Глава14

Двое суток с попутным ветром плыли они до Сомерсета. А когда парусник причаливал к берегу, у пристани в герцогской карете своего отца, запряженной шестеркой кьярров, их поджидал Аларвайн, единокровный брат Эрлиссы. Рулл договорился с Вальдо, что через семь дней они вновь встретятся на пристани. По мнению Эрлиссы недели должно было хватить для путешествия к пещере в центре острова и возвращения обратно. На практике оказалось, что брат эльфийки уже не единожды бывал там. Он вполне мог стать их проводником, если бы они вздумали воспользоваться гобеленом, хранившимся в сумке Рулла. Когда гварх высказал эту идею вслух, объяснив, что при помощи гобелена они легко могут не только попасть к пещере, но и вернуться обратно, Эрлисса не могла найти слов, а её брат смерил гварха весьма настороженным взглядом.

Переночевали они в родовом замке герцога, том самом, где, более двухсот оборотов назад, родилась Эрлисса. С рассветом все трое шагнули сквозь переливающуюся всеми цветами радуги ткань гобелена. Но они оказались не готовы к тому, что ждало их на выходе. От нестерпимо ярких лучей солнца отражавшихся в слепящей белизне сугробов не защищали даже очки с затемненными стеклами, которые заставил их одеть Аларвайн. После этого нестерпимого света мягкий полумрак пещеры казался настоящим спасением. Аларвайн проводил их до первых дверей, закрывающих доступ на средние уровни, и передал своей сестре связку ключей от остальных дверей. И замки и ключи к ним были выкованы ещё двемерами, так что подделать ключи или открыть замки при помощи отмычек было попросту невозможно. Аларвайн пожелал им удачи и покинул пещеру.

После вторых дверей Эрлисса сообщила, что её магия здесь уже не действует. В пещере было достаточно светло от странных зеленоватых ламп, закрепленных на стенах через одинаковые промежутки. Рулл не стал говорить, что его способности не только не пропали, но лишь усиливались, по мере продвижения вглубь пещеры. Когда они оставили позади семь совершенно одинаковых дверей, цвет светильников на стенах приобрел несколько зловещий красноватый оттенок. Все чаще стали попадаться решетки, под которыми светилась неспешно текущая лава. С каждым новым уровнем температура поднималась на пару тройку градусов. Когда в связке переданной им Аларвайном остался последний ещё не использованный ключ дорогу им преградил огненный астронах — один из обитателей измерения Забвения. Его двухметровое тело состояло из жидкого огня и нескольких полос угольно-черной кожи. При этом его огненное тело сохраняло образ человеческой фигуры. У астронаха была голова, туловище, руки и ноги. И у него был голос, который неожиданно вклинился в их мысли.

Астронах был стражем последних врат, ведущих в древнюю сокровищницу альтмеров. Обилие разбросанных вокруг черепов и костей свидетельствовало о печальной участи тех, кто пытался прорваться вперед силой. В месте, где не действовала магия, попытка уничтожить демона при помощи железа казалась вполне естественной. Вероятно, виной всему был разлитый в воздухе газ.

Астронах обещал пропустить к вратам обоих, но лишь при условии, что они найдут верное решение его загадки. В случае неправильного ответа они либо отправятся обратно наверх, либо получат возможность сразиться с ним при помощи любого выбранного ими оружия.

Первой попытать счастья согласилась эльфийка. Рулл не слышал, какой именно вопрос задал ей астронах. Достав эликсир, несколько дней назад уже использованный им для чтения мыслей, гварх выпил его весь, до самой последней капли. И не почувствовал ничего кроме легкого головокружения. Эрлисса произнесла какое-то слово и вскинула голову, услышав, что дала неправильный ответ.

Эльфийка выбрала возвращение наверх. Попрощавшись с Руллом и передав ему связку с ключами, она стала тихонько подниматься по совершенно одинаковым ступеням.

Руллу же в голову пришла довольно странная мысль. Загадка демона не имела правильного решения. Должен был существовать иной, более простой способ попасть в сокровищницу, иначе как бы там оказались все те вещи, которые в ней хранились. Да и альтмеры, обустроившие эту пещеру, были не столь глупы, чтобы не предусмотреть способ миновать стража последних врат.

« — Ты готов найти решение моей загадки?» — услышал Рулл внутри себя знакомый голос.

— Нет. Я не стану решать твою загадку и не стану с тобой драться. Я уйду, если ты сам верно ответишь на мой вопрос, — отозвался Рулл, решив проверить одну пришедшую ему в голову идею, — Но если ты ответишь неправильно, или не будешь знать ответа, то пропустишь меня к последним вратам и выпустишь обратно.

« — Я согласен на твои условия, изменяющий облик. Да будет так!» — отозвался астронах, и свечение его огненного тела на мгновение стало нестерпимо ярким.

— Мой вопрос очень прост. Каким образом я могу освободить тебя от обязанности охранять врата в сокровищницу альтмеров? — произнес Рулл и замер, ожидая ответа.

« — Ты победил, изменяющий облик. Я не знаю ответа на твой вопрос. Можешь пройти к вратам. » — отозвался демон и медленно растворился в воздухе.

Рулл подошел к последним дверям и вставил в замок последний ключ. Двери неторопливо приоткрылись, и он шагнул в наполненную солнечным светом комнату. Здесь не было ни одной вещи. Он обернулся назад, но двери, через которую он вошел, тоже больше не было. Вокруг были лишь стены, источающие солнечный свет и наполняющие душу удивительным ощущением абсолютного счастья.

«Ты действительно прошел испытание и достоин стать императором Тамриэля » — услышал он позади себя приятный женский голос и обернулся. Перед ним стояла вечно юная Альмалексия — одно из трёх главных божеств эльфийского пантеона. Она была похожа на свое изображение в Храмах имперского культа и в тоже самое время, была неуловимо иной.

— Почему вы считаете, что я достоин стать императором Тамриэля? — спросил он у богини.

— Потому что не желаешь им стать, — произнесла Альмалексия, с улыбкой глядя на гварха.

— Но у Тамриэля уже есть император, — возразил Рулл в ответ.

— Круг в очередной раз замкнулся. Если ты согласен стать императором, все можно изменить, — произнесла Альмалексия и сделала изящный жест рукой. Одна из светящихся стен стала окном в спальню императора. Но вместо юного Стегарта на кровати лежал еще живой император Септим, держащий за руку свою сестру, в которой Рулл узнал свою мать.

— Я вижу, ты начинаешь понимать, — произнесла Альмалексия, глядя на гварха с мягкой улыбкой.

— Это моя мать. И император ещё жив. Как это возможно? — заговорил Рулл, глядя на богиню.

— Этот мир — всего лишь сон. Шагни туда и пару месяцев спустя ты станешь законным правителем империи. Серко останется жив и получит возможность закончить свой труд, а Эрлисса станет императрицей. Выбор за тобой. Не ошибись, — произнесла Альмалексия и исчезла столь же внезапно, как и появилась. Рулл шагнул в личные покои императора, оставляя позади наполненную солнечным светом комнату. Мудрейшая и император обернулись на звук.

Пару месяцев спустя Септим добровольно сложил с себя императорские полномочия в пользу своего племянника. При огромном скоплении народа в центральном храме имперского культа он торжественно вручил новому императору из рода Септимов символы императорской власти — медальон и кольцо с изображением кусающего свой хвост черного дракона. И только Рулл случайно скользнув по лицу стоящей неподалеку каменной статуи богини Альмалексии, уловил скользнувшую по её губам улыбку. А пару дней спустя в его рабочий кабинет вошла с докладом молодая эльфийка, отосланная на остров Сомерсет ещё бывшим императором и прибывшая в столицу пару часов назад. Перед передачей регалий своему племяннику, прежний император Септим даровал имперской провинции Сомерсет полную самостоятельность. А эльфийка отправленная туда с официальными бумагами, подтверждающими новый статус Сомерсета в соответствии с новым статусом своего родного острова, по своему происхождению приравнивалась к принцессе суверенного государства, поскольку являлась дочерью князя фактически управлявшего островом альтмерского рода.

Эту эльфийку звали Эрлисса, и она с живым любопытством рассматривала нового императора Рулла Септима, склонившегося над привезенными ею документами. Трудно было поверить, что этот молодой мужчина был человеком лишь наполовину. На её взгляд он совсем не походил на представителя таинственного горного народа гвархов, о котором было сложено столько устрашающих легенд. Рулл поднял лицо от принесенных Эрлиссой бумаг, раздумывая, сбудется ли последнее из предсказаний богини Альмалексии и станет ли стоящая по другую сторону письменного стола эльфийка его императрицей.

Конец