Фонтанирующие идеи (Алина, Cris Tina)

Роман Электронови-и-и-ч! — стажер Трещёткин неуклюже пнул в плечо мирно похрапывающего полицейского.

— К нам психа привезли. Но мы ж не клиника для душевнобольных. Мужики говорят, что «пациент» не буйный. А в машине у них бензин на исходе, поэтому завезли его к нам, — протарахтел Славик.

Капитан Утконос, недовольно скривившись, медленно встал с уютного дивана.

— Шизик, что ли?

— Может и шизик. Он тихий. Бубнит что-то под нос: не то мантру, не то заклинание — не разберешь, — уточнил подчинённый.

— Ладно, Трещёткин, пойдем посмотрим на предрассветное явление, — заявил окончательно проснувшийся Электронович.

В отделении прямо у дежурного поста напряженно топтался небритый худосочный мужчина. Одет он был, мягко говоря, странно. Старомодные панталоны, вельветовая куртка с многочисленными карманами, из которых торчали помятые исписанные тетрадки и сломанные разноцветные карандаши. На ногах красовались дырявые гольфы, ускользающие в заношенные туфли.

Вся эта экзотика говорила о том, что перед стражами порядка находился или сумасшедший, или большой оригинал, любящий эпатировать окружающих необычным внешним видом.

— Господин коп, моё почтение! — растянулся в глупой улыбке ряженый, суетливо оглядываясь, и перейдя на шепот.

— Меня зовут Гад Гадович Нудликов. Я профессор и по совместительству всемирно известный писатель.

Роман Электронович Утконос ободряюще кивнул и уселся на табурет рядом с засыхающей лианой. Словоохотливый мужчина мгновенно напустил на себя побольше пророческого драматизма и принялся блаженно сыпать словами, как из мешка горохом, о бедах, валившихся на любимый мегаполис, а также лично на его несчастную плешивую голову.

— Наш город в опасности. Это вселенская катастрофа! Видите ли, многоуважаемый, я недавно вернулся из экспедиции по Марсу. В лунных кратерах мне удалось поймать отличный экземпляр «Ай-ки». Это существо очень похоже на макаку и одновременно напоминает необычного грызуна. Примат оказался женского пола. И я её окрестил просто «Ку-ку». Милое животное не доставляло мне никаких хлопот, пока в нашей лаборатории не появились два гнома… Ну, вы понимаете меня…

Голос профессора стал тревожным и приглушённым.

— Это практически два привидения. В естественных условиях они прыгают ночами по долинам и кратерам, у них огненно пылающие глаза и конечности похожи на присоски. Так вот, вчера, эти два троллевидных существа ночью выбрались из клетки-капсулы и выпустили глупенькую «Ку-ку» на волю. Но это не самое ужасное. Опасность состоит в том, что эти подопытные инфицированы особым «X» вирусом, а возбудители оного переносятся через воздух, внедряясь в любой живой организм через дыхание. Бедная «Ку-ку-ай-ка» была обречена на гибель. Утром я обнаружил её остывший трупик, а две полуобезьяны исчезли бесследно.

— Что же теперь будет, что же теперь будет, — схватившись за голову и покачиваясь из стороны в сторону заголосил профессор.

Зевая, капитан дослушал неугомонного пришельца и, предложив стакан воды, попросил не нервничать.

— Не поверили, они мне не поверили, — стучало в голове у несчастного. Нудликова начало трясти пуще прежнего. Цокая зубами, он вытащил из кармана последний аргумент и мгновенно успокоился. Это была замусоленная табличка с непонятными письменами.

— Глубокоуважаемые офицеры, прошу найти полуобезьян по данной карте. Если будете следовать указаниям, то попадете в подземные катакомбы. Вызывайте машину, нам пора ехать.

Полицейские в изумлении уставились на сплетение крючков и загогулин, из которого постепенно вырисовывались очертания самого центра города с театральной площадью, старым парком и фонтаном. Последним объектом все особенно гордились, ведь он был увенчан статуей Геракла, раздирающего пасть некоему странному созданию, явно прототипу чупакабры.

— Это был первый переселенец с другой планеты, успешно приземлившийся на нашу планету! — оторвал полицейских от раздумий дребезжащий и взволнованный голосок профессора. — Я убежден, что мои сбежавшие подопечные направятся туда, чтобы заразить фонтан и весь город, а потом спустятся в катакомбы, надежно спрятанные под статуей. И страшно даже представить, что произойдет потом.

Гад Гадович прикрыл трясущимися руками лицо и содрогнулся в оглушительных рыданиях. Полицейские переглянулись.

— Чего-чего, а напакостить в украшение города, а того и гляди, разрушить его, какие-то психи могут. Особенно, если они такие, как… — кивнул Трещёткин в сторону малоадекватного профессора.

— Ничего не поделаешь, быстро, по машинам! — скомандовал Электронович и ринулся из кабинета. Рыдающего и сморкающегося Нудликова с его табличкой потащили за собой и затолкали в одну из машин с уже включенной и воющей сиреной. Кортеж со «светомузыкой» устремился к городскому фонтану.

А там уже вовсю царило веселье. Гомон толпы людей, веселые крики и смех заглушали даже вой полицейских сирен. Потому стражам порядка пришлось отключить «дискотеку» и выйти из машин, чтобы сориентироваться на местности.

— Все было совсем не так! — звучало где-то из центра фонтана. Присмотревшись, начальник полиции увидел, что статуя теперь состояла не из двух, а из четырех фигур. Две из них были похожи на каких-то макакообразных существ, непрерывно корчивших рожи и что-то рассказывавших. — Это были не бананасовые кокотыквы, а кукурузная селедка с волнистым лисичковым пармезаном. — оглушительная волна хохота прокатилась по толпе.

— А потом был яйцемобиль с кубоколесами, заправляющийся пупырчатыми смупелями, — продолжил второй полуобезьян, продолжая потешать публику.

— Что тут, черт побери, происходит?! — поинтересовался начполиции, оборачиваясь к подчиненным. И тут он увидел невероятное. Профессор Гадович сначала покраснел, как заря, потом позеленел хуже недозревшего крыжовника, его колени заходили ходуном, а руки начали двигаться, как у человека, пытающегося сражаться с разъяренным роем пчел:

— Неправда! Это было не так, не так, они все врут! — истерически заверещало светило науки и попыталось ринуться прямиком в фонтан, наверное, в надежде утопиться.

На следующий день, когда чудом, при помощи пяти пар наручников и десятка дюжих полицейских оттащенного от фонтана профессора проведал капитан Утконос, все уже и без допроса знали, что произошло в тот день у городского фонтана. Хитроумные полуприматы каким-то чудом сумели просканировать все записи Нудликова о его мыслимых и немыслимых изобретениях, а поскольку в лаборанты в силу непостоянства своих натур идти явно не собирались, решили заняться обычным для всякой обезьяны делом: смешить публику.

Непонятно было одно, откуда у обезьян, даже таких необычных, чувство юмора? Чудеса в решете, да и только. Наверное, они все же успели выпить знаменитый профессорский эликсир «Полтора желания».