Течение реки усилилось, но местность пока не изменялась. Ночью жёлтая луна окончательно скрылась за горизонтом, и теперь небо освещалось только звёздами и несколькими небольшими естественными спутниками.
Выйдя из комнаты, чтобы сменить дежурящую Юлю, я застала её сидящей на крыше и рассматривающей одну из мелких лун через какой-то странный предмет, больше всего напоминающий небольшой круглый иллюминатор с несколькими измерительными шкалами по краям. Заинтересовавшись происходящим, хотела подобраться поближе, но вовремя опомнилась и поспешно отвернулась. Если я тщательно скрываю от других учёных свойства, да и наличие некоторых начальных предметов, полученных от керелей, то и сама не имею права лезть в чужие тайны. Иначе много ли будут стоить такие односторонние принципы? Нет, если сама таюсь, то и с другими должна считаться и вести себя корректно, а не шпионить.
Спустившись вниз, подбросила в тлеющий костёр колючих веток и села поближе к огню, чтобы погреться. Прохладно сегодня. И грустно. Вроде как и присоединилась к группе, даже доверять пытаюсь научиться — но очень трудно изменить старые привычки. Всё ещё боюсь, что дружба — лишь иллюзия, а на деле вокруг только ложь и обман. Иногда кажется, что уже сроднилась, но потом из-за какой-то мелочи всё возвращается на привычную протоптанную дорожку недоверия и подозрений.
А если подумать? Нужна ли мне компания «посвящённых в упрямство»? С одной стороны — нет, выжить в одиночестве не труднее (судя по опыту нескольких месяцев после попадания в этот мир). С другой — сообщество других людей очень поддерживает, помогает не скатиться до примитивного существования «пить, есть и спать». К тому же своя группа даёт надежду как-то повлиять на будущее. Не только своё, но и целого общества. Шанс, конечно, невелик, но и не нулевой. А ещё — мне очень хорошо в их обществе. Даже компания Росса и Лили лучше, чем одиночество. Да, взвесив все за и против, приходится признать, что мне нужны посвящённые. Но возникает другой коварный вопрос: нужна ли я им? Ответить на него сложно. Они тоже могут спокойно прожить без моей помощи, но, тем не менее, почему-то приняли в свою компанию и даже мирятся с некоторыми неприятными особенностями. Однако, если я по-прежнему буду утаивать информацию, скрывать вещи и изо всех сил хранить свои тайны — то не стоит ждать ответного доверия. Друзья и так сделали большой шаг навстречу. Теперь очередь за мной. Хотя… можно ведь не рассказывать всё сразу, а открывать секреты постепенно, по мере надобности. Так мне будет гораздо легче привыкнуть. Лишь бы друзья не обиделись.
— Ты почему ушла? — поинтересовалась Юля, подсаживаясь к костру и протягивая к огню озябшие руки — ночь выдалась на редкость холодной.
— Чтобы не мешать и не выведывать твоих тайн.
Женщина тихо рассмеялась.
— Опять ты за старое. Если бы мы тебе не доверяли, то не стали бы принимать в группу.
— Но ведь скрывали же компьютер, — упёрлась я.
Глупо. Понимаю, что не права и сама такая, а остановиться не могу.
— Скрывали, — согласилась астроном. — Но ты ведь знаешь, почему.
— Да, знаю, — подтвердила я и отвернулась. — Просто дурь разная в голову лезет.
— А ты не давай ей такого шанса, — посоветовала Юля. — Хочешь посмотреть телескоп?
— Так это был телескоп? — удивилась я. — Совершенно не похож.
— Ну, не думала же ты, что я взяла только коллекцию алмазов, — улыбнулась подруга.
Я смутилась и опустила взгляд: если совсем честно, то именно такие мысли и приходили в голову. Ну, или что Юле удалось сохранить только украшения.
— У меня много чего было, — заметив моё смущение, пояснила астроном. — Но мало что удалось уберечь от троллей. Только ботинки, бриллиантовые колье и телескоп.
— Ещё и ботинки? — заинтересовалась я.
— Ага, — кивнула Юля, махнув рукой в сторону висящей на перекладине пары обуви. — Только без них удобнее оказалось по мокрым местам ходить. А потом привыкла и уже не чувствую потребности обуваться. Может, когда и пригодятся. Или сделаем из них что-нибудь нужное. То, что требуется больше ботинок.
Потом разговор вернулся к телескопу. Астроном показала, как пользоваться прибором, и я пришла в дикий восторг. Лучше любой подзорной трубы! И увеличение даёт шикарное, и чёткость, и освещённость. Кроме того, все три параметра можно регулировать поворотом внешних шкал. Очень удобно. Да и сам прибор небольшой и плоский. Единственный недостаток — на малые расстояния его не настроишь, только от трёх километров и дальше.
— А разве телескоп не должен быть вытянутым? — поигравшись с прибором, вспомнила я курс физики. — Ну, кажется, что-то там от расстояния между линзами зависит… Насколько я помню, по крайней мере.
— Я тоже думала, что он большой будет, — кивнула Юля. — И заказывала такой, чтобы суметь унести в одиночку. Вот результат.
Астроном задумалась.
— Не знаю, на каком принципе он работает. Сама не понимаю. Я просила прибор с определёнными свойствами, и его дали. А как и почему — не задумывалась. Это дело Маркуса — в такие дебри лезть. Но разламывать, чтобы изучить, что внутри, никому не дам, — решительно закончила Юля и, забрав оригинальный телескоп, ушла спать.
После заката гигантской луны пустынный климат начал проявляться более явно и резко. Днем нещадно палило обжигающее солнце и температура поднималась до сорока градусов в тени. На плотах посреди реки жара переносилась легче, хотя всё равно не слишком хорошо. Мы очень часто купались, а иногда и вовсе по паре часов не вылезали из воды и отдыхали, прицепившись к борту плота. А в тёмное время суток, когда песок остывал, со стороны берега дул настолько холодный ветер, что приходилось закапываться в сено или сидеть у костра, чтобы не замёрзнуть.
Уже в первое утро после захода жёлтой луны люди настолько осмелели, что возобновили привалы, но теперь, из-за ещё более жаркой погоды, делали их в наиболее комфортное время суток: утром, когда ночной холод сменялся приятным теплом, или вечером, когда жар начинал спадать. Хотя дежурных для отпугивания драконов приходилось оставлять и на стоянках, жизнь практически вернулась в привычное русло. С началом сумерек драконы теряли интерес к плотам, продолжая лениво ими интересоваться, только если мы причаливали к берегу.
На людей же крылатые рептилии и вовсе не нападали, позволяя подходить чуть ли не вплотную. Люди, в свою очередь, тоже на них не охотились: во-первых, добыча сама по себе великовата, а, во-вторых, неизвестно, как отреагируют соседи жертвы в случае нападения на их сородича. Местные хищники взрослых драконов предпочитали не трогать, но один раз удалось увидеть, как крупный длинноногий волк поймал детёныша. Кстати, насчёт хищников: людьми они интересовались, иногда даже слишком, но нападать не решались, возможно, из-за незнакомого вида новой двуногой пищи. Хорошо, что мы нигде не останавливались надолго: ведь в этом случае к нашему облику могли привыкнуть и начать охотиться.
Трава по берегам оказалась на редкость густой и сочной по всей ширине зелёной полосы, тянущейся вдоль берега. Видовое разнообразие растений тоже увеличилось. На первом же привале выяснилось, что драконы не позволяют разрывать землю в поисках клубней и кореньев, демонстративно бросаясь в сторону нарушителей и даже атакуя, если предупреждение проигнорировали. А вот против сбора трав, ягод, фруктов и орехов, охоты на мелкую живность и сбора насекомых крылатые ящеры совершенно не возражали. Понаблюдав за местными животными, заметила, что большинство из них, кроме самых мелких, размером не превышающих крысу, также избегают добывать пищу из земли. А сама почва, такая же песчаная, с крупными частицами, к моему удивлению, почти везде на ощупь казалась влажной, даже на дальнем от реки конце зелёных зарослей. Окружающая природа и поведение драконов интриговало всё сильнее, и не устояв перед соблазном, я решила, пока есть возможность, заняться их изучением.
Оказалось, что за каждой из крылатых рептилий закреплён зелёный участок размером где-то от двадцати до тридцати соток. У молодых мелких особей личная зона меньше, иногда намного. Драконы ревниво охраняли свою небольшую территорию от соседей, позволяя им передвигаться только по хорошо натоптанным тропкам и яростно пресекая любые попытки свернуть или покопаться на обочине. Ближе к закату заботливые хозяева поливали свои участки, причём делали это двумя способами. Если личная территория дракона находилась дальше от реки, то ящер напивался так, что раздувался живот, и медленно ковылял на свой «огород», где садился на задние лапы, упираясь крыльями в землю, задирал голову и разбрызгивал принесённую влагу, причём не струей, а мелкими каплями, создавая некое подобие опускающегося тумана. Освободившись от груза, дракон встряхивался, избавляясь на осевшей на тело воды, и снова шёл к реке. Более везучие сородичи, участки которых располагались не больше чем в паре десятков метров от воды, ленились бегать туда-сюда, предпочитая сидеть на мелководье, набирая воду и поливая огород тонкой направленной струей прямо не сходя с места. А уже в сумерках драконы отбрасывали небольшой кусочек дёрна, примерно в квадратный метр по площади, и, щурясь от удовольствия, поедали находящуюся под ним почву, почти сплошь кишащую червями в пару сантиметров длиной. Потом ещё углубляли получившуюся яму и, свернувшись калачиком, укладывались в ней спать. Через несколько дней я не выдержала и подбросила одному из небольших дракончиков обломок бамбучины. Схватив подарок, крылатый ящер с аппетитом принялся его поедать, с треском разгрызая твёрдый стебель сильными челюстями. Разочарованная, я немного подождала и уже собиралась уходить, но в это время началось самое интересное. Подбежав к свежей, судя по всему, вчерашней яме, дракончик отрыгнул жёванную массу и копаясь, тщательно перемешал её с подлежащим слоем почвы, а потом засыпал выгребенной ещё вечером землей. Да, каких только чудес не преподносит нам природа: чего-чего, а драконов-огородников и вообразить трудно.
В тот же день, ближе к вечеру, я с удивлением обнаружила, что Николай вернулся в сеть.
— «Куда ты пропадал? Опять, что ли, глубину озера мерили?» — спросила вместо приветствия.
— «Да вроде нет. Занимались своими делами, никого не трогали, и вдруг бах — и проснулись. Сами гадаем, с чего бы это всё. Кстати, ты ведь, наверное, насчёт Аллы хочешь узнать?»
— «Хочу», — призналась я. — «Но и как дела у вас — тоже.»
— «С нами всё в порядке.»
— «Что, ни одной жертвы нет?» — недоверчиво спросила я.
— «Ни одной! Я же говорю, просто бах — и проснулись. Ну вот знаешь, как если немного подремать на лекции. Даже не верится, что только чуть меньше пятидесяти суток проспали.»
Не слишком ли их сон похож на тот, прошлый?
— «Совсем, как в первый раз, да?»
— «Да, у нас в связи с этим даже теория есть.»
— «И какая?» — заинтересовалась я.
— «Понимаешь, не мы одни такие засони», — пояснил Николай. — «Из живущих над облаками все, с кем у нас есть связь, хоть один раз да попали под эту аномалию. И тоже выпали из жизни примерно на сорок семь — сорок девять дней. Причём мы часовые пояса сравнили: аномалия двигается с запада на восток. Равномерно так двигается.»
Он прав. Этих сведений вполне достаточно, чтобы подвести крепкую гипотезу. Причём я даже догадываюсь, что могло послужить причиной возникновения блуждающей аномалии.
— «Так вот», — продолжил Николай. — «Ты, кстати, где живешь?»
— «Я ещё путешествую, место выбираю.»
— «В горах?»
— «Ну, если честно, то пока вообще в пустыне, а что?»
— «Тогда ты должна была это видеть! Все, кто не над облаками живет, видели! Огромный такой спутник.»
— «Гигантскую жёлтую луну? Видела, как же её не заметить», — я улыбнулась: наши гипотезы совпали.
— «А мы не видели. Ни разу! И никто из поднебесных не видел! Тебе это ни о чем не говорит?»
— «Да, я так и поняла. Тогда и в первый раз выброс мог произойти не по вашей вине, а из-за спутника. Ладно, ты говорил, что есть новости об Алле?»
— «Ну, да, новости есть, только вот не знаю, насколько они тебя утешат. Представляешь, оказалось, что все больные в одну из ночей сбежали от своих провожатых. Наши пытались найти Аллу и других, но не удалось. Там было много крутых склонов, обрывов и пещер, так что и спрятаться, и погибнуть равно легко. Когда стало ясно, что поиски провалились, группа оставила им большую часть пищи и все их имущество, а сама вернулась.»
Поблагодарив и уточнив по просьбе Юли ещё несколько вопросов, я вышла из сети. Всё-таки хорошо, что компания Аллы просто сбежала, а не поубивала тех, кто пытался им помочь, ведь по последнему разговору с бывшей подругой скорее следовало ожидать второго. А вот выжить им врядли удастся в их-то состоянии, только если очень повезет. В голову пришла непрошеная мысль, что меня не так сильно волнует судьба Аллы, как раньше. Теперь моя семья — это посвящённые. А Алла… Алла просто старая знакомая. Честно говоря, если бы я её встретила, то не думаю, что смогла бы довериться больше, чем какому-нибудь чужому, не знакомому мне человеку.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.