Глава 25

Произошла обычная идиотская вещь. Одна из тех, что составляют всю нашу жизнь. Казалось, что может угрожать в сонной деревушке умничающему алхимику, которого охраняет пара солдат? Всё начиналось тихо-мирно: пришельцев встретили, провели к местной знахарке, да ещё и предложили испробовать местной бормотухи, настоянной на гнилой фрукте. Бабка-колдунья, уже успевшая нахлебаться браги, тем не менее приветила гостя и разрешила ему брать всё, что тот пожелает. Казалось бы, тут и сказке конец, как любила говорить наша инструктор по рукопашному бою, тыкая очередную ученицу мордой в пыль.

Ан нет. Зельевар и его деревенская коллега решили спрыснуть встречу. Что произошло дальше — одному Вопрошающему известно. Поскольку опасаться древней старухи не было никакого резона, солдаты остались за дверью. И только услышав пронзительный визг Лоуса ворвались внутрь. Знахарка стояла над лежащим гостем с ножом в руке и собиралась проделать Лоусу дырку в пузе. В добавление к тем трём, что уже успела сделать.

Солдаты не придумали ничего лучше, чем укоротить воинственную старушенцию на целую голову. К их несчастью кто-то из местных увидел происходящее через окно, так что покидать Хрупки пришлось, отбиваясь от топоров, рогатин и кольев. Досталось всем. И несчастному зельевару, который вдобавок к ножевым ранениям получил ещё и кучу ушибов, и солдатам, напоминающим сейчас измочаленные чучела, и деревенским. Вернувшиеся особо не распространялись, но большая часть крови на доспехах определённо принадлежала не им.

Врача у нас не оказалось. Имелся лишь чёртов колдун, от которого, как выяснилось, толку меньше, чем ничего и глухой простолюд-коновал. Он осмотрел Лоуса и сказал, что тот — не жилец. Когда-то нас учили оказывать первую помощь раненым, ещё не зная, что раненых Теней никто никогда не увидит. Так вот, я могла только согласиться с простолюдом. Зельевар потерял слишком много крови и его знобило. Кажется, Лоусу оставалось немного.

— Заверните его во что-нибудь и отнесите к костру, — угрюмо сказала я. Стоять приходилось, опираясь на руку Грарда, — Ему сейчас нужно тепло.

— Погодите, — Лоус приоткрыл глаза и тускло посмотрел на меня. — Принесите мою сумку и какой-нибудь котёл.

— Живо! — рявкнул сержант и тотчас не меньше десятка солдат сорвалось с места.

Сумку с ингредиентами, позаимствованными у знахарки, зельевар прижимал к себе весь путь от Хрупков к нашему лагерю. Казалось — это самое ценное, что осталось в его жизни. А если подумать, то — в моей.

Когда принесли всё нужное, Лоус приказал держать его в сидячем положении и достать содержимое сумки. Дальше он указывал, сколько чего брать и в каких пропорциях смешивать. Причём, всем этим занимались Наверра и Найд. Другим Лоус не доверял. Иногда зельевар терял сознание, некоторое время сидел с запрокинутой головой и синеющей физиономией. Потом приходил в себя и как ни в чём ни бывало продолжал.

Я смотрела на него и думала. Этот человек доживал своё. И так стремительно, что смерть уже глядела из его глаз. Зачем ему это? Он мог бы спокойно лежать у костра и медленно отходить, погружаясь в тёмный сон, который станет вечным. Зачем ему это, чёрт его дери? Почему он напрягает последние силы и тратит драгоценные мгновения оставшейся жизни на то, отчего ему никакого прока?

Чей-то внимательный взгляд заставил меня поднять голову. Найдмир стояла напротив и глядела на меня. Что-то было в её взоре. Что-то, в чём таился ответ на мой вопрос.

— Довести до кипения, — почти шептал Лоус и из его глаз бежали слёзы, — досчитать до пяти сотен и снять с огня. Пока остывает, медленно помешивать чем-нибудь металлическим. Этого должно хватить на т…

Глаза у него закатились, и голова упала на грудь. Только в этот раз сознание зельевар не терял. Он ушёл, окончательно и бесповоротно. Отец Найд стал перед умершим на колени и начал читать молитву. Королева стала рядом и склонила голову. Её губы шевелились.

— Помоги, — глухо сказала я Грарду и опустилась на колени около монаха. Он покосился, но возражать не стал.

Первый раз в жизни я хотела что-то сказать мёртвому человеку и не знала, что. Поблагодарить его за то, что он свои последние мгновения потратил на меня? Глупо. Пожелать ему благополучно достичь того места, которое все называют раем? Я не верила в то, что такое место существует вообще. Я могла лишь попросить стойкости, чтобы моя смерть тоже принесла хоть какую-то пользу.

— Пометьте место, где его похороните, — сказала Найдмир, когда монах закончил молитву. — Когда мы вернёмся, поставим ему памятник.

— Только ему? — Грард помог мне подняться.

— Нет. Я никого не забуду. — глядя в её тёмные глаза, я вдруг поняла, что эта совсем молодая женщина действительно никого не забудет. Возможно, меня тоже. И что она вернётся, какие бы препятствия не стали на пути.

Пришлось ещё задержаться, чтобы приготовить эликсир. Вокруг костра, где монах и колдун (странная, надо сказать, компания) занимались готовкой, собрались почти все. И стояло такое молчание, что слышалось, как точильщики грызут старые деревья. Даже птицы, почему-то, умолкли.

В конце концов котёл сняли с огня и Наверра, морщась от резкого запаха, принялся помешивать варево широким лезвием длинного ножа. Вонь зелья, кстати сильно отличалась от прежних ароматов, и я даже несколько волновалась: получится ли что-то путное или гибель Лоуса окажется напрасной.

Однако, стоило сделать первый же глоток, как все сомнения тут же развеялись. Даже на грани смерти зельевару удалось. Ну что же, если этот чёртов рай всё же существует, пусть окажется там.

— Ну как? — спросил Кир, который от начала варки до моего первого глотка не проронил ни слова. Правда, всё время стоял рядом. Грард, кстати, смотрел на него с выражением такой недоброжелательности, что даже смешно становилось. Да и то, одному я была не нужна, второй был не нужен мне. Смехота…

— Отлично, — сказала я и отёрла рот. — Жить буду. Но не долго. Да ты и сам знаешь.

— Нам остаётся пара дней, и мы выйдем на границу с Виренином, — сказал Кир, почти без выражения. — Не думаю, что жимуинцы рискнут ввязаться в войну с ещё одним государством, так что Най сможет найти там убежище.

— Просто замечательно, — сказала я и повернулась к Грарду. — Сделай мне что-нибудь проглотить. Умираю, жрать хочу.

— Да, замечательно, — Кирион внимательно следил за тем, как Грард уходит, то и дело оборачиваясь. — В Виренине живёт учитель Цваха. Ему уже семьдесят восемь, но старик жив и в полном уме. Возможно ему удастся помочь, и ты останешься жива.

Мы смотрели друг другу в глаза. Если там и оставалось то, о чём говорила Найдмир, то я этого не видела. Передо мной стоял дворянин, супруг царствующей королевы и не более того.

— Останусь жива? Вот и славно, — сказала я, хоть на языке и вертелось: «А зачем?»

— Мне очень хочется, чтобы ты осталась жива, — Кир внезапно вздохнул и его лицо вдруг обмякло, точно мужчина ослабил контроль, позволив вырваться наружу чему-то потаённому. — Дар, я…Прости.

Он повернулся и пошёл прочь.

Я села на землю, опираясь спиной о колесо телеги и уставилась на пламя костра, жадно грызущее неподдающиеся чурбаки. В подступающих сумерках казалось, будто среди деревьев притаилось хищное животное ярко рыжего окраса. Люди, сидящие вокруг, понимали, что хищник опасен, однако, время от времени протягивали руки, чтобы подарить твари толику ласки.

Точно так же, как мои мужчины.

Пришли солдаты и принесли кучу мисок и горшков. Невзирая на грусть мне захотелось смеяться. Неужели Грард думает, будто я способна употребить рацион целого гарнизона? Или это — своего рода месть за Единорога, где я употребила лишь чуть меньше? Ну, тогда парень небезнадёжен.

Потом мы ужинали. Разговаривать не хотелось. Всё же, смерть зельевара оставила чёрный осадок, который не скоро растворится в мутной воде души. Кроме того, я постоянно прислушивалась к шёпоту волн, медленно скользящих меж деревьев. Временами гребни валов поднимались над кронами и тогда звёзды на небе начинали рябить. Месяц казался неповоротливой рыбой, медленно дрейфующей в глубинах призрачного океана.

Я заметила, что Грард не торопится гонять своих засранцев и спросила, как обстоят дела с караулами

— Да всё нормально, — парень вяло махнул рукой, — Чет, ну, сержант, позаботится. Дар, — он помолчал, — я слышал, то, что сказал лорд Кирион. Если всё получится, и ты…Ну, в общем, если всё будет хорошо, как ты думаешь, у меня есть какой-нибудь шанс? Хотя бы небольшой?

Я молчала и смотрела на него. Думала, на кой чёрт это нужно ему и на кой — мне? Как обычно, стоит немного помолчать, в ответ на вопрос и тебя тут же поймут максимально неправильно.

— Нет, нет, — лейтенант помотал головой, — я же ни на что не претендую! Я же уже говорил, просто подумал…А, ладно!

— Пошли спать, — сказала я, поднимаясь. — Навестим кустики и — баиньки. Если хочешь, можешь лечь со мной, места хватит на двоих, — на физиономии парня тут же появилась широкая улыбка. — Но вздумаешь распускать руки — сразу выкину. Понятно?

То ли тело отвыкло спать с кем-то ещё, то ли я преувеличила размеры спального ложа, однако поначалу вдвоём лежать оказалось жутко неудобно. Психанув, я уже собиралась исполнить обещанное, но стоило слегка повернуться, сунуть руку вот сюда, а ногу положить вот так и всё наладилось.

Как ни странно, но уснула я почти сразу.

И даже увидела сон.

Мне чудилось, будто я вновь нахожусь в далёком снежном Жимуине, ещё когда эта чёртова страна была обычным сборищем воюющих между собой княжеств. Кир расследовал убийство посла и отправился за информацией к своему знакомому шаману.

Я сидела на блестящем черепе гигантского моржа и смотрела на пару старух во всём белом. Старые ведьмы охраняли вход в комнату, где Кир беседовал с шаманом. И вдруг я сообразила, что служанки или кто они, глубоко спят, а я больше не слышу звука голосов. Это меня встревожило, хоть Кир и говорил, будто ему здесь ничего не угрожает.

Поэтому я поднялась с черепа и сделала пару шагов. Старухи продолжили тихо сопеть носами, а я вдруг ощутила, как мои внутренности скрутились в узел. Кто-то использовал магию. И совсем близко.

— Дар, — я обернулась и увидела бледный силуэт Зари. — Проснись.

Точно! Я же сплю.

По лицу хлестнут холодный ветер, и я обнаружила, что стою посреди ночного леса. Вокруг — тёмные силуэты деревьев и ни единого огонька. А, впрочем…

Что-то слабо мерцало среди мрака, шелестящего листвой. Такое ощущение, будто я видела зажжённую свечу, пламя которой упрямо отказывалось гаснуть, сопротивляясь порывам ветра. Я тряхнула головой, прогоняя остатки сна и огляделась: ни единого признака нашего лагеря. Никогда прежде не замечала за собой такого. Неужели новое зелье вынуждает выкидывать эдакие штуки? Только не хватало начать бродить во сне!

Поскольку никаких других ориентиров я не наблюдала, то решила идти на странное сияние. Заодно посмотрю, что это такое.

Стоило сделать десяток шагов, уклоняясь от острых шипов и сучьев, норовящих выколоть глаза, как тональность свистящего ветра резко изменилась. Свист умолк и теперь я слышала змеиное шипение, ползущее среди чёрных деревьев. Сообразив, что в неприятном звуке различаются какие-то слова, я напрягла слух и тотчас всё стало понятно.

— Луумар паторс, каара зууст, — бормотал ветер и пытался укусить за лодыжки колючим кустарником, — каагата луумар каара.

Ветер засвистел, точно городской бродяга и попытался наотмашь хлестнуть по лицу здоровенной веткой. Я спокойно пригнулась, раздвинула шипастые сучья, скрестившиеся впереди и сделала шаг на открытое пространство. Теперь я могла отчётливо видеть то, что светилось во мраке.

— Каагата званиит кууса, — ветер толкнул в спину и запустил свои холодные пальцы в мои волосы. — Зууст плансхаат.

— Соскучился? — спросила я и подняла с земли увесистую дубину. Палка лежала так, словно специально дожидалась моего прихода.

Человек, который сидел посреди небольшой полянки на маленьком коврике даже не повернул голову. Руки его спокойно лежали на коленях скрещенных ног, а жёлтое лицо отражало полную безмятежность. Тело Нарзха наполнял мерцающий свет, отчего понять, во что одет царь-шаман было достаточно трудно. То ли — шуба, то ли — меховая накидка.

— Присаживайся, — губы нежданного гостя оставались плотно сжатыми, однако я слышала глубокий мощный голос. — Твой час близок и не думаю, что нам удастся побеседовать ещё раз.

— Не очень-то и хотелось. — я и не подумала принимать приглашения, а стала в паре шагов от сидящего. Он приоткрыл глаза и посмотрел на меня. Казалось, будто холодный ветер внезапно окреп и сильно толкнул в грудь. — И нехрен пробовать на мне свои штуки!

— Даже не пытаюсь, — на губах чародея появилась улыбка. — Мне хорошо известно, что Тени резистны почти ко всем видам магии. Тем не менее, это не смогло спасти твоих сестёр от смерти. От смерти, причин которой вы так и не узнали.

Он так выделил слово: «вы», что сразу становилось понятно, уж ему эта причина точно известна. Последовало продолжительное молчание. Тут я, очевидно, должна была спросить, может ли он помочь, и мы стали бы торговаться. Вот только договариваться я не собиралась.

— Хорошо, — улыбка плотно сжатых губ стала ещё шире. — Ты не желаешь играть в игры, поэтому выслушай моё предложение. Все остаются живы — абсолютно все. И ты, в том числе. Я знаю, что тебя убивает и могу это остановить. Я дарю тебе жизнь лорда Кириона, лейтенанта Грарда, уж не знаю, кто тебе больше мил. А хочешь — забирай их обоих — мне без разницы.

— Угу и сущая мелочь: я должна отдать тебе королеву, — закончила я, похлопывая палкой по ладони. — Ну вот объясни мне: на кой тебе нужна именно она? Посади кого-нибудь, того же Радуила, назови королём и оснуй новую династию. Зачем тратить столько сил, чтобы схватить Найдмир?

— Ты не сильна в протоколах государственной политики, — Нарх покачал головой. — Мой ставленник будет пустым местом для других правителей, и они станут считать Крофф оккупированным. Если же останется кто-то из рода Туриелли, пусть и под моим контролем, то ни о какой оккупации и речи не будет. Есть и ещё одна причина, но тебе её знать не обязательно.

— Угу, — сказала я, — тебе-таки нужна Найд, и ты от нас не отстанешь. Хорошо, предположим, я послала тебя к Вопрошающему, и ты очень сильно обиделся. Что дальше?

— Я просто пошлю то, с чем ты не сможешь справиться и у тебя не останется даже тех двух-трёх дней жизни. Ну а я по любому получу то, что хотел.

— Угу, — сказала я, размышляя, есть ли шанс приложить палкой по башке настоящего Нарха. — Угу. Наездников пошлёшь?

— Возможно, — он пожал плечами. — Дар, тебе не кажется, что твоё упрямство обходится слишком дорого? Ну, стоит людям их жизней? Отдай мне королеву и все эти люди останутся живы. Война тоже закончится.

— Не мы её начали! — прошипела я. — Убирайся из Кроффа, и война точно закончится. Как тебе такое?

— Я не могу, — улыбка исчезла и теперь Нарх казался задумчивым. — Весь мой поход на юг — попытка создать единую державу, с одним справедливым правителем. Во имя этой цели я объединил Жимуин, создал непобедимых воинов и пробудил от тысячелетнего сна Скакунов. Когда я объединю все страны, войны закончатся навсегда.

— Ты дурак? — спросила я. — Вот в Кроффе правил один король, но это не мешало всяким баронам и графам время от времени грабить друг друга и жечь посёлки. А ты собираешься управлять прорвой земель, и чтобы никто никого не резал? Ха!

— Посмотрим, — тихо сказал шаман. — Как я погляжу, в качестве ответа, ты собираешься меня ударить этой палкой? Неужели считаешь, будто результат окажется иным, чем в прошлый раз?

— Посмотрим, — передразнила я его и уже замахнувшись дубиной, перехватила короткий внимательный взгляд собеседника.

Он ждал моего удара. Почему?

Колдунам нельзя доверять.

— Передумала? — в голосе Нарха слышалась насмешка.

Я отступила на несколько шагов, спряталась за дерево и уже из укрытия метнула палку в голову сидящего колдуна. Полыхнуло так, что некоторое время я ничего не видела, а в ушах стоял протяжный тонкий свист. Жаром опалило лицо и руки. С деревьев медленно падали на землю листья, кора и сухие ветки.

— С тобой приятно иметь дело, — тихий голос прорвался сквозь свист в ушах. — Даже жаль, что ты так скоро умрёшь.

И всё пропало. Осталась лишь ночная тьма, вой ветра и скрип раскачивающихся деревьев.

Я долго и изощрённо ругалась, вспоминая всех родственников Вопрошающего. Потом услышала крики и увидела, как в темноте мелькают огоньки факелов.