Слова летят по ветру

"Сила ночи, сила дня — одинакова фигня", — бормотала она, перебираюсь от камешка к камешку, от листика к листику. Это было одно бесконечных изречений, бывших в ходу у неё в семье. "Не бросай слова на ветер". "Ползи-то ползи, но и в небо гляди". Про небо и тогда было понятно, вот про слова на ветер — не очень. И не вернуть уже то время… От этого было грустно.

Она устала. Нет, не жалела, что решила добраться до вершины горы, но устала. Не столько от самого пути, сколько от одиночества и неизвестности — дойдёт ли, что там будет, вдруг ни капли воды, ни листика, а запасы закончатся.

Её отговарили — там, мол, улиток полно и так. Ну и пусть. Да и кто знает… Пока по дороге практически никто из сородичей не встречался. А кто встречался — так это местные жители.

Говорили, мол, что это так далеко, что и сил не хватит, а может, и жизни не хватит, уж вниз-то наверняка не успеешь — ну вот зачем? Постоять пять минут — и обратно? Что делать-то там?

Ей тогда казалось — ответ настолько очевиден… Теперь это уже, пожалуй, было не столь очевидно. Может, все правы, а она просто авантюристка, самонадеянная, не знает, чего хочет…

Ладно, что ж. Пришла пора устраиваться на ночлег. Улитка выбрала широкий лист и устроилась под ним, оглядевшись, нет ли какой опасности. Лист висел над тропкой, достаточно высоко — никто не наступит, а птицы не заметят её снизу. Несколько травинок качались прямо перед её носом, улитка оборвала штук пять зелёных кончиков и кинула в мешок. Поглядела на темнеющее лиловое небо, вдохнула напоследок прохладный вечерний воздух и уползла в свой домик. Лампа на потолке мигала, но ещё работала более-менее. Что ж, поужинать — и спать. Достала из шкафа баклажку с родниковой водой. Выложила на стол сорванные травинки, ополоснула, сделала салат.

— Сила ночи, сила дня — одинакова фигня, — любила повторять бабушка.

— Что это значит? — не понимала маленькая улитка.

— То и значит! Надеяться надо только на себя, А солнце, звёзды, луна — это только наши помощники. Но если ты ничего не понимаешь в жизни, это всё тебя не спасёт. Ясно?

Отец тогда поднимал глаза от какого-нибудь научного журнала (он любил умное чтение):

— Ни мистическая сила ночи, ни бодрость дня ничего не дадут растяпе или лодырю.

— Или слабаку, — добавляла бабушка.

Утром высунулась на крылечко — шёл мелкий дождик. Было пасмурно, ветрено. За ветками куста возвышался всё тот же склон горы. Улитка видела его уже много-много дней или даже лет (эх, стоило с самого начала делать зарубки на дверном косяке, хоть знала бы, сколько прошло времени). Иногда ей казалось — вот, это уже точно вершина. Потом оказывалось, что нет, просто небольшой выступ, а гора всё ещё тянется к небу… Ну и улитка тоже… к небу…

Конечно, она не только ползла. Вечерами или на дневном отдыхе записывала в дневник путевые впечатления, рисовала пейзажи в альбоме. Читала книги, а прочитанными обменивалась со встреченными улитками, ни одна из которых, кстати, не была никогда на вершине горы и даже не могла подсказать, далеко ли.

А сегодня двигаться никуда не хотелось. Так лениво было. Поваляться, что ли, с книжкой, отдохнуть денёк… Залегла на диван, прикрыла глаза. Приятно вот так… лениться под шум дождя. Один день, подумаешь. Но что-то не давало спокойно лежать, гнало вперёд.

Спрятала книгу в тумбочку, нашла дождевик. И снова в путь.

Скоро и дождь закончился, хотя серые облака по прежнему плыли над головой. "Переползу этот выступ, и на сегодня — всё", — сказала она себе. Но выступ что-то не заканчивался и не заканчивался. Наконец наклон стал уменьшаться и… превратился во нечто просторное, пологое, не закрывающее ни клочка неба. Это вышло как-то внезапно. Но ошибиться она не могла: гора закончилась, это — вершина.

Улитка остановилась. Вот и всё, вот цель её бесконечного путешествия. Но почему же она ничего не чувствует?.. Вот ещё немного, и она увидит весь мир сверху. А вдруг он её разочарует? Вздыхая, улитка проползла ещё немного, ещё… Потом подняла голову.

Вокруг было небо. Сверху небо, впереди, позади — везде. В нём гулял ветер, гудел, шумел, поднимал и бросал песчинки, приносил — наверно, издалека, какие-то запахи, звуки, даже слова…

И она поняла вдруг, что значит — слова на ветер. Вот так и есть. Ты сказал — а слышно далеко-далеко, долго-долго. Наверно, вечно. Она тоже слышит сейчас чьи-то слова. Какие-то неведомые ей существа жили, думали, страдали, радовались...

И она набрала воздуха и закричала:

— Я вижу мир! Вижу небо, облака! Я существую, живу! Эй, я здесь!

И ветер подхватывает и уносит эти слова — может к далёкому морю, может, к звёздам… И летят слова по ветру, летят — чтобы не умереть никогда.