Глава 2.

Мелодия, хрустальным перезвоном колокольчиков, где-то на краю слышимости… льё-льё лёль-ле-ле-ле...

И шепот… Просыпайся, милая, просыпайся… Едва уловимая улыбка в тихом голосе… Льё-льё лёль-ле-ле-ле… Просыпайся...

— Да, очнись, мать твою, уже! Хватит изображать Спящую Красавицу, типаж не тот! Слышь, Машка, если ты щас не встанешь, то нас съедят! ВСТАВАЙ!!!

Хосспадиии… Опять оно… Сознание медленно выплывало из уютного, тёплого, такого бархатистого чего-то, мрр… Может не надо?

— Надо! Вставай!

— Шиза, это ты? — Дебильный вопрос, ответ, надо полагать, будет в том же ракурсе.

— Маааш, а давай на небо посмотрим?

Вот чувствую подвох, не зря эта зараза так ластится.

— Ну, Маш, ну давай, глазки на счёт три. Раз, два… три!

Мдааа… Ну, здравствуй, тихая старушка Истерика.

Нет, ну а что, очень даже интересно получается. Я в отпуск хотела? Хотела! А поехала бы? Дальше фазенды в Малых Васюках, вряд ли. А тут, прелесть какая! Природа прекрасная, ну и что, что две луны, просто очень качественный глюк попался, кустики там всякие, неопознанные. Не то, что бы я в родной флоре была специалистом, но какую-то инаковость ощущала всей шкурой. Погода замечательная — не дует, не мочит. Ветерок, приятный такой, освежающий. Птицы чирикают, надрываются, как будто им сверхурочные за усердие доплачивают. В общем, рай, как по заказу, только водопада не хватает.

— Я ж говорю, идиотка! В отпуск она захотела, давно не была. Вот сейчас как выскачет что-нибудь зубастое и здравствуй, травма!

— Заглохни, мы сами с зубами. Тебе вообще права голоса не давали. Когда ещё так подфартит, меня сейчас того и гляди врачи в чувство приведут и всё, прощай Канары. А я даже до водопада не дошла.

— Дура ты, Маш, неадекватная! Какие врачи, какие Канары, бля! Это вообще другой мир!!!

— Свали, я сказала! Не порти мне культурный отдых!

— Да с чего ты взяла, что ты в больнице?! То, что ты дура клиническая не показатель.

— Ну, посуди сама, голоса в голове есть? Есть. Действительность нереальная присутствует? Присутствует. Причем, от слова — полный сюр.

— Чего?

— Сюрреализм, говорю, полный.

— Аа.

— Я, конечно, тащусь от фэнтези, и попаданцы — моя любимая тема. НО, это все — сказки. И я твердо отдаю себе в этом отчет. Тьфу ты, блин. — Опять веткой схлопотала. Ну, никакой организации в озеленении, одни чипыжи. Хорошо хоть тропинка ровная, а то бы переломала себе все, что можно.

— А врачи тогда откуда?

— Откуда, откуда, от верблюда. У меня может травма была психологическая, вот резьбу и сорвало.

— Это из-за Славика, что ль? Я тебя умоляю, — вот прям нутром чувствую, как эта нахальная морда закатывает глазки. — Скажите, пожалуйста, какие страсти африканские, один раз в кино сходили, да в кафе посидели. Ты ему не то, что не дала, даже поцеловать себя не разрешила.

Да уж, не тянет Славик на трагического героя. Целоваться еще с ним, фе… Как вспомню его руки, аж передергивает. Ну фетиш у меня, люблю красивые мужские руки, что б ладони крупные, сильные, что б пальцы длинные, крепкие. Такими руками, как сожмет, так ухх… А у этого Славика пальцы толстые, как сосиски и почему-то, все время шевелятся, брр… И фильм он дурацкий выбрал. Вот какой идиот, спрашивается, девушку на первом свидании ведет на мордобой, в смысле, на боевик? Нет, я боевики люблю, если красиво сделаны. Постановки драк там, мужиков побольше ободранных, окровавленных. Но Славик, прости Господи, в свои 27, даже со старым перцем Брюсом Уиллесом рядом не стоял. Ну и о какой романтике после такого фильма речь?

— Я и говорю, психологическая травма. И то, что я после этого свидания-кафе в бар поперлась не моя вина, просто мороженое в холодильнике кончилось, стресс заесть нечем было.

— Ага, сходила в бар, теперь вот не пойми где.

— Ага, и не пойми с кем.

В очередной раз, схлопотав веткой и отплевываясь от листьев, я внезапно вывалилась на поляну. А там, мама дорогая! Там было озеро, в смысле, ОЗЕРО. И водопад. Я как стояла, так и села. Вот люблю Дискавери там всякие, природы, чудеса света, но это… У меня даже слов не было, в такие минуты, я понимала, как велик и могуч русский язык… И его идиоматические выражения!

— Угу. — Это не я, это Шиза, у нее, видимо с лексикой совсем печально и словарный запас маленький. Ха-ха!

Медленно я подошла к воде. Да, такую прозрачную последний раз я видела в стакане из-под фильтра.

— Эй, ты куда это собралась? А вдруг, там водится кто-нибудь большой и голодный?

— Свали в болото, это мой глюк и самое страшное, что здесь есть — это ты. — С оглушительным воплем, я торпедой всверлилась в толщу воды. Блаженство...

Не знаю, есть ли в этом мире, ну, или не в этом, что-то способное переплюнуть для меня очарование водного потока. Эти искры в мириадах капель, это ощущение огромной силы, скрытой до поры до времени в тихой безмятежности волн, это наслаждение от прикосновения к телу упругих струй.

Задумчиво развалившись на плоском валуне у самой кромки озера, я пыталась медитировать, глядя на водопад. Зрелище было сногсшибательным, радуги, алмазные брызги. Красота.

— Вот объясни мне, почему ты такая идиотка? А если б тебя сожрали? Ты обо мне подумала?

— А мне интересно другое. Когда прынц появится?

— Че-чего? — Шиза не то подавилась, не то заикнулась что ли.

— Ну, давай рассуждать логически. Я в своем личном глюке, имею удовольствие видеть красоты природы и купаться в озере. Диагноз — навязчивая идея про отпуск. Значит, личная неустроенность должна спровоцировать явление прынца! По-моему, все как раз очень логично.

— Маш, диагноз — неистребимый романтик. Ну, выедет сейчас к водопою прынц на белом коне, что ты с ним делать-то будешь?

— Глупый вопрос. Глюк мой? Мой. А значит, по сценарию, все включено. — Я уже большая девочка и знаю, с чем прынцев едят. — Ты давай от вопроса-то не уходи. Кто обещал рассказать о себе? Вот и вперед, я вся внимание.

— Ну… понимаешь, тут такое дело, — так и вижу бегающие глазки Шизы. — Ну, в общем, я сама как бы не в курсе.

— А вот это уже наглый развод. — От возмущения, я аж привстала на камне, вот понимаю, что голос в голове, а моторика срабатывает.

Забавно, но это позволяет увидеть любопытную деталь. Среди волн озера, то исчезая, то появляясь, плыла фигура, вполне себе человеческая.

Ха! Ну, что я говорила!

Треск ветвей, стук копыт и вуаля! Картина первая — Прынц на водопое!

Ну, допустим, треск ветвей и стук копыт мы с Шизой благополучно прослушали, занимаясь светской беседой, но явление прынца, как говорится, на лицо. Так, я должна посмотреть на него поближе.

— Стой, Куда поползла? — если б Шиза могла, она вцепилась бы в меня зубами, а так, что ей остается? Только шипеть, ха, напугала ежа голой задницей. Я таких шипелок в офисе столько наслушалась, уже на автоматике отключаюсь. Фигура повернула как раз к моему берегу. Прикинув траекторию его выхода из воды, по-пластунски ползу по чипыжам, надеясь разглядеть его поближе. Мало ли, вдруг, это не прынц, а Славик-2, я ж его в неглиже не переживу. Да еще с близкого расстояния. Затаившись в кустах, как свирепый охотник-амазонка, бля, слежу за добычей.

А добыча не спеша выбирается на берег, настороженно оглядываясь. Странно, чего это он, вроде все тихо. Хотя, может так положено, это я здесь на прогулке, а у него может миссия. Опасная.

И тут. Вот, понимаю, расхожий сюжет, штамповка, но… Этот луч солнца, ласкающий широкие плечи, отражающийся в мелких каплях воды на атласной, цвета гречишного меда коже… Этот мощный торс, который так и хочется облапить руками, и вцепиться зубами с воплем — мое! Длиннющая грива темных мокрых волос, так соблазнительно касающаяся впадинки между ягодиц. Скульптурные черты лица, достойные резца великого мастера. Вот ведь, Аполлон, бля, Бельведерский, повернулся кругом, показал себя со всех сторон. Уууу, он еще и руки за голову завел, потягивается. Все, не могу больше, это ж издевательство форменное над моей хрупкой психикой. Пошла...

— Куда пошла, дура? Стой сейчас же. — Психованным чайником верещит Шиза. — Ты что удумала?

— Хочу. Мой глюк и прынц мой. Отцепись, зараза. В кои веки такой мужик на горизонте, и я его упущу? Фиг тебе.

— Маша, очнись, ты не у себя дома. Да и ты, как бы это помягче, не совсем ты.

— Шиза, ну что ты пристала, ну с перекосом немного глюк, ничего страшного. Зато какой прынц, прям мечта, а не мужик, прям, хватай и беги, а ты меня задерживаешь! Вдруг он уйдет!

— Маша, я понимаю тебя, и где-то даже сочувствую. Но, Маша, у тебя клыки и хвост!

— И что, очень даже кавайненько получилось.

— Да какое, на хрен, кавайненько! У тебя не только клыки и хвост, у тебя еще и усы, Маша, и четыре лапы с когтями! Ты, кошка, Маша, большая семидесяти килограммовая кошка!!! Вернее, кошак...