Глава 3

Глава 3

Вставайте сони, вставайте! Уже давно пора завтракать, — будил девушек Джозеф, стуча в двери их спален.

— Неужто, уже так поздно отец! Который час? — поинтересовалась Камилла из комнаты.

— Поздно, не поздно, вставайте лежебоки? внизу вас ждет большой сюрприз!

— Сюрприз, какой? — заинтересовалась Камилла.

— Как только спуститесь, сразу и узнаете.

Слова отца зажгли огоньки любопытства в глазах девушки. Быстро вскочив с постели, она с необычайной проворностью принялась одеваться, при этом умудрялась еще и причесываться, подгоняя нерасторопных слуг присланных ей на помощь Джозефом.

Приведя себя в порядок, Камилла влетела в комнату сестры, но увидев, что та еще не готова, предложила свои услуги, и не дожидаясь позволения Эмилии, попыталась уложить ей волосы. Но когда из этой затеи ничего не вышло, девушка вынужденно пошла на хитрость. Вцепившись в руку сестры, она поволокла ее к двери со словами лести на устах, в которых была львиная доля правды.

— Ах, Эмми, мы занимаемся дурью, такие волосы как у тебя грех прятать в прическу.

Эмилия лишь повела бровями «мол, что поделаешь». Любопытство ее сестры было лишено всяческого терпения, а для нее не составляло большого труда в данном случае пойти на уступки.

Едва успев спуститься вниз, Камилла радостно взвизгнув, бросилась в объятья темноволосому мужчине, застывшему, словно соляной столб посреди гостиной.

— Клайд! Клайд! Милый Клайд, ты уже приехал! — ликовала она, тиская того что было силы. — Я так рада тебя видеть! Как тебе удалось так быстро справиться со всеми делами в Лондоне? Какой же ты молодец! А мы небыли настолько расторопны, и за то время что не виделись с тобой, успели лишь перебраться в это поместье, уже не говоря о том, чтобы навести порядок в доме. Я не рассчитывала увидеть тебя, раньше чем через две недели. Как же я рада, что мне не пришлось так долго ждать!

Мужчина молча стоял, потупив растерянно бегающие глаза в пол. Минутой позже к этим радостным воплям и объятьям, присоединилась и Эмилия. Спенклер и Джозеф терпеливо ожидали когда бурные всплески эмоций дочерей пройдут, и они наконец-то смогут присесть за стол и приступить к завтраку, заодно и обсудить некоторые детали связанные с проведением торжества, намеченного на этот день, по случаю переезда.

Уже немного позже, когда старшие Грайфесты удалились с намерением показать Клайду новое имение, девушки оставшись в гостиной одни, продолжили беседу, делясь своими впечатлениями о приезде брата.

— Эмми, меня тревожит Клайд, он какой-то молчаливый и угрюмый…

Обеспокоено начала Камилла.

— Прекрати, я тебя прошу, ты во всем ищешь проблему, — мученически выдохнула Эмилия и сделала глоток кофе, из чашки которую держала в руках, затем продолжила. — Он устал с дороги, это одно. Другое, я совсем не удивлюсь, если наша бабушка перед отъездом испортила ему настроение. Ты знаешь не хуже меня, как она умеет это делать. К сожалению, ее нрав, «ангельским» нельзя назвать! Не стану скрывать, меня давно интересовал вопрос, почему твой отец, оставив Лондонское общество, решил переселиться в эту глушь. Но теперь я кажется, понимаю! Он попытался сбежать, как можно дальше, от нашей добродетельной бабушки! В этой связи не вижу ничего странного в том, что Клайд прибывает в подобном состоянии.

— Возможно, — неуверенно протянула Камилла, глядя как сестра, снуя туда-сюда по гостиной, расплескивает из чашки кофе.

— Дорогая всему свое время, наберись терпения, дай Клайду возможность прийти в себя. Когда он сочтет нужным, сам заговорит об этом, а сейчас не стоит допекать его вопросами. Я не вижу причин для беспокойства, так как и ранее его беседы с нашей бабушкой заканчивались так же.

Камилла на минуту задумалась, после чего печаль на ее лице сменилась улыбкой.

— Пожалуй ты права. Ободрено протянула она и тут же добавила, — А ты заметила, как он изменился?

— За год, который я его не видела, безусловно, да…

Камилла весело рассмеялась, тем самым перебила сестру, а когда успокоилась, продолжила. — Я не видела брата около месяца, а теперь не узнаю! Он изменился, изменился до неузнаваемости.

— Не преувеличивай милая. Он остался все тем же Клайдом, лишь немного возмужал, изменил прическу, вот и все.

— Возможно, но он стал таким красивым…

Непроизвольно бросив взгляд на часы, стоявшие на камине, Эмилия спешно перебила сестру.

— Он был красивым милая, и остался таковым, ты просто уже успела за ним соскучиться!

Подойдя к столу, она поставила на него чашку недопитого кофе и продолжила.

— Мне необходимо ненадолго отлучиться, если ты не станешь возражать, мы продолжим наш разговор немного позже.

— Куда? — несдержанно поинтересовалась Камилла. Поднявшись с дивана, она подошла к сестре и вцепилась в руку, как бы требуя ответа.

— Я договорилась с Хенри Петерсом сегодня встретиться и должна выполнить свое обещание, — вынужденно ответила та.

— Хенри, кто это такой?

Любопытство вновь загорелось в глазах Камиллы, и она сжала руку сестры сильней.

— Милая, это сосед, он живет неподалеку от нас.

— Сосед и только? — с подозрением переспросила Камилла, не отпуская ту.

— И только! Хенри мой друг и не более, и это меня устаревает. Он интересный человек, к тому же прогрессивных взглядов, рядом с ним я могу быть сама собой и не переживать что меня осудят. Когда ты познакомишься с ним, и узнаешь его поближе, сама это поймешь — терпеливо выдохнула Эмилия и мягко попыталась освободиться от руки сестры, добавив к сказанному — А теперь извини, мне необходимо идти, я и так уже опаздываю. Будет нехорошо заставлять его ждать

Камилла отпустила сестру, и недоверчиво вздернув брови подумала: « Очень может быть. Но все же, я почему-то сомневаюсь, что в твоем обществе мужчина может быть просто другом!

Уже через час Эмилия скакала на своем быстроногом скакуне к месту встречи. Девушка была довольна собой, как всегда без особых усилий ей удалось провести сестру и уклониться от работы связанной с приготовлениями к предстоящему торжеству в доме ее дяди Джозефа. Нет, она не обманула Камиллу, встречу Хенри Петерсу она назначила сама, ведь совершить прогулку верхом в его обществе было куда увлекательней, чем наступать на пяты слугам, которые и без нее знали свою работу. К тому же Эмилию не больно-то радовала предстоящая пирушка, неприятные воспоминания, связанные с первым ее выходом в Нью-Йоркий высший свет были еще слишком свежи в памяти девушки. Уже переехав в Сан-Антонио, что произошло более двух месяцев назад, Эмилия не стремилась знакомиться с соседями и заводить новых друзей, первый жизненный ляп отбил это желание. Теперь же, когда они с отцов встретили дядю Джозефа и Камиллу в Остине, затем сопроводили в свое поместье, наступило то время когда стало необходимо познакомиться с тем обществом, в котором были намерены жить.

Эмидия ехала по большой дороге вдоль берега реки, которая соединялась с тропинкой ведущей к поместью Хенри Петерса.

Дорога круто поднималась вверх, лошадь тяжело дышала, но наконец-то девушка достигла вершины обрыва, где проходила проезжая дорога, вблизи которой была опушка леса. Не дав передохнуть своему жеребцу и пришпорив его, она уже через мгновение была там. На удивление Эмилии, вдоль этой опушки к деревьям были привязаны верховые лошади, а вдали виднелась большая группа людей. Они ругались и кричали.

Первая мысль пришедшая в голову девушки, была развернуться и незаметно объехать этих людей. Но любопытство взяло верх над рассудительностью, и она забыв о назначенной встрече, подъехала ближе. Перед ее глазами предстала картина, которую приятной нельзя было назвать. Кучка белых людей изгалялась над индейцем, прекрасным творением дикой природы. Они смеялись, издевались над ним, потому что он был безоружен. Они тыкали в его мощную грудь прикладами ружей и покрывали бранными словами.

Но Раскатистый гром, она сразу же его узнала, молчал, его горделивое лицо было высоко поднято и выражало брезгливое безучастие к этим низким отбросам общества.

— Довольно ребята! Вам дай волю и вы до смерти замучаете этого краснокожего, а он нам нужен живым!

Остановил их только что подъехавший всадник. Он быстро соскочил с коня и подошел к вождю. Раскатистый гром еще выше поднял голову и с презрением окинул взглядом отступивших от него людей, затем замер в гордой неприступности.

Тот закружил вокруг него, пристально разглядывая индейца, При этом слегка приподняв голову, так как пленник был выше и крупнее, хотя разница не казалась разительной.

— Послушай, браток — с иронией в голосе заговорил он, — может тебе все же лучше рассказать о том, что хотят знать эти ребята, пока они еще не содрали с тебя шкуру живьем? Я неплохо отношусь к вам братья команчи, в далеком детстве даже пришлось некоторое время жить среди вас. Но, даже не смотря на это, очень сомневаюсь что смогу тебе помочь, убедив этих ребят отказаться от своих планов. Они не станут меня слушать, так что советую тебе друг мой, на время забудь о своей неприступной гордыни и позаботься о собственной жизни. Я много наслышан о тебе и знаю, что ты недурно владеешь английским. Давай поговорим как мужики и решим, как сделать так, чтобы план инков, который хранится в твоем племени, оказался в моих руках. Подумай сам к чему вам эти ветхие кусочки кожи. Ведь золото вы не намерены искать, да и зачем вам нужен этот презрительный желтый метал! Взамен я дам вам оружие, огненную воду, и все что захотите.

Раскатистый гром казалось не слышал его, и даже не смотрел. Его глаза выражали явное безразличие ко всему и были устремлены куда-то вдаль. Это просто взбесило вновь прибывшего, и его последующие слова прозвучали в угрожающей тональности.

— Послушай краснокожая скотина, ты что игнорируешь меня? Я разговариваю с деревьями или с тобою? Истукан проклятый, ты вождь или не вождь? Если вождь, то должен заботиться о своем племени! Чего ты добиваешься? Чтоб эти молодцы оставили лишь жалкий пепел от твоего селения? Они не откажутся от своих планов, и не надейся! Не лучше ли, решить все мирным путем…

Эмилия застыла в раздумьях, будучи неуверенной стоит ли ей вмешиваться, если да то, как это будет выглядеть со стороны. Как истолкует ее появление эта толпа? Мысли казалось спокойно выстраивали логическую цепь в ее голове, но сердце так и металось в тисках ребер, так что она слышала его стук. Этой неразрешимой дилемме на помощь пришли отрывки неприятных воспоминаний.

« Ах да, она почти забыла, что очень зла на этого человека! Но если так, то почему тогда не может покинуть это место, закрыв на происходящее глаза?» — спросила она свое неугомонное сердце. Холодный разум подытожив весь этот бред, тихо подсказал:

« Ты не можешь допустить чтоб на твоих глазах убили человека, будь он даже краснокожий, уже не говоря о том, что последствия этого могут быть непредсказуемые! Действуй Эмми, минута промедления может повлечь за собой необратимый процесс, и твоя чистая совесть навек будет замарана алым пятном его крови!»

И прежде чем новый поток неприятных воспоминаний успел воспрепятствовать намерению Эмилии, пришпорив коня, она вырвалась из тени деревьев на яркий солнечный свет.

— Женщина! — прогудело в толпе. Ошеломленные мужчины не решаясь заговорить, стояли неподвижно, только выражения лиц говорило об изумлении этих людей.

Проскакав через толпу, которая тут же расступилась при ее приближении, Эмилия не обращая внимания на них приблизилась к тому роковому дереву, где был привязан индеец, и натянув поводья остановила своего коня. Затем молниеносно выхватив кнут замахнулась на вновь прибывшего, который в тот момент уже пытался приставить к горлу индейца нож.

Тот изловчившись поймал его, и так резко дернул на себя, что Эмилия от неожиданности не удержавшись в седле, приземлилась прямо в его распростертые руки.

— О Боже, какой сюрприз! Счастье свалилось с неба, попав мне прямо в руки! — иронично проговорил мужчина, с театральным удивлением вздернув брови вверх.

Как ни в чем небывало, спокойно и в тоже время высокомерно взглянув на него, своими черными, как ночь глазами, в которых не угадывалось даже намека на смущение, Эмилия заерзав в руках мужчины, надменно произнесла.

— Будьте любезны сэр, опустите меня на землю, в ваших руках я чувствую себя не менее комфортно, чем после многочасовой скачки галопом.

Мужчина не замедлил с ответом, скорчив крайне удивленное лицо, громко воскликнул.

— Бог ты мой, не уж то, правда, и почему это дамы мне об этом не говорили?

Эмилия неприязненно скривив лицо, не стала дожидаться когда он выполнит ее просьбу, и выскользнув из рук мужчины, сделала шаг по направлению к индейцу, но тут за ее спиной послышался знакомый голос. Он вынудил девушку оглянуться и увидеть столь родное и близкое лицо, ненавистного ей кузена.

— Колье! — не скрывая удивления, воскликнула она.

А через мгновение, растолкав толпу, к ней подошел не высокий, коренастый мужчина, с довольно привлекательной внешностью, и нахмурив брови грозно заговорил:

— Да Колье, ты не ошиблась! А теперь скажи моя драгоценная сестричка, какого черта ты тут делаешь? Ты вновь суешь свой очаровательный носик туда, куда не следует? Большей глупости ты не могла и сотворить. Знаешь мое сокровище, честное слово, порой мне чертовски хочется хорошо вздуть тебя, по твоей округлой попке, — он взглядом прошелся по тому месту, о котором говорил, и которое, четко очерчивали облегающие бриджи из оленей шкуры. Затем крепко вцепился в ее руку, выше локтя и потянул к себе, словно намереваясь выполнить угрозу.

Эмилия глазами пробежалась по толпе, на секунду представив, как это должно было выглядеть, после чего зашипела что змея, и с силой одернула свою руку.

— Если хоть пальцем, тронешь меня…

— Знаю! — Холодно прервал ее Колье. — Ты вспомнишь детство.

— Вот именно! — решительно подтвердила Эмилия.

— Не удивлюсь, у тебя и на это хватит ума! Ведь твое обещание отцу ничего не стоит! Ты хозяйка своего слова, сама дала, сама забрала. Вскоре ты прославишься и здесь, но не забывай милая, бежать уже некуда, мы и так в самой глуши! — Насмешливо ухмыльнулся Колье, окинув сестру презрительным взглядом.

Эмилия уже открыла рот для очередной гневной реплики и тут же его закрыла.

— Колье ты знаком с этим ангельским созданием? — опередил ее тот самый незнакомец, в руках которого она побывала несколько минут назад, и не дал возможности высказаться. — Не томи меня дружище, будь любезен, представь даме, — настаивал мужчина, не сводя зачарованных глаз с Эмили.

— Ах, лучше бы тебе не знать ее! — тяжко выдохнул Колье, многозначительно ухмыляясь. — Но коли ты настаиваешь, пожалуйста, только потом пеняй на себя. Эмилия Грайфест, невыносимая, маленькая проказница, моя кузина. В нашей семье, она является классическим примером паршивой овцы, но в тоже время, это самая красивая и строптивая девушка Техаса… — сделав короткую паузу, он наклонился к уху того и тихо шепотом добавил. — Смотри, не влипни друг, с ней не сладишь, до того горда и упряма, ну просто сущий дьявол.

— Я это уже понял, — так же шепотом ответил ему тот, затем уже громко добавил. — Очень приятно! — и галантно раскланявшись, назвал свое имя.

— Чарльз Линкойн, — добавив к этому маленькое пояснение, — землевладелец, и не из мелких. Мне очень жаль, что вы такая юная и прелестная, сегодня столкнулись с негативной стороной нашей жизни. Хотел бы пояснить причину происходящего, чтоб не выглядеть в ваших глазах безжалостным деспотом. Так получилось милая, этот краснокожий дикарь нанес мне непоправимый урон, и я вынужден каким-то образом возместить его. Может это и покажется вам чрезмерно жестоко, но, к сожалению это вынужденные меры что б, ни повадно было другим.

Внимательно вглядываясь в лицо мужчины, Эмилии показалось оно знакомым, но она не была уверена, так как не отличалась хорошей памятью на лица. А, о его наружности было трудно судить: большие черные глаза, тонкий нос с легкой горбинкой, пухлые довольно крупные губы. Черные как смоль волосы, достигающие длиной плеч, все остальное густая щетина, за которой терялась привлекательность или уродство лица.

В задумчивости прикусив нижнюю губу, она перевела взгляд на индейца.

— Ваши доводы сэр, почему-то не кажутся мне убедительными. А интуиция подсказывает, что вы мне нагло лжете. Чего бы это вдруг индейцы стали вам вредить? До этого дня, с ними не было ни каких инцидентов. Население Сан-Антонио живет в мире и согласии с команчами! Самосуд, который вы творите над этим человеком, говорит о вашей низкой морали. И хотя вы носите дорогой костюм сэр, вы не являетесь джентльменом, каким пытаетесь казаться! — с нескрываемым раздражением в голосе говорила она, что сразу же насторожило мужчину, и не в малой степени удивило. Проследив за направлением ее взгляда, Чарльз с немалой долей сарказма возразил.

— Говорите леди, что до этого дня не было никаких инцидентов с краснокожими?

Он сделал короткую паузу, хитро сощурив глаза, взглянул на Раскатистого грома, который пристально глядел на девушку, и ухмыляясь, продолжил.

— Зачем, вы пытаетесь ввести меня в заблуждение? Зачем так неумело лжете? Я совсем неплохо осведомлен о происходящем в этих местах, и достоверно знаю, что не так давно, именно этот краснокожий со своими дикарями напал на ваш обоз…

— Не знала, что сплетни распространяются так быстро.

Перебив его, буркнула Эмилия, окинув Колье неприязненным взглядом. Тот в ответ очень громко и весело рассмеялся так, что вызвал недоумение Чарльза, и наводящий вопрос «с чего это вдруг ему стало так весело». Колье хихикая, ответил.

— Вспомнил одну китайскую пословицу о человеке пытавшемся обуздать тигра.

Чарльз был не глуп, и сразу понял, что этот камушек в него, поэтому чтобы не оставаться в долгу перед тем, с сарказмом поинтересовался.

— А почему китайская? Ты что хорошо знаком с их культурой?

Колье ничуть не смутился. Этот вопрос для него не звучал как издевка, а если он даже ею и был, то из этого положения он вышел с достоинством, не прикладывая никаких усилий.

— Не сказал бы, хотя и прожил бок обок с этими узкоглазыми десять лет, а вот Эмми пожалуй, да и если ты не откажешься от своей идеи познакомиться с ней поближе, то думаю, очень скоро и сам все узнаешь.

Чарльз так и не понял, кто над кем посмеялся, но реакция девушки на эти слова, скажем так, ошеломила его. Раздувая ноздри от ярости и сжав руки в кулаки, она шагнула навстречу кузену, шипя, что дикая кошка, при этом, видимо совсем не контролируя себя.

— Заткнись полудурок, а не то я… — на последних словах, она словно опомнилась и резко умолкла. Отведя глаза от пятящегося назад кузена, переключила свое внимание на Чарльза, чтоб хоть как-то смягчить непозволительно агрессивное поведение.

— Вы отвлеклись сэр, от основной темы. И так я требую, чтобы вы отпустили индейца, и делаю это из гуманных соображений. Ваша необдуманная выходка может очень дорого стоить для всех жителей нашего городка. Неужели вы не понимаете, стоит вам причинить вред вождю команчей, и его воины не замедлят с местью…

— Значит вождь команчей? — эти слова быстро привели мужчину в чувства, и ироническая ухмылка вновь наползла на его лицо. — Леди откуда такая осведомленность? Может вам известно еще и его имя?

Сощурив глаза, словно хищник перед нападением, Эмилия прикусила язык, чтоб ни облить мужчину бранью.

Не дожидаясь ответа, он продолжил, все с той же издевательской ухмылкой.

— Вы хотите чтоб я отпустил этого индейца, но почему вас так волнует его судьба? Приведенные ранее вами доводы, для меня не убедительны. За вашим желанием кроется что-то иное! Ей Богу не пойму вас леди. Казалось бы, после всего случившегося вы должны ненавидеть этого дикаря! Но нет, вы защищаете его, готовы все простить и ради чего? Ради его жгучих глаз?

Эмилия скрипя зубами проглотила эти оскорбительные слова, и чуть было не подавилась, но когда отдышалась, то надменно и холодно произнесла.

— Сэр, вы желаете убедить меня в том, что большего мерзавца и негодяя на этом свете нет, тогда не трудитесь, я это поняла как только вас увидела. А теперь о главном, вы отпустите индейца или нет?

Чарльз до глубины души был задет ее словами, но в тоже время подавлен бесцеремонной настойчивостью девушки, у которой был такой вид, будто она могла дохнуть огнем на каждого, кто был настолько не осторожен, что попался на ее пути или попытался воспрепятствовать намерениям.

— Хорошо я отпущу его, если вы пообещаете мне, хотя бы одно свидание, — ловко накинул он петлю ей на шею, внезапно пришедшим в голову заявлением.

Эмилия не успела даже ответить, как в разговор вновь вмешался Колье.

— Быстро же она тебя скрутила дружище, я так и думал что ты слабак…— состроив пренебрежительную гримасу начал, было Колье, но тут Эмилия его резко перебила, опасаясь, что кузен ей все испортит.

— Разве я не говорила тебе Колье, заткнуться? — тихо буркнула она тому, но так чтоб он услышал, а затем обратилась к Чарльзу, еще толком не обдумав то, о чем говорит. — Я согласна сэр, сегодня в «Эдеме» прием по случаю новоселья, вы можете прийти. Я приглашаю вас.

Чарльз, пропустив мимо ушей слова Колье, никак на них не отреагировав, мягко улыбнулся Эмилии.

— Я благодарен за ваше предложение, можете не волноваться леди, индейца я отпущу, даю слово джентльмена. Вот только кое-что узнаю и отпущу. А вы можете спокойно отправляться домой, и готовиться к вечеринке. У вас есть мое слово, а я его всегда держу, — говорил он, улыбаясь, теперь уже во все два ряда своих белоснежных зубов.

— Вы, что, принимаете меня за идиотку? — взвизгнула Эмилия не сумев обуздать свой гнев. — Слово джентльмена, вот и держите его у себя в кармане, а я хочу видеть собственными глазами, как вы выполните свое обещание. Отпустите его и незамедлительно! — строго потребовала она, укоризненно взглянув на мужчину взглядом исполненным непонятной силы.

— Эмми, что с тобой, ты так кричишь что тебя слышно за несколько верст?

Вновь знакомый голос раздался за ее спиной. — Успокойся дорогая, объясни что случилось!

Удивленно повернув голову, Эмилия растерянно пробормотала.

— Клайд?

Мужчина строгим взором окинул лица присутствующих, которые под его взглядом непроизвольно попятились назад, ласково обратился к ней.

— Так что случилось, чем ты так встревожена, скажи, я разберусь с этими джентльменами.

— Ах, Клайд, зачем говорить, ты разве сам не видишь. Эти люди вершат самосуд. Думаю, нет необходимости мне говорить о возможных последствиях? Если этим лже-джентльменам надоело жить в мире, то мне и большинству населения нашего городка, нет. И в этой связи, я не намерена им позволить, посягнуть на наше благополучие и спокойствие. Ведь за их глупость будут рассчитываться все и кровопролития не избежать.

Глаза Клайда нервно забегали, будто он обдумывал ее слова. Затем взглядом он остановился на Чарльзе, который почему-то хлопал своими длинными ресницами, словно увидел приведение, потом скользнул по фигуре вождя. Бегло оглядел его, продвинулся к Колье, столкнувшись с его хитро прищуренными глазами, вновь обратился к Эмилии.

— Эмми дорогая, ты сгущаешь краски, никто из этих людей не причинит индейцу вреда, они не настолько глупы, чтобы не понимать то, о чем ты говорила. Возможно им необходимо с ним поговорить, после чего они его отпустят.

Эмилия восприняла слова брата в штыки.

— Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Я должна поверить в то, что между ними мирная беседа, в то время как индеец спутан веревками по рукам и ногам, и к мирному разговору его подталкивают при помощи плети. Кажется, я понимаю твое безразличие к происходящему Клайд, и даже в какой-то мере с тобой согласна. Ответного нападения индейцев нам незачем опасаться, наши стены крепки и в доме вооруженная охрана. Но как же те бедные фермеры, которые не могут себе позволить того же и рассчитывают только сами на себя? Нам нет до них дела, я правильно тебя понимаю?

Тон девушки был не приклонен и явно говорил о том, что от своего решения она не отступится.

Мышцы лица Клайда нервозно передернуло, но он ответил ей все тем же, мягким голосом, что и ранее.

— Пожалуй, ты права! Я очень надеюсь, что твои слова окажутся для этих джентльменов убедительными, и они наконец-то поймут, что поступили необдуманно, и в этой связи поспешат исправить допущенную ошибку, отпустив индейца!

Эти слова прозвучали так, словно были сказаны не для нее, и когда Клайд подошел к дереву, и разрезав ножом веревки освободил вождя, никто не осмелился даже пискнуть. Чарльз по-прежнему хлопал ресницами и держал приоткрытым свой округленный рот.

Раскатистый гром освобожденный от пут, пристально взглянув на девушку, слегка наклонил голову, в знак глубокой признательности, затем вскочив на первого попавшегося под руку коня, умчался прочь галопом. Тут словно очнувшись, Чарльз что— то невнятное промямлил.

— Что-то, я никак не пойму, …— но тут же, был остановлен гневным взглядом Клайда, брошенным на него.

Эмилия снисходительно повела бровями, не придав большого значения этим словам. Она сочла, что Линкойн сдался натиску ее брата, слова которого прозвучали гораздо убедительнее, чем ее. Растянув довольную улыбку на лице, она шагнула навстречу Клайду, обняв, прижалась к его груди, молчаливо выражая свою благодарность за своевременную поддержку.

— Теперь то, ты довольна, Эмми? — поглаживая ее белокурую головку, спросил он. — Индеец на свободе, ему больше ничего не угрожает, и мы спокойно можем ехать домой.

Эмилия качнула головой, всецело соглашаясь с братом. Ее взгляд проводил удаляющегося всадника, и сердце почему-то заликовало от радости.