Глава 24: Предатель

Глава 24.

Предатель.

Следующие несколько дней тянулись так долго, что Виктору хотелось выть. Грейс спорила с сиделками, пытаясь усадить то одну, то другую у кровати Виктора. В прочем, она и сама могла просиживать у его кровати по несколько часов, то ли выражая таким странным образом благодарность, то ли просто потому, что ее это забавляло. Виктор то и дело порывался то снова поехать к Геде посоветоваться, то пойти искать Джека посреди ночи. Он раскидывал карты, задавая им вопросы, и в какой-то момент все же пришел к выводу, что не должен менять свои планы. Если Джек и ждет его, то на маяке, и как бы Виктору не хотелось избежать это встречи и дальнейших объяснений, сейчас это было неизбежно.

Пенелопа эти несколько дней искала Ловца. Точнее, она искала способ, который помог бы ей в этом поиске, или что-то, что помогло бы ей уловить эту тонкую материю. Но все ее попытки были тщетны, каждый раз, когда ей касалось, что она близка к разгадке, что-то сбивало ее.

Глядя на это, Виктор несколько раз заводил с Пенелопой разговор о повторной поездке к Геде, но девушка, как нарочно, не давала точного ответа.

Тем временем Иероним то исчезал, то неожиданно появлялся, словно из неоткуда. В прочем, даже такое его поведение не мешало Виктору быть уверенным, что Чистильщик день и ночь следит за каждым его шагом. Он точно знал, что стоит сделать шаг за порог, и Иероним будет тут как тут, следовать за ним, как бледная тень. Альбинос почти не спал, на ночь, занимая кресло в коридоре и не отводя глаз от двери в номер Гадателя. Чистильщик сильно осунулся, а усталость не только читалась в каждом его движении, но и была заметна с первого взгляда. Темные круги вокруг глаз и сетка лопнувших в глазах сосудов явно были признаками длительного отсутствия сна, а запавшие щеки – излишнего голодания.

В один вечер Виктор не выдержал и, молча открыв дверь, кивнул Иерониму на диван в прихожей. В последнее время Гадатель становился все чувствительнее и усталость и плохое самочувствие молодого альбиноса наваливались на него головной болью, сравнимой разве что с жестокой пыткой.

Иероним попытался было отказать, но и Виктор был не преклонен. Чем сильнее у него болела голова и чем сложнее было дышать, тем больше агрессии в нем просыпалось.

В одном номере с Чистильщиком Виктору было не намного уютнее и проще заснуть, но так хотя бы его больше не мучила мигрень.

В одну из таких ночей, едва задремав, Виктор снова проснулся от странного ощущения раздражения и тревоги. Прислушавшись, он напрягся, расслышав звуки из гостиной. Ему показалось, что там происходит какая-то потасовка, не драка, но борьба. Противники были почти беззвучны, но звуки шагов и возня, падающие предметы выдавали их с головой. Гадатель поднялся и быстро оказался у дверей из своей комнаты, тут же распахнув их, и замер.

Иероним крепко держал за воротник Аурику. Девушка почти висела в воздухе и отчаянно пыталась выкрутиться, цепляясь за руку Чистильщика и оставляя на белоснежной коже красные царапины.

Виктор не смог сдержать смеха – Аурика напомнила ему взбесившуюся кошку, которую поймали при попытке утянуть что-то со стола, тогда как Иероним был похож на усталое Кентервильское привидение. Альбиносу определенно нужно было выспаться, но, похоже, Аурика помешала его планам.

-Белоснежка, прекрати уже свое падение в моих глазах и поставь девушку на землю, — Виктор на мгновение вернулся в свою комнату и накинул халат поверх пижамы. Присутствие Аурики и их внезапная потасовка с Иеронимом определенно не внушало ему позитивных мыслей и казалось странным, настолько, что он даже почувствовал озноб.

Когда он вернулся в гостиную, Иероним уже усадил Аурику на стул и замер рядом, скрестив руки и возвышаясь над ней словно тюремщик. Виктор подвинул стул и сел напротив Аурики, близко-близко. Девушка смотрела на него исподлобья, едва дыша. Она сцепила руки в замок и прикусила губу.

Виктор отлично понимал, что ей с одной стороны не хочется говорить ему ни единого слова, а с другой хочет рассказать о столь многом. Но она молчала, и тогда Гадатель, нарушив тишину, заговорил первым:

-Аурика, что ты здесь делаешь?

-У нее был ключ, — прежде, чем ответила девушка, произнес Иероним. – Разве ты не обещал, что расстанешься с ней, что бы не подвергать опасности?

-Я и расстался, — Виктор пожал плечами. – Ключ, значит? В этом отеле хоть кто-нибудь еще не обзавелся ключом от моей комнаты? – он улыбнулся Аурике и протянул руку. – Верни мне его.

Барменша замялась. Она долго просто смотрела на Виктора, как если бы пыталась прочесть что-то в его взгляде, как смотрела на него раньше, когда они еще были вместе. Какое-то время она не решалась ему ответить, но потом повела плечами, вздохнула и нехотя вернула ему ключ. Виктор видел разочарование в ее взгляде.

Разочарование, обиду и досаду, как если бы она с чем-то не справилась.

-Я просто соскучилась и решила, что… — начала девушка. Виктор поморщился. Он не мог похвастаться тем, что он знаток мимики разных людей, что он умеет читать по чужим лицам, но все же Аурика больше не казалась ему загадкой. Он мог прочитать ее мысли, даже не будучи телепатом.

-Ты мне врешь, — Виктор неодобрительно покачал головой. – И даже не краснеешь. И, похоже, даже не собираешься сказать мне правду, — он посмотрел на Иеронима. – Что-то кроме ключа у нее еще было? Я знаю, что ты наверняка ее обыскал.

Иероним кивнул и кинул Гадателю гладкий камень. Когда-то, по форме он напоминал диск, но кто-то старательно выбил, выковырял и вытер в нем отверстие, дыру. Камень был тщательно отполирован и обернут полоской ткани. Тонкие ленты сплетались в паутину, вместе с нитками, проволокой, лесками, бусинами, камнями и многими другими мелочами.

Этот камень напоминал Виктору разбитые остатки калейдоскопа – яркие, разноцветные и блестящие осколки, которые завораживали и манили.

Но Виктор сразу догадался, что это.

-Это Ловец, — охнул он.

Он с удивлением понял, что не чувствует ни разочарования, ни чего-либо еще, что должен бы чувствовать человек, которого предала девушка, с которой у него были, пусть и мимолетные, но близкие отношения.

То, что он испытывал, скорее, было похоже на печальный триумф. Только сейчас он поймал себя на мысли, что всегда подозревал ее в чем-то, всегда чувствовал, что с ней что-то не так.

-Всегда есть подвох, а? – проворчал он. – Итак, тебя нанял Оливер, что бы ты подкинула мне Ловца, — он подкинул камень в руке, — что бы после того, как Иероним убьет меня, Оливер мог просто забрать этот камень у меня из кармана, или прикроватной тумбочки, — он поджал губы. – Пенелопа будет готова тебя порвать на кусочки, но… — Виктор пожал плечами. – Ладно. Считай, свою задачу ты выполнила, я возьму у тебя Ловца и…

Аурика перебила его. Она говорила быстро, торопливо и сбивчиво.

-Я не хотела причинять тебе неприятностей, я до последнего не хотела приносить Ловца, — в ее голосе слышались нотки страха и волнения.

Виктор осекся. Не могла же она и вправду бояться его? Но вместо того, что бы спросить, что так пугает ее, Гадатель сказал совсем другое. Он должен был делать вид, что ничего не замечает.

-Я предвижу следующее за этой репликой «но», — проворчал Виктор и добавил. – Может оно прозвучит как «но я была обижена», а может и как-то еще. Удиви меня.

-Дэвиэна сказала, что если я не сделаю этого сейчас, то они больше не будут мне доверять. Не станут посвящать в свои тайны.

-Так-так-так. Ты действительно меня удивила, — Виктор переглянулся с Иеронимом. Невозмутимость альбиноса Виктора одновременно и смущала, и успокаивала. По крайней хоть кто-то из них был непробиваемо спокоен, в то время как Виктор все больше раздражался. К тому же, воспитанный Чистильщиками, Иероним наверняка обладал кое-какими навыками допроса. Виктор только надеялся, что здесь Братство давным-давно отошло от своей матери Инквизиции.

-Расскажи мне подробности. Я так понимаю, что не только Дэвиэну ты сейчас потянешь следом за собой. По традиции, ведьм должно быть трое.

-Мы были приставлены сначала просто к Грейс, а потом еще и к тебе. Все трое. Я, Дэвиэна и Саша. Саше вообще не нравится эта идея, она до сих пор корит Дэвиэну за то, что та нас в это втянула. Но мы всегда списывали это на то, что она просто ворчливая и сварливая старуха и…

-Не знаете вы ничего про ворчливых старух, — фыркнул Виктор. Он краем глаза взглянул на Иеронима и заметил, что альбинос быстро уловил ход его мыслей и теперь старательно пытался сдержать улыбку.

Аурика непонимающе моргнула. Виктор с трудом заставил себя перестать улыбаться и знаком попросил ее продолжать.

-Мы втроем многое знаем о вас, магах, но сами такими не являемся. Пытаемся гадать понемногу, но получается… не очень.

-Что это значит? Я все еще не до конца понимаю… — перебил девушку Иероним. Он, не отрываясь, смотрел на Виктора, и Гадателю стало не по себе от пронизывающего взгляда его глаз, словно сделанных из мутного стекла, с тонкими вкраплениями красного и розового.

-У Саши наверняка кто-то из родственников был частью Колоды, — тихо пояснил Виктор. – Наверное, Смерть, или что-то вроде. У Дэвиэны скорее кто-то из дальних родственников. Достаточно, что бы обладать какими-то жалкими способностями, вроде способности слышать людей из Безмирья, — Гадатель осекся и, сощурившись, посмотрел на Аурику. Он все еще чувствовал то тепло, что она излучала, ему все еще хотелось греться в его лучах.

Почувствовав легкий зуд в самых кончиках пальцев и переполняющее его желание обнять девушку, Виктор стиснул руки в кулаки и вскинул голову:

-Но ты сама даже не близка к Колоде.

-Что? – Аурика вздрогнула. Виктор заметил, что ее слова взволновали ее и задели, сделали невыносимо больно. Девушка прикусила губу и выжидающе уставилась на него.

-Ты – Источник.

Аурика не понимала его. Виктор понимал, что ей неловко переспрашивать, или, быть может, она прямо сейчас пытается понять, что он имеет в виду, или борется с яростью…

Вместо нее, снова, вопрос озвучил Иероним:

-Что это значит?

-Те, у кого в крови магия связаны с теми, или иными явлениями природы. У меня это четыре стихии, у Пенелопы и Генри – лунный цикл, у тех, кто принадлежит к семье кубков – вода… И так далее, и тому подобное. Если мы слишком много сил тратим на задание, мы можем попытаться восстановиться, обратившись к природе. Правда, если ты оступился – природа тебе не поможет.

Виктор потер переносицу. Он ведь чувствовал ее тепло с самого начала, он мог догадаться сразу. Но он подсознательно убеждал себя в том, что все хорошо. Его, обычно излишняя, подозрительность в кои-то веки не сработала.

-И причем здесь она? – Иероним с презрением окинул девушку взглядом и уставился на Виктора. Гадатель снова вздрогнул.

«Нужно будет предложить Белоснежке специальные очки…» — подумал он, тряхнул головой и продолжил свой рассказ:

-Мы называем Источниками тех людей, которые впитали в себя столько энергии какого-то источника силы, что сами практически становятся им. Когда такие, как я встречают человека, внутри которого теплится тот, или иной кусочек энергии, мы привязываемся к таким людям. Это как наркомания.

-И… И кто же я? – неуверенно спросила Аурика.

Виктор протянул к ней руку и коснулся волос. Теплые, словно лучи солнца, и яркие, блестящие, как настоящее золото.

-Солнце, — Виктор одернул руку, словно обжегшись, и замолк. Долго быть рядом с человеком-Источником было опасно. В конце концов, они действительно вызывали привыкание.

-Значит ли это… — начала Аурика и Виктор, заранее поняв, о чем она хочет спросить, оборвал ее:

-Ты правда хочешь говорить об этом сейчас?

Он надеялся, что Аурика поймет, что он не считает ее хуже, или лучше, или что он считает их отношения ошибкой.

Он надеялся, что она вспомнит, что все что было, было несерьезно. Вздохнув, он попытался вернуться к изначальному разговору.

-Оливер пообещал вам что-то в обмен на работу. Деньги? Славу? Что?

-Магию, — в глазах Аурики вдруг появился странный огонек, и Виктор испытал странное желание выгнать ее из номера и больше никогда не видеть. Во взгляде Аурики, в ее выражении лица он вдруг увидел, что она, на самом деле, прекрасно понимала, что все это значило.

Она понимала, что магия не придет к ним просто появившись из ничего, она отлично понимала, что должна будет ограбить кого-то.

-Аурика, — прошептал Виктор. Он уже предвидел ее ответ, но все же не мог не спросить: — Ты знаешь, что Оливер сделал бы, что бы вы получили силу?

Аурика пожала плечами:

-Это воровство. Так бывает, когда что-то нужно тебе больше, чем обладателю.

-Тоже мне, Робин Гуды, — Виктор поморщился. Он посмотрел на Иеронима, но Чистильщик как не слышал слов девушки. – Значит, мне моя магия не нужна? – он улыбнулся.

-Сначала я волновалась за тебя, особенно потому, что ты мне понравился, — Аурика смущенно опустила взгляд и продолжила: — Потом я узнала тебя поближе и поняла, что ты сам жаждешь этого.

-Ты тоже больна этой лихорадкой, — с презрением произнес Виктор. Сколько таких людей окружало его в последнее время. Оливер, эти трое и… и Тристана. – Я сам способен решить, кто и когда будет лишать меня магии, спасибо, — Гадатель потер лоб и замолк, задумавшись.

Аурика не знала правдивого плана мистера Льюиса. Хотя Виктор не сомневался, что даже узнав его, девушка бы не отступила. Лихорадка понемногу захватывала ее, проникая под кожу и порабощая каждую клетку ее тела.

-Либо он обманул вас троих, либо собирался и дальше убивать таких, как я. А вы ему поверили и подыграли. — Гадатель вздохнул. Он немного отодвинулся от девушки, словно ее Лихорадка была заразна.

-Итак, он пообещал вам магию и попросил сделать что?

-Следить за тобой и Грейс. Я должна была подкинуть тебе ловца, Дэвиэна и Саша ухаживать за Грейс и сделать так, что бы ты заинтересовался в этом деле…

-Не выглядели они так, словно пытались меня заинтересовать, — Виктор ухмыльнулся. – Вот Грейс поработала на славу.

-Они могли намеренно не услышать ее. Или умолчать. Могли рассказать иначе. Это…

-Я понял, — Виктор задумался. Он не знал, что еще спросить у Аурики. Что-то подсказывало ему, что как самой младшей, да еще и даже отдаленно не ведьме, ей о многом не говорили. Саша выглядела опытнее всех и наверняка знала различие между людьми, способными к мелким фокусам или лекарству, и Источником. – Что ты знаешь о маяке?

-Только то, что все знают. Там магическое, аномальное место. Он не подвластен времени, но и человеку не подвластен.

-Хорошо сказала, — Виктор фыркнул. – О нем что знаешь? – он кивнул на Иеронима. Девушка прикусила губу, помолчала и тихо произнесла:

-Я знаю, что Оливер говорил Дэвиэне и Саше, что наймет кого-то, кто должен будет тебя убить. Я так поняла, что это он и есть.

Виктор едва сдержал крик триумфатора и посмотрел на Иеронима. Альбинос даже бровью не повел, ни единый мускул на его лице не дрогнул. Виктор поджал губы и пообещал себе быть более доверчивым. Даже когда дело доходило до доверия Чистильщикам.

Иероним действительно уже поверил в то, что с Братством Чистильщиков не все так просто, как хотелось бы. Это было не просто «Тайное общество», но тщательно продуманная организация, предлагающая услуги наемных убийц, способных расправиться с любым колдуном, волшебником или знахарем.

Что испытывал Иероним в этот момент своего горького триумфа, осознания, что его подозрения были правы, Виктор не мог ощутить или хотя бы представить. Но он был уверен, что сейчас Чистильщику очень больно.

И Виктору было ужасно его жаль. Пытаясь отвлечь альбиноса от лишних размышлений, он спросил:

-Что мне еще стоит спросить у нее?

-Как вы связываетесь с Льюисом? – Иероним поднял голову, посмотрел на Виктора так, словно ничего не случилось, после чего сделал несколько шагов к нему и развернулся, теперь уже остановившись рядом с ним. – Что он сказал вам последний раз? Когда он будет здесь?

-Неплохо для человека, который не хочет мне помогать, — Виктор одобрительно кивнул и посмотрел на Аурику. – Что же ты молчишь?

-Дэвиэна или Саша звонят ему раз в три дня, или когда это необходимо. Когда мы звонили последний раз, он просил нас быть как можно расторопнее и подкинуть тебе Ловца. Остальное будет сделано уже без нас. А сам он, похоже, собирается приехать в течение недели.

-Вот как, — Виктор задумался. Похоже, пробуждение Грейс мистер Льюис и правда не предусмотрел. Он просто представить себе не мог, что это случит раньше, чем его план будет приведен в действие, а теперь ему приходилось проворачивать все это в экстренном порядке.

Его дочь знала слишком многое и слишком о многом могла рассказать. Весь его план оказался на грани срыва.

Или уже сорвался.

-Есть что-то, о чем мы еще можем ее спросить?

Иероним пожал плечами:

-Я думаю, Гадатель, есть что-то, что ты и мне недоговариваешь, а хочешь, что бы я понял, какие еще вопросы ей задавать, — он развел руками. – Идеально было бы допросить ее вместе с сиделками, да что бы присутствовали все, кто в курсе ситуации, — он перевел дыхание. – Но я боюсь отпускать ее сейчас. Она может предупредить сиделок.

-Не бойся, — Виктор посмотрел Аурике прямо в глаза. Даже говоря, что она пытается разбираться в магии, Аурика все равно свободно пускала даже такого слабого гипнотизера, как Виктор, в свой разум. Источники были свободны от границ, они давали энергию даже тем, кто ее не заслуживал, и давали возможность влезть в свою голову каждому, кто был на это хоть немного способен. С другой стороны, Виктор не отрицал, что Аурика просто слишком хорошо вжилась в роль и теперь играла привязанность, а может что-то еще. – Она не скажет. Она сейчас пойдет домой и ляжет спать, а завтра утром снова вернется к нам.

Аурика не ответила. Она не могла отвести от Виктора взгляд. Ее трясло, она и пыталась сопротивляться, и нет одновременно. Виктор моргнул и посмотрел на Иеронима снизу вверх.

-Проводишь ее, — больше утвердительно, чем вопросительно сказал он. Ему хотелось хотя бы пару минут побыть в одиночестве, а Иерониму наверняка нужно было немного свежего воздуха и немного прогуляться, хотя бы по заброшенному парку рядом с отеле.

Иероним же его мнение не разделял, но вынужден был согласиться.

-Хорошо, — нехотя кивнул Иероним. Он увел Аурику и тщательно закрыл за собой дверь. Девушка не сопротивлялась, хотя и не позволила Чистильщику взять себя под локоть.

Виктор встал и подошел к окну. Почему-то происходящее его не удивляло. Он словно знал об этом, ожидал подобного исхода. Он с самого начала видел подвох.

Он покрутил в руках Ловца и сунул его в карман халата.

Завтра. Завтра он отдаст это Пенелопе и, быть может, посмотрит на все происходящее совершенно иначе.

Иероним вернулся, как всегда, совершенно бесшумно. Что бы обозначить свое присутствие, он тихо кашлянул. Виктор обернулся.

Совершенно неожиданно, Чистильщик все больше удивлял Виктора. Он словно пересиливал себя и отбрасывал какие-то предрассудки, хотя и циклиться продолжал на многом. Виктор предполагал, что те принципы, что альбинос не может отбросить, были приобретены им самостоятельно, что, скорее всего, означало, что они практически неуничтожимы в его сознании.

-Ты мне сейчас больше нравишься, когда мы только познакомились, — Виктор направился к дверям в свою комнату. – Начнешь вести себя как братцы МакМанусы вообще станешь бесценным. Я даже попробую простить тебе твои предыдущие убийства, — он вернулся в свою комнату и закрыл за собой дверь.

Замерев у двери, Гадатель достал из кармана пижамы колоду карт, перетасовал ее и вытащил одну.

На ней худенький мальчик в черно-желтом костюме, смело и резво шагал к обрыву. Он не реагировал ни на пытавшегося его остановить пса, ни на слепящее яркое солнце в небе.

Сейчас эта карта говорила ему о том, что они только в самом начале пути.

И еще немного, самую малость, напоминала о Джеке. Но думать об этом Виктору было слишком страшно.

Почему-то, этим вечером его неумолимо клонило в сон. Возможно впервые за долгое время.

И Виктор этим немедленно воспользовался.