Роман всей его жизни (Снежинка)

КОНКУРС

Проза

Если б было море пива,

Я б дельфином стал красивым,

Если б было море водки,

Стал бы я подводной лодкой.

(Группа «Дюна», песня «Мечта»)

А ещё Славик был героем-любовником… Правда, было это давно, и Славик с трудом вспоминал былые похождения и все свои «покорённые крепости»: женские лица весёлой круговертью мельтешили в его ветхой памяти, куда лучше он помнил цвет волос своих жён и любовниц, размеры грудей и формы аппетитных попок. Эх, как давно это было… Ба-а-абы… поманили, покружили, выпили без остатка… и кинули.

Славик с тоской посмотрел на стеклянные ворота «Магнита» и пригладил сальные волосы заскорузлой пятерней. Холодный зимний ветер больно кусал голову, но деваться было некуда, шапку он посеял давно и безвозвратно.

Шаркающей походкой к Славику подошел стрёмного вида мелкий мужик с красным грушевидным носом и жалостливыми гноящимися глазами.

— Славушка… — подхалимажно протянул мужик, придерживая сваливающийся с головы грязный и облезлый треух, — заскочи в «Магнит», ты у нас франт, тебя не попрут…

Славик с подозрительностью дворняги вперился в мужика.

— Чё надо, Витёк? — cквозь зубы процедил он.

Витёк заискивающе улыбнулся:

— У меня деньги есть, отметим, как всегда…

— Сразу сказал бы, — буркнул Славик, — давай их сюда!

Витёк протянул смятые замусоленные десятки и полтинники.

Славик хищно схватил купюры и рысью помчался по лестнице в магазин.

Эх, Витёк, старый товарищ, как же ты опустился! И воняет от тебя, как от мусоровозки, и нос, как у алкаша. Выпить тебе хочется, а охранник-жлоб опять из «Магнита» выкинет. Как не подсобить старому другу?

Славик втайне очень гордился собой, ведь он не бомжевал, работал на стройке и пил исключительно по выходным — культурно! И только бабы его расстраивали. Не хотели знакомиться, ужинать вместе и вообще смотрели в последнее время на него с презрением, а одна так и сказала, мол, ты алкашня пропойная, почернел от водки, с водкой и знайся!

Потому Славик перешёл на водку, и оказалось, что нет надёжней подруги. И согреет, и выслушает, и обнимет, а уж как она ласкать умеет! Один раз Славик выпил ящик её, родимой, и понял, какова она на самом деле — мутно всё было перед глазами, а потом из угла комнаты вышла крутобёдрая и пышногрудая платиновая блондинка. Какая же она была нежная и добрая, Славик аж заплакал тогда от умиления. Блондинку звали Валентина. Голосок ее был подобен журчанию ручейка, или звону мартовской капели, или ласкающему слух бульканию…

Однажды Славик не выдержал и поделился своим счастьем с Витьком: рассказал о Валентине. Но бомжеватый пропойца не оценил порыва души друга и обсмеял Славика, сказав, что тот неисправимый романтик, и никакая это не Валентина, а водка обыкновенная, вкусненькая. За что и был выгнан из квартиры Славика, где он кантовался в лютые зимние ночи, развлекая пьяными рассказами хозяина и шурша по хозяйству.

***

В этот раз Валентина пригласила Славика к себе. Это был шикарный вечер, Славик познал высшее счастье и уснул на белоснежной груди Валентины. Сон его был безмятежен, но недолог. Сильный тычок в спину разбудил Славика. Спросонья он заорал и лягнул ногой в скрытое туманом сна пространство.

— Ах ты, бомжина вонючая! — закричал грубый женский голос.

Славик с трудом разлепил заплывшие глаза. Сквозь узкие щёлки он видел коридор «Магнита» и стальные ячейки для сумок, рядом с которыми в уютном тёплом закутке он и лежал. Тут же развалился Витёк: треух свалился с его головы, и пустая бутылка водки лежала плашмя на шапке.

Грузная, крепкая тётка в замусоленно-красной форме «Магнита» ещё раз пребольно ударила шваброй Славика в живот. Славик в ужасе закричал и вскочил на ноги. Тут же из тумана, что ещё не развеялся перед его глазами, выплыла зверская харя охранника, который неоднократно вышвыривал Витька из «Магнита». Охранник был здоровенный верзила двухметрового роста, и Славик со сна полностью оробел. Он только мог наблюдать, как огромный кулак летит к нему…

— Шухер! — завизжал очнувшийся Витёк и толкнул Славика.

Славик перегнулся пополам и повалился на пол. Кулак охранника с хрустом вошёл в челюсть Витька.

— Пошли прочь из магазина, скотины! — надрывалась продавщица, охаживая шваброй Славика.

Витёк лежал в беспамятстве на полу, пуская кровавые пузыри.

— Давай, Валя, давай! — заухал охранник. — Ща я их с лестницы спущу!!!

— Валя?! — истошным петухом заорал Славик. — Да какая ты, нах.й, Валя!

Эта мерзкая баба носила имя его возлюбленной, это было несправедливо!

Cлавик внезапно обрёл храбрость и бросился отбивать Витька.

Увёртываясь от могучих ударов охранника, он схватил друга за шкирку и поволок его по лестнице. У самых входных дверей он сломал швабру продавщицы и получил удар в нос от охранника. Теряя сознание, Славик упал навзничь, пробивая дверное стекло…

И он понял, что все бабы — суки, абсолютно все…

***

Пришла весна. Вышло солнышко из-за питерской хмари, растопило лёд и грязный снег. Зачирикали птички. Радость какая! И только Славик был мрачен. Он сидел у самого «Магнита», цедя из банки дешёвое пиво. Рядом на корточках притулился Витёк, пьяный и сонный.

После памятного побоища в «Магните» Славик потерял душевное равновесие. Валентина больше не приходила к нему, и он осознал горькую истину: все бабы одинаковые ненадёжные паскуды. Абсолютно все! И тогда он начал пить по-чёрному. Память его распалась на куски, он до сих пор не мог вспомнить целый месяц своей несчастной жизни, только смутными тенями перед внутренним взором являлись какие-то мужики, с которыми он пил у себя, и, кажется, какие-то бумажки. А потом Славик оказался не у дел.

— Вы тут не живете, — сказал ему хамский мужской голос, когда он с бульдожьим упорством стучал в дверь собственной квартиры.

— Ах ты, сука! — кричал Славик. — Да я тебя раком поставлю и вы.бу!

— Это мы ещё посмотрим, кто кого вы.бет, — ржал незнакомый мужик, угнездившийся в его квартире, — я ща полицию вызову, она тебе мозги вправит!

И вызвал. И понял Славик, что, когда пил по-чёрному, окрутили его друзья-собутыльники, подмахнул он им квартиру… Стал Славик бомжом и помирился с Витьком, потому что жить как-то надо. А Витёк, добрая душа, не помнил зла и гордости Славика, который когда-то выгнал его на мороз.

Тоскливо на душе у Славика, Пасха близко, а хорошей выпивки нет, водки нет. Трудно достать водку. Она, родимая, самая лучшая выпивка, но, чтобы насобирать на неё, нужно неделю отираться у метро и клянчить на проезд или фарцевать старыми журналами с помойки. В общем, долго это все, а Пасха через три дня будет. Всем радость, а Славику — тоска смертная.

Ишь, как солнышко блестит. Славик прикрыл слезящиеся гноем глаза и вдруг увидел его! Маленький, зелёный, хвостатый! Раньше бы Славик засмеялся, допиться до чёртиков — это же анекдот! Но сейчас его не радовала даже эта умильная рогатая мордочка, что весело подмигивала и жизнерадостно корчила рожицы.

— Чё надо? — мысленно cпросил Славик.

— Ты, эта… выпить хочешь? — откликнулся чёртик.

— Хочу! — закричал Славик.

Витёк замычал во сне и толкнул Славика локтём под рёбра.

— Спи, спи… — тихонько сказал Славик, обнимая Витька, а сам вперился в чёртика.

Не исчезнул бы.

— Ну, — сказал чёртик, задорно прыгая перед Славиком, — предложение у меня такое: ты мне свою бессмертную душу, а я тебя к нам в ад возьму, на водочный курорт.

— Что?! — возмутился Славик.

Витёк опять замычал и задёргал ногами.

— Да не кричи ты так, — поморщился чёртик, — друга своего разбудишь! Говори шёпотом или про себя, я всё услышу.

— Хорошо, — прошептал Славик, — душу за водку — это слишком, за кого ты меня принимаешь?

Чёртик иронически посмотрел на Славика.

— Ну, как хочешь, — сказал чёртик равнодушно, — моё дело предложить.

— Стой! — чуть не заорал Славик, но вовремя осёкся и с мольбой взглянул на искусителя.

Чёртик лукаво посмотрел на Славика.

— Ладно, ладно, я ж не Сатана, так, безобразничаю по мелочи, — засмеялся чёртик. — Не буду брать твою бессмертную душу. Просто скажи, что готов во всём служить делу ада, и ты уже на водочном курорте.

— А не обманешь? — засомневался Славик.

— Нет, — ответил чёртик, — честное адско-пламенное.

— Тогда я сейчас Витька разбужу, и мы вместе…

— Нет, — сказал чёртик и серьёзно посмотрел на Славика. — У нас в аду не богадельня, я предложение сделал только тебе. Друга придётся оставить здесь.

— А как-нибудь переиграть нельзя?.. — с тоской протянул Славик.

— Нет, — сурово сказал чёртик, — выбирай, или Витёк, или море водки.

— Море… — глаза у Славика округлились, а изо рта потекла струйка слюны.

— Честное сатанинское, — гордо сказал чёртик. — Cогласен?

— Да! — не сомневаясь более ни секунды, выдохнул Славик.

В то же мгновение чертик щёлкнул маленьким зелёным хвостиком Cлавика по носу, и тот исчез.

Витёк повалился на бок и проснулся. Славика рядом не было.

***

Прекрасное, ароматное море… Славик плыл, время от время от времени пробуя воду, то есть водку. Какой вкус, какая гармония! Он всегда любил природу, но разве природа родного Питера могла сравниться с этим морем? Его вытянутое тело было прекрасно приспособлено к водке: кожа не сохла и никогда не наступало похмелье, а темно-синие плавники Славика резво рассекали волны. Прыжок, ещё прыжок! Вечное опьянение, вечное счастье… И никакого похмелья, никогда!

***

Мелкий служащий питерского отделения ада достал склянку с мерно горящим синим пламенем и ввинтил ее в паз. Ну вот, теперь весь тоннель душ отлично освещён, и они не заплутают, а полетят прямиком к полю адских котлов, повинуясь зову Сатаны. Кажется, эта склянка от того бомжа, Славика? Какая наивная душонка, давно у него не было настолько лёгкого задания. Зелёнокожий чертёнок посмотрел на экран, где в виде беззаботного адского дельфина плавал в море водки Славик. Чертёнок довольно прищурился — cкоро ему дадут премию за рекордное количество душ алкоголиков, что необходимы для освещения такой важной магистрали.

— Резвись-резвись, — сказал чертёнок Славику, — ты у нас перспективный. Как забудешь свою земную жизнь, я тебя в мойщики адских котлов порекомендую, будешь со стенок жир грешников отскребать, какая-никакая, а служба. Всё лучше, чем самому вариться, и мясом всегда накормят.