Тихо потрескивают дрова, наполняя старенькую избу теплом и дрёмой. В низенькое окошко заглядывает пушистый сугроб, на дворе зима, а в избе пахнет травами — это лето, собранное в пучки, зимует на стенах. И не мудрено — бабка Марфа знатная травница, уж кто только к ней на поклон не приходил, коли хворь какая приключалась. Аж сам барин не раз приезжал, коли болен был кто из домочадцев.
— Бабушка, расскажи мне про Хозяйку леса, — нарушает тишину детский голосок, и с печи свешиваются сначала две русые косички, а за ними и курносое лицо внучки.
— Да сколько раз рассказывать-то можно? — смеётся старушка. — Ты и так всё знаешь, Алёнка, — а сама довольна — любит Марфа поговорить, а пуще того — рассказывать.
— А ты расскажи ещё разок, как с подружками по ягоды ходила, — просит внучка, очень уж ей нравится слушать эту историю.
— Так и её тоже знаешь, — улыбается бабка, — ну, раз так люба, то слушай.
Было мне тогда ровно столько же годков, как и тебе сейчас. Аккурат осьмой годок и пошёл. И собрались подружки в лес по ягоды и меня с собой позвали. Мамка-то меня не хотела пущать — мала ещё, подружки-то постарше меня были. Да я уговорила.
Пришли мы в лес, идём по тропочке, а по обеим сторонам полянки зелёные. Ягодные. Подружки-то сразу стали ягодки сбирать и в кузовки класть, а мне и не до того. Впервой ведь так далеко от дома ушла. У них уже и кузовки почти полные, а у меня лишь на донышке. Увижу ягодку, наклонюсь за ней, а рядом травку, вдруг, замечу любопытную. Али цветочек какой… а сама всё дальше и дальше бреду. Только чую, что лес какой-то другой стал. И полянок никаких нет. Огляделась я, а подружек даже и не видно.
Испужалась я и стала их аукать. Зову, зову — никто не откликается. Стою я меж деревьев высоких и не знаю, в какую сторону пойти. И думаю про себя — а ну, как пойду вон туда, и ещё дальше в лес забреду? А если туда? Не заблужусь ли ещё шибче? И решила я тогда сидеть на месте — авось, хватятся меня и найдут. Ведь не так долго я и брела по лесу-то.
Прислонилась спиной к сосенке, а сама наверх смотрю, на небо. И вижу, что солнышка-то на небе уже и нет, спряталось за деревьями. Тут я совсем испужалась. Снова кликать стала, а сама сижу и реву в три ручья. Как, вдруг, слышу…
— Что случилось, девочка?
Смотрю… а передо мной женщина стоит. Молодая, простоволосая — косы расплетённые почти земли касаются. На голове венок из листьев и цветов, а платье зелёное, цветочное, будто и по подолу цветы те раскинуты.
— Заплутала я, тётенька… — отвечаю ей, — вот по ягоды ходила, — и показываю ей, значит, кузовок свой.
Заглянула она в него, засмеялась:
— Эка ягодок-то как мало насбирала.
А потом взяла меня за руку и повела:
— Идём, Марфуша, со мной. Гостьей моей будешь. Переночуешь в моей избе, а завтра я тебе выведу из леса.
Обрадовалась я, только удивительно мне стало — откуда она имя-то моё знает? Спросила её, а она и говорит:
— Я всех знаю, кто к травам моим душой расположен.
А я так уже устала тогда, что дальше и расспрашивать не стала.
Недолго прошли, и увидала я избу высокую меж ветвей. Да и не изба это вовсе — терем! Как есть терем! Расписной весь, по стенам вьюнок карабкается, а на нём цветы неведомые цветут, каких я отродясь не видала.
Тут я и вспомнила рассказы про Лесную Хозяйку. Не иначе она самая и есть. Но совсем не забоялась — чую, что добра она ко мне.
Переночевала я у неё в тереме, а поутру разбудила она меня и повела за собой в лес. Там-то она мне и стала рассказывать да показывать травы разные.
— Ой, бабушка, — перебила внучка, — как же ты всё запомнить-то могла?
— Да вот и сама дивлюсь. Только всё-всё, что она тогда говорила, мне в душу-то и запало. Ничего не забылось, всё потом вспомнилось. Будто подсказывал кто поначалу, не иначе сама Хозяйка и помогала.
— А я тоже всё-всё помню, чему ты учила! — воскликнула Алёнка. — Вот там, над окошком — медуница — она от кашля хорошо лечит, и от удушья, а рядышком — иван-чай. Он и желудок лечит, и боль головную, и бессонницу… и…
— Ах ты, лекарка моя, — засмеялась бабушка и чмокнула Алёнку в макушку, — вот я тебе сейчас и дам испить иван-чая, чтобы бессонницу твою прогнать. А то время позднее, а ты всё не спишь.
Алёнка тоже засмеялась и юркнула под пёстрое одеяло.
В избушке снова воцарилась тишина. Алёнка уснула быстро, и снилась ей Лесная Хозяйка — волосы русые земли касаются, платье цветочное, а на голове венок из цветов и листьев… И улыбается она ей — Алёнке…
И Алёнка улыбается ей во сне, и шепчет тихо…
— Не Хозяйка это… сама Земля— матушка…
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.