Дети Минотарва

Огромная арена. Трибуны заполнены обезумевшей толпой. И двое. Двое на окровавленном песке. Сияющий золотом мужчина, откинувший тяжелый плащ и дразнящий противника мулетой и бык, уже истерзанный. Измученный зверь, чей рев уже неслышен за голосом восторженной публики.

— Убьет? — Тихий шепот терялся на фоне рева толпы, но тот, к кому обращались, прекрасно всё расслышал и кивнул.

— А дальше? — Продолжал любопытствовать шепчущий.

Собеседник сделал непонятный жест, поведя плечами, будто стряхивая что-то.

— Не понял … — опять зашептал первый.

— Дальше мы — оборвав на полуслове снизошел до ответа второй. Он не шептал, скорее шипел.

— Дальше мы что?

— Дальше мы всё — шипящий повернулся и взял любопытного за грудки — а если ты не успокоишься, то МЫ перейдет в Я, а ты станешь не нужна и опасна.

Первый, вернее первая испуганно замолчала и уставилась на арену, где красавец Матадор уже добивал измученного быка.

Огромная арена. Толпа ликует. На песке лежит поверженный бык а красавец тореадор купается в лучах славы.

— Пора, теперь всё зависит от тебя. Завлеки его, и дело в шляпе.

Завлечь тореро, проще сказать, чем сделать. Тореадор, звезда, он всегда в толпе обожателей или в кругу близких, зачастую с охраной. К нему подойти и то сложно, а уж завлечь. Но девушку это не пугало. Пара выскользнула из технических нор арены и, не привлекая ничьих взглядов, пошла по коридорам. Подумаешь, пара техников.

— Молодец Мигель.

В небольшой раздевалке под ареной кроме тореро был только его наставник. Массажист, охрана и прочие ждали его в зале, прилегающей к ванной комнате, а в самой ванной, вернее в небольшом бассейне, его ожидала стайка веселых девушек, правдами и неправдами добившихся этой сомнительной чести. Здесь же, в самом сердце арены сидело только два матадора, старый и молодой. Мастер и Наставник Мастера.

— Молодец. Почти идеально. И толпу завел и не затянул. Скоро превзойдешь учителя — пожилой тореро похлопал приемника по плечу, на что тот слегка скривился. Не очень удачный взмах капоте привел к легкому растяжению, хорошо хоть не к вывиху.

— Ладно, пойду я, а ты расслабься и отдохни.

Едва старый тореадор скрылся за дверью, как из небольшого лаза, скрытого резной панелью появился ОНА.

— Пойдем, Мигель.

Она была хороша. Стройная, подтянутая, с небольшой грудью, длинным стройными ногами и короткой мальчишеской стрижкой, подчеркивающей идеальную шею и гордый разворот плеч. Тот, кто выбирал её для Мигеля знал на кого ставить. Эти смазливые дурехи в бассейне были не больше чем дань традиции. Матадор должен быть macho иначе с быком ему не совладать. И Мигель был им, он с двенадцати лет воспитывался, готовился и не только к боям на арене, но и к сражениям куда более приятным. Но, эта почетная обязанность тяготила тореро, его тянуло совсем к другому, и появившаяся девушка, стройная, похожая на мальчика, полностью завладела его желаниями. Мигеля не волновало, откуда она взялась, его не удивило её появление, ему хотелось скрыться с ней, миновать бассейн с девицами, остаться с прелестной незнакомкой наедине и отдаться ей полностью, ей и только ей одной.

— Пойдем — девушка шагнула в узкий проход и повернулась к тореадору спиной, дав ему возможность хорошенько разглядеть себя и в этом ракурсе. Эта спина, с ложбинкой позвоночника, полностью открытая, перечеркнутая тяжелым поясом, лежащим на бедрах и предельно короткими шортами, было последнее, что увидел Мигель, шагнув в тайный коридор. Ловкий удар в висок и шипящий голос похвалил девушку:

— Арлин, ты чудо. Закрой панель и поспеши, к моменту моего выхода машина должна быть у люка.

Небольшая арена. Трибуны пусты, солнце давно скрылось, лишь полная луна освещает песок. На песке стоят пятеро. Тореро, прикрытый только тяжелым плащом капоте и четверо в рогатых масках, двое мужчин и две девушки.

— Кто вы? — голос матадора дрожит. Он никогда не пасовал перед быками, сколь страшными они не были бы, но четверо с бычьими головами, чьи атлетически сложеные тела, налитые дурной силой прикрыты только короткими юбками, пугали тореро, парализуя его.

— Я, мать Быков — ответила первая фигура и хлестнул Мигеля длинным хлыстом по ногам, роняя на песок.

— Я, Бык — прогудел гигант, и ударил упавшего матадора ногой, орошая арену кровью.

— Мы, не рожденные телята — хором произнесли близняшки, вонзая в спину тореадора острые рога, зажатые в руках.

Дети минотавра принесли свою жертву, на луну наползла кровавая тень.

Древняя арена на берегу моря, пусто, в небе висит кроваво красный диск луны, на песке лежит матадор. Тот, чей эсток отправил не одного быка в иной мир лежит, истекая кровью из ран, нанесенных рогами людей.