Глава 19. Прощание с Тархан-Соэль

Прошло несколько дней…

Фридерик один-одинешенек сидел в холодной зале библиотеки, подперев голову ладошками и отстранено наблюдая за несмелыми язычками пламени в камине. Перед ним на столе лежала раскрытая книга с очередными историческими изысканиями. Насколько запомнилось хоббиту, на этой же странице он остановился много дней назад, когда еще не состоялась памятная беседа с магом; с тех пор он так и не перелистнул ни единой страницы. Казалось, все мудрые мысли, скопившиеся в этой зале, враз утратили всю свою ценность. Ох, он с удовольствием продолжил бы читать объемистые фолианты, но не теперь… Откровения, которыми поделился с затворниками Палландо, странным образом смешали всё в голове молодого человека. Мир, к которому так привык хоббит, мир, что казался столь незыблемым и понятным, рухнул в одночасье. На смену ему пришла неуверенность, усталость и какая-то тяжелая тоска.

Как хорошо было ни о чем не задумываться! Как прекрасно было просыпаться утром и думать лишь о предстоящем дне, который (конечно же!) должен быть светлым, веселым и удивительным!

Фридерик в очередной раз глянул на раскрытую книгу и с отвращением отодвинул ее подальше. Читать сейчас было превыше его сил…

— Ну почему только я, один, всё воспринимаю так близко к сердцу? — воскликнул хоббит. Он в очередной раз вздохнул. Впрочем, молодой человек был не прав! Ни раз и не два сталкивался он последние дни со своими друзьями по несчастью в лабиринтах таинственной твердыни, и прекрасно видел: все выглядели подавленными, отводили глаза, и никто не осмеливался завести разговор на так мучившую всех тему. Арата же с Меной и вовсе старательно избегали встреч с хоббитом, словно он один был виновен в тех несчастиях, что обрушились на их головы…

Однако что это за несчастия!? Ведь ничего особенного, ровным счетом, не произошло! Пока не произошло… Фантастические догадки Палландо о действительном происхождении Кольца Всевластья имели все основания оказаться не более, чем очередной грозной, но безобидной байкой. Здесь, в стенах Тархан-Соэль, она родилась — здесь и помрет за ненадобностью! Кольцо же давно упокоилось в глубинах огненных рек; уж вечность прошла, как никого не тревожит тень могущественного Черного Властелина, а орки да тролли стали лишь персонажами детских сказок! Впрочем, драконы, похоже, и поныне водятся где-то в позабытых пустошах на самом западе Хордии (вот и Странника они изуродовали!), да только никакой реальной угрозы для свободных народов они не представляют…

Фридерик вновь вздохнул. «Похоже, сама атмосфера сокрытой средь вечных снегов эльфийской башни поневоле действует на подсознание путешественников, — подумал он. — Ничем другим невозможно объяснить то странное беспокойство, что поселилось в душе и не дает спать по ночам. Ничего, вот скоро придет настоящая весна, пригреет солнышко, зажурчат ручьи, расцветут первые цветочки и загомонят птахи — всё уляжется! И, глядишь, через какие-то пару месяцев всё забудется… Жизнь вновь войдет в привычное русло!»

«Нет, не войдет», — тут же признался себе хоббит. — По крайней мере, не в ближайшие год-два… Я понимаю приятелей!.. Никому не хочется провести несколько лет в изгнании, и возвращаться назад в Залучье боязно — как бы там не хорохорился Мерик! Можно понять и гнома: многие его планы на будущее пошли прахом; теперь он «не в своей тарелке», как говаривал старина Барсукс. Можно понять и девушку: она стоит перед нелегким выбором, и скорее всего вскоре мы с ней распрощаемся… Можно понять и человека! Не может не бросаться в глаза, что гордость его задета… Впрочем, Стражу легче, чем всем нам. С наступлением весны он вновь выйдет на знакомые северные тропы и, возможно, вскоре забудет об этом нечаянном злоключении, окунувшись в привычные каждодневные заботы…»

Оставался один единственный вопрос: что ему-то делать со всем этим? Может быть, прав Чача — ничего не делать! Волшебники сами заварили эту кашу — пусть сами и расхлебывают. Тем более, что (действительно!) «Кольцо Асзарха» — лишь ничем не подтвержденное предположение волшебника…

— Надо уходить отсюда, да поскорее! — произнес Фридерик вслух. — Надо что-то делать, чем-то заняться. Проклятье, да в этих стенах можно и так ума лишиться — не надо никаких Асзархов с Кольцами!

«Надо во что бы то ни стало отыскать путь на Выселки! Хочется надеяться, дядя Ози меня в обиду не даст! Построюсь, обзаведусь хозяйством, присмотрю себе симпатичную девушку… Поухаживать — опять-таки! — надо пару лет, как положено… Глядишь, женюсь, обзаведусь детишками…» И не важно, что хоббиты, как правило, женятся поздно — лет в пятьдесят, не ранее (кстати говоря, это правило никогда не распространялось на девиц). Хуже было другое: Фридерик никак не мог представить себя добропорядочным, пузатым главой многочисленного семейства.

Но еще хуже он представлял себе будущую супругу. В родных Брусках девушек на выданье было немного. Оно и понятно: поселочки небольшие, народу раз-два да обчелся. А симпатичных средь них отродясь не водилось (по крайней мере, в представлении Фридерика)!

Хоббит закрыл глаза и попытался представить себе девушку, которая бы ему понравилась, да так и не смог. Как, действительно, может выглядеть самая красивая девушка, о которой лишь мечтать можно? К примеру, Эланор Прекрасная. Но ничего у него не получалось… Почему-то перед взором хоббита постоянно возникало обличие странной девушки Мены с плотно сжатыми губами и узкими глазами-щелочками…

Фридерик чертыхнулся и еще более погрустнел…

Вернувшись поздно вечером в свою комнату, хоббит привычно потрепал по холке разлегшуюся у самого порога псину, и неторопливо обошел холодную залу, собирая по дороге разбросанные по полу страницы его собственной Алой Книги.

— Однако, пора и честь знать, — негромко произнес он. — Лучше уж я заранее соберусь да приготовлюсь к скорому путешествию.

Засунув в походный мешок свои немногочисленные шмотки и всякие мелочи, хоббит долго возился, пока не разобрал по-порядку все страницы стародавней рукописи и, свернув трубочкой, не перевязал для верности бечевой (чтоб не перепутались!). Про себя он отметил, что врядли это имеет уж какое-то значение, но покойная матушка приучила молодого человека к определенной аккуратности. Тем более, что времени было вдосталь…

Тогда, возможно, Фридерик и заглянул последний раз в свои «вопросы».

— Ну что ж… — негромко произнес он. — Вот всё и стало на свои места… Впрочем, остаются отдельные мелочи! Хотя, какая теперь разница — кто такой Странник или при чем здесь Мена? Не сегодня-завтра мы расстанемся — уж точно! — и будем только вспоминать об этой зиме, как о не очень приятных, но весьма поучительных днях… А может статься, и вспоминать не будем…

И в таком вот крайне меланхолическом настроении хоббит, не раздеваясь, улегся спать на белоснежном ложе...

Утро 30 марта 2493 года началось для Фридерика с того, что кто-то взялся отчаянно трусить его за плечо. Хоббиты, как известно, спят чутко и просыпаются легко и быстро. Но после тяжелого сна, что навалился на него под самое утро, молодой человек никак не мог открыть глаз и лишь мотал головой из стороны в сторону, пока ему очень аккуратно не понадавали по щекам.

— Ух! — воскликнул Фридерик, протирая глаза и садясь на постели. — Это ты, Странник? В чем дело? Такая рань…

— Уже десять часов… — усмехнувшись, промолвил человек. — Вставай, Палландо ждет…

— Какой Палландо? Ах, да… Что ему надо?

— Вставай-вставай! Может быть, тебя малость взбодрить?

— Взбодрить? Нет-нет, не надо! — запротестовал хоббит, представив себе, как Страж выливает на его голову ушат холодной воды. — Я сам взбодрюсь!

Путешествие до библиотечной залы заняло немного времени. Но когда Фридерик переступил знакомый порог (Альфа понуро плелась следом), оказалось, что все места уже аккуратно разобраны…

— Опять тебя одного приходится дожидаться… — проворчал маг, восседавший в центре стола. Хоббит привычно втянул голову в плечи, но тут же удивленно выпрямился. Палландо не сердился на него и не пытался выговаривать! Наоборот — вид у волшебника был довольный. Он даже улыбался, поглядывая на незадачливого хоббита, что случалось крайне редко последнее время… И вообще, вид у мага был, что у кошки, только что полакомившейся сметаной. Нет! Вид у него был, как у человека, готовившегося отмочить славную шутку, и заранее предвкушавшего близкое удовольствие… По правую руку от мага устроился в кресле Странник. «Ох, не нравится мне это», — подумал хоббит, усаживаясь бочком в кресло.

— Итак, времени прошло достаточно! — заявил Палландо. — Надеюсь, вы обдумали наш последний разговор и готовы предложить что-нибудь дельное?

Все, сидевшие за столом, только подозрительно переглянулись, но промолчали. Лишь Чача проворчал что-то невразумительное себе под нос.

— Как, нет никаких предложений? — деланно удивился маг.

— Какие здесь могут быть предложения! — воскликнул гном. — Я уже сказал: вы, маги, заварили эту кашу — вы и расхлебывайте! А нас, гномов, оставьте в покое…

— Я тоже не вижу темы для обсуждения, — негромко произнесла девушка. — Все эти фантастические догадки могут не иметь никакого отношения к нашей, реальной жизни. Ерунда это всё…

— Решение должны принимать люди, куда более сведущие, чем мы… — сказал Томми, и друзья поддержали своего приятеля негромкими восклицаниями.

— Ну, что ж… — Палландо только пожал плечами. — Почему-то я вовсе не удивлен! Собственно говоря, я собрал вас в этой зале, чтобы сделать небольшое сообщение…

«Ну вот, — подумал Фридерик, — сейчас он нам свинью и подложит…»

— Наш друг Фридо, — продолжил маг, бросив короткий взгляд на хоббита и слегка склонив голову, — как по мне, высказал недавно вполне достойную мысль: трудно, действительно, принять какое-либо решение, не располагая достаточной информацией. Но время не ждет, и кому-то придется таки принимать решение… А потому я взваливаю сей груз на свои плечи и принимаю следующее решение: немедленно отправиться на поиски нашего таинственного Саари!

— Что значит — отправиться? — недоуменно воскликнул гном.

— Это значит, что я намерен отыскать нашего заплутавшего мага в самое ближайшее время, чтобы выяснить у него всё, что ему известно… Заметьте, я никого не намерен тащить с собой!

— Что значит — немедленно? — осведомилась Мена, глянув на волшебника исподлобья.

— Немедленно — значит немедленно! — спокойно пояснил маг. — Я собираюсь отправиться в поход не позднее завтрашнего утра…

— А как же мы!? — воскликнул Мерик. — Нечего сказать — вот оно, гостеприимство! А нас, значит — под зад коленкой? Выставить нас всех за ворота — и дело c концом? Чтоб мы все, значит, на холоде окаянном поздыхали окончательно?..

— Никто не собирается выставлять вас за ворота, — примирительно воздев руки, промолвил Палландо. — Оставайтесь здесь, в башне, сколько пожелаете… Но — уж извините! — свои покои я тщательнейшим образом запечатаю, — и он вновь бросил мимолетный взгляд на Фридерика. — Всё же остальное — даже библиотека! — в вашем полном распоряжении. Только прошу книги не выносить…

— Ну-у, это другое дело… — задумчиво откликнулся гном.

— Ах, да, чуть не забыл предупредить… — продолжил маг. — Выйдя за врата сей обители, вы уже не сможете вернуться назад.

— Как так? — возмутился Мерик. — А жратва!? Где нам ее брать-та?

— Еды на ближайшие месяц-полтора вам хватит, — заверил волшебник. — Если не будете слишком усердствовать, естественно… А к тому времени северные дороги освободятся от снега, и вы сможете отправиться куда угодно. Вы ведь не собирались торчать здесь вечно, не правда ли? Разве вам не опротивели эти холодные, мрачные стены?

— Отправляться в одиночку по диким горам к Альтабаре — сущее безумство, — заметил в наступившей тишине молчавший до сих пор Арата. — Мне ли не знать этих гор? Далее, на запад, не сыщется ни дорог, ни троп в каменном лабиринте скал. В таком походе можно провести ни один год…

— Мне это ведомо… — откликнулся маг. — Ни раз, и ни два приходилось странствовать мне этими местами…

— Не пойму я, однако, в чем причина подобной спешки, — рассудительно промолвил Чача. — Неужели ты, волшебник, рассчитываешь еще застать этого Саари в западной обители? Ведь сколько-то лет прошло?

— Действительно, — поддержала гнома девушка. — Его, мага этого, поди и след давно простыл. Ищи его…

— Надежд застать нашего таинственного незнакомца в стенах Альтабары немного, — согласился Палландо. — Более всего я надеюсь отыскать хоть какие-то следы, хоть какие-то подсказки, где его искать далее… А следы, как вам известно — вещь недолговечная. Поэтому мне и следует поторопиться!

— Следы… — проворчал гном. — С чего бы ему оставлять следы да какие-то подсказки?

— Но ведь он зачем-то провел несколько дней со странной старухой в Тиминской крепости? Не для того ли, чтоб та его получше запомнила? И зачем ему пришла в голову странная идея — пообщаться с неким гномом посреди западных гор?

— Это могло быть чистой воды случайностью! — воскликнул Чача.

— Ты, уважаемый гном, оч-чень невнимательно меня слушал, — с нескрываемым раздражением промолвил маг. — В том, что касается нас, мудрых, случайностей не бывает!

— Может статься, и не маг он вовсе…

— Именно это мне и предстоит выяснить в ближайшее время!

— И всё же отправляться в одиночку к западной башне — безумие! — вновь воскликнул человек. — А главное — попусту потраченное время…

— Согласен, — тут же откликнулся Палландо. — Чтобы достичь Западной обители как можно скорее, мне, действительно, понадобится помощь… В первую очередь — твоя, Арата!

— Ты прекрасно знаешь, что всегда можешь на меня положиться! — произнес Странник. — Нет нужды плестись по голым, бесплодным горам к этой башне, если можно большую часть пути преодолеть по морю! У меня, уж поверь, сыщется пара-другая знакомых среди капитанов торговых суден, которые мне кое-чем обязаны…

— Вот мерзавец этот волшебник! — прошипел над самым ухом хоббита Меррик. — Решил таки умыкнуть у нас Северного Стража из-под самого носа! Кто ж нам теперь путь обходной покажет в Залучье?

Томми что есть силы пиннул приятеля локтем в бок. Фридерик же глянул на волшебника и обмер: взгляд мага был прикован к молодому человеку. Казалось, он о чем-то сосредоточенно думает, что-то взвешивает, поглядывая на хоббита. Это оч-чень не понравилось Фридерику, и он загодя понял, что сейчас услышит…

— Мне понадобится и твоя помощь, Фридо! — произнес Палландо.

— Моя? — хоббит лишь втянул голову в плечи.

— Обстоятельства складываются таким образом, — неторопливо, нараспев, произнес маг, — что мне придется взять с собой в поход Книгу… Ты же, добровольно, согласился стать ее Хранителем! Поэтому я прошу тебя — именно прошу! — исполнить свой долг до конца…

— До конца… — невольно повторил хоббит. — Но, может быть, у Странника это лучше получится?

— Саари доверил эту Книгу тебе! — сурово заметил волшебник. — А значит, на то были причины! Пока мне эти причины не известны… А следовательно, поручать эту ношу другому хранителю неразумно!

Фридерик лишь закрыл глаза, и вмиг вся его недолгая, непутевая жизнь пронеслась перед внутренним взором хоббита.

Вот он делает первые, неумелые шажки по мокрой, весенней траве, крепко сжимая ладошками пальцы своих родителей… Он сидит на коленях отца, тот что-то рассказывает, и веселая такая матушка появляется на пороге дома и зовет всех к вечерней трапезе… Первое, недальнее путешествие по окрестным холмам на плечах отца… «Матушка, мы сегодня поднялись на самую высокую гору и видели реку!» «И это ты называешь горой? Внимательно посмотри вокруг…» Незнакомые лица в доме; посеревшее, в слезах, лицо матери и его растерянный шепот: «Как так — больше не увижу? «Не плач, сынок, всё образумится…» Яркое солнце. Приятели с веселым гиканьем носятся друг за дружкой по яркому, зеленому лужку. Темные воды ручья… «Ну что вы раскричались, телепни? Всю рыбу распугаете!» «Да тут рыбы отродясь не водилось…» Первое, самостоятельное путешествие в Бринбурн. «Скажите, кто именно из них будет Старостой?» «И откуда ты такой недотепа взялся?..» Первая суровая зима… Заметенные снегом окна дома…. Долгие, тоскливые вечера у полуостывшего камина. «Ах, не запаслись мы, глупые, дровишками-то впрок…»

Воспоминания вдруг перенесли хоббита в недавнее минувшее. Склоны оврага… Безвольное тело чужака в синей хламиде на каменистой россыпи… Таинственная Книга, рычание псины, непонятные перешептывания за его спиной… «Он не жилец на этом свете…» Старик, широко расставив ноги и щурясь на яркое солнышко, восседает на пороге «отцовского домика»… Долинка у Магнитного камня, неторопливый разговор… «Эта Книга может оказаться опасной, если долго хранить ее в Уделе…» Призрачные всадники на вороных скакунах… «Мы нашли тебя, ты наш…» Извивающийся серпантин горной дороги… Тени полуразрушенных башен… Холодные скалы и снег, снег и еще снег… Предательская трещина и отчаянный лай его верной псины…

Фридерик приоткрыл глаза и нахмурился. «Странно, — подумал он. — Каждый раз, когда я пытаюсь вспомнить отца, перед глазами возникает лишь неясный силуэт… Даже образ матушки начинает понемногу меркнуть в сознании. А вот Старика я прекрасно помню, словно расстался с ним только вчера…»

Хоббит поднял глаза и встретился взглядом с Палландо. Тот пристально наблюдал за молодым человеком и казался слегка озабоченным. Скосив глаза в сторону, Фридерик заприметил собаку, что разлеглась у самых дверей; глаза псины были прикрыты, но треугольные уши настороженно торчали… Хоббит вздохнул и спросил:

— Могу я взять с собой Альфу?

— Альфу? — маг лишь приподнял брови. — Почему бы и нет! Только учти: если что случится, сам будешь тянуть ее на закорках. Твоя псина, знаешь ли, имеет скверную привычку кусаться…

— Тогда… — Фридерик еще раз вздохнул. — Тогда я согласен…

— Вот и прекрасненько! — воскликнул маг, хлопнув в ладоши.

— А мы!? — тут же взревели приятели.

— Вы? — Палландо с удивлением воззрился на вскочивших на ноги хоббитов. — Мне казалось, что у вас совершенно иные планы на предстоящую весну…

— Планы могут и подождать немного! — рассудительно промолвил Томми. — Ничего дурного с нашими соплеменниками, думаю, не случится — куда уж хуже… А вот Фридо мы никуда одного не отпустим!

— Он же без нас пропадет! — воскликнул Мерик.

— Ну-у… Право, не знаю… — промолвил маг, нахмурив брови.

— Я тоже пойду с вами! — неожиданно заявила Мена. — Здесь, на Севере, мне более делать нечего… Думаю, мой лук пригодится в горах дальнего запада!

— Это, что ж вы удумали такое, негодники! — воскликнул гном. — Решили, значится, меня одного средь голых стен оставить-то?

— А чего? — откликнулся Мерик. — Жратвы — валом! Вся тебе одному достанется…

— Нет уж! — прогремел Чача. — Я тоже с вами пойду! Глядишь, и моя секира пригодится на тайных горных тропах!

— Ну, что же… — негромко промолвил Странник. — Похоже, отряд Хранителей собран…

Голубой небосвод покрывал полмира. Низкое, весеннее, но уже горячее солнце приятно согревало кожу.

Фридерик, зажмурившись, стоял поодаль своих приятелей, сжимая в руках посох и наслаждаясь теплыми лучами, что ласкали его щеки. Даже налетавший временами порывистый ветерок не мог заставить хоббита выйти из блаженного состояния полной внутренней расслабленности. «Наконец-то — на воле! Наконец-то — это случилось! Как же долго я об этом мечтал-то!..»

Хоббит, как и его друзья, был укутан в длинный, до самых пят, меховой плащ поверх теплых куртенок, позаимствованных из «схованки Кролов» — на этом настоял Странник. «Путь неблизкий, — сообщил он, — а ночевать придется, в основном, под открытым небом». Мерик упрямился более всех. «Да я сварюсь в этом плаще!» — заявил он. Но человек был неумолим… На ноги хоббиты надели наспех сшитые «понучи» — постаралась сама Мена. Не хватало еще рукавиц, но и без них Фридерик чувствовал себя тепло и уютно. «Эх! — подумал хоббит, — нам бы такую одежку, кода мы только-то направлялись на север — ничего страшно не было бы!» Перевязи с мечами — предусмотрительно — были спрятаны под плащами.

Альфа уныло толклась у ног хоббита, поминутно раскрывая пасть, словно хотела что-то сказать. Но не при всех же! Потому Фридерик лишь погладил псину по голове, ощутив рукой холодный, тонкий обруч на ее шее, и негромко произнес:

— Потерпи немного… Я знаю, что ты хочешь сказать… Мы опять идем не в ту сторону? Что ж поделаешь…

Девушка невдалеке обмениваясь короткими репликами с приятелями. О чем они говорили, Фридерик расслышать не мог, но до него донесся звонкий смех Мены, и он с радостью подметил, что, стоило их спутнице выйти на свежий воздушек, как она тут же преобразилась. Щеки девушки порозовели, а от недавних серых кругов под глазами остались одни воспоминания.

Человек и гном стояли чуть в стороне, хмуро наблюдая за магом. Тот, отвернувшись, что-то «творил» с воротами Тархан-Соэль.

— Ну, что он так долго? — нетерпеливо проворчал Чача.

— В таких делах спешка излишня… — отозвался Странник.

Башня возвышалась над хоббитом темным монолитом, чуть не доставая до неба. Снаружи она казалась тонкой иглой, без единого окна или проема. «Удивительно, — подумал хоббит, — не побывав в ее стенах, никогда бы не поверил, что она скрывает столь необъятные чертоги, залы и бесконечные переходы. Вот уж точно — эльфийская магия!»

Наконец, Палландо распрямился и неторопливо двинулся в сторону приятелей. Голову мага венчала высокая шляпа с широкими полями, поверх знакомой синей хламиды маг набросил серый плащ, и когда полу плаща откинуло в сторону налетевшим ветром, под ним обнаружился приличных размеров меч в ножнах, отделанных серебром. В руках маг сжимал посох, увенчанный небольшим шаром, что переливался всеми цветами радуги в лучах солнца.

— Ну что, никто не передумал? — весело поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, распорядился: — Впереди пойдет Арата! Будьте любезны, во всем слушайтесь его! По крайней мере, пока мы не спустимся в долины…

Никто и не возражал.

— А как же торжественные фанфары? — воскликнул Мерик.

— Какие-такие фанфары? — спросил гном. Человек лишь слегка ухмыльнулся.

— А такие! — Приятель сложил руки дудочкой и пропел тонким, звонким голоском: — Тааа… Та-та-та-та-та… Таа-та-та! Трепещите подлые враги! В поход отправляется неустрашимый отряд во главе с Северным Стражем!

И хоббит, выхватив из-под плаща меч, покрутил им над головой.

— Прекрати, Мерик! — прошипел Фридерик. Но тут Палландо громко расхохотался. Его примеру последовали Странник и гном. Звонко смеялись Мена и Томми. В результате, рассмеялся и Фридерик, покрутив, на всякий случай, пальцем у виска.

— Двинулись! — промолвил человек и, в одночасье посерьезнев, первым направился прочь от башни.

Забрасывая за плечи ставший вновь тяжелым походный мешок, Фридерик заметил, что, двинувшись в путь, каждый из «приятелей по несчастью» бросил недолгий, прощальный взгляд на обитель, приютившую их в эту ненастную зиму. Не удержался от этого и хоббит, и невольно вздрогнул: на месте бывших ворот красовалась плотная каменная кладка, ничем не отличимая от прочей поверхности стен древней твердыни. «Ах, — подумал он, — за этими каменными стенами было спокойно, сонно и тепло, хоть и неимоверно скучно и тоскливо… А что ждет нас впереди?»

— Палландо! — вдруг воскликнул он. — Мне казалось, что Тракт расположен к востоку от башни. Почему мы направляемся на запад?

— Тебя, вижу, не проведешь! — усмехнулся маг. — Мы действительно направляемся в другую сторону… Но не переживай! Возвращаться на Тракт — только сделать петлю и потерять несколько драгоценных дней пути. К тому же, мы никому не попадемся на глаза…

— А кому мы можем попасться?.. — удивился хоббит.

— В это время первые, самые отчаянные «обозники» уже отправляются в сторону перевалов, — пояснил Палландо. — А народ этот на редкость трепливый… На пройдет и месяца, как о нашем походе будут знать даже в Гондоре!

Небольшой отряд возглавлял Странник. За ним следовал Чача, позвякивая своим огромным мешком, сопя и незлобно ругаясь. Следующими в колонне плелись Мерик и Томми. Их подгоняла Мена. Завершали процессию Фридерик, Альфа и Палландо.

Такой порядок в походе полностью устраивал молодого человека: слыша за спиной спокойное дыхание волшебника, хоббит чувствовал себя достаточно уверенно.

Белый, ослепительно сверкающий снег был покрыт пленкой тонкого, предательского льда. Человек и гном, проваливаясь, временами, в сухое, снежное крошево по пояс, оставляли за собой широкий, рваный след, по которому без особого труда могли пройти и остальные путники (хоббиты при этом упирались в стенки снежного туннеля локтями). В самом начале путешествия Фридерик — осторожно, этак — попробовал вылезти на ровный снег и тут же выяснил, что, если ступать по ледяной кромке аккуратно (рядом с дорожкой, проложенной его друзьями), можно и не проваливаться в глубокий, сухой снег вовсе. Но стоило лишь раз тонкой корочке проломиться под ногами, как хоббит оказался по самые уши в снегу. Слава Единому, Палландо вовремя ухватил незадачливого молодого человека за шиворот.

Продвижению вперед, кстати, изрядно мешала Альфа — вся в снегу и постоянно путающаяся под ногами; потому молодой человек и маг стали понемногу отставать от прочих путников. «Нас никто не услышит, если я задам волшебнику пару вопросов», — подумал Фридерик.

— Скажите, сударь, — негромко обратился он к магу, робко поглядывая через плечо, — как, всё же, палантир Эмин-Берайд мог оказаться так далеко на севере? Мне эта мысль покоя не дает…

Палландо лишь хмыкнул и улыбнулся. «Странно, — отметил про себя хоббит, — чистый горный воздух способен творить чудеса: как похорошела Мена! И каким улыбчивым стал угрюмый, по началу, волшебник».

— Этот камень, Фридо, я сам перенес в Тархан-Соэль, когда решил сделать ее своим пристанищем, — улыбаясь, словно вспоминая добрые деньки, промолвил маг. — Только учти, это — наш с тобой секрет!

— Как секрет? — откровенно удивился хоббит. — Даже Странник об этом не знает?

— Странник о многом знает, — проворчал Палландо. — А о многом даже не догадывается…

«Вот опять, вроде — ответил, а пойми его?»

— Но о палантире-то он знает?

— Он не раз бывал в моих покоях… — промолвил маг.

— Ах, — только и вымолвил хоббит. «Ну, что за человек этот маг!» — Только вы мне не объяснили… Ведь летописи гласят, что палантир башни Эмин-Берайд увез с собой в заокраинные земли сам маг Гэндальф. Как же этот камень оказался в Тархан-Соэль?

— Ты не очень внимательно меня слушаешь, — устало промолвил Палландо. — Я ведь сказал, что сам принес этот камень в Северную обитель…

— Да, я понял… Вернее, ничего не понял! — воскликнул Фридерик.

Палландо остановился, переводя дух и пристально посматривая по сторонам.

— Ну, отчего ты, Фридо, такой прилипчивый? — воскликнул он. — Не знаю я, откуда этот окаянный палантир появился в стенах Альтабары!

— Альтабары?.. — еще более изумился хоббит.

— Да! Да! Ты не ослышался! Много раз судьба предоставляла стены Западной обители для моего недолгого отдыха… Но! Камня там не было, клянусь…

— Это было… в Третью Эпоху! — догадался хоббит.

— Верно! Но, когда я последний раз наведался в эту древнюю башню, камень, как ни в чем не бывало, красовался на самом видном месте… И было это где-то в году трехсотом нынешней Эпохи… Могу только представить себе, скольких трудов стоило Гэндальфу уговорить Кирдана изменить маршрут, чтобы доставить этот палантир на север…

— Но зачем? — удивился Фридерик.

— Зачем? Хм… — маг только покачал головой. — Этот вопрос я задаю себе уже не одну сотню лет! Думаю, Гэндальф хотел дать знать нам — магам, оставшихся до поры в Средиземье — что о них не забыли… Впрочем, могли быть и иные причины! Десятки причин… А ты, Фридо, не хочешь поделиться со мной своими секретами? — лукаво поинтересовался маг.

— Секретами? — невольно повторил хоббит и втянул голову в плечи. — Нет у меня секретов… — угрюмо произнес он и поспешно двинулся далее по снежному коридору.

Белое, пустынное плато вскоре закончилось, и странники оказались на краю отвесного, скального обрыва. Далеко внизу расстилалось море неприветливых серых облаков.

— И что, прикажете нам тут спускаться? — недоверчиво разглядывая ближайшие скалы, произнес гном. — Тут даже я шею сломаю, пожалуй…

— Сломаешь, — согласился человек, — если со всей дури сиганешь вниз… Только прыгать мы не будем… Где наши веревки?

— Тут никакие веревки не спасут! — промолвила Мена. Томми же осторожно приблизился к самому краю пропасти и, улегшись на живот, сообщил:

— Внизу несколько скальных уступов… Совсем близко! Футах в двадцати… Похоже на лестницу!

— Всё верно, — ухмыльнулся Странник. — Нам надо добраться до третьего карниза, а дальше начинается вполне приличный спуск… Связываемся веревками и — по одному вперед!

— А как же Альфа? — воскликнул Фридерик.

— Спустим ее вниз на веревке — а что делать?

Прошло немало времени, пока первые «скалолазы» не достигли ближайшего скального уступа. Альфа, словно понимая, что другого пути нет, безропотно дала обвязать себя кусачими веревками, но весь недолгий спуск беспокойно брыкалась. Наконец, самая драгоценная ноша достигла цели, и веревка освободилась. Наверху остались только Фридерик и Палландо.

— Давай-ка, я проверю узлы… — промолвил маг, заботливо обойдя вокруг хоббита. Признаться, тому было не по себе от мысли о предстоящем спуске, но молодой человек взял себя в руки — друзья же спустились!

Последний раз окинув взглядом заснеженную равнину с призрачным силуэтом эльфийской башни вдалеке, хоббит вздрогнул и указал пальцем в сторону дальних, западных хребтов.

— Глядите, Палландо, кто-то летает над горами…

Маг прикрыл ладонью глаза и внимательно пригляделся к странным черным точкам на фоне чистого, голубого неба.

— Не разгляжу я, что-то… — промолвил он. — Уж очень далеко…

Фридерик только прищурил глаза. И тут же огромное расстояние услужливо сократилось: словно он понесся навстречу дальней цели. Но, на этот раз, разум хоббита не помутился, голова не закружилась, как ранее. Было даже немного приятно…

— Это орлы! — воскликнул он, сразу узнав огромных птиц, хотя ни разу в жизни их и не видел.

— Орлы? — недоверчиво переспросил маг. — Мм… Думаю, ты ошибаешься. Эти древние птицы никогда не залетают так далеко на север… Но, в любом случае, нам лучше побыстрее спуститься вниз. Здесь, на краю голой равнины, мы как на ладони…

С этими словами Палландо решительно подтолкнул хоббита к краю пропасти.

— А вас-то кто спустит? — в последний момент, уже повиснув на веревке, спросил хоббит.

— Со мной всё будет в порядке, — заверил маг. — Скоро я вас нагоню… Что может случиться с волшебником?

«Старик тоже так говорил когда-то», — почему-то вспомнилось Фридерику.

Дальнейший спуск напоминал сущий кошмар. Путешественники не столько спускались вниз, сколько скользили по почти отвесному склону, цепляясь за каждую скалу, упираясь ногами в каждый камень. Если бы не веревки, которыми связал всех человек, кто-нибудь — уж точно! — давно бы окрасил своей кровушкой предательские стены ущелья. Наконец, ко всеобщей радости, жуткий отрезок пути закончился, и Странник объявил долгожданный привал. Ниже, насколько мог судить Фридерик, склон становился всё положе и положе, теряясь в мареве облаков.

— Вот уж не думал, что выберусь из этой переделки живым! — признался Чача, сбрасывая с плеч позвякивающий мешок. — Однажды оступился — меня чуть мой же инструментарий вниз и не утащил! Ох, и летел бы я… Слава Аулэ, вовремя налетел я на Северного Стража!

— Не переживай, гном, — откликнулся человек. — Ты шел в связке с Меной и хоббитами. Так что лететь тебе было бы, пожалуй, весело! Но недолго…

— Глупый ты, гном, — весело воскликнул Мерик. Чача только грозно засопел. — Надо было заранее мешок свой вниз скинуть — потом бы подобрал!

Все дружно рассмеялись.

— Легко сказать — скинуть… — серьезно возразил гном. — Я бы потом инструментарий свой целый год собирал по склонам…

— Я тоже порядком перетрусила, — вдруг призналась Мена. — Сколько же мы спускались? Часа два — не меньше…

— От силы двадцать минут, — сообщил Странник. — Должен признаться, летом этой потаенной тропой двигаться намного легче. Первый раз за все годы мне пришлось хаживать здесь зимой…

— И это называется тропой? — осведомилась девушка.

— Вот те на! — воскликнул Мерик. — Ты бы хоть предупредил, что ни разу зимой здесь не хаживал!

— Тогда-то — уж точно! — я бы вас ни за какие коврижки не заставил идти за мной… — Человек лишь усмехнулся.

— Вот, значит, как выглядят тайные северные тропы… — негромко произнес Томми.

— Ты к чему это, приятель? — тут же поинтересовался Мерик.

— Да так… Вспомнил горные склоны вокруг родного Залучья…

— Ты думаешь, мы сможем таким же макаром спуститься к Выселкам?

— Почему бы и нет… — пожал плечами приятель. — Опыт у нас уже есть.

— А маг-то где? — всполошился Фридерик.

— Здесь я! — раздался за спиной хоббита знакомый голос. Неторопливо, опираясь на посох и обрушивая водопады сухого снега, Палландо приблизился к отдыхающим путникам.

— Чудеса — да и только! — воскликнул Мерик. — Где же веревки? Почему нашего уважаемого волшебника никто не страхует? Что бы мы делали, если б обнаружили в самых низовьях сих горных отрогов синий мешок с костями?

— Заботься о своем мешке, хоббит, — незлобно огрызнулся Палландо. — Мне эти горы известны не хуже, чем северянам! И у меня тоже есть свои тайные тропы…

— Пора двигаться в путь! — произнес Странник. — До темноты следует спуститься к речке Каменке…

— Эх, — потянувшись и набрасывая на плечи походный мешок, произнес Мерик. — Мне бы санки… Я бы вмиг спустился вниз!

— Лучше — лыжи! — заметила Мена.

— Ни то, ни другое в этих горах не годится, — сообщил человек. — Слой снега на склоне — не такой уж и толстый. А под ним скрываются камни да скалы… Только ребра себе попереломаете!

Речка Каменка представляла собой узкую полоску льда на самом дне глубокого ущелья. Стены ущелья терялись в хлопьях сырого, неприветливого тумана. Сбросив походные мешки, хоббиты с веселым гиканьем бросились к ледяной дорожке — кто дальше проедет по неровной скользанке! Маг, усевшись на валун и раскуривая трубку, с улыбкой наблюдал за потешной возней приятелей.

— Чего раскричались-то? — прикрикнула было Мена, но Странник, тоже улыбкнувшись, прервал девушку:

— Пусть себе погреются, пока мы костер не разожжем… Думаю, на многие лиги в округе нынче не сыщешь ни единой живой души! Чача!

— Здесь я, куда мне-то деваться… — откликнулся тот.

— Составь мне компанию — сходим за дровами…

— Опять тайная схованка? — лишь ухмыльнулся в бороду гном и, сбросив с плеч мешок, направился за человеком.

— А мне что делать? — крикнула им вслед девушка. Странник полуобернулся к ней:

— Ты у нас единственная женщина! Пока мы будем заниматься костром и стоянкой, подумай, чем накормить мужиков…

Мена только фыркнула и повернулась к магу.

— Мы что, устраиваемся здесь на ночь? Ведь еще светло! Могли бы еще пару миль пройти!

— Страннику виднее, — заметил Палландо. — К тому же, смеркается… Зимой в горах темнеет быстро, а путешествовать в темноте опасно. — И оказался прав.

Не успели развести костер, как небольшую площадку, на которой разбили лагерь усталые путники, обступила кромешная тьма. Все старались усесться поближе к жаркому, гудящему пламени, тянули к огню озябшие руки… Псина растянулась у самого края горящих поленьев; пар, который так и валил от ее шерсти, смешивался с дымом костра и уносился к небу. Отсветы костра достигали лишь ближайших скал, стен же ущелья и видно не было.

Фридерик, хоть понемногу и стал согреваться, поневоле поежился. За долгие месяцы, проведенные за надежными стенами древней твердыни, он почти не вспоминал о своих таинственных преследователях. Не думать о них он старался и весь, показавшийся необычайно длинным, прошедший день. Но с наступлением сумерек былые страхи вновь дали о себе знать, и хоббит с опаской приглядывался к пляшущим по ближайшим камням теням, поминутно вздрагивая…

Похоже, никто из путников не обращал особого внимания на затравленно озирающегося молодого человека. Приятели были заняты неторопливой беседой с девушкой, гном похрапывал, а Северный Страж наблюдал за язычками пламени, попыхивая трубкой и, казалось, погрузившись в собственные думы. Лишь Палландо, легко потрепав Фридерика по плечу, негромко спросил:

— Ты в порядке, малыш? Что-то ты уж очень бледен…

Хоббит вздохнул и уж было открыл рот, чтобы поделиться с волшебником своими страхами, но передумал. Рассказывать, даже шепотом, о призрачных преследователях, сидя у самого костра, не хотелось — вдруг, кто да услышит? Отойти же в сторону было боязно, да и неправильно! Что подумают приятели? Потому он задал первый, подвернувшийся под руку вопрос:

— Почему так странно разделились Кольца Власти? Три — эльфам, семь — гномам, девять — людям…

Палландо только коротко глянул на Фридерика, хмыкнул себе под нос и понимающе кивнул. Приятели с девушкой приумолкли и с интересом посмотрели на хоббита.

— Никто этого толком не знает, — негромко ответил маг. — Большинство летописцев сходятся во мнении, что именно таким образом соотносилась в те, дальние времена, общая численность проживавших в Средиземье свободных народов. Но я сомневаюсь в правильности подобного предположения…

— Почему? — спросила Мена.

— Насколько мне известно, из всех народов именно гномы во все времена оставались самым малочисленным семейством. Оно и понятно: детей у гномов рождается немного… Мне кажется, что в данном случае всё много проще: у каждого народа есть свои счастливые числа…

— Счастливые числа? — удивленно переспросил Фридерик.

— Именно… — слегка склонив голову набок, промолвил Палландо. — И такими числами, действительно, являются: три — для эльфов…

— Семь — для гномов, — прошептала Мена.

— И девять — для людей… — догадался хоббит.

Маг кивнул.

— Саурон обладал немалыми познаниями! И конечно же, такая «мелочь» была ему известна. Потому количество Колец Власти было выбрано отнюдь не наугад, как некто предполагает. Нет! Количество Колец в данном случае — вещь достаточно символичная…

Фридерик нахмурил лоб и, невольно, задумался. «Интересно, есть ли и у нас, хоббитов, счастливые числа? Никогда не слыхивал…»

— Для меня лично, похоже, счастливое число — один, — промолвила девушка. — Когда я одна, то ни от кого не завишу! Одной мне всегда везет…

— А для меня лично самое лучшее число — три! — заявил Мерик. — Когда мы с приятелями путешествовали втроем по Залучью — всегда бывало весело!

— В этот поход мы отправились всемером, — сообщил Томми, тщательно загибая пальцы. — Похоже гному повезет более других…

— Ты забыл посчитать Альфу, — заметил Фридерик. — С нею нас — восемь… А значит, не повезет никому!

— Пока мы будем дружны, и вовремя приходить на помощь друг другу, — промолвил Странник, — нам будет сопутствовать удача. Смею вас заверить, счастливые числа тут ни при чем…

— Интересно, что в Книге Асзарха упоминаются те же числа: три, семь и девять… — негромко сказал Фридерик.

— Несомненно, древнему эльфу тоже был известен сей факт! — согласился Палландо.

— А не мог ли Враг воспользоваться не только Кольцом Асзарха, но и его подсказкой? — спросил хоббит.

— Подсказкой? — Маг удивленно приподнял брови. — Ты имеешь в виду…

— «…Лишь трое из царственных эльфов преступят порог сей, лишь семеро гранильщиков каменного ложа…» — продекларировала Мена нараспев.

— Хм… — Палландо призадумался. — Но тогда Саурон должен был держать в руках эту Книгу…

— Не мог ли сам Саурон дописать последнюю часть Книги? — произнес хоббит, и внутренне содрогнулся от сказанного: ведь в его походном мешке лежала Книга, которую мог держать в руках сам Властелин Колец! «Тогда понятно, почему назгулы преследуют Книгу. Вернее сказать, ничего не понятно…»

— Оставим пока эту тему! — решительно промолвил волшебник. — Мне надо над этим поразмыслить…

Неторопливый разговор у костра продолжался еще некоторое время, но Фридерик внезапно потерял интерес к тому, о чем шла речь, а потому не особенно вникал в суть сказанного. Неожиданная усталость вдруг навалилась на плечи хоббиту. Даже достать из мешка лёжник не было никаких сил. Укутавшись с головой в действительно теплый плащ, он свернулся калачиком между волшебником, псиной и приятелями, вытянув к костру ноги.

«Надо перестать думать об этих призрачных всадниках, как о жутких назгулах! Вообще, надо перестать про них думать! Только сам себя запугиваю глупостями всякими… Они, поди, и след мой уж давно потеряли. А если и нет — что они могут сделать? Ведь рядом со мной — волшебник, Арата, Мена… Альфа, в конце концов! Уж они-то не дадут меня в обиду! К тому же, как известно, призраки боятся огня, а днем они и вовсе не появляются! Может статься, что и видят-то они меня только тогда, когда я сам их замечаю?..»

С этими мыслями хоббит еще поплотнее закутался в плащ, но еще долго вертелся и ворочался, пока сон таки не сморил его окончательно…