ГЛАВА 5. Замести следы собственных злодеяний

Началось всё с Ольта. Оказалось, что ему нравится Аса, и кто-то доложил ему (уж не Эл ли?), что я в неё влюблён и не потерплю соперников. Я усердно хмурился и, поскольку особых разногласий у нас с Ольтом никогда не было, пытался решить вопрос мирным путём. Подойти к Асе и спросить, с кем из нас двоих она согласится встречаться, я отказался. Я боялся, что она выберет меня. Как я тогда скажу, что пошутил? Заполучить врага на свою голову? Ну уж нет!… В итоге решили, что я уступаю Ольту как гораздо более авторитетному (о том, что его влиятельный отец меня боится, я не сказал), и вопрос был решён.

Примерно ко второй паре мня стали интересовать постоянно проходящие мимо двери в наш кабинет люди (мы уже занимались практикой и работали в отдельных для каждой группы аудиториях), которые заглядывали внутрь, находили меня взглядами и тут же исчезали, думая, что я не обратил на них никакого внимания. Я и не обращал, первые раз десять. Потом мне надоело. Я вышел в коридор и узрел, что он полон людей. Причём я не знал никого из них. Довольный тем, что он осведомлён обо всех тайнах, Эл рассказал мне, что эти люди пришли на меня посмотреть.

— Потому что я Лиан? — я скептически изогнул бровь.

— Потому что ты отказал Алли, — хихикнул Эл. — Она же у нас на втором курсе учится, на художника. Её весь второй курс и знает как… любвеобильную красавицу Алли. Я, кстати, тоже не могу понять: и чем она тебе не угодила?..

— И не поймешь, — отстранённо проговорил я, глядя поверх головы Эла на косящихся на меня второкурсников. И почувствовал разгорающееся желание показать им, чем я знаменит на самом деле.

— Знаешь, они сперва действительно думали, что ты импотент, — продолжил Эл, не заметив искры гнева в моих глазах. Да нет, вообще-то эти люди не злили меня, но их же целый курс, а это почти сотня человек, и ходят все, ходят… как будто я зверь какой диковинный! А я всего лишь хочу быть таким как все!

— А потом?

— А потом девчонки тебя увидели и сказали, что, возможно, нет. И решили, что ты гей.

— Ну? — если бы я был более впечатлительным, я бы сейчас закатил глаза и разразился протяжным стоном.

— А парни мимо тебя пару раз прошли и сказали, что вряд ли. Не похож ты на гея, Лиан… — горько вздохнул Эл.

— А жаль, — так же горько вздохнул я, не понимая, почему расстраивается Эл. Возможно, будь я геем, обо мне можно было бы ещё что-нибудь придумать…

Я пережил этот день, уткнувшись в экран монитора и старательно изучая движение симметричных объектов. Я с головой окунулся в работу. Пожилой преподаватель был за это очень мне благодарен, потому что все остальные во время пары обсуждали какие-то свои дела (даже догадываюсь, какие) и совсем не хотели работать.

Но это было ещё не всё. Что-то произошло с Иситой. Она поздоровалась со мной, как обычно, однако никаких шуток за весь день не выдала и вообще была поразительно серьёзна. А когда я спросил её, в чём дело, она непосредственно заявила, что я либо ольто, либо бог. Это заявление заставило меня впасть в лёгкий ступор, в котором я и отправился домой.

По времени был ещё день, но по положению солнца — уже поздний вечер. Начинался пятый час, на дворе стоял февраль, пусть и заканчивающийся. Но вечер я любил — это моё самое любимое время суток. Таинственно, красочно, особенно при ясном небе, и даже запах какой-то особенный появляется… Утро тоже бывает красивым, но обычно в это время всегда хочется спать. День прекрасен, но полон забот, и не успеваешь его рассмотреть. А ночь… может, там и есть тайны, которые многие видят, но они спят, чем бы я и посоветовал заняться этим многим. Кроме того, ночью темно и не видно ничего.

Я подходил к подъезду, когда заметил привычное мне с детства явление: компанию мальчишек, которые производили какие-то действия. Я усмехнулся про себя: наверное, местные юнэми, которые пришли на замену прежней пацанве. Эх, помню я эту пацанву — Домира, с которым мы дрались по несколько раз на день, Сокта, который, завидев меня, бросался в бегство… Эти парни здесь больше не живут. Да и вообще — все юнэми, которые знали меня, поразъезжались по разным городам, чтобы быть подальше от ненавистного Лиана. А кауру, мои бывшие товарищи… чего скрывать, меня боялись с самого детства. И даже несмотря на то, что были со мной в одной компании, всё равно опасались и не доверяли. Друга у меня было только два. И только они сохранили отношения со мной, когда я ушёл к Иерарху. А я тогда прекратил свою хулиганскую деятельность, и что стало дальше с моей авторитетной компанией, не знаю. Но полагаю, что ребята повзрослели и пустили на своё место мальчишек помоложе… А здесь-то что происходит?

Наконец я разглядел, чем занимаются хулиганы, и разозлился. Они крепко держали пытающуюся вырваться девушку, при этом громко хихикали и говорили явно непристойные слова. Вроде до рукоприкладства пока не дошло, но могло и дойти, и я должен был это пресечь. Надвинув шапку на брови, я медленным спокойным шагом пошёл к кучке ребят, которые стояли возле угла. Было очень похоже, что я собираюсь этот угол обогнуть и зайти за дом, к подъезду, но я остановился за спиной одного из ребят и спокойно спросил:

— Что здесь у нас происходит?

— Тебе дело? — выступил один из парней, на пару лет младше меня. Если назвать парней разбойничьей шайкой, то этот, пожалуй, у них атаман. Эх, нет у него того авторитета, что когда-то был у меня… я улыбнулся.

— Тебе знаком контроль-исит ю-сектора-4? — спросил я.

— Ну, — пробасил атаман. — Октор Тарнис, я его знаю. Сказать, где он?

Парни захихикали.

— Я знаю, где он, — невозмутимо продолжал я. — Недалеко. Как думаете, то, что вы делаете, законно?

— А что мы делаем? — расплылся в улыбке атаман. Действительно, пока что они ничего не сделали.

— Юная леди, чего хотят от вас эти невинные мальчики? — я повернулся к девушке. Она воззрилась на меня большими синими глазами, испуганными и полными надежды.

— Ни… ничего…

— Вот то-то, — атаман склонил голову набок и посмотрел на меня сверху. Он был выше на полголовы и гораздо крупнее меня, вероятно, с детства усердно занимался своим телом. — А теперь иди своей дорогой.

— Так, — я недобро нахмурил брови, отодвинул вглубь себя аристократа и включил Лиана из детства. — Если вам интересно, это — моя территория, с которой вы сейчас уйдёте и оставите девушку в покое.

— Ха! — видно, я позабавил парня. Он подал знак своим ребятам, и они расступились. Двое по-прежнему держали бедную девушку. Теперь я уже не сомневался, что она не заодно с ними. Я прекрасно видел под упавшими на лицо светлыми волосами слёзы.

Я не хотел никому угрожать, никого бить и уж тем более не хотел выдавать себя. «Да и вообще не стоило обращать внимание на какую-то гнилую компанию!» — шепнул внутренний голос, но голос был моим, и повелевал им я. Я заткнул его. Интуиция, присущая обычно только туранэ, меня не подвела: позже я понял, что если бы не вмешался, не узнал бы много интересного.

— Десять, девять, восемь… — неторопливо начал считать я. Стоящий напротив меня атаман, с улыбкой оглянувшись на своих товарищей, умело и сильно ударил меня в живот. Я сказал «Семь». В это время один из парней, который стоял в сторонке, отошёл ещё дальше и сказал что-то вроде «Ребята, пойдёмте лучше…». Атаман удивился, но атаки не прекратил. Я всё считал. Думал, если этот парень, знающий меня (я его помню, он пару раз ходил с нами «патрулировать» несколько лет назад), не убедит своих дружков, или они на худой конец сами не догадаются, я им напомню.

— Ноль, — на выдохе я размахнулся, развернулся всем телом и ударил атамана. Он был устойчив и гораздо сильнее меня (в определённом смысле), но на землю всё же упал. Я сделал шаг вперёд.

— Ты кто такой? — спросил меня один из держащих девушку. Я зловеще улыбнулся одними губами.

— Ты… ты… — сказала почему-то девушка, хотя здесь, похоже, права слова у неё не было. Я думал, что все эти парни — юнэми, а девушка — несчастная кауру. Но я не испытывал особой злости к парням из-за их кастовой принадлежности. То же самое было бы, будь они — кауру, а девушка — юнэми.

— Вы, четверо, отпустите девушку и уходите, — ещё раз сказал я. Двое отпустили, и она сразу же прижала руки к груди, будто защищаясь. Длинная чёрная зимняя куртка, разношенные сапоги, нет ни шапки, ни перчаток. Похоже, она действительно кауру, они всегда небогаты.

— Ты кто? — на этот раз голос раздавался снизу. Я посмотрел на лежащего передо мной атамана, потом резко подался вперёд и рявкнул:

— А ты ещё не догадался?!

Через десять секунд возле угла стояли только я и девушка. Когда крики «Лиан!!!» затихли, я облегчённо вздохнул, поправил шапку и, дружелюбно улыбнувшись девушке, сделал шаг вперёд.

Определённо эта была самая необычная девушка в моей жизни, даже необычнее, чем Исита. Во всяком случае, меня никто ещё так не удивлял.

— Ты… Лиан… — она ещё крепче прижала кулачки к груди, глядя на меня каким-то странным взглядом, а через миг накинулась на меня и принялась терзать. Именно терзать: царапать ногтями, хватать за волосы, стараться разорвать одежду. Пару секунд я стоял ошеломлённый, потом схватил её за руки и попытался заглянуть в лицо.

— Что-то не так?

— Ну и бей меня! — закричала она. — Избей до смерти, мне теперь уже всё равно! Я тебя ненавижу!!!

— Да в чём дело? — тоже крикнул я. — Объясни!

— Ты — Лиан, убийца, я тебя ненавижу!!!

— Это я уже понял. Только вот с чего ты взяла, что я Лиан?

— Они узнали тебя! Риобред крикнул, что ты Лиан!!!

— Ты думаешь, он прав?

Девушка замолчала. А меня заинтересовал тот факт, что она знала своих недругов. Знала по имени.

— Но ты Лиан?

Странная она какая-то. Только что хотела уничтожить — и вот уже интерес во взгляде. Хотя… что-то такое неуловимое в нём проскальзывает… словно отрешённость. Убитость какая-то. Как у меня.

— Меня зовут Лиан, — представился я, и девушка опять начала вырываться и лицо её исказилось яростью. — Только я не понимаю, почему ты хочешь мне зла лишь из-за того, что меня так зовут?

— Ты тот самый Лиан!!! — кричала девушка, лягаясь ногами и пачкая мои джинсы.

— Ну с чего ты взяла, глупая? — я постарался придать голосу как можно более ласковый тон. — Да, я победил этого Риобреда, или кого там… но я с пяти лет на борьбу хожу, у меня шесть медалей! Ты за это меня ненавидишь?

Девушка замерла, глаза её опять стали испуганными. Потом она виновато опустила голову:

— Прости. Ты меня выручил, а я… — и заплакала. Я не переставал поражаться переменам. Интересно, все девушки такие, или только эта? Говорят, женщина — вечно неразгаданная тайна. Похоже, это так.

— Хочешь, я тебя домой отведу? — спросил я и тут же получил тычок в плечо. Девушка теперь рыдала в голос, уткнувшись в мою куртку и вцепившись в меня, как клещ. Я осторожно приобнял её и стал ждать. Но рыдания не прекращались, поэтому я наклонился к её уху и сообщил:

— Всё-таки нужно уйти, соседи начнут беспокоиться.

Девушка отлепилась от меня, посмотрела полными слёз глазами, всхлипнула и прошептала:

— Я не хочу домой, там они… опять…

— Кто — они?

— Риобред и… его… — девушка задвигала руками, потом бессильно опустила их вдоль тела. — Я лучше тут останусь, пускай меня в иситскую забирают. Я ведь кауру, мне в вашем секторе только днём находиться можно.

— Стоп, не понимаю! — я замотал головой. — Ты вместе с Риобредом живёшь?

— Я из детского дома, — пояснила девушка и снова всхлипнула, пытаясь сдержать рыдания. Я пригляделся к ней внимательнее. Да, ей едва ли есть восемнадцать, возможно, она правда живёт в детском доме. Он находится в моём бывшем к-секторе, много мальчишек оттуда были моими товарищами в пору хулиганства. Но странно: почему кауру обижают кауру, к тому же девушку, если они стараются всегда держаться вместе и хором ненавидят проклятых юнэми? Что-то здесь не так…

— Как тебя зовут? — спросил я, беря девушку под локоток.

— Кларена… Рена… — тихо проговорила она.

— Пойдём поговорим в более удобном месте. Если не хочешь ничего рассказывать, во всяком случае, успокоишься. У меня есть дивный чай из чёрного листа и… кажется, шоколадка, если я вчера не съел. Апельсины любишь?

— К тебе домой? — Рена в ужасе воззрилась на меня. — К юнэми? Нет, нет!

— Не бойся, я ведь сам тебя зову! Пойдём! — я обнял девушку за плечи и повёл к подъезду, она покорно шла рядом. А ведь ей правда штраф выпишут, если обнаружат в ю-секторе без определённой причины в неподходящее время. Но со мной не спорит. Кауру. Они всегда подчинялись и роптали только про себя, в душе. Вот почему раньше Лиан был таким беспощадным — хотел показать, чего может стоить его каста.

И если такая покладистая неконфликтная кауру как Рена бросилась на меня с кулаками, будучи уверена в том, что я Лиан (броситься на Лиана!!!), — это уже что-то из ряда вон выходящее. И мне нужно немедленно узнать, что же этот легендарный тип натворил на этот раз.