Глава 6, в которой не замечать охлаждения друзей значит мало ценить их дружбу

Плотно забиты окна, как кляпом, пухом,

нежностью тополиной ты сыт по горло,

душно, стакан воды бы, и ты не гордый,

можешь позвать на помощь кого угодно,

только вот — никого здесь… Какая муха

в кровь искусала Богом забытый город?

Жадностью болен ты, словно та старуха

с битым корытом — мимо по водостокам

пусть бы текли соблазны, незорким оком

их провожают тени… Не так уж плохо

в этой бетонной клетке — тепло и сухо,

только тебе всё кажется, что жестоко

кем-то наказан ты. Пережжённый вечер

не бесконечен. Легче дышать, похоже,

станет, когда осядут шаги прохожих

пылью на тротуарах — немного позже,

может, и ты дотянешь… Когда бы ветер —

тот, что заходит с моря, тогда — возможно,

было бы проще, впрочем…

ты осторожно…

©Лада Пузыревская

***

Что-то я смотрю, у меня тут все персонажи заполюбили друг друга нежно, трепетно и страстно, а постельных сцен и прочей эротики нет почему-то. Это потому что эротика от третьего лица как-то меня не прельщает. Это как порнографию смотреть, или в дырочку подглядывать.

Я не люблю подглядывать в дырочку, вернее я не знаю, люблю или не люблю, потому что никогда не пробовал. В смысле подглядывать. Порнографию, или эротику, я так и не понял, что это было, я, правда, посмотрел, но недолго.

Как-то мне это понравилось не очень. В смысле очень не надолго меня хватило, минут всего на несколько, а потом стало как-то совсем скучно и неинтересно, что я взял и выключил, хотя всё было вполне себе красиво и подробно, и даже какое-то подобие сюжета. Наверное, это всё же эротика была, а не жесткое порно.

А чтобы описать эротику, постельные сцены и прочие любовные утехи от первого лица, надо, чтобы этот персонаж, который первое лицо, кого-то возлюбил страстно, пламенно и неистово, как один я только и умею, только вот кого?

У всех других персонажей по сюжету, по фабуле, или вопреки, потому что, они уже и сами тут такое начинают вытворять, появились уже устойчивые связи, не буду же я их по прихоти разрушать, что я маньяк какой. Есть, правда один, вернее одна, вроде неприкаянная пока, хотя я про неё пока ничего не знаю, вот, пожалуй, и узнаю, вернее, придумаю что-нибудь.

И тут-то можно будет развернуться в полную мощь таланта, расписать все эти придыхания, постанывания, шероховатости и увлажненности. Дать, в смысле, воль эротической фантазии с чередованием описания сменяющихся антуражей.

Это, как вы уже догадались, та самая мадама троюродная племянница. В смысле зама губернатора из Сибири. Что-то она совсем потерялась, а зачем-то же она сюда приехала, и чего-то тут уже поделывает, я только об этом пока не знаю ничего. Вот тут-то и можно будет всякие чулочки постягивать, бретелечки посдвигать, разные выпуклости погладить, упругости полизать.

Только вот что мне по этому поводу благоверная скажет? Она у меня дама с юмором, читая, подхихикнет — ну у тебя и фантазии, а вот осадочек всё-таки останется. Но, в конце концов, не семейный же альков описывать.

Тут больше будет неприятных последствий, если описывать семейный альков от первого лица, хоть от какого персонажа. Зато я, мы, все персонажи от первого лица, родной жене не изменим. Даже в фантазиях. Эротических.

Вот вы скажете, что так не бывает. А я скажу, что сам знаю, но я же фантастику пишу, а нафантазировать мне же никто не мешает. Кроме моей собственной природной стеснительности и нераскрепощености.

Поэтому, я, наверное, всё-таки так поступлю — пусть это фантастикой остаётся безо всякой смачной эротики, а вот если когда я буду дамский роман писать, вот уж там оттянусь по полной, так что не пропустите.

***

Ехать к бабушке Вере и втягивать еще и её в перипетии последних событий показалось Ольге идеей, мало того, что безнадёжной, но и глупой до нельзя. Она бы и не поехала. Бабушка сама позвонила и предложила посетить очередные достопримечательности.

Однако когда Ольга вошла, сразу стало ясно, что о достопримечательностях можно забыть надолго.

Ясно это стало с первого взгляда на стопку желтой прессы с красующимися на заглавных страницах ослепительными аристократками в … ну вы поняли.

Баба Вера тоже всё поняла правильно. Более того, она-то всё поняла до жути правильно, более того, она даже «рыцарей плаща и кинжала» сосчитала, да не просто сосчитала, а еще и подписала прямо на этой самой желтой прессе — даже и чины и заслуги и принадлежность ведомству, которому они принадлежат.

— Как вы их сделали, — заговорческим тоном прокомментировала баба Вера, иронически улыбаясь, — артистки погорелых театров, Мата Харри недоразвитые.

Дальнейшая беседа протекала за чаем с ликёром, Ольга почувствовала себя надёжно защищенной и укрытой, в смысле прикрытой со всех сторон. Она и не подозревала даже, что это окажется, не только полезно, но и настолько увлекательно.

Она просто попала в совершенно другую, параллельную вселенную, о существовании которой она, конечно, догадывалась, но вот так попасть и окунуться, не доводилось. И дай бог, чтобы не довелось. В другом качестве, разумеется, не довелось.

Информация, доступная бабушке не просто поражала, она пугала аналитичностью и достоверностью. Создалось впечатление, что бабушка работает на все разведки мира сразу, вернее наоборот, все разведки работают на неё, наперебой и соревнуясь доставляют не только отчеты, но и планы проведения операций.

А главное — имена, шифры, явки, пароли — нет для бабушки Веры тайн, вся закулиса для неё открытая книга.

***

Что русскому здорово, то немцу смерть. А англичану, так и вовсе полный пипец. Это не я так придумал, это народная мудрость так говорит. Народная мудрость — это то, что выстрадано веками. Это, что несёт в себе элементы Знания Древних.

У этих самых Древних, полагаю, Знание всё-таки было. Нехилое такое Знание. Крохи, крупицы этого Знания сейчас разбросаны по сёлам и весям. Ими никто, почитай, и не пользуется.

Вот бы его собрать воедино, очистить, отфильтровать, и начать использовать во благо. Материя непознаваема, и всё, что бы мы ни высказывали о ней, будет домысел. Домысел — это тоже как бы Знание. Его тоже можно использовать во благо.

Только вот, во благо вряд ли получится. Потому что Знание обладает дуализмом. То, что можно использовать во благо, можно, оказывается, и во зло использовать. И используют. Вовсю.

Хотя, дуализм — это вообще-то что-то другое, как мне кажется.

***

Вот оно как получается с этой игрулькой. Это на самом-то деле что-то вроде тренажера. Для внутреннего космоса. И сущности эти, зловредные и не очень, они как бы моделируют мои внутренние алгоритмы.

Ну не только мои, естественно, а любого игрунчика, кто на эту удочку поймается, в смысле играть начнет.

То есть, как бы за аппетит отвечает одно чудо-юдо, за логическое мышление другое, за коммуникативную функцию — вовсе третье. Я их так идентифицировать и не сумел, но понял, вернее понимать чуть-чуть стал, а чего это меня так колбасит. Не по-детски. А это оказывается очень просто.

Некая достаточно простая логическая цепочка, последовательность реплик и вопросов, плюс антураж и интерьер запускают симулятивную подпрограмму в моих маленьких серых клеточках. И не только запускают, но еще и тренируют, в смысле грузят.

А я тут, то слюной исхожу, то потребности разные нездоровые, или наоборот, очень даже здоровые начинаю испытывать. Тут любой тренинг отдыхает. Потому что всё это очень целенаправленно и адресно.

И как бы всё изнутри происходит, исподволь, никакого отторжения не происходит, которое непременно возникает при работе с психопатологом каким или служителем культа, с любым, кто пытается ко мне в черепушку забраться, и там чего поделать. А что еще смешнее, то тут у нас эта игрулька одна только и имеет право на существование.

Потому что отбирали же нас. И любого такого копателя-исследователя мы бы, любой из нас, так бы закопал, расплющил, закатал в асфальт, что мама не горюй. Мы не только друг друга боимся, мы себя до ужаса боимся, потому что имели уже возможность убедиться. А другие сюда и не попадают.

Вот это да, учудили. Здорово они нас. Попались мы тут, влипли, нами через эту игрушку, похоже, управлять вздумали, ну и наблюдать-испытывать тоже.

Нашли кроликов. Только, похоже, они и сами не поняли, во что вляпались, и какое лихо разбудили. Ох, чует моё внутреннее непойми кто, что пойдут, пойдут клочки по закоулочкам, наломаем мы дров, ой наломаем, наломали уже столько, что и не разгрести будет.

Вот бы еще узнать, кто эти они. Или кто мы. Мы может быть эти самые они и есть. Или не эти. Но круги по воде уже пошли, идут круги, мощные такие, скоро вообще в цунами превратятся. И не остановить. Да и некому останавливать. Уже некому. Или еще некому. Или вообще некому, потому что и нет никого. На самом-то деле.

***

Тех, кто по-настоящему живы. Я, правда, не знаю, как это по-настоящему. Но.

Тех, кто по-настоящему живы, — их так мало… Может, поэтому они, попадая в этот мир, убивают себя всеми возможными способами — чтобы стать похожими на остальных, приблизиться к какой-то "норме", что ли?

Стать такими же мертвыми, как прочие. Но даже тогда они все равно горят ярче обычных живых мертвецов.

В них все равно остается слишком много жизни, чтобы они могли просто затеряться в толпе. Такое свойство. Наше бессознательное великолепно умеет отслеживать тенденции. Нашему сознанию отслеживание тенденций затруднено.

Суть тут даже не обращении к раю и аду, а в том, что одинаковые условия людское непонимание и разобщенность превращают в место ужасное, а доброта и солидарность — в совсем наоборот.

А интерфейс между сознательным и бессознательным у большинства людей находится в таком нерабочем состоянии, что добраться до результатов измерения окружающей реальности удаётся очень немногим. Даже из тех, у кого есть приборы.

***

Думал ли Валентин Васильевич о чудовищах? О тех самых, клювастых, клыкастых, когтястых, ну и далее? Конечно не думал. Думать о чудовищах человек начинает тогда, когда уже совсем край. Или когда ему думать не о чем больше.

Как мне, например. Я о чудовищах редко когда думаю, потому что мне это не надо. И Валентину Васильевичу тоже не надо. Потому что о чудовищах надо думать, когда война. В смысле, когда враждебный мир не даёт осуществиться твоим намереньям.

Это если намеренья вообще-то нормальные, а враждебный мир ненормальный, состоящий из клювастых, клыкастых, когтястых чудовищ, которые норовят не дать осуществиться нормальным намереньям.

И тогда их надо победить. Потому что победителей не судят. Даже если побеждённые оказались вовсе не из числа клювастых, клыкастых, когтястых чудовищ, а вполне себе беленькие и пушистенькие.

Но они же не давали осуществиться намереньям, поэтому они были неправы, и их надо было победить.

***

Так вот оно зачем проталина. В смысле та самая, в руинах. Это же космодром, в смысле посадочная площадка. Ну, или причал какой.

Сюда челнок причаливает. Или тарелка. Наверное, всё же не тарелка, а какой-нибудь сгусток. Я этого всё равно не понимаю. И понять никогда не смогу. Хоть я и физик.

Но я же функцию Хевисайда не понимаю. И понять никогда не смогу. Как это так — ничего не было, и вдруг есть без всяких видимых причин. Предпосылок. И невидимых тоже. Ничего же не было, и вдруг бац — есть. Откуда что взялось? Нет, так не бывает. На самом-то деле.

***

Юрий Васильевич с Игорем Николаевичем готовят теоретическое обоснование. Попытка обобщить наработанный материал, который уже сегодня накоплен благодаря функционированию престидижитатора в корреляции с показаниями других приборов позволяет предположить наличие связи между осознанным, логическим мировосприятием и неосознанным, но заданным природными закономерностями развития человека и самой природы.

— Юр, помнишь определение когерентности, равное относительной величине интеграла по времени от произведения амплитуд колебательных процессов.

— Игорь, согласно методике нетрадиционного прогнозирования, цикличность функционирования сложной системы связана с циклами свойств симметрии, возникающими в линейной последовательности противоположностей, составляющих систему, давай попробуем посчитать по дуальному подходу определения взаимодействия.

— Здесь разлита злая сила. Закон единства и взаимодействия противоположностей отвечает в данном случае за угол поворота фазовой траектории на плоскости Ван-дер-Поля.

— Знание того, как личные черты характера могут повлиять на финансы, станет важным кирпичиком в строительстве баснословного состояния. Похоже, мы нащупали такую интересную интерпретацию, что если результаты подтвердятся экспериментально, то мало того, что половина подопытных олигархами станет, так и вообще надо об этом в такую тряпочку молчать, что оторопь берёт. Это тебе почище философского камня будет.

— Юр, а ты увидел, что траектории волн симметрии для психотипа высокого уровня из смешанных психотипов в нашей ситуации выдали? В первых моделях у нас всё время провал получался, а вот тут такой резонанс пошел, это, похоже, именно Вадим инверсию гонит, его ритмы идеально сочетают несочетаемое.

***

Вот чем отличается нормальный человек от писателя? Думаете тем, что писатель умеет писать? А вот и неправильно, вернее правильно, но не совсем.

Потому что каждый образованный человек, умеющий читать и писать, должен, в конце концов, определиться, что же он делать-то будет, читать или писать. В этом заключается парадокс Кнышева.

Парадоксы вообще принято называть по именам тех, кто их придумал. Вот, например, любой образованный человек знает парадокс Зенона. А писатель, как мне кажется, далеко не любой знает парадокс Зенона.

И бритву Оккама знает не любой писатель, это я так думаю, но могу ошибаться. Но мне почему-то кажется, что Лев Толстой ничего не знал про бритву Оккама. И про парадокс Кнышева он, скорее всего не знал, но догадывался. Иначе бы он не был Лев Толстой.

Формулировать вопрос по-другому, в смысле, чем отличается нормальный человек от Льва Толстого я не буду. Потому что это как раз и есть та самая пресловутая бритва Оккама.

В смысле, если нормальный человек не выглядит как Лев Толстой, не думает, как Лев Толстой, никуда не уходил из Ясной Поляны и не написал Войну и Мир, значит он и есть не Лев Толстой. Тут и выдумывать нечего.

***

Миссия, похоже, заканчивается. Как говорится, и волки целы, и овцы сыты. У меня всё как-то так тихушечно получилось, даже этих, которые старик со старухой у самого синего моря, ну которые с корытом, ублажил, старуха-то, оказывается, изрядно поумнела, пришлось только чуть-чуть ублажить старуху, а старик — прям золото.

Я с ними типа чайку попил, а невод закидывать не стали. Зачем нам невод? Мы сами с усами, сами кому хошь желание сейчас исполним. Тем более море-окиян — вот оно.

Не шумит, сине море, волну не гонит. Это означает, что всё у нас получилось правильно, в смысле у меня, и похоже переход на следующий уровень не только неизбежен, но и произойдет с неплохим запасцем.

Чего-то я себе даже и не представляю, с чем мне там-то столкнуться придется. Здесь всё понятно стало, сущности нисколько не зловредные, обихожены, успокоены, грубой ошибки я ни одной, похоже, не допустил, а мелкие — не в счет.

С этим самым морем-окияном осталось поговорить, но это совсем не простая задача. Мне пока ему сказать нечего, ему мне вроде пока тоже. Просветления у меня никак почему-то не наступает, скорее всего, переход будем всем кагалом осуществлять, зачот по последнему. А у меня еще одно дельце тут осталось, на этом уровне, и я его исполню, просто не могу не исполнить.

С зайцами, наконец-то разобрались, всё понятно стало с зайцами. Мне еще надо бы Фантомаса выловить, этого неуловимого мстителя, выяснить-таки, с чем он к нам, ко мне, то есть, пожаловал. Да и вообще, чего он тут делает, вражина нерусская. Но надо, значит надо.

***

В этом вот самом месте должен возникнуть катарсис. А он и возник. Потому что пришло очищение через страдание, возникло прозрение и понимание того, чего было до того не понятно. Это же сразу понятно, что именно так в любом произведении реализуется кульминация.

Собственно, страдание не является самоцелью никакого художественного произведения, кроме, может быть одного, того самого только, а везде наоборот, это средство, средство очищающее и просветляющее, чуть было не сказал моющее, тут-то бы меня и побили сразу.

Можно еще и по-другому трактовать, можно трактовать страдание как путь.

А можно и не трактовать.

***

Какой идиотизм, всё-таки, в наших спецслужбах творится. Оказывается, полковнику Климко всё-таки доложили, что рейдерский захват намечается, наезд на одну фирму, которая «Аргентуму» принадлежит, и что постановление суда уже получено, и что приставы едут, и что даже какую-то криминальную группировку задействовали, чтобы заводоуправление захватить.

Фирмочка-то ничего особенного не представляет, ребята детали для нефтяников делают, для насосов каких-то или заслонок, точно не знаю, заводик, загнувшийся в Подмосковье, выкупили, переоборудовали, и честно так работают.

Инженеры у них неплохие, а с бухгалтерией слабовато, попали ребята на финансовую схему, долги получили, тут-то их «Аргентум» и прибрал в свою «империю» по четко отработанной технологии.

Зарплаты у ребят сразу выросли, денежные потоки нормализовались, все довольны, процветают. Но у прежних владельцев заводика нашлись зацепки, что-то там при продаже было нарушено, что-то не так оформлено, вот и повод нашелся «наехать» на заводик.

А поскольку Рената с «Аргентумом» уже стала на полную катушку сотрудничать, полковник и помчался на разборку, не один помчался, естественно, группу взял.

Вот тут-то еще и «ЛимоНное дело» подоспело, и та спецслужба свою группу выслала, вот тут-то они все вместе и встретились. И у кого-то нервы-то и сдали. Группы все в бронниках были, а полковник, естественно, в цивильном попёрся, вот и получил в неразберихе.

Разобрались потом, естественно, успокоились, разъехались, вот только полковник на скорой уехал, вернее, увезли полковника прямиком в реанимацию.

***

Простые вопросы подразумевают очень простые ответы. Потому что если на простой вопрос давать сложный ответ, то все подумают, что ты просто не в теме. В смысле не владеешь. Поэтому ответ должен быть очень и очень простой.

Так, например, на «кто виноват», виноватых обычно назначают. А на «что делать» говорят — делай раз, делай два, делай три. Или, что еще смешнее, делай как я.

Сермяжная правда в этом есть. Но совсем не в нашем случае.

В нашем случае на вопрос «как нам обустроить Россию» мы отвечаем — никак. Не надо «нам» её обустраивать. Она сама обустроится.

А мы будем обустраивать себя и с вою страну Лимонию. Потому что, если это нам удастся, а оно нам, несомненно, удастся, не будет никаких вопросов. Ни простых, ни сложных. Всё разрешится само собой и само по себе. То есть правильно.

***

Сеня с Ларисой ну просто не разлей вода. Как бы слились в экстазе. Практически не отлипают друг от друга. Так и ходят, или за руки держась, или просто прильнув друг к другу. Практически не расстаются, ни днем, ни ночью.

Я там вначале что-то про секос заикался — так вот, с этим всё в порядке. Камасутра практически освоена, постельные сцены происходят практически везде, во всех удобных и неудобных местах.

Вы хотите подробностей? — помилуйте, я же не дамский роман пишу, и не какие-то там эротические рассказики. Так что, если оно вам надо, включайте свою фантазию. У вас-то она, полагаю, достаточно эротична, так что можно и не стесняться, всё равно никто не узнает, и даже не догадается.

Я только уточнить хочу, что родители уже познакомлены, оставаться типа «у подружки» больше не надо, даже кольца куплены, но это практически и не важно на самом деле.

Потому что они как бы созданы друг для друга, это Сеня теперь так думает, Лариска так не думает, потому что она просто знает, это же она так решила, и так оно стало.

Все друзья и знакомые стали общими, и не воспринимают их уже по отдельности, а они ни о чем кроме друг друга думать не могут.

Зачем я это вам рассказываю? Вы же сами всё понимаете, у вас всё именно так и было, наверное. У меня-то точно именно так и было… когда-то.

***

Вот уже всё как бы и заканчивается. Некоторым кажется, что всё осталось как бы незакончено, не на все вопросы даны четкие разъясняющие ответы. Собственно я и не собирался давать ответы на все вопросы.

В реальной жизни тоже вопросов всегда больше, чем ответов, а ответов больше чем вопросов. И это правильно. Иначе, зачем тогда жить эту жизнь, если на все вопросы есть четкие, конкретные ответы.

Или есть тот, кто знает все ответы и все вопросы. Если думать, что есть кто-то, кто знает все ответы на все вопросы, то зачем ему тогда жить?

Вот тут и возникает то самое замечательное противоречие, что если бог всесилен, то сможет ли он создать такой камень, который он сам не сможет поднять?

А я вот думаю, что он всё-таки на идиота похож мало. В смысле, сможет то он, может, и сможет, но делать этого он явно не будет, потому что зачем ему это делать? Чтобы убедиться лишний раз в своей всесильности?

Но зачем убеждаться в том, что сомнению и так не подлежит. Потому что это аксиома. То есть, то, что принимается сразу на веру и за истину. А истину доказывать не надо. Лишний раз.

И не лишний тоже не надо, никакой не надо, потому что она и так истина, это же с первого взгляда понятно, что истина. И со второго тоже понятно, потому что если бы это было не так, то это бы никакая не истина бы была.

Я, конечно, для своего текста тоже как бы демиургом являюсь, потому что я всё это придумал, а мог бы, наверное, придумать совсем не это. И, может быть, еще когда-нибудь и придумаю.

А пока осталось совсем не много, надо же успеть некоторые вещи прояснить и как бы закончить. Хотя, может и не надо, пусть они остаются незаконченными и неразъясненными, какая-то загадка должна же оставаться, какое логическое противоречие, какой-то червячок сомнений должен грызть мятущуюся душу. Иначе неинтересно.

***

Ну и что мне теперь делать с Валентином Васильевичем прикажете?

Эх, Валька, Валька, использовали тебя в тёмную, а ты так ни хрена и не понял. А ведь сам этим всю жизнь занимался. Не совсем этим, правда, но суть то та же самая. Правда, информация эта покруче твоей биологии будет.

Купился, как мальчик, повёлся, как бычок на верёвочке, или как тот поросёнок, которого волки позорные за ухо в лес ведут на заклание. Вернее сказать, зайцы. Которых как раз и следовало бы опасаться, если бы мы про них хоть что-нибудь знали. Меня же про зайцев этих предупреждали неоднократно, а я и не понял, не внял предупреждениям.

Но ради нашей дружбы я тебя им не отдам. Не на тех напали. Ты же сам не знаешь, какая ты пешка в их игре против французов козырная оказался. Ты Поля подставил, и если бы не Ирина, всё могло бы ой как плохо кончиться.

И ведь главное, что всё было так грамотно проделано, что фокус бы наверняка удался, если бы не Дюдюка. Только Дюдюка и заподозрила неладное, причем еще до того, как.

И не обрати я на это должного внимания, не поверь Дюдюке больше, чем самому себе, сидели бы мы сейчас в глубокой заднице, а некоторые и вообще бы сидели. Реально, на шконках, срок бы мотали, и как бы за дело мотали.

И сами бы думали, что за дело, и Босс с тем, кто в офисе сидит, это я его так, по привычке величаю, ничего бы сделать не смогли. А главное, и вселенная-то бы так и осталась в сингулярности, и с социумом проблем бы было не меряно. Но не будем о грустном. В конце концов, всё же хорошо закончилось, гораздо лучше, чем могло.

И полковник, кстати, другой полковник, тоже настоящий, Климко который, уже очухался, скоро совсем выпишут, но ты к этому отношения не имеешь. Это он сам перемудрил.

Вы с ним как два упёртых барана на узеньком мосточке столкнулись, и ты всё-таки покрупнее баран оказался. Заюлил полковник, занервничал. Все вы, полковники, нервные какие-то, хоть и настоящие.

Это, наверное, вам портупея так на нервную систему давит. Или натирает. Я вот никогда портупею не носил. А знающие люди говорят, как надену портупею, всё тупею и тупею.

Мне, правда, и портупея не нужна, у меня Ларошфуко есть. То ещё дерево. Заразный, блин, как с ним пообщаешься, так и сам деревом становишься, деревенеешь, то есть.

Я лучше завтра у тебя в шахматы выиграю. Будешь у меня рижским бальзамом играть, или Таллинном старым, посмотрим, что у тебя там, в загашнике осталось, а я тебя текилой попотчую.

Надо будет у Васи проконсультироваться, он в текилах толк знает, Вася дурного не посоветует.

И будешь ты голубчик наш в доску и в стельку, а америкосов этих грёбаных, что так тупо тебя подставили, мы аккуратно так накажем, чтобы было неповадно. Впрочем, а чего их наказывать, они уже сами всё для себя сделали, пусть так и живут. Так даже лучше будет.

Посмешище, конечно, но в следующий раз поостерегутся, а главное, они в нас врагов не увидят. Они в нас увидят умудрённых старцев, до которых им еще расти, расти, и расти, и будут они нами восхищаться и преклоняться, и косточки в зубах приносить, предано виляя хвостом. Это я так решил, и так сделаю.

Вообще-то, есть у меня догадка, что Босс в своё время именно так с Полем и поступил, и теперь нет у нас вернее и преданнее соратника, надёжнее бойца невидимого фронта.

Молодой Поль был тогда, глупый, наверное. Ну не понимал он нашего менталитета, никак въехать не мог, а что на самом-то деле произошло. Ничего, сейчас поумнеет, поумнел уже, да и в надёжные руки мы его отдали, вернее взяли.

Обрати врагов своих в рабов своих. Впрочем, во-первых, я ничего этого не знаю, а во-вторых, я ничего такого вам и не говорил. Я же не знаю, что вы там себе понапридумывали. Ну, или чего и ляпнул неподумавши, но какой с меня-то спрос?

С меня спроса никакого, я боец невидимого фронта, и меня на самом деле не существует.

Как бы.

***

Наше главное оружие в квесте это разрыв шаблона. По жизни разрыв шаблона тоже является оружием массового поражения. Потому что если ты маленький и зелёненький — сиди и бойся, а то придёт лягушка и много-много радости детишкам принесёт.

Или придёт жаба. Жаба всегда приходит, когда её совсем не ждёшь. Страшнее жабы зверя нет. И уж совсем плохо, когда у жабы открывается третий глаз. Потому что третий глаз может открыться где угодно.

Я ничего не хочу знать про третий глаз, мне бы свои оба протереть не помешало, особенно в три часа пополудни.

А что у нас в три часа пополудни? В три часа пополудни у нас всё и началось. Но ни жаба, ни маленький и зелёненький об этом ничего и не узнали, об этом узнала только Ирина. Но, увы, Ирина связалась с французиком из Бордо, а поэтому она уже как бы и не боец невидимого фронта.

В смысле, что надежды на неё уже никакой, с ней теперь даже в разведку не пойдешь. Потому что если она в разведке встретит своего французика из Бордо, то у неё сразу крышу снесет, и всякая разведка на этом и закончится.

Интересно, Босс об этом уже догадался, или он всё ещё считает, что у нас тут фокус-группа?

Кончились фокусы, остались, только Ларошфуко, Бенедикт и Кардинал. И я, конечно тоже остался. Пока. Только это ненадолго. Пока я не узнаю, кто Бенедикт, кто Кардинал, а кто Ирина. Кто Ларошфуко я знаю с самого начала.

Как я это узнал, лучше не спрашивайте. Потому что кто же будет спрашивать у дерева. А я, похоже, тоже уже становлюсь деревом, наверное, это заразно.

***

Собственно, мы и вышли, наконец, на два главных вопроса — что есть человек, и что есть разум.

Тут, надо сказать, вот какая интересная конструкция получается — вопрос возникает только тогда, когда уже подразумевается возможность получить ответ.

От кого? А это уже третий вопрос, и вот на него ответа точно быть не может, потому что именно этот вопрос относится к разряду риторических, то есть вопросов, не подразумевающих ответа.

***

Идиоты. Иначе я их просто назвать не могу. Это же надо было догадаться — нашпиговать все эти солярии, сауны и тренажеры таким количеством аппаратуры. Чего они добиться-то хотели?

Они, похоже, думают, что имеют дело с какими-то монстрами, типа инопланетян или мутантов, а потому давай писать все эти наши альфа и бета ритмы и прочие биопотенциалы в реальном времени. Хотя, а чего им еще оставалось?

Информации же никакой, а что-то происходит. Ну и по простоте душевной нашпиговали. И Валькину квартирку тоже нашпиговали. Это уже на меня охота. До Босса они дотянуться не смогли, Ирина им вообще не по зубам, а уж как старались — Саньку Груздева чуть не вербанули.

Вот тут они и прокололись. Маргарита Васильевна всё сразу поняла, и Клима попыталась поставить в известность. Тогда они его убрать решили, и организовали ту самую бучу со стрельбой.

Это на Клима и была охота, ловко они подстроили, знали, что сам поедет на место, никак не пропустит, потому что завязан, потому что служба такая. Ну и соответственно, типа несчастный случай на охоте. Киллера не решились напрямую посылать, а тут вроде всё шито-крыто.

Не вышло. И Клим выкарабкался, и сеть типа шпионская раскрылась. Да и не поняли они вообще ничего, не по зубам ЗАЕТЦу наша контора оказалась, не в той стороне ищут. Но дури им хватило, попытка была вмешаться ой какая, бестолковая попытка, но злобная.

И теперь их, голубчиков, реально «брать» будут, черту потому что перешли, допустимый предел. А не надо было переходить. Сами виноваты.

***

Вот оно как оказывается! Именно Вадим и есть тот самый «пятый элемент», которого нам так недоставало! Наконец-то фигура сформировалась, пазл сошелся! А я смотрю и поражаюсь, как оно вдруг всё завертелось.

Вадим находится в том прекрасном возрасте и расположении духа, когда любая новая информация воспринимается как благо.

То, что еще вчера казалось фантастикой, сегодня получается легко и непринужденно. Всё необходимое находится именно там, где оно и должно быть, всё недостаточное появляется в нужное время и в нужном месте. Это и называется «пёр»! И попёрло! Так, что шуба заворачивается.

Это я так, к слову. Структура обрела необходимую симметрию и зафиксировалась. Мы, то есть команда, стали уже такой единицей, что и ничего не делая, мы уже вносим в окружающую действительность, я бы даже сказал в миропорядок, такую гармонию и упорядоченность, что теперь уже развалить её будет ой как непросто.

И самое забавное, что от локализации команды уже ничего не зависит. Мы взаимодействуем на любом расстоянии, в любом пространственно-временном континууме, никакая экранировка этого взаимодействия не может разрушить.

Рассуждая и анализируя пройденный отрезок, никак не могу понять, чего же вдруг произошло, а оно вон как оказывается! Оказывается, всё уже закончилось.

***

Это есть наш последний и решительный бой. В смысле врагу не сдаётся наш гордый Варяг. Как это у нас всё синхронно получилось. Каждый, оказывается, занял ту самую позицию, которая положена ему в боевом расчёте. Как бы, как в Уставе написано, хотя никакого такого Устава нет и быть не может.

Даже Гриша, и тот, там у себя в Таиланде, очень даже при деле оказался. Насмотрелся он там на Будд разных и получил Знание. Это я так думаю, что получил. Хотя никакого Знания на самом деле и нет. А что есть на самом деле, никто не знает и даже не догадывается. Даже я не догадался.

Но мне почему-то кажется, что именно сейчас у ЗАЕТЦов этих, в их «комнате тёмной материи» такие чудеса творятся, мама не горюй. Но я могу только предполагать. И еще маленько пофантазировать, для красного словца.

А Босс, хотя он и вообще как бы не в курсе, кроме того, что они там, с тем, кто в офисе сидит, себе нафантазировали, он и тут Боссом оказался, в смысле на высоте. И эта его встреча, последняя, с Ольгой Николаевной, все точки над и расставила. И над ё тоже расставила, потому что в нашем-то языке нету никаких точек над и, только над ё и есть точки, но их обычно никто и никогда не ставит. Кроме меня. Я тоже их не ставлю, только иногда, ну очень редко. Но иногда ставлю.

Это ни на сколько, по правде сказать, не облегчает восприятие, но и не затрудняет ни на сколько. Впрочем, к делу, то есть к нашему последнему и решительному это никакого отношения не имеет.

Впрочем, это я лукавлю. Имеет, ещё как имеет. Потому что и е и ё, с точками и без точек — это разные буквы. И когда необходимо, чтобы всё было точно и тщательно, точки лучше ставить. Тогда всё будет гарантировано. В смысле однозначно.

Никаких вероятностей, строгая детерминированность. Враг будет разбит, победа будет за нами. Это трудно, но вполне возможно. Впрочем, у врага нет никаких шансов, и не было никогда. У него были только иллюзии. Иллюзии были, а шансов не было. Потому что шансы — это когда вероятность. А когда вероятности нет, шансов тоже нет и быть не может. Это я не думаю так, я так знаю, потому что меня так учили.

©Ни на солнце, ни на смерть нельзя смотреть в упор.