Глава 8

В тот день, когда ты решишь, что ты лишен недостатков,

попробуй прогуляться по воде.

NN

День начался расчудесно. Проснувшись со сладким вкусом винограда во рту и ясной головой, словно и не пили ничего, мы решили встретить новый день так же приятно, как проводили вчерашний. Выпив на пустой желудок полстакана вина, я оказалась приблизительно в том же состоянии трезвости, как была перед сном. То есть изрядно навеселе. Попросту говоря, в совершенно неприлично весёлом расположении духа. Зато меня отпустил страх перед неизвестностью. Я готова была ехать хоть к чёрту на рога. Главное, куда-нибудь ехать...

Пока я глазела в окно, Лирена умылась, привела себя в порядок и между делом предложила отличную идею. К дальней дороге следовало хорошо подготовиться, поэтому нам следует посетить местный рынок и запастись всем необходимым. Кто знает, что нас ждёт в пути?

Я зашла на минуту в свою комнату, чтобы переодеться. Богарт отсутствовал. Только у двери стоял пустой поднос с ужином — единственное напоминание о вчерашнем вечере.

«Вот и хорошо. Нужно придумать, как держаться подальше от этого парня. Эти его гипнотические опыты! Пусть тренируется на ком другом».

Поплескав в лицо водой из таза и спрятав волосы под головной убор замужней дамы, я подмигнула своему отражению в маленьком зеркале на стене.

«Дорогая! Лирена абсолютно права. Мало ли что может в дороге случиться!»

Так с улыбкой, блуждающей по свежевымытому лицу, я и спустилась вниз. Проводник сидел напротив Лирены и что-то объяснял моей подруге. Полюбовавшись минуту на их мирную беседу, я подошла к столу. Лимберт Нол встал, чтобы поприветствовать меня.

— Леди Алия, — короткий поклон и внимательный взгляд.

Очень интересно. У него голубые глаза. Яркие.

Я тут же споткнулась и со смехом приземлилась на скамью рядом с Лиреной. Всё-таки пить натощак не следовало. Лирена выглядела безмятежной, как младенец, которого только что покормили. Ни малейшего намёка на выпитые две бутылки вина: ни тени под глазами, ни туманного взгляда. Правда, глянув на меня, подружка ухмыльнулась заговорщицки, но как-то уж очень конспиративно.

Как я сразу не догадалась! Лирена окучивала проводника, а я ей помешала. Ничего не могу поделать. Придётся им терпеть.

Не вслушиваясь в разговор за столом, я осмотрелась по сторонам. Ола нигде видно не было. Наверное, обкрадывал местного повара. Желая помочь бедняге, я извинилась и отправилась на кухню, чтобы проверить свое предположение, а заодно приготовить бодрящий утренний настой. Когда вернулась, услышала последние новости. Проводник нашёл караван и договорился о плате за проезд. Лирена рассказала ему о нашем плане идти за покупками, и Нол тут же вызвался нас сопровождать.

«Кто бы мог подумать! Два дня всего прошло, а храмовник уже готов носить её вещи».

Наконец у меня появилась возможность внимательнее присмотреться к нашему спутнику. Проводник отставал на полшага, почти не разговаривал, смотрел поверх голов, и как-то так незаметно получалось, что он всегда оказывался между нами и возможным столкновением с невнимательным торговцем на пути или с движущейся повозкой. Говорил храмовник мало, был сосредоточен и предельно внимателен. Зато Лирена журчала без перерыва, не спуская глаз с нашего проводника. Но скоро её внимание полностью переключилось на товары, и мне пришлось спасать кошелёк подружки от полного опустошения.

Лимберт Нол не вмешивался в наши споры о покупках, мнение не высказывал и на прямые вопросы отвечал максимально уклончиво. Удивительно, что он нас вообще слышал, а через некоторое время достиг желаемого — мы перестали обращать на него внимание. Лирена не могла себя контролировать, поэтому я отняла у неё кошелёк и выдавала монеты, только если видела смысл в покупке. Сама я ничего покупать не собиралась. Во-первых, ещё не известно, как долго мы будем в пути, во-вторых, если не получится вернуться домой, нужно же иметь деньги на обратную дорогу. Я не заметила, чтобы в этом мире женщинам платили за работу. Не пропадать же мне совсем?

Не прошло и часа, как Лирена приобрела три платья и дюжину цветных атласных лент, накупила гору бесполезных мелочей и была так счастлива покупками, что я поддалась её расточительству и не устояла перед роскошными брюками из тончайшей замши. Для комплекта я подобрала короткую куртку такой же выделки и цвета, пару рубашек из тонкого полотна, бельё, и мой гардероб оказался переполнен. Лирена глянула на купленные рубашки и поморщила нос:

— Они такие простые… Возьми хотя бы вот эти с кружевом. Здесь очень миленькая вышивка.

Я покачала головой:

— Мне не нравится.

— Конечно, ты привыкла к другому, — Лирена провела пальцем по вороту моей рубашки. — Такое качество не часто увидишь.

— Это моя работа.

— Ты умеешь вышивать?

— Немного, — ответила я.

Лирена внимательно осмотрела вышивку.

— Это не магия?

— Причём тут магия?

— Чтобы сделать такой ровный стежок, используется наговоренная игла. Только эльфы владеют искусством чистой вышивки.

— Глупости, я ничего не понимаю в колдовстве. Я родом из глухих мест и первый раз слышу об использовании магии в рукоделии.

— Кто тебя учил? — Лирена не собирала отступать.

Делиться воспоминаниями не хотелось и уж тем более рассказывать о посещении кружка забытых ремёсел, шила я с раннего детства, и это было так же просто для меня, как для Лирены причесаться. Когда это она успела так волосы заплести, интересно? Поэтому я коротко ответила, не вдаваясь в детали:

— Одна женщина научила. Редкая мастерица.

— Ты знаешь её секрет?

— Нет никакого секрета. Аккуратность и время — большего не требуется. Хорошо, хорошо, она мне всё рассказала. Как же без этого. Но я поклялась молчать.

Лирена состроила умильную рожицу и спросила:

— А мне такую же волшебную вышивку наколдуешь? Нет, ещё лучше?

— Ну...

— Спасибо! Я как тебя увидела, сразу поняла, что ты — настоящее сокровище!

И дальше были выкуплены полотно, нитки, иголки и всё, что требуется для рукоделия. Не успела я опомниться, как оказалось, что работы хватит до самого Арэла. Нет, ну надо же так уметь!

Чтобы подавить последнюю попытку сопротивления, Лирена привела сокрушающий аргумент:

— Ты же понимаешь, мне нужно волшебно выглядеть, когда я встречу жениха.

— Какого?

Лирена запнулась, похлопала ресницами и расхохоталась:

— Да любого! Главное, чтобы богатый был!

Пока мы выбирали ткани, Нол терпеливо ждал, не высказывая протеста или замечаний, но когда мы объявили, что возвращаемся на постоялый двор, улыбку сдержать не смог.

«Вот интересно, отец Лирены заплатил проводнику, понятно его внимание к девушке. А почему храмовник взялся сопровождать меня? Он же ничего не должен Таргуту. Зачем ему такая обуза?»

Лирена задержалась у одного из лотков с товарами, я воспользовалась заминкой и поравнялась с Нолом:

— Могу я вас спросить?

Если Лимберт Нол и удивился моему поступку, то вида не показал:

— Готов ответить, леди.

— Нас ожидает трудная дорога?

— Возможно.

— И опасная?

— Мне не хотелось бы вас пугать. Но всякое случается. Надеюсь, что нет.

— Старший Мастер — должник Таргута Пурса. Но это ведь не ваш долг. Почему вы взяли меня с собой?

— Мне заплатили.

«Ах вот как! Интересно».

— Быть проводником — ваша работа?

— Нет.

— Храмовники не работают?

Лимберт внимательно смотрел на меня. Сейчас окажется, что я говорю что-то совершенно несусветное для этого мира.

— Почему же? Мы делаем любую работу. Я не исключение.

— Ещё вопрос, вас наняли только проводником? Или… — я замялась, подбирая слова. Интересно же знать, что можно в этом мире получить за деньги, особенно если ты их не платил. — До какой степени я могу рассчитывать на вашу защиту?

— Если понадобится, я отдам свою жизнь.

«Впечатляет!»

— Сумма так велика?

— Нет, я дал слово. Этого достаточно, — Лимберт улыбнулся. — Хотя сумма действительно приличная.

«Неужели те два мешка, который он вчера притащил, плата за нашу безопасность? Ничего себе я стою...» — в голову вдруг пришла нехорошая мысль. — «Если за мою охрану отвалили столько монет, может нам с вражеской армией сражаться придётся? Или это плата за двоих? А может храмовник перевозит деньги, предназначенные для каких-то тайных целей?» Спросить я не решилась, пришлось бы признаться, что подслушивала вчера. К счастью, Лирене понадобился охраняемый мною кошелёк, и на этом разговор завершился.

Отъезд назначили на вечер. Караван спешил в Литурию на праздник Весны. Торговцы рассчитывали доставить товары в срок, чтобы продать их по самой выгодной цене, поэтому ехать решили почти без остановок. На сборы оставалось пару часов. Караванщики дожидались последних путешественников, торопя самых медлительных. Я уложила вещи, приняла душ (кто его знает, когда такое удобство в пути представиться) и наблюдала за укладкой невероятно раздувшегося багажа Лирены.

Я уже поняла, что красавица ко всем своим достоинствам имеет несколько ма-аленьких недостатков. Ну совсем крошечных. Лирена ничего не умела делать быстро. Или не хотела. Потеряв терпение и опасаясь, что придётся торчать неделю до следующего каравана, я усадила её в сторону и быстро расправилась с вещами. Лирена похлопала глазами и, мило улыбнувшись, предложила спуститься вниз, чтобы перекусить на дорогу. Идея оказалась превосходной. Пока не прозвучала команда к отъезду, мы наблюдали за беготней и суматохой из-за накрытого стола в углу обеденного зала. Про Ола я начисто забыла. Лирена не оставляла мне ни минуты свободного времени, да и моего прозрачного спутника нигде не было видно.

Пока мы бездельничали, проводник перенёс вещи в повозку, аккуратно упаковал запас продуктов и позаботился о корме для лошадей. Потом подсадил нас на козлы, вскочил в седло, и наша повозка заняла место в шеренге отъезжающих. Караванщики, человек пятнадцать, криками, а иногда силой, наводили порядок среди галдящей, нетерпеливой толпы, и очень скоро длинный, даже не сосчитать из скольки повозок состоящий караван покинул город.

Я правила повозкой. Лирена отправилась спать, обещав сменить меня через пару часов. Проводник почти всё время ехал рядом, иногда пришпоривая коня, чтобы переброситься словами с другими путешественниками. Многие обращались к нему за советом. Или Лимберта Нола здесь знали, или иметь храмовника среди знакомых считалось большой удачей. Его доброжелательством явно пытались заручиться. Уже за воротами города, поравнявшись со мной, Нол вдруг спросил:

— Вы кого-то ищете?

— Нет! — я вздрогнула от неожиданности. Беспокойство о пропавшем Богарте заставило меня забыть об осторожности.

«Где этот бездельник, в конце концов? Как я найду его деда, если этот тип потеряется?»

Желая отвлечь внимание Нола, сказала:

— Я здесь ни с кем не знакома. Но, похоже, вас все знают.

— Это не моя заслуга, — улыбнулся Нол, — моего плаща.

Я осмотрела его наряд. Ничего особенного. Плащ как плащ, если только не считать застежки у ворота — скрещённые мечи на фоне трилистника. Наверное, это знак храмовников. Больше ничего не приходило в голову.

— Если вы хотите отдохнуть, я могу сменить вас, — предложил проводник. — Ложитесь спать. Ночное дежурство — моё время.

Я едва не согласилась, но вовремя заметила прозрачный силуэт, почти неразличимый на фоне деревьев. Богарт стоял у края дороги, дожидаясь, пока повозка поравняется с ним. Минута, и он бесшумно сел рядом.

— Нет, спасибо. Я пока не хочу. Может быть, потом.

Наверное, радость в моём голосе, что пропажа наконец нашлась, была неверно истолкована проводником. Нол коротко поклонился и пришпорил коня.

Богарт детально рассмотрел спящую Лирену и наконец повернулся ко мне:

— Что храмовник хотел от тебя?

— Тебе-то что? Свободное время появилось, пока твоя принцесса спит? — ехидно спросила я. Физиономия Ола не разделяла моего веселья, поэтому я пояснила. — Тебя не было целый день, вот твоё место и заняли.

Богарт не нашёл ничего смешного в моих словах. Похоже, в мире Лаанет мужчины патологические собственники. Ему нет до меня дела, но нужно прогнать всех, кто на меня посмотрит. Всё-таки я была ужасно рада видеть Ола.

— Где ты пропадал?

— Смотрел, как вы ходите по рынку, а этот тип вас стережет.

— Так ты следил за нами! — я развеселилась.

— Нужно же было вас охранять, — проворчал Богарт.

Ситуация становилась забавной.

— Если я не путаю, ты ведь со мной едешь. Почему тогда "вас охранять"? Ты это о ком? Или мы с тобой на "вы" перешли?

Ол наконец сообразил, что я над ним подтруниваю.

— Ну хорошо, хорошо… Она мне нравится. Я, как болван, таскался следом и не спускал с неё глаз. Довольна?

Я почти похрюкивала, так меня это забавляло.

— Что думаешь делать?

— Ничего не думаю! — Ол опять стал мрачным, затем тяжело вздохнул. — Она на меня всё равно не посмотрит.

Кажется, парень за два дня растерял всю свою самоуверенность.

— А ты себя в зеркало видишь, пока ты в поясе?

— Нет, — Ол заинтересованно на меня глянул.

— Так сними пояс и посмотрись. Я думаю, Лирена не сможет пройти мимо.

Богарт на минуту задумался, но не повеселел.

— Не поможет. На тебя же не действует, а ты меня видишь.

Нет, это бесподобно! Мне большого труда стояло не расхохотаться в голос.

— Парень, ты давай определяйся. Или я, или она. Двух тебе не заполучить.

«Господи, что я несу такое! Мне это надо?»

Ол мрачно сопел. Наконец выдавил:

— Ты не понимаешь.

— Вот это верно сказано!

— У меня нет выбора.

— В каком смысле?

Я не просто не понимала. Я совершенно ничего не понимала. «Это он о чём? Неужели всё-таки влюбился насмерть и будет теперь привидением бледным выть по ночам? Жаль, не могу Лирене рассказать. Вот бы ей понравилось!»

— Я должен быть с тобой, — мрачным голосом заявил Богарт.

— Почему должен? Я тебя не держу. Можешь ухаживать за Лиреной, сколько хочешь.

Ол закатил глаза и, отвернувшись, завершил беседу. Последнее, что он из себя выдавил, было:

— Вот это-то и плохо.

Странноватый влюблённый, прямо скажем. А что в этом мире не странно?

Лимберт Нол больше к повозке не подъезжал, наверное малопонятная весёлость и разговоры с пустотой внушили ему опасения, что с моей головой не всё в порядке. Только перед самым рассветом, во время короткой остановки каравана я разбудила Лирену и отправилась спать. Ничего, пусть Ол пройдётся пешком. Очень даже полезно для восстановления повреждённого любовью рассудка.

Очень скоро наш распорядок дня полностью утвердился. Лирена обожала привлекать к себе внимание, поэтому почти всё время сидела на месте возницы, чтобы все могли оценить, как ловко и грациозно она помахивает хлыстом. Пока хоть один мужчина в караване мог её видеть, я была освобождена от управления упряжкой. Ночью караван останавливался часов на пять-шесть и несколько раз в течении дня на совсем короткое время, чтобы дать отдых лошадям. Всё остальное время Лимберт Нол проводил в седле. Не знаю, где только силы брал. Мы хоть могли высыпаться по очереди. Проводник, сколько я к нему не приглядывалась, не выказывал ни тени усталости.

Как-то так получилось, что в нашей маленькой компании вся работа свалилась на него и частично на меня. На Богарта рассчитывать не приходилось, это понятно, а Лирена обладала даром всё делать так медленно и неуклюже, что кто-нибудь забирал у неё работу. Перевоспитать ленивицу у меня терпения не хватало, проще было оставить всё, как есть. Разве что взять с неё пример. Я впервые видела такого первоклассного мастера по отлыниваю!

Одно было хорошо, Лирена сидела рядом и очень мило благодарила за помощь. Если не отвлекалась на болтовню с поклонниками. Проводник делал всё быстро и незаметно, внимания не привлекал и благодарности не требовал. На помощь приходил прежде, чем мне приходило в голову его позвать, так что повода разговаривать у нас не возникало. Лошади были всегда ухожены и накормлены, вещи вовремя собраны и уложены, ничего не забыто и всегда на месте, вода принесена, огонь разожжен, нехитрая посуда вычищена и вымыта. Мне оставалось только готовить еду и следить за тем, чтобы часть её незаметно попадала Богарту.

Вот уж кто не страдал от безделья! Полдня спал в повозке, а всё остальное время зачарованными глазами следил за Лиреной. Кажется, он всё-таки растерял остатки здравого смысла, если вообще его имел. Но больше Ол не проявлял ко мне никакого интереса, разве что благодарил за выделенную пищу.

Из-за того, что меня освободили от управления упряжкой, пришлось взять в руки иглу с нитками. Хорошо, что шить я любила, а Лирена так восторженно радовалась каждому стежку для неё дорогой, что невозможно было ни в чём ей отказать. Теперь я не сомневалась, что Лирена будет жить в замке. Она обладала редким даром загружать работой всех, кто к ней приближался.

Жду не дождусь той минуты, когда смогу представить ей Олириуса Богарта. Многое бы отдала, чтобы ускорить такую возможность. Думаю, это будет превесело. Может повезёт бедняге, и она выбросит из головы вздорную идею о несметном богатстве? А вдруг это будет взаимная страсть до конца жизни? Нет, ну жаль парня, честное слово! Совсем на себя не похож стал.

Караван без помех и трудностей прошёл почти весь путь до Литурии. Густые леса сменила бесконечная степь. Довольно унылые ровные пейзажи не представляли собой ничего интересного. Линия горизонта просматривалась со всех сторон, только пыль, поднятая повозками, долго не оседала в воздухе и здорово досаждала днём, пока палило солнце. Хотелось выкупаться и видеть побольше зелени вокруг. Жёлтый цвет и завывание ветра наводили тоску. Ночью становилось легче, но резко холодало.

Среди путешественников царило приподнятое настроение, оставалось всего полтора дня пути, торговцы уже подсчитывали возможные барыши, вот только караванщики начали проявлять непривычное беспокойство. Солнце висело над самой линией горизонта, нещадно слепя глаза (последние три дня мы двигались строго на запад), поэтому я не сразу заметила маленькое облако пыли, стремительно увеличивавшееся в размере. Караванщики загалдели, засуетились. Повозки замедлили ход. Подъехал Лимберт Нол, привязал коня на длинный повод и пересел на козлы. Лирена находилась внутри повозки, Ол плелся где-то сзади.

Проводник убедился, что Лирена спит, повернулся ко мне и сказал:

— Будет лучше, если вы тоже отдохнёте.

— Я не хочу, спасибо.

Нол мягко забрал поводья и посмотрел пристально в глаза. Я почувствовала приказ: "Спать!"

«Ну, дудки… Что это все указывают, что мне делать! Одного Богарта с его мысленными фантазиями хватит, ещё этот на мне практиковаться будет! Ничего не выйдет, на меня эти штучки не действуют».

Я подавила раздражение и спокойным голосом сказала:

— Не хочу.

— Мне будет спокойнее. Прошу вас.

— Нет. Только не сейчас. Как-нибудь потом, когда устану.

Мне не хотелось ссориться с Нолом. Я испытывала к нему самое искреннее уважение, но подчиняться не собиралась. К тому же, наконец, стало понятно, что происходит. К каравану стремительно приближался отряд всадников.

— Кто это?

— Орки. Наёмники. Лучше вам спрятаться.

— Это поможет?

— В случае стычки — нет, но чтобы не привлекать к себе внимания — да.

— Кому я нужна?

Честное слово, я не видела повода к беспокойству. Нол посмотрел обеспокоено, снял плащ и накинул мне на плечи.

— Прошу вас, чтобы не случилось, никуда не уходите.

Я его почти не слышала. Отряд приблизился настолько, что можно было различить лица всадников. Я встречала нелюдей раньше, но эти, наверное, были неправильные орки: малосимпатичные, одетые в шкуры и грубой выделки кожу. Длинные, стянутые в косы, волосы открывали резкие рубленые лица и если бы не оружие в руках, ими можно было бы даже залюбоваться.

Дюжина нелюдей на низкорослых лошадях стремительно проскакала вдоль повозок. Раздался требовательный окрик. И караван остановился.