Глава 4

— Глава 4-

«Латиновая соль — нестабильные кристаллы света, вспыхивающие и выгорающие при сильном физическом воздействии».

«Поваренная соль — продукт алхимии и являлась роскошью до тех пор, пока гномы не начали полномасштабную ее добычу в шахтах».

«Минералы и их свойства» Гемм Ритский.

«Орден паладинов не имеет привилегий, никогда не пользуется своим положением и всегда стоит на защите народа от черных сущностей. За это он пользуется оправданным уважением».

Исторические сказания Эрдарии, том 1.

Чем отличается пессимист от оптимиста? Оценкой будущего или отношением к событиям уже произошедшим? Должен ли пессимист радоваться маленьким удачам, если все остальное видится в мрачных тонах? Допустим, вы выкрутились из опасной ситуации без последствий. Должен ли пессимист радоваться, или убиваться, предполагая, что дальше будет еще хуже? Должен ли оптимист сохранять невозмутимость и искать хорошие стороны, вроде отличного опыта и развлечения? Кто знает. Лично я всегда считал себя пессимистом. Но, проснувшись в то утро, я несказанно этому обрадовался.

Поговаривают, что радоваться утреннему пробуждению — хорошо. А вот радоваться тому, что проснулся — уже плохой признак. В чем же разница? Наверно, в том, с какой мыслью засыпаешь. В первом случае — что завтра будет новый день, полный свершений. Во втором — что новый день для тебя может и не наступить. Учитывая, что вчера я не столько заснул, сколько отключился, было решено выбросить из головы все народные предрассудки и просто открыть глаза.

Солнце уже взошло, пуская блики по злочастному куполу над монастырем. Меня эта штука бесила, по той причине, что я не знал, чего от нее ожидать. Вот схлопнется, придушит нас тут всех. Или окажется, что он не пропускает воздух. Или, еще какая каверза. Но с куполом я поделать ничего не мог, а посему отбросил и эти сомнения, решив заняться делами более приземленными.

Первым делом я нашел фляжку. Она лежала рядом с сумкой в гордом одиночестве. Видимо, Рик вчера сложил все выпавшие вещи обратно. Повязки на руках пропитались кровью. Вытаскивать пробку пришлось зубами, придерживая флягу кончиками пальцев обеих рук. Отметив, что вода почти закончилась, я сделал пару глотков и огляделся. Рика в обозримой близости не наблюдалось. Но, неподалеку на клумбе горел костер, сложенный из сломанной мебели. На воткнутой в землю треноге покачивался булькающий котелок. Видимо, рыжий разжился припасами, взамен утерянных вещей. Оценив самочувствие, я решил, что пора уже подниматься. Дальнейшее лежание не пойдет на пользу ни здоровью, ни шансам выбраться отсюда.

Аккуратно приподнявшись, я удостоверился, что организм не протестует находиться в вертикальном положении. Значит, навстречу новому дню.

Нога еще побаливала, но я все же сделал пару разминающих упражнений, прислушиваясь к хрусту суставов, и, хромая, отправился разведывать обстановку. Сумку я решил не брать, уверив себя, что раз уж я сегодня оптимист, то могу предполагать благоприятный исход любых (или, хотя бы, не слишком рисковых) событий. В котелке закипала вода, вероятно, Рик ушел за ингредиентами. Или больше ничего не нашел.

Паладин лежал там же, где мы его и оставили. Посапывал он вполне мирно, и мне даже захотелось его пнуть. Но, сдержавшись, я решил прогуляться вокруг монастыря, дабы удовлетворить эстетические и прочие естественные потребности. Со всех сторон храм был засажен фруктовыми деревьями, но, увы, когда время остановилось, был не сезон. Зато я нашел колодец, из которого, Рик, видимо, и черпал воду. Мда, хорошо здесь. Но, лучше побыстрее вернуться, а то ведь здесь несколько тофу еще неподалеку могут шастать. Еще решатся накинуться на нашего бессознательного. Зря я его, что ль спасал? Здоровье гробил.

Когда я вернулся, Рик уже сыпал чего-то в котел. Нашел-таки тайные закрома Светлого Ордена. Что ж, хорошо. Значит, голодной смертью не помрем. Рыжий помешал варево длинной ложкой и повесил оную на рогатину у костра.

— Проснись и пой, мой добрый гном, работать вышел ты в забой! А вечером опять в запой, таков трудяг удел мирской! — продекламировал я.

— Дать бы тебе по ушам, да история мне этого не простит. Негоже уникалов калечить, — буркнул рыжий.

— История всепрощающа! Как Бог! — сделал я пируэт на здоровой ноге, вдыхая полной грудью.

— Это еще кто?

— Без понятия. Но, из разговоров южан я понял, что он все знает, всех прощает, ему приписывают все праведные качества, которым он, якобы, и научил людей. А еще на юге молятся не для укрепления духа и очищения души, а обращаясь к нему с просьбами. И есть там такой Орден служителей его, которые борются с происками зла и прочими неугодными силами. Я не совсем вникал, да и новое это учение. Вряд ли долго продержится.

— Ладно, давай, повязки сменю, — вздохнул Рик, доставая из котомки чистые бинты.

Отказываться было глупо, и я покорно протянул ладони. Зрелище, открывшееся моим глазам, не порадовало. Не считая нескольких глубоких порезов, ладони испещряли десятки более мелких. Смыв кровь, Рик вылил сверху что-то дурно пахнущее из заготовленного пузырька и заново забинтовал.

— Постарайся особо не шевелить, а то раны долго не заживут.

— Угу. Нет проблем. Я с детства обучен все ногами делать, — вздохнул я и направился к паладину.

Ему было лет под тридцать, среднего росту, широк в плечах. Короткие черные волосы, героический волевой подбородок. Одет в белую, но изрядно вымазанную изношенную рясу. Причем, этот гад продолжал мирно посапывать. Знаете народную мудрость? Если тебе плохо, почему бы не нагадить другому?

Я примерился и пнул спящего в подошву сандалии. Эффект превзошел все ожидания. Паладин вскочил, с негодующим воплем:

— Че, пора на молебен?!.. — но, тут же схватился за голову, — У… Че ж вчера было-то? Рассол есть у кого?

Я только сплюнул, направился к костру.

— Целительный пинок. Одно из двухсот двадцати трех секретных умений, которыми должен владеть герой саги без роду и племени, обладающий бессчетным количеством никому не известных способностей, — сказал я, проходя мимо вытаращившего глаза Рика.

— Шутка, — добавил я, поднимая руку хлопнуть гнома по плечу, но вовремя спохватился.

Паладин в это время сообразил, что находится не в своей келье и недоуменно уставился на нас.

— Достопочтенные господа, да снизойдет на вас Длань Света, — одухотворенно произнес паладин.

— Не приведи тьма, — сплюнул я в сторону. Впрочем, сделал это незаметно.

— Не имею чести быть вам представленным, но не подскажите ли, что здесь произошло? — продолжил гнуть свое новоисцеленный.

— Я Хаул, без роду, без племени, — представился я, — а это Рик — гном.

Пока паладин оценивал рост нашего гнома, а Рик перевел внимание на мою скромную персону, пораженный такой наглостью, я спросил:

— Ну, что, сразу расстроим его правдой?

— Что случилось? — подозрительно спросил паладин, задвигая высокий слог и одухотворенность подальше. — Кстати, вы варите обед на священной клумбе, посаженной еще основателем нашего Ордена… Правда, она мне всегда не нравилась.

Пока Рик находился в легком ступоре от происходящего, пришлось полностью взять ситуацию в свои нездоровые руки:

— Дело в том, уважаемый, что не давеча, как вчера, монастырь ваш находился в зоне мертвого времени, куда загремел лет сто назад. Так что, разговор будет долгим.

Паладин задумался, видимо, припоминая события последних дней.

— Мда, нехорошо получилось, — наконец подытожил. Но тут же философски добавил, — Но, может оно и к лучшему.

— Не слишком то вы озабочены судьбой своих товарищей по Ордену, — наконец возмутился Рик, потрясая большой ложкой.

— Если вы не соврали, то они, либо где-то неподалеку, либо, рассыпались прахом довольно давно, — пожал плечами паладин, бесцеремонно заглядывая в котел, — мясо бросали? Отлично. Так что сейчас происходит в стране? Кто облачен священной властью?

Я припомнил, что знаю о политике в нашем славном государстве. Оказалось, что не много. В провинциях простой народ такими мелочами не заморачивался. Ну, ходят сборщики налогов, — так пусть с ними местная власть и разбирается. Какая разница, кто там нынче главный казначей, а кто начальник стражи при дворе? Имена-то меняются часто, а урожай собирать надо.

— Правит Король Генри III последние тридцать лет. Правит твердой, уверенной рукой, и сдавать власть своим сыновьям, или кто там у него, пока не думает. У трона стоит ваш Орден Паладинов, кои объединились из семи Орденов в один и обрели власть, сравнимую с королевской.

— Из шести, — поправил паладин.

— Шести? — не понял я.

— Шести. Как видите, наш Орден не смог присоединиться в силу определенных обстоятельств. Точнее, не захотел. А вы, стало быть, пришли поживиться в нашем моныстыре? Вольные искатели в руинах? Так не стесняйтесь. Уверен, после штурма, успешного, стало быть, все ценное вывезли. Хотя, учитывая, что храм закрыли остановленным временем — не все… Как вообще так получилось?

— Увы, но мы не искатели. Мы, как бы это сказать, жертвы обстоятельств, — вздохнул Рик, — боюсь, что искатели как раз из Ордена, и сейчас они ждут вне купола.

— Кстати, хотелось бы уточнить для ясности, что это за штуковина над нами, — добавил я.

Паладин задумчиво осмотрел полусферу, но вопрос проигнорировал.

— Даже так. Вы, значит, против Ордена? — вопрос прозвучал куда более заинтересованно.

— Типа того. Обстоятельства вынудили, — кивнул я. — Но, все же, хотелось бы немного услышать об этом месте, хотя бы в благодарность за ваше спасение.

— Расскажу, расскажу, — хмыкнул светоносный, разглядывая изрытую под костер святыню. — Меня, господа, зовут Грейв. Лорд Грейв, стоящий в третьем кругу Светоносных Ринокса. Хотя, видимо, теперь уже — Грейв, Последний из Ордена Ринокса.

— Да, да, это хорошо все. Только можно все-таки, ответ на вопрос? — перебил тираду я. — Что эта за штука над нами? Ибо, у меня есть подозрения, что когда она исчезнет, наши жизни могут быть немного в опасности...

— Когда раскрылся барьер? — почесал подбородок Грейв.

— Вчера по полудню.

— Тогда у нас еще два полных дня. Можно спокойно поесть, — высказался он, довольно бухаясь перед котлом, — я ужасно голоден. А времени еще полно. Какое говорите ныне число?

— Эм… — задумался я, — примерно конец первой седмицы осени.

— Тогда, получается, сейчас должно заканчиваться нашествие, — заметил Грейв.

— Погодите, нашествие? Но, ведь до него еще пять дней, — удивился я.

— Пять? Может, это, какое другое нашествие? Наше происходило каждый восьмой день третьего цикла1.

— Что значит, 'ваше'? У нас нашествие одно, — удивился Рик.

— Одно? В наше время, набат били за два дня до нашествия, в этот период проводилось посвящение новых адептов. Последний день они находились в молельне, чтобы потом ликвидировать последствия в округе. Насколько я знаю, у каждого Ордена была территория, на которой проходило нашествие, и каждый Орден отвечал за нее.

— Значит, за сто лет все нашествия слились в одно, — сделал вывод Рик. — И оно стало значительно глобальнее. Паладины постоянно увеличивает свою численность, чтобы не допустить катастрофы.

— Это что ж получается, Орден подстраивается под нашествие и по времени, и по численности, даже по структуре и централизованности? — удивился я.

— А что здесь такого? — Рик неопределенно повел ложкой. — Трудные времена требуют реформаций.

— Да нет, просто не похоже это на реформацию. Скорее, на взаимовыгодное сотрудничество. Мастер всегда говорил, что свет и тьма должны быть в балансе.

— Прав был твой мастер, — кивнул Грейв, — но свет, все же, должен превозмогать, иначе не будет жития простому люду.

— Не будем разводить демагогию, — поморщился я. — Значит, у нас есть два дня, чтоб договориться, решить все проблемы, и по возможности выбраться и учесать как можно дальше, прежде чем те двое сюда заберутся?

— В общем и целом, да. Если честно, я не знаю, что за «двое» с той стороны, — сказал Грейв, — но мне, почему-то не хочется, встречаться с представителями нынешнего Ордена. Хотя бы потому, что наш Орден не собирался присоединяться. Но, как видите, нас вынудили. Вернее, записали Орден посмертно.

— Кто ж это вас так? — поинтересовался Рик. — Вроде, паладины всегда считались неприкосновенными.

— Считались, — подтвердил Грейв, — для всех, кроме других паладинов. Орден Рейдена всегда был одним из самых агрессивных. В их программу обучения адептов входило полноценное владение холодным оружием. И они приняли честь вести переговоры с нашим Орденом, дабы убедить влиться в сплоченные ряды.

Наш наставник отказался. Последствия вы видите.

— Хотите сказать, монастыри воевали друг с другом?! — воскликнул Рик.

— Да, парень, а ты думал, в сказке живешь? Все в этом мире немного иначе, чем видится. Объединение, было для Ордена правильным решением. Но, наше руководство, видимо, не захотело терять власть. И Орден поплатился. Мне одному, похоже, удалось выжить.

— Кстати говоря, как? — невзначай поинтересовался я.

— Я не хочу вспоминать этот ужас — отвернулся Грейв.

— Угу, значит, могу предположить, воспользовались вы не слишком достойными методами? Например, одним из потайных ходов? — предположил я.

Грейв закашлялся:

— Да снизойдет на меня свет! Грешен я! — сотворил он рукой очищающий пасс. — Недостойно паладина бежать с поля боя! И отступил я, дабы все обдумать и с новыми силами ринуться на помощь своим товарищам! Но, когда преисполненный праведного гнева ринулся я на поле боя, поздно было...

Паладин удрученно повесил голову. Правда, ненадолго.

— Хотя, с другой стороны, где сейчас я и где все мои братья, — задумчиво пробормотал он. — И я могу снова служить делу света.

— Удобная философия, — кивнул я. — в неправедном поступке искать выгоду для окружающих.

— Да что ты понимаешь, — отмахнулся Грейв. — Давайте лучше есть, а то у вас обед скоро потеряет всякий удобоваримый вид.

Рик, спохватившись, снова начал помешивать кашу, оценивая ее на готовность. После чего, стащил котел с перекладины и поставил на землю.

— Налетайте, чего уж там, — махнул он, — мы теперь в одной шахте.

— Остался только один вопрос, — заметил я. — Как ты умудрился на тофу напороться? И откуда они тут взялись?

— Эм? — неуверенно промычал Грейв. Какое-то время он напряженно чесал подбородок. Затем потер виски. Видимо, эффекта сие не возымело, ибо результатом стало короткое. — Да не помню я…

Кашу жевали молча. Каждый раз, когда я погружал ложку в густое варево, она норовила выскользнуть из пальцев. Так что, я предельно сосредоточился на процессе, отвлекаясь только отталкивать локтем Мрака, который мало того, что своевольно появился, так теперь еще и любопытно заглядывающего в тарелку.

— Эм, Рик, — голос паладина был, не то, чтобы тихим, но он старательно делал вид, что шепчет. — Ты в курсе, что твой друг… Ну, как бы это сказать… Темный, что ли?

— Да я заметил, — согласился гном, тоже заговорщически наклоняясь к Грейву.

— И, что думаешь?

— Да, вроде, нормальный парень. Тебя, к тому же, спас. Да и в деревне у нас исполнял обязанности паладина. Все о нем исключительно хорошего мнения.

— Надо же, как мир изменился. В наше время такого не было, — покачал головой паладин.

— Да в наше, в общем-то тоже…

— Я вам не мешаю? А то отойду? — саркастично поинтересовался я.

— Нет, — дружно ответили однокашники и с энтузиазмом погрузились в трапезу, наворачивая ложками.

@ @ @

Множество философов пытались вычленить три вещи, на которые можно смотреть бесконечно. Почему именно три, никто достоверно уже не помнит. Возможно, три — считалось сакральным числом. Возможно, первый философ когда-то высказал такую идею своим ученикам… Но, вот беда. Человеческая (да и не только) многогранность просто не могла уложиться в каких-то там жалких три пункта. Возможно, в древности, когда в мире было не столь много развлечений, и цивилизация не придумала ничего более интересного, чем созерцание красот природы, все было именно так. Но теперь в мире множество вещей, которые мы по той или иной причине готовы созерцать неограниченно долго. Одной из таких, является фронт работ, которые предстоит выполнить. Стоит окинуть его взглядом, как желание начинать тут же испаряется, и чем больше смотришь, тем меньше это желание. Даже, если это такая мелочь, как мытье посуды.

Мы стояли вокруг пустого котла и гипнотизировали его взглядом.

— Будем его мыть? — спросил Рик, постукивая чугунную емкость носком сапога.

— Я пас, — тут же отмазываюсь, демонстрируя забинтованные ладони.

— А смысл? — скорчил скептическое лицо Грейв. — На кухне таких еще много. Если будем брать с собой, можно выбрать любой чистый.

— Значит, так и бросим? — уточнил Рик.

— Не думаю, что это удачная идея, — засомневался я. — Ведь одно дело — когда нас просто здесь не обнаружат, и совсем другое — когда поймут, что мы вполне успешно заночевали и отобедали...

— Ну, они могли видеть дым, — заметил рыжий.

Я сомнительно покачал головой:

— Если они готовят Длань Света, не думаю, что им до рассматривания дыма. Тем более, если в этом лесу действительно кишат старшие тофу, то с моим уходом шанс на них наткнуться значительно возрос.

— Высшие? — сплюнул Грейв. — Да еще под самыми стенами монастыря… Не думал, что настанут такие времена. Но, если все так, как выговорите, они могут просто установить барьер.

— В любом случае, надо тут прибраться, прежде чем уходить, — отрезал я. Легко настаивать, когда сам застрахован по уважительной причине.

— И как мы это сделаем, ну, в смысле, уйдем? — уточнил Рик.

— Мне почему-то кажется, что паладины не стали бы вот так просто запираться на три дня. Они должны были оставить запасной выход. Я прав?

Грейв хитро усмехнулся:

— Да, есть такой. Подземный ход, о котором я узнал совершенно случайно. У меня недостаточно высокий круг посвящения. Но, один знакомый за пару услуг показал мне, что и как. Подземный ход выведет в паре тысяч шагов на запад в село Светородное.

Теперь уж была моя очередь корчить ехидную мину:

— Могу я предположить, что название селу дано оттого, что в нем паладины рождаются чаще, чем обычно?

— Истинно так! Ибо есть сие благословенное место! — невозмутимо заявил Грейв.

— О, да, именно в такие моменты я наиболее близок к тому, что уверовать в чудеса, ниспосланные истинным светом… — закивал я.

— Не хочу вас расстраивать, но к западу до самых гор нет никаких сел уже много лет, — заметил Рик. — Если я правильно понял, то в ускоренном времени часть подземного хода вне купола должны была давно состариться и обвалиться. Если даже вокруг монастыря вырос труднопроходимый лес, то боюсь представить, что под землей.

— Специалисту верю, — я задумчиво померил землю шагами. — Но, пока сами не убедимся, нечего гадать. Так что, собираемся. Если сегодня уйти не получится, нужно будет придумать новый план.

— Что-то ты раскомандовался, — заметил Грейв.

— Да потому что я тут единственный, на кого Длань Света повлияет далеко не положительно! — взорвался я. — И если вам, как вариант, можно подождать, пока все само собой разрешится, то мне — нет! И от вас будет напрямую зависеть, смогу ли я отсюда вовремя убраться, то буду даже пинать вас, только бы шевелились!

— Ладно, ладно, — замахал руками паладин, — Хаул, не кипятись. У каждого свои проблемы, пусть даже они у тебя, как по мне, чересчур странные. Ну, да отстал я от жизни. Найдем мы выход! Приберемся и найдем. Только кое-какие вещички надо бы в дорогу собрать!

@ @ @

На правах тяжелораненого, я вовсю сачковал, слушая беседы трудящихся, и лишь изредка отпускал комментарии.

— Значит, захотел пойти в Орден, дабы послужить делу Света? — хмыкнул Грейв, сворачивая матрасы. — Молодец, одобряю! Видимо, сейчас у вас тут дела посложнее идут, если высшие тофу по лесам шляются.

— Если честно, я уже не уверен, что был прав. После всего случившегося, Орден мне не кажется таким уж светлым, а темные сущности такими уж злыми… — Рик посмотрел в мою сторону.

— Не путай солнце с ворованной монетой! — усмехнулся паладин. — Грязная политика, борьба за власть, личные выгоды — это было всегда, и всегда будет. Но, представь, как бы туго пришлось людям, если бы, Ордена не было вообще? К тому же, таррман — это одно, а высший тофу — совсем другое.

— Кто такие таррманы? — заинтересовался гном.

— Да, это из древней легенды. Там говорится, что таррманы — это те же паладины, только в душе у них тьма. И что когда паладины и силы тьмы поднимутся на войну, исход решится лишь с приходом таррманов. А наш друг очень на них смахивает по описанию.

— Не нравится мне это название. Какое-то слишком злобное, — хмыкнул я.

— Не нравится, не отзывайся! — хохотнул Грейв. И снова переключился на Рика. — К тому же, тофу, пусть и высшие, тоже друг на друга могут охотиться, и то, что вырастет в итоге, будет еще похуже. Так что, борьба с темными сущностями важна всегда. А

— Наверно, так и есть… — кивнул Рик. — А сами вы, почему решили пойти в Орден?

— Ну, в селе работать надо, а тут попроще. А в этом Ордене военной подготовки почти и нет. Кормят, жильем обеспечивают. Красота, — пожал плечами паладин.

Рик даже опешил от такой прямолинейности.

— То-то я думаю, чего это ты на нас так мечом-то своим махал, аки разбойник дубьем, — усмехнулся я.

— Чего? — не понял Грейв.

— Правильно, говорю, не к чему железками почем зря махать!

— Ладно, хорош трепаться, — махнул паладин. — Заносим все это добро подальше, засыпаем клумбу и идем смотреть, что там с подземным ходом.

@ @ @

Есть два способа собирать вещи — первый, когда ты рассчитываешь вернуться. Такой способ подходит, если уходишь из дома в путешествие. Тогда пакуешь все самое необходимое, тщательно проверяешь, складываешь, накрываешь вещи от пыли, забиваешь окна. В общем, делаешь так, чтобы вернувшись, тебя встретил порядок и комфорт.

И второй — когда возвращаться не собираешься, и, как говорят на юге — после нас хоть пожар2. Примерно так собирались и мы. Взять решили все, что сможем унести. А почему нет? Выкинуть всегда успеем. А так, не пропадать же добру? Орден в свое время оставил здесь много полезного. Ну, скажите на милость, кому понадобятся крупы, сухари и вяленое мясо? Кто будет его отсюда вывозить? А посему, запаслись мы от и до. Я с сожалением смотрел на три огромных походных мешка, оставленных на площади. Рядом с одним лежал чистый котелок, в котором обосновался немаленький бурдюк с водой.

— Нехило, — хмыкнул я. — Смешно будет, если никуда не уходим.

— Сглазишь — хмыкнул паладин.

— Тебе-то что, — отмахнулся я. — Для тебя не смертельно. Пойдем уже.

— Нет, — притормозил нас Грейв, — Надо еще кое-что проверить.

@ @ @

— Поистине, от черных созданий один только вред, — пробормотал Грейв, прохаживаясь вокруг кучки щебня и песка, некогда бывшей светящейся аркой. — Ну, надо же, угробить столько святынь! И ладно бы клумбы, ей от золы только лучше! Но, уничтожить уникальный артефакт — это уже немыслимо!

— Не сыпь мне соль на рану! Я ж для пользы дела! — оправдывался я.

Рик задумчиво поворошил обломки:

— А что это вообще было-то?

— Это было священная арка очищения! — взорвался паладин. — Без него Орден не может существовать! Когда паладин проходит через нее, сила возрастает! Происходит полное изгнание тьмы! При посвящении молодые адепты удостаиваются чести впервые очиститься, прежде чем выступить в первый поход! Эта арка бесценна!

— Была бесценна, — уточнил я.

— Если она такая бесценная, то нынешний Орден должен был разобрать весь храм по кирпичикам, но найти ее, — заметил Рик.

— Эта арка — часть здания. Ее нельзя вынести не разрушив.

— Нельзя было, — снова уточнил я.

Рик с нездоровым интересом разгребал щебень, будто хотел найти там еще одну аместразу. Или это родовой интерес к минералам?

— Но, все остальные монастыри были перенесены в Столицу, — заметил гном.

— По преданию, эта арка была создана последней, прямо здесь, вырезанная из камня, торчащего из земли. А здание было построено вокруг нее. Основатель монастыря был лично знаком с создателем арки. Это высшая святыня, служащая делу света.

— Служившая — уточнил я в очередной раз.

— Да прекрати ты! — не выдержал Грейв.

Я нацепил невозмутимую мину:

— Ну, развалилась и развалилась. Чего теперь плакать над разлитым молоком? Мастер всегда говорил: что бы ни случилось, баланс мира это не нарушит.

— Если бы это было так, то на каждого паладина приходилось бы несколько десятков высших тофу. Хватило бы, чтоб заселить Темную Столицу. — пожал плечами Рик. — как не крути, но я, все же, верю в победу Света. Иначе, мирной жизни просто не будет.

— Это да, — согласился Грейв, — ладно, пойдем уже. Буду последним паладином Ордена. Чего ж еще делать. Спустимся в арсенал, да и в путь.

@ @ @

Как оказалось, по прибытию к монастырю Рик не удосужился сбросить свою походную котомку в лагере. Посему, как наименее нуждающийся в пополнении личных вещей, вызвался еще раз все обойти и проверить, не слишком ли мы тут наследили. Авось, поверят, что нас разорвало в мелкие клочки и ничего не осталось. Сомнительно, но ведь никогда не стоит опускать вероятность, отсутствия у оппонента «блеска» в логических измышлениях?

Сами же мы отправились исследовать глубинные закрома Ордена.

Никогда раньше не бывал в подземельях столь монументальных строений. И скажу, есть в них определенный шарм. Подвал был прохладным, сухим и прекрасно освещенным. Из вентиляционных отверстий лился яркий свет. Освещение системой зеркал. Достаточно дорогих, судя по разрезающим темноту столпам света.

Возле ящиков с вещами стояли плохо полированные бронзовые пластины, судя по всему, некогда призванные заменить зеркала. При входе расположился стол, заваленный пачками пергамента. Грейв выдвинул пару ящиков, вываливая стопка исписанных листов, пока не нашел мешочек с монетами.

— Хранитель ключей у нас та еще крыса был, — пожаловался он. — Наверно, как представил склад на разграблении — в первых рядах его отстаивать побежал...

Я проникся уважением к столь самоотверженной форме крысятничества, что впрочем, не помешало пополнить запасы пергамента. Где еще мне предложат бесплатно чистые листы?

Правда, несмотря на ожидания, на самом складе особо разжиться ничем не удалось. Видимо, нападавшие вывезли все, что посчитали ценным. Непонятно, когда они это успел и как проглядели Грейва. Радовало одно — походная одежда Ордена Ринокса, исшитая его гербами, к ценностям не относилась, и Грейв нырнул в ящики, выискивая свой размер.

Пока паладин был занят обновлением гардероба, я решил исследовать остальной склад. Мрак вышагивал рядом. Сродни зараженным, у него была дурная привычка — появляться по собственному желанию. Меня этот факт совершенно не задевал, хотя официально считался весьма дурным признаком. Нагваль бежал вдоль стены, заглядывая за пустые ящики. В особо грязные он запрыгивал, поднимая клубы пыли. Пару раз он подбегал — первый — притащил в зубах дико верещащую крысу, второй — довольно продемонстрировать растянутую на ушах паутину. Осмотр ящиков ничего не дал. В одном, разве что, чувствовался специфический запах латинововой соли. Но, самОго полезного минерала, увы, не обнаружилось. Арсенал, видимо, посчитали наиболее ценным.

В углу послышался шум, и прямо на меня с диким писком вылетел тофу. Мрак, очень довольный находкой, гонял птенца, пока тот не исчез в вентиляции. Нагваля это не слишком опечалило, и он, вернувшись в угол, начал скрести стену лапой.

— Что, еще один тайник? — поинтересовался я. — Подсвечник искать не буду. Пойдем, пусть Грейв сам разбирается.

Грейв заканчивал облачаться в походный эквивалент белых одеяний. Теперь на нем были белые штаны, сапоги на шнуровке и рубаха с огромными манжетами, подпоясанная двумя ремнями-перевязями. Грейв приладил наплечники из тонких пластин, накрыв их пелериной, переходящей в плащ практически до земли. Я оценил белизну всего этого безобразия и задал давно интересующий вопрос:

— А почему вы все время в белом? Это ж дико неудобно. Одежда пачкается!

— Если ты не можешь сохранить даже чистоту одежды, то сохранить чистоту души ты тем более не сможешь, — гордо заявил Грейв, поправляя обновку перед наполированной пластиной.

— Тут же не видно ничего, — заметил я, — не могли нормальное зеркало сделать?

— Учение паладинов гласит, что необходимо видеть себя со стороны в любой ситуации, независимо оттого, есть у тебя зеркало или нет!

— Ну, не в буквальном же смысле! — пожал плечами я. — Впрочем, это ваше дело. В чужую страну со своими законами без армии не ходят. Пошли, я там, кажется, нашел тайник.

— Тайник, говоришь? — заинтересовался паладин. — Это может быть интересно. В таких местах тайники делают только на случай непредвиденных ситуаций.

В углу он простукал стену позаимствованным у меня кинжалом, и вогнал лезвие в щель. Один из камней выпал, открывая глубокую нишу. Вытащив еще пару соседних булыжников, Грейв извлек несколько свертков.

— Похоже, тайник для высшего круга посвящения, — радостно заметил он, разворачивая ткань.

В свертках обнаружилась латиновая соль, не такая, как была у меня, а куда более чистая. Уж не знаю, можно ли в наше время такую купить. Все кусочки было одного размера и формы. Ножи с серебристыми клинками, в которых были просверлены отверстия. Несколько из них паладин тут же рассовал по плотным карманам на перевязи, остальные предложил мне.

— Зачем тут отверстия? — поинтересовался я.

— Для соли, конечно! Вставляешь сюда кусочек и бросаешь.

— Не слышал, чтоб сейчас таким пользовались — скептически заметил я. — Видимо, методика не выдержала проверку временем.

— Не хочешь — не бери, — пожал плечами Грейв.

Но, я все же завернул три ножа в ткань и засунул в сумку Все-таки, раритет.

Латиновая соль тоже порадовала. В наше время — это не слишком дешевое удовольствие. Иначе бы крестьяне раскупали ее подчистую.

Последний сверток отличался дорогой тканью, паладин достал его с нескрываемым благоговением. Развернув, он извлек серебряную трубку с гравировками. С одного конца на ней располагалось гладкое кольцо — а с другой — оправлен камень аместразы. Не слишком большой, но огранен достаточно замысловато. Что-то многовато слез света за несколько дней.

— Свет Иринная3, — выдохнул паладин. — Таких было всего десяток, по одному у каждого из высших в Ордене!

— Здорово, — заметил я. По мне, так одного камня вполне достаточно. Зачем его еще и вставлять в такую странную штуку? — А что он умеет?

— Да много чего! Потенциал не ограничен!

— В общем, сам толком не знаешь.

— Ну, слышал кое-то. Разберусь с ней позднее. Ты больше ничего не нашел?

— Уж извини. Кладов больше нет. Может, сейчас выберу что из одежды.

Оценив качество паладинской формы, я было тоже решил что-нибудь выбрать. Плащ мне не понравился — тонкий и не практичный. А вот к обуви я присматривался долго. Сапоги со шнуровкой порадовали. Правда, слишком уж цветом выделялись на общем фоне. Но, все же я переобулся, поправил штаны поверх голенищ, пытаясь максимально скрыть белый цвет. Подойдя к подобию зеркала, постарался оценить внешний вид. В нем были различимы только эти самые сапоги белым пятном. Старые ботинки я прихватил с собой. Пусть Рик сожжет. А то знаю я россказни про этих магов, которые насылают всякую дрянь по предмету. Хотя, если подумать, у них там остался целый мешок моих вещей. Обидно.

@ @ @

В балладах герой, как правило, пользуется тайным ходом в двух случаях: если хочет пробраться в хорошо охраняемое логово зла, либо, если хочет вырваться из темницы хорошо охраняемого логова зла. В первом случае, подземный ход приводит героя прямо к намеченной цели (за исключением случаев, когда ему жизненно необходимо положить несколько десятков врагов, для повышения героичности). Во втором — ход начинается прямо в камере, куда, собственно, героя и бросают. Но, чем же отличается размещение тайного хода в героических балладах и в реальной жизни? В героических балладах — тайный ход расположен там, где удобно главному герою, ведь возникает он вместе с героем и тысячелетней историей цитадели зла в одно мгновенье, когда сказитель понимает, что неплохо бы было заработать на кусок хлеба да кружку доброго эля. В реальной же жизни — размещение тайных ходов подчиняется логике архитекторов или обитателей замка. Наш подземный ход, который сотню лет назад выходил в село Светородное, начинался в тесной комнатушке-молельне.

— И, конечно, здесь можно было оставаться на всю ночь для достижения высших просветлений в молитвах? — уточнил я.

— Именно так, — подтвердил Грейв.

— Наверно, это была наиболее популярная комната...

— Кончай язвить, — отмахнулся паладин. — Давайте уже выдвигаться.

Прямо в начале тайного хода лежала приличная циновка и поднос с фруктами и графином воды.

— Это не ты тут прохлаждался, пока все воевали? — поинтересовался я.

Рик бросил взгляд на Грейва. Гном еще не слишком понимал, как относиться ко всей этой войне паладинов друг с другом. Видимо, воспитывался исключительно на правильных балладах, кои записываются в книгах, стоящих на полках в богатых домах. В кабаках же и тавернах от пьяных сказителей, можно было послушать куда более разнообразные вещи, порой лишенные напускного пафоса, а порой, настолько неоднозначные, что не понять — кто герой, а кто злодей. Например, "Балладу о семи интересах", рассказанную Косоглазым Сью. Очень популярным в некоторых местах сказителем, который получил прозвище отнюдь не из-за дефектов зрения, а из-за парадоксальных взглядов на мир. Баллада кормит Сью не первый год и повествует о шести героях, кои по разным причинам направились к Белому колдуну4, обитающему в башне у Проклятых руин. Герои встречаются по дороге к башне и продолжают путь группами по двое. Они совершенно ничем не связаны. Потомственный герой из ближайшего селения, выступивший в первый поход; эльф из священных лесов; бродячий волшебник; послушник храма; путник, лишившийся памяти, и странный парнишка-путешественник. Но, в чем же соль? Приведу пример. Послушник храма встречает в лесу бродячего волшебника. Вот только волшебник не знает, что религия послушника велит ему убивать всех встречных магов. А послушник не знает, что маг на самом деле — вор с фальшивой бородой и одеяниями с ближайшего пугала. Причем, послушник ищет своего отца, как велела ему его покойная мать, а волшебники могут в этом помочь. Но, он еще не знает, что белый колдун из башни и есть его отец. Учитывая, что в этой истории шесть подобных героев, сюжет настолько запутан, что не подразумевает однозначной концовки. Я слушал эту балладу трижды, но каждый раз состав выживших в конце менялся. В первый — послушник убил всех магов в истории и отправился на поиски своего отца дальше, а в последний — погиб в руинах, зарезанный в спину вором ради кубка, за которым его послала гильдия.

Если выберемся, обязательно стаскаю Рика в парочку моих излюбленных мест. Пусть подобные истории немного подрихтуют его взгляды на добро и зло. А то ведь вылез из своих пещер, и уже поборник справедливости.

Размышляя так, я и не заметил, насколько глубоко мы ушли под землю. Рик нес впереди факел, освещая путь. Грейв шел последним, хотелось верить, что прикрывал тылы. Пока что, стены подземного хода были выложены добротным камнем, но сказать, сколько лет может выдержать подобная кладка в ускоренном времени, никто не осмелился предположить. Отделка стен закончилась довольно быстро, часть тоннеля, захваченная временным куполом была довольно короткой. Проход превратился в непонятно откуда взявшийся простой земляной тоннель. Запах сырости усилился, и кое-где начали, появляется приличные букеты грибов. Прошли мы к тому времени уже достаточно много, но тоннель продолжал круто уходить вниз. Заметно похолодало, и приходилось кутаться в плащ.

— Вам не кажется это странным? — заметил Рик. — Разве ход не должен уже начать идти к поверхности?

— Это не тот тоннель, что был раньше, — задумчиво проговорил грейв. — Тот должен был уже закончиться. Причем, мне кажется, что дорога идет не только вниз, но и все время немного уходит вправо.

— Хотите сказать, мы идем под землю по спирали? — удивился Рик.

— Тебе лучше знать. Не удивлюсь, что скоро мы выйдем прямо к твоим родственникам, — пожал плечами я.

— Гномы не живут в вашей грязи. Здесь нечего добывать и даже плавилен нормальных не построить, — обиделся рыжий.

— Ну, тогда это гигантский крот.

— Не накаркай, — цыкнул Грейв. — В свое время я видел высших тофу принимавших форму кротов. Если окажется что этот тоннель вырыл такой, только огромный, то нам ничего не поможет.

Все притихли. Путь вниз продолжался, не думая сбавлять крутизны. Я уж начал задумываться, не напоминает ли мне эта ситуация какую-либо балладу, как вдруг Грейв подал голос.

— Мне кажется, или там впереди выход? Пламя колеблется.

— Не может такого быть. Мы все время шли под землю, — Рик прибавил шагу. — Хотя, вполне возможно, выход в какой-нибудь расселине, вроде каньона с рекой.

— А может, и нет, — сказал Грейв, когда тоннель внезапно расширился и мы вышли на огромное открытое пространство. Света факела не хватало, чтобы осветить, сколько-нибудь большой участок.

— Что будем делать? — спросил Грейв.

Рик задумчиво огляделся.

— Потушу свет, я вижу в темноте, — сказал он и ткнул факелом в землю. Наступали кромешная тьма.

— Ну, что видно? — вопросил я.

— Впереди лес, — послышался голос Рика. — Лес под землей.

___________________________________

Примечания:

1. Восьмой день третьего цикла — начало второй недели осени.

2. На Юге распространены предания, в которых говорится, что некогда Бог в наказание спустил на землю пожар, уничтоживший все живое. И лишь немногим праведникам удалось спастись, ибо пожар огибал их стороной, а у ног возникали озера. Именно так объясняют южане нынешнюю географию своей страны с пустынями и оазисами.

3. Никто не знает, кто был этот Ириннай. Возможно, создателем этих артефакта. А возможно, грабителем, укравшим их у мастера-артефактора. Как зачастую бывает, история в этом вопросе неоднозначна.

4. Баллада является насмешкой над многими другими балладами, посему, колдуны в ней делятся на черных и белых, хотя, на самом деле, в реальной жизни такого разделения нет. Да и в самой балладе белый колдун оказывается редкостной сволочь, наживающейся на приходящих к нему героях.