Пять

Вар дернулся, вздрогнул.

Черт тут же наклонился к нему.

— Что случилось, мой господин!?

— Шум. Что это было? – прошептал Вар слабо. Еще два часа назад он делала уколы, теперь не мог встать, даже шевельнуть рукой.

— Сейчас посмотрю, господин!

Черт вышел из палаты и выглянул на улицу. От увиденного его глаза расширились, и он бросился к своему господину.

— Там Правители Ада! И кто-то еще! Входят в больницу!

Вар застонал. Неужели не ясно, что нельзя здоровым приходить на зараженные территории!?

— Что им нужно?

— Не знаю. Но они идут сюда. Встретить их?

— Да… если уж они здесь, приведи их сюда. Я бы… — дух передохнул, говорить становилось все тяжелее, — я бы сам вышел им на встречу.

Черт снова покинул палату, вышел в коридор, по которому уже шли Правители.

— А, ты, черт!? – узнал его Ловьяд.

Черт поклонился.

— Ну вот, дух. Делай свое дело. – приказал Правитель, и вперед вышел высокий дух.

Черт тут же рухнул перед ним на колени, слишком много силы исходило от него.

— Встань, черт, – ласково обратился к нему Мефистофель, — не бойся меня и расскажи все. Я слышал, твой господин – врач?

— Самый лучший, высокий дух. Но он тоже болен. Он скоро умрет, он считает. И я скоро умру. – быстро ответил черт, вставая с колен.

— Мне нужно поговорить с твоим господином. Веди меня к нему.

Черт поклонился и пошел вперед, Мефистофель, Правители и другие дьяволы пошли следом.

— Преисподняя! – воскликнул Ловьяд, едва войдя в палату Вара.

— Мне не хорошо… — прошептала Анатас и схватила Трэча за руку, ища поддержки.

Мефистофель приблизился к кровати.

— Ты слышишь меня, дух!?

Вар с трудом разлепил опухшие и заплывающие гноем глаза, оглядел Мефистофеля с головы до ног, потом тихо ответил:

— Да. Я даже могу говорить с тобой. Кто ты, безумец? Болезнь убьет тебя, как меня, как всех нас.

— Я могу победить болезнь, – сказал Мефистофель. Вар улыбнулся одними глазами, губы его уже практически не двигались.

— И Ад прославит тебя. Я могу тебе помочь?

— Не знаю. Я пришел сюда, это, как мне сказали, один из первых районов, павших жертвой зеленой проказы.

— Лечи. Я буду в сознании до тех пор, пока смогу быть тебе полезным.

Мефистофель не ответил, он вытянул вперед руки, на концах пальцев возникло желтоватое свечение. Некоторое время он стоял так, с горящими пальцами, а потом с пола, со стен, отовсюду потянулся к нему зеленый туман, начал собираться над его светящимися руками, клубиться, образовывать шар.

Мефистофель знал только один способ найти решение проблемы, хотя если бы не Анатас, он никогда не пошел бы на это, он не был врачом, он не любил лечить, не любил то, что ему предстояло.

Едва туман образовал идеально ровную сферу, Мефистофель резко приблизил ее к себе, и опустил в нее лицо, задержав дыхание, словно ныряя в воду.

Анатас тихо вскрикнула.

Мефистофель поднял голову, туманная сфера распалась, а дух схватился за голову. Черты его идеального лица исказились гримасой боли, рот приоткрылся в беззвучном крике, из глаз брызнули слезы, руки сами собой сжались в кулаки.

Анатас рванулась вперед, к нему, но Трэч ее удержал. И был прав. Мефистофель справился с болью, постиг природу страшной эпидемии. Решение было найдено.

Он стер пот с лица и повернулся к лежащему на кровати духу.

— Врач, как тебя зовут?

— Вар, — послышался тихий ответ.

— Я нашел способ излечить Ад.

— Ты маг, — с уважением в хриплом шепоте отметил Вар.

— Да. Но то, что я знаю способ лечения, не спасает Ад. Нужна жертва. Мне нужен кто-то, в ком я смогу запереть проказу. Это будет ее последняя жертва, последний, кто умрет.

— Это должен быть кто-то конкретный? – у Вара даже прорезался голос. В нем проснулся ученый.

— Нет, кто угодно. Если бы был рядом второй маг, это мог бы быть я, но… мне придется остаться в живых чтобы провести процесс.

— Возьми меня, я подойду ведь, верно?

— Ты? Но ты молод, у тебя впереди вся жизнь…. – Мефистофель покачал головой.

— Нет. У меня впереди нет жизни. Проказа увела в могилу моего учителя, лучшего друга и любимую. У меня не осталось ничего. Я хочу умереть. Выздоровей я, я может, и не смогу покончить жизнь самоубийством, но жизнь моя станет бесполезной. А так… я послужу науке, это то, о чем я всегда мечтал.

— Ты уверен, Вар?

Покрытое зеленой коркой лицо не дрогнуло, когда губы произнесли:

— Да.

Мефистофель кивнул.

— Ад не забудет тебя! – проговорил Ловьяд громко.

Вар улыбнулся, обнажив раскрошившиеся зубы.

А Мефистофель снова начал собирать туман, только теперь он делал это дольше, и тумана было во много раз больше, он заполнял комнату, скручивался в один огромный зеленый шар, а потом Мефистофель достал из кармана небольшой серебряный кинжал, наклонился к Вару, шепнул:

— Да пребудет с тобой Разум, — и резко ударил ножом по руке.

Хлынула зеленоватая кровь, сзади зашептались, зашушукались, но Мефистофель не слышал их, он направил весь туман в порез на руке Вара. Кровь потекла обратно в вены, унося за собой туман, наполняя жилы духа-врача смертельным ядом.

Вар последний раз улыбнулся, глаза его закатились, тело обмякло. Рана срослась сама собой. Весь яд зеленой проказы со всего мира теперь был заточен в этом теле.

Мефистофель еще раз глянул на него, а потом тело вспыхнуло необычным, синим огнем, не оставляющим ни дыма, ни пепла, Огнем Уничтожения, поглощающим все, что окажется в его власти, целиком.

Тело Вара сгорело окончательно, и огонь исчез так же, как и появился.

Мефистофель повернулся к Правителям и герцогам.

— Это все.

Никто не проронил ни слова, и Мефистофель перенес всех зрителей обратно в замок.

А сам вернулся домой.