Глава 8

Глава 8

Прошел второй день траура в поместье «Эдем». После тяжелого дня полного скорби и отчаяния, уже далеко за полночь неспокойный сон Эмилии был прерван, чьим-то пристальным взглядом. Нерешительно открыв глаза, она увидела силуэт склонившегося над ней мужчины.

Яркий лунный свет попадал на его лицо, но отчетливо была видна лишь фигура. Распахнутая до пояса белая льняная рубаха обнажала мощную, ярко выраженную мускулатурой грудь, на которой красовался какой-то амулет, который Эмилия не могла разглядеть в полутьме. Мужчина, заметив, что она проснулась, взял ее руку и нежно прижал к груди. От неожиданности Эмилия вздрогнула, мелкая дрожь прошлась по ее телу, но руку отдергивать она не стала, окаменело уставившись в полумрак, девушка пыталась рассмотреть лицо мужчины, гадая, кто же, это может быть. Но вот ее дрожащие уста разомкнулись, и она тихо спросила, как бы наугад.

— Клайд, это ты?

— Нет Эмми, к сожалению не Клайд!

Последовали в ответ слова незнакомца, произнесенные, так, будто, это был последний вздох умирающего. Эмилия напряглась, вспоминая имя брата Чарльза Линкойна, затем неуверенно произнесла.

— Гарри? — и затаила дыхание, а в наступившей тишине, стало отчетливо слышно учащенное дыхание мужчины.

Эмилию охватила паника, сомнений не оставалось, что это он. Теперь она видела лишь черный его затылок, который освещался лунным светом. Не поднимая головы, он взял ее руки и нежно поцеловал их поочередно, затем прижал к своим щекам. Глухо, прерывисто заговорил. Его тихий голос звенел от напряжения, полный отчаяния и безысходности.

Эмилия сидела еле дыша, взволнованная и растерянная, мысли в беспорядке кружились в ее голове, ведь где-то в глубине души, она еще по-прежнему чувствовала к нему нежность и благодарность. Пытаясь понять, а еще больше оправдать в своих глазах, девушка старалась его внимательно слушать, в надежде узнать всему объяснение. Но смысл его слов ускользал от нее, при навязчивой мысли о причастности мужчины к убийству. Бурная кровь закипала в ней, и добрые чувства вмиг сменялись ненавистью. Тогда она встряхивала головой, словно пытаясь отрицать то, что твердил ей разум, борясь с болью и гневом, раздиравшими ей душу. Но немного погодя, она успокоилась, и вновь цеплялась за отдельные слова, пытаясь вставить их в уже упущенное звено, и понять какой-то смысл.

Постепенно придя в себя, ее мысли немного прояснились, и туман в голове рассеялся. Протянув руку к нему, она приподняла мужчине подбородок и впилась в него своими черными глазами, как бы пытаясь разгадать его мысли.

Гарри, почувствовав прикосновение ее рук, медленно нерешительно поднял глаза, но от переполняющих его душу эмоций, не смог произнести ни слова. Лунный свет ярко освещал их лица. Их взгляды встретились, в его глазах была, неприкрытая мольба, в ее же, глубокая ночь, не отражающая ничего кроме непонимания.

Внезапно Гарри рухнул на колени, так неожиданно, что она даже испугалась, и обнял ее ноги, прерывисто дрожащим голосом заговорил.

— Эмми умоляю, простите меня, я не могу жить с сознание того, что ваше сердце переполнено ненавистью ко мне. Моя судьба в ваших руках, я целиком и полностью принадлежу вам.

Отчаянный взгляд его истерзанных любовными муками глаз впился в нее. Но лицо Эмилии не выдавало ни каких движений души, оно было словно окаменелое. Ее молчание слегка обнадежило мужчину, и он продолжил.

— Не отвергайте меня, я не проживу без вас ни дня. Молю обещайте, что когда закончится все это безумие, и вы убедитесь в моей невиновности, то попытаетесь простить, а не пошлете ко всем чертям. Я понимаю, что говорю об этом не своевременно. Но кто знает, может такой возможности уже не представится, и вы не подпустите меня к себе даже на милю. Я вас безмерно люблю Эмми. Я готов отдать свою жизнь, что б угодить вам. Молю лишь об одном, не лишайте меня последней надежды.

Она потерялась под его взглядом. Его голос так дрожал когда он произносил эти слова, что мурашки покрыли тело Эмилии. Его отчаянная мольба, вынудила девушку качнуть головой, но когда она осознала свой жест, то тут, же заговорила.

— Гарри, мне очень хочется вам верить. И как мне кажется, я это доказала не подняв шум. Но я не знаю верно ли я поступаю, ведь если подумать я не должна даже с вами говорить, не то что бы пытаться понять. Да и что понять, причину побудившую вас обманом войти в наш дом. Не думаю что на данный момент это жизненно важно, важнее другое, виновны вы в убийстве или нет. Но очень сомневаюсь что вы способны привести хоть один довод, чтобы хоть как-то оправдать себя. Докажите мне свою невиновность, и тогда поговорим, а сейчас уходите! Уходите, я вас прошу, иначе я могу передумать! — строго потребовала она.

Взгляд мужчины сверкнул недоверием, на сокрушительном лице появилось выражение глубокой печали, он мочал, будучи не в состоянии уйти, хотя понимал, что девушка права, и он слишком много от нее просит. Но для него вдруг стало жизненно важно услышать желаемые слова, которые должны были придать ему сил и укрепить ослабшую надежду.

Эмилия молчала тоже, не зная что сказать. Неподдельно трагические нотки в голосе мужчины, кромсали ее сердце словно кинжал, но с другой стороны, это же делала боль подозрения и сомнения. Она понимала, что вопреки рассудку, не желает ему зла, но обещать то, что, возможно выполнить не сможет, на этот раз принципиально не желала. Это был замкнутый круг, и пока Эмилия не видела из него выхода.

Гарри от безысходности крепко закусил губу, так, что капелька крови потекла по подбородку, из его груди вырвался отчаянный стон.

— Я прошу лишь одно Эмми, дайте мне хоть какую-нибудь надежду, не лишайте желания жить.

Эти слова вконец вывели Эмилию, он упрямо не желал понимать очевидных вещей.

— В данной ситуации крайне неразумно, что-то просить или требовать от меня. Мое сердце переполнено горем. Я потеряла близкого человека, а вы обвиняемый в его убийстве, просите меня, вас простить. Гарри вы ведете себя нелепо, неужели это так трудно понять. Я не спешу с выводами, жизнь заканчивается не сегодня, у вас есть время доказать мне свою невиновность, вот и поторопитесь это сделать, а потом поговорим обо всем остальном, это я вам обещаю, но больше ничего. А сейчас прошу вас, уходите! Уходите, в противном случае, в камере заключения вам будет сделать это нелегко.

Ее требовательный голос звучал внушительно и громко. Переполняемая эмоциями Эмилия, только в конце своего диалога заметила, что тональность ее голоса почти перешла на крик. Но что-либо изменить уже было невозможно. Услышав ее, в комнату вбежал Спенклер Грайфест и некоторые слуги. Шквал обвинений обрушился на Гарри, но он молчал и не пытался оправдывать себя.

Спустя некоторое время в доме появился шериф со своими помощниками. Им не стоило большого труда арестовать Гарри, тот не пытался сопротивляться. Когда все вышли, и комната опустела, у Эмилии подкосились ноги, и она упала в кресло, до ее слуха доносились стихающие шаги по коридору.

Сознание собственной вины не давало ей покоя, она пыталась гнать прочь эти мысли, которые терзали ее сердце, но в ушах настойчиво звучали его слова « Эмми, я люблю вас». Эмилии казалось, что еще долго, ее будут преследовать его печальные глаза, словно прощающиеся навсегда. Ей казалось, что она в каком-то страшном сне, и нет сил от него очнуться.

* * *

С первыми лучами солнца Эмилия и Камилла уже стояли во дворе, одетые в наряды для верховой езды, и ожидали когда конюх оседлает их лошадей. Прошла уже неделя, с того ужасного дня когда Грайфестов постигла беда.

Камилла все еще не могла оправиться от горя, она словно замкнулась в себе и оставалась безучастной ко всему происходящему. Все эти долгие дни девушка ни с кем из домашних не общалась, но каждый день часами сидела в саду с юношей в одежде индейца.

Его появление в жизни Камиллы, поначалу озадачило Грайфестов. Неравенство положения, общественное мнение, это не могло не беспокоить их, но тем не менее, никто из близких не осмеливался заговорить об этом с девушкой, для них ее спокойствие оказалось важнее.

Спустя неделю, Клайд уже был рад существованию этого юноши, ведь тот, как никто другой благоприятно действовал на Камиллу, а не будь его рядом, неизвестно как бы она перенесла постигшую их семью трагедию. Клайд не пытался лесть к сестре с советами, и наставлять на путь истенный. Счастье Камиллы для него было превыше всего, и он прилагал все свои силы, чтобы дать понять, что любит ее и примет любой выбор, даже если общество, негативно воспримет этот выбор.

При помощи Эмилии, и не без труда, им удалось уговорить Камиллу на утреннюю прогулку в окрестностях поместья. Клайд надеялся, что это хоть как-то развеет настроение сестры, и поможет быстрее вернуть к жизни.

Через час девушки уже выехали из ворот поместья. Их путь пролегал через живописные места, которые были схожи с огромным, красивым садом, где цвело множество ярких цветов и порхало немало различных экзотических бабочек. В чистом прозрачном воздухе звучало пение разнообразных птиц, и эта райская красота привлекла внимание даже Камиллы. Ее безжизненные, голубые глаза сверкнули, в них загорелись слабые огоньки радости. Молчаливые уста разомкнулись, и она восторженно произнесла.

— Ах, Эмми, как здесь чудесно, и так спокойно и легко. Этот уголок природы безупречен в своем совершенстве, будто райский сад на небесах.

Она слегка растянула губы в слабой улыбке, которая уже через мгновение испарилась с лица, и оно приняло оттенок глубокой печали. Тягостно вздохнув, девушка продолжила, но уже сдавленным голосом.

— Эмми скажи мне честно, веришь ли ты в то, что Клайд… — она сделала вынужденную паузу, слегка тряхнув головой, исправилась, — Гарри, ты веришь в то, что он убил отца? И не дожидаясь ответа, продолжила. — Я не могу поверить в это! Все считают его убийцей, но почему тогда мое сердце молчит? Почему оно по-прежнему переполнено любовью и нежностью к этому человеку, вместо того, что бы ненавидеть его? Ты никогда не задумывалась над тем, почему они так похожи с Клайдом, словно братья близнецы? Возможно за этим кроется какая-то тайна. Не спорю, возможно я говорю глупости, под впечатлением своих необъяснимых чувств, которым ищу объяснения.

Она на пару секунд умолкла, затем пристально воззрилась на сестру и спросила.

— Хоть убей меня Эмми, но я все же никак не пойму, зачем он приходил к тебе в ту ночь, когда его арестовали?

Лицо Эмилии мгновенно застыло, ее пробила дрожь, словно внутри все заледенело. Она боялась этого вопроса больше всего, так как опасалась столкнуться с непониманием, и осуждением Камиллы. Ставить под сомнения слова сестры, она не могла, это бы вселило в душу той, неуверенность и сомнения, что было совсем ни к чему, ведь она только, только начала оправляться от травмы.

— Почему Эмми? Почему? — не дождавшись ответа, взволновано продолжала Камилла, — Если он убил отца, то должен был понимать, что подозрение в первую очередь падет на него! Почему он не попытался бежать, скрыться где-то, пересидеть время? Разве у него не было такой возможности? Матерый убийца, при задержании повинуется словно ребенок, что-то тут не так! Он любит тебя, это бесспорно! Так разве может человек, умеющий так искренне и нежно любить, предать предмет своих вожделений? Уверена нет! Знаю тебе трудно меня понять, я ведь сама себя не понимаю, не знаю почему, но меня очень мучает этот вопрос, он не оставляет меня в покое. Необъяснимая уверенность в том, что совесть Гарри чиста, удручает меня. А так же то, если судьи вынесут приговор, и его повесят его, тогда мы правды не узнаем никогда, и не узнаем почему погиб отец, и ради чего убийца сделал это.

Глубокая нежность, с которой Камилла говорила о мужчине, сменилась печалью, а на последних словах ее голос даже испуганно дрогнул.

— В ту ночь Гарри порывался мне что-то сказать, — начала было Эмилия, желая успокоить сестру и насколько возможно поддержать. — Но, я была слишком взволнована и не слышала его…

— Жаль! Не дав сестре договорить, печально выдохнула Камилла, — в противном случае, мы бы знали, а не строили нелепые предположения.

Натянув поводья своего коня, она его остановила, затем спешилась. Эмилия оставалась в седле и наблюдала за ней, ожидая продолжения разговора. Но, Камилла подойдя к дереву, молчаливо прислонилась к нему и погрузилась в свои мысли. Со стороны создавалось впечатление будто она отрешилась от внешнего мира. Камилла даже не отреагировала на нарастающий топот копыт, свидетельствующий о приближении всадников. Она продолжала смотреть куда-то вдаль, оставаясь безучастной ко всему.

— Добрый день прекрасные леди!

Прозвучал почтительный голос, только что подъехавшего Чарльза Линкойна. Широко улыбаясь, он продемонстрировал свои крепкие белые зубы, от чего обросшее длиной щетиной лицо, сразу преобразилось. Обнажив голову, он отвесил девушкам преувеличенно низкий поклон, тоже сделал его спутник, и взглянув на Камиллу, бросил Чарльзу тихо через плечо.

— Хотел бы предупредить тебя еще раз, мой друг, будь осторожен с моей сестричкой, это еще та штучка! Не завидую тому, кто отважится стать ее мужем, скучать ему не придется уж точно, и пока вправит ей мозги, сам рискует без них остаться.

Подзадорил того Колье, и, спешившись, направился к Камилле.

— Если вы не прогневаетесь на меня, за то, что нарушил ваше уединение в этот ранний час, — продолжал Чарльз, обращаясь к Эмилии, и так же как она, оставаясь в седле. — Я буду благодарить судьбу за счастливый случай, посланный ею.

Дерзкие глаза мужчины окинули Эмилию взглядом, всю целиком.

— Вы надеетесь удивить меня мистер Линкойн своими галантными манерами, не стоит, это не изменит мое мнение о вас, так как я прекрасно знаю ваше подлинное лицо! — с язвительной учтивостью парировала девушка, недовольно морща лицом.

Надо признать, это была болезненная шпилька для Чарльза, с таким пренебрежением с ним никто еще не говорил, а эта маленькая пигалица, даже не моргнула глазом и выдала на-гора то, что никто никогда не решился сказать ему, ни при каких обстоятельствах. Но, не смотря, ни на что, ему все же удалось не выдать как он задет ее словами, и сделать видимость что пропустил их мимо ушей, и как ни в чем небывало спокойно продолжил.

— Не стану скрывать, я искал встречи с вами…

— Вам еще не надоело таскаться за мной, сэр? — грубо прервала мужчину Эмилия, желая дать ему понять, что не горит желанием вступать с ним в разговор.

Чарльз закачал головой и порицательно защелкал языком, словно учитель на уроке.

— Леди, вы употребляете слова, которые больше пристали девке, из какого-нибудь салуна, но не как не даме из высшего общества.

— У вас что сэр, большой опыт общения с ними? — огрызнулась Эмилия, начиная понимать, что на этом их разговор не закончится, а возможно вскоре перерастет в ссору, что было бы не желательно, для глаз и ушей Камиллы.

« Боже дай мне сил»! — мысленно взмолилась она, и ударила лошадь пятками.

Подъехав к сестре, Эмилия извинилась и пояснила необходимость беседы с Чарльзом, затем пообещав, что вскоре вернется, направилась вглубь леса, кинув мужчине через плечо.

— Следуйте за мной сэр, и пока у вас есть время, подумайте, что хотели мне сказать, так как обещать не могу, что стану вас долго слушать. Постарайтесь по сути, коротко и ясно! Хотя видит Бог, я не знаю ни единой темы, на которую мы могли бы поговорить!

Оставшись наедине с Колье, Камилла взяла себя в руки, готовясь поддержать любезный разговор, которого избежать не было никакой возможности, после того как сестра ее покинула.

— Любовь чудесное чувство, которое позволяет тебе не чувствовать себя одиноким. Какое счастье любить и быть любимым! Какое невыразимое блаженство, предвкушать ее сладостной мечтой — мягко и нежно заговорил мужчина. — Камилла, почему ты избегаешь меня? Может, потому что не хочешь видеть мои страдания, которые я уже не в силах таить от тебя. Я люблю тебя милая, безмерно и нежно, зачем же ты так терзаешь меня? Сколько еще я должен страдать?

Камилла молчала, но не потому, что не знала ответа, а потому что устала его повторять. Но требовательное пожатие его руки, в очередной раз вынудили ее ответить, то, что уже неоднократно было сказано.

— Я не знаю Колье, — вымучено начала она, — наверное, есть тысяча причин, но я скажу лишь одну. Я не люблю тебя, потому что не люблю»!

Колье уже привыкший получать отказ, и на этот раз был не больно-то опечален, будто ее слова были ничем иным, как женским кокетством.

* * *

Выехав из леса на маленькую опушку, Эмилия натянув поводья остановила своего мустанга, и вопросительно уставилась на Чарльза. Он сделал тоже и первым начал разговор.

— С момента нашего первого свидания, я каждый день искал встречи с вами. Я знаю обо всем случившемся, и мне искренне жаль, примите мои соболезнования. А, так же извинения, за то, что вас разочаровал. Я говорю о своем амулете, несомненно, для вас он делал меня подозреваемым номер один! Но милая, уже ни для кого не секрет, что он был утерян мною, еще тогда, во время драки в баре. Тогда когда мой брат, я надеюсь вы уже знаете, кем мне приходится Гарри, оставил меня сдыхать в луже крови. Но пусть это останется на его совести. Не знаю кому было выгодно бросить тень подозрения на меня, подбросив эту вещь на место преступления. Но видно сама судьба огородила меня от неприятностей, отправив в день убийства, в общество весьма уважаемых людей, которые впоследствии смогли подтвердить мои слова. Не решаюсь кого-либо обвинять, пусть моя догадка останется при мне, но жаль разочаровывать вас, вы ведь наверняка ожидали увидеть именно меня с петлей на шее…

— Я не хочу с вами обсуждать эту тему, мистер Линкойн, кто виновен решит суд, — нервозно оборвала его Эмилия, не пытаясь скрывать раздражения в голосе. — А коли вы сами начали этот разговор, могу сказать лишь одно. Я не верю в причастность к убийству, так называемого вашего брата, которого вы всеми силами пытаетесь отправить на эшафот.

Чарльз пронзил ее сверкающим взглядом, чувствуя как в уголке губ, бьется нервный тик.

— Вот оно что, — зловеще протянул он, — Значит я пытаюсь подставить брата. И делаю все, чтобы упечь его в тюрьму. Он безропотный ангелочек, попавшийся в сети моего коварства и обмана. Ну что тут скажешь, ваша логика безупречна.

На какое-то время, на лице Чарльза застыло страдальческое выражение, как у человека внезапно пробудившегося от дурного сна, но уже в следующий миг, оно приняло обычный оттенок насмешки и сарказма.

— В словесной битве милая, тут вам нет равных. Но должен предупредить радость моя, это не всегда хорошо, так как индейцы не жалуют бойких на язычок девиц, и не понимают прелестей легкой перебранки. Как же вы ладите со своим краснокожим? Может расскажите, уж больно мне интересно как терпит он вас!

Это был ответный выпад, который, по мнению мужчины, должен был немного осадить ее, но на лице девушки не появилось даже намека на смущение, а даже наоборот, эти слова еще больше раззадорили ее.

— Что вы говорите, вот так новость, — зашипела она, словно змея, готовая вот вот ужалить, — а я и не знала, что разговор с вами, с каждой минутой становится все интересней. Вы что сэр, вознамерились поучать меня как жить? Не стоит трудиться, у меня есть отец, который в праве меня учить. А если вы в своем воспаленном воображении представляете, что между нами что-то может быть, скажу лишь одно, тогда вы больной на голову! Потому что, кроме неприязни, вы не вызываете во мне других чувств.

Чарльз злобно скрипнул зубами, уму непостижимо, что позволяет себе эта маленькая стерва, но и на этот раз, он совладал собой, и не выпустил наружу тот гнев, который уже закипел в нем.

— Я думал…— начал было он, спокойно и размеренно, но она тут же перебила его на полу слове.

— Для того чтобы думать, сэр, надо иметь чем!

Раздражение Чарльза в любой момент могло выйти из-под контроля. Ее поведение не вписывалось ни в какие дозволенные рамки. Пытаясь избежать непредсказуемых последствий этой встречи, мужчина немного подумав, изрек.

— Вижу леди, вы сегодня в препаршивом настроении, и скорее проглотите лягушку, чем попытаетесь хоть самую малость, быть тактичной по отношению ко мне. Что же ладно подождем, когда ваше настроение станет более благосклонным, тогда и продолжим наш разговор. А на прощание скажу вам, милая, лишь одно. Было бы лучше для вас, никогда со мной не встречаться, потому как теперь, вы никогда от меня не избавитесь!

Процедил сквозь зубы он, по-бычьи нагнув голову и пришпорив коня, понесся галопом прочь.

Эмилия еще некоторое время сидела в седле неподвижно. Уверенность в словах мужчины, и ярость в глазах не на шутку растревожили ее.

« Какого черта этот волосатый медведь, от меня хочет? Я, что обещала ему что-то, или поощряла его ухаживания? Да пошел он к черту! Я никогда никого не боялась, и не собираюсь это делать впредь! Пусть еще хоть раз сунется ко мне, и тогда пожалеет, что родился на этот свет»! — злобно думала она, мысленно себя успокаивая.

Но немного погодя, вспомнив о сестре, она поскакала на то место, где ее оставила, но там не застала никого. Эмилия попыталась окликнуть ее, но никто не отозвался. Она искала Камиллу везде, где мог пройти ее мустанг, не замечая ни колючих кустов кактуса, ни острых игл акации, не замечая трещавших и ломающихся веток на ее пути. Но поиски были безрезультатны. Не теряя надежды, девушка спешилась, и привязав мустанга к мостиковому кусту, углубилась в кустарник, ветки которого рвали ее костюм и трепали волосы.

Прошло пару часов безрезультатных поисков, пробираясь сквозь чащу кустарника, она наконец-то вынырнула из-за ветвей, и тут же застыла на месте. Возле могучего вяза на траве сидел Колье, рядом с ним стоял его конь. Казалось, что мужчина в нетерпении кого-то ожидает. Эмилия не мешкая подбежала к нему, тот удивленно на нее уставился, словно на призрак.

— Эмми дорогая, что с тобой, чего ты пешая шныряешь по кустам, выслеживаешь своего краснокожего друга? — язвительно хихикнул он, глядя на растрепанные волосы сестры и высоко вздымающуюся от учащенного дыхания грудь. — Успокойся милая, и приведи себя в порядок, иначе до смерти испугаешь своих друзей, дикарей.

Эмилия не обращая внимания на его колкости, словно не слыша их, взволновано спросила.

— Колье, с тобой оставалась Камилла, где теперь она?

— Что значит где? — растеряно спросил он, и с непониманием на нее воззрился. — Мы говорили не долго, я имел неосторожность в самый неподходящий момент предложить ей руку и сердце. Наша сестра в очередной раз отвергла меня, и потребовала чтобы я ославил ее в покое. Мы расстались, она поскакала по направлению к вам. Разве ты не встретилась с ней Эмми?

Видя не на шутку перепуганное лицо Колье, Эмилия тяжело вздохнула.

— Нет, мы не встретились, и я уже ищу ее более двух часов, и все безрезультатно, — с отчаянием в голосе выдохнула она.

Колье сдвинув брови на переносице, казалось о чем-то задумался.

— Эмми, а где Чарльз? Он в добром здравии остался, после свидания с тобой?

Эмилия не успела ответить, лишь только взглянула на брата, как тот предупредительно вытянул руку вперед «мол, сейчас все объясню, не горячись»

— Не нервничай дорогая, кулаки не всегда решение проблем, твой нрав мне хорошо известен, я не желал тебя обидеть, но по-другому спросить не мог. Просто не вышло. Я Чарльза поджидаю уже довольно долго, и то, что не дождался, теперь меня удивляет.

Его тон был серьезен как никогда, и Эмилия не стала цепляться к обидным словам, которые теперь казались не столь важными.

— Что ты этим хочешь сказать Колье, нельзя ли поточнее, сейчас не время гадать загадки! Строго подметила она.

— А, что я могу сказать Эмми, я знаю ровно столько же, как и ты, а свои выводы пока хочу оставить при себе. У меня нет оснований что-либо утверждать. Могу сказать лишь одно, тебе необходимо поговорить с Чарльзом. Но хочу предупредить, не стоит злить этого человека, он может быть смертоносным, что ядовитая змея. Будь с ним помягче, иначе не добьешься ничего. А я в свою очередь так же, попытаюсь что-либо предпринять, задействовав свои связи. Если что узнаю о Камилле, тебе сообщу.

Эмилию удивила твердая уверенность Колье в том, что их сестра пропала.

— Может она сама отправилась домой? — выдвинула она версию, в которую и сама не верила.

— Ты в своем уме сестричка, или солнышко нагрело тебе голову? Камилла сама домой, вот вздор! Это полностью исключено. Ты не хуже меня знаешь, наша сестра заблудится в трех соснах! Жди меня в поместье дяди Джозефа, к Чарльзу не езжай одна, я тебя подстрахую, и не вздумай обращаться к шерифу, это может все осложнить!

Сказав это, Колье вскочил на своего коня, пришпорив его, умчался прочь. А Эмилия направилась на поиски своего мустанга, пытаясь понять двусмысленность слов Колье.