часть 2 глава 2

Как уже говорилось, чехи очень щепетильны и аккуратны в оккультных вопросах. Сложно себе представить, что было бы с группами Велесова или Родомира, скажем, в Германии или Франции, узнай их правительство о том, что некие странные люди зарабатывают на их территории неплохой капитал тем, что якобы водят души умерших грешников за некий воображаемый мост в другом измерении.

В России и Беларуси, впрочем, как и других бывших советских республиках, эти группы сразу бы попытались отловить и упрятать в секретное, закрытое место, где бы их «доили» до изнеможения. Мучили, пытали, обкалывали препаратами и всё только для того, чтобы попытаться научить этому ремеслу кого-то из работников спецслужб, но! Это только в том случае, если бы Проводников удалось изловить.

В Чехии дело обстояло иначе. Во-первых, правительство спокойно проглотило и переварило информацию о Проводниках. Как только появились известия о такой необычной практике, сразу же отрядили ученых в запасники библиотек и вскоре те притащили объемный доклад, где подробно описывались ритуальные услуги подобного рода, начиная с 14-15 века!

Вывод докладчиков говорил о том, что это древний оккультный клан, работающий с мертвецами или людьми, стоящими на грани смерти. Никаких действий, оскорбляющих умерших или их родственников за Проводниками выявлено не было. Напротив, родичи их клиентов всегда были благодарны Водивым за оказанные услуги и щедро им платили. Именно эту информацию взяли на заметку и поставили этот «бизнес» на пассивный контроль спецслужб.

Нужно сказать, что этот контроль не имел ничего общего с подобным присмотром, скажем, стран советского разлива. И группа Велесова, и Радо с родичами спокойно занимались своими делами, потихоньку до этого памятного дня устраивая друг другу каверзы наподобие той, что случилась с Деваной и Игорем в их первый провод в Чехии.

Нужно заметить, что в тот день пострадали не только Светлана и ее Проводник. Досталось и дому Карела Брукнера. При столкновении интересов двух противоборствующих сторон ни с того, ни с сего раскалился докрасна черный, металлический куб на чердаке в его доме. Снова был пожар, и снова, слава богу, обошлось. Огонь залили примчавшиеся спасатели, хотя всё чердачное имущество пришлось выбросить к чертовой матери, а к тому еще оплатить серьезный штраф за содержание чугунного камина на необорудованном для этого чердаке.

Бедняга Карел. Он в момент пожара спокойно смотрел телевизор, когда вдруг его внимание привлекли странные синие отблески на шторах. Писатель подошел к окну и опешил! Из старого дедовского дома валил дым, а вокруг стояли пять пожарных машин, которые атаковали это здание. Карел был уверен, что и тут не обошлось без божьего промысла, ведь спасателей вызвали строители, восстанавливающие костел святого Онджея.

За всё прошлое время Радомир и Игорь немало попили крови друг другу. Они пересекались лишь в другой реальности, поэтому для Велесова было откровением то, что его хитрый и изворотливый соперник и в том, и в этом мире был мальчиком.

Возвращаясь к новогодним событиям 2020 года, нужно напомнить, что хотя мир уже и знал об очередной напасти — коронавирусе SARS-CoV-2, официально первые заболевшие в Чехии появились только в марте двадцатого. Но напомним, что 24 декабря 2019 года, как это стало известно потом — параллельно к обеим группам Проводников по проверенному каналу связи, обратились некие люди, просившие помочь с проводами двум разным людям, проживающим вблизи замка Гоуска.

Обычное, на первый взгляд предложение. И в «Boží panna», и в «Starý Vodič» были уверены, что заказ пришел только их группе. Собеседование проходило в штатном режиме и тоже параллельно. Всё через интернет и посредством зарегистрированных чёр-те где пользователей, получающих за подобное посредничество хорошие деньги.

Проводники параллельно отправились выполнять свое ремесло и встретились у того самого странного тумана, возле которого Радомир некогда передал Игорю сволочного дядю, едва не сделавшего Велесова и Девану калеками.

Водивые, глядя друг на друга, опешили: уж не за одним ли клиентом их прислали? В дело вовремя вмешалась Девана. Мальчик, часто пересекаясь во время сеансов со своим конкурентом, отчего-то относился к ней с большим уважением.

Стоит заметить, что эта женщина могла быть практически безпомощной только в первое посещение какого-то нового места в иных мирах. Попадая туда вторично, она уже четко знала все правила и возможности путешествия своего Проводника в этой локации.

Опуская детали того путешествия, можно лишь сказать, что по какой-то причине куб Мортиса отказался работать в этот раз с Радомиром. Возможно, сильное влияние Деваны сбивало его с толку (раз есть сильная ведущая, куб может отдыхать) или еще какая-либо другая причина, но так, или иначе, а тот провод хоть и был удачным, по выходу из него и мальчику, и Велесову пришлось вызывать автомобиль реанимации.

Из палат местной больницы их, а с больными, чтобы не вызывать особых подозрений, отправились только Девана и мать Радо, которая, как и все родичи малыша, уже была в курсе его особого дара, так вот всю эту компанию из больницы забирали, как в голливудских боевиках — на броневиках и с бойцами URNA.

В Центральном военном госпитале, куда их перевезли, в тот же вечер некие люди отвлекли Светлану от присмотра за Проводниками, и отвели ее и Миладу в другую комнату. Немолодой, симпатичный мужчина, оставшись наедине с ними и представившийся Кветославом, сначала на русском, а затем и на чешском просто и доходчиво рассказал во всех красках дамам о том, чем занимались Радо, Игорь и их группы на территории Чехии в разрезе современного Уголовного кодекса этой страны. Когда же стало понятно, что спецслужбы, говоря образно — взяли обе группы за горло, Кветослав снова поочередно довел молчаливым женщинам следующую информацию:

«Я, — спокойно поведал он, — уполномочен сделать для вас заявление. Напоминаю, вы находитесь на территории республики Чехия. Должен сказать, что в вашем случае правительству безразлично кто из вас является гражданином нашей страны, а кто нет. С этого дня мы больше не допустим никакого противоборства сторон.

У нас достаточно материалов для того, чтобы отдать вас в руки налоговой полиции и, если не закрыть ваш бизнес, то серьезно испортить его. Отсюда предложение: официально считаем, что то, чем занимаются мальчик и белорус теперь является достоянием Чехии. Вам в обязательном порядке придется оформить частную предпринимательскую деятельность со сноской «Особые ритуальные услуги». С вами свяжутся представители налоговой полиции. Возражения не принимаются.

Будете исправно платить налоги, которые, с сожалением должен сообщить вам, будут гораздо больше paušální daň[1]. Так ваша деятельность станет легальной. В противном случае всё закончится уголовными сроками и прочими неприятностями.

Мы изучили массу материалов по деятельности древнего ремесла Водивого. Повторюсь — от этого дня — вы наше достояние, наша история и пока вы не приступите криминальную черту — будете под защитой государства.

Не нужно этого пугаться. До тех пор, пока мы вам не понадобимся, так же, как и ранее вы не будете нас видеть, но! С другой стороны, как только нам понадобитесь вы, а это, уверяю вас, будет происходить исключительно редко, мы попросим вас о помощи и вы, по возможности, нам ее окажете. Поверьте, мы знаем, видим, чего стоит эта работа вашим Водивым, и ни в коей мере не будем злоупотреблять вашими возможностями. Каналы связи с вами мы уже имеем. Последнюю работу ваши парни получили именно от нас.

Мы приносим свои извинения вам, пани Милада. Никто не знал, что «Starý Vodič» окажется …пусть и непростым, но всё же мальчиком. Я заканчиваю, — стал закругляться Кветослав. — Думаю, выбора у вас нет, — уже менее официально добавил он. — Оформляйтесь и занимайтесь тем, чем занимались. Без проблем. Хочу только заметить, что те люди из окрестностей Гоуска, которых провели ваши Водивые, были …страшные персонажи в понимании обывателей. Просто чудовища! Но, как это ни странно прозвучит, и они — достояние Чехии. Мы и их когда-то выявили, заменили для практик людскую кровь на другую и взяли под жесткий контроль — не давали делать криминал.

К ним недавно приезжали …как видно близкие им по духу гости из Китая. Мы подозреваем, что именно они и привезли им ту самую, модную теперь болезнь, приведшую их к порогу смерти.

Еще раз извините, пани Милада, что прибегли к услугам ребенка, но, будем справедливы, вы и сами его до того эксплуатировали. Так что, если не хотите проблем — не указывайте нигде в документах его имя, а оформляйте всё на кого-то из взрослых.

А вас, — обратился к Свете Кветослав, и замялся, — скажите, всё же Светлана или Девана? — Света кивнула в ответ, де, можно и так, и так. — Вам и вашим людям, — продолжил представитель спецслужб Чехии, — как беженцам из Беларуси мы дадим официальный статус и документы на проживание. Деньги за оказание услуг под Гоуском, вам выплатят в полной мере, но только после официальной регистрации и гарантии с вашей стороны об уплате налогов с этой суммы…»

Вот так непросто подходили к встрече Нового 2020 года две, отныне официальные группы особых ритуальных услуг, которые, как и всё имеющее статус достояния Чехии, теперь обязаны были базироваться в чётко определенном географическом месте, охраняемом государством, а именно к поселению Хлистовице возле знаменитой «Кутной горы».

С Ктибором провели разъяснительную работу и он, дабы не вступать в спор с налоговой полицией, отдал группе Велесова в безсрочную аренду свой дом, а Радомир, на радость дедушке, теперь жил у него, посещая местную школу. Все спорные вопросы пришлось в срочном порядке урегулировать, а Новый год группы Велесова и Радомира встречали вместе, в лесу, до поздней ночи сжигая в костре бересту…

…Итак, как уже говорилось, двадцатого апреля уже нового, 2021 года, Игорь и Геня прогуливались по дороге возле Хлистовице. Солнечный день радовал глаз и, если бы не ветер, время для прогулки можно было бы назвать идеальным.

— О, — оживился вдруг Сорокин, — чуешь? Пахнет.

— Чем пахнет? — Не понял Велесов.

— Тополь, — пояснил Геня. — Вот же… Через какой-то месяц всё вокруг будет благоухать, цвести, а сейчас немного дохнуло тополиными почками и уже радость на сердце.

— Хм, — задумчиво улыбнулся Игорь, — я где-то читал, что по весне люди даже первым мухам радуются.

— Скажешь тоже, — искривил брови Сорокин, — то мухи, а то тополя. У нас, наверное, всё еще спит. Здесь же южнее?

— Конечно южнее, — заметил Велесов, и двусмысленно, с грустью добавил, — да, скорее всего там всё еще спит. А после этой зимы уже, наверное, и не проснется.

— Шесть лет колонии, — возвращаясь к разговору, начатому еще в доме, повторно возмутился Сорокин. — За что? Галя пишет, что и Мишку в институте потихоньку преподы травят. Дожили, блин. Снова в ходу «Враги народа», репрессии как при Сталине, тюрьмы, люди пропадают. Света говорит: «Успокойся, может, не так там и страшно. Полно ведь и фейков», но даже если половина всего — правда, то… Как там, на родине, люди теперь живут?

— Живут, и будут жить, Гена, — отмахнулся Велесов. — Помнишь анекдот о том, как немцы в газовой камере никак не могли задушить белоруса? М-да, — тяжко выдохнул Игорь и процитировал финальную фразу из этого анекдота: «Адразу трохі вочы шчыпала, а тады прывык, нічога[2]».

— Но Галя не та баба, что будет что-то выдумывать, — продолжал ворошить неприятные новости Геня, — она пишет, как есть. Кругляк просто оттолкнул мента, что молотил палкой девчушку. ОМОНовец от этого даже не упал, Игорь! А налетели, скрутили и… шесть лет!

— Гена! — Не выдержал Велесов. — Уймись! Там людям за красно-белые полотенца на балконе по тридцать суток вкручивают. Радуйся, что ты не там. Уже влез бы куда-нибудь.

— Чему радоваться? — Всё больше распалялся Сорокин. — Думаю, как это Кругляк не врезал черному берету, как положено?

— И получил бы десять лет, — спокойно ответил Игорь. — Что ты можешь изменить, Гена? Им надо было в августе идти до конца, а теперь — всё! Придется еще лет тридцать молчать и глотать кровавые сопли. А за Галю с Мишкой не безпокойся, поможем. Малому Кругляку учиться надо. Как бы не выперли прямо с первого курса, как сына врага народа.

Геня отмахнулся:

— Это запросто. Сейчас там всё что угодно может быть. Я с Мишкой списываюсь в Вайбере. Говорит, что пока терпимо, хотя и подъедают при случае. Пишет, что сейчас ко всем так присматриваются. Он устроился на подработку в парк Янки Купалы. Катает детей на пони, а в хорошую погоду еще и на электропаровозике.

Игорь удивленно посмотрел на Сорокина:

— Ладно паровозик в парке есть, а откуда у него пони?

— А в цирке дают, — пояснил Геня. — Там же госцирк напротив парка. Добрые люди подгоняют студентам заработок, ну и себе, понятно, что-то оставляют. Они бы и на слонах катали, если бы им только дали такую возможность. Мишка писал, что в мае в цирк привезут большую лошадиную программу, — Сорокин рассмеялся. — Коней уже завезли для представления, всё здание забито. Этого пони хоть домой забирай.

— Что за интерес — такой цирк? Одни лошади! — Пожал плечами Велесов.

— Там одних костюмов, или как их? Попон для них две фуры привезли. Стоят опечатанными. Сено со всей Беларуси возят. Он у них, втихаря, для своего пони таскает.

— Ну, — развел руками Игорь, — пусть таскает. Не самому же кормить этого зверя. Привет передашь Мишке.

— Хорошо…

Гулявшие товарищи заметили, как к их дому подъехала машина Светланы. Нужно было возвращаться…

У двери Сорокина и Велесова встретил Марадона, несший в дом дрова для камина:

— Их сиятельство Светлана Васильевна сегодня с такими новостями, — шутливо и как-то двусмысленно заметил он, — что лично я в нокауте! Велели вас кликать и камин истопить. Говорят — покалякать надо.

Подобный актерский этюд немало развеселил Игоря и Геню.

— Пошли, что ль калякать, смерд Олежка, — Подталкивая Марадова в спину, притворно торопил Сорокин, — Осерчает еще барыня…

Светлана ждала их стоя у окна. Мужчины поприветствовали ее, рассаживаясь кто где, понимая, что раз Светлана Васильевна (как официально сегодня о ней отозвался Марадов), объявила сбор, то, скорее всего, принесла новости об очередной работе.

Сложив у камина дрова, плюхнулся в кресло и Марадов, но Девана, бросила на него столь красноречивый взгляд через плечо, что воспринявший это по-своему Олег немедленно поднялся и начал разводить огонь.

Велесов и Сорокин переглянулись. На лицах обоих отобразилось удивление.

— Свет, что случилось? — Тихо поинтересовался Проводник. — Ты здорова?

— Знобит слегка, — ответила отягощенная мыслями женщина и прибавила, — или невроз.

— С чего невроз-то? — Обеспокоился Сорокин. — Говори уже, чего ты тянешь?

— В том-то и дело, Геня, что не знаю, как вам об этом сказать. — Оборачиваясь лицом к своей команде, вздохнула Светлана.

— Говори, как есть, — переглянувшись украдкой с Геней и Олегом, который уже успел зажечь налущенные щепки под «хаткой» дров, напирал Игорь. — Не на спектакле же. Все эти паузы только воруют у нас время.

Светлана повторно тяжко вздохнула. Марадов поднялся от камина и стал рядом с ней. Она вдруг побледнела и опустила взгляд. Затем, раздираемая некими противоречиями, снова подняла глаза на ребят и вдруг покраснев, приложила ладони к своим щекам:

— Ты прав, Игорь, — прячась за холодными пальцами рук, сдавленно прошепелявила женщина, — сколько не тяни, а сказать надо. …В общем, братцы, дело такое, — убирая руки от лица, собралась она, — м-м-м, я беременна.

Лица Велесова и Сорокина вытянулись до допустимых природой размеров.

— Не сказать вам не могла, — продолжала Девана, — хотя бы потому, что скоро стало бы видно, а еще вы должны быть готовы, что это может грозить неприятностями: некоторые из моих природных способностей и особенностей могут перестать работать, или будут работать как-то не так. Я не знаю, как на всё это среагирует мой организм.

Первым нашел в себе силы проявить хоть какую-то активность Велесов. Он неуверенно поднялся и, оставшись стоять рядом с Сорокиным, треснувшим от переживаний голосом, произнес:

— Так, может, мы эти девять месяцев вообще… ляжем на дно? Заработали неплохо, с нашими аппетитами на две жизни хватит.

— Не выйдет, — чувствуя облегчение от того, что высказалась, начала входить в свое привычное, стабильное состояние Светлана. — Так эти дела не делаются. Рано уходить на каникулы, хотя где-то ты прав. Надо поговорить с соседями. Путь, если клиенты не против, берут нашу работу. Никто не знает, что выкинет мать-природа, когда женщина в таком положении.

В этот момент зашевелился очухавшийся от услышанного Марадов. Он суетливо повернулся и, неуверенно став на колени, дрожащим голосом произнес:

— Радченя Светлана Васильевна, ты — сильная, самодостаточная женщина, но всё равно нельзя беременной оставаться одной — выходи за меня!

— Да заткнись ты, Марадона! — Вспылил, глядя на это Сорокин. — Шуточки ему. Тоже мне, герой нашелся, но… где-то он прав, — осторожно продолжил Геня. — Свет, ты можешь нам сказать, кто этот счастливчик, отхвативший такой лакомый кусочек? Он хоть знает, что ты, ну… это, в положении?

— Знает, — покосилась на Олега Девана, однако это выглядело так, словно она просто отдает ему дань уважения за его жертву.

— И? — Продолжал разбираться в происходящем Сорокин. — Вы будете всё это официально со счастливым отцом оформлять?

— Я еще думаю, — побледнев, ответила Светлана.

— Она думает, — стал заводиться Геня. — Понятно, свободная женщина, свой дом, своя машина, чего не устроить личную жизнь?

— Мне уже давно надо было ее устроить, — спокойно ответила Девана. — Я же доктор, и знаю это. Мои биологические часы тикают, Геня. Это вы можете гулять до шестидесяти, хоть до семидесяти и успеть оставить потомство, а женщине с этим сложнее. Поэтому, если я хочу пожить жизнью матери, то надо родить сейчас, потом уже может быть поздно.

— Так ты это целенаправленно? Или, все же, залетный? — Продолжал ковырять вопросами эту непростую ситуацию Сорокин. — А, может, Игорь прав? Давайте все возьмем что-то типа отпуска?

Малой Радо пусть пока водит клиентов, а мы все переженимся с чехами, родим хотя бы по одному бела-чеха-русу, а потом снова начнем работать. Серьезно, пацаны. Я тоже хочу семью? Мне мои будущие дети по ночам снятся. И часы, Светик, у всех тикают. Но я-то человек ответственный, понимаю, какая опасность может грозить моей семье, пока я занимаюсь этим делом.

Вон посмотрите, Ваня Кругляк: сидит в тюрьме. Ему и так там не сладко, а подумает — каково Мишке без бати барахтаться, и Круглому в неволе делается еще хуже. Хотя, если честно я, когда на них посмотрю — завидую Ваньке. Уф-ф, — с затяжкой выдохнул Геня, — и тебе, блин, Света завидую. Треп всё это.

Говори, красавица, откуда сватов ждать? Здешний, из Хлистовице, или столичный сука-кавалер подобрал отмычку к нашему сокровищу?

— Здешний, — коротко ответила Девана.

— О! — Улыбнулся Сорокин. — Круг сужается. Так, подумаем: Карел, наверное, для тебя старый, Радик — молодой…

— Да я — отец ребенка, — почернев лицом, тихо буркнул только-только поднявшийся с колен Марадов и, не отрываясь, глядя Деване в глаза, добавил, — Света, я же давно прошу — выходи за меня…

День шел к концу. Влад, Ольга и их группа под видом туристов на двух машинах возвращались из Доубравице. Всё указывало на то, что как минимум одна из искомых ими групп Проводников работала где-то к востоку от Праги. Найти их с помощью сверхъестественных способностей было сложно — хитрая защита постоянно уводила в сторону. Приходилось уповать на обычные поисковые мероприятия и играть роль путешественников, которых интересует всё необычное, странное и мистическое. Этого добра, как уже говорилось ранее, в Чехии было с избытком, поэтому кататься нужно было много.

По пути в Прагу навигатор показал, что недалеко, у поворота на Честлице, есть гипермаркет «Элберт». Парни хотели вечером расслабиться, выпить и хорошенько закусить в домашних условиях. В баре, где, конечно же, тоже можно было это сделать, не способна родиться новая креативная мысль, которая сейчас их группе была нужна позарез.

В сообщениях с Родины отчего-то упрямо торопили, несмотря на то, что ситуация в стране визуально выглядела намного стабильнее и уже не вызывала серьезных опасений. Силовой блок в связке с принятием драконовских постановлений и законов загнали крайне взрывоопасное народное недовольство обратно на кухни. Несмотря на это, из центра упрямо толкали в спину, и всё больше намекали на то, что в случае продолжения поступления к ним сообщений о бесплодности попыток нащупать след Проводников, в Чехию будет направлена другая группа, а эту отзовут для выполнения других задач.

И ежу понятно, что никаких других поручений для них не будет. Для Влада и Ольги подобные сообщения означали полный крах карьеры, а с учетом методов конторы и того сколько эта парочка знала, можно было с уверенностью говорить о том, что в лучшем случае свои короткие дни Ольга Михолап и Владислав Кецко закончат в психушке, где с помощью специально изготовленных для этого препаратов они, сидя порознь в разных отделениях, и не заметят, как тихо попрощаются с разумом, а потом и с жизнями.

В ведомстве, где новый куратор открыто советовался с Ниной Сергеевной и Егором Палычем, Кецко и Михолап уже не считались незаменимыми. Ни Ольга, ни, тем более, Влад, конечно же, не станут спорить, что уровень Нины и Палыча несравним с тем, что могли Кеца и его эксперт по снам. И Ольга, и Влад прекрасно понимали, что стоило только отправить в Чехию Нину или Палыча, задание будет выполнено за пару недель, но контора отчего-то упрямо настаивала на плодотворной работе именно их группы. Короче, было ребятам о чем поговорить дома, да и слегка расслабиться им тоже не помешает.

Мужчины, едва войдя в гипермаркет, сразу же нацепили обязательные сейчас маски и направились в отдел с алкоголем, а Ольга взяла тележку и пошла в ряды с рыбой. Хотелось чего-то… эдакого. К удивлению Влада, не больше чем через три минуты она вдруг вернулась бледной, тихо привлекла к себе ребят и торопливо произнесла:

— Влад, …Велесов здесь. Это точно, я, когда шла в зал, узнала его на входе. Он был еще без маски. Я обратила на это внимание потому, что чехи одевают их еще на улице или вообще почти не снимают, значит, этот парень из совка. Присмотрелась, узнала и!.. Почувствовала — он!

Тихо, — предостерегла она, — не дергайтесь. В магазине всего два выхода. Быстро, четверо со мной, трое с Владом к задней двери. Идем так, чтобы это не вызвало подозрений. Удлиненная куртка красного цвета — Влад узнает его даже в маске. Если пойдет через вас, устройте на стоянке драку, и под шумок его в машину. Смотрите, вдруг он не один. Если пойдёт через нас… Я что-нибудь придумаю…

Ничего не подозревающий Игорь в это время спокойно расплачивался на кассе самообслуживания. Сорокин был возле машины. Когда они возвращались из Праги, отчего-то стало спускать левое заднее колесо. Прежде чем заехать на шиномонтаж, что был на этой стороне разделенной отбойником трассы, они решили сразу заскочить в магазин, а шину временно подкачать компрессором.

Игорь не захотел тащить пакеты в руках и покатил тележку через стеклянный холл с раздвижными дверями, когда вдруг услышал за спиной: «Обиваешь, Игорь, чужие пороги — не пойдут дальше сами никуда твои ноги, не пойдут твои ноги»!..

Велесов опешил и повернулся. Говорившая сняла маску, и он узнал Ольгу. Его колени вдруг потеряли чувствительность, ноги парализовало. Сразу вспомнилось, как еще в Минске подобный фокус эта дама проделала с Валерой Левковым. Двое крепких молодцов тут же подхватили его под руки, а еще двое в компании со смеющейся, радостной девушкой, покатили следом за ними тележку Проводника. Выглядело это так, словно заботливые дружки волокут из магазина перепившего товарища.

[1] (Чеш.) — единый налог.

[2] (Бел). — сразу немного глаза щипало, после привык, ничего.