6 глава

Корабль движется вперёд,

В морские дали от причала —

Куда дорога заведёт

От шага первого, начала?

Как отыскать заветный путь,

Что приведёт к заветной цели,

С которого уж не свернуть

И нам достичь, чего хотели?

Убедившись, что я чувствую себя более-менее нормально, Розамунда пошла поддерживать тётю Августу. А я вернулась в свою комнату, разложила по местам разбросанные вещи, но и после этого не могла успокоиться. Бродила из угла в угол и думала, чем заняться. Нам нужно немедленно что-то предпринять. Не сидеть же просто так в неопределённости! Я сильно переживала за Ребекку — где она сейчас? Что с ней?

В отчаянье я села на кровать и решила рассуждать логически. Труппа находилась в городе всего полтора дня, то есть преступнику хватило этого времени, чтобы осуществить коварный замысел. Основной вопрос — являлась ли кузина целенаправленной или случайной жертвой? Если второе, то, увы, вряд ли мы сами обнаружим ниточки к похитителю. Но если первое, то какая-то причина произошедшего существовала. Надо только определить её.

Версию о выкупе я отмела сразу. Бродячие артисты никогда не были богатыми. Затем начала вспоминать, с кем кузина пересекалась в Туманном городе. Возможно, она кому-то перешла дорогу? Ну, естественно, в переносном смысле.

В первую очередь моё подозрение вызвал хозяин гостиницы, Фридрих. Крайне неприятный скрытный тип, хотя явных конфликтов с ним не замечено. Потом Патрик. Мог ли юноша настолько быть зол на Ребекку за отказ танцевать? Однако, подумав, вычеркнула из воображаемого списка и его. Они перекинулись лишь парой слов — маловато для того, чтобы захотеть мстить.

Третью и последнюю кандидатуру олицетворял Гарольд: именно он общался с кузиной вчера вечером больше всего, а ночью (какое совпадение!) та пропадает. Увы, и этот довод не очень основателен. Так, дальше. Какие ещё варианты?

Выглянув в окно, сквозь туманную дымку я опознала Эндрюса, беседующего с жителями близстоящего дома. Рядом с нашей гостиницей это было единственное соседнее здание. И если его обитатели ничего не видели, то надежды заполучить других свидетелей нет. К тому же, вспомнились наглухо закрытые ставни в самую первую ночь, когда я заблудилась. Поэтому вероятность того, что соседи стали очевидцами происшествия, изначально чрезвычайно мала. Но вдруг?

Не в силах оставаться безучастной, я выскочила на улицу и побежала к разговаривавшим людям. Эндрюс как раз заканчивал опрос, и по его последним репликам я поняла, что семейная пара средних лет прошедшей ночью чего-то подозрительного не заметила. Как и следовало ожидать!

Разочарованная, я вернулась к себе в комнату и после свежего морозного воздуха мне бросился в нос неприятный резкий запах. Чтобы это могло быть? Ответ оказался очевиден. Его причиной служили присланные накануне уже пожухшие цветы. Я взяла корзинку и вынесла её во двор, где бросила в большой бак, предназначенный для мусора.

А возвратившись, захватила на кухне кусочек жареного мяса c хлебом, и снова анализировала поведение и характер Фридриха и Гарольда. По поводу первого я не могла выявить причину, зачем ему нужно было похищать мою кузину, если он только не какой-нибудь маньяк. Зато малорискованно — в собственной гостинице он мог провернуть это без особых трудностей, выждав удобный момент.

Потом подумала о молодом человеке. Я вспомнила, как сегодня он быстро бегал осматривать наше окно с внешней стороны и при этом, будучи хромым, не пользовался тростью. Да и в целом его поведение было загадочным. Руку могу дать на отсечение, наш сосед явно что-то скрывал.

Полная негодования и уверенная в правоте, я выскочила в коридор и увидела, что Гарольд как раз заходил в свою комнату. Он выглядел уже опрятнее и никуда не торопился. Чувствовал себя вне подозрений? Только молодой человек хотел закрыть дверь, как я подставила в проём плечо:

— Мы могли бы поговорить минутку?

— Конечно, — безмятежно сказал он и пропустил меня вперёд.

Его светлая и уютная комната была больше нашей. К ней даже примыкала персональная ванная комната. У стены стояла заправленная кровать. Причём очень аккуратно — наверное, дело рук Маркелы. Впритык находился широкий шкаф, через приоткрытую дверцу я заметила ряд висевших на вешалках рубашек. Рядом с окном — стол с бумагами, письменными принадлежностями и двумя стульями.

Желая убить сразу двух зайцев, я подошла к нему и пыталась разглядеть написанное в документах. К несчастью, они лежали вверх ногами. Заодно выглянула в окно, чтобы понять, просматривалась ли из того наша комната. Но нет — номера постоялого двора располагались на одной стороне и окно Гарольда также выходило на улицу. Что ж, по крайней мере, Ребекку он здесь не прятал.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — молодой человек пододвинул мне стул. — Угощайтесь!

Он протянул открытую коробку с шоколадными конфетами. Сладости выглядели заманчиво, однако я не имела права поддаться слабости.

— Нет, не нужно, — отказалась я. И всё ещё негодуя, заявила: — Уж не знаю, какая игра вами затеяна, только вы — точно не тот, за кого себя выдаёте.

Гарольд подошёл поближе и, так как он стоял против света, я заметила, какие у него ясные голубые глаза. Я никогда не видела ничего прекрасней их…

— Вот как? — удивился молодой человек и его лицо вытянулось. — Простите, а за кого я себя выдаю?

Одного взгляда в эти глаза хватило, чтобы я забыла, что именно намеревалась сказать. Кажется, я вообще потеряла дар речи. Пауза затянулась. Гарольд ждал моей реплики, но так как я молчала, он улыбнулся. А мне инстинктивно захотелось улыбнуться в ответ.

Этого я уж точно позволить не могла. Резко отойдя в сторону, я приложила усилия, чтобы прийти в чувства и придать голосу твёрдость:

— Вы изображали хромого! Что не помешало вам вчера весь вечер танцевать с Ребеккой, а сегодня бегать вверх и вниз по лестнице, как скаковая лошадь.

— И это все обвинения? — устало вздохнул Гарольд.

— По-моему, достаточно, чтобы констебль допросил вас, — безапелляционно заявила я. — Ведь вы не будете отрицать, что общались с ней весь вечер?

Я нарочно преувеличила положение дел, чтобы послушать его оправдания. Может, он потеряет бдительность и как-то выдаст себя?

Гарольд сел на стул, развернулся прямо ко мне и начал спокойно объяснять:

— Во-первых, мы познакомились вчера днём, в холле гостиницы. Я уже упоминал это. Причём она первая попросила дать почитать ей газету. Второй раз общались, когда выяснилось, что оба приглашены к мэру. Встретившись там, мы поболтали, так как я тоже приезжий здесь и не могу похвастаться большим количеством знакомых. В совокупности беседовали около часа, в основном, о пустяках. Тем более в столице у меня есть невеста. Если ваши намёки ведут к тому, что я имел какой-то интерес к Ребекке.

Когда я услышала последние слова, меня неприятно передёрнуло, но я старалась не подавать вида. Его изложение событий выглядело убедительным, только говорил ли он всю правду? Гарольд тем временем продолжал:

— Ваши подозрения безосновательны. Хотя, может быть, на вашем месте я думал примерно в таком же направлении. Что касается моей ноги — тут вы правы. Иногда я забываю, что с ней не всё в порядке и стараюсь обходиться без трости, но потом болезненно за это расплачиваюсь.

Он закатал штанину брюк, и я увидела, что его правое колено перевязано бинтом. Сквозь него пробивался едва ощутимый запах лечебной мази.

— Что с вами случилось? — не совсем тактично спросила я.

— Упал с лошади. Впрочем, давно. И пусть эта травма до конца жизни, мне трудно смириться с тем, что уже не смогу быстро ходить и бегать, как раньше.

Мои обвинения были разбиты и от этого стало неловко. Всё оказалось таким логичным и очевидным. Я зря перегибала палку…

— Простите, наверное, я погорячилась по отношению к вам, — набравшись смелости, признала я.

— Да, я заметил, порой вы бываете излишне резки, — с обидой в голосе сказал Гарольд.

— Потому что я сильно беспокоюсь за Ребекку. Мы не сборная театральная труппа, а одна семья. Она — моя кузина, родной человек, которого я знаю с рождения. Никогда раньше не приходилось сталкивались ни с чем подобным. У меня сердце разрывается при мыслях о том, где она, что с ней происходит. И жива ли вообще? Кто бы мог предположить, что Туманный город — опасное место? Я готова обыскать каждый закуток, чтобы найти её.

Молодой человек приблизился ко мне и уверенно взял за руки:

— Сейчас для вас наступил очень тяжёлый момент. Но всем нужно успокоиться. Вы должны быть мужественными. Мы сделаем всё возможное, чтобы отыскать Ребекку.

— Мы? — я удивлённо посмотрела на Гарольда.

Тот сразу осёкся и отошёл от меня в сторону. Чтобы это могло значить? Ведь он просто приезжий из другого города, живущий рядом с нами в гостинице, а не местный констебль. С чего вдруг такое участие?

— Что вы имеете в виду? — хоть я и не понимала в чём дело, интуиция подсказывала, что я случайно наткнулась на нечто важное.

Гарольд медлил, и по его отстранённому взгляду было заметно, что он думает, делиться какой-то информацией или нет. Собрав все силы, я бросилась к нему:

— Скажите, вы что-то знаете? Умоляю, помогите нам!

Видя мой напор, молодой человек выдохнул и решил не сопротивляться:

— Хорошо, хорошо. Только сядьте и успокойтесь.

Он налил в стакан воды из прозрачного графина, стоявшего на тумбочке, и протянул мне. Я не хотела пить, но, чтобы не противоречить ему, залпом опустошила содержимое. Гарольд сел за стол и стал задумчиво перебирать бумаги. Так как моя несдержанность могла сыграть против меня, я терпеливо ждала. Несмотря на то, что слова «терпеливо» и «ждать» никогда не имели со мной ничего общего.

— Вы умеете хранить секреты? — наконец, спросил он тихим голосом.

— Умею! — воскликнула я.

Гарольд слегка улыбнулся. Наверное, догадался — в этой ситуации я признала и пообещала бы всё, что угодно.

— Я понимаю, вы эмоциональны, искренне переживаете за Ребекку. Только прошу вас никому не рассказывать то, о чём сейчас узнаете. Даже вашим родителям. Мы не должны поднимать лишнего шума. Он повредит нам и сыграет на руку тем, кто замешан в этом деле.

— Да, конечно, — с готовностью подтвердила я.

— Что ж, — продолжил молодой человек, — я приехал сюда из столицы по долгу службы, так как занимаюсь расследованием важных преступлений. Причина моего появления в том, что за недавнее время в Туманном городе, не считая вашей кузины, исчезли без вести ещё две девушки.

Гарольд рассказал, что первая из них, двадцатилетняя Минерва Фош, пропала месяц назад. Она работала в аптеке у отца и как-то раз просто не вернулась домой. Судя по всему, её похитили вечером на обратной дороге, так как путь пролегал через малолюдный парк. Не нашлось ни свидетелей, ни зацепок, ни явных врагов или мотивов похищения — скоротечное расследование ни к чему не привело.

Через две недели исчезла другая молодая женщина Джейн Джойс. Её похитили ночью, причём прямо из своего дома. Она жила вместе с мужем, который, к несчастью, тогда находился в отъезде. Вернувшись, тот обнаружил открытую дверь и кавардак в комнате, похожий на следы борьбы. Как и в предыдущем случае, констеблям не удалось обнаружить весомых улик или показаний очевидцев. Одна соседка вроде видела, как поздно ночью неизвестный ей человек слонялся поблизости, но не придала этому значения. В очередной раз следствие зашло в тупик, хотя местные служители закона и не хотели признаваться в собственном бессилии.

Тогда высшие чины из столицы, обеспокоенные этими подозрительными случаями, и прислали на подмогу Гарольда. Его отец возглавлял министерство юстиции и решил, что сын продолжит юридическую династию. Поэтому сразу же после окончания университета определил того в отдел расследования особых дел, где молодой человек и работал последние четыре года.

У меня сложилось впечатление, что ему не особо нравилась подобная деятельность. Но такова была воля властного отца, и у сына не хватило сил перечить ему. Гарольд приехал в Туманный город неделю назад, общался с констеблями, опрашивал население, искал следы, хотя, к сожалению, тоже не смог значительно продвинуться в распутывании этих преступлений.

Я поблагодарила его за то, что он поделился со мной информацией. Честно говоря, она меня ошеломила. Валлория — довольно спокойное государство, и мы никогда раньше не сталкивались с серьёзными криминальными происшествиями.

— Но тогда это не случайность, а уже закономерность! — воскликнула я, с трудом осознавая происходящее. — Получается, кто-то целенаправленно похищает здесь людей.

Гарольд тяжело вздохнул. Я заметила, что он с особым трепетом относился к своей миссии и отсутствие результатов принимал близко к сердцу.

— Нам обязательно нужно найти этого человека, — продолжала я. — Ведь нет гарантий, что он остановится сам.

— Проблема в том, что я пока не вижу, какая связь между тремя девушками. Когда две из них жили в одном городе, хотя и не были знакомы между собой — что выяснилось из разговора с их родными, — то твоя двоюродная сестра находилась тут чуть ли не один день, — сказал молодой человек. — Как злоумышленник мог точно знать, где она живёт, если только не следил за ней?

— В том и дело, — с жаром подхватила я. — Значит, он как-то пересекался с Ребеккой за прошедшее время. Причём скорее всего, преступник был в курсе, что завтра труппа может уехать, и это сподвигло его поторопиться.

Взаимная откровенность и общая беда сблизили нас, и мы незаметно перешли в общении на «ты». Казалось, ни его, ни меня не смущала десятилетняя разница в возрасте.

— Действительно, ты права, — согласился Гарольд. — Я об этом как-то не успел подумать. В таком случае есть основание полагать, что Ребекку похитили не случайно. Нужно лишь воссоздать хронологию её пребывания в Туманном городе и присмотреться к подозрительным фактам.

Улыбаясь, я не преминула напомнить:

— Так о чём ты с ней общался?

Он поморщился:

— Прошу, не начинай снова. Я и так сообщил тебе слишком много.

— Хорошо, — мне пришлось умерить пыл.

Я пообещала ему вспомнить обо всём, что окружало кузину, а также осторожно поговорить с Августой, ведь у них с дочерью были доверительные отношения. Следователь решил, что я сумею провести эту беседу лучше него и тем самым не травмирую несчастную тётушку.

Из его комнаты я вышла в полном смятении. С одной стороны, обострилось чувство тревоги за Ребекку. С другой, стыдно признавать, но я оказалась рада, что мы с Гарольдом помирились и у меня появился повод общаться с ним.

Узнав, что тётю заставили выпить успокаивающий чай и она заснула, я вернулась в свой номер и думала о том, что ещё сделать. В голову приходили сбивчивые мысли и, если я даже начинала переживать о пропавшей кузине, затем они непроизвольно перескакивали на Гарольда. Что происходит? Неужели обычный молодой человек мог так легко меня смутить? Я удивлялась сама себе.

Взяв лист бумаги, я нарисовала три девичьи фигурки и провела между ними линию. Что-то связывало их, раз они стали жертвами схожего похищения. Под каждой я записала имя, возраст, занятие. Тут я поняла, что не знаю, чем занималась Джейн. Общее же было только то, что все молоды. Но ведь таких девушек тысячи. Почему именно они? И меня осенило, кто может дать дополнительные сведения.

Выскочив из гостиницы, я побежала к Кайе. Я уже ориентировалась в городе, поэтому слабый туман не помешал мне отыскать нужный дом, хотя пришлось сколько-то порасспрашивать о нём. К счастью, повезло застать девочку на месте. Со смущением, очевидно, стесняясь бедноты, она пригласила меня зайти.

Я очутилась внутри крохотной комнатки. Серые облупившиеся стены, старая мебель, полусгнившие полы — всё это наводило уныние. И впервые за долгое время я порадовалась, что живу в родном фургоне и часто ночую на постоялых дворах. Юная хозяйка сбегала на кухню за свежей выпечкой, и мы уселись на диване, издававшем протяжный скрип при малейшем движении.

У меня проснулся зверский аппетит, и я быстро проглотила три мягкие булочки. При нашем образе жизни бродячие артисты могли голодать целый день, а когда предоставлялась возможность, навёрстывали упущенное с лихвой.

— Вот это да! — только и воскликнула Кайя, после того как я с набитым ртом кратко рассказала ей обо всех произошедших событиях.

Я опустила детали и старалась не сильно нарушить обещание Гарольду о конфиденциальности. Ну и попросила помалкивать о случившемся. Девочка кивнула:

— По городу ходили слухи о пропаже Минервы. И хотя её отец уверял, что та уехала к родственникам, мы этому не поверили. К тому же видели, что после к нему в аптеку частенько заходил констебль. А про Джейн я ничего не слышала, наверное, потому, что они с мужем жили обособленно и прошло мало времени. Значит, теперь опасно ходить одной по ночам?

— Не то слово, тебя могут похитить из собственного дома! — огорошила её я. — Но мне нужна твоя помощь.

— В чём? — глаза Кайи заинтересованно засветились.

— Расскажи, что знаешь об этих девушках.

— Минерва работала в аптеке со своим отцом. Рослая, довольно симпатичная, весёлая. Сколько помню, она всегда отличалась приподнятым настроением. Даже раскладывая пузырьки на витрине, постоянно что-то напевала. Очень приветливо общалась с посетителями.

— То есть у неё вряд ли имелись враги? — безо всякой надежды спросила я.

— Сомневаюсь, — подтвердила Кайя. — Она бы и муху не убила, никогда не спорила ни с кем.

— Так, а Джейн? — продолжила спрашивать я.

— Та жила в другой части города. Мы с ней были чуть-чуть знакомы — её муж работает у мэра, как и я. Его должность называется фельдъегерь, он отвозит в столицу официальные и секретные документы Освальдо. Это высокооплачиваемая работа, поэтому Джейн занималась лишь домашним хозяйством. Мы пересекались на некоторых мероприятиях — она любила выступать на праздниках, театральных представлениях, потому что дома частенько оставалась одна и скучала. Да и там не разговаривали, так что больше сказать тебе про неё ничего не могу.

— Минерва и Джейн знали друг друга?

— Может быть. Только явно не были лучшими подружками.

Кайя рассказала ещё факты о девушках, но я пока не понимала, как их сопоставить. После беседы с ней я попрощалась и отправилась обратно в «Тысячелетний дуб». Однако не успела пройти и сотню метров, как услышала окрик:

— Эй, Изабелла!

Интересно, кто это, ведь я мало с кем знакома в Туманном городе? Обернувшись, я увидела Вергилия, выглядывающего из проезжающего рядом экипажа. Он предложил меня подвезти, и я согласилась. Мужчина выскочил наружу и с подчёркнутой любезностью открыл передо мной дверь.

— При естественном освещении вы даже восхитительнее, — сообщил Вергилий чарующим голосом, едва я успела расположиться в карете.

— Лесть вас далеко заведёт, — заявила я и решила поменять русло разговора. — Вы уже в курсе последних новостей о нашей труппе?

— Каких? — сначала спросил он, а потом сразу же спохватился. — Ах, да. Слухи расходятся по городу довольно быстро.

На мгновение подобная осведомлённость показалась мне подозрительной, ведь прошло всего несколько часов. С другой стороны, чему тут удивляться — Вергилий вёл активную общественную жизнь.

— Как вы считаете, кто мог это сделать? — я наклонилась к нему и посмотрела в упор.

Мужчина инстинктивно отпрянул назад. Похоже, этот предмет разговора оказался ему неприятен.

— К сожалению, на свете много всяких мерзавцев. Не скажу, что знаком со всеми из них…

— Но почему именно Ребекка? Должны же быть какие-то причины? — не сдавалась я.

— Подчас преступления совершаются и безо всяких разумных причин, — парировал мой собеседник. — Иногда они иррациональны. Случайны. Не спланированы и не подготовлены. И оттого кажутся ещё более жестокими.

Наступила пауза. Я старалась найти в его словах что-то полезное. Случайно похитить человека? Разве так бывает?

— Кстати, — Вергилий отодвинул занавеску и улыбнулся, — сейчас мы проезжаем арендуемый мной дом. Будет скучно или нечем заняться — приходите в гости. Ведь, как я понял, вы остаётесь здесь на какое-то время.

Взглянув в окно из вежливости, я поблагодарила его за предложение. Но мысленно отметила, что даже если у меня было всё хорошо и при этом я скучала, то я бы подумала, прежде чем нанести ему визит. Я не знала, о чём бы мы ещё могли поговорить, поэтому продолжала смотреть в окно, знакомясь с Туманным городом.

Внезапно наш экипаж остановился, и на улице послышалась громкая ругань. Вергилий извиняющиеся покачал головой, надеясь, что это ненадолго, но мы не двинулись с места и через минуту.

— Из-за чего задержка? — взволновался мужчина и вышел из кареты.

В тот момент мы остановились напротив красивого двухэтажного особняка. Это было здание тёмно-серого цвета в готическом стиле — стрельчатые арки, вытянутые вверх окна, замысловатый декоративный орнамент. Прямо перед нами находилась кованая ограда поместья, среди ажурных решёток которой доминировал круг в виде змеи, пожирающей саму себя.

— Ничего серьёзного, — возвращаясь, успокоил меня Вергилий. — Сейчас там разъезжаются две повозки.

Но я заинтересовалась другим:

— Кому принадлежит этот дом?

— Почему вы спрашиваете? — ухмыльнулся мой попутчик.

— Он выделяется среди остальных в городе, — объяснила я. — Очень необычный.

— Под стать своему хозяину, — подхватил Вергилий, выглянув в окно. — Это особняк Фернана, заместителя мэра.

Я слегка кивнула, соглашаясь, что внешний вид здания и личность его владельца идеально подходят друг другу. Буквально через секунду дорога освободилась, и карета возобновила движение.

— Между прочим, занятный символ, — заметил мужчина. — Обозначает процесс бесконечности, образ циклической природы вселенной: созидание из уничтожения, жизнь из смерти.

— Поразительно, я бы не додумалась до такой ассоциации, — призналась я. — Казалось — просто форма круга. Откуда у вас столько знаний? Из книг?

— Чтобы вращаться в высшем обществе, нужно быть образованным, — улыбнулся он.

Так как я увлекалась цветами и легендами о них, то не могла упустить подобного случая:

— А вы что-нибудь слышали о синей розе? Она на самом деле существует?

— Ну и вопросы, Изабелла. Час от часу не легче, — усмехнулся Вергилий. — Синяя роза окутана многими мифами, что уже трудно определить, есть ли в них доля истины. Говорят, вырастить её под силу лишь придворному чародею. Так что по этому поводу надо обращаться к небезызвестному Магнусу. Хотя вам-то она зачем?

— Слышала, с её помощью можно узнать неведомое. Что синяя роза способна творить чудеса, — тихо произнесла я.

— Да, нам всем нужны чудеса, — грустно отозвался мой спутник. — Однако даже если этот цветок и растёт где-то, поверьте, его тщательно охраняют и вряд ли обычные люди смогут получить к нему доступ.

Наверное, так дело и обстояло. Но найти или вырастить синюю розу по-прежнему оставалось моей мечтой, и я пока не была готова с нею расстаться.

Когда мы подъехали к нашему постоялому двору, мужчина внезапно сказал серьёзным голосом:

— Всё же, будьте осторожны. В Туманном городе много всего непредсказуемого.

Я и без него прекрасно понимала это. К сожалению, этот совет оказался запоздалым. Поблагодарив Вергилия за помощь, я откланялась.

Едва я зашла внутрь, то увидела, что дядя Октавиус молча сидел в гостиной и вертел в руках трубку. Опущенные плечи, пожухшее лицо словно говорили, что за один день он постарел лет на десять.

— Есть ли новости от констебля? — поинтересовалась я.

Он лишь молча отрицательно покачал головой. Я подошла и приобняла его:

— Мы непременно найдем её!

— С каждой минутой я верю в счастливый исход меньше и меньше, — признался он. — Может, бедной девочки уже и в живых нет.

Но мой разум отказывался принимать подобную развязку. А сердце не сомневалось, что мы ещё увидимся с Ребеккой.

— Нет! — воскликнула я. — Она жива!

Дядя поднял на меня глаза и прошептал:

— Только и остаётся надеяться…

В этот момент к нам спустился Марк и сел за стол рядом с отцом. Он тоже переживал и хотел помочь делу.

— Пусть беседа с соседями не дала результата, давай напишем на оборотной стороне афиш объявления о поиске Ребекки и расклеим их по городу? — предложил отец. — Конечно, не все жители умеют читать и шанс, что кто-то откликнется, довольно мал… Просто пока больше ничего не приходит на ум.

Дядя был настроен пессимистично:

— Да, очень мал. Хотя давай попробуем.

И они ушли, сказав, что справятся без меня. Я заглянула на кухню — Одетта вместе с Теоной и Анной готовили скромный ужин. Но и те отказались от моей помощи.

Тогда я отправилась поговорить с мамой. Состояние тёти Августы было плохим, и поэтому за ней требовался постоянный присмотр. Розамунда также беспокоилась, что я буду ночевать в своём номере одна. Я убеждала её, что повторение событий прошлой ночи исключено — ведь молния, как известно, не ударяет в одно место дважды.

— Тем более ты знаешь, как громко я могу кричать. Весь дом на уши поставлю! — подытожила я, и матери пришлось согласиться со мной.

Она снова ушла в комнату родителей Ребекки, а я вернулась к себе, уселась на кровать и погрузилась в любимое занятие — размышление. Мне хотелось выстроить схему действий преступника.

Начать с того, сколько человек требуется, чтобы похитить девушку через окно второго этажа? Достаточно ли одного? Сомнительно, что с такой задачей мог справиться одиночка. Для этого, во-первых, ему нужно было быть сильным физически; во-вторых, жертва не должна сопротивляться. Потому что я не представляла возможным, как спустить молодую женщину вниз по лестнице через оконный проём против её воли. Вариант, что они уходили через главный вход, отпадал — их точно кто-нибудь бы услышал: полы и лестница в гостинице довольно скрипучие. Значит, злоумышленник не мог быть один.

Но преступники наверняка знали, что в комнате находятся две девушки. Означало ли это, что они похитили бы нас обеих или как-то избавились от меня? Тут я поняла, что в каком-то смысле оказалась нейтрализована: ведь я чувствовала себя ночью плохо! Возможно, я бы и заметила их, только испытывала такую слабость, что вряд ли дала бы им отпор или позвала на помощь…

Все эти мысли не давали спокойно усидеть на месте — мне требовалось поговорить с Гарольдом. Немедля, я вскочила и побежала к его номеру. Однако следователя там не было. Так как хотелось побыстрее поделиться с ним соображениями, я решила никуда не уходить, чтобы не пропустить момент, когда он придёт, и осталась сидеть у его двери.

Бессонная ночь плюс к тому же напряжённый день здорово вымотали. Незаметно для себя я задремала. А потом очнулась от того, что молодой человек находился рядом на корточках и осторожно трогал меня за плечо.

— Ссторожишь мою скромную обитель? — улыбнулся он и предложил руку, чтобы я поднялась.

Мы зашли в комнату, и я рассказала ему обо всех новых фактах и своих мыслях. Во мне появилась уверенность, что с моей интуицией и профессиональным подходом Гарольда мы обязательно добьёмся успеха.

— Мне кажется, что потребовалось минимум два человека, чтобы совершить это, — заявила я. — Ребекка — сильная и смелая девушка, и так просто скрутить себя она бы не позволила.

Гарольд снял пальто, повесил его в шкаф, а затем обернулся. Наверное, у него тоже был тяжёлый день, и поэтому он выглядел усталым.

— Не забывай, она спала, её застали врасплох. Ребекку могли оглушить, припугнуть… Но, в принципе, похоже на то, насколько я знал твою кузину.

— Значит, — задумалась я, — преступление гораздо серьёзнее, когда в нём замешана целая банда?

— Да, я уже думал, — со вздохом сообщил молодой человек. Он достал из портфеля несколько бумаг, положил их на стол и сам сел за него. — Ведь эти люди не остановились после первого случая. Они продолжили, причём возможно, ещё не остановились, будут новые похищения. Это даёт основание полагать, что преступники уверены в безнаказанности.

Мои ноги непроизвольно подкосились, и, чтобы не упасть, я села на стул напротив Гарольда. Хотя между нами находился широкий стол, мы были с ним так близко друг к другу, что, казалось, дышали одним и тем же воздухом.

— То есть ты хочешь сказать… — я пыталась подобрать слова поточнее.

— …что у них есть покровители среди властей города, — закончил мою фразу столичный следователь.

Некоторое время мы сидели задумавшись. Несмотря на то, что на дворе наступала ночь, мне нравилось наше общение и совсем не хотелось уходить к себе, в пустую комнату.

— Кстати, я навёл справки о Фридрихе, — очнувшись, произнёс Гарольд.

— О ком? — переспросила я. Из головы совершенно вылетело, кто это.

Мой собеседник мило улыбнулся:

— Вообще-то о хозяине постоялого двора, где ты живёшь.

Точно! Вот ведь проклятие! Мне стало стыдно за свою хоть и случайную рассеянность.

— Есть что-нибудь подозрительное?

Молодой человек широким жестом размёл бумаги по столу:

— Пятьдесят пять лет, никогда не был женат. Друзей мало. Унаследовал гостиницу от отца. Но скверный характер — не повод обвинять его, даже если Фридрих жил этажом ниже вас и должен был хоть что-то заметить. Тем более раньше отсюда люди не пропадали. У меня нет оснований проводить новый официальный допрос. Максимум могу ещё раз поговорить с ним…

Между тем я услышала в коридоре оклик Розамунды. Я наспех попрощалась с Гарольдом и выбежала наружу.

Мама вопросительно посмотрела на меня. Она знала, что в том номере не живёт кто-либо из нашего театра. Очевидно, её очень интересовало, что я делаю в комнате постороннего человека.

— Просто болтала с соседом, — бросила я в оправдание.

Ничего не сказав, Розамунда отвела меня ужинать. За большим столом собралась вся труппа. Только Августа и Густав остались у себя. Остальные артисты до сих пор пребывали в растерянности. Во время скромной трапезы мы почти не разговаривали. Немым укором зияло пустое место, которое ещё вчера занимали Ребекка и её родители.

Краем глаза я видела, как Гарольд в верхней одежде и модном цилиндре ушёл куда-то на ночь глядя. Мы же после ужина также тихо разошлись каждый по своим углам. Нам оставалось лишь ждать нового дня, надеясь, что он принесёт хорошие новости о пропавшей девушке.