УВЕРТЮРА

София открыла глаза, стоило дневному свету проникнуть за неплотно завешенные гардины. Протянув руку к тумбочке, нащупала часы.

Еще только шесть утра, а сон как рукой сняло. Трех часов отдыха хватило для полного восстановления сил.

Подойдя к окну, отдернула занавески.

— Не может быть! — прошептала она, невольно схватившись за сердце.

Фантасмагорический вид потрясал воображение. После проливного дождя густой туман плотной, непроницаемой пеленой опустился на парк, окутал в инфернальные одеяния липы и каштаны, верхушки которых торчали из влажного марева гигантскими грибами.

Густая дымка призрачным морем колыхалась у подножия отеля. Казалось, из-за ночного ливня озеро вышло из берегов и, затопив город внизу, поднялось до самой вершины холма, подступив прямо к фасаду.

«Такое зрелище пропустить грех!»

София привела себя в порядок буквально за пару минут, натянула в спешке джинсы, накинула куртку, сунула ноги в балетки и побежала вниз.

Рецепция пустовала. На сей раз было не до выставления баллов. Женщина проскользнула мимо и шагнула через открывшуюся дверь в неизвестность.

Нырнула в пелену тумана, скрывшую ее с головой. Опустившись на корточки, София вдохнула запах влажной, напитавшейся дождем травы, помахала руками, пытаясь развести плотное марево, но бесполезно. Насладившись ароматом свежести, поднялась и по пояс в дымке зачарованно поплыла к ближайшим кустам туи. Рваные клоки тумана, зацепившись за верхушки— свечи, подарили им фееричные свадебные наряды.

Попавшая в Страну Чудес девочка София боялась дышать, чтобы не спугнуть окружающую ее сказку.

Путь лежал к многоярусному сооружению, сотканному над олеандровым лабиринтом. Волшебная гора Сезам словно приглашала войти в сокровищницу.

В цветочной западне туман сам потерялся, не находя выхода. Проникнув в лабиринт, София передвигалась шаг за шагом, вытянув руки и защищаясь от острых веток. Очутившись в нереальном мире, она углублялась все дальше и дальше, не думая о последствиях.

Ее сердце дрожало от восторга и предвкушения новых чудес.

Забравшись в самое сердце цветника, София замерла в восхищении, любуясь туманным бенефисом. Формы менялись, перетекали друг в друга. Появившиеся на верхушке олеандрового куста заячьи уши на глазах увеличились в размерах, из них неожиданно выткался образ слона. Подул легкий ветерок, и гигант задрожал всем телом, превратившись в крадущуюся кошку. Стоило кошке исчезнуть, как на ее месте мастер-невидимка вылепил восхитительный лилейный куст и распахнул резные соцветия, ставшие через мгновение осьминогами, нырнувшими обратно в туманное марево.

Насладившись вдоволь фантастическими инсталляциями, София решила, наконец, вернуться. Но облака тумана, расползаясь, продолжали меняться и создавать все новые картины. Там, где была тропинка, выросли густые кусты рододендрона. Где только что возвышался призрачно колышущийся сугроб, открылся проход. От потери ориентации голова несчастной пошла кругом.

Безуспешно пытаясь найти дорогу назад, София остановилась и горько рассмеялась. Вот нелепость — заблудилась в трех соснах. Придется присесть под кустик и подождать, пока лучи солнца развеют остатки обманчивых облаков.

В этот момент воздух резануло истошное воронье карканье. София вскрикнула от испуга и нырнула в первый замеченный проход между кустами. Оказавшись вновь в тупике, замерла и, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце, огляделась по сторонам.

Слава богу!

В клочьях тумана появилась человеческая фигура. Кто-то еще решил прогуляться по цветочному лабиринту с утра пораньше.

Потеряшка облегченно вздохнула, поняв, что спасена от бесцельного блуждания по аллеям, и направилась к незнакомцу.

По мере приближения фигура становилась более отчетливой. Мужчина высокого роста, в светлом пиджаке и тертых джинсах стоял к ней спиной, держа в руках палитру с красками. На этюднике перед ним белел холст с наброском.

«Интересно, что художник пишет в непроницаемом тумане?»

Стараясь не шуметь, София поднялась на цыпочки и, словно кошка, подкралась к незнакомцу.

Вороний крик заставил ее замереть на полпути. Невиданная картина открылась взору. Огромная птица, черная как смоль, важно нахохлившись, зацепилась когтями за ветвь отцветшей айвыи бесстрашно позировала художнику.

Второй угрожающий крик ворона означал, что он заметил приближение Софии. Словно был недоволен присутствием чужака.

Художник немедленно обернулся.

И она закричала.

Отчаянно громко, смертельно испуганно.

И бросилась прочь, невзирая на острые ветки, раздирающие ее руки, царапающие до крови щеки. Она ломилась сквозь кусты прочь, подальше от ужаса, что предстал ее глазам. Зловещая фата Морганазаманила ее в ловушку и явила мертвого Кирилла. На этот раз с палитрой в руках.

Не помня, как вырвалась из плена лабиринта, как добежала до отеля, вся мокрая от росы, упавшей на газоны с уходом марева, задыхаясь от страха, София столкнулась на входе с мужчиной. Упершись глазами ему в грудь, бедняга поняла, что бред продолжается. На медальоне, красовавшемся на шее незнакомца, зашевелились серебряные змейки, сплетенные в восьмерку. Они подняли маленькие головки, и их антрацитовые глазки злобно сверкнули.

— Мамочка… , — пролепетала несчастная и рухнула без чувств.

— Bėbė, вы меня слышите? Де-точ-ка! Вы с нами? — тихий вкрадчивый голос проник в ее плывущее по волнам сознание. София быстро заморгала от яркого света. Где она? Что случилось?

Провела руками по телу, словно проверяя, все ли осталось на местах. Подняла голову, попыталась сфокусировать взгляд на говорившем.

Сухонький старичок в белом халате с логотипом «Роял Парка» склонился к ее лицу, пристально следя за реакцией. София огляделась. Она лежала на кровати в небольшой комнатке, заставленной высокими стеклянными стеллажами. В воздухе пахло антисептиком.

Дотронувшись до лица, поморщилась. Глубокая болезненная царапина на щеке заклеена пластырем. Взглянула на изодранные руки, сохранившие следы от веток, через которые она ломилась словно безумная.

— Мадам Томилин, вы потеряли сознание. Поблагодарите за помощь одного из гостей, он немедленно позвал меня и оставил для вас визитную карточку. Не расскажете, что произошло в парке? Господин утверждал, что вы набросились на него и почти сбили с ног. Бежали, сломя голову, словно спасались от призрака.

София молчала, мысленно формулируя вопрос, который она собиралась задать доктору.

— Скажите, пожалуйста, что могут означать внезапные галлюцинации у человека, который никогда ранее не жаловался на расстройства психики? Погода? Низкое давление? Переутомление?

Старичок смущенно закашлялся. Вопрос поставил его в тупик.

— Деточка, вы что-то видели в нашем парке?

— Да, я видела умершего много лет назад человека так же ясно, как вижу сейчас вас.

Доктор поморщился.

«Что за чушь я порю», — подумала София, но выхода не было.

— Мало того, мертвец писал портрет ворона, видимо, дрессированного. Птица сидела от него на расстоянии вытянутой руки, точно позировала…

Не ответив, врач поднялся с кровати, на которой лежала София, и некоторое время кружил по комнате. Внезапно остановившись, сказал, как отрезал:

— Мадам Томилин, на вашем месте я бы сегодня же покинул этот отель. И больше сюда не возвращался.

Вот это да!

София резко поднялась на кровати и схватилась за голову, борясь с внезапным головокружением.

— Не так резко, тише. Прилягте! Не надо спешить. Вам необходим покой, bėbė. А этот отель не располагает к отдыху. Если вы увидели что-то сильно напугавшее вас, могу утверждать, что «это» осталось здесь и ждет, чтобы встретиться с вами вновь.

«Я сплю, или у доктора начался старческий маразм. Что он несет?»

Врач продолжал, как ни в чем не бывало:

— Существует особенное время для отеля. Раннее утро, когда на холм опускается туман, и поздние сумерки, когда власть солнца иссякает. Некоторые гости жаловались мне на видения. Людей, странных животных, перемещающиеся кустарники. Испуганные до смерти, они покидали наш дом немедленно, и мы теряли с ними связь навсегда.

— Вы в своем уме, доктор? — осмелилась спросить София.

Старичок хихикнул по-детски:

— Нет, я все выдумал, чтобы еще больше напугать вас, деточка. Вы же знаете, как стар наш отель, скольких гостей он приветствовал, сколько сердец соединил, а еще больше разбил. Знаменитый пожар, унесший жизни невинных людей, не забудется вовек.

— Да. Я знаю о пожаре. Читала в хронике.

— А я был еще малышом, ходящим пешком под стол, когда мой отец, врач, поселился здесь и вступил в должность. Я помню все странные и трагические случаи, что произошли в этих стенах. Собирал их и делал выводы. Неутешительные. Сегодня отель предупредил вас, давая, возможно, последний шанс уехать. Так не теряйте времени даром, мадам. Закажите трансфер до аэропорта и держитесь подальше от Дома на Холме.

С этими словами старичок покинул комнату, оставив Софию в абсолютном смятении. Что за ерунда? Дешевая постановка фильма ужасов, старый отель, призраки, мудрый старик, предупреждающий об опасности.… Неужели это все происходит в реальности?

Она сжала виски, пытаясь ослабить внезапный приступ мигрени. Головная боль застала ее врасплох, настолько сильная, что вызвала тошноту.

« А вдруг он прав, этот чудак. Надо уезжать».

Странности начались с решением ехать в «Роял Парк». Вспомнилось неожиданное, но знаковое на сегодняшний день предостережение Мигеля — «Берегите себя, синьора…» Меняющий облик старик… Зачастившие воспоминания о Кирилле… Его призрак…

Но перед тем как это сделать, она обязана вновь пройтись по лабиринту, удостовериться, что там ничего нет, иначе неизвестность, недосказанность сведут с ума. Призраков не бывает. Кирилл погиб при взрыве. Обманчивый туман соткал его образ. Как и ее сны, как и ее воображение, создававшие двойников… Старика, молодеющего на глазах, также не существует. Как сказал чокнутый доктор, странное время для отеля — раннее утро или сумерки… Кирилл явился на рассвете,  старик начал меняться на заходе солнца. Иначе она сойдет с ума.

Боль отступила так же быстро как и началась.

София поднялась с кровати и, подойдя к окну, выглянула на улицу. Сколько она пролежала без сознания?

Время уже катилось к полудню. Просохшая лужайка перед отелем оставалась девственно пустой. Двое гостей, отец с дочь Коппельмауэры, заняли места у бассейна, расположившись на шезлонгах.

Отвернувшись от окна, София шагнула к кровати, на которой лежала визитная карточка господина, помогшего ей сегодня утром.

На мягком золотом прямоугольнике она не увидела имени. Лишь несколько слов, написанных от руки: «Жду вас в парке».

Женщина недоуменно пожала плечами.

«Надо отблагодарить незнакомца, а потом я обдумаю вариант отъезда».

София покинула медицинский кабинет.

««Жду вас в парке»… Мистификация какая-то. Как я его найду?»

Вопреки опасениям, отыскать джентльмена не составило особого труда. Несмотря на прекрасную погоду, парк был пуст. Стоило обойти здание отеля вокруг, как она увидела сгорбленную фигуру на скамейке, притаившейся чуть на возвышении, в укромном уголке в окружении тисовых кустов. Именно оттуда открывался лучший вид на озеро. Мужчина, одетый в старомодную твидовую тройку, нагнувшись, кормил белоснежного голубя, бесстрашно клевавшего крошки у самых его ног. Он поднял голову и приветливо, по-мальчишески открыто улыбнулся. Синие глаза радостно заискрились.

— Присаживайтесь. Я заждался.

София застыла в замешательстве.

«Час от часу не легче. Это он. Таинственный незнакомец, внезапно исчезнувший с ужина, странный человек, чей взгляд оставляет следы на коже».

— Прошу прощения, я забыл о приличиях. Позвольте представиться, — мужчина встал и протянул растерянной Софии руку, — Гай Фердинанд Лэндол. Я был очень рад услужить вам сегодня утром.

Ей потребовалось немалое усилие, чтобы ответить на рукопожатие.

— Благодарю вас, месье.

— Я вижу рану на лице, многочисленные царапины на руках. Не расскажете, что случилось с вами, прекрасная незнакомка? Сначала сбили меня с ног, а потом решили упасть без чувств. Я произвожу столь неизгладимое впечатление на женщин?

София облегченно улыбнулась.

«Чувство юмора у него есть. Уже неплохо».

— Меня зовут София. Извините, пожалуйста, что доставила вам беспокойство. Если говорить честно, я была сильно напугана.

— Чем? Вы что-то видели в парке? Кроме причудливого тумана, лично я не заметил ничего странного. Решил прогуляться, насладиться свежим утренним воздухом. Как вдруг…

— Я увидела человека, который погиб несколько лет назад…

Брови Гая взлетели от удивления.

— Невероятно. Здесь, в парке? Вы или обознались, или…

— Или что?

Мужчина криво улыбнулся:

— Или человек по-прежнему жив… Софи, мы так и будем беседовать стоя? Присаживайтесь, пожалуйста, рядом, насладитесь умиротворяющим видом на водную гладь.

Осторожно опустившись на край скамьи, она покосилась на голубя, который и не думал улетать. Птица сидела неподалеку от ног Гая и, казалось, внимательно смотрела на нее. Глазки-бусинки хитро посверкивали, открывшийся клюв издал странный, как будто приветственный, клекот.

— У вас дрессированная голубка, я посмотрю… — попыталась продолжить разговор София, но, взглянув на Гая, осеклась.

Он замер, не отводя внимательного взгляда от птицы, которая, в свою очередь, наклонив головку набок, продолжала разглядывать женщину.

А потом случилось вовсе невероятное. Голубка вспорхнула ей на колени и, уцепившись острыми коготками за ткань джинсов, довольно закурлыкала.

София вытянулась в струнку, боясь пошевелиться и спугнуть ее. Она не верила собственным глазам. Птица, потоптавшись, расправила крылья и, протяжно крикнув, взлетела. Оба человека, застыв, проводили взглядом белоснежное тельце, пока оно не затерялось в синеве.

— Это моя домашняя птичка. Не стоит удивляться. Всегда знает, где найти хлебные крошки, — пояснил Гай.

Он пристально посмотрел на Софию и нахмурился. Она почувствовала на себе прежний ощупывающий взгляд.

«Раньше я ненавидела подобные эксперименты. Кроме оторопи и негодования они ничего не вызывали. Когда подобное происходило в юности, я вела себя вызывающе. Подходила к наглецам, демонстративно задирала подол, демонстрируя прекрасную линию бедра. Один раз просто расстегнула блузу, открыв на обозрение декольте. Но это было лишь один раз. Более на такой выпад не решусь».

— И не надо. И так вижу, что форма груди отменна, — закончил ее мысль Гай и засмеялся.

— Что вы сказали, простите? Я не расслышала…

— Ничего, не обращайте внимания. Люблю поразмышлять вслух. Впрочем, как и вы, не правда ли?

София немедленно встала со скамьи. Она ненавидела ситуации, которые не могла контролировать.

— Постойте, не убегайте от меня. Мы даже не успели познакомиться поближе, — Гай быстрым движением схватил ее кисть и потянул к себе. Его глаза поймали взгляд Софии, заставляя подчиниться. Женщина неохотно заняла прежнее место.

Гай вежливо оставил ее руку.

— Что вы тут делаете, Софи? В этом полупустом отеле?

Женщина удивилась:

— Странный вопрос. Я давно планировала свой отпуск именно в «Роял Парке». Поэтому я здесь…

— Она запланировала отпуск. Точнее, за нее его запланировали. Да, вы правы. Вопрос поставлен некорректно. Прошу прощения. Тогда еще один. Вы знаете, что на завтра здесь также кем-то запланирована благотворительная вечеринка?

— Да, наслышана. И скажу честно: более странного выбора приглашенных я еще не встречала… Но, полагаю, распорядителю мероприятия виднее.

— В точку.

— Ну да. Остается лишь удивляться. А вы, видимо, также один из счастливчиков?

Гай криво улыбнулся, скрестив на груди руки:

— А вот тут вы ошиблись. Я и есть распорядитель. Этот отель — давняя собственность нашей семьи. Не в моих правилах афишировать свое присутствие, лишь в крайних случаях я вынужден идти на это. Так что как хозяин и главный спонсор торжества имею честь просить вас присоединиться к нашей разношерстной компании. Поверьте, будет весело, как никогда!

София задумалась. Красная тревожная кнопка заморгала в ее голове — осторожнее!

«Тебе не кажется, что все, что происходит здесь, выходит за рамки понимания? И логических объяснений ты не находишь. Может, прав был доктор, советующий уезжать немедленно? Бежать куда глаза глядят?»

В этот момент Гай снова взял ее руку в свою. Вслед за теплой волной, стремительно пробежавшей по телу, послышался его вкрадчивый голос:

— Вы вправе решать, мадам. Выбор за вами. Сегодня мы ждем последнего гостя, можете сразу воспользоваться машиной отеля и уехать в аэропорт. Или прямо сейчас вызвать такси… Но перед тем как что-то предпринять, подумайте, не будете ли впоследствии жалеть, что так и не услышали ответы на интересующие вопросы.

Как знать, вдруг вы сможете описать предстоящие события в своей книге, и она будет иметь колоссальный успех? Вы же мечтаете о славе, Софи?

— Да, — выдохнула бедняга, завороженная его голосом.

— Какие разные герои собрались под одной крышей. Что их объединяет? Какие тайны хранят их жизни? Чем они способны пожертвовать на благотворительном вечере? Разве это не интересно? Выбор за вами, Софи. Так уезжаете или остаетесь и пишете бестселлер?

Женщина задумалась.

«К черту детские страхи, призраки посещают лишь умалишенных, я же крепко стою на ногах, мой разум здоров, а главное, я действительно мечтаю об успехе. —

И еще одна мысль, вдогонку, с робким предостережением:

« — Как он узнал о моих тараканах? —

Она посмотрела на добродушно улыбающегося господина Лэндола. —

  Чепуха! Я приехала развлекаться».

— Хорошо, я приму участие в вечере. Остаюсь.

Гай вздохнул с облегчением:

— Ну и замечательно. Show must go on!^[1] Кстати, посмотрите на небо, оно вновь затягивается грозовыми тучами, ночью нас ожидает очередной потоп. Я очень плохо сплю в дождь.

Радуясь, что нашла брата по несчастью, София улыбнулась:

— У меня та же проблема! Всю прошлую ночь я промаялась в постели, мечтая о сне, но… Забылась лишь под утро.

— Ну, тогда позвольте предложить вам очень действенное лекарство. Мне привозят его из Морокко. Средство на растительной основе, абсолютно безвредное. Одна капсула гарантирует спокойный сон даже под артиллерийскую канонаду.

— Спасибо, было бы неплохо…

— Я попрошу доставить снадобье в ваш номер после ужина. Кстати, не будете ли так любезны, разделить со мной столик? Я даже не против компании малахольной блондинки, которую заметил с вами вчера, — Гай засмеялся.

София вспомнила прикосновение его взгляда и смутилась.

— Да, я принимаю и это предложение, господин Лэндол. А сейчас, пожалуй, оставлю вас, если не возражаете. Еще раз спасибо за помощь. До скорого!

София нерешительно встала и пошла по гравийной тропе в направлении отеля, успокаивая биение сердца, готового выскочить из груди от волнения. Она догадывалась, что сделала ошибочный выбор, решив остаться, но, увы… Это был не тот мужчина, которому она бы отказала…

Гай некоторое время смотрел ей вслед. Его глаза мрачнели, превратившись постепенно в темные дыры. Он опустил веки, погружаясь внутрь собственного «Я», стараясь предугадать, какую роль суждено сыграть незнакомке в предстоящей интермедии, после того как Виктория дала согласие на ее участие.

София удалялась, гоняя в голове запоздавшие мысли.

«Откуда он узнал, что я раздумывала об отъезде? И что я сочиняю истории?»

За стойкой рецепции расплачивалась семья американских пейзанов.

«Счастье есть!»

Маленький хулиган со свежим пластырем на голове в сопровождении инь-ян родителей покидал отель.

Старенький доктор, давая наставления матери относительно обработки раны, мельком взглянул на проходящую Софию и хитро, почти по-заговорщицки подмигнул. Сделал жест рукой — подождите, мол.

Потрепав мальчугана по буйной головушке, он развернулся к остановившейся рядом Софии.

— Мадам, как вы себя чувствуете? Оправились? Вижу, возвращаетесь с прогулки. Полезно подышать свежим воздухом. Вот что я хотел сказать… — старичок заперхал в крошечную ладошку. —

— Пардон. Аллергия на влажность. Дожди затянулись… Наплел я сегодня разной ерунды. Не обращайте внимания на старческие бредни. Вам здесь ничего не грозит, уверен. Дам лишь один совет. Береженого, как известно, Бог бережет. Лично я никогда не выходил из отеля до рассвета и после захода солнца. Мало ли что… Много мигрантов из Африки, просто бездомных шастает в темноте. Несколько вилл внизу уже обворовано. Порой забредают и к нам. Видеокамеры расположены не по всему периметру парка. Могут ненароком и напугать.

— Конечно. Огромное спасибо за предостережение. — София на несколько секунд задумалась. —

— Могу ли я вас кое о чем спросить?

— Да, дитя мое. Всегда рад услужить такой красавице.

— Вы знаете хозяина этого отеля?

Старик вздрогнул. Словно простой вопрос застал его врасплох. Он замялся, смущенно зашмыгав носом. Полез за платком и вытер несуществующий пот со лба.

София удивленно наблюдала за замешательством врача.

— Как вам сказать… Я знал, точнее, видел один раз бывшего хозяина, он скончался от сердечного приступа много лет назад. Его сын, нынешний владелец отеля, никогда не приезжал в «Роял Парк».

— Странно. Тем не менее, спасибо. Хорошего вам дня, — улыбнулась на прощание София и направилась к лестнице.

«Слишком много волнения и вступительных слов для простого ответа — «не знаю»».

— Я передумала уезжать, я должна быть сильной. Решила высказать обоим в лицо, что они убийцы! — голос Аннет по телефону задрожал, послышались знакомые истеричные нотки.

«Ну вот, опять… Второй круг ада».

София терпеливо молчала, радуясь уже тому, что не придется ужинать с загадочным месье Лэндолом в одиночестве.

— Все правильно, дорогая моя, все правильно. Обещай пока не предпринимать ничего. Мы вместе продумаем правильную тактику. Аннет, я звоню предупредить, что мы приглашены на ужин одним симпатичным господином. Помнишь вчерашнего джентльмена за соседним столиком?

Трубка молчала.

— Аннет? Ау?

— Софи, я не понимаю, о ком ты. Я никого не заметила вчера. Или ты о Гаспаре?

— Нет, не о французе. Неважно. Будет повод познакомиться… — ответила София упавшим голосом и отключилась.

Интересно получается. Выходит, Гая Лэндола видят не все… Чудеса, да и только!

Она ожидала худшего. Готовилась просидеть весь вечер, скромно поджав ноги, жеманно ковыряясь в подаваемых блюдах, любезно поддерживая беседу о пустяках и вежливо улыбаясь всем и вся. Приготовив для ужина маленькое черное платье, подошла к зеркалу, осторожно отклеила пластырь, запудрила ранку. Она заранее нацепила маску пай-девочки, безразличной тихони. Но джентльмен, ожидающий их за столиком у окна в совершенно пустом ресторане, одним махом разрушил сценарий целомудренной беседы. Канареечного цвета пиджак, белая футболка с вытянутым воротом и желтым смайлом на груди, джинсы, прохудившиеся на коленях, сразили обеих вошедших в ресторан женщин наповал. София замерла у входа, нервно одергивая подол, ей стало немного стыдно за свой монашеский вид.

Аннет, наоборот, восхищенно присвистнула:

— Вот это да! А я полагала, что здесь строгий дресс-код.

— Я тоже… Только мне кажется, этому господину глубоко наплевать на правила местного этикета, да и не только.

— Доброго вечера, дорогие дамы! Моя задумка удалась, я очаровал вас с первого взгляда, не так ли? Мадемуазель Пуатье? — Гай встал, почтительно обращаясь к Аннет, поднес к губам протянутую ему руку. Женщина вспыхнула и пролепетала невнятное приветствие.

— Софи, вы сегодня еще прекрасней. Как сказала незабвенная Коко, «мода — это маленькое черное платье». Сложно что-то добавить к словам кутюрье.

— Благодарю, — ответила София и замолчала, с восхищением разглядывая Гая.

Ее обманывало зрение, или мужчина со времени их последней встречи в парке скинул лет пять, не менее. Его кожа разгладилась, посвежела, исчезли следы усталости на веках, глаза сияли, искрились, влекли. Черт побери, они откровенно флиртовали и очаровывали.

«Он делает это намеренно», — подсказывал рассудок. «Пустяки», — спорило с ним сердце.

Обе женщины были так увлечены рассказом Гая о приключениях в забытом богом месте, что не заметили, как в ресторане появился первый гость. Высокомерная красавица в полном одиночестве проплыла мимо, презрительно фыркнув при виде вызывающего облика Гая.

Что за безвкусица! Кто пустил в зал попугая?

Следом за ней соткался Гаспар Рибо. Голодный француз приветственно кивнул обеим дамам и господину, но, не дождавшись ответа, проследовал к своему столику.

Появившийся официант предложил surprise du chef — нежный ломтик фуа-гра, укрытый брусничным пюре. Господин Лэндол поднял бокал с шипящим напитком с желанием произнести тост, но не успел сказать ни слова.

— А она что тут делает? — истошный женский вопль потряс своды «Ла Сьюта».

Гай и его соседки по столу немедленно обернулись на вскочившую в центре зала скандальную красотку. Ее гневная реплика предназначалась стоящей в проходе маленькой незнакомке, сжавшейся, превратившейся от стыда в точку. Женщина, немного за пятьдесят, бледная как полотно, в состоянии шока смотрела на побагровевшую от злости мегеру и боялась сдвинуться с места. Застыла, словно мышь перед готовящейся к броску коброй. Коротышка-метрдотель, сопровождавший новую гостью, готов был тоже провалиться сквозь землю. Он впервые переживал подобный конфуз. В зале ресторана воцарилась тревожная звенящая тишина.

Присутствующие немногочисленные гости притихли в ожидании развязки.

София мельком взглянула на Гая и удивилась. На его губах играла довольная улыбка. Словно все происходящее соответствовало его тайному замыслу.

В недоумении она вновь перевела взгляд на маленькую незнакомку. Видимо, она и была тем самым последним гостем, о котором упомянул Гай. Оправившись от шока, седовласая женщина развернулась на каблуках и, гордо подняв голову, направилась к выходу. Ей почти удалось покинуть зал. Но в этот момент произошло невообразимое. Столкнувшись в дверях с входившими в ресторан отцом и дочерью Коппельмауэрами, она затравленно вскрикнула, спрятала лицо в ладошки и бросилась прочь, сбив на ходу официанта, несшего бутылку вина. Красная влага немедленно растеклась по дорогому ковру, образовав кровавую рану.

«Не одна я сегодня вижу призраков», — невольно резюмировала София и оглянулась на спутников за столом. Лицо Гая вновь стало невозмутимым, безразличным к происходящему. Он пристально следил за пузырьками, поднимающимися змейкой со дна бокала. Аннет растерянно взглянула на Софию и пожала плечами:

— Вот так же и я вчера: увидела их и обомлела! Теперь ты понимаешь?

У Софии мелькнула мысль:

«Сейчас бедная женщина уже бежит к рецепции с просьбой заказать ей такси до аэропорта. Что за благотворительная вечеринка, с которой каждый второй мечтает сбежать?»

Не тут-то было.

Ослепительная вспышка за окном ресторана захолонула сердца, ее сопроводил немедленный раскат невероятной силы, означавший, что эпицентр незаметно подкравшейся грозы повис над самой вершиной холма. И, словно по приказу свыше, пелена дождя накрыла отель.

Гай усмехнулся, кидая в рот коктейльную вишенку:

— Как и предсказывал. Не переживай, милая Софи, я помню об обещании поделиться лекарством от бессонницы.

Женщина рассеянно кивнула, думая о своем:

«Не успела… Еще одной испуганной гостье не повезло с отъездом. Странная закономерность — дождь здесь начинается как нельзя вовремя».

Высокий худой мужчина, чье появление послужило причиной неожиданного бегства оскорбленной незнакомки, схватился за сердце и некоторое время стоял не шелохнувшись. Его дочь с любопытством разглядывала зал и немногочисленных посетителей ресторана, не догадываясь, что именно произошло здесь несколько минут назад. Она не отходила от отца ни на шаг, терпеливо ожидая, когда его волнение уляжется, и они смогут проследовать к столику.

Демонстративно бросив салфетку на пол, разбушевавшаяся скандалистка поднялась из-за стола, громко скрипнув отъехавшим креслом.

— Что за цирк здесь творится? Какого шута меня пригласили, когда кругом одни мыши?

Проходя мимо помертвевшего, готовившегося рухнуть на пол господина, небрежно кинула:

— Привет, верзила! Сто лет бы тебя не видеть! Тоже на молодых потянуло? Хорошенькую кралю себе нашел.

Израсходовав суточную дозу яда, госпожа Лешер поступью королевы оставила зал.

Сибилла, усадив полумертвого отца в кресло, выбежала из ресторана, но не вдогонку за громко цокающей каблуками Катрин. Она искала врача.

— От счастья не умирают, — спокойно отреагировал на новый виток событий Гай и поднял бокал:

— Давайте выпьем, прекрасные дамы, за тернистые тропы, ведущие глупцов к исполнению желаемого!

Тост прозвучал поверхностно, безотносительно, капельку цинично, но, безусловно, имел скрытый смысл.

На загорелой шее Гая, выскользнув из-за ворота футболки, блеснул медальон: переплетенные серебряные змеи замерли в поцелуе-укусе. Их ожившие тела София видела сегодняшним утром, перед тем как лишиться сознания.

Загадки не разгадывались, недосказанности плодились, нагромождались, рождая искушающее предвкушение опасности.

Совсем не страшной опасности…

Они, словно пузырьки озорного шампанского, бурлили в ее крови, вызывая легкое опьянение.

«Вам здесь ничего не грозит, уверен...» — сказал маленький доктор.

Она тоже в этом уверена: восхищенный взгляд мужчины вторил ей; он завораживал, ласкал сквозь ткань.

«Какой смысл выбирать скромное закрытое платье, когда я могу прикоснуться к твоей коже взглядом в самых недоступных местах».

Сидящая рядом Аннет даже не догадывалась, что глаза-пальцы господина напротив, рассказывающего очередную веселую байку, бессовестно наслаждались телом ее соседки. Что притихшая София не слушала болтовню Гая, она еле сдерживала учащенное дыхание, готовое выдать ее с головой.

Не выдержав напряжения, несчастная решила обойтись без десерта. Поднялась из-за стола и, пробормотав что-то про неважное самочувствие, быстрым шагом покинула ресторан. Подвернувшийся каблук чуть не стоил ей падения, но, вцепившись руками в стоящее рядом кресло, беглянка удержалась и, не оборачиваясь, исчезла в коридоре.

Поднявшись в номер, она захлопнула за собой дверь. Коснулась лбом прохладного зеркала и постаралась восстановить дыхание, погружаясь в самосозерцание.

Лицо в отражении дрогнуло, поплыло и превратилось в лик незнакомки, похожей на Софию, как две капли воды. Яркие изумруды глаз засияли на бледном тонком лице в обрамлении длинных волнистых волос цвета темной меди. Чувственные губы растянулись в улыбке.

«Нет!»

Зарождающееся безумие погнало бедняжку в ванну. Она скинула с себя платье, не замечая, что рвет его по швам, встала под душ и включила прохладную воду.

Дождь за окном неистово барабанил по подоконнику ванной комнаты. Софии казалось, что она стоит сейчас под его сильными струями, постепенно смывающими наведенный морок.

Вернув мысли в разумное русло, продрогнув под холодным душем до костей, бедняга вышла, закуталась посильнее в махровый халат и забралась с головой под одеяло.

Ее колотила дрожь.

«Солнце село, начались галлюцинации… —

Свернувшись в клубочек на кровати, несчастная попыталась обрести устойчивую почву под ногами: —

Гай обладает способностью к внушению, это факт. Обучен гипнозу. Лишь так можно объяснить тактильные ощущения, словно от прикосновения пальцев. Значит, ей не показалось в первый раз. Он просто-напросто внушил ей иллюзию.

Почему появилось ощущение раздвоения его личности? Одна половина продолжала поддерживать непринужденный разговор, шутить, смеяться, другая же, приблизившись, ласкала ее тело. Я даже чувствовала запах сигары, как и от того старика во сне. О боже! А если он в действительности существуетего темная половина? Обитающий на помойках нищий бродяга? Альтер эго, пытающееся материализоваться? —

У Софии перехватило дыхание. —

Нет, нет, не сходи с ума! Начиталась фантастики. Согласись, ты выдаешь собственное зародившееся желание к симпатичному мужчине за мистический бред. Ты хочешь близости с ним. . Он притягивает, манит тебя. Ты не сводишь с него восхищенных глаз…»

— Да, я хочу его, — прошептала София и смущенно рассмеялась.

«Глупость какая...»

Тихий стук в дверь заставил ее сердце забиться сильнее.

«Любой каприз…Не может быть. Так быстро желания не исполняются, даже в столь странном отеле».

— Аннет, это ты? — София не торопилась вылезать из теплой постели.

За дверью молчали.

Несколько секунд спустя тихий, но настойчивый стук повторился.

— Черт тебя дери, Аннет. Опять не знаешь, на кого излить тоску? — проворчала София, направляясь в коридор. — Сейчас, не стучи, уже иду…

Через мгновение София, испуганная до смерти, с зажатым ртом, была отброшена к стене коридора.

Кирилл, крепко держа сопротивляющуюся женщину, ногой прикрыл входную дверь.

— Молчи! Не смей кричать! А то поднимешь всех на ноги! — шептал он, прижимаясь к брыкающейся Софии всем телом.

Горячее дыхание обожгло ее ухо, влажный рот скользнул по щеке.

— Это я. Взгляни внимательнее! Прекрати вырываться!

Безумно вращая глазами, София не слышала ни слова. Вывернувшись и укусив его за пальцы, она обрела свободу и змеей проскользнула в спальню, дико крича.

Кирилл безуспешно попытался схватить ее. Женщина открыла балконную дверь, зовя на помощь.

Страшный раскат грома, прокатившийся по небесам, и ослепительная вспышка сбили беднягу с ног, она вскрикнула, остолбенела и в следующий миг, обессилев, упала на руки подоспевшего Кирилла.

Подняв бесчувственное тело, мужчина перенес его на кровать и сел рядом, ожидая, когда несчастная придет в себя.

Сознание возвращалось рывками. Словно легкая щепка, несомая стремительным водным потоком, оно приставало к берегу, где звучал голос человека, умоляющего о прощении:

— … я жив. Слышишь? Не погиб… Мне надо было уехать, срочно, я не решился сказать, я трус… Если бы ты только смогла простить...

Но в следующий момент ее сознание уже прибило к другому берегу, где мелькала страшная хроника взрыва. София видела себя бегущей из затянутого дымом зала прилета, видела толпы встревоженных людей, огромное количество стражей порядка в форме, свору розыскных собак… Несколько часов неизвестности и… боль, пронзившая ее насквозь, невыносимая, животная мука…

И вновь плачущий голос человека, склонившегося над ней, гладящего ее лицо, волосы. Такой знакомый голос…

— София, девочка моя, очнись! Я испугался не меньше, там, в лабиринте, принял тебя за видение, глюк… То утро вообще было очень странным. Один туман чего стоил! Я бросился вниз, в парк, захотел сделать наброски цветника… Как вдруг, откуда ни возьмись — ворон, огромный, сидит у входа в лабиринт, ждет. А потом, заметив меня, каркнул и шагнул внутрь, словно приглашал. Я решил: все, пора заканчивать с амфетаминами. Хватит подстегивать творческое воображение… Пошел за ним, думал: почудилось. Нет, сидит и ждет. Потом шмыгнул дальше, увлекая вглубь. София, ты слышишь меня?

— Слышу, — раздался в ответ бесцветный голос. — Продолжай.

— Могу поклясться, что уже видел эту птицу. Давно, с тем человеком. Я тебе обязательно все расскажу… Как ты себя чувствуешь?

Сознание окончательно прояснилось. София смотрела на лицо склонившегося над ней Кирилла и не чувствовала ничего. Все эмоции остались на другом берегу быстрого ручья.

Она безучастно наблюдала, как его рука снова коснулась ее щеки, волос, поправляя взлохмаченную прядь. Странно, она не ощутила прикосновения. Тело одеревенело.

— Что ты тут делаешь? — с трудом двигая непослушными губами, спросила София.

— Маюсь дурью! Что еще? Мою… подругу — извини, я все объясню — пригласили на завтрашнее шоу. Она в каждой бочке затычка! Гламурная. Потащила меня с собой…

— Она содержит тебя?

Кирилл промолчал, стараясь наспех придумать правдивое объяснение.

— Мне все равно, с кем ты. До этого момента ты вообще лежал в могиле, сожранный червями. Что тебе от меня надо? — София взглянула на Кирилла, ожидая ответа.

Молодой человек вспыхнул, его красивые глаза, сводившие раньше с ума, забегали, прячась.

— Я очень устал. Она поставила на кон собственную душу и проигралась в пух и прах. Не могу больше. Не могу слушать запах пыли. Пыльные деньги, пыльное тело, пыльная жизнь.… Все вокруг пыльное. Я хочу аромат лета. Твой аромат. Васильки, помнишь? Хочу просто дышать. Думал вернуться, вымолить прощение. И вот… Бог протянул мне руку, подал знак.

София не произнесла ни звука.

«Бог ли?»

Кирилл, воодушевленный ее молчанием, продолжал:

— Увидев тебя сегодня утром, я понял: вот он, шанс! То, что ты здесь — уже чудо! Скажи, могу ли я рассчитывать на прощение? Ты не забыла меня? Нам было так хорошо вдвоем, принцесса.

Женщина встретилась с ним взглядом и на мгновение потерялась. Ониксовые маслянистые глаза привычно обволакивали ее, околдовывали, внушали доверие. Словно не было страшных лет. Словно ее нежный мальчик никуда не исчезал.

Кирилл, наклонился ниже, его теплое дыхание, скользнувшее по щеке, вызвало в теле Софии дрожь. Забытый запах проник в подсознание, кружа обрывками воспоминаний. София вздохнула и прикрыла веки. Рука мужчины, воспользовавшись заминкой, откинула край халата, дотронулась до груди и начала нежно ее гладить.

Губы Софии невольно раскрылись.

«Тебе приятно», — напомнило продажное либидо.

«Ты его никогда не простишь!» — предостерег трезвенник-разум.

Внезапно рука Кирилла вздрогнула. Он привстал с кровати, прислушиваясь.

В дверь настойчиво стучали. И, по всей видимости, уже давно.

— Румсервис, мадам! Откройте, пожалуйста! — раздался мужской голос снаружи.

— Отошли его, София! Пусть придет позже. Хочешь, я сам скажу? — предложил разгоряченный Кирилл.

— Нет, — быстро запахнув халат, София встала с кровати и открыла дверь номера.

Смущенный батлер с поклоном протянул ей небольшую коробочку.

— Извините, что потревожил, мадам. Гость, проживающий над вами, просил обязательно передать вот это. — И протянул ей безделицу.

София очнулась от забытья.

«Лекарство от бессонницы. Конечно. Гай выполнил обещание».

Бедняжка облокотилась на косяк двери. Голова поплыла.

Батлер не на шутку встревожился:

— Мадам, вам плохо? Может быть, позвать врача?

— Нет. Сейчас все пройдет. Не стоит беспокоить вашего милого доктора по пустякам. —

Потом обернулась к Кириллу:

— А как сейчас твое имя? Уверена, ты поменял его. Иначея бы тебя нашла.

Молодой человек помрачнел.

— Я взял фамилию матери — Лурье.

— Как все просто.

Повернувшись к ожидающему в коридоре батлеру, София холодно произнесла:

— Не будете ли вы так любезны, проводить господина Лурье в его апартаменты. Боюсь, он заблудился. —

И отошла на несколько шагов назад, открывая выход.

Опустила голову, лишь бы не видеть разочарованного лица бывшего возлюбленного.

— Я не прощаюсь.

Она ничего не ответила.

«Теперь вряд ли…, когда все гости в сборе».

Пройдя обратно в номер, открыла минибар и, не раздумывая, выпила одним глотком крошечную бутылочку коньяка. Огненная вода согрела пищевод, восстановила дыхание. Легкая эйфория позволила отвлечься от начинающейся истерики.

Еще некоторое время София сидела в кресле у окна, слушала дождь и размышляла о чудесах, что порой случаются.

Правда, они случаются тогда, когда уже никому не нужны. Когда перестаешь в них верить. Вот где притаилась тайна, без которой желаемое не сбудется. Злое заклятие. Отпусти, забудь, и оно произойдет само собой. А главное, изменись сама! Что прикажете делать с воскресшим из мертвых любовником?

Она не чувствовала к нему ничего, кроме жалости. Любовь умерла, иссякла, выплакалась со слезами много лет назад.

Стареющая стервозная пассия вряд ли откажется от молодого и горячего тела, от вложения своего капитала. Акулы не способны на благотворительность. Может, именно для этого ее и пригласили сюда?

София достала из кармана картонную коробочку, осторожно открыла.

На дне ее перекатывалась небольшая овальная капсула зеленого цвета. Под желатиновой оболочкой скользнул маленький пузырек воздуха, колыхнулась вязкая жидкость.

Подержав лекарство на ладони, полюбовавшись игрой света, меняющего цвет оболочки под определенным углом — от нежного нефритового до насыщенного изумрудного, — София положила таблетку в рот и немедленно проглотила, запив водой.

«Вот и все! Пора в кроватку. И никакой ливень за окном, никакие ожившие мальчики мне более не помеха».

Погасив верхний свет, оставила включенным ночник. Взбив подушки, устроилась удобнее. Закрыла глаза и постаралась расслабиться.

Действие лекарства началось незамедлительно. Хаотичные мысли, мешающие заснуть, выстроились в ряд неповоротливыми истуканами и, оледенев, застыли. Звуки дождя за окномобернулись глухими удаляющимися партитурными проигрышами с залипанием клавиш. Веки налились свинцом, дыхание замедлилось. Через пять минут София уже спала.

^[1] «Шоу должно продолжаться!» (англ.)