Четыре

«Подойди, мальчик-к» — вновь сказал голос, и Трэч сделал шаг к нему. Потом еще один, два, обогнул лежащее на боку кресло и оказался рядом с массивным письменным столом. На нем, покрытые слоем пыли, лежали стопками какие-то книги и тетради.

И они шептали, говорили, просили…

«Иди к нам-ам-м»

«Стань одним из нас, будь с нами-ами-ами»

А потом…

«Будь нами-ами…»

Трэч протянул руку. Пальцы дрожали. Дьявол нахмурился и заставил дрожь уйти. А потом осторожно смахнул пыль с одной стопки. Коснулся пальцем обложки верхней книги. Та задрожала, зашипела и загорелась ровным красноватым пламенем. Юноша тут же отдернул руку.

— Что это! – голос его был сиплым от волнения.

Огонь потух так же внезапно, как вспыхнул.

«Дьявол…» — прошипел голос.

И в башне наступила тишина. Ни перешептываний, и стонов, ни скрипов.

Трэч развернулся и бросился прочь.

***

Остановившись в одном из проулков и отдышавшись, Анатас поймала себя на мысли, что разумнее было бы отложить свой побег до вечера или, даже, до ночи. Так, наверное, было бы меньше шансов встретиться с охраной. С другой стороны, ночью бродить по улицам и, тем более, по лесу намного опасней, чем днем. Так что, еще неизвестно, как было бы лучше сделать. Еще один вдох, выдох, и Анатас направилась в сторону леса. Солнце стояло в зените, и дьяволица чувствовала кожей его жар. Она улыбнулась. В прошлый раз эта дорога резко изменила ее жизнь, ее мышление и взгляды. А что будет на этот раз? Она не знала.

Как и в прошлый раз, едва дьяволица вошла в лес, солнце перестало согревать ее тело, лишь подсвечивало листья деревьев, создавая внизу мягкий, изумрудно-прохладный сумрак.

Анатас снова остановилась. Воспоминания о страхе, пережитом в этом лесу, снова воскресли в ее сознании. И она не сомневалась, что и в этот раз, стоит ей прислушаться, она услышит дикие стоны и протяжный вой. Но сейчас она ждала эти звуки, хотела услышать их…

Но было тихо.

Пели птицы, стрекотали кузнечики, зудели комары – лес приветствовал ее добрыми, тихими шорохами. И не было ни одной угрожающей ноты в лесном напеве.

Девушка пошла вперед, по тропинке. Она не помнила, как в прошлый раз оказалась в зачарованном лесу Мефистофеля, не помнила, как заблудилась, и сейчас все, что ей оставалось – это верить своей интуиции. А та настойчиво рекомендовала повернуть направо, потом налево, пересечь небольшую поляну, от которой издали пахло спелой земляникой, а потом идти. Все вперед и вперед. Что Анатас и делала.

Просто шла, и шла, и шла, так долго, что заболели ноги, начала кружиться от пестрых красок леса голова, а никаких намеков на зачарованный лес так и не было.

Анатас уже практически отчаялась найти мираж, созданный мощью Мефистофеля, как вдруг впереди забрезжил просвет, и она оказалась на огромной поляне перед замком.

Сердце ее радостно забилось: нашла! Не мираж, не лес, она нашла его замок. Улыбнулась и бросилась вперед.

И так же резко замерла, словно споткнулась о невидимый барьер. Зачем она шла? Зачем искала? Что она скажет ему?

И ответ возник сам собой: ничего. Ей нечего сказать ему, нечем объяснить свой визит. Дьяволица опустила голову. Все это время, пока она сбегала из дома, шла по городу, плутала в лесу, мысль о ЦЕЛИ заставляла ее смеяться, радоваться, забыть обо всем, кроме того, к чему она стремилась, но сейчас…

Все нормы морали, все правила приличия, законы и принципы, в которых она воспитывалась, которые всегда были основой ее жизни, подняли головы в ее сознании, убеждая в абсолютной глупости ее поступка.

***

Ловьяд и Трэч стояли у окна. Сейчас никто не смог бы усомниться в том, что они братья. Оба абсолютно одинаково кусали губы и хрустели пальцами от волнения.

— Мне кажется, нет смысла посылать погоню. – проговорил Ловьяд. Впрочем, эту фразу он повторял уже не первый раз.

— Да… — так же, не в первый раз, ответил Трэч.

И оба снова устремили взгляды в сторону широкой дороги.

Оба думали об одном и том же: что, если их сестра уже наткнулась на область, в которой царствует Зеленая проказа? Что, если и она..? Если и для нее придется искать врача?

— Знаешь, Азиэль говорил, что есть один маг, сведущий в медицине… — сказал Ловьяд. Трэч поднял широкие брови.

— И почему ты не пошлешь за ним? Это ведь то, что нужно!

— На совете герцоги и министры сказали… в общем, позвать его на помощь, все равно, что оскорбить их всех. Настроить против себя весь Ад!

— Брат, ты меня пугаешь! – покачал головой Трэч, — Неужели тебе важнее их расположение… ведь речь идет о судьбах многих!

— Мы найдем способ. Возможно, этот маг сам предложит помощь… понимаешь, я не могу пойти против всего Ада, я не Вельзевул…

Трэч промолчал. Он не хотел спорить с братом, но и понять его не мог.

Вдруг неожиданно в сознание закралась мысль о том, что, может быть, в тех книгах есть решение проблемы… Но он тут же отогнал ее. Что-то подсказывало ему, что читать эти книг небезопасно. Хотя он и знал, что когда-нибудь найдет в себе мужество сделать это.

***

Анатас повернулась спиной к замку и сделала несколько шагов в сторону леса. А потом остановилась. Из-под деревьев, покачиваясь и растекаясь, полз зеленоватый туман. Анатас резко зажала нос руками, но это не помешало ей ощутить отвратительный, тошнотворный, сладковато-кислый запах разложения. Туман приближался. Анатас бросилась бежать к замку, но запах преследовал ее. Почему-то девушке казалось, что стоит ей коснуться стены замка, как она спасена, она начала задыхаться. В памяти вспыли страшные фотографии заболевших зеленой проказой, ужасные рассказы брата, видевшего все это через сознание какого-то черта.

«Стоит аромату гнили, сопровождающему зеленую проказу повсюду, наполнить ваши легкие, как вы обречены» — вспомнились дьяволице слова одного из придворных врачей. Обречена…

Она принюхалась. Запах исчез. Анатас закрыла глаза и упала на траву. Ее трясло, как в лихорадке.

Вдруг что-то теплое коснулось ее плеча, она услышала тихий голос над ухом:

— Все будет хорошо.

А потом сильные знакомые руки подняли ее с земли, и понесли. Анатас прижалась виском к надежному плечу.

— Все будет хорошо, — повторил голос.

Потом Анатас почувствовала под собой твердую поверхность, голову ее подняли и положили на подушку.

Девушка открыла глаза.

Мефистофель стоял рядом с ней на коленях, держал ее за руку.

Правда, романтического в этом ничего не было, он сосредоточенно считал пульс.

— Ну-ка, посмотри мне в глаза, — велел он, отпустив руку.

Анатас посмотрела. Красивые. Мефистофель усмехнулся:

— Нет, так дело не пойдет. Смотри сюда – он коснулся пальцами кончика своего уха.

Дьяволица послушно перевела взгляд на ухо, а дух стал разглядывать что-то в ее глазах. Не очень-то приятно это было.

Потом теплая рука оказалась у нее на груди, рядом с сердцем. Анатас почувствовала, что не отказалась бы провалиться сквозь землю.

— Если не секрет, долго ты будешь продолжать свой медицинский осмотр? – спросила она как можно более язвительно.

— Нет, – равнодушно ответил Мефистофель, — не дольше, чем это необходимо.

Он закрыл глаза, провел рукой вокруг ее головы, проверяя ауру, а потом резко встал с кровати. Очень резко. Сжал руки, сцепил пальцы. А потом громко непечатно выругался, так непечатно, что у Анатас запылали щеки.

— Тысяча извинений! – он словно только что заметил ее присутствие, а потом обратился в пустоту, — и что это за гадость такая?

Пустота ответила:

— Не знаю, хозяин, но я не раз отгонял ее от себя во время вашего отсутствия.

— Как она лечится ты, разумеется, тоже не знаешь?

— Увы, мой господин, рад был бы вам послужить, но природа этой болезни мне неведома.

— Шикарно! У библиотеки спрашивал? – продолжал Мефистофель странный разговор. Анатас начинала чувствовать себя неуютно.

— Библиотека не знает. Утверждает, правда, что природа болезни чисто магическая. Причем добавляет, что скорее всего уничтожает только людей и созданий Черного рода, на всяких там вампи… — голос осекся, и продолжил, — оборотней не действует.

— Скажи библиотеке, чтобы шла к черту. Это я и сам знаю.

— Скажу, господин.

А Мефистофель резко повернулся к Анатас и встал перед ней на колени.

— Анатас! Пожалуйста, скажи мне, что происходит в Аду. Только быстрее, иначе может быть поздно…

— Поздно? – переспросила Анатас.

— Анатас… ты заражена. Понимаешь?

У девушки задрожали губы.

Заражена. И никто еще не выздоравливал.

— Послушай! – он коснулся ее подбородка, — я вылечу тебя, я найду способ, но я должен знать как можно больше!

Анатас знала не много, меньше, чем Ловьяд, но рассказала все.

Мефистофель поднялся с колен, протянул ей руку.

— Пойдем, я перенесу нас в замок правителей. Мне нужно больше сведений, чтобы убрать эту дрянь! Но надо спешить, пойдем!

Анатас дала ему руку, и в тот же миг в глазах у нее потемнело, а когда пелена спала, они с Мефистофелем уже стояли на ступенях главного входа дворца.

***

Ловьяд увидел внизу две возникшие из ниоткуда фигуры.

Трэч потер глаза.

— Это Анатас! – громко сказал он, раскрывая крылья и открывая окно.

— Кто это с ней?

Ловьяд тоже распахнул крылья, и оба дьявола спустились вниз, на каменный двор.

— Ловьяд! – воскликнула Анатас, — Ловьяд, я…

— Анатас, с тобой все в порядке? – Ловьяд обнял сестру, но та быстро оттолкнула его:

— Нет, Ловьяд. Я…

Оба ее брата одновременно вскрикнули.

Обречена….

— Ловьяд, этот дух может помочь. – Анатас указала на Мефистофеля.

Ловьяд тут же повернулся к нему.

— Это правда? – спросил он.

Мефистофель кивнул.

— Кем бы вы ни были, если вы спасете Ад от этой напасти, вы можете рассчитывать на вечную признательность Правителей Ада. Я не забываю того, кто помог Аду.

— Ваше величество, к чему слова? Будет благодарность, или нет, я все равно пойду лечить Ад. Это мой дом. – отрывисто ответил Мефистофель.

— Это слова благородного духа.

— Тогда нужно спешить. Мне нужно знать, какие районы были заражены раньше всего?

— Первым пришло известие из Первого округа Южной провинции.

— Хорошо. Я пойду туда. Если вы или кто-нибудь еще хочет контролировать мои действия, он может пойти со мной. Безопасность я могу гарантировать… — Мефистофель что-то прикинул, и закончил, — десятерым.

В принципе, его щита хватило бы и на сотню любопытных, но ему придется еще и лечить, неизвестно, с магией какой силы ему придется столкнуться.

Ловьяд тут же ответил:

— Пойду я, мои брат и сестра, четыре герцога, и три министра.

— Скорее! Нужно торопиться!

Ловьяд жестом подозвал одного из солдат замкового гарнизона, что-то прошептал ему на ухо, и тот, кивнув, взлетел вверх. Минута прошла в молчании, а потом из замка вышли приглашенные наблюдать за лечением сановники.

Мефистофель окинул их всех взглядом, кивнул.

— Но…, — прошептал Азиэль, — поглоти меня Преисподняя…

— Раз встретиться с вами, Азиэль, вы ничуть не изменились со времени нашей с вами последней встречи. – проговорил Мефистофель с легким сарказмом. Азиэль покраснел, как мальчишка.

— Черт подери… — разом побледнели министры.

— У нас мало времени. Нужно сделать дело, а потом вы все тепло поприветствуете меня, не сомневаюсь, вы скучали по мне так же сильно, как я по вам, господа. – голос Мефистофеля наполнился еще большим сарказмом, который, впрочем, не был понят ни молодыми дьяволами, ни воинами.

Мефистофель еще раз глянул на всех, кого ему предстояло взять с собой, а потом быстро задал траекторию перемещения, одновременно раскинув надо всеми мощный щит.