Глава 3. Пойдём выйдем... замуж / Практика на Лысой горе / Марина Комарова
 

Глава 3. Пойдём выйдем... замуж

0.00
 
Глава 3. Пойдём выйдем... замуж

Все резко затихли. Услышанное требовалось осмыслить. Коля сделал было движение, чтобы закрыть собой стол, тут же тихонько зашипел. Скорее всего, Танина туфелька опустилась ему на пальцы. С размаху.

«Показалось», — подумала я.

— Я жду, — разубедил меня Чугайстрин-старший.

Пришлось медленно поставить стаканчик на стол и встать с кровати. Чугайстрин молча смотрел, ничем не выдавая своего недовольства. Хм, даже странно. Если пришёл раздалбывать нас всех, то почему такая пауза? Хочет, чтобы мы прочувствовали всю глубину нашего падения в его глазах? Глаза, кстати, на удивление спокойные. Будто и впрямь его наше хулиганство не колышет. Ладно.

Я гордо выпрямилась и зашагала к двери. Не съест, в конце концов. Да и может удастся уболтать его не сдавать нас Вию. Сам же студентом был…

Замершая троица за моей спиной так и не пошевелилась, хотя я чувствовала направленные обалдевшие взгляды. Видимо, даже бойкая Танька не сообразила, что можно сказать в такой ситуации.

Чугайстрин любезно закрыл за мной дверь. Хм, как странно о нём так думать. Чугайстрин — это же Андрей Григорьевич, а этот… этот…

— Идём, — обронил он и, подхватив меня под локоть, повёл по коридору.

Сердце ушло в пятки. Ну, всё, сейчас точно приведёт к ректору. Будет мне охапка выговоров: за себя и того парня. А что? Надо мной уже давно смеются, что у Васьки их тьма, а я так отстаю от брата. Горделивое молчание удавалось сохранять, но ноги так и подкашивались. Впрочем, Чугайстрин держал крепко, вырваться никак, разве что нам навстречу выскочит Дидько, и я невзначай свалюсь в обморок.

Однако, как назло, никто ниоткуда выскакивать не собирался. Обычная субботняя тишина. Даже комендант куда-то утопал.

— А мы… куда? — всё-таки набралась я смелости.

— В ведьмовский сад, — ровно ответил он.

Я споткнулась от неожиданности, однако меня удержали. При этом не отпустив ни ехидного комментария, ни нравоучения.

— Спасибо, — пробормотала я, уставившись в пол, то есть, под ноги.

Чугайстрин только кивнул.

Оказавшись на первой этаже, мы свернули налево и направились к цокольному этажу. Там, уже Вий знает сколько лет, ученики Солохи Панкратьевны выращивали удивительные растения, цветущие как летом, так и зимой. Уж не знаю, сразу ли согласился ректор выделить под это дело целый этаж, но оно того стоило. Сад вышел на диво интересным, разнообразным и… красивым. Заходить туда можно было в любое время, главное — не приносить вреда. Ибо после этого вполне мог активироваться страж сада и набросить на шкодника заклинание онемения. Штука ужасная — не можешь пошевелиться, пока не придёт кто-то, по уровню достигший силы преподов, и не вернёт в нормальное состояние. Мне-то что… Я университетское имущество не порчу, а вот Василий… то они с Борькой ведьмины яблоки с деревьев пообдирают, то цвет папоротника им на купальские игрища подавай, то ещё что… Неоднократно уже обоих отчитывали. Правда, слава богу, пока никуда не выгнали.

Едва мы зашли в сад, как ноздри защекотал пьянящий аромат. Рядом возвышались цветущие абрикосы и вишни. Всё белое-белое, только далеко-далеко в углу розовые цветы персика притаились. Если вслушаться, можно разобрать и гудение пчёл. Эге-е-е, кому ж так весны захотелось?

Чугайстрин-старший молча указал мне на изящную лавочку. Я заикнулась спросить, собственно, что происходит, но он приложил палец к губам. Моим. От прикосновения по телу разлилась странная слабость. Зачаровывает, гад, что ли? При этом в голубых глазах промелькнули едва уловимые смешинки. Ну, не флиртовать же он меня сюда притянул?!

Резко развернулась и затопала к лавке. Я, конечно, девица юная, всё такое; если верить Ваське в голове у меня… нет, не принцы, а сплошные схемы, заклинания и ответственность. Нет и толики романтики, короче говоря, поэтому и девушкой считать нельзя. Это не совсем так, но в целом — правда.

Чугайстрин опустился рядом со мной, начертил в воздухе круг, нас тут же окутал серебристый полупрозрачный купол. Ага, ставит звуконепроницаемость. Ну-ну, посмотрим, что будет дальше.

— Дина, расскажи про себя.

Вот вам здрасте. С какой это радости ещё? Чугайстрин посмотрел на меня и неожиданно усмехнулся.

— Не опасайся, этот допрос с разрешения Вия. Мне нужно только общее, в интимные секреты не полезу.

Появилось желание двинуть локтем. Правда, ранг не тот, тут кулаками махать глупо. Хоть и очень хочется. Только вздохнула и уставилась на заострённые носки своих туфель.

— А зачем вам? Если про вино, то…

Чугайстрин раздражённо отмахнулся:

— Нет. Хотя могли бы и поосторожнее быть. К вам так может кто угодно вломиться.

Удивлению не было предела. Хотя на душе стало спокойнее, я только сейчас осознала, что меня едва не трясёт от нервов.

— Ну… хорошо, — вздохнула я, — родилась в семье учительницы и инженера, в Херсоне. Родители никакими магическими способностями не обладают, а вот мне с братом, видимо, перешли по какой-то линии. Предполагают, что от дальних родственников… совсем дальних.

Чугайстрин кивнул, почему-то бросил странный взгляд на мои сцеплённые пальцы.

— Не нервничай, — неожиданно произнёс мягким голосом, будто воспитатель перепуганному ребёнку, первый раз попавшему в детский сад.

— Легко сказать, — буркнула я, стараясь не встречаться с ним взглядом, — ну, в общем, училась в обычной школе. Закончила с серебряной медалью. В отличие от брата была хорошей девочкой, в сомнительные компании не лезла, уроки не прогуливала. Так что особо вспомнить не о чем, знаете ли, такой домашний цветочек.

Чугайстрин почему-то удивлённо приподнял бровь. Что? Что такое? Незаметно — вряд ли, с виду ж не хулиганка.

— Как в университет попала-то? — спросил он.

Я чуть пожала плечами:

— Через Ваську. У него талант всё рушить и ломать. А когда ещё и магический резерв открылся, так вообще спасу не было. Вот собрали его и отправили поступать сюда. — Мне вспомнились лица родителей, которые умоляли старшенького не развалить ПНУМ, если вдруг его не примут. Губы сами растянулись в улыбке: — Ваську взяли, да ещё и на злыдневский факультет. Поначалу он даже учился хорошо, а на третьем курсе уж слишком взрослым себя почувствовал… Вот и получает затрещины от Александры Евгеньевны.

Серебристый купол почему-то дрогнул. Чугайстрин нахмурился и вздохнул.

— Дина, я попросил, чтобы ты про себя рассказала, а не про брата.

— Ну… — я запнулась, понимая, что заболтать его не выйдет. О себе толком и говорить нечего, да и… не очень хочется. — Я приехала сюда вслед за Васькой, прошла собеседование, а через час вышел Кирилл Сергеевич и сообщил, что меня к мольфарам приняли.

При упоминании первого куратора, Чугайстрин нахмурился ещё больше. Мда уж, неудивительно, сейчас, наверно, о сыне беспокоится, а я тут беззаботно стрекочу… Но сам же попросил!

— Он меня старостой и назначил, — тихо закончила я и отбросила упавший на глаза локон. — Вас ещё что-то интересует?

Вопросы начинали раздражать, но при этом показывать это самое раздражение не стоило. А то ещё обидится и доложит Вию чем мы занимаемся в свободное от учёбы время. Чугайстрин, правда, явно думал о чём-то о своём. А он… красивый, кстати, мужик. Жалко только, что в таком возрасте. Будь чуть помоложе — влюбилась бы. То есть, наверное, влюбилась. У меня с этим делом как-то очень туго. Сначала в глазах розовые сердечки, купидончики и ах, какой шикарный парень, а потом, этак дня через два сердечки исчезают, купидончики улетают восвояси, и — что это было? Куда я смотрела? Да кто это вообще?

Учитывая, что влюблённость у меня пролетает на огромной скорости, даже до свидания и невинной прогулки по городу дело не доходит. Танька ржёт с меня аки пони Пржевальского и периодически пытается познакомить с новой жерт… в смысле, пассией, но ничего толкового не выходит.

Чугайстрин провёл ладонью по серебристому куполу, тот вновь принял прежнее состояние — стал ровным, гладким, будто залатанным. Меня даже немного зависть взяла: это же какая силушка у него, вот как лихо управляется… Сколько ж надо на практиках отпахать и навыки оттачивать, чтобы даже не касаясь магического покрова, восстановить его? Эх…

— Дина, — наконец подал он голос, — а у тебя есть парень?

От такой прямоты я чуть не грохнулась с лавки. Чугайстрин заметил это и с трудом удержал улыбку. Смеётся, старый хрыч!

— А, по-моему, это всё же… — чёрт, как бы это поделикатнее выразиться, — ну… моё личное дело.

Однако он пропустил последнее заявление мимо ушей. Так и смотрел своими холодными голубыми глазами, будто январский лёд на Ворскле..

— И?

Я невольно отодвинулась, стало не по себе, даже показалось, что вдруг распахнулось окно и ворвался зимний ветер. Учитывая, что никаких окон тут и близко не было, ощущение более чем странное.

— Ну… вообще-то нет. А что? Мне по причине этого областную стипендию дадут? — выпалила я и поразилась собственной наглости. Что это со мной? Вроде не столько выпила. Ох, не к добру это, надо держать язык за зубами.

Чугайстрин широко раскрыл глаза, а потом хлопнул себя по колену и расхохотался:

— Ну-ну, такие вопросы я не решаю, разве что об этом стоит потолковать с Вий-Совяцким.

— В таком случае я лишусь и того, что имею, — мрачно заметила я.

— Не лишишься, — неожиданно серьёзно ответил он. — У меня ещё просьба.

Я насторожилась: сначала допрос, теперь просьба. Но это уже лучше, раз просит, точно не станет сдавать. А если сдаст… Так, не думать о плохом!

— И какая же?

— Сотвори магический шар.

Решив, не стоит задавать лишних вопросов, быстро подняла руки. Сосредоточилась, прошептала заклинание, ладони защекотало. Посмотрела на результат и довольно улыбнулась: пурпурно-фиолетовый шар, в диаметре эдак двадцать сантиметров полыхал у меня в руках. На краю сознания возникла мысль, что вышел слишком уж большой.

— Такой? — невинно спросила я, покосившись на Чугайстрина. Однако на его лице улыбки не было. Миг — до меня дошло. Боженьки, вот же дура, идиотка безмозглая! Сжала руки, шар тут же пропал. Это ж надо было так потерять осторожность и под хмелем выдать ведьмовское заклятье! Танька меня прирежет! Молчание Чугайстрина начинало нервировать. Ещё раз сжала и разжала руки, но мольфарское заклятье уже произносить не стала.

— Дина, — неожиданно совсем рядом раздался его голос, и горячее дыхание заставило вздрогнуть, — выходи за меня замуж.

Голова закружилась, перед глазами появилась непроглядная тьма. По венам пробежал жар, словно кровь превратилась в лаву. Но вот произошло это не от непозволительной близости и не от прикосновений его губ. Тело онемело, в ушах вдруг зазвучал собственный голос — напряжённый, растерянный, с подступающими нотками паники. Только слов не разобрать.

Тьма рассеялась, передо мной возникло бледное лицо Таньки, чёрные волосы разметались по светло-коричневому линолеуму. Её ресницы чуть подрагивают, губы силятся что-то сказать, но расслышать нельзя. Вокруг неё плотное облако пурпурного света, в котором вспыхивают алые искры. Рядом на коленях стоит Кирилл Сергеевич, вид у него совершенно безумный. Он пытается хоть как-то унять бушующую ведьмовскую силу, однако все его мольфарские щиты разбиваются и осыпаются пылью. И смотрит он на Таню не как испуганный преподаватель на ученицу, а как мужчина, теряющий свою возлюбленную.

Меня осенило, что это всего лишь воспоминание. Хмурый октябрьский день, когда дождь лил не прекращая, Громов был в мерзком настроении, выставил Кольку из аудитории, а нам надавал кучу заданий. Танька собиралась в библиотеку, я задержалась в столовой, а потом пошла за подругой, костеря почем свет стоит мерзких мольфаров. Точнее, Кирилла Сергеевича. Однако, увидев эту картину, позабыла обо всём.

— Что с ней? — мой голос звучал одновременно изнутри и издалека. Только воспоминание, только кадр из прошлого.

Кирилл Сергеевич мотнул головой, сотворил сияющий круг, в который потекла часть пурпурного облака. На лбу преподавателя выступили бисеринки пота. Он выдохнул сквозь стиснутые зубы.

— Сила вырвалась из-под контроля. Если не усмирить — она погибнет. Попросту выплеснет всё наружу.

Я охнула, колени вдруг подогнулись и ощутили холод пола. Да, тогда же я опустилась рядом с ним, вернее сказать — шлёпнулась.

Мольфарский круг истончился, Танька вскрикнула, выгнулась дугой. Кирилл Сергеевич резко отдёрнул руки, словно его обожгло.

— Женская… — выдохнул он еле слышно, — господи, Дина, это женская сила. Я ж толком не смогу ничего сделать.

Он нахмурился, что-то зашептал, но на такой скорости, что не разобрать ни слова. И хоть та я, на плече которой лежала рука Чугайстрина-старшего, смотревшая в тёмную пелену воспоминания, прекрасно знала, что всё обойдётся, сердце колотилось, как бешеное.

— Дина, ты сможешь помочь, за Солохой бежать нет времени, — выдохнул Кирилл Сергеевич, — ты должна взять часть её силы на себя.

Сдавленное оханье, моё собственное. Тьма начала вновь заволакивать воспоминание, но чётко вспомнились и полубезумные глаза Громова, и моё неуверенное согласие, и его цепкие пальцы на моём запястье. Едва я тогда прикоснулась к Таньке, как внутри всё взорвалось, мигом затошнило, перед глазами пошли красные круги. Кирилл Сергеевич тогда успел меня подхватить, но толком осознать это не успела.

Я зажмурилась и шумно выдохнула. Чугайстрин мягко удерживал меня за плечи, видимо, чтоб не рухнула в обморок. Помотала головой, осторожно попыталась высвободиться, однако куда там — даже не подумал отпустить.

— К чему было вызывать это воспоминание? — раздражённо бросила я, не рискуя, тем не менее, смотреть ему в глаза. Ведь мы же с Громовым и Таней договорились, что никто об этом не узнает. У неё тётушка — та ещё химера, поэтому меньше знает, лучше спит.

— Чтобы стало ясно: мне известен ваш секрет. И упираться не стоит, — произнёс он таким обыденным тоном, словно сообщал, что я уронила тетрадку.

— Ну… — протянула я, — допустим. А что дальше?

Про замужество я прекрасно слышала, однако всё же надеялась на слуховую галлюцинацию, ибо осознать ничего не выходило. Может, побочный эффект вызова воспоминания просто? Нет, точно показалось.

— Дальше, — криво усмехнулся Чугайстрин, — это стало известно тем, кто охотится за твоей подругой.

Я быстро глянула на него. Отрицать глупо, хотя звучит и невероятно. Но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что дело нечисто.

— И сама понимаешь, — продолжил Чугайстрин, — если учуют и тебя, а они учуют. Ведьмовская сила — штука, которая не должна принадлежать кому-то чужому.

Убедительно. Я об этом иногда задумывалась, но как-то детально не размышляла.

— Аргумент, — пробормотала и глянула на Чугайстрина, — и что вы предлагаете?

В голубых глазах промелькнула едва уловимая тень раздражения. Впрочем, тут же исчезло.

— Я уже предложил. Или мне повторить?

Все разумные мысли разбежались в разные стороны. Из нас двоих кто-то определённо сошёл с ума.

— Э-э-э, простите, это замуж?

Вопрос, конечно, глупый, но вдруг сейчас он захохочет и всё разъяснит. Даже не обижусь, только бы понять что к чему.

— Абсолютно верно, — невозмутимо отозвался он и участливо посмотрел на меня: — Тебя что-то не устраивает?

Я закашлялась. Ну да, действительно, что не устраивать-то может? Ничего, что я тебя вижу только третий раз в жизни, и сынок у тебя будет постарше меня на семь годков? Чугайстрин ничего не ответил, вновь улыбнулся, словно я не понимаю самых обыденных вещей. Кстати, если всмотреться, то он и не такой старый: кожа не дряблая, морщин нет — только тоненькие лучики в уголках глаз. О возрасте говорят белоснежно-седые волосы и манера держаться. Ну, да, конечно, манера… Дурёха, манеры манерами, а магическая аура такая, что с ног сшибить может. Вот отсюда и идёт первое ощущение.

— Ну, как бы, — начала я, — мы друг друга не знаем, и…

— Узнаем.

— Только недавно познакомились…

— Раззнакомимся.

— У нас это, разница… — я проглотила «в возрасте» и выдала: — в уровне магии.

— Не проблема, — хмыкнул Чугайстрин, — захочешь обучиться быстрее — обучу. Экзамены посдаёшь экстерном, Вий-Совяцкий против не будет.

— У меня мама против раннего замужества! — выпалила я, честно говоря, даже не в силах представить, что мне скажет родительница, если услышит «мам, я замуж вышла. Он старше, почти незнаком, живёт далеко и, кажется, наглее Васьки».

— Уговорим, — не смутился он.

Беседа перетекала в какой-то бред, поэтому посмотрев по сторонам в надежде, что хоть кто-то войдёт и можно будет улизнуть. Однако, увы, дверь в сад оставалась неподвижной. Жаль, Таньки нет, она бы быстро отшила. Он, конечно, мужик симпатичный, не спорю, но…

— Григорий, э, Любомирович, — осторожно начала я, — зачем вам это всё нужно?

На мгновение повисла тишина. Голубые глаза нехорошо прищурились, по его лицу пробежала тень, черты исказились. Я замерла на месте. Мамо, чего делать-то?

Чугайстрин неожиданно резко наклонился, меня окутал аромат листвы и дождя; воздух застыл от напряжения, ещё чуть-чуть — промелькнёт молния. Его пальцы впились в мои плечи, небольно, но не вырваться. Тело окатила волна непонятного жара, седые волосы защекотали мою щеку.

— Нужно, — шепнул он, и я вздрогнула.

В его голос прокрались нечеловеческие нотки, вместо того, чтобы сбежать подальше, наоборот хотелось прижаться покрепче, коснуться красиво очерченных губ, скользнуть на шею, расстегнуть верхнюю пуговицу чёрной рубашки… Так, стоп!

Я шумно и хрипло выдохнула. Соображай давай, староста и практичная дочь своих родителей, что делать и куда бечь. Так, что обычно в таких ситуациях-то говорят? А, точно!

— Мне надо… подумать.

Правда, ответ выдохнула ему в губы, ещё чуть-чуть и… Чугайстрин вдруг резко выпрямился и убрал от меня руки. Жар исчез, паника тоже.

— Вот и славно, — ровно произнёс он, снял со своей руки перстень: бронзовый, грубоватый, с тёмно-красным камнем, будто напоенным кровью. Взял мою руку и быстро надел на безымянный палец.

— До завтра тебе времени, — хмуро, словно барткой корень отрубил, бросил Чугайстрин и встал.

Возмущение застряло в горле, по пальцу пробежала горячая волна, я тихо ойкнула. А перстенёчек-то мосяжный, мольфаром заговоренный. Чугайстрин убрал защитный купол и вышел, да так быстро, что ничего вдогонку крикнуть не успела.

Я сидела некоторое время, словно оглушённая. Ну, и дела. Посмотрела на кольцо: красивое, зараза. Явно древнее, ни следа нет той холёной красоты, что в магазинных побрякушках. Попыталась осторожно снять — увы, словно вросло в палец. В душе поднялась паника. Этого ещё не хватало! Дёрнула ещё раз и зашипела от боли. Вот гадюка подколодная! Точно сбрендил мужик!

Вскочила со скамьи, едва не врезалась лбом в толстую ветку. Чудом увернулась от подлетевшей пчелы, вознамерившейся, видимо, отомстить. Самое мерзкое — появившееся возмущение было каким-то тусклым, странным, будто вся сцена произошла не со мной. А продолжалось воспоминание.

Я мотнула головой и поплелась к выходу.

— Всё правильно, так и поступим.

Я чуть не подпрыгнула от неожиданности, пытаясь понять, откуда доносится голос. Ага, в самом углу, возле роскошной сливы две фигуры. Я быстро прокралась и спряталась за мощным стволом ореха. Перстень нагрелся, по руке, к локтю пробежал разряд. Надо же, хорошая штучка, раз обостряет так слух.

— Он поступил верно, — тягучий женский голос, совсем незнакомый. — У нас есть время.

— Я бы не советовал тянуть, — второй — явно мужчина, говорит хрипло, рвано, будто лает.

Незнакомка расхохоталась, только не весело, а как-то зло.

— Наш друг, конечно, оболтус полный, но постарался уже неплохо — спровадил обоих мольфаров за Чумацкий Шлях.

Сердце бешено заколотилось. Это про наших кураторов, что ли? Да нет, не может быть, с чего такая бредовая мысль? Я со злостью глянула на перстень, будто он был в чём-то виновен. Красный камень будто подмигнул.

— Да, — согласился собеседник, — теперь осталось только подождать.

— Доберёмся, — пообещала женщина тоном, от которого у меня по спине пробежали мурашки. Господи, да что ж за голос такой? И красивый вроде, а явно гадина какая-то говорит!

Некоторое время оба молчали, потом раздался короткий щелчок, и оба исчезли. С той же скоростью, что до этого Чугайстрин. Значит, не студенты.

Прождав ещё немного, я выбралась на центральную дорожку. Никого нет, и — слава богу. Конечно, глупо всё так воспринимать, но не зря мне он сунул этот перстень, ой не зря. Только тут даже и посоветоваться не с кем.

В раздумьях, я медленно побрела наверх, в нашу комнату. Оставалось только выгнать парней и поговорить с Танькой. Впрочем, даже несмотря ни на какие разговоры и выводы, к которым мы придём, я прекрасно понимала, что уже приняла решение.

  • Один день из жизни мухи / Андреева Рыська
  • Крепкие узы любви / Мякотин Евгений
  • Глава 2 / Вэб-сайт / Сокол Ясный
  • Выходной / Веталь Шишкин
  • Сон / Алёшина Ольга
  • Котомикс "Что такое есть весна?" / Котомиксы-4 / Армант, Илинар
  • Массаж / Кулинарная книга - ЗАВЕРШЁННЫЙ ЛОНГМОБ / Лена Лентяйка
  • Мой лучший друг / Шлейфер Влада
  • Тайна / Пусть так будет / Валевский Анатолий
  • Создатели / Человек из Ниоткуда
  • Афоризм 167. О коренных москвичах. / Фурсин Олег

Вставка изображения


Для того, чтобы узнать как сделать фотосет-галлерею изображений перейдите по этой ссылке


Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.
 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль