Глава 8

Голубое платье с черными кружевами, заказанное Ессенией должно было быть закончено не раньше, чем через неделю. Однако женщина каким-то чудом смогла закончить его за четыре дня. Это была поистине титаническая работа, за которую Ессения её соответствующе наградила. И тут же заказала ещё несколько таких же платьев, только из других тканей и немного по-другому пошитых. Уставшая модистка пообещала нереальные сроки: за месяц пошить все заказанные наряды. А вдобавок к уже готовому платью подарила черные кружевные перчатки, наотрез отказавшись брать за них деньги.

В общем, в течение недели жизнь Ессении кипела: она носилась с примерки на примерку и посещала храм, чтобы помолиться за погибшего мальчика. За эти дни распорядок дня стал практически привычным: почти весь день у модистки, затем на полчаса в храм и снова домой. Несколько раз она, правда, выкроила время, чтобы заехать в книжный магазин и заказать себе кое какие новинки.

Но, спустя неделю, когда её присутствие у модистки уже не требовалось и появилось много свободного времени, Ессения, наверное, впервые забеспокоилась о том, что королева давно не присылала приглашение во дворец. В голову начали лезть разные мысли: королева обижена, рассержена или ещё чего хуже — решила освободить её от выполнения обязанностей фрейлины. Снова вспомнился айд Онтре. А по ночам стали сниться кошмары о том, как будущий муж сжигает Ессения заживо. Она просыпалась в холодном поту, и снова уснуть удавалось далеко не всегда.

Несколько дней Ессения провела дома. Но если раньше ей это было в радость, то теперь девушка стала тяготиться этим. Почему раньше она не замечала, как здесь тихо и… одиноко? Этот дом большой и пустой. Как герцог Этр Варди живет здесь в одиночестве?

Ответ простой — никак. Он здесь практически не бывает. Приходит переночевать и то не всегда. Все остальное время он во дворце, или в одном из своих мужских клубов.

Когда даже стены начали давить на неё, Ессения решила что хватит маяться здесь и уехала в лавку к купцу Боросу. Здесь её встретили как всегда радушно. Борос лично усадил её на одно из лучших мест и велел принести один из лучших десертов. За счет заведения. Ессения вообще ни за что кроме платьев не платила. Не потому, что не хотела. Просто он отказывался брать деньги. Говорил, что это лишь малая толика того, что он может сделать, чтобы отплатить за доброту Ессении.

Обычно, стоило Ессении здесь оказаться, и настроение мигом улучшалось. Но сегодня девушку не радовали ни уютная обстановка, ни прекрасный десерт. Сегодня она сидела за столиком и думала о том, что скоро такая жизнь закончится, ведь Стефания, скорее всего, освободит её от выполнения обязанностей.

Девушка так задумалась, что даже не заметила, как к ней подсела Урсула Тригве.

— О чем вы так переживаете, моя дорогая?

Ессения подняла глаза на как всегда ухоженную женщину, в экстравагантном красном платье, с ярким и очень выразительным макияжем. При ней естественно был веер (без него Урсулу, наверное, даже в постели никто не видел) и небольшая сумочка. Женщина либо только что пришла, либо собиралась уходить. Но почему-то подсела к ней.

В любой другой день Ессения ушла бы от разговора. Но сегодня ей требовался собеседник, кто-то, кто мог бы выслушать. Да и что такого могла бы она выболтать?

Поэтому девушка вздохнула и честно ответила:

— Мне кажется, королева скоро освободит меня от выполнения моих обязанностей.

Госпожа Тригве мгновенно стала похожа на гончую, учуявшую свежую кровь:

— Она вам об этом сказала?

Ессения не знала, какую реакцию ждала, но точно не такую. Ей хотелось… сопереживания, что ли? Вместо него появилось чувство, что её просто использовали. Вздохнув, девушка все же ответила:

— Прямо — нет, — она отвела глаза в сторону. — Но она уже больше недели не призывала меня к себе…

Урсула разочарованно откинулась на стуле и, не скрывая недовольства, перебила свою юную собеседницу:

— Милая моя, не знаю, почему вы этого не знаете, но королеве сейчас не до пения. Олмос охвачен паникой, тот взрыв, в который попали вы — это просто ерунда, по сравнению с тем, что было после…

— Был ещё взрыв? — Ессения взволнованно наклонилась вперед.

— Было ещё два взрыва, — слегка раздраженно ответила госпожа Тригве. — И множество жертв. А помимо этого господин айд Обри поймал нескольких членов Белого аконита, призывавших народ поднять восстание. В общем, эта неделя вышла более чем насыщенной на события.

— Как так получилось, что я всего этого не знала… — тихо проговорила Ессения, ни к кому не обращаясь, но Урсула все-таки ответила:

— Думаю, вы слишком много времени проводите у модистки, — женщина наклонилась вперед. — Там не обсуждают события в городе. И здесь, — она широким жестом обвела салон, — обстановка слишком тепличная. Здесь все так слащаво и положительно. Тут не обсуждают взрывы, убийства, кровь.

Ессения ничего не ответила своей собеседнице. Её мысли снова вернулись в тот день, когда прогремел взрыв. Вспомнились обезображенные тела, мертвые и умирающие люди.

Урсула восприняла её молчание по-своему:

— Моя дорогая, мне кажется, я добавила переживаний в вашу юную головку, — она дала знак прислуживающей в салоне девушке, чтобы та принесла вина. — Хотите совет, как удержаться в роли фрейлины?

Женщина говорила спокойно, практически безмятежно. Её голос был как сироп: сладкий, обволакивающий. С одной стороны, Ессении хотелось отдаться на его милость, хотелось чувствовать заботу о себе, хоть от кого-то. Но с другой стороны… мало кто в её жизни говорил так, как Урсула, и тех, кто говорил, объединяло одно: все они преследовали только свои интересы.

Поэтому, юная герцогиня задала вполне закономерный вопрос:

— А что вы хотите за этот совет?

Урсула рассмеялась и даже, шутя, похлопала в ладони:

— Браво, моя дорогая! А вы не так просты, как кажетесь с самого начала.

Подошла прислуживающая девушка и поставила два бокала с вином. Как только она ушла, Урсула сказала:

— Этот совет будет бесплатным, — она сделала глоток вина. — Вы не сможете надолго удержаться в роли фрейлины, не имея сильного покровителя.

— Покровителя? — нахмурилась Ессения.

— Сильного покровителя, — поправила её Урсула. — Заведите себе любовника, имеющего много власти при дворе.

Ессения как раз пила вино, когда услышала предложение. Девушка поперхнулась, испортила платье, жутко покраснела. Все это выглядело настолько комично со стороны, что супруга посла расхохоталась.

— Нет, моя дорогая, — сказала она, немного успокоившись. — Вам однозначно что-то нужно делать с лицом.

— Я испачкалась? — неправильно поняла её Ессения и полезла в свою небольшую сумочку за пудреницей. Новый взрыв хохота остановил девушку.

Все ещё слегка посмеиваясь, женщина ответила:

— Я говорила о том, что даже те клуши в конце зала по вашему лицу поняли, что вы ещё не знали мужчину.

Ессения побагровела от смущения, стыда, волнения и злости:

— Как вы смеете, — оскорбленно воскликнула она и собралась вставать, но Урсула, с необычной, как для такой худой женщины силой, удержала её за руку и заставила сесть.

— Ессения, я не хотела вас обидеть, — примирительно ответила она. — В моей стране к таким вещам относятся менее… щепетильно. И две женщина могут открыто обсуждать такие вещи. Прошу меня извинить, если я невольно вас оскорбила.

Немного помолчав, девушка ответила:

— Ваши извинения приняты.

Она снова собралась встать, чтобы покинуть салон, но Урсула вновь удержала её, теперь уже словами:

— Чтобы окончательно примириться с вами, я дам ещё один бесплатный совет.

Ессения с заинтересованным видом откинулась на спинку стула. Госпожа Тригве удовлетворенно улыбнулась и продолжила:

— Вам обязательно нужен покровитель. Без этого девушке вроде вас никак не удержаться на плаву в этом прогнившем болоте, которое называют королевским двором, — видя, разочарованное лицо своей молодой собеседницы, женщина сделала ей жест подождать минутку. — Я уже поняла, что мужчину-покровителя, как вариант мы не рассматриваем. Поэтому, найдите себе женщину-покровителя.

Видимо, у Ессении на лице было написано все, что она думает об этом предложении, потому, что госпожа Тригве продолжила:

— Не стоит так скептически относиться к этому совету. Женщина, имеющая влияние при дворе и не зависящая от желаний королевы, могла бы стать для вас прекрасным покровителем.

Вот теперь Ессения, кажется, поняла, что ей предлагает Урсула и спросила:

— А взамен своего покровительства вы хотите?

— О, самую малость, — Урсула залпом допила свое вино и встала, взяв веер. — Всего лишь, чтобы вы время от времени со мной встречались и делились… — она на мгновенье задумалась, подбирая слова, — свежими новостями.

Ессения молчала. У неё и мысли не было соглашаться. Просто предложение было, как гром среди ясного неба и девушка не могла придумать, что можно ответить. Урсула же, думая, что она раздумывает, решила ковать железо, пока горячо. Супруга посла подошла к ней вплотную и коснувшись её пальцев веером, медленно повела им вверх:

— Поверьте, моя дорога, — веер коснулся плеча, затем шеи. Ессения не могла понять, почему не может ни оттолкнуть эту, слишком много позволяющую себе женщину, ни что-то возразить. Девушка чувствовала себя, как кролик возле удава. Урсула, не убирая веер, наклонилась к ней с другой стороны, так близко, что Ессения чувствовала запах выпитого ею вина, и тихо сказала: — Это намного меньше, чем за свое покровительство захочет королева.

Вот теперь у Ессении, наконец, прорезался голос, и она максимально твердо сказала:

— Я польщена вашим предложением, однако вынуждена отказаться. Я служу всего одной госпоже.

Урсула мгновенно выпрямилась и убрала свой веер.

— Жаль, очень жаль, — её голос был полон разочарования. Это было такое разочарование, которое скользит в голосе учителя, чей лучший ученик не оправдал возложенных на него надежд. И безразлично добавила: — Если передумаете — вы знаете, где меня искать.

Ессения вздохнула с облегчением и сделала глоток из бокала, думая, что супруга посла ушла, однако прозвучавший прямо над ухом голос госпожи Тригве, заставил её поперхнуться этим глотком:

— Надеюсь, вы понимаете, что об этом разговоре не должен знать никто?

Инстинкт самосохранения заставил девушку кивнуть раньше, чем она подумала о том, как правильно реагировать на столь не прикрытую угрозу. Урсула удовлетворенно кивнула и ушла не прощаясь.

Ессения ещё долго сидела в кафе, не решаясь ни встать и уйти, ни оглянуться, ни просто пошевелиться. В голове словно пчелы роились мириады мыслей. В этом жутком хаосе то и дело всплывала одна и та же мысль: «А не пожалеет ли она о своем сегодняшнем отказе?». Самое худшее, что спросить некого. Теперь только время сможет дать ответ.