Глава 19. Звери

Едва ли у меня остались претензии к Дмитрию. Я забыла обо всем на час, что провела в ванной комнате. Впервые согревшись, чуть было не уснула, чувствуя родную стихию на своей поврежденной коже.

Когда в дверь постучали, я уже была в сиреневом халате и высушивала темные волосы полотенцем.

— Ну как тебе? — спросил молодой ученый, переступив порог.

— Нет слов. Спасибо.

— У меня есть еще один сюрприз для тебя.

Он протянул мне руку, сжатую в кулаке.

— Я не могу уже пить таблетки, — простонала я, подставив ладонь. — Я, конечно, всё понимаю, но…

— Это и не таблетки.

Я посмотрела на руку, затем снова на Дмитрия. Ладонь заполнили шоколадные конфеты в виде морских обитателей.

— Это мне? Правда?

Парень усмехнулся.

— Даже не знаю.

— Спасибо!

Положив их на язык, я закрыла глаза от наслаждения.

— Завтра принесу еще. Получше рыбы с костями?

Я злобно посмотрела на него.

— Прости, глупая шутка.

— Да нет, ты прав. Намного лучше, — я выбросила фантики в ведро и облегченно вздохнула. — Итак, что вы скрываете от меня снова?

— Что ты имеешь в виду?

— О чем вы говорили с Олегом?

— Честно, не хочу это обсуждать.

— А придется.

— Как ты собираешь меня заставить?

— Слова «пожалуйста» будет недостаточно?

— Я серьезно, давай лучше о другом поговорим. Как ты себя…

— Только не это! От-ли-чно! Просто пре-крас-но! Хорошо, не хочешь об этом, тогда скажи где мой кулон.

— Кстати, я как раз таки пришел спросить о нем. Мы заказали через Интернет нечто подобное, но оно придет сюда только через неделю. Ничего?

— Заказали? Да вы что! Так дело не пойдет. Где моя сумка? С которой я к вам попала?

— Посмотри в шкафу, туда должны были поместить твои вещи.

Я открыла белые дверцы и скинула всё с верхней полки.

— Разве их не сожгли?

— Мы в каком веке живем?

— Ладно, забудь.

Я начала складывать свою белую постиранную рубашку и брюки на место, удивляясь исчезновению тех ужасных пятен от шампанского, грязи и крови. Под ними — обнаруживаю свой клатч. Все содержимое оказалось на месте. Относительно.

Я достала небольшое лезвие, сделала надрез на ремешке и оттуда появилась цепочка с замком. В боковом кармане оказались кулоны в виде полумесяца с прикрепленным к одному из острых концов пустому шару, хотя их место было совершенно в другом отделении сумки.

— Так, ну и последняя деталь.

Прицепив круглый флакончик к цепочке, я одела ее на шею и включила кран в ванной. Извиваясь, вода стала течь прямо в кулон.

— Невероятно. Так ты делаешь его сама.

— Угу. Это ведь удобнее, правда?

Я отошла от крана и, взяв в руки новый сверкающий кулон, показала его Дмитрию.

— Он светится благодаря тонкому стеклу, которое изнутри промазано веществом, реагирующим на особые колебания воды.

— Да ты гений.

Я поклонилась и рассмеялась.

— Почему ты раньше его не сделала?

— Честно? Боялась, что снова отберут. Я ведь могу работать и без него, просто так спокойнее.

— Понимаю.

— И все-таки вернемся к первой теме.

— Да ладно. Почему я не удивлен?

— Рассказывай.

Дмитрий закатил глаза и встал со стула.

— Спокойной ночи.

Я схватила его за рукав халата, усадила на кровать и села рядом.

— У меня дежавю.

— Все верно. Здесь и сейчас я — психолог. И ты мне всё расскажешь. Или я применю гипноз.

Я пожала плечами, и мы рассмеялись. Спустя пару секунд Дмитрий снова погрустнел.

— Помнишь, что я говорил о своих родителях?

— Что ты писал им письма, но перестал получать ответы?

— Я и до сих пор пишу. Да. Знаешь, сегодняшний наш разговор натолкнул меня на одну мысль. Они ведь тоже впервые за все время моей работы навестили меня здесь. Несколько месяцев назад.

— И ты думаешь, что их тоже могли перехватить в то крыло?

Дмитрий отвел взгляд.

— Прости, я не хотела.

— Да нет, все так и есть. Наверное.

Он встал с кровати и стал бродить по комнате.

В этот момент мне очень было его жаль. Парень явно не знал, что делать, и едва сдерживал эмоции. Но говорить, что такого быть не может и нужно думать о хорошем — смысла не было. Но ему нельзя было давать опустить руки.

— Как это выяснить? — спросила я, вешая полотенце на изголовье кровати и вставая рядом с ним.

— Только спустившись туда, в архив. Если родители и вправду там, я их не узнаю и врятли когда-нибудь вообще смогу это сделать. Нужно поскорее в этом разобраться. Успею ли я… Я же не переживу, если…

— Так. Всё, остановись. Где настрой бойца? Когда пойдем спускаться?

— Мы? Я.

— Нет, мы. Меня теперь касается всё это не меньше тебя!

— Зря я так много тебе рассказываю. Хотя помощь не помешала бы. Ну с этим разберемся завтра. Ложись спать, хорошо? Камер здесь нет, поэтому не волнуйся. И да, анализы показали, что ты абсолютно здорова. Теперь официально заявляю — больше никаких лекарств.

— Ура. Но не вздумай меня выписывать.

— Подделанные анализы уже лежат на столе руководителя.

— Славно. Спокойной ночи.

— До завтра. Если что — я в кабинете напротив.

На этот раз сон пришел ко мне быстро, не успела я толком подумать о том, правильно ли поступаю. Подобные рассуждения стали сопровождать меня утром, пока я умывалась и делала прическу в виде высокого хвоста.

Стоило ли мне соглашаться по своей воле оставаться здесь? Все-таки проблемы меня прямо не касались. Я наконец здорова, но значит ли это, что меня спокойно бы отпустили домой? Ради чего делать такое исключение? Если в стенах лаборатории действительно происходит всё это, тогда нет смысла и думать о поездке домой.

Я очень надеялась, что Дмитрий говорит мне правду. Ведь если в моих силах ему помочь — дела пойдут быстрее, и я смогу наконец уехать отсюда.

Бросив в стирку майку и широкие штаны, я надела на себя черный костюм, который по мягкости не уступал кигуруми, и, выйдя в коридор, постучалась в кабинет Дмитрия.

Ощутив чрезмерное тепло, я сняла кофту, бросила ее на кровать, оставшись в серой футболке, и вернулась к вышедшему с папкой в руках врачу. На этот раз мы преодолели несколько пролетов вниз по лестнице и вышли к железным дверям.

— Это архив? — тихо спросила я, почувствовав себя спец.агентом. — Каков план?

— Это не архив, — Дмитрий провел карточкой около ручки и дверь распахнулась. — У меня тут есть кое-какие дела. Раз уж ты носишься по всему отделению, не хочешь составить компанию? Так хотя бы будешь под присмотром.

Я вздохнула и зашла внутрь, после того как Дмитрий галантно пропустил меня вперед.

— Тогда где мы?

Я стала оглядываться по сторонам.

— Тут свет то есть?

— Да, сейчас.

Нас окружили проржавевшие насквозь железные стены. Тусклый свет от лампочки едва освещал довольно большое пространство. Вплотную к стенам стояли столы, на них или над ними висели различные хирургические инструменты, баночки с лекарствами, какие-то корма и даже игрушки.

— Похоже на ветеринарную клинику. Только такую себе, сильно запущенную.

— Что — то в этом роде.

Дмитрий открыл замок на еще одной двери в дальнем углу и подозвал меня.

— Значит так. Держись от меня в двух шагах. Не делай резких движений и старайся ничего не говорить. Дыши ровно и не задерживай взгляд на одном предмете, лучше смотри в пол.

Напугав меня, Дмитрий скрылся за углом комнаты. С колотящимся сердцем я вошла следом и тут же вздрогнула от возникшего шума. Кругом, колотя клетки, с яростью кричали живые существа, которых я раньше видела только на картинках.

Пока я приходила в себя, игнорируя все советы, Дмитрий положил папки на стол и стал что-то писать в свой блокнот.

Тут меня схватила за футболку чья-то лапа. Я отскочила в сторону и врезалась в соседнюю клетку. Их было не так уж и много, но достаточно, чтобы банально шокировать.

Клетки висели друг над другом в несколько рядов, большинство были пустые. Моргающая лампочка не могла осветить их полностью, оставались темные углы, поэтому рано было делать выводы. Мало ли, кто мог в них затаиться.

Я закрыла рот руками, оглядывая каждое животное.

Разноцветные попугаи недовольно шипели, размахивая крыльями, приматы сидели, сжавшись в углу, держа свои перебинтованные лапы, черепахи двигались ко мне на трех лапках, у желтой змеи не было глаза. Всё это так давило на жалость, что я едва ли могла держаться на ногах. Сложно было представить, что им пришлось пережить.

Я со страхом посмотрела на Дмитрия и увидела за его спиной огромный аквариум с дельфином, со шрамами на голове. Он как раз записывал что-то, держа руку на стекле.

— Что вы с ними сделали?

Я не смогла сдержать слезы.

Маленькие ракообразные затрещали своими клещнями, показывая мне поломанные панцири, грызуны сжимали отломанными зубами железные прутья, отделяющие их от свободы. Мне было всё страшнее заглядывать в другие клетки. Такую жестокость мне не приходилось видеть ещё никогда. Увидев нарастающую панику, парень подошел ко мне и надавил за плечи.

— Так. Я понимаю, что тебе тяжело это видеть, но постарайся и меня понять.

Я оттолкнула его и встретилась взглядом с маленьким щенком, скулящим рядом с ногами.

— О, нет. Как же так.

Я упала на колени, приложив руку к клетке.

— Ты чего творишь?!

Дмитрий тут же отдернул ее, сев рядом. Маленький пёс со злостью вцепился в замок и стал его тянуть на себя. Но из-за нехватки сил он расцепил зубы и неуклюже упал.

— Я схожу за водой. Не шевелись! — приказал он и вышел за дверь. — Постарайся успокоиться. Не знал, что у тебя будет именно такая реакция.

— Какой она должна была быть?! — я вскочила на ноги, схватила ключи, лежащие на столе, и тут же с испугом положила их назад. Что я могу сделать для них? Выпустить в подвал? Еле дышавших, израненных? Всё равно на поверхность мне путь закрыт.

Птицы угрожающе взмахнули поврежденными крыльями и стали издавать дикие вопли. Послышалось скуление. Из клетки внизу с любопытством продолжал смотреть коричневый щенок. Боже, как он похож на маленького Смайла!

— Что за шум? Рита?

Дмитрий забежал в комнату и обомлел.

— Их место на свободе! — крикнула я, сдвинув брови на переносицу и сжимая в руках щенка.

— Что ты творишь?! — парень упал рядом с нами на колени и протянул руки. — Ты не понимаешь! Все они агрессивны. Не один ассистент пострадал от их лап и когтей! Отдай мне его. Пожалуйста.

Животные были мои одним из слабых мест. Не понимаю, как вообще нужно было додуматься до того, чтобы привести меня сюда.

— Не верю. Эти бедняги — жертвы опытов, которые не могут вернуться к своей прежней жизни из-за хотелок человека! В любом случае — заслужили ваши ассистенты! Так им и надо.

— Рит, они не жертвы опытов. Хотя про «хотелки» согласен.

— В каком смысле?

— Называй уже меня Димой. Давай вернем его? У него повреждено ребро, не нужно лишних прикосновений. Я сейчас все объясню, хорошо?

Я нехотя вернула малыша обратно и отдала ключи.

— Вот так.

Дима аккуратно положил его на подстилку и подлил воды в миску.

— Это животные, которых я подобрал на острове. Они так или иначе пострадали от человека, это правда. Но наша лаборатория тут не при чем. Я лечу их, понимаешь? Многие уколы очень болючие, поэтому больше половины животных имеют такое поведение. Их нетрудно понять.

— А эти царапины?

Дима кивнул, проведя ладонью по своему лицу, задевая шрамы, а я мысленно вздохнула, что не являлась виновником их появления.

— Значит, мы на острове?

— Верно.

— Саргассово море. Остров…

— Бермуды.

— Мы на территории треугольника?!

— Да. Тебе страшно? На самом деле, это не такое и плохое место. Просто кое кто свыше распространил слухи, чтобы это место обходили стороной. Но все, кто всё же сюда попадал уходили с огромной суммой денег за молчание и переезд. И люди «пропадали». Вот тебе и мистика.

Эта информация просто не укладывалась в голове.

— Ты сейчас серьезно?

— Более чем. Поможешь?

Дима поставил на стол игуану и стал осматривать ее хвост.

— Так ты все свободное время пропадаешь здесь?

Он кивнул.

— Разве ты не психолог?

— Нейропатия идет у меня как дополнительное образование, а так то я закончил ветеринарное дело.

Всего оказалось около восьми животных. Я с удовольствием знакомилась со всеми, чувствуя, как тревога постепенно уходит. В тот момент мне больше всего хотелось, чтобы они выздоровели. Они, а не я.

Больше я не задавала вопросов и весь оставшийся день так или иначе помогала. Эта теплая встреча стала моим недолгим спасением и поводом в очередной раз восхититься моим лечащим врачом. Дима так заботился обо всех этих существах, что привозил их сюда тайком, несмотря на запрет. «У каждого свои хобби» — говорил он, мило улыбаясь и убирая непослушные черные локоны назад. Ему спокойно можно было вручить титул жреца животных. Хоть такого и нет, лучшей кандидатуры на это никому точно не отыскать. Но всему есть предел. Ближе к вечеру мы произвели кормление, поиграли с маленькими зверятами и вернулись на свой этаж, смеясь и вспоминая, как я успокаивала лающего щенка и обещала ему, что скоро вернусь, хотя он просил еще корма, который уносил Дима. Я наконец почувствовала себя лучше.

— Нет, ну простительно на самом деле, — улыбался парень, подавая мне руку на сломанных ступенях. — Я хочу сказать тебе спасибо. Все животные заметно успокоились после твоего прихода.

— Я бы хотела посещать их чаще. Как насчет вечера?

— Можно это устроить.

Улыбаясь, мы прошли какое-то время молча.

— Скажи честно, ты был в архиве без меня?

Дима усмехнулся и покачал головой.

— И всё да ты знаешь.

— Какие новости?

— Никаких. Я не нашел их личных дел, но что-то мне подсказывает, что они там. Как бы сильно я не молился небесам и не пытался переубедить себя.

Я взяла его за руку. Дима поднял на меня глаза.

— Все в порядке. Спасибо. Я справлюсь.

— Не сомневаюсь в этом. Прости, что снова засомневалась в тебе, тогда. С животными, мне стыдно, что я подумала, что это сделал ты.

— И это тебе простительно. Я бы тоже не стал доверять такому болвану, как я.

— Что ты говоришь такое?

— Прости меня, — он резко остановился и встал передо мной. — Если сможешь когда-нибудь это сделать.

Эту фразу я прокручивала весь обед, пока Дима делал какие-то отчеты.

— Где Мари? — спросила я, отставив пустую суповую тарелку в сторону и решив немного отвлечься. — Ты меня очень напугал, сказав, что больше я ее не увижу.

— С ней все хорошо. Она как раз является сейчас нашим козырем, работая у НИХ.

— Опять это крыло… Как вы могли отправить ее туда? Я же была виновата в этом…

— Побеге? Если его можно так назвать.

Я надула губы, а Дима рассмеялся.

— Да ладно, расслабься. Она сама этого захотела.