ГЛАВА 3. **

Итак, это был вторник. Второй день моего обучения в юнэмирситете. Конечно же, своих угроз я не исполнил, поэтому на учёбу всё же собрался пойти. Решил прислушаться к словам Кэрта. Поверю, что никто, кроме декана и Голока, не знает обо мне правды.

Стоп! Знает ещё один человек. Исита.

Я перевернулся на живот и накрыл голову подушкой. Зачем рассказал?! Ну и пусть бы всю жизнь мучилась и думала, почему я не погиб в той драке! Пусть бы постоянно терялась в догадках, кто я такой и почему молчу! В конце концов, мы и не друзья вовсе!

Хотя мне казалось, что она бы и сама догадалась обо всём, так что лучше было рассказать сразу.

Придя к выводу, что я молодец и сделал всё правильно (я всегда неизменно прихожу к этому выводу), я довольный поднялся с постели. Хотел сделать зарядку, но махнул рукой. Никогда её не делал, и хуже от этого не становилось. Лучше потратить утреннее время на раздумья.

Я очень задумчив. В частности потому, что мне не с кем говорить. Будь у меня хоть один друг — и меня можно было бы назвать болтуном, потому что даже наедине с собой, пусть и не вслух, я говорю слишком много. Если бы был ещё и слушатель, он погиб бы через пару дней от избытка бесполезной информации (а Иерарх не погиб лишь потому, что в его присутствии мне говорить не хотелось). Но друга нет, есть лишь я сам, и приходится довольствоваться тем, что есть.

Я выглянул в окно и остался доволен. Через тучи кое-где проглядывало солнце, снег не шёл. Ну и что, что минус десять градусов! Ну и что, что я терпеть не могу холод, и зиму не люблю! Ну и что, что я не хочу идти сейчас в юнэмирситет и видеть уставшие лица девчонок и едва протрезвевшие — парней! Ну и что, что вообще всё плохо…

— Лиан! — укоризненно заметил я и воздел палец вверх. Я сделал себе замечание. Некому меня, горемычного, воспитывать, вот и занимаюсь этим сам…

Бросив прощальный взгляд на выключенный компьютер и вспомнив, какой прекрасный оборот я создал в мультфильме про Гордиона, а также посетовав, что не могу сейчас ещё чего-нибудь создать, я вышел из дома.

Как только я вошёл в аудиторию, сразу же понял, что оказался прав. Не все смогли оправиться после пьянки. Из нашей группы присутствовало лишь шесть человек, включая меня. Это были непонятная Исита, ответственная Иана, вездесущий Ольт, Дейтана и, как ни странно, Элейзер. На этот раз его солнечные очки красовались на лице. Видно, следы похмелья были, и значительные, а пропустить учёбу он не смог. Да, не забыть бы спросить у него, какие мульты он производит.

Я прошёл в заднюю часть аудитории и уселся на свободный ряд как раз между Ианой с Асой и Иситой: первые сидели передо мной, последняя — ровно позади. Я галантно поздоровался с подругами, поклонился Иане, поцеловал руку Асе (и тут же об этом пожалел, потому что её взгляд мне не понравился), затем повернулся и обменялся крепким рукопожатием с Иситой. Её вид был всё так же непосредственен, однако взгляд старался выхватить из моего образа как можно больше. Видно, вчера я здорово её заинтересовал.

Оказалось, это так. Стоило лекции начаться, рука Иситы просунулась под моим левым локтём и вручила мне записку.

«Синяки нарисовал?»

«Сегодня нет, делаю вид, что замазал их тональным кремом», — написал я в ответ и захихикал. Исита определённо имеет чувство юмора, и правда меня не боится. Впрочем, она, может быть, не поверила мне, и тогда, возможно, будет продолжать допытываться, как я выжил. Подождём.

«Я спросила у мамы, и она мне рассказала. Есть такая болезнь, когда совсем не чувствуешь боли», — принял я следующую записку.

«Я знаю. Но тогда синяки всё равно появляются, потому что не действуют только нервы. У меня же — стальное тело!» — ответил я и передал записку назад.

Исита долго молчала, но под конец пары всё же написала:

«Так это правда?»

Я не стал портить бумагу. Просто повернулся к девушке вполоборота и тихо сказал:

— Правда.

А на перерыве, как я и ожидал, Исита потянула меня в коридор. И только когда мы оказались в самом углу, подальше от чужих ушей, начала:

— Значит, ты всё-таки Лиан? Тот, о котором ходит столько слухов? — в глазах девушки плескался живейший интерес. — Расскажи ещё что-нибудь! Я обещаю, всё, что от тебя услышу, буду хранить в секрете! Расскажи, как ты всё это время жил?

Я пожал плечами.

— Жил как-то. Стал самоуверенным. Ничего не боялся. — «Был кауру», мысленно добавил я, но вслух говорить не стал. Может, и скажу когда-нибудь, но не сейчас. — Ходил со своей шпаной по дворам и всех поколачивал.

— Значит, ты злой, — сделала прямолинейный вывод Исита.

— Злой, — не стал спорить я. — Но уже изменился. Когда поступил. Решил начать новую жизнь.

— Знаешь, что когда обещаешь себе начать новую жизнь, эта затея всегда идёт прахом?

— Знаю, — вздохнул я. — Потому что невозможно измениться. Я остался таким же, как и был, да ещё и слухи обо мне по всему городу. И ладно бы только слухи: ведь есть люди, которые меня узнают! Что делать? Людей избегать, что ли?

— Не обращай на них внимания, — серьёзно посоветовала девушка. Я посмотрел в её искренние голубые глаза, и мне захотелось прослезиться. Вот он, Илин! Мой лучший друг, частица которого сейчас в этой девушке! Эта святая непосредственность, беззаботность, искренность… но пока жив Иерарх, путь к дружбе мне заказан. Может, убить его всё-таки? Не думаю, что весь мир будет горевать.

— Так и сделаю, — пообещал я, и мне стало горько. Впервые по-настоящему горько за эти последние полгода. Здесь, в юнэмирситете, где столько людей — неужели я и правда думал, что мне удастся ни с кем не сойтись? С Иситой всё случайно вышло. Ведь если бы она не была столь любознательна и не стала следить за мной из окна, всё было бы хорошо. А теперь…

— Я правда не расскажу, — раздался её голос. Видно, я задумался о своей тяжкой доле, и у меня опять стало лицо ветерана войны, и это встревожило девушку. Я улыбнулся и погнал от себя худые мысли.

— Я тебе верю. Пойдём, сейчас пара начнётся.

Исита предложила мне сесть рядом с ней. Я был польщён. Не то что бы девушка считалась первой в юнэмирситете — скорее наоборот, — просто такие люди, как она, ходят одни не потому, что плохи или скучны. Я думаю, они всегда одиноки из-за того, что им ни с кем не интересно. Потому что они сами слишком интересны. И раз Исита посчитала меня достойным беседы, значит, я тоже не так плох. На минутку закралась мысль, что ей просто хочется наблюдать за Самим Лианом, но я всё ещё воображал, что она Илин, и не стал порочить эту добрую мысль. Поверил в её искренность. Однако сесть рядом с ней отказался.

— Я буду лекцию писать, — объяснил я, считая, что это не должно вызвать возмущения. И не вызвало. Исита похлопала меня по плечу и уткнулась в какую-то тетрадку. Судя по виду, это не был конспект. А я уткнулся в свою. Это было что-то вроде дневника, но без всяких личных записей. Просто бред, который приходит мне в голову. Вот и сейчас я записал:

«Полностью отсутствует здравый смысл». И почти физически ощутил его отсутствие.

На улице Исита всё же подошла ко мне. Ненавязчиво, не говоря ни слова, просто шла слева и чуть позади, не отставая, пока я, засунув руки в карманы и стараясь уткнуть нос как можно глубже в воротник, двигался к метро. Девушка видела, что я погружён в свои думы, и лучше всего для меня сейчас побыть одному. Пробегающие мимо люди не мешают находиться в своём мире. А вот случайный собеседник, с которым и говорить не хочется, и пройти мимо вроде не пройдёшь…

Я заметил Иситу только тогда, когда стал спускаться по лестнице в переход. Она не окликала меня и даже ступала тихонько, однако не отставала. Видно, что-то от меня хотела. Я минул одну ступеньку, вторую… ещё через несколько ступенек я всё же слегка повернул голову и тут же ощутил, как в незащищённую шею дует ветер. К вечеру разыгралась вьюга и пошёл колючий снег.

— Исита? Ты домой? — задал я дежурный вопрос, решив всё-таки начать первым.

— Да, как обычно, — ответила девушка и с облегчением спрыгнула на пару ступенек ниже, теперь двигаясь рядом со мной. Я насторожился, потому что это облегчение мне не понравилось. Словно она всё же боялась меня как Того Самого Лиана и поэтому опасалась заговорить. А ещё всё очевиднее я понимал, что она явно хочет что-то сказать или спросить, и ждала только того момента, когда я её замечу.

И вот в чём проблема: мне тоже хотелось с ней поговорить, ни о чём, просто беседовать, как со старым другом. И именно поэтому я напоминал ходячее бревно.

— Ты купил себе иголку? — вспомнила Исита мой вчерашний вопрос.

— Да нет… Я и не буду покупать, наверное, потому что шить больше не буду. Это я просто решил выходные разнообразить и заплатку прикрепить к штанам, но ничего не получилось. Буду лучше к тёте Танайе ходить, с меня всё равно никакого проку.

— Интересно, как ты вообще разобрался в швейной машинке, если не знаешь, что такое «шить»? — хмыкнула Исита.

— Сам не знаю, — я пожал плечами и помотал головой, стряхивая с шапки снег. Мы входили в метро. — Сел, в розетку воткнул, на педаль нажал. Вроде шьёт. Хотел штаны свои положить, но там уже тряпка какая-то лежала. Долго думал, как её достать.

— Иголку надо было поднять, — хихикнула Исита, проводя по щёлке турникета магнитной карточкой.

— Я знал, что надо, но не знал, как, — продолжил я, видя, что эта тема может отвлечь от гнетущего и немного развеселить нас обоих. — Наконец догадался и поднял иглу… Правда, попытки, наверное, с шестой, а то и с восьмой.

— Это почему? — опешила девушка.

— Оттого что опыт надо иметь. Вы, девушки, даже юнэми, секрет шитья знаете, поэтому у вас с первого раза получается.

— Стоп, я что-то не понимаю, — Исита подняла вверх ладонь. — Как это может получиться не с первого раза? — тут её взгляд стал ясным, а на лице появилась такая улыбка, словно она увидела человека, тщетно пытающегося съесть вилкой суп. — Или ты…

— Я знаю, как двигается иголка. Жмёшь на педаль — и она ходит вверх-вниз. Ну, я жал и останавливался. Но не всегда удаётся остановить, когда игла вверху…

Исита уже откровенно хохотала. Я смутился. Больше, конечно, для виду, потому что не видел ничего постыдного в том, что не умею шить.

— Там же справа ручка есть, вертишь её — и иголка медленно двигается! — наконец выдавила Исита. — Эх, ты…

— Да, никудышный я портной. Зато — грандиозный мультипликатор!

— Да, кстати, — Исита повернулась ко мне. Издали послышался грохот подходящего поезда, который шёл в её сторону. — Покажешь хоть что-нибудь?

— Пиггеса, — кивнул я. — Он уже окончен. И про Боксёра покажу. А всё остальное пока в разработке и доработке.

— Идёт! — улыбнулась Исита и помахала мне рукой. — Завтра увидимся!

Я помахал в ответ, а как только поезд девушки отошёл, опять завесил лицо маской отстранённости. Оглядел платформу, надеясь увидеть того, кто за мной шпионит. Знакомых лиц не нашлось. Ну и ладно. Как будто Иерарх пошлет за мной кого-то знакомого. Ах, да, Милицер. Ведь вчера за мной следил он. Правда, выдал себя, и ох как некрасиво выдал… Сегодня, наверное, меня ведёт к дому кто-то другой.

Путь от конечной станции метро до дома мне не понравился. И тогда я, чтобы бросить вызов природе, решил сходить погулять. Чтобы сказать: ну что, напугали меня морозом и пронизывающим ветром? Напугали идущим в глаза снегом? То-то же.

Злорадно улыбаясь, я напялил поверх кофты и свитера ещё один свитер, надел шерстяные носки, поменял чёрную куртку на старую дублёнку, которую ещё папа носил, нахлобучил меховую шапку и повязал шею шерстяным шарфом. Правда, шарф оказался несколько велик, и получилось, что я повязал им не только шею, но и половину лица. Но этого-то я и хотел. Натянув на кожаные перчатки огромные вязаные рукавицы, я покинул дом.

Уже стемнело. Я спокойно вышагивал по снегу по направлению к замёрзшей реке, спрятав в шарф всё, кроме глаз. До чего же, наверное, я сейчас похож на заправского сорокалетнего кауру! Впрочем, это не имеет значения. Пусть даже та сторона реки считается т-сектором и там обычно гуляют туранэ и немного юнэми, вход кауру туда не запрещён законом, дорожки возле реки — нейтральная территория. А ещё у меня в рюкзаке паспорт лежит…

Кстати, рюкзак я забыл. Так что паспорта при мне нет, и с таким видоном поди докажи, что я не кауру. Я на всякий случай проверил карман, чтобы убедиться, что положил ключ туда, а не в оставшийся дома рюкзак. Убедившись, что на этот раз никаких странных вещей не произошло, я улыбнулся и помахал Кэрту. Что-то часто мы с ним видимся последнее время…

Вообще-то я всегда любил гулять возле реки, и в тот раз к Кэрту у меня никаких дел не было. Поэтому я бы просто проигнорировал его, не подойди он ко мне сам.

— Лиан, — поприветствовал меня он, на всякий случай совершив лёгкий поклон. Я тоже учтиво кивнул, дав понять, что сегодня пребываю в хорошем настроении. Хотя это, конечно, было не так.

— Милицер говорит странное, — начал Кэрт, причём почему-то заговорщицким шёпотом. Наверное, его впечатлила та демонстрация силы, которую я устроил вчера. Я огляделся и тут же наткнулся на отсутствующий кусок ограды. Кэрт проследил мой взгляд, заметил в нём нечто зловещее и поспешил продолжить. — Он сказал, что у тебя появился какой-то друг, и ему это не нравится…

— Вот как, — я задумчиво покрутил кистью, словно разминая её. Мои слова едва пробивались через шарф. — То есть Мил желает убить всех моих одногруппников?

— Он говорил о некоей Исите, — уточнил Кэрт.

— Ах, о ней. Да, это моя одногруппница. Я провожал её вчера домой, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что я джентльмен. Кстати, возле самого её дома я его и повстречал, и у нас с ним вышел славный разговор.

Кэрт напрягся, но сделал вид, что к нему это не имеет никакого отношения.

— Я тебе вот что скажу, Кэрт, — продолжил я. — Передай Милицеру, что я знаю о нём гораздо больше, чем он думает. И если ему хочется тренировать на мне свои никудышные мускулы, пусть тренирует, меня это только забавляет. Но вот если он вздумает убивать каждого, с кем я заговорю, — я сразу же его сдам. И, поверь мне, Лиану Кансами поверят, что он всё видел своими глазами.

— Я передам, — отозвался Кэрт. — Лиан, тут дело только в Милицере. Он бесится. Босс ничего о тебе не говорит.

— Ну умора! — я постарался сделать так, чтобы Кэрт поверил в сокрытую в шарфе улыбку. На самом деле её там не было, я сощурил глаза лишь потому, что усердно думал. — Я так понял, Милицер хочет повторить попытку Иерарха лишить меня всех близких людей. Всех до единого, чтобы мне даже поговорить было не с кем. Может, проучить его как следует?

— Может… — задумался Кэрт, потом спохватился. — С тех пор как босс приблизил Милицера к себе, потому что он знает тебя дольше остальных, что-то изменилось. Милицер стал командовать нами, и нам это не нравится.

— Так скажите боссу!

— Это не так просто, — покачал головой Кэрт. — Милицер — единственный, кто соглашается за тобой следить. Он тебя не боится.

— А ты? — я усмехнулся.

— Я боюсь, — признался Кэрт. — Но приказ есть приказ. И пока что ты не сделал мне ничего плохого.

— И не сделаю, если всё будет по-прежнему, — уверил я Кэрта.

— Я всё передам, — пообещал тот, и внезапно я с поразительной ясностью осознал, что Иерарх и правда меня боится, поэтому за неполный год ничего и не произошло. Он хочет просто наблюдать, быть уверенным, что я его не трону. А вот псих Милицер — проблема ещё та. Потому что он может убить кого-нибудь из моих друзей без ведома босса. Правда, подозреваю, что с ним за это сделает Иерарх…