Глава 10.

Путь до места проведения аукциона оказался неблизкий, предстояло выехать далеко за город. Но карета, которая везла вестницу и мага, оказалась настолько удобной, что вся дорога прошла незаметно.

Ашару мучило любопытство. Аукцион представлялся ей неким тайнодействием, лицезреть которое дано не каждому. Так хотелось поскорее все увидеть, что она даже ерзала на своем месте. А вот Ларс вид имел скучающий. Для него все это повторялось в который раз и ничего нового в себе не несло. Аукцион — это элитный торг, и все его отличие от базара заключается в ценах на товар и не более.

К месту проведения они прибыли в полдень. Пока что на широкой территории поместья было тихо.

Их встречал странный дом. Старинный, красивый и запустелый. Ашара не ожидала увидеть нечто подобное. В ее представлении особняк должен был сиять и поражать воображение своей роскошью. Неужели аристократия спокойно мирится с затерявшимися в густой траве тропинками, ведущими к центральной лестнице, запыленными окнами, сквозь которые ничего не разглядеть, и паутиной, повисшей тяжелыми белесыми нитями буквально в каждом видимом углу.

— Не говори, что мы прибыли сюда раньше всех, чтобы заниматься уборкой, — произнесла вестница взволновано.

Ларс хитро прищурился.

— Тебе не нравится?

— Что именно?

— Эта видимость, — маг указал на особняк. — Мой друг посоветовал мне оставить все как есть, когда я получил этот дом. Сказал, что место настолько похоже на дом с приведениями из страшной сказки, что ни в коем случае нельзя разрушать это впечатление.

— Приведений не обещаю, но призраков призвать могу, — развеселилась вестница.

— В следующий раз, может быть, так и сделаем, — пообещал ей Ларс, распахивая тяжелые и массивные центральные двери.

Ашара осторожно переступила довольно высокий порог, вглядываясь в полумрак. После солнца, что заливало весь мир снаружи, в особняке царила настоящая тьма. Ей удалось понять лишь то, что это не комната, а длинный коридор, в конце которого виднелись двери.

— Чей это дом?

— Теперь мой. Раньше принадлежал Гиванду дер Немарку.

— Вице-канцлеру?! — подскочила на месте вестница.

— Вице-канцлеру, — спокойно ответил Ларс, беря ее за руку и ведя вслед за собой вглубь дома. — Он отдал мне дом в обмен на один эфир.

— Что же это за предмет такой был? — скептически произнесла Ашара. — Разве что ты его слепой глаз вылечил, но говорят, что никакая магия в мире не… Черт, Ларс!

Он расхохотался. Всякий раз она удивлялась как в первый. Ему это очень нравилось.

Вестница фыркнула и что-то пробормотала себе под нос.

Они вышли за пределы коридора, в котором не было ничего кроме темноты и холода, внушавших неприятную настороженность. За новыми дверьми предстал настоящий дом. Красивый, просторный, чистый и живой. Черно-серыми стрижами тут и там мелькали слуги, приводя все в идеальный порядок.

— Никакое приличное привидение не стало бы жить в такой безупречной обстановке, — вынесла вердикт Ашара, жадно глазея по сторонам.

На полу были расстелены роскошные ковры, заглушавшие всякие шаги, над головой висели хрустальные люстры. В зале, в котором они оказались, все было обустроено для удобства гостей, проделавших долгий путь. Здесь же при входе располагался стол, на котором аккуратными рядами лежали белые безликие маски.

— Зачем? — спросила Ашара, выразительно глядя на них.

— Кому-то важно сохранять инкогнито, — ответил Ларс.

Вестница взяла одну из масок и надела. Маг смотрел на нее вопросительно.

— Не хочу, чтобы завтра весь город обсуждал меня, — произнесла она.

Маг пожал плечами и продолжил обход особняка. Дом оказался нежилым. Большинство залов были заперты, третий этаж и вовсе не использовался. На втором была обустроена комната ожидания, двери из которой вели в бывший бальный зал. Ларс пояснил, что именно там будет проходить аукцион, поэтому двери той комнаты пока оставались закрытыми. Как выяснилось, в подвалах особняка притаилось хранилище, в котором и содержалось большинство магических предметов. Ларс вместе с собой привез лишь небольшое количество — новую партию.

К ним подошел высокий худой мужчина с очень выразительными чертами лица. По возрасту раза в полтора старше мага, но старым назвать его было нельзя. Он держал спину прямо без всяких усилий, зеленые глаза смотрели внимательно и остро, все движения были скупы и выверены. Ларс представил его как устроителя аукциона, именно он отвечает за проведение каждого действа, что проходит под крышей этого особняка. Маг, извинившись перед своей спутницей, ушел вместе с ним, обсуждая какие-то детали аукциона и подготовленных для него эфиров.

Основным правилом работы мага было то, что эфиры вне аукциона он не продавал. Никаких частных сделок, никаких контрактов с той или иной стороной в угоду чьих-то интересов. Ларс представлял эфиры открыто, на глазах у всех, так, чтобы было понятно, какой именно силой он торгует. Так исключались даже намеки на слухи о нечестной репутации и о каком бы то ни было пособничестве кому-то из высокопоставленных. Со слов мага, эфиры, которые относились к лучшим категориям, нельзя было приобрести инкогнито. То есть все те, кто наденет на лицо маску, сразу же выбывают из соревнований за исключительный товар. В противном случае им нужно открыть себя. Более простые вещи не имели подобных ограничений, и приобретать их могли все без исключения.

Если эфиры не приобрели, то они оставались в хранилище до следующего аукциона, срок до которого составлял полгода.

Ашара медленно бродила по особняку, стараясь не мешать слугам, заканчивавшим приготовления. В середине дня им с Ларсом накрыли отдельный стол в небольшой комнатке, где они оставались одни на протяжении всего обеда. А после наступления пяти вечера в особняк начали прибывать гости.

Они заполняли дом медленно, как будто осторожно. Ларс в число встречающих не входил, с этим справлялись слуги. С высокопоставленными гостями они обращались очень вежливо и аккуратно, угождая просьбам каждого. Впрочем, блеск и лоск, бывшие неотъемлемыми частями столь влиятельных лиц, немного тускнели в этом особняке. Потенциальные покупатели чувствовали себя немного неуютно, словно вошли на чужую территорию и оглядывались в поисках строгого хозяина. Значит, маг на самом деле обладает ужасающим влиянием, раз такие высокие птицы ступают тихо и ведут себя осмотрительно.

В основном каждый гость прибыл в одиночестве, пар насчитывалось совсем мало. Как и масок. Выходит, что сегодня вечером буквально все готовы драться за то, что им будет представлено.

— С ума можно сойти! — горячо зашептала Ашара, стоя в дальнем углу приемного зала, в котором были накрыты столы с напитками и закусками. Она вцепилась в руку Ларса, который бесшумно появился за ее спиной, заставляя его наклониться к себе ниже. — Тут вся высшая аристократия города и треть столичной.

Для ее сознания это оказалось самым впечатляющим фактом. Ларс же поглядывал на своих гостей хладнокровно. Многие прибыли сюда в очередной раз, он насчитал всего два новых лица.

— Да, у младших они меня оттеснили, — произнес он на ухо вестнице. — Считают, что им самим мало.

Ашара обратила к нему свое лицо, скрытое маской, но даже с учетом того, что предмет прятал глаза вестницы за темными стеклами, Ларс знал, что смотрит она на него в священном ужасе. Когда-нибудь она поймет истинный порядок вещей, это только вначале поражает воображение, а потом становится чем-то естественным.

Даже со все возрастающим количеством гостей дом почти не наполнялся шумом. Если кто-то и вел разговоры, то на самой грани слышимости, большинство же сохраняло дистанцию и обменивалось лишь взглядами да вежливыми кивками, заменяющими приветствия. Любое другое место, где бы собрались эти аристократы все вместе, мгновенно превратилось бы в политическую, экономическую или какую иную арену. Они бы непременно сошлись в схватках, прикрываясь улыбками и безупречным этикетом, желая защитить собственные интересы или унизить давнего противника. Заключались бы сделки, обсуждались контракты, дочерей бы сватали, а сыновьям выбирали подходящих невест. Жизнь у высокопоставленных не сахар, это водоем, в котором сплошные акулы. Главное — начать есть первым.

Но этот дом всех примирял, проводил знак равенства. Ни у кого здесь не было никаких иных интересов, кроме тех предметов, что вот-вот предстанут пред их глазами.

Ларс поиграл на нервах у знатной публики, задержав объявленное на семь вечера начало на целых полчаса. Ашара надеялась на то, что маг умеет играть с этим огнем.

— Пора начинать, — кивнул Ларс устроителю, тот глубоко склонился перед ним.

Наконец двери заветного зала распахнулись, и слуги пригласили гостей следовать внутрь.

Ряды мягких кресел располагались полукругом по возрастанию как в древних уличных театрах. Гости расселись по своему желанию и усмотрению, заполнив зал на две трети. Все места были обращены к небольшому возвышению, сцене, с левой стороны которой за специально обустроенной стойкой расположился устроитель. По правую руку от него стояли два стола, на которых и будут представляться эфиры.

Ларс выскочил на сцену на секунду, коротко поклонился публике и поспешил исчезнуть из-под их взглядов. Он присоединился к Ашаре, которой наказал стоять возле дальнего края сцены. Так можно быть достаточно близко к основному месту действа, видеть всех гостей и при этом оставаться в тени.

— Разве ты не должен проявлять больше внимания и интереса к публике, раз это твой аукцион? — осуждающе проговорила Ашара.

— Я оказываю им столько внимания, сколько они заслуживают, — последовал ядовитый ответ. — Это завернутая в красивую обертку сделка. Все мы здесь ради собственного интереса.

Вестница спорить с этим не смогла.

— Что ты так на меня смотришь? — маска не мешала ему понимать каждое ее мимолетное движение.

— Оленна сказала не влюбляться в тебя. Я очень стараюсь, — проговорила Ашара безнадежным тоном.

Обстановка аукциона действовала на нее завораживающе. Высшая аристократия, власть которой не знала границ, подчинялась тому, кто был ниже их по титулу. Ларс очень свободно чувствовал себя в таких условиях. Гости зависели от любого мановения его руки, он может отказать им, может выставить новые условия, может остановить аукцион. Редкое явление, когда небожители так сильно от кого-то зависят.

— Первый лот, — проговорил устроитель хорошо поставленным голосом, начиная аукцион.

Кто-то из слуг вынес эфир на специальной подставке и осторожно установил на столик. Ашара со своего места выглядывала из-за плеча мага, желая как следует рассмотреть предмет. Красивый золотой браслет, переливавшийся драгоценными камнями.

— Способность — неуязвимость к ядам. Первоначальная цена — один миллион двести золотых.

Ашара вздрогнула.

— Кто такое купит?!

— Купят. Втридорога, — ухмыльнулся Ларс. — Здесь собрались те, для кого деньги уже давно потеряли свою значимость. А цена приемлемая. Это самый дешевый лот.

Вестница опешила. А Ларс угадал, эфир ушел за три миллиона сто тысяч золотых. Этой суммы хватит, чтобы купить два особняка, подобных тому, в котором они все присутствовали.

— Я продаю им силу, — маг жалел, что не видит выражение лица вестницы в этот момент. — Они готовы платить сколько угодно.

— Да ты их обкрадываешь.

— Вовсе нет. Мои работы и правда дороги.

— Какое состояние ты себе сколотил?

— Приличное, — усмехнулся Ларс, — но и растраты у меня соответствующие. Одна из статей уходит, кстати, на моего помощника, которого все еще нет.

Ашара тут же поняла, что под воздействием всех впечатлений совершенно забыла про Кериха. А ведь мальчишка очень долго ждал этого дня, он был важен для него. Почему же тогда он не торопится?

Ларс думал непременно отчитать подмастерье, как только тот появится. Если он не успеет, то не представит себя и будет ждать еще полгода. Ларс не пойдет ни на какие уступки и досрочный аукцион из-за него устраивать не будет. Но хуже то, что по традиции этого действа в самом конце маг должен представить образцы будущих работ. Те, что понравятся гостям, он начнет разрабатывать в первую очередь.

— Странно, он никогда не опаздывает, — пробормотал Ларс.

Аукцион продолжался.

Устроитель великолепно справлялся со своей ролью, и публика была подчинена процессу торгов, лоты уходили один за другим по немыслимым ценам. Ларс очень щедро оценивал труд этого человека. А заклинание забвения, бывшее обязательным условием его работы, никак устроителя не смущало. Он спокойно относился к тому, что из его памяти пропадали знания всех характеристик предметов, которые он изучал перед каждым аукционом, стоило лоту продаться.

— А что за диадема? — Ашара уже долгое время всматривалась в этот предмет, находившийся прямо на сцене на другой стороне.

Хоть он и не был выставлен в центр, все равно привлекал к себе внимание. Как некий символ чего-то.

— Это я создал для Ее Величества, — самодовольно улыбнулся Ларс.

— О, опять ваши интересные отношения с королевой.

— Я жду, когда она посетит одно из моих мероприятий. Диадема — напоминание для всех, что мой дар ее ждет. Ей передадут, ей каждый раз докладывают обо всем, что творится в этом доме. Она просто упрямится, как любая женщина, когда понимает, что окончательно сдалась.

— Ты все-таки чудовище, Ларс.

— Порой так говорят, — маг остался беспристрастен к подобной характеристике.

— И не надо вот этого удовлетворенного блеска в глазах, это вовсе не комплимент, — укорила она его.

— В сравнении с тем, что я слышал о себе сначала в армии, а затем на войне, это комплимент.

— Ты воевал?! — подскочила Ашара на месте.

— Тише. Воевал. Во имя нашей прекрасной королевы, всех, кого было нужно, я уничтожил. Это оказалось несложно. Мы все обсудим позже, — остановил ее Ларс, почувствовав смятение чувств вестницы и вихрь мыслей, которые непременно толкнут ее на град вопросов. — А сейчас мне нужно выяснить, где этот мальчишка.

Маг куда-то исчез. Ашара, потоптавшись на месте, почувствовала себя неуютно в одиночестве и поспешила спрятаться от чужих глаз. Оставаться у всех на обозрении ей было неприятно.

Ларс использовал магическую почту, написав и домой Кериху, и собственному управляющему. Маг надеялся, что помощник что-то забыл и ему пришлось возвращаться, на что и было потрачено столько времени. Но отовсюду он получил ответ, что мальчишка давно уже должен быть на аукционе.

Тем временем первая половина уже завершилась, и был объявлен перерыв. Закончился и он. Во втором акте должно произойти представление образцов.

Только тогда Керих появился. Подмастерье выглядел потрепанным, даже раненным. На нем виднелись синяки и ссадины. Глаза помощника были полны истинного отчаяния.

— Не думаю, что в подобном виде стоит появляться перед публикой, — изрек Ларс, оглядывая его с головы до ног. — Что стряслось?

Помощник низко опустил голову, пряча стыд.

— Простите, господин… меня ограбили.

— Тебя… что? — маг счел за ошибку услышанное, так как подмастерье говорил невнятно из-за разбитых губ.

— Все забрали.

Керих проклинал себя на чем стоит свет. Он не знал, как оправдаться перед мастером, так как полагал, что никакое оправдание уместным быть не может.

Этот час и эта дорога — как будто сглазили. Все получилось так нелепо и глупо.

И очень быстро.

— На них заклинания против потери, — тихо произнес Ларс, поразмыслив секунду.

— Сняли, — Керих вжал голову в плечи. Он знал этот тон и приготовился к буре.

На него обрушился шторм. Ларс резко схватил помощника за воротник испачканной куртки, придвинул к себе и встряхнул с такой силой, что тому показалось, будто голова сейчас оторвется.

Глаза мага сверкали заиндевевшей сталью. Одного такого взгляда хватило на то, чтобы Керих почувствовал, как кровь стынет в жилах. Он полагал, что столкнется с суровостью своего мастера из-за допущенной ошибки, но не ожидал такой ярости.

— И ты позволил этому случиться? — прошипел Ларс ему в лицо. — Да еще и упустил воров? Раз у тебя ничего нет, ты их упустил.

— Простите, — пролепетал юноша.

— Бездарь, — он с брезгливостью отшвырнул его от себя.

Керих покачнулся, но устоял на ногах. Голову он поднимать боялся, всерьез полагая, что мастер в таком состоянии может его ударить.

Тот, кто на него напал, тоже ударил. Подло, неожиданно, исподтишка. Он не успел подготовиться и среагировать. Он замешкался всего лишь на секунду. Упустив ее, он упустил все. Он попытался догнать и отобрать образцы, но их было четверо. Они были ловки и быстры, они мгновенно скрылись в переплетении городских улиц, а он остался стоять возле поврежденной кареты, под которую эти неизвестные кинули дымовую шашку.

— Черт! — рявкнул маг, врезав кулаком в стену.

Ярость захлестывала его с каждой секундой все больше. Он буквально чувствовал, как она растекается по венам и отравляет все нутро. Такое унижение…

Керих вздрогнул всем телом, когда маг резко обернулся в его сторону. Глаза мастера казались остекленевшими, в них не было совсем ничего, только лицо искажала гримаса бешенства. Маг поднял руку, намереваясь нанести удар, мальчишка инстинктивно весь сжался, приготовившись к боли.

— Ларс!

Голос Ашары взвился под самый потолок приемного зала. Маг остановился.

— Да что с тобой? — подлетела к ним вестница. — Возьми себя в руки.

Потемневший взгляд мужчины ей не понравился. Не в первый раз она замечала то, что он поддается вспышкам эмоций. Хорошими такие чувства назвать было нельзя.

— Керих, что случилось? — она, сдернув маску с лица, обеспокоено оглядывала помощника.

Тот косился в сторону мастера и медленно от него отступал.

Ларс тряхнул головой, сбрасывая с себя наваждение. Он уже жалел о своем тоне и порыве, который не стал чем-то худшим лишь благодаря вестнице. Он совсем себя не контролировал в ту секунду.

Керих тихо пересказывал скудные события пути сюда. Ашара из всего случившегося поняла только то, что он пострадал. Мальчишка жалобно улыбнулся, когда вестница принялась расспрашивать его о самочувствии. Никакие образцы и эфиры ее не волновали. Украли и украли, главное, что его не убили.

Мельтешение вестницы, которая кинулась сначала за стаканом воды для пострадавшего, затем приказала слугам принести что-нибудь для обработки ран, помогало всем выиграть время и успокоиться.

— В доме, полном чудодейственных предметов и могущественных магов, мне приходится обрабатывать раны… спиртом, — возмущалась вестница себе под нос, вертясь вокруг мальчишки.

Тот чувствовал себя неудобно, и кончики смешно торчащих ушей краснели. Он подглядывал на своего мастера с опаской, но уже без страха.

Ларс подумал, что надо будет извиниться перед помощником. В конце концов, он не виноват. Никто не виноват, что он снова…

— Поразительная наглость, — выдохнул маг, сосредотачиваясь на главном. Об остальном он подумает чуть позже.

Кто? Какой идиот пошел против него?

Может быть, случайность? Если случайность, то крали вслепую, как кошелек из сумки зазевавшейся барышни. Могли и не знать, что берут, решив напасть ради острых ощущений не на случайного прохожего, а на карету. Но защитная магия эфиров как раз таких бы и спугнула. Они ничего бы не успели взять, пытаясь сбить с себя пламя, в которое превращались заклинания.

Значит, план. Явно работали профессионалы. Даже учитывая то, что Керих за свою жизнь ни разу не участвовал в схватке, кроме драки в школе с соседом по парте, он отдавал себе отчет в том, что эфиры без боя отдавать нельзя. Судя по тому, как ему досталось, он все же пытался помешать неизвестным. Но у тех все было хорошо подготовлено.

Оставался один занимательный вопрос. Зачем красть образцы?

Ответ на него имелся — готовый проект украсть невозможно. Но знает об этом только сам Ларс и Керих.

— Давай-ка еще раз, — проговорил маг, стараясь сдерживать свой тон и не рычать.

Помощник проглотил ком в горле. Ашара, прекратив вертеться возле него, выпрямилась и воинственно сложила руки на груди, демонстрируя магу, что юноша под ее защитой. У Ларса нервно дернулась щека.

— Рассказывай, со всеми подробностями.

Помощник рассказал. С той самой минуты, как покинул свой дом, уложив, наконец, все свои проекты как следует. Экипаж он нанял платный, не уличный, радея за безопасность и комфорт. Все было нормально, пока они не свернули в тот злополучный квартал. А там секунда — и все случилось. Шашка полетела под колеса кареты, громыхнула, сломала две оси, перепугала лошадей и наделала столько шуму, что хватило на два квартала. Пока он выбрался, пока осмыслил происходящее, неизвестные уже все успели. Он схватил только одного из них, но тот оказался ловким бойцом. Или Кериху так показалось, потому что он сам драться толком не умел.

Ларс терпеливо выслушал очень эмоциональный рассказ и тяжело вздохнул.

— Отправлю на курсы боевой подготовки, — проскрежетал он зубами.

Ашара снова осуждающе покачала головой.

Маг испытал смутное чувство тревоги.

Что за глупость! Зачем его обкрадывать? Обокрали ведь именно его. Не подмастерье же, в самом деле. Даже при своем незаурядном таланте Керих создает эфиры, которые не идут в сравнение с теми, что дает аристократии Ларс. Творения мальчишки в расчеты брать не стоит.

Значит, дело в том, что именно он перевозил образцы. Ведь справиться с ним оказалось нетрудно. Ларс как-то совсем не учел, что помощник не может себя защитить в обычной драке. Он во всем полагается на магию, но сегодня под рукой не обнаружилось никакой подходящей силы. Перевози Ларс образцы лично, никакого нападения бы не случилось. Его поймать на подобном нельзя, по сути, он почти неуязвим. В его особняк не проникнуть, в этот дом тоже. Значит, преступник взял то, до чего смог дотянуться. Кто? Те, кто не в состоянии заплатить или попасть сюда? Аукцион — закрытое мероприятие, начало ему положено совсем недавно, знает о нем весьма узкий круг. Главное, именно в интересах этого узкого круга держать рот на замке. Ларс обозначил свою позицию как торговца, а значит, он отдает свой товар по лучшей цене. Пока что доступ к нему имела только аристократия Асандора. Если они начнут болтать, то слухи разойдутся быстро, появятся те, кто тоже захочет побывать здесь, те, кому понадобятся особые условия и сделки. Из-за границы прибудут принцы и шейхи, у которых много золота в сундуках, и у Ларса нет никаких причин отказывать им. Значит, его работы могут попасть в чужие руки и уйти из страны. Это никому не выгодно.

— Ладно. Мы разберемся, — бросил маг, выглядя при этом так, словно готов был свернуть кому-нибудь шею. Жалко того беднягу, которого он непременно разоблачит. Велика вероятность, что Ларс выбьет из него душу голыми руками.

Керих покаянно опустил голову, снедаемый виной за произошедшее.

Ларс проигнорировал его вид и вернулся в зал, аукцион в котором вот-вот должен был завершиться. Публика при его появлении заволновалась, они ждали того, что хозяин лично продолжит сегодняшнее представление. Вместо этого Ларс передал устроителю новости об изменениях в планах. Было объявлено, что аукцион завершится досрочно. Гости подняли шум, но маг исчез из их поля зрения настолько быстро, что никто не успел его остановить. Устроитель, имевший незаурядный ораторский талант, успокоил публику, убедив всех в том, что главные лоты сегодняшнего дня распроданы. А традиционное представление образцов один раз можно пропустить, этот этап не так уж и важен.

Особняк быстро опустел. Вслед за высокопоставленными гостями ушел устроитель и все слуги. Ларс покинул дом только после того, как убедился, что никого здесь не осталось. Не хотелось за один день быть дважды обворованным.

Обратный путь проходил в мрачном молчании. Керих постоянно вздыхал, да еще так мученически, будто с собственной душой расставался. Ашара, зорко подметив снова резко ухудшившееся настроение Ларса и то, как он раздраженно кривит губы, упрекнула помощника в театральной скорби и наказала быть более сдержанным. Тот беспрекословно подчинился строгому тону вестницы. А она удовлетворенно отметила про себя, что спасла мальчишку от более серьезных последствий. Ларс готов был сорваться в любую минуту. Рассержен? Расстроен? Почему так сильно? Сам же говорил, что образцы лишь задаток на будущие проекты. Маг же с трудом себя сдерживал. Странно. Ашара уже успела понять, что ему присуща жестокость, но не слепое безумие.

Ларс покинул карету на середине пути, когда они уже въехали в город. Приказал обоим своим спутникам отправляться по домам и, не дав им даже слова вставить, захлопнул дверь кареты и унесся в неизвестном направлении.

Так как он знал множество вопросов, но гораздо меньше ответов, ему требовался взгляд со стороны. Ятон всегда славился своей объективностью и умением рассуждать трезво. Он должен ему помочь.

Дверь перед ним открыла Мелта, жена Ятона. Как и вестница, она предпочитала самостоятельно открывать двери собственного дома перед гостями. Увидев старого друга, она обрадовалась и тепло его обняла, сразу же принявшись его о чем-то расспрашивать и сама же ему отвечать. Удивительно, что Мелта всегда отличалась словоохотливостью, но у нее была странная способность говорить много и при этом не раздражать.

Где-то в потоке своей бурной речи она успела крикнуть мужа, и он вышел навстречу другу. Эти двое не стали спрашивать Ларса о том, почему он заявился к ним в столь поздний час. Они считали естественным его появление у себя дома в любое время дня и ночи.

Ларс ответил обоим супругам на приветствие коротко и невпопад.

— Что-то случилось, да? — зорко подметил лекарь.

— Ладно, оставлю вас, мальчики, обсуждайте свои серьезные вопросы, — прощебетала Мелта, усадив обоих в гостиной.

— Нет, подожди, — резко остановил ее Ларс, — мне понадобится твоя помощь.

Муж с женой переглянулись. Ларс ван дер Саарк нечасто произносит то, что ему нужна чья-то помощь, точнее, это было считанное количество раз, так что подобные слова они восприняли как пролог к интереснейшей истории.

— Рассказывай, что случилось, — произнес Ятон, — а то ты как грозовая туча, вот-вот молниями сыпать начнешь.

Ларс без лишних подробностей рассказал о произошедшем. Он точно знал, что Керих ничего от него не скрыл, он в тот момент самым наглым образом читал мысли и чувства парня. Поэтому в том, что случилось, подсказки искать бессмысленно. Напавшие неизвестны, их цели тоже определить нельзя. Все так глупо, что казалось постановкой. Но раз спектакль разыграли, значит, надеялись кого-то своей игрой впечатлить.

Супруги не без интереса выслушали мага, после чего оба глубоко задумались, став в этот момент очень похожими.

— Итак, — решила подытожить услышанное Мелта, — мы имеем странное преступление, вор украл предметы, которые, по сути, бесполезны. Но при этом затраченные на это воровство усилия не позволяют отнестись к инциденту несерьезно.

— Не верю я, что ты, Ларс, демонстрируешь публике совсем уж сырые образцы. Значит, они на что-то годятся, — тут же уловил суть Ятон.

— Недоработанные, несовершенные, это лишь приманка, — кривился маг.

— Несовершенные по твоим меркам? — уточнил друг. — Если по твоим, то значит там рабочие эфиры.

Мелта была полностью согласна с мужем. Ей тоже хорошо была известна эта черта мага.

— В любом случае, никто не знает характеристики этих предметов, — настаивал на своем Ларс.

— Может, и знает, — многозначительно посмотрел на него Ятон.

— Невозможно. Только я и Керих в курсе.

— Значит, мальчишка твой и разболтал, — безжалостно произнес лекарь. — Сам говорил, что он у тебя юный и неопытный, хвастался перед какой-нибудь девушкой…

— Нет.

— Ручаешься?

— Абсолютно.

— Тогда мне нужно время подумать, — нахмурился Ятон.

Он в своей повседневной жизни не сталкивался с головоломками. Он был лекарем, его задачи были гораздо проще. Он хотел, чтобы жизни вокруг было больше, нежели смерти.

— Ты сможешь попросить отца о помощи? — обратился Ларс к Мелте.

— Смогу, конечно, — охотно ответила она.

Ее отец занимал высокий пост в городской ратуше. В его силах задействовать ресурсы, с помощью которых о ворах можно что-то узнать. Если появятся хоть какие-нибудь сведения, дальше Ларс со всем разберется. Своим врагам он сам вынесет приговор.

— Чувствую себя идиотом, — признался Ларс, — такое ощущение, что слышу, как кто-то надо мной смеется.

— Не выдумывай, — Мелта и не подумала жалеть мага, — и хватит мнить себя центром мироздания. Неудачи происходят со всеми нами, переживешь.

— Ты, кстати, из-за этого так бесишься? — цепко вгляделся в него Ятон.

Муж с женой испытующе уставились на Ларса, отчего тот пришел в еще большее раздражение.

— Новая сила, — неохотно произнес он.

— Снова?! — поразилась Мелта.

— Когда уже прекратится, — помрачнел лекарь.

Сильным магам многие завидовали. Особенно те, кто удостоился иметь лишь одну способность. Никто не думал о том, что все возрастающее могущество доставляет своему владельцу все больше проблем. Каждый раз приходится переживать этот период, когда сила хаотична и нестабильна, а побочный эффект с каждым разом все сильнее и хуже.

Если бы Ларс мог, то давно бы отказался от новых способностей. Неизмеримое могущество его не прельщало. Чем больше способностей, тем больше внимания. Могут и во дворец призвать по особому распоряжению. Правительница желала видеть сильнейших магов подле себя. Вполне обоснованное желание: лучшие из лучших должны служить своей стране, а не оставаться в стороне. Это не относилось к нему самому, но ему нравился уклад жизни, правила в котором он сам устанавливает.

— Ты справишься? Глупостей не натворишь? — лекарь серьезно беспокоился о таком состоянии мага. Если он не будет контролировать свои эмоции, то вполне может представлять собой угрозу для половины этого города.

— Я постараюсь, — произнес Ларс без присущей ему уверенности.

Супругов его тон практически напугал. Оба знали, что маг никогда не позволяет себе сомнений. Тем более во всем, что касается его самого.

Ларс распрощался с друзьями и решил, что ему нужна долгая прогулка по ночному городу. Может быть тогда станет легче.

Не стало. Он все также чувствовал внутреннее напряжение и знал, что это лишь дело времени, когда он сорвется. Натворить глупостей никак нельзя. Ларс как наяву видел укоризненный взгляд Ашары, которым он будет удостоен, если не справится с собой.

К тому времени, когда он вернулся домой, была уже глубокая ночь. Застав вестницу в гостиной уснувшей в неудобной позе прямо в кресле, Ларс тут же обругал себя. Она ждала его, хотела поговорить, он совершенно об этом не подумал. Сейчас же ему не хотелось ее будить. Он осторожно перенес ее на тахту, накрыл пледом и немного посидел рядом.

Возможно ли то, что произошедшее сегодня — лишь для отвлечения внимания? Пока он будет заниматься розыском пропавших безделушек просто потому, что задета его честь, кто-то успеет завершить дело. Кто? Какое?

Он перешел кому-то дорогу? Но конкурентов у него нет. Товаром никто не может быть недоволен. Кого-то одолела зависть? На украденных образцах попытаются научиться? Не смогут.

Так много вопросов, и все бесполезные. Строить догадки он не любил, а фактов на руках у него не было.

Это еще больше ухудшило его настроение. Поняв, что скрипит зубами от злости, Ларс поднялся и пошел в лабораторию, намериваясь работать до тех пор, пока силы не иссякнут.