Глава 4.

К поднятию из постели с первыми лучами солнца Кайла относилась без особой любви всю свою жизнь, но совершала подвиг при необходимости. Жизнь опальной только и была хороша тем, что распорядка дня вовсе не существовало, но теперь предстоит избавляться от приобретенной привычки. Вряд ли единственному лекарю Двора получится валяться в постели в собственное удовольствие.

Факт того, что она была нужна здесь, вдохновлял на подвиги во благо здоровья всех окружающих. Поэтому Кайла бросилась приводить себя в порядок. Но когда она вышла из ванны, ее ждало первое на сегодня потрясение.

— Госпожа!

Кайла подпрыгнула на месте, тут же поверив в существование призраков, которые, по утверждению многих, водились в Эмгре. Кто еще может быть бесплотен и невидим?

— Кайла? — переспросил невидимка, и голос его звучал не так уверенно и громко.

Не похоже на завывание голодного до людской души призрака, а вот на голос встречающей — похож.

Хозяйка апартаментов внимательно осмотрела свою гостиную комнату. На трехногом стеклянном столике, расположившемся меж огромных окон, обнаружился магический передатчик голоса. Кайла со вчерашнего дня полагала, что этот предмет некое украшение интерьера.

Она подошла и осторожно рассмотрела его. Магический экран, обрамленный деревянной панелью, излучал равномерный свет.

Кайла решила в глупости собственных предположений никому и никогда не признаваться. В конце концов, о таких магических предметах в Эминареше пока только слышали.

— Доброе утро, Хельга, — ответила Кайла, прикоснувшись к экрану. В голосе не было и намека на неуверенность.

— Подойдите на сорок первый этаж, — отдала распоряжение встречающая без лишней любезности.

— Через пять минут, — пообещала лекарь, жестом погашая магическую панель связи.

Скучать во Дворе ей не придется.

Уложившись в оговоренное время, Кайла вышла из лифта на сорок первом этаже. Встретившая ее смотрительница оказалась до того взволнованной, что и двух слов связать не смогла. Из сбивчивой речи Кайла поняла только то, что прибывший гость в наихудшем состоянии, и существует серьезная угроза оказаться затопленными реками крови, хлеставшими из него. При таком ярком описании сама рассказчица сильно побледнела. А Кайла продолжала следить за ее мелкими торопливыми шагами, опасаясь, что смотрительница споткнется на своих острых тонких каблучках. Так и хотелось подхватить ее под локоток от греха подальше.

— Лекарская! — объявила она с неуместной торжественностью, вдруг остановившись как вкопанная.

Кайла даже перемахнула ее на пару шагов, обернулась и пригляделась к выстланному на полу ковру. Удивительно, как на нем следы от каблуков не остались.

Пока они сюда неслись, Кайла успела понять, что правое крыло сорок первого этажа не располагает ни комнатами, ни апартаментами. Оно было полностью отдано под рабочие кабинеты служащих, занимавшихся внутренним благоустройством жизни Двора. Именно здесь обнаружился приемный кабинет старшего персонала. Двери, ведущие в лекарскую, были столь же широки и высоки, как и все, но скрывающееся за ними пространство определенно теснило соседей по территории.

— Госпожа Кайла! — вскричала темноволосая девушка, пресекая попытку лекаря оценить красоту и масштаб своих новых владений. — Эмгра только что переместил его к самому порогу, я совершенно не представляю, что делать! Такая рана…

— Кто вы? — спросила Кайла спокойным тоном. В ее профессии никогда нельзя передавать власть эмоциям.

— Кадма, помощница, — представившаяся мотнула головой, обозначая тем самым быстрый поклон.

— Показывай пациента, — коротко распорядилась лекарь.

Помощница бросилась внутрь лекарской со всех ног, так что Кайле пришлось поторопиться. Они прошли из приемного кабинета в смотровую комнату, а оттуда в операционную.

Лекарь от самого порога уставилась на раненого. Она приняла из рук Кадмы темно-зеленый халат, накинула его на себя и с привычной тщательностью быстро застегнула все пуговицы. Форма служащих Двора отличались по крою и цветам, так встречающих можно было отличить по темно-синим костюмам, а смотрители носили карминовые.

— Кто ж его так? — поинтересовалась Кайла у пространства, подходя к столу, на котором метался в бреду раненый.

Выглядел он отвратительно. Кожа побледнела, по лбу градом тек пот, мелкая дрожь сотрясала все тело, пальцы рук свело в судороге. Понятно, почему так испугалась смотрительница этажа. Картина нелицеприятная для непривыкшего глаза.

Кайла положила ладонь на лоб пациента. Он перестал натужно хрипеть, и его тело понемногу расслабилось. Убедившись в том, что никакой боли раненый не чувствует, лекарь принялась внимательно осматривать рану на его боку. Она была болезненной, рваной и очень глубокой, до ребер просвечивала.

— Кровь никак не останавливается, — пискнула Кадма со стороны.

Не останавливается. Гость Эмгры потерял изрядно сил.

Кайла провела пальцами по ране, кожу неприятно зажгло.

— Это яд, — она махнула рукой и материализовала на рядом стоявшем столике собственные рабочие инструменты. С чужими она не работала. — Но даже знать не хочу, из чего его приготовили.

В него не только крысиные хвосты постригли.

Кадма рядом передернула плечами.

— Госпожа Кайла, но если так, нам понадобиться противоядие и…

— Я не колдунья, я — лекарь, — припечатала она. — Не умею зелья варить, да и времени нет, я просто вырву эту дрянь с корнем.

— Но… — помощница осеклась, глядя на то, с какой уверенностью Кайла приступила к работе.

Руки лекаря были тверды и быстры, но выполняли какую-то мясницкую работу. Она голыми пальцами вонзилась в плоть несчастного, превращая ужасную рану в совершенно непотребное зрелище.

Кайла тонко прислушивалась к ощущениям собственных рук. Кожу продолжало жечь, но это мало ее беспокоило. Нужно выявить очаг, чтобы покончить со всем разом. В противном случае раненому придется испытывать боль еще долгое время.

Потраченные усилия не пропали даром, лекарь почувствовала самую грань жгучей боли и, вместо того чтобы скорее одернуть руку, она вцепилась еще сильнее. Отыскав очаг, сквозь который яд и начал свое распространение по всему телу, Кайле более не имело смысла что-либо чувствовать, и она отсекла собственной магией все ощущения. Затем с той же резкостью выдернула магический яд из кожи раненого. Вырвавшись наружу, он обратился в черную ленту и принялся извиваться и дымиться.

Кадма невольно сделала шаг назад. Кайла повернулась к своим инструментам, взяла в руки тонкий металлический штырь, покрытый серебром, и насадила яд на него, словно червя на крючок. После чего бросила на металлический поднос и совершенно про него забыла. Пациент продолжал дышать ровно и глубоко, но из его тела пропала боль. Это стало ясно при первом же взгляде. Далее лекарская работа стала обычной и хорошо знакомой. Рану нужно было аккуратно обработать и как следует зашить.

Закончили они вдвоем быстро. Швы вышли на загляденье. Даже отличительный крестообразный стежок, личный почерк Кайлы, получился особенно красивым.

— А теперь спокойно и легко, как от поцелуя возлюбленной, приходим в себя, — лекарь осторожно принялась будить своего пациента.

Кадма под боком хихикнула.

Раненый не с первого раза поднял налитые свинцом веки. Сначала он принялся пялиться в высокий потолок над собственной головой и лишь потом вспомнил все события, включая то, которое привело его к порогу Двора.

— Посмотрите на меня, — попросила его Кайла.

Пациент с трудом повернул голову и уставился на лекаря затуманенным взором. Она положила пальцы ему на запястье и померила пульс. Решив, что тот недостаточно хорош для того, чья жизнь отныне была в полной безопасности, она влила в него немного энергии. Взгляд у раненого тут же стал осмысленным, и он даже принялся ерзать на операционном столе, который мало походил на удобную кровать.

— Лекарь? — спросил мужчина.

Кайла кивнула в ответ.

— Имя свое помните?

— Аддар.

— Кому не угодили, Аддар? — с некоторым задором спросила Кайла, складывая использованные инструменты, требующие тщательной обработки, в небольшую стальную ванночку.

— Заклинательница, — выдохнул он сквозь зубы то ли от боли, которая доносилась до него слабыми отголосками, то ли от злости. — Вызвала меня в поддержку, а платить не захотела.И чиркнула ядовитым лезвием по ребрам. Случалось.

— Хм, — это была единственная эмоция Кайлы.

Призванным доставалось, когда их вытаскивала из родного мира чья-то злая воля. Наверное, заклинательница желала сотворить какую-нибудь сильную волшбу. В помощники призвала иномирца, обладавшего достаточным количеством энергии, но не посчитала нужным после получения желаемого делиться. А, возможно, они были в сговоре и использовали запретные силы. Подельники не договорились, и один одолел другого.

Двор не задает вопросов своим гостям. Он под своей крышей приютит и праведника, и преступника.

— Как вы? — влезла Кадма с искренним участием.

Аддар прислушался, после чего решился немного приподняться на локтях и посмотреть на рану. Правый бок выглядел куда приличнее, чем он помнил.

— Лучше, намного лучше. Спасибо.

Кайла с присущей лекарям надменностью приняла благодарность пациента.

— Так красиво даже барышни на пяльцах не вышивают, — оценил он чужую работу.

В самом деле, ему до этого момента никогда и в голову не приходило, что лекарство может напоминать искусство.

— Раз так хорошо меня залатали, значит, я и домой вернуться могу, — Аддар с неожиданной резвостью сел на операционном столе, а потом и ноги с него спустил, по всей видимости намереваясь встать и бежать из Двора прямо сейчас.

— Какой вы прыткий, — оскалилась Кайла и вмиг оказалась рядом с пациентом, не только преградив ему дорогу, но и заставив немного отклониться назад, чтобы избежать почти интимной близости. — Вы не вернетесь в своем состоянии никуда, выдохнетесь на переходе. Я время и силы тратила не для того, чтобы вы там где-нибудь в обморок рухнули. Так что готовьтесь проводить время в стенах Эмгры.

— Но мне нужно…

— Я вас выпущу отсюда, когда вы будете полностью здоровы.

Лекарь неожиданно надавила на свежезашитую рану пальчиком, и непослушный пациент охнул от боли.

— А вы строгий лекарь, — буркнул Аддар расстроенно.

У Кайлы дрогнули уголки губ. Ей так все говорили. Когда дело доходило до серьезных случаев, она становилась похожа на ледяную статую. Поэтому любые попытки пациента противоречить своим указам пресекала сразу же.

— Кадма, будь добра, проводи нашего пациента в палату, — пропела она сладким голосом, не давая Аддару даже возможность думать о побеге, — и вколи снотворное.

Пациент шумно задышал. Обиделся еще сильнее.

— Если не захочет снотворное, я ему обезболивающее вколю. В пятую точку, такую дозу, что ноги на полдня отнимутся.

— Да вы палач! — принялся возмущаться Аддар, но лекаря его слова никак не тронули.

Мягко улыбнувшись ему и своей помощнице, она, прихватив инструменты, скрылась из операционной. Только отмыв все до зеркального блеска, Кайла считала всю свою работу выполненной. Халат только еще придется отдать в стирку.

— Кадма? — она вышла в рабочий кабинет, в поисках помощницы.

— Я здесь, — та материализовалась мгновенно. — Пациент уложен в постель, как вы и приказывали.

— Ну-ну, — хмыкнула Кайла, не помня никаких подобных распоряжений. Впрочем, ее помощница вполне взрослая девушка и сама должна решать, кого в постель укладывать. — Будем считать, знакомство между нами состоялось, как и ознакомление с моим… постом. Верно?

— Верно, лекарская полностью в вашем владении, — отчиталась девушка.

Кайла осталась довольна и ее ответом, и теми условиями, в которых ей теперь надлежит служить Двору.

Не в привычке Эмгры было стеснять себя в пространстве, поэтому и здесь его было много. Приемная комната вполне могла сойти за залу средних размеров, в стенах которой дозволяется проводить балы для узкого круга. Наполняли ее привычные вещи. Письменный стол лекаря располагался в противоположном от входной двери конце комнаты, перед центральным из трех высоких окон, так чтобы пришедшие сразу же наталкивались взглядом на хозяина кабинета. Перед ним расположились кресла, не самые удобные и далеко не мягкие, противоположные тому самому диванчику, на котором привечали в холле только что прибывших гостей. Разумная мера, чтобы не путать лекарскую с зоной отдыха. Стол помощника же, наоборот, был оттеснен в сторону к стене и заметить его можно было лишь со второго взгляда. Возле него в ряд выстроилось несколько небольших шкафчиков, предназначенных для хранения всевозможных лекарств, простых в применении и не требующих строгого учета. В противоположность им были шкафы напротив — высокие, массивные, вмещавшие в себя десятки томов медицинской литературы, справочников, учебников и много прочего, что может пригодиться под рукой практикующему лекарю. Как раз между ними пряталась еще одна дверь, за которой Кайла обнаружила процедурный кабинет со всем необходимым оборудованием. Самым прекрасным был парящий над всем пространством стеклянный потолок. Не иначе магия Двора постаралась, ведь вместо следующего этажа Кайла видела голубое небо.

— Ваша предшественница любила естественный свет, — произнесла Кадма, видя реакцию лекаря. — Но вы можете здесь все изменить.

— Нет, не буду. Разве что украду из холла пару кадок с апельсиновыми деревьями, уж больно у Ял-Гаа все строго.

— Ох, прошу вас, — взмолилась помощница, в карих глазах заметался испуг, — не нарушайте внутреннее убранство нашего холла. Хозяин этого не одобрит.

Кайла тут же поняла, как можно выманить этого таинственного господина, если тот и далее пожелает скрываться.

— У нас множество садов, я могу попросить создать для вас апельсиновую рощу, — продолжала волноваться Кадма.

— На самом деле я хочу лишь внести небольшое изменение в интерьере, а не творить глобальную реконструкцию, — поспешила лекарь заверить в своих самых благих намерениях помощницу. — Я не могу быть такой наглой в первый же день своей службы.

Кайла уже пристроилась за письменным столом и теперь поводила руками по его гладкой поверхности, привыкая к новому месту. Огромное окно за спиной тоже пришлось ей по вкусу, солнечного света много быть не может.

— Я поняла вас, — слегка улыбнулась Кайла, — если я вам пока не нужна, то мне необходимо обойти некоторых гостей, — заговорила девушка, беря небольшую папочку со своего стола и приобретая крайне сосредоточенный вид.

— Кого? — встрепенулась Кайла, отвлекаясь от мысли, в каком именно ящике стола она станет прятать кисеру. Или лучше всего вне стен жилых апартаментов не курить? Мало ли, как к этому отнесется тот же Хозяин.

— Вот, — помощница протянула ей учетные записи.

На взгляд Кайлы строк и страниц здесь было много. Двор — это Двор, колдовская гостиница, он не имеет отношения ни к оздоровительным местам, ни тем более к медицинским учреждениям. Произошедшее с Аддаром не единственный случай, но он далек от нормы. То есть во Дворе как правило пребывают иномирцы, чье здоровье никак не пострадало. Главным недугом было магическое истощение, чужой мир требовал слишком много энергии, и гости во Дворе пребывали до тех пор, пока не восстановятся полностью. После этого у них хватало сил на переход, что и позволяло им покидать временные стены.

Здесь же был список почти из десяти имен, кому требовался присмотр лекарей.

Дурные слухи об Эмгре — правда?

Немного успокаивало то, что никто из этих гостей не пострадал настолько, чтобы лежать в палатном отделении при лекарской. Все они оставались в своих комнатах и апартаментах, из чего следовало, что травмы и повреждения не критичны.

Полистав содержимое папки и пробежавшись глазами по основным отметкам, Кайла пришла к выводу, что с помощницей ей повезло. Кадма вела строгий учет, записывала все подробно и почерк имела разборчивый.

— Я с тобой, — выскочила Кайла из-за стола.

К кабинету она привыкнуть успеет, куда важнее ознакомиться с работой в необычном месте.

Вместе с помощницей лекарь направилась к выходу, и как раз в этот момент Двор хорошенько тряхнуло. Кайла цепко ухватилась за ручку дверной створки, Кадма довольно просто удержалась на ногах.

— Что это было? — тихо спросила лекарь у помощницы, имевшей беззаботный вид.

— Мы обернулись к Нар'Гоону, — пояснила она тоном, которым вещают о заурядных вещах. — Он дальше всех от нас, поэтому иногда трясет.

Кайла попыталась усвоить в своей голове эту мысль. Далось не просто. Одно дело знать, что Эмгра отличен от других Дворов именно этой особенностью, другое — вдруг понять, что Эминареш лишь одна из четырех граней, и Эмгра делит между ними свое внимание.

— На самом деле, к вашему миру Двор был обращен только по просьбе Ял-Гаа, — наивно продолжала вещать Кадма. — Она попросила облегчить путь своей преемнице, тем более уроженке ее же мира. Хозяин пошел на уступки и держал Двор обращенным к Эминарешу только ради вас. Сейчас же он вернул его ближе к той грани, что была до этого. В наших стенах пребывает довольно важный гость, и он пожелал иметь беспрепятственный выход в свой родной мир…

— Кадма, остановись, — тихо попросила Кайла, отцепляя пальцы от ручки двери. Глупо продолжать за нее держаться. Если верить слухам и истории, то пространство между гранями миров это одно огромное Ничто. Если уж случится в него рухнуть, ничего не спасет.

Помощница хлопнула пушистыми ресницами, не понимая, отчего лекарь вдруг так разволновалась.

— Я… мне нужно время привыкнуть, — попыталась объяснить Кайла, незаметно вытирая о штаны взмокшие ладони.

Девушка неуверенно кивнула в ответ.

Эминареш, Нар'Гоон, Камир-Дол и Маргадэш. Четыре мира, четыре грани. Эмгра на них и меж ними.

Кайла вдруг резко осознала это. Странность, отличительную черту, секрет, который никто так и не раскрыл. Все Дворы в известных мирах пребывали в собственном пространстве, внутри этих миров, и лишь Эмгра выбрался за рамки представимого. Разум лекаря, привыкший к материальному миру, который всегда находился перед глазами и который можно было чувствовать, никак не мог полностью поверить в реальность чего-то подобного. Из-за чего невольно и задавался нелепым и страшным вопросом — реален ли Эмгра вообще?