Глава четвёртая, в которой Варвара сталкивается с таинственным, Валентин вспоминает о прошлом, а Колючка предсказывает судьбу

Несмотря на то, что город мягко накрыла глубокая ночь, в вагоне метро было не протолкнуться. Пахло потом, жвачкой и кока-колой соседа, но, если отвернуться, то можно было учуять одеколон Валентина, и тогда жизнь становилась чуть более сносной.

Благодаря Соколу вокруг них образовалось чуть больше свободного пространства — всё-таки, не каждый отважится стоять вплотную к чужому дрону. Кто знает, как он запрограммирован.

— Наша следующая, — предупредил Валентин и взял её за руку.

Он держался уверенно и собранно, холодным внимательным взглядом осматривая толпу. Она последовала его примеру, попутно отмечая наличие нескольких ниточек шрамов на ухоженной руке с длинными сильными пальцами.

Чувство того, что за ней следят, не покидало Варвару с того момента, как она ступила за порог квартиры, несмотря на их с Валентином разговор.

"-… в общем говоря, Белый Веер приветствует вас и с сегодняшнего дня считает простым жителем этого района, — говорил Валентин, опершись спиной на стол и не спеша потягивая кофе. Терпкий запах этого напитка, разводимого из синтетического порошка, "кофезаменителя", бытовавшего нынче вместо растворимого кофе, мягко обволакивал пространство. — Также с этого дня Варвара Железная официально считается погибшей.

— Вот как это делается, — хмыкнула она. Ну… Да всем плевать. Кроме матери, конечно, но ей она всё равно позвонит с другого канала. И Даньки… Небось, через пару дней тоже будет объявлен пропавшим без вести, читай, мёртвым. Абсолютных не ищут.

— Добро пожаловать в наш скромный клуб! — хохотнул Алексей, но его никто не поддержал.

— Что он за это потребовал?

Валентин криво улыбнулся.

— Услугу. Которую мы с вами обязаны будем исполнить по первому его слову. Ну и, конечно, вам придётся что-то делать во благо района. Скажем, писать или проверять кое-какой софт… Вас уведомят.

— А вы тоже делаете что-то подобное?

— Ну конечно, — он рассеяно погладил дрона. Он вообще относился к нему скорее как к домашнему животному… А тот временами и реагировал, как настоящий питомец. И это было странным. Она привыкла относиться к роботам, как к машинам с ограниченным функционалом, рассчитанным на определенный тип действий… Если очеловечивать железо, то так и свихнуться можно, учитывая, сколько подобной техники их окружает.

— Здесь все так или иначе работают на босса, и я не исключение.

"Добро пожаловать в рабство, Варя," — усмехнулась она самой себе. А если она возьмёт и откажется от сделки в один прекрасный день, насколько быстро придут по её душу?

— Так значит, я могу надеяться, что Тэцюань оставит меня в покое, — она бездумно сложила руки в замок. Зато есть шанс, что теперь её сложнее заставить замолчать навсегда. Что не может не радовать! Жить на этом свете Варваре нравилось, несмотря на все проблемы. Да и она не собиралась так просто сдаваться чисто из природного упрямства.

— Возможно. Скажем так: теперь вы в большей безопасности, чем если бы остались одна.

Он склонил голову на бок. Варвара замерла, чувствуя себя кроликом на обеде у удава, будучи в то же время не в состоянии отвести глаз от этого безумного, глядящего в душу ледяного взгляда. Он знает. Он всё-всё знает. Все шаги просчитаны, фигуры расставлены… Им.

— Пока вы здесь.

Она сощурилась, борясь с желанием отвернуться и никогда больше не видеть этого страшного лица. Бред, какой бред. Он такой же человек. Просто природа одарила слишком светлыми глазами, от того они кажутся столь пронзительными, а наверняка скверный характер сформировал тяжёлый взгляд. И в то же время было в нём что-то… Не от мира сего. Чужое. Пугающее.

Валентин выпрямился, вновь глядя на неё с прохладным любопытством. И вот, пожалуйста, снова более-менее обычный человек, жёсткий и безразличный к окружающим. Будто вселяется в него что-то...

Она машинально глянула на экран часов, проверяя, нет ли сообщений от матери. Мысль о мимике граничила с фантастикой, но она пообещала себе не брать от Валентина никаких чипов и следить за ним внимательнее. Просто на всякий случай.

Нет, ситуация была странной. Получается, Варвара действительно ему нужна. Что стоило скопировать данные и воспользоваться услугами более знакомого хакера, ничего ей не говоря? Ну было бы трупом больше. Нет, на это-то ему плевать, сам сказал… Зачем? Зачем ставить себя под удар, защищая никому не нужную иностранку, ничего о ней толком не зная? Впутываться в долг перед Белым Веером? Нет, это не самая большая шишка в местной системе рангов мафиози, но много ли надо простому смертному иностранцу для обретения крупных проблем? Чем она так выгодно отличается от местных хакеров? Не может быть, чтобы дело было только в Тэцюане. Или он пользуется её неведением… Или незначительностью. Просто так люди друг другу не помогают, если они не близкие, это она с детства знала. Раз он идёт ради неё на такие жертвы, значит, планирует, что это ему окупится.

Она стиснула зубы. Нет. Она так просто чужим инструментом не станет.

— Я хочу показать вам одно любопытное место, — как ни в чём не бывало продолжил он. — У меня есть основания полагать, что как минимум часть жертв приводят в головной офис компании — это неприметный небоскрёб в центре этого района. Предлагаю отправиться туда, когда стемнеет. А пока… Могу показать вам наш квартал, если хотите.

Он прохладно улыбнулся на сторону, предвосхищая её вопрос.

— Вам одной ходить пока не советую. Труп ваш мне бесполезен."

На превосходном путунхуа диктор синтетическим голосом объявил остановку. Варвара нервно сглотнула. Чуть-чуть… И они у порога, где держат Даньку. Чуть-чуть.

***

Квартал сверкал неоновыми огнями. Всевозможных цветов всполохи дробились в стеклянных зубах грызущих небо небоскрёбов. Стенды с голографической рекламой пёстрой лентой тянулись вдоль скоростных дорог, казавшихся прямо под ногами из-за поднятых на несколько метров над землёй пешеходных дорожек. Цветные автомобили, похожие на всполохи комет в ночном загородном небе, с коротким воем проносились внизу. Голубоватый свет целых фонарей бликовал на ударопрочном покрытии тротуаров, высветляя лица идущих навстречу прохожих.

Здесь пахло дорогими духами и пластиком, дымом сигарилл и собирающимся дождём. С момента приезда Варваре ни разу не было так хорошо и так тоскливо одновременно: здесь на них совсем не обращали внимания, и вроде бы можно было расправить плечи и беззастенчиво глядеть на хорошо одетых прохожих, не боясь нарваться на полный злобы и подозрения взгляд, но в то же время стеклянный лес небоскрёбов давил своей важностью, весомостью, бездушием. Несмотря на то, что Варвара ещё ни разу не чувствовала себя здесь к месту, в том районе, где жил Валентин, ей вдруг показалось… Душевнее. Нужно будет правда когда-нибудь хоть мельком осмотреть его, раз уж ей приходится быть здесь. Всё время, что она провела там, у Варвары даже не было возможности остановиться и осмотреться. Но, по крайней мере, там не было грузно нависающих над тобой идеальных до невозможности шпилей.

— С какой же скоростью они едут? — поинтересовалась Варвара скорее у самой себя, с изумлением глядя вниз, на сверкающие полосы проносящихся машин.

— Не менее семисот километров в час, — отозвался Валентин, неспешно шагая рядом и вежливо ведя её под руку.

— И не страшно, — задумчиво пробубнила она, не в силах оторвать взгляда от трассы. Всё-таки, такие скорости пока что были скорее исключением, нежели данностью. Часть её пищала от восторга, наивно мечтала сесть за руль подобного автомобиля и испытать этот адреналин, вступить в гонку на грани полёта… И только вездесущий здравый смысл, которому подобное всё ещё было в диковинку, нашёптывал, что малейшая неточность непростительна, и даже разумные доводы о совершенном автопилоте его не останавливали.

— Иногда наши потаённые желания сильнее страха, — Валентин смотрел куда-то вдаль, и синие отблески фонарей придавали его глазам призрачное сияние. — А вы не боитесь?

— Чего именно?

— Всего, что случилось с вами за эти несколько дней. Всего, что будет дальше, — он неопределённо повёл рукой. — Вы приезжаете в чужой город и тут же попадаете под прицел. После заключаете договор, добровольно отдавая себя в услужение криминальному сообществу. Спокойно относитесь к не слишком стандартным условиям, в которых вам пришлось оказаться...

Валентин с интересом посмотрел на неё.

— Ваша цель настолько важна для вас?

— Они забрали у меня брата, — сурово отозвалась Варвара.

— И всё?

Она резко вскинула голову, поперхнувшись вдохом от бездушности вопроса.

— Мне достаточно, — зло выплюнула она. Любопытства в глазах не убавилось, равно как и скучающего равнодушия в улыбке. Валентин ждал продолжения. — Я не намерена сидеть сложа руки и ждать, пока его убьют.

Хотя ей хотелось. Правда хотелось закрыть глаза, сказать, "я не знаю, что делать" и надеяться, что его найдут. Не потому, что их отношения всегда были натянутыми — все бытовые ссоры становятся мелочью, когда нависает опасность — потому что страшно, страшно, чёрт возьми! Но так уже не получится. Потому что каждый вечер она переслушивала Данькино страшное сообщение, пытаясь хоть что-нибудь понять. А теперь ещё и потому что сделала шаг вперёд, и путь обратно обрезан. Ей не вернуться. По крайней мере, до того, как они не решат свои проблемы с "Дубль-В" тем или иным образом. А с каждым прожитым в Пекине днём Варвара всё острее понимала, что замахнулась на то, с чем справиться ей может оказаться не под силу.

— Да, я боюсь, — продолжила она с каким-то не свойственным ей пылом. — Я хочу домой. Мне кажется, что всё это безумие, и я без понятия, что делать и как, но мне отступать некуда, я сама так решила и я… — Варвара осеклась. Зачем она говорит это ему? Ей страшно хотелось высказать всё кому-нибудь, но только не первому попавшемуся едва знакомому человеку. — И я закончу то, что начала, каким угодно способом.

Потому что так было правильно. Потому что выхода нет, её убьют иначе. И Даньку. А она такого не планировала. Смешно, но дома отправиться на поиски ей казалось лучшим вариантом, чем продолжать строчить дешёвые программки и успокаивать себя тем, что ничего бы она сделать не могла. Может. И что-то точно сделает.

Валентин криво улыбнулся.

— Мне нравится ваша отчаянная целеустремлённость, — задумчиво произнёс он. — Немногие готовы бросить всё ради призрачных надежд… Вы ведь даже не знаете, жив ли он.

— Мне было нечего бросать, — Варвара нахмурилась. Ей не было жаль своей прошлой жизни. Не было у неё особых друзей — в школе не сложилось, в университете — тоже. У слишком хорошей учёбы есть и обратная сторона медали. Домой её никто не ждал. Лишь мать и корабли, спящие в гавани свободного порта, в которые она была с детства влюблена… Но к ним она вернётся. Варвара в это верила. — И он жив. Он же Абсолютный.

— Понимаю, — кивнул Валентин. Естественно, он знал, что Абсолютные могут путешествовать в пространстве Абсолюта гораздо дальше обычных пользователей, и отголоски дорогих им людей — всё равно что маяки в океане. Он будет к ней приходить, пока жив, а она будет знать. Может быть, в их отношениях было что-то кроме взаимной нелюбви...

— Ну а вы? — начала Варвара, предупреждая возможные вопросы в свой адрес. Она не любила много говорить, особенно на личные темы. А вот слушать… — Вы ведь из России. Что вас сюда завело?

— Дружба, — чуть подумав, отозвался Валентин. — Научный интерес и желание вернуть то, что по праву моё. Но вас, верно, такой ответ не устроит?

И, получив от неё утвердительный кивок, продолжил:

— Я здесь по совокупности причин. Видите ли, в России я был скромным учёным. Исследовал влияние Абсолюта на сферы человеческой жизни и связанные с этим темы. Собственно, я бы мирно продолжал свою деятельность и поныне, но в один прекрасный день лаборатория подверглась жёсткому набегу группировки, которую так и не удалось идентифицировать, и в числе пропавших материалов оказался и мой проект… Который теперь в руках у них. С тех пор я скорее охотник, чем деятель науки, хотя последняя не перестаёт вызывать в душе тёплых чувств. Я искренне надеюсь к ней вернуться.

Он криво улыбнулся и свернул влево, где лентой тянулась чуть более узкая, но не менее оживленная улица.

— А где же дружба в вашем рассказе? — поинтересовалась Варвара. Не то, чтобы она ожидала, что Валентин тут же выложит ей всю свою биографию, но размытость короткой речи знатно её повеселила. И на вопрос ответил, и ничего не сказал при этом. Обыкновенная история. Единственное, раз ради его проекта обчистили лабораторию, значит, работал он над чем-то как минимум интересным. Впрочем, достаточно одного взгляда на Валентина, чтобы заподозрить его в некоторой незаурядности. А то, что он пытается вернуть свои труды, сотрудничая с триадой, означает только одно: умалчивает Валентин гораздо больше, чем хочет показать. Да и странно, что он делает это в одиночку… Она всегда полагала, что у научных центров есть более изящные способы решения таких ситуаций.

— А это уже история чуть более личного характера, — отозвался он, снова увлекая её в ещё более узкий переулок, не менее людный, чем главная улица. — Надеюсь, вы меня простите, если я пока о ней умолчу.

Варвара пожала плечами. "Личное" её интересовало ровно в тех пределах, которые могут повлиять на их сотрудничество. Остальное — зона дружеского любопытства, а дружба в её планы не входила. Да и… Рассказывать взамен что-то о себе Варвара тоже желанием не горела.

— Мы пришли, — Валентин кивнул на тёмный небоскрёб, ничем не отличающийся от своих братьев. По сравнению с витыми красавцами на главной улице, все здесь были низкие и подогнанные один под другой. Этот отличала только венчающая его витиеватая скульптура — бред пьяного архитектора. Различного материала "ленты" сверкали подсветкой, переплетаясь друг с другом в фигуру, издалека напоминающую пламя свечи. Внизу явно был торговый центр — внутрь то и дело заходили люди, и на уровне взгляда пестрели анимированные рекламные щиты. По будто стеклянным панелям остальных этажей, с поверхности одного шпиля на другой, плавно перетекали ролики об Ани Кортес, поп-звезде мирового класса, незаметно сменяясь рекламой нового сериала "Отражения надежды" Лай Гуанмина. Из невидимых динамиков лилась мерно стучащая по барабанным перепонкам электронная музыка. Они обошли здание сбоку, оказавшись в небольшом безлюдном тупике между серой стеной и стеклянным боком здания.

— Почему вы так уверены? — поинтересовалась Варвара, и он тихо усмехнулся.

— Потому что я работаю с проверенными источниками информации, — Валентин подставил ей руку с часами, и над дисплеем взметнулась голограмма плана здания.

— Интересно, — она коснулась голограммы, рассматривая модель небоскрёба. — Сто двадцать четыре этажа, да?

— Верно, — Валентин коснулся верха башни. Десять верхних этажей представлялись лишь смутными голубоватыми очертаниями. — Внизу — магазины, развлекательный центр. Выше — автономный отель "Дигма" без человеческого персонала, дальше в основном офисные помещения. Они делят часть здания с небольшой компанией "CIT" по производству табачной продукции. А наверху, я думаю, то, что мы ищем. Насколько мне известно, у них нет другой недвижимости в распоряжении, а потенциальных жертв приводят именно сюда… Были снимки с местных камер.

— И кто же их изъял?

— Тот, кто пал жертвой Тэцюаня три месяца назад, — криво улыбнулся Валентин. — Малыш Ли, если вам это о чём-то говорит.

Варвара кивнула. Учитывая, что тут каждый второй — Ли и каждый третий — "малыш", очень информативно. Итак, небоскрёб… Все пропавшие были Абсолютными. Всех, если верить словам, приводили сюда. Просто так людей не похищают. Знать бы, что за зверь эта "Дубль-В"...

— И ваш проект именно здесь, — продолжила Варвара.

— Ну вы же не думаете, что в нынешние времена можно обойтись без маяка на том, что потенциально может быть украдено, — хмыкнул он. — Безопасность не станет достижением нового века.

Варвара сунула руки в карманы. Становилось прохладно.

Значит, её догадки подтверждаются.

— Над чем конкретно вы работали?

Она подняла голову и встретилась с внимательным взглядом, не сулившим ничего хорошего. В нём была холодная задумчивость, будто он решал, рассказать, или лучше сразу препарировать, а если второе, то сейчас или чуть позже? Ей захотелось избавиться от этого взора. Уйти, но медленно, пятясь, потому что если повернуться спиной, он нападёт. Хищник, из семейства кошачьих. Это они имеют привычку так поступать.

— Есть вероятность, что похищения и ваш проект могут быть связаны, вам так не кажется? — добавила она, внутренне содрогаясь от того, что так долго смотрит ему в глаза. Она всегда смотрела в глаза собеседнику. Данька говорил, у неё суровый взгляд, и выдержать его — пытка… Что бы он сказал, если бы встретился с Валентином?

— Не исключено, — задумчиво отозвался он. — Видите ли… Я много уделял внимания продлению человеческой жизни путём изучения сознания через призму Абсолюта. Однако Абсолютные в моих исследованиях не фигурировали. Они рассматриваются мной как отдельное звено, и, в силу своей обособленности, являются скорее занимательным исключением, чем обычными людьми.

— Приверженец системы Пауэла-Кошкарова? — усмехнулась Варвара. Согласно его теории, появление Абсолютных так или иначе связано со сбоем, или положительной мутацией в структуре ДНК, возникшей вследствие близкого контакта одного из старших родственников с большим количеством актонита, а потому они выносятся им в отдельный вид, хотя данная гипотеза не нашла широкой поддержки.

Варвара одно время интересовалась даром своего брата. Частично ей двигали не самые светлые чувства, потому что жизнь с назойливым родственником, который лезет не только в реальную жизнь, но и в личное пространство в Абсолюте и легко почти с рождения пользуется навыками, которые она зарабатывала потом и кровью, не могла быть исключительно приятной.

С другой стороны… Отец тоже был Абсолютным при жизни. И был слишком благороден, чтобы не воспользоваться этим даром во благо других. Иногда она вообще сомневалась, что такие люди, как отец, существуют… Отец и сын, два родных, но разных существа, которые никогда не видели друг друга.

Варвара закусила губу. Почему-то думать о них внезапно стало тяжело.

— Именно, — подтвердил Валентин с чуть большим энтузиазмом, чем обычно. — Приятно иметь дело со сведущими людьми. В принципе, они могли связать мои наработки с Абсолютными, но с привлечением сторонних исследований. Видите ли, к ним нужен немного другой поход. Вряд ли они смогли сделать это настолько быстро, но если да...

— Армия бессмертных Абсолютных?

— А может, их бесконечное существование в Абсолюте, — он пожал плечами. — Пока что мы не узнаем точно, но я думаю, вы согласны с тем, что, к сожалению, конкретно нам их прогресс на руку не сыграет… В данный момент.

— В таком случае, пора начинать им мешать, — Варвара оглядела мрачное здание. — Цитадель зла и два рыцаря в сияющих доспехах. Хотя… — она бросила на него оценивающий взгляд. — Вам больше пошла бы роль мага.

— Надеюсь, магам тоже полагаются сияющие доспехи, — внезапно ухмыльнулся Валентин, гася голограмму. — Не хочу предстать перед главным злом не при параде. Хотя, mon amie, что есть зло в нашем изменчивом мире?

— Равнодушие, — Варвара шагнула ближе к зданию, направляясь к неприметной серой двери, которую только что заметила. У входа красовался небольшой терминал.

— Ближе не надо, — голос Валентина чарующим эхом разливался в прохладной мгле. — Там камеры. Я отключу… Ненадолго, иначе нас засекут.

— Вы уже это делали? — поинтересовалась она, глядя, как Валентин безошибочно откидывает одну из многочисленных стеклянных панелей, чешуёй покрывающих низ здания, и уверенно запускает пальцы в сплетения проводов.

— Конечно. Я изучил весь периметр… К сожалению, терминал был мне не подвластен. Кстати говоря, он находится в полном распоряжении "Дубль-В", и больше им никто не пользуется, — он выпрямился. — Готово. Будьте осторожны.

Варвара только фыркнула. Будто она не знает, что может случиться, если осторожной не быть.

Терминал был рассчитан на то, чтобы снимать отпечатки пальцев входящих. Скорее всего, сканировал и сетчатку глаза. Варвара знала, как обманывать такие машины. Права администратора с протоколом отладки — не устоит ни один.

Подключиться к терминалу через ноутбук было делом техники. Проблемы начались внезапно… В коде.

Это были не стройные ряды цифр, встречавших её обычно при входе в Абсолют. Не было это и ни одним из знакомых ей кодов. Неясные наборы символов крутились перед глазами, тревожно мигая раздражающе жёлтым цветом.

— Похоже на греческий алфавит.

Варвара вздрогнула. К тому, что кто-то может вмешиваться в её работу из Абсолюта, она не привыкла.

— Ты знаком с таким? — поинтересовалась она у Алексея, наблюдая за шлейфом символов. Иногда в нём проскальзывала какая-то симметрия… Она никогда не видела такого. Впрочем, созданием собственных систем увлекались многие крупные корпорации, и в её неведении не было ничего удивительного. Однако, любой новый шифр в основном строится на закономерностях уже существующих… Любая попытка входа в Абсолют через устройство — это отзыв на предлагаемый системой пароль.

Если выяснить периодичность повторения знаков и...

Дыхание перехватило. Почва ушла из под ног. Варвара с силой вцепилась в борта терминала, одновременно не позволяя себе потерять калейдоскопически сменяющуюся картинку. Жёлтые осколки кода брызнули в стороны… И замерли, поплыли в пространстве, как в замедленной съемке, сверкая золотом. А она стояла на мраморном полу вниз головой, и ветер холодил коротко стриженный под имплант затылок.

Алексей стоял справа от неё, и будоражащий страх смешивался с любопытством, а всё это сплеталась с её собственными ощущениями, удваивая их до дрожи в руках...

В глубинах Млечного Пути осколков зарождался рёв. Он подрагивал и пульсировал в такт синхронному биению их сердец. Тянул за собой через космическую бездну Абсолюта нечто огромное, далёкое и близкое, безумно опасное, смертельно прекрасное...

Дракон, непомерно громадный, с густой гривой и горящими глазами, он напоминал ожившую татуировку Тэцюаня, но лишь отдалённо, потому что был прекрасен до слёз, и лишь звуки рёва и несущейся за ним пустоты заставляли судорожно шарить по затылку в поисках оставшегося в реале кабеля.

Они с Алексеем были такими маленькими, такими ничтожными по сравнению с ним. С этой величественной рекой цвета плавленого золота, несущегося к ним, как пуля, вращаясь вокруг своей оси… Варвара могла рассмотреть каждый волосок в его гриве, каждое пятнышко в радужке глаза… И была готова заворожено смотреть на него целую вечность. Он и нёс за собой бесконечное ничто...

— Давай, давай, Варя, ну… — шептал Алексей подрагивающим, полным восхищения голосом.

А она уже нащупала штекер, но была не в силах отключиться, и золотые глаза становились всё ближе… Ещё секунда, и всё.

Её не будет, не будет, никого не будет, ноль, после этих глаз будет пустота, чернота...

— Нет!

Реальность навалилась звенящей волной. Звуки её были ничем. После воя пустоты и громовых раскатов рыка вся эта рекламная мишура звучала, как шум в эфире, как мусор… И шорох дождя, внезапно появившийся на фоне, больше не успокаивал.

— Варвара?

Она вздрогнула и скривилась. Приятный ранее голос Валентина резал ухо. Зачем он говорит? После воя ничто всё звучало так пошло, так вторично… Всё, что было перед ней — мгновение. За которым ничего не должно быть. Не должно быть так, чтобы кто-то вернулся после этого… Чтобы принёс знания об этой красоте в мир.

— Вы в порядке?

— Нет, — отрезала она, на негнущихся ногах отступая от терминала. И никогда не будет. Ей так казалось.

— Что вы там видели?

Варвара ничего не сказала, продолжая медленно отступать от терминала, пока чужие руки не легли ей на плечи.

Почему-то это подействовало отрезвляюще.

— Варвара?

— Дракона, — тихо проронила Варвара, всё ещё боясь вспугнуть эхо пустоты, и в очередной раз чуть не вздрогнула, встретившись с не выражающим ничего взглядом. Можно ли к нему привыкнуть..?

Она выпрямилась и повела плечами, сбрасывая тяжесть его рук.

— Я никогда не встречалась с такого рода системами, — продолжила она уже в деловом тоне, отгоняя остатки видения и сосредоточившись взглядом на острой горбинке его носа. Это было проще, чем смотреть в глаза. — Поэтому вряд ли сумею подключиться и что-то сделать, пока не разберусь.

— Мы провалились в Абсолют, — как бы невзначай добавил Алексей. Варвара вздрогнула — говорил он из часов Валентина.

— Я думала, ты говоришь только через компьютер.

Получается, он и слышит всё? Варвара покачала головой. Настала пора втройне следить за своей речью.

— Он оккупировал всю актонитовую электронику, до которой смог дотянуться, — усмехнулся Валентин. — Поэтому не удивляйтесь, если с вами заговорит чайник.

— Чайник на актоните? — скептически поинтересовалась она. Алексей расхохотался, от чего динамик часов жалостливо зашипел.

— Это… Долгая история, — Валентин встряхнул рукой и неожиданно дружелюбно заговорил, обращаясь к Алексею, — С терминала гоготать будешь. Я из-за тебя три раза динамики сменил. За тобой должок.

— Эх, меркантильная твоя душонка, — вздохнули из часов.

— У меня её просто нет, — хмыкнул он, подставляя ей локоть и жестом приглашая вернуться. Варвара взглянула на погасший экран его часов. Это были первые слова Валентина, которым она готова была поверить на сто процентов.

— Валентин. Кто такой Алексей?

— Странно, что он вам не представился.

— Неужели вы думаете, что я поверю в байки про сервисную программу? — скептически отрезала Варвара. — Я их видела достаточно, и ни одна не вела себя так живо.

— О, — на губах Валентина появилась вежливая чуть самодовольная улыбка. — Потому что он действительно уникален. Если смотреть с этой точки зрения, то можно назвать его почти-совершенством...

— И вы создали его без доступа к Абсолюту? — продолжила допрос она. — Вы же мне лжёте.

Валентин вздохнул, не переставая улыбаться, но теперь в этой улыбке Варваре начала казаться скрытая угроза. Но она может надеяться на правду? Как она будет работать с тем-не-знаю-с-чем?

— Прошу прощения, mon amie, — он чуть склонил голову, вновь сверкнув безумным взглядом. — Но не в моих правилах лгать тем, кого я уважаю. Вас я пока уважаю. Я могу говорить не всю правду, но, давайте побудем честны, и вы не будете со мной полностью откровенны, это естественно. У меня был доступ к Абсолюту ещё несколько лет назад. А Алексей… — улыбка исчезла с его лица. — "Искусственный интеллект" будет самым точным определением. Пока.

Он замолчал. Тяжело, сурово, беспристрастно. Так, что Варвара не решилась продолжать допрос.

— Почему "mon amie"? Я имею в виду, почему на французском? — тихонько поинтересовалась она через какое-то время, пытаясь разбавить гнетущую тишину. Всё-таки, смесь китайского с французским звучала странно.

— А, привычка. У меня была няня-француженка. К тому же, почти каждое лето моя семья проводила в Париже, — куда более обыденным тоном отозвался он, и Варвара про себя присвистнула. Простые семьи таким похвастаться не могут. Так что он до сих пор делает в трущобах? — Вам неприятно это слышать?

— Нет, что вы. Просто интересуюсь.

Валентин только кивнул.

— Мы с вами так и не прояснили, что было в Абсолюте.

— Я думаю, это что-то вроде защитной программы. А может, просто иллюзия для запугивания. Я не могу сказать точно, — Варвара теперь смотрела вперёд и вверх, на цветные огоньки небоскрёбов, щурясь от редкого дождя. А может, это было что-то большее… Куда, куда они с Данькой влезли? — Мне бы поработать с подобными системами. Хоть что-нибудь узнать. Я такого ещё не встречала. Выводы сразу делать не могу — мне нужно больше времени.

— Хорошо, — он задумчиво кивнул, будто просчитывая что-то. — Опишите мне подробней, когда вернёмся… Я тоже наведу справки. Алексей поищет соответствия в Сети.

Варвара только кивнула. Весь оставшийся путь они проделали в тишине, но уже ненавязчивой и спокойной. И только дождь едва слышно шуршал, прибивая пыль к земле...

***

— Осталось немного, — прошелестел информатор, как только они с Алексеем вновь погрузились в алое пространство проекции. Сегодня Варваре погружение далось с трудом — тело помнило неприятные ощущения, и мозг отказывался воспринимать пугающую действительность. Стоя посреди рубинового пространства, она будто уже ощущала тихо накатывающую головную боль.

— В общем, я вышел на благодетеля Тэцюаня. Не спрашивай, как — я никогда раньше не вламывался в подобные архивы, и до сих пор не верю, что остался жив, — информатор окинул себя взглядом и скользнул руками по бокам, будто удостоверяясь в том, что цел. — Это Вильгельм Вирт. Скромный хирург, а в основном — деятель науки, занимал среднюю должность в Дубль-В и вытащил Тэцюаня с того света. Судя по истории болезни, это не метафора. У него были жуткие ожоги, часть конечностей заменили протезами. Кто они друг другу — не известно, но лояльность Тэцюаня "Дублю" становится объяснима.

Информатор кашлянул.

— Ну и на закуску: глянь видео. Малыш Ли вытащил из архивов "Дубля".

Информатор поманил её в сторону… И они оказались в небольшом складском помещении. Коробки, коробки, стеллажи и обшарпанные стены.

Одного из собеседников невидно совсем. Напротив… Широкоплечий мужчина в чёрном. В тусклом свете едва бликовала будто смазанная маслом лысина. На столешнице лениво покоилась правая рука… А запястье обвивал дракон. Варваре стало нехорошо. Показалось, что сейчас в ней мистическим образом окажется пистолет, а она снова будет на мушке...

Тэцюань пристукнул пальцами по столешнице. Сердце пропустило удар.

— С тобой всё в порядке? — шепнул Алексей прямо в ухо. В отличие от Варвары, он испытывал исключительно интерес к происходящему. Впрочем, застрелить его этот тип не пытался, чего бояться?

— Более чем, — она попыталась выглянуть из-за мешающих коробок, но не смогла. Ничуть этому не удивилась — они смотрят запись с камеры, за пределы её видимости не прыгнешь.

Тем временем, звуки беседы становились чётче.

— Я могу надеяться, что мне не будет отказано в присутствии? — Тэцюань говорил монотонно и хрипло, но в роботизированном, страшном голосе проскальзывали едва уловимые нотки глубокого уважения.

— Ну конечно, друг мой, — голос второго был удивительно вкрадчив, даже немного сладок. — Я думаю, мы можем перенести запуск на неделю раньше. К примеру, на двадцать первое ноября.

Варвара стиснула зубы. Это ровно через месяц с того момента, как пропал Данька. Вспомнились вдруг странные совпадения — точно через месяц некоторые родственники пропавших Абсолютных ушли из жизни. Естественным путём, но Варвара не верила в совпадения. И вряд ли хоть что-то из проектов "Дубля" хорошо для Даньки. Ведь зачем ещё похищать Абсолютных, если не ради опытов? Они не просят выкупа. А больше нет смысла так рисковать.

— Так скоро?

— Можешь сказать спасибо Рождественскому-младшему. И ещё паре других людей за доскональное изучение вопроса. Их исследования не забыты и нашли применение… О чём ещё можно мечтать?

Тэцюань издал гортанный хрип.

— Вы — единственный человек, которому я могу быть благодарен, господин Вирт. А этот сукин сын не заслуживает и упоминания.

— Полегче, друг мой. Мне искренне жаль, что это было единственным выходом. Его второй проект чуть лучше. Есть некоторые моменты, которых мне, к сожалению, не хватало… Мы закончим этот проект. В нас снова поверят. Нам возобновят финансирование. И тогда я верну тебе Абсолют.

Тэцюань молча встал и приложил руку к груди.

— И весь мир вздрогнет.

Видео завершилось.

Сменилось другим:

Светлая, стерильная лаборатория. Столы, счётчики, приборы — Варвара не знала их назначения. Здесь аудиодорожки не было — пара человек в белых халатах и перчатках в вакуумной тишине сновала в помещении от одного стола к другому.

А в центре — клетка с крысами. Крысы соединены проводом; одна поворачивает голову — три остальных с секундной задержкой делают тоже самое. Потом они будто осознают, что что-то не так, и двигаются сами по себе, насколько позволяет провод, какая-то пытается его перегрызть, но потом первая снова поворачивает голову… И трое копируют её, отрываясь от своих дел.

Проекция вновь оборвалась, и снова этот визг, и опять, теперь громче и дольше...

— Пока всё, — задумчиво проскрипел информатор. Варвара вскинула голову, разжимая уши, и рефлекторно вскрикнула — часть его лица отсутствовала, вместо неё — код. Информатор будто осыпался, уступая место изнанке Абсолюта, но продолжал говорить. — По крайней мере, на твои деньги. Завтра второе ноября — ровно месяц с того дня, как пропала Линфэй. Если я выживу и добуду что-то ещё, может, ты об этом узнаешь.

Он взглянул на неё. Дёрнулся.

— Они и за тобой придут.

Звук гвоздя по стеклу — и всё исчезло, оставив Варвару наедине с глухотой и голубоватым кленовым парком. Переписать пароли, кстати, никто так и не удосужился. Причём, если присмотреться, то их вообще давно никто не трогал. Так что не удивительно, что тут чужие хакеры ходят.

— Миленько, — Алексей вновь вынырнул из ниоткуда, полуразмытым призраком зависнув перед ней. — Но не так интригующе, как я думал. Знаешь, что Вирт — владелец Дубль-В? Вильгельм Вирт. Нет фантазии у нашего пронырливого знакомого.

— Теперь знаю, — она потёрла виски. — Второе ноября — день, когда мы с Колючкой пришли к нему. А за мной Тэцюань пришёл раньше, чем через месяц… Ломает систему.

Холодок калачиком свернулся в груди. Только бы за мамой не пришёл.

— Откуда у него проекты Рождественского? Он сколько научных центров обчистил?

Варвара покосилась на притихшего Алексея.

— Неужели так просто взять и забрать опечатанные данные из крупнейшего научного центра?

— Вряд ли. Если только это — не крыса с доступом к архивам… — задумчиво протянул Алексей.

— Где работал Валентин?

— В Новосибирске. В том же научном центре… Рангом пониже и в другом крыле, — Алексей пожал плечами. — Ну, теперь всё понятно, а? Если он забрал проекты Рождественского, почему бы и не умыкнуть другие понравившиеся заодно?

— Так легко?

— Ва-аря. Если он смог проникнуть в архивы, всё остальное — сущий пустяк, тебе ли не знать, — хмыкнул Алексей.

— Ладно. Ладно, и что мы в итоге имеем? — Варвара жестом заставила появиться из пространства полупрозрачный куб и с удовольствием села на него по-турецки. — Есть Дубль-В; они похитили Даньку и ещё толпу других Абсолютных, и наняли Тэцюаня, чтобы он упокаивал тех, кто об этом знает. Зачем это всё? Чтобы применить на них чужие исследования — Рождественского и "пары других людей", включая твоего создателя. Так?

— В общем и целом, — повертел рукой Алексей. — Проект Валентина не рассчитан на Абсолютных.

— А Рождественский?.. — Варвара мысленно пробежалась по всему прочитанному ею и разочарованно стукнула ладонью куб. —… Вообще не заморачивался над Абсолютными.

На сколько она знала, тот изучал Абсолют и разрабатывал импланты нового поколения. По каким-то непонятным слухам, неудачно оцифровывал сознания наравне с Джеком Луном и массой других несчастных экспериментаторов, но вряд ли одному случайному упоминанию в журнале можно верить...

— Может, Вирт ведёт какой-то параллельный проект?

— Да хоть десять. Зачем ему Данька… — Варвара устало потёрла висок. Пространство вокруг мигнуло — сказывались прерывания проекции — и Алексей на мгновение исчез, но через секунду появился снова безликой вспышкой.

— Спросим у него, когда найдём. Мы теперь знаем, кто он, где он, чего стоит бояться. Поищем ещё. Найдём тебе что-нибудь под их системы… Вежливо вынесем ему парадную дверь и ласково попросим твоего брата обратно. Ну и чужие исследования тоже, — хохотнул Алексей.

Варвара растерянно кивнула. В общем-то, да. Они могут делать предположения, которые нельзя назвать обоснованными или полностью неверными. Но знают, куда двигаться. Уже что-то.

— Слушай, — Варвара нахмурилась. — Зачем вам я, если есть ты? Я имею в виду, тебя можно перепрограммировать? И ты сам смог бы заняться "вынесением" парадных дверей.

Алексей смущенно посмотрел в сторону.

— Ну… Не так-то это просто. Меня… Нельзя перепрограммировать. Я такой, какой я есть.

— Да ладно, Алексей. Так не бывает.

— Варя, я не могу, — он нервничал. Что её шокировало — неправильно это, не может так быть! Даже у ИИ. — Давай не будем. Если бы это было возможно, тебя бы тут не было — Валентин не особо церемонится.

Варвара хмыкнула. И всё равно Валентин солгал — не может он быть ИИ. А что тогда?

— А могу я посмотреть твой код?

— Смотри, — вздохнул Алексей, медленно растворяясь кодом. Простым таким, как у настоящей сервисной программы, вот только если бы он был правдой, Алексей бы сам пароли обновлял и шуток не шутил...

— Ну бред же.

— Есть немного, — фыркнул Алексей. — Варя, не пытай меня, я всё равно не отвечу. Могу исчезнуть, если тебе так надо.

И опять Варвара удивилась, теперь — лёгкой горечи в голосе.

— Я тебя не понимаю, — тяжело вздохнула она.

— Я сам себя не понимаю.

Варвара задумчиво глянула на него. Не понимает он, философ. Нет, настолько очеловеченных проектов человечество ещё плодить не научилось.

— Ну а внешность у тебя может быть? — сдалась Варвара. — Не такая уж это трата ресурсов. Честно, когда ты выныриваешь из ниоткуда человекоподобным пятном, это… Нервирует.

— Ну… Я, опять же, не имею таких возможностей, — протянул Алексей, садясь напротив. — А Валентин не заморачивается над такими мелочами… Как и я. Но, если тебе неудобно, представь меня себе как захочешь. Или...

Он замер, раздумывая.

— Там на столе была фотография, если Валентин не убрал, — понизил голос Алексей. — Можешь посмотреть. Только ему не афишируй.

— Это так секретно? — фыркнула она.

— Он её не любит.

— Зачем тогда оставлять тут? — Варвара вынула штекер из разъёма и откинулась на спинку стула, вдыхая запахи книг и металла. Отхлебнула остывший чай.

— Забыл, а я не напомнил — вдруг выбросит? За стопкой посмотри.

У самой стены действительно оказалась старая фотокарточка в рамке без стекла, покрытая слоем пыли. Варвара аккуратно протёрла изображение. Она испытывала трепет и нежную любовь к печатным фотокарточкам. Нынче печатная продукция — это лишь книги, которые печатать не перестанут никогда, и сувениры. У неё самой в был с собой небольшой конверт с четырьмя наиболее памятными фотографиями — они вместе под Новый Год, ещё с папой и тёткой, они с мамой и Данькой на море, в один из немногих дней, когда они были настоящей семьёй, вид на море и мост с одной из её любимых крыш и кот. Просто потому что это была самая милая фотография её угрюмого любимого кота.

Варвара развесила их над компьютером — четыре матовые карточки создавали ощущение, что она, может, и не дома, но в дружелюбном месте — они добавляли тепла полутёмной, чужой комнате, в которой без них страшно было просыпаться. Фотографии — это украденные у времени моменты прошлого, в которые ты можешь вернуться без машины времени, а просто так, когда захочешь. Варвара всегда берегла старые семейные альбомы и потихоньку копила свой, ревностно охраняя и не уставая доказывать его ценность при каждой генеральной уборке. Поэтому такое попустительское отношение к запечатлённым на бумаге воспоминаниям ей претило. Воспоминания, даже не самые лучшие, должны храниться с уважением. Если момент запечатлён на бумаге, значит, он того стоил, пусть старые раны не дают тебе смотреть на него. Без прошлого человек — пустышка.

— Угадай, кто из них кто, — насмешливо прозвучало из динамиков.

На карточке были двое молодых людей лет двадцати пяти. Один — темноволосый, с озорными карими глазами и широкой улыбкой, сдвигал шляпу на глаза чуть возвышающемуся над ним блондину. Второй, под шляпой, тоже улыбался, чуть более сдержанно.

— Это Валентин, что ли? — наугад выдала Варвара. Кроме цвета волос, больше ничего общего с Валентином этот человек не имел. Прямой, насколько это видно из-за шляпы, нос, не такие острые черты лица, смягчённые ещё и странным освещением, нет той безумной кривой улыбки… Нет, Валентин в разы страшнее. Как же людей жизнь меняет.

— В яблочко. Нос качественно сломал, а так не сильно и изменился, — хмыкнул Алексей. — А вот второго можешь воспринимать, как меня.

— Почему?

— Ну… — Алексей понизил голос. — Это — его очень хороший друг. И так получилось, что его нет. А я… Память. Потому что...

Динамики замолчали. Потом вздохнули.

— Видимо, он был ему слишком дорог.

Варвара растерянно погладила рамку большим пальцем. Дерево, натуральное. Какая редкость… Всё же она должна быть дорога хозяину.

— Зато теперь ты знаешь, как я должен выглядеть! — весело выдал Алексей. — Можешь прибавить пару морщинок для солидности, только не перебарщивай. И усы! Всегда мечтал об усах… Это Валентин рассказывал. Мне пойдут усы?

Варвара хмыкнула, представляя такую картину.

— Лучше не стоит. Но небольшая бородка бы вид не испортила...

— О! — Алексей хохотнул, и динамики затрещали. В тот же момент внутренняя дверь бесшумно откатилась, и оттуда вывернул Валентин, с абсолютным спокойствием на лице слизывая кровь с глубокого пореза на указательном пальце.

— Валентин! Дама сказала, мне пойдёт борода, — гордо заявили из динамиков, но тот не обратил внимания, сосредоточенно шаря по полкам шкафа. — Нет, ты с таким рвением себе пальцы пытаешься отрезать, явно вторую железную руку хочешь...

— Помочь? — поинтересовалась Варвара, но Валентин отрицательно покачал головой, с тем же хладнокровием накладывая на рану заживляющую ленту… И вдруг замер, глядя на фото в её руках.

— Где вы это нашли? — безучастно поинтересовался он.

— На столе. За бумагами пылилась, — укоризненно подчеркнула Варвара, ставя рамку на столешницу. — Когда она была сделана?

Валентин едва нахмурился, ювелирным движением срезая лишнюю ленту ручными лезвиями. Странно, что их два — у таких моделей всегда было лишь одно...

— Давно.

— Лет… восемь назад, — прокомментировал Алексей. — Ему было двадцать семь, а мне тридцать. Это был первый раз в жизни, когда я заставил его сделать нормальное фото! Суббота была, да? Я всё же заставил его пойти в бар… В смысле, Алексей заставил. Я просто знаю.

Варвара посмотрела на Валентина. На седину в его волосах. Рано для нынешних времён, рано. Да и по фото она не сказала бы, что Алексей — старший. Было в фотографии что-то… Знакомое.

— Я где-то вас видела, — задумчиво произнесла-спросила Варвара. Точно. Вот только где?..

— Исключено, — отрезал Валентин, забирая рамку. Металлическая рука тускло сверкнула в свете компьютера. — Если она не стояла на виду, значит, на то были причины.

— Не вздумай выбросить, ты!.. — яростно припечатали из динамиков.

— Ты так плохо обо мне думаешь? — равнодушно поинтересовался Валентин и замер.

В дверь громко постучали.

— Мы сегодня ждём гостей? — спросил он у Варвары, и та отрицательно покачала головой. Где ей взять этих гостей?

— А, эта та девочка, — Алексей вывел на экран видео с камеры у входа, которую Варвара всё-таки не заметила. Перед стальной дверью нерешительно переминалась Колючка, дёргая обезьяну за лапу. — Кто она тебе?

— Сестра, — после некоторых раздумий ответила Варвара. — Двоюродная.

Валентин с дежурным любопытством взглянул на неё, но ничего не сказал.

— Ну и погодка сегодня? — неуверенно поинтересовалась Колючка и чуть попятилась.

— Надо бы позывной сменить, — пробормотал Алексей, но Валентин приложил палец к губам, призывая того молчать.

Варваре вдруг стало нехорошо. Она бросила девчонку. Как грубо. Как… Не по-человечески. А вдруг Тэцюань бы её выследил? А может, с ней что-то случилось — вон какая потрёпанная — а всё из-за Варвары? Почему вдруг решила, что её цель стоит чужих жизней? Девчонка не виновата, что у неё пропал брат. А она сама...

— Я с ней поговорю, — Варвара резко шагнула к двери, и та будто сама открылась, впуская ещё более потрёпанную, чем когда они первый раз встретились, Колючку.

— Ва-ря! — Колючка бросилась ей на шею, обдав запахом трав и окончательно сбив с толку, и тут же испуганно отскочила. Она тяжело дышала, будто только что бежала. — Слушайте, мне сказать надо!

— Спокойнее. Отдышись, — Варваре она показалась ещё более худой, чем раньше. Рваные штаны, перепуганные глаза, грязь на щеке… Это всё она. Бросила, а девчонка ей жизнь спасла… С другой стороны, она сама захотела уйти. Расходятся же пути у людей. А совестливой нынче быть вредно для здоровья… и всё таки ей было неудобно перед девчонкой. Сейчас та напоминала выпавшего из гнезда мокрого воробушка — такая же маленькая, всклоченная и несчастная.

— Я… Я-а… Пророчество видела, — заявила она, глядя то на Варвару, то на Валентина. — Знаю, ты не веришь, но они сбываются! Я...

Она вынула из-за пояса пучок каких-то листьев.

— Они сказали, что тебя сожрёт дракон, — Колючка ткнула в неё листьями и повернулась к Валентину. — А ты сам ему душу скормишь! Потому что он сожжёт всё, что у тебя есть!

Она храбро расправила плечи и уставилась на Валентина, но тут же стушевалась.

Повисла тишина.

Варвара поджала губы, раздумывая, что бы ей ответить. Девчонка явно верила в свои слова, и вряд ли бы согласилась с точкой зрения Варвары. То, что она вернулась из-за этого, лишь подчёркивало факт. И говорило о том, что ей, оказывается, не всё равно… Иначе её бы здесь не было. И этого безумно испуганного, но прямого взгляда — тоже.

— Ты почему не у своих друзей? — мягко поинтересовалась она, от чего Колючка снова поникла.

— Так нет их, — буркнула она. — У духов все. Их всех раскатали. Кровищи — море, пхэ-э.

— А ты...

— А я убежала, — Колючка скрестила руки на груди. — На себя погадала, а вас увидала. Вот и пришла!

Она топнула ногой.

— Сдохнете вы все, понимаете?

Тихо лязгнул металл. Это Валентин положил правую руку на покатый корпус бесшумно подкравшегося дрона.

— Мы прекрасно осведомлены о рисках, — подал он голос, неотрывно глядя на трясущуюся Колючку. — Это всё?

— Нет! — она перевела дыхание. — Я остаюсь с вами.

Колючка назидательно вскинула указательный палец.

— Я должна проследить, чтобы вы не сдохли, — на полном серьёзе заявила девчонка. — Я же видела, че будет. Я напророчила, я и спасать должна, а? Не верите — нате, — она протянула Валентину пучок трав, продолжая избегать встречи взглядом. — Вы же можете читать гадания. Наверное?

— Нет, — Валентин навалился спиной на стену. — Что-то еще?

— Ну… — Колючка замялась.

— Тебе некуда идти, — подытожила Варвара, глядя в полные надежды глаза. Ну конечно. Тут не остаться, а возвращаться в картонные коробки, не попытав счастья, Варвара бы тоже не захотела.

— Не то… Ну да, — Колючка почесала затылок. — И я ещё подумала, что вам бы пригодился тот, кто с духами говорит. Ну и у меня ещё друзья есть… Просто я не могу к ним пойти, а так они помогут, если что. А ещё я готовить умею. Вот.

Она покосилась на Валентина, потом на неё, и одними губами добавила:

— Ну мы же сёстры… Ещё?

Варвара отвела взгляд, краем глаза пытаясь прочитать выражение лица Валентина. Девчонка им не нужна. Ей нельзя доверять, она хорошо лжёт, а Варваре должно быть наплевать на чужих девчонок. Она брата ищет, а эта как-то без неё жила, и дальше проживёт. Но она спасла ей жизнь… И не выполнить последнюю волю тётки Варвара не могла. И вообще, это из-за неё она такая потрёпанная. Из-за неё пострадала.

— Исключено, — холодно прозвучал голос Валентина. — Это не приют.

Колючка закусила губу.

— Спасибо за ценнейшую информацию, — говорил он с сарказмом или серьёзно, было непонятно, но Варвара склонялась к первому. — Выход там. Всего доброго.

Колючка сжалась, ни на кого не глядя, и нерешительно переступила.

— Я ей жизнью обязана, — проговорила Варвара на русском.

— Понимаю. C'est la vie, mon amie. У нас с вами есть задача. Всё остальное второстепенно, — пожал он плечами.

— Я х-хочу предложить сделку, — вдруг выпалила Колючка, душа обезьянку.

Валентин склонил голову, фирменным нечеловечески-умалишенным взглядом впившись в побелевшую Колючку.

— Какую? — озвучила его вопрос Варвара, растерянно глядя, как Колючка роется в бесконечных карманах. Жила бы себе в коробках, может, другую добрую тётку нашла. А тут приехала сестра и втравила чёрт знает во что. Варвара впилась ногтями в ладони, ощущая, как кровь приливает к щекам от внезапного отвращения к себе.

— Вот, — она вытянула из недр жилета маленький потрепанный блокнот. — Это дневник Тэцюаня. Я его вам отдам, а вы меня не выгоните.

— Почему мы должны тебе верить, милая Колючка? — прохладно поинтересовался Валентин, скучающе рассматривая корпус дрона.

— По… Потому что там его печать, — выдохнула она. — Я… Та банда, к которой я ехала… Дядюшка Лун рассказывал, что он последний из банды, в которой раньше был Тэцюань. Ну, в смысле, когда он ещё не был Тэцюанем, Понимаете? Вот. Они друзьями раньше были, а потом перестали, и дядюшка ушёл в другую банду. И у него дневник был. А теперь Дядюшки нет, никого нет, а я подумала, может, вам пригодится?

— Зачем ему было убивать чужую банду? — не поняла Варвара.

— А я по чём знаю? — девочка умоляюще посмотрела на неё. Украдкой покосилась на Валентина. — Только там иероглифы непонятные.

Он подошёл к ней, жестом прося дневник.

— Э, в руки не даётся, так смотреть придётся! — выпалила она, открывая дневник и будто прячась за ним. Пожелтевшие страницы были испещрены красивыми, сложными иероглифами. — Я, это… Читаю не очень.

— Традиционные, — Валентин бесстрастно пробежался глазами по строкам. — Будь добра, покажи печать.

Колючка листнула несколько страниц, тыча пальцем в голографический красный оттиск замысловатого иероглифа.

— Занимательно, — скука в его глазах сменилась искренним интересом. — И зачем же тебе помогать нам? Ты ведь прекрасно понимаешь, что у каждого из нас есть немалый риск лишиться жизни, и от нас ты, в конечном счёте, ничего не получишь. Почему ты хочешь рисковать собой?

— Ну… — Колючка замялась. — Я Ва-аре помогаю. И-и пророчество я видела! Я же не могу так взять и забыть, а?

Валентин вопросительно поднял бровь.

— Ну и… Жить мне негде.

— И всё?

Колючка открыла рот. Потом зло захлопнула.

— Да! Почему я не могу вам просто помочь?!

— Потому что это не выгодно.

— А вы считаете, всё в мире делается только ради выгоды? — вмешалась Варвара. Валентин посмотрел на неё с нескрываемым любопытством.

— Видите ли, mon amie, я пока не встречал людей, способных доказать мне обратное, — усмехнулся он.

— Вы несчастный человек.

Валентин тихо колюче рассмеялся.

— У каждого своё понимание счастья, мой друг, — криво улыбнулся он. — Я могу сказать вам лишь одно: присутствие девочки лично меня отнюдь не осчастливит. Поэтому...

—… я уйду вместе с ней, — закончила Варвара. Колючка отвесила челюсть. — Ищите другого хакера. Если сможете.

От ощущения глупости происходящего сердце выстукивало откровенно лихорадочный ритм. Такой человек правда может поверить в столь слабый блеф? Но другого выхода Варвара не видела. Нет, промолчать было бы очень удобно и даже разумно, но она не могла смотреть спокойно Колючке в глаза. Может быть, та делает это не из сестринских чувств. Может, она даже шпион ведьмы или кого-то ещё… Но разве такой человек стал бы искренне вещать о том, что хочет им помочь? В глазах девчонки внезапно не было того хитрого блеска, что появлялся, стоило той учуять бесплатную возможность поесть или получить денег. Да и потом, хоть что-то сделать рад тётки она должна. В конце концов, почему она решила, что в праве так поступать с людьми?

Валентин уже откровенно веселился. По крайней мере, Варвара так думала — с точки зрения нормального человека эта жутковатая ассиметричная улыбка весёлой не называлась, но кто же его разберёт...

— Вы мне нравитесь, — вдруг с гортанным смехом выдал он, лукаво глядя на растерявшуюся Варвару. — Правда, mon amie, чистая правда.

Валентин покачал головой.

— Знаете, что? Я даже соглашусь. Пусть будет по-вашему. Если вы объясните мне одну маленькую вещь: зачем? Если она чей-то соглядатай, то ваш брат вас не дождётся. А я не получу назад работу всей своей жизни, что меня, знаете ли, очень огорчит. Зачем вы хотите рисковать нашими целями?

— Она — моя сестра, — тихо ответила Варвара. — Ей тоже угрожает Тэцюань. Она — ребёнок, она не виновата, что я её в это втянула. А теперь её пристрелят, как собаку, из-за меня.

— Из-за вас, — холодно кивнул Валентин. — Не из-за нас, mon amie. Меня не интересует, что с ней станет. Если бы ей что-то угрожало, она бы уже не дышала.

— Мне тоже угрожали. Но я продышала больше суток до вас, — Варвара вздохнула. — А вас интересует, что вчера к вам в системы ломился чужой хакер, и почти ничто ему не препятствовало? Что ваше виртуальное пространство ничем не защищено, а ни вы, ни он с этим ничего сделать не можете? И я могу совершенно спокойно не гонять ваших личных врагов, потому что они не мои враги.

— Как-то же я жил до вас, mon amie, — Валентин погладил дрона по боку, от чего тот преданно прижался к нему. Потом посмотрел на его сенсоры. Долго, пристально, едва уловимо шевеля губами. И хмыкнул. — Какая глупость. Но, в конце концов, вы рискуете собой. И вашим родным братом.

Варвара вздрогнула. Лукавые глаза цепко следили за её реакцией, изучали, насколько хлёстко задели последние слова.

— Я знаю, — отрезала она. Идти на попятную уже не могла.

— Прекрасно, — он едва склонился к ней, обдав запахами одеколона и металла. Русская речь из его уст звучала чуть непривычно, но так же идеально, как и китайская. — В таком случае, она на вашей совести. Никаких обсуждений с ней нашего дела, все беседы в мастерской и строго на русском. Она должна знать только то, что мы с вами решим ей позволить, не более. И ни слова об Алексее, не общайтесь с ним при ней. Я надеюсь, вы понимаете, что я не намерен подвергать опасности ни себя, ни вас ради юной ведьмы?

— Естественно.

— Замечательно, — Валентин отстранился… — Давайте посмотрим, что из этого получится.

Он едва взглянул на Колючку.

— Если я обнаружу, что дневник — подделка, или мне покажется, что ты работаешь против нас и совершаешь действия, несущие угрозу жизни моей или Варвары, то перспектива просто оказаться на улице увидится тебе самой благоприятной из возможных, — холодно сообщил он, протягивая руку для дневника.

Колючка покорно вложила блокнот в его ладонь, не переставая мелко трястись.

— Доброй ночи, — Валентин ласково подтолкнул дрона к дверям. — Не сидите допоздна.

— Спокойной ночи, — отозвалась Варвара, когда дверь за ним бесшумно закрылась. И только тогда выдохнула.

— Охренеть, — Колючка звучно шлёпнулась на пол, хватаясь то за сердце, то за голову. — Я думала, он меня раскатает. Ох-ре-не-еть...

Девочка с благоговением посмотрела на Варвару. Той же страшно хотелось сесть рядом и тоже держаться за сердце, потому что оно отчаянно отплясывало джигу где-то в пятках. Вот только вместо этого она негнущимися пальцами включила чайник — в горле пересохло. Как всё просто. Слишком просто...

— Как ты живёшь с этим жутким типом? — выдохнула Колючка. — Ты обалдеть какая храбрая! Я думала, всё, обеих придушит. И поржёт. Слышала, как ржёт? Как голодный дух, у-у.

— Ты лишнего не скажи, — устало отозвалась Варвара. — Услышит ведь.

Колючка испуганно зажала рот руками. Потом вскочила, сцапав Варвару за плечо, и зашептала.

— Ну ничё, мы ему теперь зададим! Нас же двое? Двое — сила. А, сестрёнка?

— Ты правда пришла сюда спасать нас от пророчества? — не удержалась от скептического вопроса Варвара, наливая чай.

— Ай-я, сестрёнка, я тебя пришла спасать. На кривоносого мне чхать хотелось, сожрёт его дракон, так я не вздрогну, — фыркнула Колючка. — А чё ещё мне делать? Не могу же я сестру бросить! Ой, не смотри так, ну бросила, но вернулась же! Я, знаешь ли, как на трупешники своих посмотрела, так что-то сразу жить захотелось. Ну и ты же тоже жить хочешь? Вот я и пришла! Ща мы с тобой быстренько всех спасём и свалим… Да? Спасём же?

Варвара удивлённо покачала головой. Глаза-то как горят! И будто не лжёт, но стала бы правда возвращаться только из-за пророчества? А зачем ещё? Денег ей не видать, жильё, безопасность? Это надо быть чертовски храброй и иметь серьёзные мотивы, чтобы проситься сожительствовать с человеком, которого боишься до дрожи… И ведь знает, что авантюра их не безопасней жизни в картонных коробках. Шпионаж? А на кого? На Ву? Никакого смысла, если у Ву и Валентина нет личных счётов. А они могут быть… Но тогда бы он выставил Колючку, и никакой блеф Варвары её бы не спас. Если это был он, а не какие-то личные замыслы Валентина, в которые Колючка вдруг вписалась. А вдруг… На Тэцюаня? Варвара скептически взглянула на нахохлившуюся девочку. Он её убить хотел.

— Колючка, — тихо позвала она, заглядывая ей в глаза. — Скажи правду.

— Ты мне не веришь? — насупилась девочка. — Слушай. Слушай, сестрёнка, я знаю, что я не очень, и тебе вообще довесок, и всё такое… Но хочешь, поклянусь — я за тобой пришла, чесслово! Ты… Ты же хорошая, так? Мне тебя жалко!

Она злобно топнула ногой.

— У тебя и тётка была хорошая. Она меня любила! Прикинь? Любила! Ты, конечно, дурочка немножко и не понимаешь в местной жизни ничего, но кто-то же должен тебе помочь? Хочешь, — она выхватила из кармана перочинный нож, — на крови поклянусь! Во, глянь!..

— Нет! — Варвара цапнула занесшую над ладонью нож девочку. — Прекрати, я поняла. Лучше чай пей. Кстати, что с Мо?

Варвара только заметила, что один чёрный пуговичный глаз сменился на крупный стеклянный, с желтой радужкой, но какой-то белёсый, и теперь и без того жутковатая обезьянка сверкала бельмом во весь левый глаз и постоянно роняла голову на сторону.

Девочка испуганно замерла, уставившись на Мо.

— У-у неё глаз оторвался. А-а потом я вот этот отпорола от другой и-игрушки. М-мо любит смотреть двумя глазами.

— Я её понимаю, — Варвара протянула девочке кружку, и она с излишним энтузиазмом схватилась за неё.

— О… О, это чай из лавки Ши! О, Я его траву за тысячу ли[1] учую! Вкусно, зараза, век не пила...

Варвара с подозрением уставилась на хлюпающую чаем Колючку. Ну не может человек так правдоподобно играть. Но почему Валентин согласился на её присутствие? До сих пор не верилось. Неужели она, Варвара, настолько нужна такому человеку, что он пошёл на её сумасбродные условия? Зная, что ей некуда идти и нельзя рисковать? Но, тогда, по его планам, что её должно ждать в конце, если из всех хакеров Пекина ему нужна именно безызвестная иностранка, пусть даже крякнувшая чужую проекцию? Что за план, в чём интерес? Много чести — завязывать на неё свои планы, но… Иначе, зачем ещё? Любопытство? Вполне может быть, один взгляд чего стоит. Дневник Тэцюаня? Нет, судя по реакции, да и уверен ли он, что записи подлинные?.. Зачем же?!

Варвара отхлебнула чай и потёрла висок. Сегодня с проекцией было легче, но смутные видения гуляли по периферии сознания, вспыхивая секундными озарениями, затмевая мысли.

Она выяснит. Выспросит, вынюхает, узнает. Потому что в добрую волю и отсутствие логики не верила. Но сделает это позже, чтобы не пошатнуть их странное сотрудничество.

Потому что, к сожалению, если не он...

То кто?