Глава 4 И нет мне покоя

Через пару недель Оксану вызвали на работу. Не ожидая ничего хорошего, я поехал с ней.

Прошел год, когда я в последний раз был у стражей и признаюсь честно, не появлялся бы там еще столько же.

Нет, никогда бы не появлялся!

В кабинете главного по тарелочкам Ильи Ильича все было по-старому. Та же скромная обстановка, все навороты нарочито попрятаны в укромные ниши простенькой на первой взгляд мебели.

Сам старший сидел за своим столом хмурый и уставший, встречал входящих коротким кивком и временами погружался в свои мрачные мысли. С первых секунд мне стало нехорошо.

Мы зашли в кабинет и почему-то сели от главного подальше. Я увидел знакомые лица — Иван Борисович, неизменный оптимист и модник сегодня был тих и сосредоточен, его сын Сережа, не отрываясь от планшета, забился в угол. Моя теща, как всегда строгая и сдержанная, тихо вошла в кабинет, поздоровалась и села рядом с главным. Игорь невозмутимо устроился напротив меня. Мой сын, последним появившийся на нашем сборище, растрепанный, явно давно не спавший, устало присел на самом конце длинного стола.

— Начнем! — оживился Илья Ильич, как только Олег появился в дверях. — И так, у нас пропал один из Ключей.

— Опять пропал? — спросил я.

— Опять. Пропал из закрытого хранилища, куда последние два дня никто не заходил. Что скажешь, Олег? Опять твоя система дала сбой?

Олег на мгновение замер, тупо уставившись в стол, потом глубоко вздохнул и хрипло ответил:

— Взломать хранилище невозможно! Я сотню раз проверил — в него никто не входил. Замки не вскрывались.

— Но Ключа нет.

Илья Ильич медленно поднялся, распрямил спину и не спеша пошел к Олегу. Мальчишка съежился на своем месте, явно желая сделаться невидимкой.

— Моя защита не могла дать сбой, — быстро начал оправдываться он. — Ни один взломщик не сумел бы бесследно влезть в нашу систему…

— Однажды это уже случилось.

Старший сейчас был настолько спокоен, но холоден, что даже у меня по телу пошли мурашки, что говорить об Олеге, когда страж замер у него за спиной. Мальчишка побледнел, нервно сглотнул и еще больше вжался в стол.

— Думаю, твоя система слишком часто стала нас подводить. Знаешь, Олег, я думаю, ты выгорел.

— Я не…

Слабые попытки Олега возмутиться были прерваны в один миг. Илья Ильич даже не пошевелился, но я почувствовал его тяжелую ворожбу — давящую силу, густым потоком разливающуюся по всему кабинету. Олег тихо вздохнул, закрыл глаза и стал заваливаться на стол.

— Хватит! — Я вскочил, когда понял, чего добивался главный. — Да как так можно, это же ребенок!

Илья Ильич неохотно перевел на меня помутневшие глаза, но Олега не отпустил. Парнишка дернулся, свалился на пол. Никто не попытался ему помочь. Казалось, никто даже не замечает того, что происходит.

— Хватит, я сказал!

Бросился к Олегу, попутно стараясь поставить на главного защиту. Сделать это оказалось легче, чем я предполагал, а может, страж позволил мне. Олег едва заметно дернулся, беспомощно выдавил бледными губами умоляющее: «…пап…», потянулся ко мне и тут же жадно задышал, схватившись за грудь. Я склонился над ним, приподнял, прижал к себе.

Впервые за свою жизнь я ощутил неудержимый страх за человека, умирающего на моих руках. Внезапно отчетливо понял, что передо мной мой сын, сердце которого вот-вот остановится. Его беспомощное «папа» врезалось в мозг, и в это мгновение я осознал: он часть моей жизни. Он дорог мне. Он мне родной.

Мой блок стоял прочно. Но не помогал. Казалось, ворожба стража проникает через мою защиту, словно песок через сито.

— Остановить человеческое сердце очень просто, — Илья Ильич отступил на шаг, склонил голову, разглядывая нас. — А теперь представь, Тимур, что так произойдет со всем человечеством! Просто представь, — он склонился, буравя меня жестким немигающим взглядом, — каково это, хоронить своих детей! И если мы не найдем Ключ — все станет реально. И даже очень скоро!

— Я согласен помогать, — зло рявкнул я. — Зачем вы так?

— Чтобы ты помнил, Тимур, — его спокойный полушепот резал по нервам, — какого это, испытывать страх. И если ты налажаешь, умрут все они.

— Я понял. Понял я!

Илья Ильич медленно выпрямился, медленно развернулся и так же медленно направился к своему месту.

Олег резко расслабился, задрожал. Внезапно налетевшее на него облегчение и во мне отдалось будоражащими чувством неприятной легкости.

Я помог ему подняться, посадил на место, сжал ладонями плечи, стараясь подбодрить.

— Спасибо! — судорожно выдохнул Олег. — Прости…

Я чувствовал его страх и стыд за то, что он позволил себе назвать меня при всех отцом, понимал, как он растерян, сказал спокойно:

— Все хорошо, Олежка. Все хорошо.

И только теперь заметил, что сидевшие за столом люди даже не поменяли положения тел.

Значит, кроме нас никто ничего не видел?

Загородив собой Олега, я зло, но тихо произнес:

— Значит так, Илья Ильич! Если вы хотели мне сказать, что эти Ключи — важные штуки, так бы и сделали. Помогать вам я никогда не отказывался, но ваши методы убеждения уж чересчур жестокие! Хотите, чтобы я и дальше с вами работал — оставьте моего сына в покое! Сказал же человек — замки не тронуты.

Олег за моей спиной судорожно вздохнул.

В том, что Совету стражи уже известно о нашем родстве понял, когда для моего устрашения старший выбрал именно Олега. Да и кто бы сомневался в том, что все станет известно — моя теща оказалась в курсе наших семейных тайн.

Сегодня я вступился не за знакомого паренька, а за собственного сына, открыто признавая его, и от этого поступка испытал острое чувство ответственности. Именно как за сына. Я понимал, что чувствовал Олег, слушая меня, и был горд этим.

Илья Ильич сел в свое кресло, навалился локтями на стол, не хорошо усмехнулся.

— Сейчас я верну всех обратно. Мы кое-что обсудим, и ты сегодня же займешься поисками. И самое главное, Тимур, ты будешь подчиняться тому, что тебе будут говорить. Ни какой самодеятельности. Понял?

— Понял.

Я посмотрел на Олега. Парнишка, красный от эмоций и дрожащий от только что пережитого шока смотрел на меня с испугом и надеждой.

— Справимся, не переживай, — шепнул я, возвращаясь на свое место.

— Продолжим! — резко произнес Илья Ильич и в миг все изменилось.

Зашевелились люди, словно нить времени потянулась своей привычной скоростью. И еще более четче я осознал, на что способен главный страж.

— Пока вы, Тимур Владимирович, будете следовать за Ключом, с вами постоянно будут наши стражи.

Словно ничего и не было. Илья Ильич вернул себе привычную напряженно-озадаченную ипостась.

— Думаю, стоит взять Олега с собой, — высказалась моя теща.

Она недобро хмурилась, бросая на Олежку недовольные взгляды. Я подумал, что такая сильная ведьма, как Светлана Михайловна, запросто могла проникнуть в хранилище, вытащить Ключ и свалить все на моего новоиспеченного сынка. Этакая месть и ему, так некстати свалившемуся на голову ее дочке, и мне, чтоб знал свое место.

— Хранилище никто не вскрывал! — пискнул Олег. — Я готов голову за это положить!

— Уже и готов?

Вот сейчас мне показалось, что Светлана Михайловна злобно ощерилась, возможно, представив, как она собственноручно отрывает голову моему сыну.

— Задача ясна, — я решил вставить свое веское слово. — Мне нужно пройти в хранилище. Олег, по пути объяснишь, как работает система. Не будем терять время. Кстати, сколько его у меня?

Илья Ильич ответил просто:

— Нисколько.

В полном молчании все поднялись со своих мест. Создалось такое впечатление, что мы не в хранилище идем, а провожать усопшего, гроб с которым должны вынести из этого кабинета.

И от таких мыслей мне стало не по себе. Я посмотрел на Оксану — бледная, напряженная, тихая. Неожиданно она вырвалась вперед, подошла к Олегу и, схватив его за плечи, заставила смотреть себе в глаза.

— Олег, — быстро заговорила она, — я верю в то, что ты говоришь, поэтому прошу — подумай, как могли нас ограбить! Не зацикливайся на том, что это невозможно, думай над тем, как бы ты вскрыл эту систему!

Я растерялся. Не ожидал от Оксаны такого порыва и уж тем более не ожидал, что она проявит себя по отношению к Олегу с такой искренней заботой и переживанием. Неужели решила простить меня и признать моего сына? Если так, то это очень кстати.

Недовольное фырканье тещи за нашими спинами я с удовольствием проигнорировал.

— Я понял, — Олег собрался и даже слегка улыбнулся. — Я подумаю!

Всей толпой мы вышли из кабинета и только тут я осознал, что Иван Борисович, главный болтун Совета стражей, в этот раз не проронил ни слова. Ничего хорошего это не предвещало.

И мое поганое настроение развернулось на вселенские масштабы.

Прошлый мой визит в хранилище был до театральности смешным. Посадили в машину, на голову надели плотный черный мешок и так везли. А потом вели по коридорам и лестницам в полном молчании, прерываемом иногда скупыми подсказками о наличии ступеней или порогов. Зачем это делалось — я так и не понял, мне не обязательно было видеть, куда идти. Оказавшись на месте, я просканировал помещение, оставил свои метки и нашел бы его теперь, даже находясь на другом континенте. Но видимо, стражи об этой моей особенности не знали, а я просвещать их не стал.

Прошлую систему безопасности мне не представили, зато теперь это знакомство оказалось более чем близким: камеры и датчики движения, тепловизоры с климат-контролем, система распознавания лиц по радужке глаза — такие навороты были, как мне кажется излишними. Даже в банках таких нагромождений в системах безопасности не было. Вот что такое можно хранить в подземном бункере, расположенном за городом в лесу в охраняемой зоне, оснащенном защитой от землетрясений, наводнений и даже ядерных ударов?

А еще эта невообразимая стерильность! В очередной раз, когда мы надели защитные костюмы, я убедился, что ребята заигрались.

В хранилище со мной спустились Илья Ильич, Иван Борисович и Олег. Перепуганный парнишка не расставался с планшетом, постоянно что-то в нем разглядывая.

Мы прошли по просторному белоснежному коридору мимо дверей без табличек, остановились около одной из них. Илья Ильич что-то поворожил и открыл проход в темное помещение.

В середине небольшой комнаты стоял одинокий постамент. Я дотронулся до него рукой и понял — на нем стояло что-то очень мощное. Намного мощнее того Ключа, что я искал в прошлый раз.

Остаточная сила пропавшего артефакта неприятно прошлась по телу — я невольно вздрогнул, словно по мне скользнула волна электричества.

— Понимаете, что это за вещь?

Иван Борисович решил подать голос. Он стоял за моей спиной, и я чувствовал, что он хмурится.

— Что это за штука?

Нащупать нить оказалось не так-то просто. Мощь артефакта пропитала стены и все пространство. Казалось, он находится повсюду. Но это было невозможным!

— В чем был запрятан ваш ключ?

Я никак не мог отделаться от ощущения, что меня водят за нос. Артефакт был на месте и нити его перемещения я усмотреть не мог! Чувствуя себя полным идиотом, я растерянно посмотрел на стража.

— В сундуке. Как и другой Ключ. Сундук стоял на постаменте. Что скажете, Тимур Владимирович?

Я не знал, что сказать.

— Ключ от Рая, тот, что вы нашли в прошлый раз, обладает огромной Силой. — Илья Ильич обошел постамент, встал напротив меня. — Он способен исцелять безнадежно больных, создавать живую воду, отгонять нечистую силу — творить чудеса, одним словом. А главное, Тимур, он способен открывать Врата Рая. Знаешь, что это значит? — я помотал головой. — Открыть Врата — пригласить Ангелов. Хранителей, обитающих по ту сторону нашего мира. Тех двенадцать Хранителей, что зовутся Всадниками Апокалипсиса. Если эти сущности попадут к нам — это будет конец света! Мощь их настолько огромна, что они способны снести все на этой планете. Ключи даны нам на хранение не просто так — те, кто закрывал Врата и создавал Ключи, создали прослойку между двумя мирами. Наш мир и есть та грань, которая разделяет Ад и Рай. А мы, стражи, оберегаем Ключи от этих Дверей. Если кто-то откроет Врата в Ад, создатели Ключей откроют Райские Врата, сохраняя равновесие Вселенной. И ценой этого равновесия станет наш зыбкий мирок. Это случалось уже. И не однажды.

Я слушал его и не мог поверить в то, что он говорит. Все больше походило на страшную сказку. Только вот рассказывал ее страж на полном серьезе. В моих представлениях Ангелы были милыми светлыми созданиями с пушистыми крылышками и совершенно безобидные. О том, что истинные обитатели Рая могут нести гибель, я как-то не задумывался. Да и зачем им это?

— Я ничего не понимаю, — признался я. — Это ж Рай. Что такого там может быть опасного?

— А что ты вообще знаешь об этих мирах? — Илья Ильич посмотрел на меня сурово. — Все твои познания, Тимур, сводятся к простым истинам, не имеющим ничего общего с реальным положением дел. Мы — создания Божьи, а они — Его дети. И каждый из них несет на своих плечах груз ответственности и за свой дом и за наш. В каждом из миров существует мощнейшая сила Материи, которую нельзя смешивать. Именно она питает Его создания, то есть нас, а дети Его берегут эту хрупкую грань. Ад и Рай не снизу и не сверху. Они параллельны, Тимур.

— И как все это дело будет проявляться? — Я уже боялся того, что сейчас услышу.

— Материя Ада проснется в людях. Мы слишком слабы, чтобы противостоять ей. Если кто-то сможет вскрыть печать Соломона и достать Ключ, значит, он сможет выпустить демонов внутри каждого из нас. Человек и есть истинные Врата Ада. И тогда придется ввести Его войска. А дальше сам понимаешь.

Не зря я боялся.

Оба стража в ожидании уставились на меня. Не зная, как вести себя после такой проповеди, я в спасительном порыве перевел взгляд на Олега.

Парень сидел на полу, уставившись в монитор планшета и казалось, вот-вот грохнется в обморок.

— Олег, — тихо позвал я.

Он поднял голову, но меня не увидел. Через мгновение прошептал, едва ворочая бледными губами:

— Больше не могу!

— Чего ты там все смотришь?

Всерьез опасаясь за его здоровье, я отобрал гаджет и увидел запись времени исчезновения самого важного сундука человечества.

Понятно.

Вот он есть, а вот ящик с золотой замысловатой ковкой исчезает.

Исчезает!

Я прокрутил запись несколько раз, прежде чем убедился в том, что сундук именно исчезает!

Проверив время, заметил пропавшую секунду. Табло перепрыгнуло на одну секунду в момент исчезновения артефакта. Так. И что?

Олег смотрел это видео сотни раз, пытаясь разгадать удивительную особенность древнего Ключа исчезать из поля зрения.

— Бред какой-то, — выдохнул я и сел рядом с Олегом.

Сын тихо вздохнул, безнадежно произнес:

— Все, это конец!

И посмотрел на меня глазами, полными мольбы и надежды. Он верил в меня, а я…

— Как? — Илья Ильич напряженно уставился на меня, ожидая чуда.

— Глухо.

Не мог я сказать, что мои ощущения противоречат действительности.

Артефакт был в помещении, но его там не было!

Тупизм!

— Дайте мне время.

Это все, на что я сейчас был способен — просить время.

Стражи нехотя кивнули, давая мне понять, что просить отсрочку ни к чему. Ее просто нет.

Оставалась маленькая надежда на то, что взломать печать Соломона все же не удалось. Но в происходящем нужно сначала разобраться.

— Идем, — я поднял Олега за шиворот и легонько встряхнул. Парень вяло кивнул, сделал несколько неуверенных шагов больше на автомате, чем осознанно. Его нужно срочно спасать. Он настолько истощился, что мог вырубиться в любую минуту.

— Куда? — тихо спросил Илья Ильич.

— Есть. Спать. Думать. И он, — повернул Олега в сторону двери, — со мной.

Возражений я не услышал.

Надели мешок, отвезли к моей машине и отпустили с миром.

Усаживая находящегося в прострации Олега в свою машину, я четко ощутил напряжение, в котором находились стражи. В движениях и взглядах старших Совета читалось только одно: война. Они готовы сражаться со всеми — Ангелы это или Демоны, лишь бы сохранить грань между мирами Вселенной.

Оба стража в один миг приосанились, напряглись, готовясь к кровавой бойне и уже без стеснения «распечатали» свою мощь, годами хранящуюся в их крепких не по возрасту телах. Сейчас они согнали ставший родным морок, и я увидел истинную ипостась каждого — могучие колдуны — воины, ведающие древними знаниями истинной магии.

Признаюсь, впечатлился.

Куда подевались остальные стражи, которых Совет приставил ко мне няньками, спрашивать не стал. Если я не мог привести их к Ключу, то и остальное отпадало соответственно. Даже Оксану сейчас тащить домой смысла не было — не пустят. Она и сама не пойдет.

По дороге домой Олег пытался снова просмотреть злополучное видео, но я отобрал гаджет и заставил его прикрыть глаза. А потом, в полудреме вывел его из машины и уложил в гостевой комнате. Парень рухнул на кровать и тут же отключился.

Дома, к моему немалому удивлению, обнаружилась чужая женщина. Как оказалось, это присланная приглядывать за детьми няня. Антонина Макаровна. Лет шестидесяти с небольшим, седовласая, в платочке и длинном цветастом сарафане. Впечатление она произвела на меня приятное — было в ней что-то располагающее. Она напомнила мне маму — та к старости была такой же: благостно-простой. Неужели в наш век такие люди еще есть? Просканировал ее — не страж, это точно. Но что-то магическое в ней было — возможно, обычная ведунья, знаток заговоров и травок. Было все равно, кого Совет прислал мне на замену жены. Если случится то, о чем говорил Илья Ильич, защитить мою семью не сможет никто.

На смартфоне запищал скайп. Я достал гаджет, активировал видеосвязь.

Илья Ильич.

Поежившись уже привычному чувству тревоги, я выслушал его.

— Тимур, у нас опять пропажа.

— Из хранилища? — оторопел я.

— Нет. Ватикан бьет тревогу. У них пропал кинжал Времен.

— А это что за хрень?

Я был в таком напряжении, что говорил то, что думал. Илья Ильич отнесся ко мне с пониманием и даже не обиделся моей неучтивости.

— Он открывает замки, которые ставят наши стражи.

— Еще один Ключ?

— Их много. Этот хранился в Ватикане. Украли сегодня ночью. Но там все много проще — установили кто. Есть одна проблема — вора нашли с перерезанным горлом на берегу Сены. Кинжал пропал. Вышлю тебе его фото? Справишься?

По фотографиям я работал часто — в основном находил людей.

— Давайте.

Я его даже распечатал!

И теперь сидел в полной прострации, уставившись на изображение древнего кинжала почти так же, как Олег недавно лупился на свое видео.

Неужели я потерял свои способности?

— Саш! — позвал я.

Дочка тут же появилась в дверях, словно стояла там и ждала, когда я ее позову.

Достал из кармана ключи от машины, протянул ей:

— Спрячь. Как можно дальше. Сумеешь?

Саша хитро прищурилась и с удовольствием приняла игру. Умчалась на второй этаж. Я старался не слушать ее громогласное топанье, чтобы по звуку не определить место, где будут запрятаны мои ключи. Через пару минут дочка, радостно улыбаясь, прибежала обратно.

— Сплятала! — торжественно заявила она, умиляя меня наивным задорным взглядом.

Я без труда нашел ключи. В нашей спальне под матрацем.

Вернулся, сел перед фотографией.

Глухо.

— Антонина Макаровна!

Появилась няня, вытирая руки полотенцем.

Я протянул ей первое, что попалось под руку — детскую книжку и велел спрятать.

Она без вопросов отправилась выполнять мои распоряжения.

— Это чего это?

Саша навалилась на стол, разглядывая изображение исчезнувшего артефакта.

— Это я ищу. И никак не могу найти.

— А я можно с тобой искать буду?

Глаза моей дочери загорелись в предвкушении новой игры.

— Можно.

Саша закрыла глаза, замерла.

Я улыбнулся ее напряженной мордашке. Наверняка, она копировала меня при работе. Неужели я так смешно морщу лоб и так плотно свожу губы?

Захотелось схватить ее в охапку и тискать, целовать в щечки, подкидывать на руках, наслаждаясь ее задорным смехом и звонким визгом.

А может, плюнуть на все и пойти с ней на рыбалку на наш пруд?

Взять мальчишек, усадить их на бережку и встретить конец света в нашем самом любимом месте…

Пока моя жена будет отвоевывать для нас последние секунды жизни…

Да что это я?!

Удивленный собственным мыслям, встретился взглядом с Антониной Макаровной. Няня остановилась у порога кабинета, ожидая дальнейших моих указаний.

— В вашей сумке рядом с молитвенником, — ответил я на ее немой вопрос. Она кивнула. — Спасибо.

Работает мое чутье! Так почему же я не вижу этих гребаных ключей?

— Нашла? — тихо спросил я Сашу, которая все еще сидела за столом, сосредоточенно зажмурив глаза.

— Он в луках у челта лысого! — выдохнула дочка и так на меня посмотрела, что я испугался.

Во взгляде моего ребенка клубилась пугающая пустота, будто она смотрела сквозь меня. Саша вздохнула, медленно повернула голову. Не мигая, уставилась куда-то в сторону двери и пошептала:

— Они здесь!

— Хватит!

Я осторожно дотронулся до ее плеча, Саша, моргнув, громко чихнула. И вот передо мной снова моя маленькая дочка с милой смешинкой в наивных детских глазах.

Вот что сейчас было? Вот как это понимать?

— Гулять! — звонко заявила Саша, маленьким вихрем вылетая из моего кабинета.

Взял в руки фото Ключа и не спеша пошел за ней следом. Хлопнула входная дверь — дочка выскочила на улицу. Если задержаться дома и дать ей время осознать, что никто за ней не присматривает — прощайте любимые розы жены. Влетит тогда всем.

Я открыл дверь, вышел на улицу.

У детей есть одно удивительное свойство — они умеют мгновенно исчезать из поля зрения. Казалось — смотришь на нее — она в одном месте. Стоит опустить на минуту глаза — и вот уже дочка успела переместиться в другой конец сада.

Так я сначала и подумал. Ходил, искал, звал, пока не понял, что ее в саду нет. Привычно попытался нащупать след, но в пределах нашего двора ее не обнаружил. Расширил поиски — ничего!

Вот тогда я запаниковал. Раз за разом увеличивал расстояние, пытаясь вычислить Сашу, но ничего не чуял. В какой-то момент я напрягся до предела и охватил поисками всю планету! От точки до точки, я прощупывал каждый миллиметр пространства, взбирался на горы и нырял в глубины океанов, но на десятый раз понял — дочери на этой планете нет!

Дрожащими руками набрал Оксану.

— Так не бывает!

Испуганный вскрик жены меня добил. Я знаю, что так не бывает, но вот со мной случилось! Я потерял своего ребенка в собственном саду!

— Прости, Ксюш…

Только и мог выдавить я. Она надолго замолчала, и я мог слышать лишь ее тяжелое дыхание. Понимал, что ей сейчас хочется все бросить и рвануть домой, чтобы заняться поисками Саши, но она не сможет. Она стоит на страже, не имея возможности помочь в поисках собственного ребенка.

— Найди ее…

Нужно пробовать еще раз. Не может такого быть, чтобы я не сумел найти собственного ребенка!

Грохот, раздавшийся в доме, едва не лишил меня разума. Я бросился к дверям, готовый голыми руками порвать того, кто посмел вломиться в мой дом.

Первой, кого я увидел, была Антонина Макаровна с половником наперевес. Спиной она прикрывала близнецов, мирно дремлющих в манеже. А перед воинственной няней, раскинув руки в мирном жесте, стоял Вэллас, в полном вооружении и виновато извинялся на эльфийском.

— Она тебя не понимает, — я встал у порога, с облегчением прислонившись к дверному косяку. — Можешь не стараться. Антонина Макаровна, — перешел я на русский, — это свои.

Няня спокойно кивнула и вернулась к своим делам. А мой друг, еще раз извинившись, широко улыбаясь, шагнул ко мне.