ГЛАВА 3. ОБИЖЕННЫЙ.

Мы поднимались с каждым взмахом выше, я смотрела на отдаляющийся городок, сверкающий огнями, как рождественская елка. Это было последнее рождество с родителями, которые наверняка уже мертвы. Перелетая канал, деливший город две части, я краем глаза увидела, как на нас что-то летит. Внезапно вцепившись когтями Сэмюэлю в крылья, оно начало трепать нас из стороны в сторону, словно игравшийся хищник с едой. Существо выпускало и вновь хватало Сэма за позвоночник. Я только наблюдала за его болью, отражающуюся на лице, но была не в состоянии помочь. Когда его силы были на исходе, он выпустил меня из своих объятий, сам того не желая, и я полетела камнем вниз, в темную бездну городской реки.

Бросив ангела, девушка похожая на ворону бросилась за мной, лишь у самой кромки воды ей удалось зацепить мою руку, разрывая кожу когтями. Когда мы поднялись на пару метров, я смогла вырваться и снова упала в холодный поток. Сумка, висевшая у меня за спиной, потащила меня на дно. Я плохо плавала, поэтому мои барахтанья не давали должного результата. Нырнувшее, словно чайка за рыбой, существо поймало меня и чуть было не унесло прочь от этого места, как раз тогда, когда Сэм врезался в нас, и мы рухнули под плывущий корабль.

Под водой попытки выжить были равны нулю, мои движения были заторможены, в то время как нападавшей она совсем не мешала. Удары были резкие, точные, как будто из оружия. Стараясь удержать воздух в легких, я боролась за жизнь, отталкиваясь от днища судна. Я и не заметила, как ко мне присоединился мой телохранитель, пытающейся ослабить хватку стервятницы. Прижав меня к себе, он оттолкнулся от борта, не ожидавшая подобного хищница растеряно отправилась за нами, единственное, я что могла предпринять, так это пнуть охотницу, что я и сделала. Ее длинные черные волосы махом намотались на лопасти, выбрасывая перья, а продолжавший путь крейсер, оставлял за собой кровавые следы.

Когда я выплыла на поверхность, то начала жадно глотать воздух, откашливая воду с металлическим привкусом крови. У меня больше не было сил даже просто держаться наплаву. Я испугалась, когда Сэм вынырнул, он едва сдерживался, чтобы не потерять сознание.

— Ты в порядке?

— Вроде бы жива, — тихо ответила я, продолжая кашлять. — Что это было?

— Гарпия, нам надо доплыть до берега, — спокойно сказал Сэмюэль, указывая на тот, что располагался дальше от нас.

Другого выхода не оставалось кроме как, как грести. Радовало, что течение слабое и мы не стоим на месте. Добравшись, я упала на пристань, в легких разгорался пожар, с каждым вздохом причиняя адскую боль. Если бы не ангел, торопивший меня, я бы осталась лежать, ожидая скорой кончины.

— Нам надо идти, — тормошил он меня. Перевернувшись на лопатки, я посмотрела в ночное небо, затянутое облаками, не пропускавшие света луны и далеких звезд, отчего ночь казалась мрачнее и холоднее. Собравшись с духом, я встала и осмотрела кровоточившую руку. Заметив порезы, парень достал из моей сумки футболку, замотал посильнее раны, останавливая кровотечение. У самого же от рубашки ничего не осталось, и по спине струйками текла кровь, оставляя багровые следы на каменной кладке.

— Как ты?

— Сейчас все пройдет, — сказал он, будто порезался о лист бумаги, а не был подран летучей гадиной. Порывшись в рюкзаке, я нашла клетчатую рубашку, которую обычно носила поверх майки и передала ему, чтобы он спрятал свои крылья, сложенные вдоль позвоночника.

— Спасибо, — удивился он, осторожно взяв одежду.

— Что тебя так удивило?

— Нам говорили, что люди злые и меркантильны.

— Как видишь не все, — с мягкой улыбкой произнесла я, размышляя о том, сколько сил требует такое маленькое действие. Набросив сорочку и взяв сумку с вещами, он помог мне взобраться по ступеням, ведущим на главную улицу.

В этой части города, жили одни богачи и «простым смертным» здесь делать было нечего. Пройдя вверх по шоссе, я ловила на себе взгляды прохожих, которые останавливались и оборачивались нам в след. Проезжающая мимо полиция, притормаживала, пристально рассматривая нас, наверно, думая, что мы грабители. — Долго еще? — но ответа я не расслышала, а переспрашивать было неудобно, поэтому продолжала шагать за Сэмюэлем.

— Пришли, — произнес он, остановившись возле разрушенного здания.

— Это что? — спросила я.

— Старая церковь — наш ночлег на сегодня.

— Весело, — пробормотала я с сарказмом и огляделась.

— Что-то не так?

— Вообще-то я атеистка. Меня просто так не загонишь в такие места, не говоря про то, чтобы ночевать.

Ангел покосился на меня, пытаясь сдержать слова, которые хотели сорваться у него с языка. Но сумев справиться, повел меня внутрь, открывая заржавевшие двери.

Расположившись на одной из лавок для службы, я подстелила под голову сырой рюкзак, вытащив перед этим одежду, чтобы просушить ее до завтра. Меня всю ломило от усталости, но спать совершенно не хотелось. Мозг не мог успокоиться и переваривал информацию. Вокруг пахло гнилой древесиной и ладаном, от которого меня тошнило. Я вспоминала родителей: о том, что не успела сказать, и как мало сделала для них; внезапно сон поглотил меня.

Рассвет наступил так же быстро, как и мой сон, мне даже не удалось выспаться.

— Доброе утро, — радостно констатировал Сэм, выглядевший свежим, будто ничего не произошло.

— И тебе, — пробубнила я, завидуя его состоянию.

— Это тебе, — сказал он, приподнимая кофе и пару гамбургеров.

— Оу… Благодарю, — живот предательски заурчал, и я вспомнила вчерашнее утро, когда отказалась есть мамины оладьи. «Никто не приготовит так вкусно, как она…» Вставший ком в горле заставил отложить только что развернутый фастфуд, а по щекам потекли слезы.

— Викки, все хорошо? — испугано спросил Сэм.

— Не совсем… — стон, вырвавшийся из груди, прорвал дорогу новым слезам, которые уже текли градом. — Мои родители… Верни меня домой… Я всегда хотела повзрослеть и вела себя подобающе. Проводила время с друзьями где-то в подворотне, когда мама не спала всю ночь в ожидании, но чаще, не дождавшись, засыпала. Я не ценила этого, считала, что они будут жить вечно, заботясь обо мне… — больше я не могла сказать ни слова, волна истерики, ожидавшая последние сутки, захлестнула меня.

Ко мне подошел Сэмюэль и, сев рядом, крепко обнял. — Не держи в себе, — прошептал он, гладя меня по спине. Я кричала ему в плечо ту боль, что сидела во мне. Тепло, исходящее от него, расходилось по телу и успокаивало меня.

— Пойдем умоемся, — мягко проговорил он, помогая встать. Доведя до чаши, в которой раньше находилась святая вода, он размотал повязку, закрывавшую мою рану. Пока я умывала лицо, промывала порез и мыла голову, Сэм принес чистую одежду. После чего, внимательно осмотрел ранение, полученное в бою с гарпией, и наложил пластырь. — Скоро заживет, — подбадривая, произнес он, и отправился к выходу, давая возможность переодеться.

Надев рубашку поверх футболки и джинсы, я собрала волосы в хвост и вошла в комнату нашей ночлежки. Быстро позавтракав, мы вышли наружу, где светило яркое солнце.

Я не привыкла показывать слабину, тем более перед незнакомым человеком, поэтому мне было неловко рядом с Сэмюэлем. Но я благодарна, что он помог выплакаться, после чего я почувствовала себя лучше. Теперь, идя за ним, я наблюдала за его походкой, за вилянием бедер… «Фу, Виктория, прекрати немедленно», — отругала сама себя и принялась читать вывески магазинов.

— Куда мы направляемся?

— Нам нужен чистильщик, работавший в день нападения.

— Зачем?

— Узнаешь.

Не собираясь больше вытягивать слова, я просто шла рядом, погруженная в свои мысли. Все так удачно сложилось: я мертва, родители тоже, никто и не будет искать или бить тревогу. А стоит ли теперь за что-то бороться, когда нет ничего вокруг, все обрушилось за один день.

Мы сели на автобус, ехавший за город, я стала рассматривать прохожих, изредка кидая взгляд на ангела-хранителя. Вошедшая на одной из остановок группа молодых людей, уселась позади нас, они бурно обсуждали вчерашние новости.

— Круто бабахнуло, я думал война началась, — восхищался один из них, а его друзья поддакивали, смеясь в одни голос. Они вели эту демагогию, пока не появился контролер.

— Билетики предъявляем… Спасибо, — приветливо говорил старичок, приближаясь к каждому пассажиру. — Благодарю. Ваши можно увидеть? — спросил он Сэмюэля, когда подошла наша очередь. — Замечательно, а этой милой барышни? — показывая на меня произнес кондуктор.

— Здесь два, я за себя дал и за нее, — вежливо сказал Сэм.

— Ой, простите, не заметил. Глаза старые, совсем не вижу, — извинился дедок и засмеялся, возвращая обратно билеты. — Ребятки, передаем, не стесняемся, — обратился к сидящей позади компании.

— У нас нет, — буркнул кто-то из них, и парни заржали. Нажавший на кнопку старик, заставил шофера остановиться, чтобы сбросить зайцев.

— Мальчики, пройдемте на выход, не задерживаем, мы работаем по расписанию, — лепетал дедушка, так же мягко и позитивно.

— Да отвали дед, что пристал? Шагай дальше фантики собирай, — парень толкнул проверяющего.

— Вы что, офигели совсем? С головой не дружите? — не выдержала я хамства.

Подошедший водитель схватил за шиворот самого наглого из них и выкинул его из салона на обочину.

— Сами выйдете или помочь? — крикнул он дружкам отморозка.

Бубнив себе что-то под нос, они гуськом отправились к дверям, искоса поглядывая на меня. «Мы еще встретимся», — выкрикнул главарь банды, отряхиваясь от пыли. Дверки закрылись, и мы продолжили свой путь, уезжая от моего родного города куда-то на запад. На пустой трассе общественный транспорт прибавил скорость, и я, прислонившись к окошку, задремала.

— Просыпайся, приехали, — тряся меня за плечо, сообщил Сэмюэль. В автобусе уже почти никого не было, а за окном нас окружала пустыня, подтверждая, что мы далеко от цветущего города. Сойдя на остановке, мы оказались возле пивнушки для здешних байкеров, чьи мотоциклы заполонили парковочную зону.

— Только не говори, что мы войдем внутрь, — но мой товарищ проигнорировал меня и просто зашагал по гравию, хрустевшему под ногами. Мне ничего не оставалось, как не отставать и следовать за ним.

Внутри трактира стоял густой смог от выкуренных сигарет, запах пива и рвоты — вот, что первое привлекло мое внимание. Брезгуя, я старалась не касаться ничего вокруг, а лишь тихонечко, пробиралась мимо столов, за которыми сидели здоровенные мужики. Бородатые, в кожаной одежде, с едким ароматом пота, и не мытого неделю телом, они выпускали дым, как паровозы. Взгляд их был явно нездоровый, кто-то, заметив меня присвистывал, а те, кто посмелее, уже вставали, чтобы познакомиться.

— Сэм, — прошептала я, схватив его за руку. — Мне страшно…

— Все будет хорошо, здесь нечего бояться. — «Совсем чокнутый что ли?»

Подойдя к бару, Ангел расспрашивал бармена о каком-то человеке, и тот убедившись в отсутствии посторонних ушей, ответил так тихо, чтобы его мог услышать только мой друг. «Я вас провожу», — произнес чуть громче, и крикнул девушке, чтобы та, подменила.

— Викки, я на одну минуту и вернусь, — сказал телохранитель, отправляясь в след за работником. «Хороший из тебя защитник» — подумала я, и осмотревшись, села на единственный целый стул у стойки.

— Что желаете? — спросила новенькая, подходя ближе. Я не знала, что выбрать, хотелось чего-нибудь крепкого.

— Отвертку, пожалуйста, — барменша, удивленно изогнув бровь, начала смешивать коктейль. «Видимо, ее смутила моя вежливость».

Расплатившись, я принялась наслаждаться холодным напитком. Несмотря на заведение, выпивка была неплохой. Я расположилась напротив стеклянной полки, на которой стоял алкоголь. Сейчас, можно сказать, водка залечивала душевную рану, а не делала меня взрослой. После пары глотков в груди потеплело, а оттуда жар расходился по всему организму.

Когда раздавшийся голос за спиной напугал меня, я взглянула в зеркало, где мое отражение мирно сидело в одиночестве, у меня зашевелились волосы, в прямом и переносном смысле. Выбившаяся прядь сама убиралась за ухо. — Вот мы и встретились, — мягко прошептал невидимка, обжигая горячим дыханием мою шею. Обернувшись, я увидела того парня, которого вышвырнули на обочину во время поездки в автобусе.

— Не ожидала, красавица? — оголяя зубы и проводя по ним языком, произнес гопник. — Где твой бойфренд? Сбежал, не дождавшись брачной ночи?

— Какие-то проблемы? Или ты так самоутверждаешься, нарываясь на тех, кто слабее?

— А язычок-то рабочий, — засмеялся он, дразня своим. — Хочешь, я буду твоим любовником? — прижившись своими гениталиями ко мне сзади, шептал он.

— Отошел! — выпалила я, толкая его со всей силы. Не ожидавший этого, он завалился на стол, переворачиваясь вместе с предметами на нем. После чего выпрыгнул, как хищник, хватая меня за горло и поднимая в воздух так легко, словно я ничего не весила. Бросив меня в зеркальную полку, паренек стал ликовать, выплевывая маты в мою сторону, как змеиный яд. Разбив антресоль с содержимым, я упала на пол, где в свежие порезы проник алкоголь, вызывавший жжение.

Приподнимаясь, я порезала ладонь о горлышко бутылки, но не обращая внимание на боль, швырнула стакан, целясь в лоб обидчику. Попав точно в цель, стекло разлетелось фейерверком, осыпая крошками, сидящих вокруг, посетители тут же поднялись на ноги. Быстро оказавшись рядом со мной, он схватил меня за руку и перебросил через себя. Перелетев бар, я ударилось затылком о край столика, после чего уже не смогла пошевелиться. Байкеры, которые находились ближе к нему, перепрыгнули остатки столешницы и поймали его. Самый здоровый, подошел в плотную к зачинщику, сжав его башку, словно тисками, не отпускал и, несмотря на мольбу беспредельщика, оторвал ее.

Его тело приняло серый оттенок, затем и вовсе почернело, превращаясь в пепел, который распался, образуя маленькую горстку. Я только стала приходить в себя, когда в пивнушку вбежал запыхавшийся Сэмюэль с пожилым мужчиной. Перед глазами все плыло, и я, смотря на Ангела, слышала его голос где-то вдалеке.