Глава 11

— Глава 11-

“Грифоны — единственная из летающих разумных рас. Издревле ходили слухи о существовании драконов, но подтверждений тому никто не нашел”.

“Между представителями разных рас возможны браки с рождением детей. Так что, по факту — грифоны не раса, а иной биологический вид. И доселе никто не пытался этого опровергнуть”.

«Люди и нелюди». Росс Роуд

Несмотря на всю сказочность ситуации, полет на грифоне восторга не вызывал. Особенно перелет через горы. Порывы холодного воздуха нещадно били в лицо, и приходилось постоянно зарываться в густые перья и кутаться в прилагающийся к сбруе летный плащ. Лишь преодолев Западную (или Восточную?) гряду, грифоны снизились и сбавили скорость так, что при желании можно было даже делиться впечатлениями. Если кричать погромче. Впрочем, делать этого ни кто не стал. Рик вцепился в сбрую, и по выражению лица можно было сказать, что положительных эмоций от полетов он не испытывает, несмотря на отсутствие боязни высоты. Одиш заворожено смотрел вниз, иногда чуть ли не падая с грифона, отчего тот кренился и начинал ругать бестолкового эльфа, нежелающего сидеть в седле. Ода, в отличие от брата, была хмурой, устремив взор к горизонту, предавалась своим мыслям и лишь изредка презрительно поглядывала на гнома. Грейв же выглядел крайне довольным, и даже о чем-то переговаривался со своим летучим компаньоном. Кирбис был самым крупным из нашей пятерки и обычно занимался перевозкой пар эльфов. Никто другой паладина поднять, наверное, не смог бы.

Под нами стелились Дикие земли, те самые леса, через которые совсем недавно приходилось продираться на своих двоих. Я усилено всматривался, пытаясь найти ориентиры. Монастыря Ринокса так и не увидел. Видимо, обогнули с юга. Или с севера… А вот Каньон Невозврата, с его скудным ручейком, пропустить было невозможно. Он разрезал зеленый ковер с севера на юг неестественно прямым серым рубцом незаживающей раны. Значит, вскоре лес кончится, и пойдут обширные поля, в центре которых разместилась деревня Кресных пути.

— Хаул! Хаул! — заклекотал Кьярд, выгибая шею. — Ты говорил, что у вас тут никто крупный летать не умеет?

— Да, говорил. А что? — подозрительно осведомился я.

— Я вижу впереди птицу. Она черная, очень худая, но куда крупнее меня.

— Где? — я попытался вглядеться в даль, но ничего примечательного не увидел. Все же, у грифонов зрение получше.

— Что там впереди? — наконец крикнул я, когда уже заволновались и другие грифоны.

— Похоже на человека с клювом. Летит на странной штуковине, напоминающей птицу. Вернее, на металлическом скелете птицы, пронизанном черной субстанцией. Может, еще кто-то из клочьев? — предположила Киюра, самая молодая из грифонов.

Если бы и вправду существовал целый Орден Клочьев Тьмы, то, наверно именно сейчас его членам пора бы было активизироваться. Кто-то же устроил тот приют? Вот только кто и для чего? Слишком мало людей из клочьев я встречал. Если они так же дружны, как Ордена паладинов, то не факт, что стоит с ними встречаться.

"Не хочу тебя разочаровывать, но этот тип совершенно на тебя не похож", — Зел, как обычно, вклинился неожиданно.

Ты уверен?

"Абсолютно. Он как чистый. Только весь во тьме. И его птица — лишь его тьма. Он примитивно выпускает ее, заставляя конструкцию примитивно двигаться. Никакого изящества, но количество поражает".

Стоп. Как паладин, но во тьме? Как там назвал их Грейв? Тарманы? Еще одна сказка оживает на глазах.

— Будьте начеку! Не знаю, откуда взялся этот летун, но он не из Клочьев! — предостерег я.

— Уверен? — вопросил Грейв.

— Абсолютно! И боюсь этот парень прямиком из гномьих легенд о мрачном будущем. Осталось лишь проверить, так ли они правдивы.

Черный всадник двигался в нашу сторону. Расстояние сокращалось, и теперь уже можно было различить силуэт, мельтешащий в воздухе. У человека действительно был клюв, похожий на вороний. Вернее, это был шлем странной вытянутой формы.

— Может пограничник? — неуверенно предположил Рик.

— Угу, — согласился я. — Сейчас потребует по меди с человека и по серебряному «грифону» за грифона. И откроет он нам шлагбаум, выпишет грамоту об уплате налогов и пожелает доброго пути.

— Не слышал, что у нас были воздушные границы. Хотя, за сто лет чего только не случилось, — внес веское слово Грейв.

Грифоны зависли на месте, натужно хлопая крыльями. «Ворон», похоже, так не умел, и дабы сближаться помедленнее, ему пришлось двигаться по дуге.

Уже можно было разглядеть странную конструкцию, состоящую из седла, множества цепей и кожаных перетяжек. Казалось, седло крепилось к скелету мертвой птицы, из которого потоком хлестала тьма. Из вооружения при упряжи крепилось длинное копье. Не знаю, зачем оно было нужно. Сомнительно, что данный субъект рассчитывал нарваться на враждебный воздушный отряд в этой части Эрдарии. Как и в любой другой, вероятность этого события ничтожно мала. Разве что, если встретит стаю перелетных птиц, сможет на ходу подготовить шашлык.

Несмотря на все наши оптимистичные прогнозы, странный субъект не стал требовать пошлину. Он атаковал. За последнюю неделю я уже свыкся с таким исходом. Да толку от этого мало.

Грифоны не привыкли, чтобы кто-либо нападал на них в воздушном пространстве. А скорости-то черному не занимать. Его агрегат просто не мог зависать на одном месте, зато был куда легче и маневренней грифонов. Заложив крутую петлю, летун избрал наиболее опасного на его взгляд противника и пошел на сближение.

Кирбис, грифон Грейва, был самым опытным, он первым сориентировался в ситуации и успел уйти из-под удара. Незнакомец мелькал с невероятной скоростью, был слышен лязг металлических сочленений странной конструкции. Паладин что-то кричал, пытаясь направить на него луч света. Черный отпрянул, прикрываясь Риком, но тот, пересилив непереносимость тряски, вызвал Ир, и летуну пришлось поубавить пыл. Завернув вираж, он рухнул к верхушкам деревьев с такой быстротой, что грифоны не успели перестроиться.

Оказавшись над самым лесом, незнакомец пронесся, рассекая ветви, и вновь с уверенностью развернулся в нашу сторону. Из леса с писком начала подниматься стая мелких тофу.

— Ну, ничего себе, — выразился паладин. — А ты так можешь?

Я молча переадресовал вопрос Зелу. Тот уже вовсю вспоминал наиболее экспрессивные фразы устной лексики. Конечно, его подданных перехватил под свой контроль невесть откуда взявшейся тип, летающий на помеси механизма и высшего тофу. Мне бы тоже не понравилось.

Да мне это и так не нравится, свет меня побери!

Теперь незнакомец избрал другую стратегию, держался подальше, бросая в нашу строну все новых тофу. Эльфийка, вытащила свой чудо-лук. Стрелы выбивали из стаи одного-двух тофу за раз, но, увязая в плотной стае, до незнакомца не долетали. Стрелять в воздухе из седла было несподручно. А я, было, уверился в неимоверном военном потенциале такой связки. Было видно, что сражаться грифоны с эльфами совершенно необучены.

Отставать от нас незнакомец не собирался. Чем-то мы ему не угодили. И сейчас в его голове, видимо, зрел план, как бы получше подойти к делу нашего истребления. Повторно оценив всю нашу странную компанию, незнакомец что-то там для себя решил, и рванул ввысь. Оказалось, кроме копья в арсенале у него припасена еще и сеть. Которая и рухнула сверху, накрыв Оду и ее грифоницу. Киюра забарахталась и начала терять высоту. Одиш тут же отделился от группы и поспешил на помощь.

А «ворон» уже пришел к весьма неприятному выводу — я тут самый беззащитный, а значит — возможно самый ценный. Проскочив наш строй насквозь, черный атаковал моего грифона. Металлическая птица хватила его лапами за крыло, и Кьярд с клекотом пошел в штопор. Впрочем, рухнуть нам так и не дали. Меня подцепило за ворот все теми же когтями, а грифон, лишившись груза, сумел кое-как выровняться. Но, я этого уже не видел, ибо для меня место действия резко изменилось. Цепляя ногами верхушки деревьев, приходилось уповать на прочность новообретенной одежды.

Отлетев подальше, человек снизился и у самой земли уронил меня на поляну. Спрыгнул сам. Металлическая птица рухнула мертвым грузом чуть в стороне. Скрипнув зубами, я приподнялся. Ну, сколько можно? Только все начало налаживаться, и опять? Да, говорят, бывает в жизни черная полоса. Да, говорят, что черные колдуны и прочие адепты темных сил такие злобные по отношению к людям, ибо их жизнь вся сплошь из таких полос. И зависть гложет их, заставляя пакостить простому люду. Но почему у меня черная полоса началась именно в тот момент, когда все вокруг дружно убедили мою скромную персону в ее абсолютной непринадлежности к мистическому злу из детских страшилок?

Со всех сторон поляны начали слетаться тофу.

— Видимо, переговоров не будет, — процедил я.

«Почему же, будут», — успокоил меня Зел: «Как только у него появится заложник, он спокойно обговорит с остальными условия сдачи оружия, с последующей сдачей в плен».

— Очень обнадеживает.

«Мне кажется, стоит его проучить».

— Согласен.

У Зела свои причины не любить этого типа. У меня — свои. Но, что делать, если он, скажем, при холодном оружии? Вроде, никаких мечей невидно. Копье тоже не в счет. Оно осталось на птице, и непохоже, что человек собирается его забирать. Значит, стоит навязать ему свои условия боя.

Осторожно поднявшись, я продемонстрировал тонкий луч света, и человек допустил ошибку — принял вызов. Если бы он навязал бой на клинках из которых у меня один только старый нож, скорее всего, пришлось бы сдаваться. А так, еще покажем, где на рынке какие расценки.

С диким гвалтом налетели тофу. Мир вокруг исчез в непроглядном круговороте. Но человек быстро спохватился. Ему не хотелось терять заложника, ведь прочая компания вскоре подоспеет на выручку. Он приблизился, дабы отогнать рой. Но из круговорота высунулась черная лапа и, схватив незадачливого темного за шлем, лицом к лицу познакомила его с обитателями лесной почвы. Вот тебе! Будешь знать, как ронять на твердую землю бедного несчастного меня.

Несколько раз проведя рукой по залепленному почвой забралу, человек наконец его отбросил. На вид он оказался куда моложе, чем я предполагал. Подняв взгляд, он изменился в лице, что-то просипел отползая, и рухнул. Похоже, потерял сознание.

"Ох ты, слабонервный какой", — удивленно заметил Зел.

— Заканчивай уже, — упрекнул я его, замечая краем глаза движение позади. Движущимся объектом оказался хвост. Длинный, и дико извивающийся. А еще два перепончатых, измочаленных крыла. Они в разнобой подергивались, плохо сохраняя форму. — Это что еще за фокусы?

«Так какой антураж! Я же как лучше хотел! Жаль ты себя со стороны не видел».

— Ладно, ладно, — отмахнулся я.

Крылья потеряли форму, но тут же, перетекли на землю нагвалем, и Мрак начал довольно гонять не успевших разлететься тофу.

@ @ @

На поляну спустились три грифона. На двух Рик с Грейвом. Третий — мой. Наш отряд спешил на помощь. Гном все же решил погеройствовать там, где это следует делать, а не кидаться на помощь эльфийке.

— Как ты? — Грейв спешился первым, и подошел к месту сражения. Задумчиво почесав подбородок, посмотрел на лежащего парня.

— Он что, по ходу, мертвый? — глухо поинтересовался Рик.

Я посмотрел на лежащее тело. А вдруг? Да нет, не такой уж я страшный. Сколько бы ужасную рожу Зел мне не пририсовывал:

— Вряд ли. Скорее, без сознания. Интересно, откуда такой колоритный тип нарисовался?

— Думаю, он нам расскажет, — заметил Рик. — Когда оклемается.

— Не хочу быть рядом, когда это произойдет, — заметил я.

— Ничего, он и так нам многое поведает, — паладин подошел к человеку и сдернул шлем.

Покрутил железку в руках. Достаточно тонкий, со множеством отверстий.

— Черная магия? — уточнил гном.

— Логика. Это шлем южных кочевников. В этот клюв можно было поместить резервуар с водой. Завесить щели тряпками и переносить песчаные бури.

— Сейчас таких уже нет, — заметил я. — По крайней мере, не слышал. От жары такая конструкция не спасет. Скорее, наоборот. Видимо, придумали что получше, чем совать головы в металлические банки.

— Я и не говорил, что она спасет от солнца. Я сказал, что от песка, — поправил меня паладин. — В пустыне постоянно что-то странное придумывают.

После тщательного обыска бессознательного тела и сопутствующего снаряжения, на свет появился холщевый кошелек, несколько грубых кусков ткани, пара ножей и связка веточек знакомого дерева.

— Монеты, похоже, южные, — неуверенно произнес Грейв. — Хотя, раньше выглядели по-другому. Но сплав характерный.

Рик лизнул монету, и утвердительно кивнул.

— Ты любой сплав на вкус помнишь? — подколол его я.

— Нет. Но этот специально подбирают, чтоб монеты во рту приятно было носить.

Я повертел кругляш, но в рот тащить не стал, ссыпал остаток монет гному:

— Что-то этот все же обзавелся кошельком.

— Видимо, неудобно. Когда летаешь, подавиться можно? — предположил Рик.

Значит, все-таки из пустыни. Марли опять же Южные. А на этих волшебных дровишках, наверняка, его недоптица летает. Я повертел ветки йиросеки в руке. Наверняка. А где такие раздобыть? Понятно где, в пещерах Тени. Или на поверхности, в лесах, где ветви деревьев пробились сквозь почву. Ладно, я могу допустить, что где-то в пустыне водятся паладины тьмы, что они летают на сумасбродных железках, что собирают дрова в Диких землях. Пусть так, мир безумен, здесь все бывает. Но, зачем чёрному в открытую на нас нападать? Пролетел бы мимо, мы бы почесали в затылке, но преследовать бы не стали. Значит, он принял нас не за тех. Хотя, за кого он нас еще мог принять, если с нами был паладин. Только за охотников на черных сущностей. Каждому-то встречному поперечному не объяснить? Может, он жертва местного политического режима, как и все здесь, в общем-то. Недоразуменице, однако…

— И что нам с ним теперь делать? Обезвредить его не придушив, боюсь, не получится.

— Кто «за»? — вопросил Грейв.

Рик спал с лица.

— Я так и думал. Значит, привяжем к дереву, и пусть себе сидит, пока не оклемается.

— А если его звери, того? — забеспокоился гном.

— Не водится тут уже зверей. Слишком близко к людям, — протянул я.

Рик задумался, но все же, бросать, кого бы то ни было связанным посреди леса не слишком вязалось с его понятиями о чести и справедливости:

— А может подождать, пока оклемается и попробовать поговорить?

— Я об этом уже думал. Но, не вариант. А если он языка не знает?

— Этот-то? Сильно сомневаюсь, — покачал головой паладин.

Я призадумался:

— Единственное, что вы можете отойти в лес подальше, тогда мы сможем выяснить отношения без последствий для кого-либо.

— Ладно, — отмахнулся Грейв. — Давайте для начала его свяжем. У кого есть веревка?

— У меня, — Рик скинул свою котомку и нырнул в нее чуть ли не по пояс.

И вот тут подали голос эльфы. Вернее, эльфийка. Голос этот был испуганным, и, судя по интонации, взывал о помощи для своей ненаглядной хозяйки. И помощь не заставила себя ждать. Вместо веревки Рик выхватил из мешка какую-то короткую дубинку, выполненную по последнему слову кузнечно-гравировочного дела, и ломанулся в лес. Не скажу, что в тот момент у меня совершенно отказали мозги, но первое, о чем я подумал — стоит проследить, чтобы рыжий ни во что не вляпался. Грейв со своим духовно-просветленным, а по мне так философски-наплевательским отношением ко всему не попытался остановить ни его, ни меня, а поддался стадному инстинкту. Со стороны даже могло показаться, что мы слаженно сломя голову поспешили на подвиги, по факту — спасение товарища. Грифонам, впрочем, наша мотивация была безразлична. Они просто увязались следом, хотя быстро отстали. Слишком у нас лес густой. Ветви да кусты местами, и все такое колючее. Только перья сдирай.

По прибытию на гласное место нам открылась весьма неприятная картина. Двое эльфов стояли на ветвях старого разлапистого дерева и держали круговую оборону от надвигающихся стаек тофу. Не только летающих, но и более крупных, черных шариков, переползающих по траве и шевелящих длинными не то усами, не то руками. Некоторые наклеили на себя опавшую листву, кусочки коры, или залихватски нацепили шляпки грибов, отчего смахивали на обозленных лесных духов. Та стадия, когда летать они уже не могли, но еще не утратили дурной тяги лезть на рожон в очаги света, или интересоваться аурами стихийников. Ползучих тофу пытался отогнать грифон Одиша. Видимо, ему они страшны не были. Киюра висела на дереве, окончательно запутавшись в сети. Я еще удивился, как ветви не проломились под ее весом. Но, похоже, грифоны были легче, чем казались на вид.

Эльфы отстреливались как могли. Только теперь я хорошо рассмотрел луки в действии. Из плотной деревянной рукояти показались два живых упругих побега-плеча. Стрелы вырастали из крупных семян длинными лучами, сметая нападающих с весьма зрелищными эффектами, как то рассыпанная пыльца, или мгновенно опутывающий вьюн. Летающих тофу было мало. Их отгоняло ветвями само дерево. Но как-то вяло, неуверенно. Видимо, наш лес был эльфам чужд. Земным тофу приходилось карабкаться вверх по стволу. Их сбивали стрелы, а кто добирался, того спихивали ногами. Черные комки шмякались на кишащий ковер собратьев и вновь продолжали восхождение, демонстрируя завидный пример упорства.

А ведь мы почти у границы полей. Таких тофу здесь никогда не водилось. Ну, разве что один-два, да и то редкость. А тут десятки. Такие могли прийти только из окрестностей тени. Но как они, не летая, смогли перебраться через каньон? Перед глазами, словно живая встала картина. Семеня лапками, мелкие тофу черной цепочкой перебираются через достопамятное подобие моста. Вряд ли маг с гидроником удосужились свалить его в ущелье по возвращению. Времени было полно! Теперь вкушаем ошибки прошлого.

Впрочем, не так уж ситуация и скверна. По сравнению с прошлыми. Главное, не усугубить.

— Ир не призывай! — крикнул я. — Их слишком много! Или заразишься, или лес спалишь!

Грейв выполнил направленную вспышку света. Опаленные тофу разбежались в разные стороны, но тут же сомкнули ряды, развернувшись в нашу сторону. Они были не из тех, кого можно сжечь одним слабеньким выстрелом.

— Раньше не попадались мне тофу в таких количествах, — заметил я.

«Они и не могли тебе попадаться. Когда приходишь ты, многие из них уходят».

— Что-то не спешат они уходить.

«Раньше ты без чистого путешествовал. А такие мелкие не выделяют отдельных индивидов, а чувствуют фон в целом. Напряженность стихийных потоков местности. Во как».

Я аж поперхнулся:

— Где ты набрался-то таких слов?

«Да был у нас один столичный. Все ходил, наших изучал, да строчил в свою книжонку, все восхищался, руками всплескивал и бормотал подобные вещи».

Понятно, но не до того. Грейв не обратил на мой диалог с самим собой особого внимания. Он уже прикидывал, как бы получше отбиться от поменявшей интерес в нашу пользу толпы.

А Рик уже сметал все на своем пути — мать его подгорного племени — огненным топором! Нет, стихийная артефакторика штука мощная! А я, кстати, еще думал, как это гном и без своего топора! А нет, вот он! Лежал себе в котомке в образе рукояти, а теперь колошматил тофу, превращая их в паленую труху. Впрочем, здесь играл скорее эффект неожиданности. Тофу шарахались от наглого рыжего катаклизма, размахивающей языком пламени.

— Это мне кажется, или он слишком красуется перед Одой? — заметил Грейв. Похоже, перевес сил сдвинулся в нашу пользу, и паладин окончательно расслабился.

— Возможно. Но не думаю, что эльфийка способна оценить красоту огненной стихии, — вздохнул я.

«А ты вообще ничего не делаешь. Стоишь тут, и ждешь, пока другие разбираются с проблемой».

Возможно. И меня устраивает. Это, кстати, твоих родственников бьют.

«Мелочь. Жрет друг друга. Более сильные жрут ее. Хорошо, если один из тысячи доживет до высшего тофу».

Тысячи? Хочешь сказать, что все кишащие на поверхности стаи — лишь крупицы из ваших подземелий?

Зел промолчал, но я почувствовал, что молчание было скорее задумчивым, чем придержанным положительным ответом.

Рик выкашивал тофу с усердием крестьянина, узнавшего, что больше не нужно отдавать процент в казну, и весь урожай теперь его. Интересно — на дерево взберется с таким же рвением? Подобных неестественных для гнома занятий не потребовалось. Очередная живая стрела запоздала, и один из тофу потянул черные руки-щупальцы к ногам эльфийки. Та взвизгнула, оступилась и сверзилась прямо на руки нашему рыжику. Тот даже успел отшвырнуть рубилку. Выпушенная из рук, та стала угасать и любопытные тофы тут же облепили ее, привлеченные какой-то внутренней силой. Впрочем, к тому времени число их сильно сократилось.

В который раз я искренне пожалел, что мои художественные умения сводятся к сельскому малевателю по печам, открывшему для себя чудеса перспективы. Уж больно по героически выглядел наш долговязый гном, держащий на руках хрупкую эльфийку. Та хлопала глазами, не понимая толком, что произошло.

— Какой момент! — Грейв разогнал облепивших рукоять секиры тофу мощной направленной вспышкой. — Эх, молодость, героизм, романтика…

Я скептически взглянул на паладина. Сомневаюсь, что в свои тридцать с лишком он всерьез записал себя в безнадежные старцы. Но в принципе прав.

Романтика быстро омрачилась звуком пощечины. Эльфийка уже стояла на своих двоих, отвернулась и исчезла в кустах.

Рик недоуменно взирал ей вслед.

— Извини ее, — Одиш скатился по стволу так ловко, что этого никто не заметил. — Она всегда сильнее чувствовала боль леса.

Мда уж. Конечно, Ирриена наследила бы больше, но и вручную дров наш гном наколол изрядно. Все вокруг выглядело так, будто тут прогуливался карликовый дракон, страдающий аллергией. Бегающих в траве тофу было затруднительно достать не выжигая эту самую траву.

— Так может я… — неуверенно начал рыжий.

— Не стоит. Ты уже все сделал. Я сам с ней поговорю, — эльф исчез вслед за сестрой.

— Ну, я же как лучше хотел, — потеряно промямлили Рик.

Я лишь утешительно похлопал его по плечу.

— Превратности любви, — неопределенно пробормотал Грейв, кидая в рот горсть найденных ягод.

Внезапно над нами зашумели ветви. Все дернулись, готовясь к обороне, но это оказалась всего лишь грифонаца. Она укоризненно смотрела на нас из сети:

— Про меня забыли, да? А я, между прочим, крыло вывихнула!

@ @ @

Чтобы аккуратно снять Киюру, потребовалась помощь всех грифонов, и эльфов. Пришлось наклонять деревья, выпутывать сеть из ветвей, и спускать пленницу на веревках. Пара мотков, все же, нашлась в седельных сумках.

После небольшой спасательной операции мы оставили после себя закопченный участок вокруг трех деревьев, согнутых в поклоне эльфийской магией. Восстанавливать естественный порядок вещей сил у эльфов не осталось. Так что, если кто наткнется на сие место, будет весьма удивлен.

Грифоница оказалась права, крыло было вывихнуто, и ближайшие два-три дня ни о каком полете не могло быть и речи. А о перевозке всадников, хорошо если не месяц. Еще одной неприятной неожиданностью оказался наш давешний воздушный оппонент, который в наше отсутствие умудрился прийти в себя и благополучно испариться вместе со своим средством передвижения. Рика, впрочем, это мало волновало. Все это время он был рассеянным, и бродил с отрешенным видом, периодически потирая щеку. В расстройстве чувств гном даже возжелал снова закурить, но, как оказалось, трубка лежала на дне забытой на поляне котомки. Которую предприимчиво прихватил беглец. Видимо, посчитав достойной моральной компенсацией. Я пополнил словарный запас еще парой гномьих ругательств, после чего Рик и уселся мастерить заплечный чехол для своего оружия из подручных средств.

В итоге, мы снова остались в минусе. Воздушное путешествие закончилось, так толком и не начавшись.

@ @ @

После столь насыщенного событиями дня искать место для ночлега ни у кого не было желания, так что пришлось устраиваться на той самой пресловутой поляне, где не так давно мы собирались бросить на произвол судьбы недобитого черного «ворона». Настроение царило то еще. Перебрасывались лишь фразами по существу, вроде: «Где расположимся?» и «Да тут нормально». Ода вообще молчала, лишь изредка косилась в сторону гнома. По крайней мере, пока дело не дошло до разведения костра.

После долгих препирательств сие ответственное дело было поручено именно ей. Ода долго бродила по округе, вбирая только безнадежно сухой хворост. После чего тщательно выковыривала участок дерна с травой чтобы потом его можно было вернуть на место. В конце концов костер запылал только когда на лес обрушилась густая тьма. Все сгрудились вокруг одинокого языка пламени, единственного, что отгораживало от черного вязкого киселя лесной темноты. Даже эльфы, так не любящие огонь, нашли наш лес еще менее привлекательным. Там за горами поляны полнились светляками, а с кустов при неосторожном касании сыпалась яркая цветочная пыльца, измазавшись в которой вокруг кружили ночные бабочки неповторимых расцветок.

Грифоны окружили нас кольцом и улеглись, подозрительно посматривая в темноту — не мелькнет ли где одинокая черная клякса? А может, просто плохо видели в сумерках. Спрашивать, к кому они ближе — кошкам или птицам — я постеснялся.

— У меня одного такое чувство, что некая таинственная сила пускает все наши планы на будущие под откос, стоит только нам их выработать? — я вяло грыз один из фруктов, прихваченных в дорогу, а свободной рукой ворошил угли длинной палкой.

— Как ни печально это признавать, но, похоже, что ты прав, — кивнул Грейв, поудобнее устраиваясь возле грифона. Паладин собрался использовать его в качестве подушки, а то и одеяла. В принципе, он прав. Лето подходит к концу, и скоро ночью спать на голой земле будет уже не столь приятно, если можно так выразиться о неприятном процессе вообще. Так что следует присматриваться к альтернативам, учитывая наше теперешнее положение.

— Это все хорошо, но какие будут предложения, — эльф был третьим и последним из принимавших участие в конструктивном диалоге. Эльфийка молча смотрела в огонь, дуясь то ли на нас, то ли на гнома за его бестолковость, то ли на пламя отказывающееся дарить свет и тепло без «кровавых» жертвоприношений. Гном, соответственно, смотрел на эльфийку и тоже думал о своем. А грифоны просто тактично не лезли. Иногда они переговаривались на своем клекочущем языке, но понять о чем они говорят я не мог.

— В принципе можно подождать пока Киюра не поправится, после чего она сможет вернуться в гнездо и прислать замену, — продолжил Одиш.

Я прикинул. Четыре — пять дней на восстановление. Затем, дорога займет полдня в гнезде сопровождающий ее отдохнет, а сама грифоница найдет себе замену. Соберутся назад они, в лучшем случае, к вечеру. Значит, по минимуму мы потеряем пять — шесть дней, а то и целую неделю. Но иного выхода нет. Придется искать место жительства и пропитание. Ибо целую неделю жить в лесу я категорически отказываюсь. Нет, если это эльфийский лес со всеми удобствами и более менее сносным пусть и вегетарианским питанием, тогда я бы еще мог согласиться, но здесь — увольте. Все вышеизложенное я и пересказал собравшимся более кратко, и без лирических отступлений. Добавив лишь, что ближайший населенный пункт — те самые, пресловутые, Крестные Пути, с которых все и началось. И появляться там было бы, по меньшей мере, опасно. Идеальным вариантом могло бы стать заброшенное бандитское логово, на одно из которых я некогда натолкнулся далеко на юге. Но здесь, на границе диких земель, где не ходят караваны, и нет торговых путей, отродясь не водилось никого серьезнее детворы ворующей орехи из беличьих запасов.

Обсуждение зашло в тупик. Бросать грифонов одних не хотелось. Да и с эльфами трудно напроситься на постой в деревушку. Логически напрашивающееся решение схоронить в лесу и эльфов, и грифонов тоже не прокатывало. Оставлять этих недомагов недостихийников в период активности тофу еще опаснее. Разве что, переодеть и посмотреть насколько они бросаются в глаза.

Я задумчиво посмотрел в небо:

— Завтра стоит слетать на разведку. Вдруг, найдется что-либо интересное в округе? И проверить качество доступной маскировки.

В небесной черноте уже всплывали из глубин стаи созвездий. Они появлялись равномерно, засевая тьму яркими точками. Где-то там таились двенадцать звездных созданий. Жаль, что я никогда не пытался научиться их различать. А ведь кто-то посвящает этому полжизни.

Я так углубился в созерцание небесных светил, что не сразу понял — мне никто не отвечает. Наверно, я ждал от Рика ехидного уточнения о том, что конкретно я намерен искать с воздуха в этих местах. Ждал и не мог ответить. Но Рик был занят своими мыслями. А Грейв уже тихо посапывал. Я тоже подполз поближе к грифону и улегся, прислонившись к теплому боку. В последний момент Кьярд что-то насмешливо прошептал, но я его уже не слушал.

Утро настало раньше, чем хотелось, для всех, кто имел глупость не знать, что рано утром грифоны отправятся на охоту. Где они собираются охотиться уточнить я не успел. Был еще не в себе после очередной ночи на лесной земле. Грейв недовольно жевал завтрак из остатков припасов. Рик сопел у самого костра на том же месте, что и вчера. Похоже, гном совершенно не сдвинулся с места.

Проигнорировав нудения Зела о необходимости ежедневных интенсивных тренировок силы тела и духа — где он такого и набрался? — я выполнил легкую разминку. В голове крутилась мысль, что если и дальше буду питаться одними овощами, то вскоре и сам позеленею да укоренюсь. Просить грифонов, чтоб притащили чего-нибудь с охоты уже поздно, но следует ожидать, свою подругу они не бросят. Следовательно, если немного попопрошайничать… Проблема только в наличии дров. Обосновать Оде необходимость костра в дневное время суток я бы не сумел, но она сама увязалась без лишних вопросов, стоило только отлучиться за хворостом. Стоило мне подобрать ветку, как эльфийка придирчиво оглядывала ее и только после этого решала, достойна ли она сожжения. Некоторые экземпляры втыкались в почву и мгновенно выпускали пару молодых побегов. Впрочем, подобные маленькие чудеса никак не отражались на эльфийкином настроении. Ода постоянно косилась на меня, будто на приблудившегося пса, который, вроде и компания, но и мыслями с ним делиться глупо. Меня, впрочем, такое отношение заботило мало. И я, в свою очередь, сохранял молчание, поддерживая амплуа немого с умными глазами.

— Этот огнеголовый. Возомнил о себе невесть что! Мало того, несет стихию смерти так еще пытается выставить себя как герой достойный уважения, — наконец не выдержав, эльфийка соизволила снизойти до меня как до собеседника. Или это сама с собой разговаривает?

— Я не понимаю зачем ты вообще с ним связался? — закончила она, развеяв сомнения в наличие места диалога. И что прикажете говорить?

— Судьба, — пробормотал я нечто неопределенное. Впрочем, Оде хватило и этого. И далее мне пришлось выслушивать перечень всех недостатков нашего гнома, да так красочно обрамленных в гневную канву слов, что поначалу, просто ловив в пол уха, к концу я даже перестал собирать охапку дров.

— Но ты же ему нравишься. Он как лучше хотел, — выдал я, уже понимая что брякнул нечто лишние. Ода вспыхнула и последнюю палку воткнула с таким усердием, что та превратилась в молоденькое деревцо. Да и несколько веток у меня в руках, уже забракованных как безнадежные, выбросили зеленые почки.

Судя по тому, с какой скрупулезностью Ода вывела перечень недостатков, оценка нашего красавца велась давно, усиленно и всесторонне. А что? На гнома он не сильно и смахивает. Вполне себе вышла бы пара. Тут, может, отношения зарождаются, а я со своими — ни на коня, ни на корову — комментариями.

Почувствовав себя полным идиотом, я сгреб хворост и затопал к лагерю. Если девушка советуется с тобой на счет парня, то она либо держит тебя, за брата, либо не рассматривает тебя, как парня. Брат у Оды был, но жаловаться она пошла не к нему. Может, потому что всегда считала его младшим и несерьезным? А может, не хотела показывать свои чувства извечному оппоненту в спорах? В общем, гадать, если ничего не смыслишь — дурное занятие.

@ @ @

Ого, да тут, никак люди ходят! Среди деревьев ясно выделялась вытоптанная тропинка, уползающая в сторону предполагаемых обжитых мест. Вот только ведет точно не в деревню. Не может быть она настолько близко, чтобы здесь оставались столь четкие хоженые тропы.

«Ну что, проверим, куда она ведет?»

— Мне что, больше заняться нечем, как таскаться с охапкой хвороста по этому лесу? Надо раздобыть еще деревяшку побольше, и можно возвращаться в лагерь.

Мрак вновь появился и мельтешил рядом, заинтересованно тыкая лапой в муравейник. Делал он это исключительно аккуратно, стараясь, чтобы как можно больше муравьев забралось в черную шерсть. После чего растворялся, предоставляя насекомым свободно осыпаться на землю. В последнее время нагваль почти не своевольничал.

«Силы экономим. Авось влезем в неприятности. А тебя и погеройствовать не выпадет», — пояснил Зел. Ого, у них там еще и договоренности! Что-то я пропустил.

— Слушай, Рик помешался на этом геройстве, теперь и ты начинаешь? Настоящие герои либо везучие глупцы с кучей красивых принципов, либо беспринципные сорвиголовы, умеющие красиво приврать и сделать так, чтобы некому было их обличать.

«Ну принципов у тебя хватает».

— Именно поэтому я и не собираюсь проверять свое везение, ибо как видишь, его у меня не слишком много.

«Но ты до сих пор жив».

— Утешил, нечего сказать. Ты что, хочешь приложить руку к формированию положительного образа йома в народных песнопениях?

«А что тут такого? Если честно, надоели эти ваши сказки про пожирания невинных и нечеловеческие зверства, на которые только и способны порождения тьмы».

— Все равно ты же не сам рвешься их совершать, а меня подталкиваешь.

«Так не все ж сразу. Сперва темный герой в черном плаще, окутанный клубами мрака, сопровождаемый красноглазым нагвалем, вершит правосудие, причиняет добро простому люду. Разве не прекрасный образ, достойный запечатлеться в сердцах простых граждан?»

— Что-то подозрительно смахивает на образ благородного черного разбойника вне закона, идущего против власти и погибающего в конце, оставляя на душе слушателей противоречивые чувства.

«Ну-у, — смутился Зел, — Может быть. В любом случае проблемы с законом и властью у тебя уже есть и парочка добрых дел никому не помешает. Главное показать их с достойной стороны».

— Умолкни, бестелесный голос. В какую сторону нам идти? — я заозирался в поисках ориентиров в лесу. Не следовало увлекаться сперва разговорами Оды, а затем перепалками с Зелом.

«Хочешь сказать, заблудился? Как же ты раньше постоянно работал в лесу?»

— Одно дело выйти из леса к деревне, а совсем другое — найти поляну в лесу. Деревни, они, знаешь ли, побольше. Да и полями вокруг огорожены. Достаточно направление не терять.

«Ну, потерялся, значит судьба твоя такая. Пошли куда-нибудь сами. И затеряться будет проще и грифонов не придется ждать».

Какое-то время я даже обдумывал такой план. А ведь правда, что меня держит с этой группой? Сейчас, когда стоит рассыпаться и, не привлекая к себе внимания, уйти на юг или далекий восток, почему я путешествую с небольшим отрядом разрушительной силой сравнимым с компактным штурмовым военным формированием вольных городов? Ну, до этого момента у меня попросту не было выбора. А сейчас самый что ни на есть удобный момент свалить подобру-поздорову. Но почему мне не хочется этого делать? Логика подсказывала одно, но внутреннее чувство говорило, что не стоит покидать эту шебутную компанию. Может, снова переложить ответственность выбора. Я неуверенно потянулся к сумке и вспомнил…

Вспомнил вечно недовольного моим взглядом на вещи Рика; Грейва, пережевавшего уставы Ордена прагматичным характером. Оду и ее переменчивое, как ветер, настроение. Одиша с его поделками. Наивный Кьярд, забавная Киюра, насмешливый, с легкой ленцой Кирбис, Кайорад — самый важный и Кира, с которой я толком и не пообщался. Пусть, с ними было беспокойно, но уж точно нескучно. Наверно, они успели стать мне друзьями...

А еще вспомнил, что монет у меня не было. Рассмеялся и зашагал в сторону лагеря…

@ @ @

«Ну и куда тебя духи предков понесли»: насмешливый голос Зела всплыл в голове.

— А что не так?

«Как будто ты вспомнил нужное направление».

— Нет, но и стоять на месте с охапкой дров тоже глупо.

«Так покричи».

— Знаешь, неохота. Когда кричишь, будь готов, что отзовутся не те, кого звал. Да и не солидно это. Сам выберусь.

«Еще один принцип. Ничего не просить. Ждать пока само на голову свалится».

Я проигнорировал его фразу, только увереннее зашагал в выбранном направлении. «Торговаться на рынке — правое дело», как говорят южане. А вот просить об услуге, пусть оправданной, значит — оставаться в долгу. А его придется оплатить, пусть даже для очистки собственной совести. Главное, не забывать, что почти никто не мыслит похожим образом. И не удивляться, почему «должники» отказывают тебе даже в мелочах.

В общем, на поляну я вышел только с третьей попытки. Подобранное по пути поленце пришлось бросить, убедив себя, что проще найти такое заново, чем таскать его по лесу, словно обезумевший бобер. В итоге, на поляну я явился совсем не с той стороны, с которой ее покинул. И сперва даже не понял, то ли это место. Только срезанный прямоугольник дерна убедил, что да, именно здесь мы и сидели прошлым вечером. Вот только на поляне царила тишина, безмятежность и запустение.

«Тебя бросили?», — участливо поинтересовался Зел.

— Не думаю, — я осмотрелся.

Слишком мало времени прошло. Грифоны, скорее всего, еще не вернулись. Иначе бы на траве остались следы крови. А Ода бы, как минимум, вернула на место дерн. Значит, пока я блуждал в трех соснах, что-то вынудило их спешно ретироваться. Придется их искать. На голодный желудок. Увы.

Судя по всему, ушла наша компания в том направлении, где грифоница изрядно протоптала в кустах. Или не протоптала…

Я осторожно раздвинул изломанную растительность и обнаружил застрявший в ветвях лист пергамента. На нем красовался кособокая физиономия, в которой угадывался наш гном. Под портретом располагалась плохо читаемая подпись: «Разыскивается». А затем понятные даже малограмотным цифры, увенчанные знаком серебряных корон. А сумма-то неплохая. И что-то подсказывает, есть подобная листовка и с моим изображением.