Глава 1

Я небо рисую синим,

а серым рисую скалы,

мужчин обязательно сильными,

а женщин, конечно же, слабыми.

Но небо вовсе не синее,

а серые вовсе не скалы,

приходится быть сильной,

а хочется быть слабой...

Ессения ходила из одного угла комнаты в другой, пытаясь взять себя в руки. Через неделю состоится её помолвка с маркизом Готье айд Онтре. Хотя… Помолвкой назвать это очень трудно. Просто акт официального подтверждения заключенной ранее сделки между её опекуном — дядей по отцовской линии Полем этр Варди и маркизом. Суть этого соглашения предельно проста — опекун, за четвертую часть от наследства, которое оставили Ессении погибшие полгода назад родители, соглашался выдать свою подопечную замуж за известного на всю столицу распутника, картежника, с огромными долгами и дуэлянта Готье айд Онтре. Тем самым подписывая племяннице смертный приговор.

Будущий жених в данный момент пребывал в трауре по своей безвременно почившей от рук разбойников четвертой супруге. И ни для кого не секрет, что пятую будт ждать та же судьба. Готье никогда не женился по любви. Супруга для него — это прежде всего капитал, который можно использовать, чтобы и дальше жить на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая. Когда этот источник дохода себя исчерпывает(а рано или поздно это в любом случае происходит), мерзавец просто избавляется от обузы.

Герцог этр Варди прекрасно знал за кого собирался выдать племянницу. Но это его не останавливало. Как и большинство своих знакомых, герцог не считал женщин людьми, и уж точно не собирался спрашивать у Ессении совета по поводу того, за кого её выдавать замуж. Поль считал, что женщина — это пустоголовое создание, годное только на то, чтобы рожать детей. Мужчина глава семьи. А её дело — быть кроткой и во всем покорной. Раз Поль решил, что племянница может послужить для его обогащения, значит, она послужит.

Ессения с детства не питала надежд по поводу своего замужества. Она всегда знала, что придет время и её выдадут в жены тому, кого выберут родители. Если повезет, то девушка будет с ним знакома и жених будет не слишком стар. но родители умерли и теперь подходящего супруга выбирать будет дядя. Ессения ждала чего угодно, только не маркиза айд Онтре.

Умолять герцога бесполезно. А умирать не хочется.

Понимая, что у неё один призрачный шанс на милиард, девушка все же собрала волю в кулак и попробовала договориться с дядей. Неделю назад Ессения пришла к нему в кабинет и предложила сделку — она отказывается от наследства в его пользу, а дядя вместо замужества, позволяет ей удалится в монастырь к сестрам милосердия.

Поль воспринял это предложение, как попытку ничтожной женщины им манипулировать. И в припадке гнева сильно избил её.

Из-за побоев дяди, Ессения пролежала в кровати почти неделю. Она не могла встать вплоть до сегодняшнего утра. Поэтому помолвку пришлось перенести.

Девушка на всю жизнь запомнила, как Поль, стоя у кровати спросил, осматривающего её врача:

— Когда она встанет?

— Не скоро, — доктор усмехнулся. — Ты хорошенько её отходил.

— Пусть знает своё место, — скривил губы в презрительной усмешке герцог. — Так, когда она встанет?

— Где-то через месяц будет стоять на ногах, — деловым тоном сообщил врач, чьего имени Ессения к сожалению так и не узнала. — Через два сделаю из неё такую же конфетку, как и раньше. Даже шрамов не останется...

— У тебя есть две недели, — жестко прервал его этр Варди. — Потом, хоть ты тресни, она должна присутствовать на официальном оглашении помолвки.

— Но жених ведь заметит шрамы...

— Ему все равно, — фыркнул герцог. — Он эту конфетку вообще вряд ли разворачивать будет.

Дальнейшего разговора Ессения не запомнила. Ей пришлось приложить усилия, чтобы не расплакаться там же. За что ей такая судьба?

Мужчины вскоре ушли выпить в кабинет, пока дядя хвастался особенно удачными ударами во время "порки" — "Видел ту глубокую борозду на пол спины? Это я кнутом, которым лошадь погоняю. А ребра — это вообще со второго удара сапогом".

Неделю Ессения пролежала в кровати, находясь в подавленном и опустошенном состоянии. У неё была одна попытка и та провалилась. Она не видела никакого просвета в дальнейшей жизни и подумывала о том, как бы поскорее закончить это треклятое существование. Поль, видимо, подозревал, что племянница постарается выкинуть нечто подобное, так как приставил к ней нескольких служанок, которые день и ночь сидели возле рядом якобы для того, чтобы развлекать больную и следить, чтобы девушке не стало хуже. На деле их единственной задачей было проследить, чтобы она не устроила неожиданностей накануне оглашения помолвки. Без этого официального ритуала, выполненного, самое малое за месяц до официальной церемонии, брак считался недействительным. Суть Оглашения помолвки сводилась к тому, что будущие невеста и жених произносили ритуальные клятвы перед лицом господа, выражая свое полное согласие связать себя узами брака. Поэтому герцог привез племянницу в столицу (здесь находился ближайший к его имению собор) и поэтому нужно было, чтобы она встала на ноги. Это же послужило единственной причиной, по которой он не бил по лицу.

Как ни странно, но выход из положения подсказала именно одна из служанок-сиделок. Чтобы развлечь больную, она читала ей газету с местными новостями. Ну, как новостями… Скорее, сборник слухов, вплетен и домыслов, среди которых доверять можно было разве только официальным извещениям из дворца (кто на какую должность назначен, когда будет проходить какой бал), да некрологам.

Одна из сплетен, полученных из источника, близкого к официальному, гласила, что одна из фрейлин королевы-регента была выдана замуж и сейчас её королевское величество активно ищет себе новую. Тут же приводился список возможных кандидатур, с чеснотами, за которые их выбрали: та хорошо играет в шахматы, та вышивает, у той неплохой голос (а королева большая ценительница музыки). Но все ставили на нынешнюю фаворитку наследника трона — графиню Исабель айд Мансини.

Ессении не было абсолютно никакого дела до личной жизни первого принца королевства. Поэтому она сначала пропустила этот слух мимо ушей.

Спасительная идея появилась внезапно, как гром среди ясного неба. Фрейлины королевы не имеют права выходить замуж без разрешения королевы. А её величество вряд ли станет отправлять замуж только что назначенную на должность особу. И не важно уже будет, что по этому вопросу будет думать дядюшка. А Ессения, как девушка благородного происхождения вполне могла претендовать на эту должность. Да и что ей терять? Дядя снова её побьет или убьет?

Если Ессения не сможет стать фрейлиной королевы, тогда ей хоть так, хоть как не жить. Если не дядя, то будущий муж от неё избавится.

Оставалась лишь придумать, как заставить герцога отвести племянницу на бал и найти способ обратить на себя внимание королевы, чтобы убедить её величество в том, что из Ессении будет лучшая фрейлина, чем из фаворитки сына.

Несмотря на эти трудности, девушка заметно приободрилась. Наконец-то у неё появился план. И появился стимул, чтобы сегодня утром встать с кровати. Это было трудно — все тело было как один большой синяк, болели ребра и её хорошенько шатало. Но Ессения выпила столько лекарства, сколько могла, чтобы остаться при более менее ясном уме, и велела служанке нанести обезболивающий бальзам на самые тяжелые раны. Девушка понимала, что сегодня должна выглядеть как человек, идущий на поправку. Иначе шансы попасть на бал будут не велики.

Все утро она провела измеряя комнату шагами, чтобы привыкнуть к боли в теле. Нужно терпеть. Никаких стонов во время обеда. Необходимо было понять — как поворачиваться можно, а как будет слишком больно.

Ессения сильно волновалась. Успех задумки зависел только от того, сможет ли она произвести на дядю нужное впечатление. Наконец, в дверь постучали, и вошедшая служанка сказала, что дядя ждет её к обеду. Ессения кивком отпустила служанку, ещё раз критически осмотрела себя в зеркале и глубоко вдохнув, решительно пошла вниз. Сейчас отступать просто некуда.

Уже в коридоре девушка вспомнила про лестницу. Спуск по ней оказался настоящим испытанием. Однако Ессения заставила не думать себя о мучительной боли в ребрах и спине, постоянно повторяя про себя, что нужно терпеть. Но все равно только ослиное упрямство да сила воли позволили ей добраться до столовой.

Прежде чем дать знак слуге, чтобы дверь открыли и она могла войти, Ессения остановилась, чтобы немного прийти в себя и справится с подступающей тошнотой. С одной стороны, девушка понимала, что стоило выпить больше обезболивающего, чем она выпила. Тогда боль не была бы такой сильной. С другой стороны — от этого лекарства Ессения медленно думала, была сонной и постоянно уставшей. А ей сейчас нужна была ясность мысли.

Как и ожидалось, дядя не стал ждать племянницу. Жилистый мужчина с залысиной, бакенбардами и редеющими усами расположился в кресле хозяина дома и уже доедал второе. Судя по тому, где стояла тарелка с остывшим бульоном для Ессении, племяннице отводилось место не очень почетного гостя. Девушка была благодарна судьбе и за это, ведь дядя за непослушание вполне мог оставить её без еды или отправить за стол к слугам.

Вежливо поздоровавшись, и не дождавшись ответа, Ессения прошла и заняла своё место. Герцог уперто продолжал игнорировать её существование. И это плохо. Девушке во чтобы то не стало нужно было вытащить его на разговор.

Перебрав в уме множество вариантов начала разговора, пока делала вид, что ест похлебку, Ессения в конце концов, остановилась на том, который будет не самым изящным, но, по крайней мере самым действенным. Первой с ним заговорить. Но даже понимая, что это нужно сделать, она не могла заставить себя это сделать. Девушка испытывала животный ужас перед своим дядей. Она боялась его каждой своей клеточкой и при мысли о том, чтобы заговорить первой все внутри замирало, а к горлу подкатывал ком.

Но это нужно было сделать. Ессения не хотела сгореть живьем вместе со своим ребенком, или быть забитой насмерть, как дикое животное. Поэтому, улучив минутку, она глубоко вдохнула, и обратилась к опекуну:

— Ваша милость, не будет ли большой наглостью с моей стороны обратиться к вам с просьбой?

Герцог поднял на неё не шибко заинтересованные глаза. Однако у него сегодня было неплохое настроение: лошадь, на которую он поставил на скачках пришла первой, девчонка спустилась к обеду, значит оглашение помолвки можно будет провести раньше. Кроме того, ему польстило то, как племянница лебезит. Брат никогда не знал толку в воспитании. Одна хорошая порка и вот результат — сидит, боится вздохнуть без его разрешения. Теперь уж точно ей в голову не придет мысль предлагать ему! ему!!! разные сделки. Скажет выйти замуж за конюха — побежит, как миленькая. И у мужа с нею проблем не будет.

Что и сказать, Поль этр Варди был собою горд. Поэтому милостиво разрешил:

— Давай, только быстро.

Ессения кивнула:

— В прошлый раз я приезжала в столицу с родителями. Как раз был мой дебют в свете...

— И ты что хочешь, чтобы я снова вывел тебя в свет? — чуть не рассмеялся Поль, так нелепо это звучало. Но девчонка его удивила:

— Как раз наоборот дядюшка, — "дядюшку" от этого обращения передернуло и все его хорошее настроение испарилось. На это собственно Ессения и рассчитывала. — Я хотела попросить вас не брать меня с собой в свет, если вы это планируете. У меня с походами на балы связанны не хорошие воспоминания. Я не имела там успех и не хотелось бы снова это переживать...

— Пока что я здесь твой опекун, — рыкнул герцог так, что его племянница против воли испуганно вжала голову в плечи. — Я буду решать что тебе переживать. И раз уж ты сама об этом заговорила — то сегодня был, мы туда идем. В семь ты должна быть готова.

Девушка сделала вид что шокирована и огорчена его словами, поэтому пытается уцепиться за последнюю соломинку:

— Но я ещё слишком слаба для походов на бал...

— К столу спустилась, — презрительно фыркнул тот. — Значит и туда дойти сможешь. А там сядешь в углу и можешь хоть весь вечер просидеть. Все я сказал. Или ты будешь со мной спорить?

Он угрожающе взялся за кнут.

— И в мыслях не было ваша милость, — Ессения сделала вид, что пытается сдержать слезы. — Если на то будет ваша воля, то я пойду к себе в комнату, готовится к вечеру.

— Проваливай, — позволил герцог и оставив кнут в покое, вернулся к прерванному чтению. Вот же выскочка, будет тут ему указывать.

Ессения медленно встала и побрела к себе в комнату. За дверью столовой уже можно было не притворяться и она шла держась за все, что попадалось по руку: стулья, мебель, перила, стена. Первая часть плана удалась. На бал она попадет. Она сделала ставку на то, что сможет заставить Поля поступить так как ей нужно из чистого противоречия. И дядя не подвел. Была правда и вторая вероятность — мужчина мог попросту снова избить племянницу. Ну, что ж, раньше или позже умирать — не имеет значения.

Ессения ещё не знала, что будет делать дальше, на балу. Но надеялась, что сможет что-то придумать.