Глава 3

— Глава 3-

Стихийник может выполнить полный призыв молча, либо даже ковыряя пальцем в носу. Но, как правило, они предпочитают чтить традиции. В стихийной академии и ее филиалах для учеников проходит ежегодная церемония с официальным представлением полного призыва нагвалей. Для этой церемонии учащиеся вольны составить словесную формулу призыва сами, либо воспользоваться семейной.

После призыва изначальная капля разрушается. А оставшиеся после развоплощения субстанции для призыва не подходят. Они быстро исчезают, не оставляя и следа.

"Размышления о стихиях". Николас Ши

Итак, наша скромная эпопея, которую я бы назвал черной полосой, продолжалась. Мерцающая стена надежно отрезала нас от пролома, и что самое обидное, наши спутники, судя по всему, остались снаружи.

— Перестраховались. Выдали нам одноразовую роль и бросили, — уважительно хмыкнул я. — Наверняка ведь еще в деревне решили, что тебя с птицей хватит для сией «великой миссии». Но, решили и меня втянуть за компанию, на всякий случай. Досадно.

— Досадно?! — вспылил Рик. — Что делать будем?

— Для начала надо бы разобраться с ними, — я указал взглядом на тофу, которые сполоханные колокольным звоном, начали беспорядочно метаться над площадью. Но, с крайне неприятной для меня быстротой вновь начали успокаиваться. — Есть идеи? Ты ведь собирался сеять свет, и защищать безвинных от нападков черных сил? Вот, твой шанс.

— Не надо издеваться, — тут же завелся Рик. — Да я их всех сейчас!

— Смотри, нагваля побереги. Мне тут не нужен взбесившийся стихийник, — я старался держаться поближе к рыжему. Моя скромная персона смущала тофу. Вот если я сейчас отбегу подальше, наверняка, ведь вся честная компания сущностей набросится на Рика. А я так и останусь вполне себе в безопасности. Может даже найду выход до того, как это место накроет Дланью Света… вот только… Ну, что мешает так поступить? Может, это альтруизм? Никогда за собой не замечал. Поговаривают, что сие — удел глупцов. Ну, будем считать, что я просто мыслю на несколько шагов вперед.

Что-то Рик чрезмерно самоуверен. Стоит себе, с Ирр на руках, собрался принять напор черной оравы грудью? Совсем рехнулся на почве истребления темных сущностей. А тут еще это черный воин. Уж больно внимательно смотрит в нашу сторону. Как бы чего в голову ему не взбрело.

Тофу, наконец, разобрались, кто у них за главного и ринулись на нашего рыжего героя с неслабым энтузиазмом.

Рик поднял птицу на ладони и резко встряхнул, обратив нагваля вспышкой пламени.

— Из подгорных кузниц, где кровью земли течет металл, — начал он. — явись мой помощник — Ирриеана!

Да, полный призыв огня выглядит очень эффектно. Жаль, раньше не приходилось видеть столь редкого зрелища. Жаром полыхнуло так, что я невольно отступил на пару шагов, прикрывая лицо рукой. Теперь Ирр была похожа на очень крупную косматую волчицу, с шерстью из трепещущих языков пламени. Длинный огненный хвост неистово трепетал на несуществующем ветру.

Обескураженная появлением столь агрессивной сущности, стая тофу резко притормозила. Задние начали врезаться в передних. Вновь поднялась суматоха и писк. Ирр презрительно фыркнула россыпью углей и выдула струю пламени. Те из тофу, кого не смело первой волной, с громким гвалтом ринулись в рассыпную. Многие впечатывались в купол, с легким хлопком превращаясь в облачка сероватого тумана и быстро развеивались.

— Ну как, впечатляет? — повернулся ко мне Рик.

— Есть немного, — пробормотал я, наблюдая как волчица заканчивает истреблять трех, кто не успел забиться в щели. Думаю, даже если кто и остался, они не рискнут выбраться в ближайшее время.

@ @ @

Вроде бы ситуация устаканилась и на данный момент ни моему драгоценному, ни этому рыжему недоразумению ничего не угрожает. Можно перевести дух.

Но, Рик, конечно меня удивил. Главное, непонятно, почему же не похвалился раньше, что имеет высший призыв. Его так просто не выучишь лежа на печи. Тем более, огненный. Можно ведь и спалить ненароком деревню-другую.

— Ну, я это… Не люблю хвастаться, — ответил на заданный вопрос рыжий.

Я даже открыл рот. Закрыл. Снова открыл. Но так и не нашелся что ответить. Если б он мне это в какой ситуации б сказал, точно б прорвало. Ржал бы как конь до самого вечера. Но, сейчас дела есть посерьезней. Например, вон та черная фигура с обнаженным клинком, которая мило таращится на нас из распахнутого дверного проема.

Я вначале подумал, что это человек в полном черном доспехе. Но, фигура сделала пару неуверенных шагов и, опасно пошатнувшись, оказалась на солнце. Причем, сделала это настолько бесшумно и быстро, как не сможет ни один латник. Вокруг новоприбывшего покачивалось черное марево, давая четко понять природу своего происхождения. Фигура озадаченно склонила голову набок и двинулась в нашу сторону. Пока не слишком уверенно, будто спьяну, но с каждым шагом движения становился все более точными.

— Еще один! — обрадовался рыжий — Давай Ирр его поджарит, и дело с концом.

— Стой! — я предостерегающе вскинул руку. — Это зараженный! Ты собираешься его так просто сжечь?

— Зараженные не так выглядит! — возмутился Рик.

— А много ты видел зараженных? Может это паладин!

— Так это паладин? А их вообще можно заразить? — опешил рыжий.

— Ну, — неуверенно протянул я, не сводя глаз с новой проблемы, — если паладин слабый, а тофу много… Хотя, чего гадать? Все ж вот перед нами! Кто, по-твоему, это еще может быть? А даже если и не паладин, то уж не тофу точно. У этих обычно одежда через прорехи тьмы не выбивается…

Черный шел в лобовую атаку. Мы разбежались в разные стороны, но тот уверенно повернул за Риком.

— Осторожно! — крикнул я. Судя по всему, меня паладин просто игнорировал. Я притормозил, отойдя на пару шагов, и черная фигура пронеслась мимо, хотя стоящего невдалеке меня было достать куда проще чем улепетывающего Рика.

Рыжий отскочил, укорачиваясь от удара мечом. Брызнули осколки плит. А не слабо лупит, свет побери. Отбежав в сторону, рыжий отгородился от темного нагвалем и черный застыл, не решаясь нападать.

— Это не честно, почему он тебя не трогает! — возопил Рик.

— Профессиональная солидарность? — предположил я.

— Да я сейчас его!

— Не трогай! Ты же его убьешь!

— Да ну? — глаза Рика решительно сузились. — Я понимаю твое желание его спасти, но уверяю, зараженные, как чума, их можно только выжигать. По-другому не поможешь. Или хочешь попробовать с ним договориться? Так давай, действуй! Какое-то время его могу удерживать, чтоб ты убедился!

Паладин вновь оценивал ситуацию. Видимо, с соображалкой у него было туговато.

Нет, ну как ни крути, он нужен нам живой. И желательно, в добром рассудке. Иначе, как мы отсюда выберемся? Спросить у местного — всегда самый простой и доступный способ. А то, что местные не всегда настроены на диалог — ну, тут уж извольте принимать реалии жизни и не привередничать.

— У меня появилась идея, — крикнул я. — Потанцуй тут с ним некоторое время, а я сгоняю в храм!

— Легко говорить, когда на тебя не нападают! — возмутился Рик, — Что ты хочешь сделать?

— Если найти источник света, можно будет провести очищение!

— Я ж тебе говорю, очищение разумных не осуществить! Если б такое было возможно, Орден бы не истреблял зараженных! — крикнул Рик.

— Откуда тебе знать, чем бы Орден стал заниматься, а чем не стал! В любом случае, нам нужен этот человек! Он должен знать о храме! — настаивал я. — Здесь наверняка есть что-нибудь подходящее и я это найду!

Рик задумчиво кивнул. Интересно, я на его месте, наверно б не поверил. Особенно, учитывая, что не ранее, как четверть оборота назад нас точно так же тут бросили. Но, раз поверил, значит, есть причины. Или благородный. Или законченный идиот. Что-то частенько эти понятия совпадают, не находите?

Я бросился ко входу в монастырь.

— Ну, давай! Только побыстрее! — крикнул Рик, начиная увеличивать дистанцию с оппонентом, пока Ирр скалилась и фыркала углями.

@ @ @

Храм Ордена выглядел вполне жилым, несмотря на легкий погром. Изнутри он был еще более аскетичным. А по планировке — сущим лабиринтом. Узкие коридоры, комнаты и лестницы. Видимо, паладины отличались на редкость хорошей памятью и так тренировали новых адептов. Или готовились к возможному штурму… Наверно — второе, учитывая дыру во внешней стене.

Убедившись, что оказался вне поля зрения рыжего, я призвал Мрака.

— Давай, проныра, ищи, — крикнул я.

Мрак довольно уверенно бежал по коридорам. Видимо, в этом храме был достаточно мощный источник света. Оставалось надеяться, что это не какой-нибудь древний алтарь, монолитом встроенный в пол молельни. Пронесшись по нескольким коридорам и преодолев парочку лестниц, за очередным поворотом мы со всего маху налетели на каменную стену. Мрак задумчиво обнюхал кладку, поскреб лапой камень и выжидательно посмотрел на меня. Ну, и что прикажете делать? Простукивать? Прощупывать? Или как наиболее героические герои баллад, пробивать стену могучим лбом? Нет, стен в жизни много, а лоб у меня один. Пригодится еще. Подумаем логически. Если здесь проход, то он должен открываться. Первым делом, конечно, я попробовал подналечь на стену плечом. Увы, результатов это не дало. Видимо, подразумевался запирающий механизм. Я осмотрелся. Ближайший подсвечник выглядел ну очень подозрительно. Я протянул руку и потащил на себя. Угу, как же. Похоже, на этом произведении кузнечного искусства я смогу повеситься без последствий для оного. Прощупывание кирпичей тоже ничего не дало. Видимо, чего-то я в этой жизни не понимаю. Для успокоения совести, я все же, еще раз подергал подсвечник, попробовал повертеть его в разные стороны, выковырял свечу и ощупал дно чаши. Мрак терпеливо сидел у стены.

— Ну что, может, давай я тебя в меч превращу, да и прорубим проход? — спросил я.

Мрак скептически посмотрел на меня, всем своим видом, показывая, что он думает о моих идеях в частности и обо мне в целом.

— Ну да, не реально, — хмыкнул я. — Что предложишь?

Нагваль фыркнул и улегся, положив морду на лапы.

— А ведь там, внизу те двое сейчас друг друга поубивают. Нет, но почему это не подсвечник? Тайный ход должен открываться подсвечником! Да тут и нет больше ничего!

Я взялся за злосчастную железяку обеими руками, уперся ногами в стену и потащил изо всех сил. В стене что-то хрустнуло, и я свалился, ударившись затылком о каменный пол. Сознание вернулось довольно быстро. Первое, что я увидел — был приоткрытый проход в стене. Я потер затылок, и обнаружил, что по-прежнему сжимаю злосчастное порождение кузнечного искусства. Из него свисал обрывок стальной цепочки. Скрытый механизм был, но очень хитрый, спрятанный в одном из многочисленных завитков. Бросив бесполезную ныне железяку на пол, я шагнул в проход.

@ @ @

Внутри было темно.

Нагваль, как и следовало ожидать, развоплотился как только я потерял сознание.

— Мрак, — позвал я. Проныра заново соткался у моих ног, при этом, продолжая вылизываться, напрочь игнорируя скромного меня. — Да, признаю, выходка глупая была. Зато проход открыли. Не надо меня игнорировать, посвети, темно же.

Мрак с недовольным урчанием поднялся, и на его шкуре начали проступать светлые пятна. Было их не очень много, и проявлялись они, как бы неохотно всплывая из глубины. Нагваль бросил на меня взгляд и зашагал по коридору.

Проход был не длинным и заканчивался в приличных размеров церемониальном зале. С противоположной стороны находилась большая двустворчатая дверь, проломленная внутрь. Компенсируя сию неурядицу, со внешней стороны проход перегораживала здоровенная плита. Кардинально же хозяева запирали это место. Интересно, зачем?

В центре зала размещалась каменное нечто, напоминавшее дверную арку отдельно от стены. Проход занавешен странным серебристым маревом. Мне образчик зодчества сразу не понравился, но Мрак уверенно затопал туда. Присмотревшись, я понял почему. В вершине, в камень дуги была вложена слеза света. Тот аместраз, что был у наших спутников не шел ни в какое сравнение с этим ни по размерам, ни по красоте. Что говорить, это лучшее, что мы смогли бы найти. Я с сомнением посмотрел на странную конструкцию. Не хотелось лазить там, где ничего не смыслишь. Но, есть ли варианты?

До камня было высоковато. Пришлось подтащить пару лавок от стен, и поставить одну на другую. Взобравшись наверх, достал из сумки кинжал и начал старательно обковыривать драгоценность. Я, конечно, не оценщик, но почему-то казалось — этот камень стоит небольшого земельного надела с замком, вот таким, как этот монастырь, приблизительно. Если не больше.

Ранее я частенько слышал баллады, где герой жертвовал каким-нибудь бесценным сокровищем, типа, последнего в мире пузырька с бессмертием, ради спасения жизни любимой лошади или помощи случайному калеке-прохожему. Даже, несмотря на то, что по законам жанра старая кляча оказывалась заколдованной принцессой, а калека становился верным другом, потом не раз спасающим жизнь, таких героев я считал законченными недоумками. Ну, посудите, каков шанс, что случайный прохожий оказывается безвинно пострадавшим от сил зла, а отнюдь не увечным в пьяной дележке награбленного бандитом. Или, что лошадь, купленная за два медных зайца1, не окажется просто дешевой, хромой лошадью?

Но, несмотря на такой плачевный расклад вероятности, на данный момент я выковыривал несметное сокровище дешевым кинжалом, дабы применить его (сокровище, хотя, лучше б кинжал) с той же целью. Спустя некоторое время, усилия увенчались успехом, и камень с хрустом покинул свое гнездовище. Марево, застилающее арку, погасло. Я с сожалением посмотрел на аместраз.

— Мрак, а может все-таки еще что-нибудь найдешь, а? Жалко же камень? — умоляюще спросил я.

Нагваль еще раз фыркнул, и зашагал на выход.

— Да ладно тебе! Подумай, это ж можно до конца жизни не делать ничего! Стой же ты!

Сзади раздался хруст. Я обернулся, и увидел, как арка рассыпается мелким щебнем.

— Вопсь, — смутился я, — будем считать, это оно само. Хотя, жалко, чем бы оно там ни было.

@ @ @

Я не учился в столичных академиях, а потому, не могу красиво и по полочкам разложить природу происхождения нагвалей. Но, учитель говорил, что нагваль — это хранитель, созданный из близкой тебе стихии и наделенный частицей твоей души. Только сильные духовно способны на такое. Нагваль делает стихийников сильными, но и уязвимыми тоже. Ведь когда душа разделена на два тела она лишается естественной защиты и становится открытой для тьмы. Сперва тьма заражает нагваля, а через него и душу призвавшего. Паладины никогда не делят душу, потому нагвалей у них нет. Но, учение их позволяет наполнять себя чистым светом. Обладая огромной духовной силой, паладины могут излучать очищающую волну, опасную для темных. Но, что, по сути, тьма? Философский вопрос, как и то, что есть свет. Множество трактовок, все противоречивы и, тем не менее, правдивые. Тьма — отсутствие света. И умея управлять светом, можно придать форму и тьме. И наделить ее душой. Звучит предельно просто, но почему-то, ни у кого не получается. Мастер говорил, необходимо очень четко чувствовать баланс, чтобы иметь яркий внутренний свет, как паладин, и при этом не выжечь тьму. Или наоборот, не дать тьме захватить душу целиком. Учение паладинов утверждает, что необходимо помогать ближнему, принять его искреннюю благодарность и превратить ее во внутреннюю силу. Все это сложно, поэтому такие, как я, и вынуждены вечно разрываться между алчностью и бескорыстием, альтруизмом и себялюбием… А Мрак взирает красными глазами совести, предупреждая, что дорога из одних только выгодных дел ведет в беспросветную тьму.

Но, ведь это так трудно. В такие моменты я всегда представляю весы, на которые возлагаю все выигрыши и проигрыши. Вот, как сейчас. Если я воспользуюсь аместразой, я ее лишусь! Плохо? Еще как! Но, я спасу человека. Хорошо? Ну, для кармы, конечно, да. Вот только карму можно и другим способом почистить, а вот аместразы на дорогах не растут. Паладин, возможно, знает, как выбраться, и это повышает шансы на выживание меня любимого. Это уже плюс куда более существенный. Но, тогда, является ли это праведным поступком? Или, как всегда, все в мире относительно? Но, если так, является ли определение праведности дел, лишь делом моим и моей совести? И были ли раньше такие, как я, но с менее вредной совестью, позволяющей духовно возвышаться на экономически выгодных делах? Учитель всегда говорил быть честным с собой, только так я буду четко чувствовать грань. Чувствовать, что правильно, а что нет.

Я подбросил камень на ладони, любуясь переливом граней. Что ж, легко пришло, легко уйдет. В конце концов, обрекать на смерть — именно то, чего не стоит делать ни в коем случае. Уж в этом я более чем уверен.

Предаваясь таким размышлениям, я и шел по коридорам в поисках выхода.

@ @ @

Выбираться из монастыря было бы проще, если б я удосужился запомнить все пройденные повороты. Или делать пометки на стенах. Но, все мы сильны задним умом. А посему, я плутал наугад, пока не увидел окно. С третьего этажа, открывался прекрасный вид на площадь, которую я не столь давно покинул. Высунувшись в проем по пояс, я осмотрелся, но в обозримом пространстве ни Рика, ни его оппонента не наблюдалось. Мне это очень сильно не понравилось, и я поторопился к следующему повороту, за которым намеревался обнаружить лестницу. Но, надежды не оправдались. За поворотом оказался еще один длинный коридор, в конце которого невозмутимо маячила черная фигура паладина.

— Внезапно! — притормозил я. Черная фигура зашагала в мою сторону.

Интересно, где потерялся рыжий?

— Чего тебе надо-то? — я посмотрел на зажатый в руке камень. — А, ну да. Чего ж я спрашиваю?

Черный прошагал половину коридора, когда на противоположном его конце вынырнул Рик вместе со своим нагвалем.

— А, вот вы где! Этот гад вдруг ломанул назад в храм. Я ничего сделать не смог! — крикнул рыжий.

— Прекрасно! — обрадовался я. — Вниз спускайся, я воспользуюсь другим выходом.

— Уверен?

— Уверен! — крикнул я, заталкивая ногой Мрака, норовившего высунуться из-за угла.

Рыжий исчез, оставив меня наедине, с шагающим черным телом. Я не стал выяснять, что этот тип будет делать, когда достигнет меня любимого, а посему, ретировался к окну. Высота была не очень большая, но и прыгать без подручных средств — увольте. Можно веревку закрепить за подоконник. Крюком — кошкой. Могу я создать веревку и крюк? Думаю, да. Хотя, не пробовал. Еще варианты? Ничего в голову не приходит. Попробуем...

Попробовать я не успел. Видимо, мой преследователь, потеряв меня из виду, поднажал и появился из-за поворота раньше, чем предполагалось. Неумело замахнувшись черным мечам, словно палицей, паладин вновь ринулся в столь излюбленную лобовую атаку. Метил он по мне, явно не принимая Мрака в расчет. Нагваль оскалил белые зубы и вспрыгнул на подоконник, откусив клинок черного меча. Рыцарь недоуменно посмотрел на оставшуюся в руках рукоять, на шипящего нагваля, дожевывающего безвольно обвисший клочок тьмы, и тяжело призадумался.

— Пока, — кивнул ему я и прыгнул в окно.

@ @ @

Наверняка, у каждого в жизни был период, когда пытаешься достичь недостижимого, во всех отношениях результата. Чаще всего, таким занимаются дети, которые слабо понимают, что в этой жизни возможно, а что нет. Взрослых, занимающихся подобными вещами, куда реже. Обычно их называют людьми нестандартной мысли. Проще говоря, умалишенными. И еще меньше людей, ставя перед собой невозможную цель, ее достигают. Ученые в таком случае перестают быть умалишенными, и окончательно становятся людьми творческой идеи, гениями. Авантюристы — героями-первопроходцами.

Так например, древний исследователь Джереми Ирг Максвелл, отправившийся в одиночку в Северные Горы, чтобы найти там новые государства. Конечно, все понимали, что в Северных Горах, где круглый год лежит снег, нельзя найти вообще ничего стоящего. Даже дойти до них проблематично. Это понимал даже сам Джереми, но ему было нечего терять. Он двинулся в путь, один, с рюкзаком скудных пожитков, фактически на верную смерть. Но уже через полтора года вернулся назад с дипломатической делегацией подгорных гномов. Как оказалось, в горах множество горячих озер, которые греют гномьи долины. Тогда Джереми прославился, получил титул и поместье. Правда, еще через два года, он снова собрался в путь и ушел еще севернее, за гномьи владения, чтобы заключить союз с легендарными драконами. Прошло уже пару сотен лет, но никто так и не знает, действительно ли драконов не существует, или просто Джереми не нашел с ними общий язык.

В моей жизни тоже был такой этап, когда я, буквально, бился головой о камень, пытаясь достичь невозможного. Был этот период коротким, и не слишком насыщенным страшными рисками для жизни. Но, и цель было достаточно своеобразна. Я учился летать.

Казалось бы, чего здесь сложного? Особенно, для меня. Создать крылья, да и махать себе. Но, не все так просто. Например, аксиомой является то, что в высшей своей форме нагваль летать не может. Малый призыв — сколько угодно. А вот большим призывом еще никто за всю историю не смог призвать птицу. Но, конечно, меня такая мелочь не остановила. Куда им, против великого меня?

Первым делом, я попытался просто создать крылья. Это оказалось трудно. Остановился я на больших перепончатых, которые раскрывались за спиной. Поддерживать столь обширную поверхность не получалось и пары вздохов. Но, это еще ничего. Просто махать — тоже не получалось. Сразу терялась концентрация, и крылья рассыпались. Такие подобия — не совсем нагваль, они не обладают зачатками собственной воли и требуют постоянных усилий. Единственной пользой, которую я тогда смог достичь, было замедление падения. Тогда я прыгал с обрыва в воду, пытаясь продержаться в воздухе подольше. Ну, более или менее, с учетом малого времени поддержания...

Может, я тогда полегче был, а может не стоит сравнивать бурную реку и грешную землю. В общем, скажу, когда я падал в воду, полеты мои казались куда успешнее. Несмотря на импровизированное подражание дракону, оземь я таки приложился знатно. К счастью, не смотря на всю тупость, паладину хватило ума не выпрыгивать щучкой следом, а то б у меня не хватило сил так быстро отползти. Аккуратно привстав, я захромал подальше от здания на открытое пространство, где и умостился под сочувствующим взором Мрака. Нагваль покачал головой и рассыпался клочьями тьмы.

@ @ @

Рик вылетел на площадь вслед за своим пылающим нагвалем, и сразу двинул ко мне.

— Быстро ты! Нашел другой выход?

— Скорее, вышел через вход. — невесело усмехнулся я. — Далеко там наш приятель?

— Вроде, да. Но, не думаю, что он надолго задержится.

Я вздохнул, потирая ногу:

— Значит, проведем очищение. Нашлась тут подходящая вещица.

Демонстрация аместразы произвела впечатление.

— Вот это ничего себе, — удивился Рик.

— Сам в шоке.

— Это хорошо, но что ты собираешься делать?

— Я ее пережгу.

У Рика отвалилась челюсть. Да, я сам в другой ситуации посчитал бы себя… Скажем так, не в себе. Да что там, я и сейчас себя таким считаю.

Любой из элементальных камней — кристалитов можно пережечь. Пустить в разнос, высвободив его энергию. Камень, как правило, разрушается. Полностью, или частично. Очень редко, когда необходимо срочно получить много своей энергии, стихийник может пережечь имеющийся в запасе кристалл. Другое дело, что камни такие — не дешевое удовольствие. И аместразы — самые дорогие из всех. Пережигать такой камень, как этот… Не могу подобрать выражения. Кощунство? Варварство? Идиотизм?

@ @ @

— Ладно, допустим, — пришел в себя рыжий. — Но, а смысл? Чего ты этим добьешься?

— У нас есть тьма, у нас есть свет. Что мешает нам их компенсировать? — я продемонстрировал две ладони и наглядным движением свел их вместе.

— И? Ты думаешь, что этот человек выживет после такого?

— Если тьму предварительно отделить, то да.

— Отделить тьму? От зараженного? И как же ты собираешься это сделать?...

Вопрос повис в воздухе, так как на площади появился наш достопочтенный паладин.

Я сжал камень в ладонях. Аместраза тихонько пела, и я, собрав крохи света в руках, начал ей вторить.

— Отойди подальше, — шепнул я Рику. — И если вдруг что, постарайся не попасться тем двум, что вне купола.

Камень звенел все громче, в какой-то момент, показалось, что он треснул, и теперь каждая половинка звучала в унисон. Паладин шел ко мне неуверенно, видимо, еще обдумывал потерю своего меча. Камень вновь треснул, похоже, порезал мне ладонь. Неприятно, свет меня побери… А потом кристал взорвался на тысячи осколков. Каждый начал крошиться, истончаться, не переставая дрожать, исправно терзая кожу. К свечению добавились алые струйки. Сокровище исчезало, оставляя после себя чистый свет.

Я почувствовал небывалую одухотворенность. Наверно, так становятся паладинами — очищая всю тьму в себе, открывая все темные уголки души, раскрывая все помыслы… Интересное чувство, но этот свет нужен совсем для другого.

Для высшего призыва стихийник, как правело, использует словесный ассоциативный ряд. Зачастую, делают его пафосным, и выверенным. Частенько, слова призыва передаются в семье, если дети унаследуют дар.

Мне тоже захотелось сказать, что-нибудь такое, напыщенное. Это, конечно, не церемония выпуска в академии, но когда еще будет такой момент:

— Из мрака ночного, где лишь Луна озаряет путь! Явись! Белая Тварь Лунного Света!

Мелькнул черный силуэт Мрака, но его контур вспыхнул и в мгновение разросся многократно. Чернильная клякcа, бывшая им, затерялась внутри. Нагваль был огромен, и практически прозрачен. Светящийся силуэт растянулся в длинном прыжке, схватил паладина зубами. Тьма вспыхнула от морды, вновь заполняя нагваля чернотой, но в этот раз внешняя оболочка была не той тоненькой пленкой, которую я мог себе позволить. Она пылала светом сожженной аместразы. И тьма начала исчезать. Исчезал и свет. Нагваль начал сжиматься, поток света иссякал. В ладонях практически ничего не осталось. Мрак стал прежнего размера. На места паладина лежал человек в белом, изрядно испачканном одеянии.

В голове закружилось. Мрак обернулся, но я уже терял сознание, и нагваль рассыпался клочьями тьмы.

@ @ @

Сознание возвращалось неохотно. Сперва я не мог понять, почему же все так хреново. Но, постепенно, в сознании начали всплывать события минувшего дня. Или еще не минувшего?

Лежал я на чем-то мягком. Ладони неприятно ныли. Открыв глаза, я огляделся. Вокруг был все тот же двор монастыря. Солнце клонилось к зениту, а я лежал на старом матрасе. Видимо, Рик решил, что лучше остаться на открытой местности, притащив все необходимое прямо сюда. Сам рыжий обнаружился неподалеку. Я приподнялся. Голова закружилась, и я поморщился, ожидая, пока назойливые круги перестанут маячить перед глазами. На ладони были наложены повязки. Попробовал пошевелить пальцами. Неприятно, но получается. И то хорошо.

Рик сидел ко мне спиной и пускал в небо колечки дыма. В руке он держал простую глиняную трубку.

— Где бинты взял? — поинтересовался я сиплым голосом. Закашлялся, и потянулся к сумке за флягой. Пришлось вытряхнуть половину содержимого, а затем зубами вытаскивать пробку.

— В лазарете, — отрешенно ответил Рик. — Тут много чего есть.

— Как паладин?

— Жив, лежит, — кивок в сторону второго матраса. — Без сознания, но, по крайней мере, не буянит.

— А должен? — удивился я, промочив горло.

— Не знаю, но нагваль, зараженный тьмой, становится черным и диким. Если выжечь в нем тьму, владелец сходит с ума. Не может ни есть, ни спать. И умирает очень быстро. Я видел. Мой дядя так закончил. Отцу пришлось выжечь его нагваля, так как тот начал нападать на всех, кто находился рядом. Это стало трудным решением, но все знают, что в таких случаях ничем не помочь. А ты взял, и вот так просто сделал. Не знаю, как, но сделал.

— Да чтоб тебе все жизнь так просто было, — сплюнул я и повалился обратно на матрас. Похоже, у меня начиналось истерика. — Да ни за что не возьмусь такое повторить.

— Но, если можешь такое, то обязан служить в Ордене!

— Обязательства перед народом? Ты ради этого решил на службу в Столицу пойти? Сила — это ответственность, и все такое?

— А что не так? — обиделся рыжий.

— Да нет, просто я думал, что тебе надоело в подземельях задевать потолки макушкой, — захихикал я.

— Откуда ты… — повернулся Рик.

— Откуда я, что? — невинно моргаю.

— Откуда ты понял, что я гном?

И вот тут меня прорвало. Смеялся долго. Рик даже отвернулся, и снова закурил, пробормотав, что смех полезен для здоровья. Просмеявшись я все-таки ответил.

— Ну, я не то, чтоб понял… Скорее, были подозрения. Особенно, твоя фраза призыва, где про подгорные кузни. Фамильная, небось?

— Угу, — насупился Рик.

— И чего это ты такой… нестандартный, что ли? — ехидно поддел я напарника по несчастьям.

— Ну, знаешь ли, — вспылил рыжий, — почем мне знать, что там, в семье лет двести назад было.

— Не сердись. Надо подумать, как нам отсюда выбраться и свалить подальше. Лично я подумываю затеряться далеко и надолго.

— Я что-то не пойму. Ты так просто исцеляешь зараженных, но не состоишь в Ордене Света. Неужели собираешься просиживать свой талант в деревнях? — негодующе поинтересовался Рик. — Я хотел найти средство от этой напасти! Хотел для этого пойти в Орден! Положить на это всю жизнь, но найти. Но, как видишь, не дошел. Не знаю, кто ты, но мне кажется, это проведение, что мы встретились. Надо обязательно отвести тебя к паладинам.

— Дорогой ты мой гном, — скривился я. — Смотри сюда.

Я позвал нагваля.

— Это еще что за дрянь, — вздрогнул Рик, имея возможность хорошо рассмотреть моего хранителя. Мрак фыркнул, выражая свое отношение к рыжему поборнику идеалов справедливости.

— Это, мой нагваль. Как думаешь, что видит паладин, когда на него смотрит? Он видит высшего тофу. Или зараженного. Как повезет. Знаешь, что происходит с зараженными после очищения? Ах да, сам ведь видел, что сходят сума. В изжигающем свете агония тьмы терзает душу. Вот поэтому, таких как я и не осталось. У этого таланта даже нет названия, так как паладинами он приравнивается к порождениям мрака. Такие, как мы, всегда балансируют на грани, принимая в себя тьму, как зараженные, но удерживая ее светом, подобным свету паладинов. Стоит оступаться, и шагнешь на тропу безумия. Я знаю только одного стихийника, подобного мне. Это мой учитель. Он был очень слаб в этом плане, даже своего нагваля не мог призвать, лишь создавал тени-подобия, как то, которым я тебя вытащил из ущелья. Но, учил он меня хорошо. Он рассказал, что много лет назад, во времена становления Ордена, таких как мы, паладины истребили. Без понятия, почему. Может где-то в пророчестве сказал, что мы разрушим мир, или заберем власть у Ордена. Может, кто-то из наших наступил паладину на больной мозоль. А может, нас изначально было мало, и просто попали под общую раздачу. Этого мой учитель не знал. Он и выжил только потому, что всегда путешествовал на окраинах отшельником, и не попадался никому из светлых. Не знаю когда, но через некоторое время этот купол падет. И тогда, всю эту площадь накроет Дланью Света, той самой, которая некогда в числе прочего уничтожила почти всех нас, способных исцелять твоих зараженных. Также напомню, что если мы не успеем выбраться, те двое вряд ли оставят свидетелей. Ибо, они не рассчитывали, что мы тут выживем. Хотя, это будут уже сугубо ваши с ними проблемы, ибо я если и переживу очищение, то буду малость не в себе.

Я закончил гневную тираду и закрыл глаза. Рик молчал, видимо, переваривал сказанное. Пусть себе подумает. А я еще посплю. В любом случае, что это за купол, и что с ним делать может знать только паладин. Ну, а если Длань Света опустится раньше… Что ж, значит, не повезло.

__________________

Примечания:

1. Два медных зайца — Мелкая монета, за эквивалент в две таких, в сказках покупаются бесполезные вещи, которые в итоге оказываются волшебными. Точную ценность определить нельзя, так как монета не имеет аналогов в действующих монетных дворах.