Глава четвёртая.

Балтийск. Гидрография.

Мы не бросаем в тихих бухтах якоря,

Пусть волны круто на форштевни набегают:

Пока остались на Земле еще моря

Пока свистят ветра и флаги развевают.

Александр Викторов

Практика на «Стрельце».

Из второй роты в Гидрографию получили распределение Каминский Егор, Калягин Сергей, командир отделения в смене Егора, Шаврин Володя и непонятно каким образом Чигрин Сергей, скорее всего стукач. Прибыли в Балтийск накануне первомайских праздников. Предстояло встать на штат. Точнее, сдать зачёты и допуски к самостоятельному несению вахт и исполнению своих служебных обязанностей. Такая особенность флотской службы. Все от сопливого матроса, до старшего офицера обязаны сдать этот допуск. В течение месяца моряк изучает корабль, свои служебные обязанности и место по боевым расписаниям. Довольно напряжённый и решающий период в его жизни. За это время командование корабля и экипаж знакомится с новичком, и формируют мнение о нём, переменить которое в дальнейшем, достаточно трудно. Если за месяц не встал на штат, дается ещё месяц. Опять не сдал зачёты, безоговорочное списание на берег.

Есть необходимость рассказать несколько слов о судах дивизиона гидрографических кораблей.

Флагманом являлось океанографическое исследовательское судно, ОИС «Николай Зубов», проект 850. Водоизмещение почти 4000 тонн, длинной 90 метров, шириной 13 метров, осадкой 5 метров, это без малого два этажа, скорость полного хода 16 узлов, если в простонародье – 29км/час, для моря хорошая скоростёнка. Дальность плавания 11000 миль в простонародье 20300 км, а это уже серьёзно. На одной заправке топливом этот красавец за 60 суток, это его автономность при крейсерской скорости в 10 узлов, с экипажем 70 и 26 прикомандированных без напряга дойдет из Балтийска, например до Мозамбика. В строй эта посудина вступила в 1964 году. Раньше его команду составляли матросы срочной службы, так с него и не выветрился дух плавказармы. Чего только стоила отсечная система жилых помещений ниже ватерлинии. Если пробоина, отсек наглухо задраивается, чтобы не допустить затопления всего судна и борись там с водой как хочешь. Одним словом – старая коробка.

Современный перспективный проект 862. Гидрографическое Судно, ГиСу «Стрелец», полное водоизмещение 2500 тонн, при длине 83 метра и ширине 13,5 метра, осадка 4 метра, скорость полного хода 16 узлов, правда дальность плавания 8650 миль это только 16000 километров и автономностью 40 суток. Экипажем 58 и 14 прикомандированных, зато плюс 4 офицера. Так что из Балтийска без дозаправки «Стрелец» дойдёт только до мыса Доброй Надежды. В строй судно вступило в 1978 году. Ни крыс, ни тараканов. Двухместные каюты и кондиционер в каждой каюте. Даже сауна была на борту. Новое с иголочки судно. По своим морским характеристикам, судно комбинированного набора корпуса. В переводе с флотского такой корабль, практический не потопляем, правда, если на нем нет дурака с инициативой, если есть, тогда любой корабль можно пустить на дно. Свою живучесть «Стрелец» подтвердил, как ни странно на седой Балтике. Егор был свидетелем этого события.

Команда «Стрельца» давала погоду уже неделю, стоя на якоре на якорной стоянке у Борнхольма. Дали сводку в штаб флота: «Формируется циклон, с ураганным ветром». Вскоре в эфире прошло штормовое предупреждение и все корабли и суда в районе Борнхольма разбежались по портам, базам, шхерам, а «Стрельцу» — стоять в точке давать погоду. У Егора не было слов, только междометия: «Куда мать вашу стоять. Выбрали якорь и штормуем на волну, пытаясь находиться в точке. Что же, на самом деле давать? Какую нафиг погоду, когда ураган уже бушует. Такое впечатление, что в штабе в эту ночь собрались на дежурство одни идиоты». Когда дали добро идти в Балтийск, было уже поздно. Идти в Балтийск, значит подставить левый борт урагану. Необходимо дать пояснение, в чём тут подвох. На мелководье всегда волна крутая, но до трёх метров, пусть и не такая высокая как в океане, а в океане она высокая до семи-двенадцати метров, но покатая. На Балтике же она стоячая и бьёт в борт как пятерня, ладошкой, такой подзатыльник с доворотом ладони, а при ураганном ветре, мало никакому кораблю не покажется. Встать бортом к такой волне – сразу «оверкиль». С чем-то, похожим, но в меньших масштабах, Егор столкнулся на Минском море, когда спасал свою любимую Людочку. Штормовал на лодке на волну.

Командир судна, а на тот момент «Стрельцом» ещё командовал отличный моряк и командир, капитан 3 ранга Голод, дал команду идти не в Гданьский залив, а идти по румбу — NE. Сергей Калягин, положил «Стрелец» на заданный курс 45°. Пройти предстояло 120 миль, а это 12 часов ходу и при этом строго выдерживать курс, чтобы не дать волне ударить в борт. При таком курсе волна бьет в левую скулу. Достигнув точки поворота, резко лечь на курс 160°, и через 12 часов войти в Гданьскую бухту, волна же будит бить, на этом отрезке перехода, судну в корму. Прекрасный манёвр со сменой галса, подстать временам парусного флота. Настоящий капитан, он во все времена — первый после Бога.

Егор в 03.30 проснулся, чтобы заступить на рулевую вахту, и сменить на руле Калякина. Только он вылез из койки, как внезапно «Стрелец», как тогда Егору показалось, лёг на правый борт. По крайней мере, книги выбросило с полки, несмотря на штормовки, удерживающие их, и раскидало по всей каюте, Даже один стул, сорвало с крепления, видно не достаточно был обтянут талреп. Сам Егор, повис на руках параллельно палубе, ухватившись за штормовые перила койки. «Стрелец» спустя секунды вернулся на киль. Хотя понятно, продолжал скакать по волнам. Его кидало во все стороны. Перед вахтой Каминский решил перекусить и зашёл в столовую команды, она как раз находилась напротив каюты Егора. В столовой горел свет. На палубе валялись разбитые горшки, из-под цветов вылетевшие из стальных зажимов-штормовок. На диване плакала Анна Ивановна, завпрод «Стрельца», она много лет ухаживала и выращивала эти цветы. Ничего не сказав, а что ту скажешь – стихия, мать вашу, Егор голодный поднялся на ГКП. Попросив разрешение у вахтенного помощника войти, он подошёл к Калягину, который стоял у манипулятора. Манипулятор на «Стрельце» заменял легендарный и знакомый по фильмам колесо-штурвал.

— Серёга ты чего это по ямам и колдобинам ездишь? – спросил Егор приятеля.

— Не поверишь командир. Смотрю, а на меня с левого борта прёт — сельсовет! Гребня не вижу. Конечно, резко руль на левый борт, но куда там. Гребень то, оказывается, был выше рубки! Как так не пойму? Ну, этот сельсовет мне и врезал, практический в борт, — переведя дух, Сергей продолжил, — думал пиздец нам всем и «Стрельцу». Но смотри, какая классная коробка! Встал ведь, — сельсоветом в шутку ребята называли большую волну. Один из курсантов из села, в отпуске объяснял своим односельчанам, какой высоты бывает волна, они не совсем понимали в метрах и один спросил курсанта: «Выше сельсовета?» так и прижилось у ребят: «Смотри, какой сельсовет прёт».

— Да! Я тоже, честно говоря, в каюте здорово собздел. Ладно, давай меняться, — Егор стал докладывать вахтенному помощнику, курс судна, скорость, разворот винтов по «Липс» и тут его взгляд упал на судовой кренометр. Кренометр — это прибор и он был укреплён в диаметральной плоскости суда. С помощью стрелки отвеса он показывал угол бортового крена при качке. Особенность этого прибора в том, что с помощью стрелок-фиксаторов он фиксировал максимальный бортовой крен судна. У Егора вырвался крик и по спине прошёл смертельный холодок.

— Смотрите! Кренометр! Он показывает 90°! — все на ГКП бросились к прибору. Точно! Правый крен равнялся 90°. Может и больше, но фиксаторы стержни не пустили стрелку дальше. Почему такая паника? Сдавая на допуск к самостоятельному несению вахты, все моряки учили, что у их судна критический крен 65°, а дальше – «оверкиль». Егор, Сергей, штурман Борис не верили своим глазам.

Весь фокус заключался в очень удачной конструкции судна. Четыре метра осадки и десять метров сплошной надстройки. Эффект поплавка. Такой морской — «ванька-встанька». Надёжное и отличное судно.

Мощная опреснительная установка, хороший котёл, сильная принудительная вентиляция. Дизель-электроход с двумя главными машинами и четырьмя дизель-генераторами. Два винта ВРШ, в простонародии винты регулируемого шага, да ещё туннельное подруливающее устройство в носовой части судна. Всё завершали два бортовых киля, обеспечивающие хорошую устойчивость на курсе. Просто красавец! Как показало время, ему по плечу, или что там у него, были все ураганы и циклоны.

Трудяги всех морей, Гидрографические Суда, ГС «Арктика» и ГС «Андромеда». Проект 861, их водоизмещение 1544 тонны, длинна 73 метра, ширина 11 метров, осадка 3,85 метров, скорость полного хода 17,3 узла, дальность плавания 8900 миль, автономность 35 суток экипаж 45 и 10 прикомандированных. В строй суда вступили соответственно 1967 и 1972 года.

Похожие на них, но меньшие по размерам суда проекта 860. Гидрографические Суда ГС «Азимут», ГС «Тропик», ГС «Гигрометр», полное водоизмещение 1274 тонны, длинна 60 метров, ширина 11 метров, осадка 3,8 метра, скорость полного хода 15 узлов, дальность плавания 6200 миль, автономность 25 суток, экипаж 43 и10 прикомандированных. В строй суда соответственно вступили 1962, 1964, 165 года.

Проекты 860 и 861 – гидрографические рабочие лошадки обслуживающие всё навигационное хозяйство Балтики. Более того ГС «Гигрометр» при его автономности 25 суток и дальности плавания 6200 миль в 1982 году совершит переход через всю Атлантику в Индийский океан на смену ГиСу «Стрелец», работающему в Мозамбике уже полгода. Более того, «Гигрометр» четыре месяца будет работать в далёкой африканской стране в жарких тропиках и вернётся в Балтийск, обойдя вокруг Африки. Когда «Гигрометр» встал к стенке в порту Мапуту, столице Мозамбика, к этому маленькому кораблику, подходили советские моряки с огромных танкеров и контейнеровозов. Они, как сговорившись, задавали один вопрос: «Вас на чём сюда привезли?». Узнав, что «Гигрометр» сам пришёл, пройдя весь Атлантический океан, они с восхищением и уважением пожимали руки морякам это маленького, но отчаянного судна.

Наконец Гидрографическое Судно ГС214. Проект 871, полное водоизмещение 585,5 тонны, длинна 55 метров, ширина 9,55 метра, осадка 2,8 метра, скорость полного хода 13 узлов, дальность плавания 3160 миль, автономность 15 суток, экипаж 25 и 8 прикомандированных. В строй судно вступило в 1974 году. Между собой все моряки дивизиона и не только дивизиона называли эту «коробку» — «чекушка». К этому было несколько причин. Самое маленькое судно дивизиона, не считая нескольких, гидрографических катеров. В фамилии судна цифра 214, ассоциировалась с маленькой бутылкой водки. Из-за ограниченной автономности и дальности плавания «чекушка» считалась не визированной коробкой и поэту на неё ссылали всех проштрафившихся моряков или раздолбаев.

Все четверо молодых матросов сразу попали на «Стрелец», для прохождения плавательной практики и постановки на штат. Пока решили все формальности вчерашние курсанты прибыли на корабль к самому обеду. Здесь их ждал сказочный сон. В столовой команды, четыре блюда. На столе в фаянсовой супнице отличный флотский борщ, можешь сам наливать, сколько твоей душе угодно. Пельмени получаешь, у кока порция, словно на троих. К ним на столе на выбор, уксус, горчица, масло сливочное. Салат, более известный как «Оливье», на столе огромная салатница. Накладывай, сколько влезет. Морс в кувшине тоже на столе. В моечной, стоит холодильник. В нем огромный кусок сливочного масла, сухая колбаса, тарелка с салатом. Что чувствовали парни, после девятимесячного голодания? Похожее, испытывали Ленинградские блокадники в годы войны, после снятия блокады. В столовой чистота, посуда вся фаянсовая, приборы из нержавейки. Про себя Егор подумал «Фантастика и только, если так кормят каждый день, то служить можно уже только за пайку». Наивный парень, он ещё не знал, что меню к не повторяется в течение недели. Ещё есть завтрак и ужин из трёх, блюд. Вечерний чай с бутербродами и для особо голодных, в холодильнике всё, что осталось на кухне в течение дня.

После обеда на юте молодых собрал боцман Бачурин. Он ребятам сразу не понравился. Вёл себя развязано, показательно грубо. Пытаясь, устроить что-то типа годковщины. Подошли и другие матросы Сергей Сидоров, Коля Женило, Леша Романовский и совсем уже по понятиям парней старые Володя Король лет двадцати пяти и Коля Монахов, тот показался совсем древним за сороковник, это были вольнонаемные. Посмотрев, как выделывается Бачурин, Женило осадил его.

— Бачурин, что ты выделываешься перед парнями. Сам давно был таким. Что ты за говно такое.- Бачурин сник. – Так парни входите в курс дела. Кстати о вашей военно-морской форме, снимите её и уберите, куда подальше. Мы все ходим в гражданке. Если ничего нет, приходите ко мне и к Серёге, подберём на первое время что-нибудь. По форме в город ни шагу. Заберёт патруль, объясняйся потом в комендатуре, что за клоуны в городе в форме и без увольнительных. На корабле быть с 09.00. до 17.00. это рабочий день, потом если этот, типа боцмана, не придумает ничего для вас, валите в город. Пока на штат не встали, быть на корабле к отбою 22.00. – посмотрев на парней, добавил – отрастите вы себе волосы, можете даже бороды, у нас приветствуется. Наше судно ГиСу «Стрелец», на самом же деле в.ч. 20215, но вот афишировать это не надо. Надеюсь, соображаете почему. Чем занимается корабль. Научной работой. Промеры всякие. Погоду даем. Навигационное оборудование обслуживаем. Даже в случае необходимости можем поднять наших космонавтов. Видите, на стенке стоит конус усечённый, — Николай показал на непонятный объект, стоявший недалеко от «Стрельца» — это спускаемая капсула космического корабля «Союз». Вам предстоит участвовать во многих делах, о которых не стоит кричать на каждом углу. Наши корабли относятся к ОСНАЗу, что значит Особого Назначения. – Николая прервала команда дежурного, разнёсшаяся по палубе через громкую связь «Вновь прибывшим матросам прибыть в каюту командира корабля».

— Давайте парни! Идите – сказал ребятам Николай и добавил – Запомните у нас самый лучший в дивизионе командир корабля. Его весь экипаж уважает. Он моряк от Бога и относится к нам как отец.

Поднялись на навигационную палубу. Постучали в каюту командира. После разрешения, вошли. В каюте за столом сидел совершенно седой, крупный мужчина капитан 3 ранга Голод. Начали представляться, но командир их остановил движением руки.

— Садитесь на диван ребята поговорим. Познакомьтесь. Наш первый помощник, Маслов Иван Михайлович, – представил, он сидевшего в каюте полного седого мужчину в гражданке, на вид ему было лет пятьдесят. Парни не знали как себя вести. Командир улыбнулся и успокоил их.

— У нас разумная дисциплина. Не надо тянуться и щелкать каблуками. Конечно, соблюдаем субординацию, но в разумных пределах. Расскажите каждый о себе. Кто. Откуда, Чем занимался до школы – матросы немного успокоились и начали представляться. Первыми были Сергей Калякин и Володя Шаврин, особо они о себе ничего не сказали, из Росси родом, со школьной скамьи в Лиепаю. Очередь дошла до Егора.

— Каминский Егор Анатольевич, 1959 года рождения белорус из Минска.

— Белорус! Из Минска? – неожиданно прервал его командир и заулыбался.

— У нас командир тоже белорус, — уточнил первый помощник, – продолжай – он подбодрил Егора.

— Закончил училище. Работал в Минске в кинотеатре киномехаником, потом…

— Так ты киномеханик! Вот здорово! Квалифицированный, раз работал в кинотеатре. Очень здорово! Это прекрасно! Нам повезло, — на этот раз Егора прервал первый помощник, повернувшись к командиру, продолжил – Сможем Гарницкого разгрузить, — командир утвердительно, закивал головой. Посмотрел, на Егора ожидая, продолжение его рассказа.

— Работал на заводе слесарем. Сразу после школы работал каменщиком и геодезистом. Окончил вечернюю школу молодёжи. Занимался боксом, стрельбой из винтовки, мотокроссом, фотографией. Есть награды от ЦК ВЛКСМ, — первый помощник совсем расцвёл. Этого кадра ему Бог послал. Иван Михайлович, рано радовался, Каминский окажется ещё та штучка, но это всё впереди. Пришло время рассказать о себе Чигрину. Парни и сами о нём ничего не знали.

— Чигрин Сергей из Новой Церкви на Украине. Мне пришлось рано работать, мать меня одна воспитывала, нам даже хлеба не хватало, пришлось голодать, Вот такая у меня тяжёлая жизнь в детстве была, — все в каюте просто обалдели и командир, и помощник и молодые матросы. Егор про себя подумал: «Ну, хохол, ну «западенец», жаль я не захватил горбушку с обеда, дал бы ему сейчас. Смотри вот вот расплачется. Артист, однако».

— Хорошо, – прервал скулёж Чигрина командир, – идите, устраивайтесь по каютам. У нас двухместные каюты. – Парни встали.

— Разрешите идти? – хором по уставу спросили они. Голод поморщился.

— Ребята идите, давайте без этой Уставщины, – вмешался Маслов – Каминский. Ты, как, устроишься, зайди ко мне. Есть разговор по твоей прошлой специальность.

— Есть! – гаркнул Егор – Маслов махнул рукой. Командир обречённо констатировал.

— Они ещё долго будут каблуками щелкать. Со временем остынут.

Молодые матросы устроились по каютам. Каюты это было какое-то чудо. Койки в два яруса. Мягкие толстенные поролоновые матрасы. Огромные подушки, тёплые одеяла. Белоснежное бельё. В каюте стол, привинченный к палубе, чтобы во время шторма не сорвало. Умывальник с холодной и горячей водой. Два стула со штормовыми креплениями. Железный рундук на двоих. Полка для книг. Переборки, закрыты пластиком с утеплителем. Судно Польской постройки. В каюте индивидуальный кондиционер. Его наличие Егор оценит через полтора года в тропиках.

Каминский постучал в каюту первого помощника.

— Да! – раздалось из-за двери. Егор открыл дверь и вошёл.

— Разрешите доложить?

— Садись я вижу, что это ты – прекратил церемонии первый помощник и добавил – Обращайся ко мне Иван Михайлович, — и сразу перешёл к делу – у нас киноустановка «Украина». Знакома? – «Похоже на дежавю» Мелькнуло в мозгу Егора, но Иван Михайловичу он ответил без улыбки, как однажды капитану 3 ранга Абикову.

— Да знакома. Хорошо знаю. Иван Михайлович разрешите спросить – Егор, замолчал, ожидая разрешения на вопрос. Молчал и Маслов. Наконец он не выдержал.

— Так, что ты хотел спросить?

— Простите! Усилитель, какой транзисторный или ламповый КИНАП?

— Я, то почём знаю. Сразу видно ты спец. Пошли в кинобудку посмотришь сам, — они вышли, спустились на палубу ниже, пошли в нос судна, к столовой команды, минуя кают-компанию. К столовой пристроена, метр на метр кинобудка, в которой установлена «Украина». Усилитель оказался транзисторным. Это хорошо.

Постепенно парни втянулись в судовую жизнь. Усиленно изучали устройство судна. Свои, обязанности согласно, боевых расписаний. Егору нужно было решить вопрос постановки на штат. Приближалась дата его свадьбы — 6 июня.

Ещё один сюрприз ждал Егора. Им полагалось денежное довольствие, и в этом нет ничего особенного, все военнослужащие получают деньги. Но вместо 3 рублей 85 копеек его должностной оклад, как матроса 1 класса равнялся 95 рублям, более того премиальные за так называемый «поднятый флаг», когда корабль находится в компании и регулярно выходит в море, а это ещё 20 рублей. Совсем не плохие деньги в то время. Ещё при этом, четырёх разовое питание до пупа и жильё бесплатно. Вот какие сюрпризы имел в виду Винс при их последнем разговоре.

Первый выход в море.

Предстоял первый выход в море. Все молодые матросы опасались, реакции их организма на качку. Как утверждает морская мудрость: «Если бы море всегда было как стол, то в море были бы одни евреи». Отдали швартовые. Судно отвалило от стенки. Развернулось в топливной гавани, и направились в канал. Затем вышли ы море. Слегка качало. Около трёх баллов. Когда судно проходило канал, Егор подошёл на юте к Алексею Романовскому.

— Леха. Скажи, все укачиваются? Что нужно делать, что бы, не укачаться – Леша улыбнулся.

— Так или иначе, качка действует на всех, но по-разному. Что делать, что бы, не укачаться, просто не укачиваться. Это зависит от тебя, не захочешь, укачаться не укачаешься.

Вышли в море. «Стрелец» дав ходу, словно застоявшийся рысак, разбивая волны, вышел в открытое море. Ветер крепчал, уже четыре балла. Егор чувствовал себя прекрасно! Не просто прекрасно, его накрыла эйфория! Море! Солнце! Корабль! Обалденное ощущение от качки, как на качелях в парке Горького. За такие минуты можно было терпеть все те испытания в Лиепае. Эти мгновения счастья утвердили Егора в правильности выбора и убедили его в том, что море его стихия. Первый выход в море по наслаждению, сравним только с первой ночью с девушкой.

Калягин и Чигрин перенесли первый выход, если не так ярко как Егор, но спокойно. Чего не скажешь про Володю Шаврина. Его обнаружили в гальюне, где он усердно, пугал унитаз обнявшись с ним. Забегая вперед нужно сказать, что Володя укачивался при любом волнении моря, но при этом исправно стоял на вахтах и исполнял свои обязанности. Так продолжалось практически два года, Пока, в феврале 1982 года, «Стрелец» в Индийском океане, вблизи Мадагаскара, не попал в ужасный ураган. Ветер бешеный, рулевые-сигнальщики, пытались измерить его, тщетно, анемометр порывами ветра зашкаливало. Волны как стены. Грохот воды, стоял такой, что в двух шагах друг от друга морякам приходилось кричать. Пена! Весь океан покрыт четырёхметровой пеной. В воздухе плотность брызг неимоверная, запросто можно захлебнуться, вдыхая этот воздух, а главное — это акулы! Они как торпеды выскакивали из одной стоящей, словно стена волны и как в фильме ужасов входили в другую стену. Ждали добычи. Судно задраили наглухо, даже все грибки на палубе. На вопрос кого-то из офицеров экспедиции: «Что можно ещё сделать?», — самый опытный из моряков электромеханик сказал: «Молиться». Егор вышел на шлюпочную палубу и смотрел на беснующуюся стихию. Рядом встал Володя Шаврин. Егор посмотрел на приятеля. Он был спокоен. Спокоен словно покойник. Молча они долго наблюдали этот смертельный аттракцион. Судно взлетало на волну и всех слепило яркое тропическое солнце, спустя мгновение оно проваливалось в пропасть, а кругом наступала темнота из-за вставших на дыбы волн. Ещё мгновение и задрав нос, судно вертикально взбиралось на волну. Внутренности спрессовывались низу живота. Достигнув гребня волны, «Стрелец» срывался в бездну. Теперь кишки скапливаются у горла. Такое удовольствие команда испытывала двое суток. Никому не удалось поспать эти два дня, не то чтобы положить хоть что-то в рот. Кстати этот ураган припёрся в Индийский океан из Северной Атлантики уже ослабевшим. Там он утопил американскую нефтяную платформу с сорока нефтяниками и Советский сухогруз-контейнеровоз «Механик Тарасов». Из тридцати пяти членов экипажа контейнеровоза спасти удалось только пятерых. Поле этого урагана Володя Шаврин перестал укачиваться от слова совсем. Как он потом объяснил: «Я тогда пережил такое, что остальные шторма, мне уже казались забавой».

Вернувшись с первого выхода в море, который продолжался неделю, Егор написал рапорт и пошёл к командиру. Он постучал в дверь. После разрешения. Вошёл. Егор уже оставил школьные замашки и спокойно обратился к командиру.

— Товарищ командир. Прошу отпустить меня на свадьбу в Минск. У меня свадьба 6 июня.

— Вот как! Когда ты успел только? Хотя тебе уже двадцать первый год. Я знаю, ты первым встал на штат. Отлично себя в море показал. Хорошо подумал то о женитьбе.

— Хорошо товарищ командир.

— Откуда невеста.

— Белоруска из деревни под Минском.

— Конечно, не откажу землякам, – подписал рапорт – Желаю счастья.

— Спасибо товарищ командир. – Егор вышел в коридор. Подумал про себя: «Хорошо, что мне такие командиры встречаются Винс, теперь вот Голод. Достойные люди, настоящие моряки, отличные офицеры». Откуда тогда было знать, Егору, что Голод в годы войны потерял всю свою семью в Белоруссии, а сам с восьми лет служил юнгой и принимал участие в Великой Отечественной войне. Вот такие легендарные командиры формировали морской характер парня и являлись образцом для подражания.

Вечером, Егор ехал поездом Калининград-Харьков в Минск на свою свадьбу. Все эти напряжённые и полные событий дни после выпуска, он ни разу не вспомнил о своей любимой Людочке, его мысли заполняла только будущая жена Людмила. Всё свершилось, как он хотел. Он моряк. Теперь уже настоящий моряк. Женщина, по имени Люда, влюблена в него. Она на порядок красивее его любимой Людочки. Егора ждёт семейная жизнь, море, интересная служба, не в пример

рассказам Виталика, а вот на душе пусто. Да! Его невеста красива и Егора сжигает страсть и желание скорее овладеть ей. С Людочкой были совсем другие чувства – нежность, умиление, очарование, постоянное желание вдыхать аромат её тела, касаться её кожи, целовать её сосочки, растворяться в ней. Егор прогнал эти мысли и чувства. После свадьбы посмотрим, где любовь, а где детская влюблённость. Всё познаётся в сравнении.