часть 1 глава 9

Олег и Света, сменяя друг друга, жили на два дома. Пока один из них восстанавливал силы в компании Игоря, другой неотлучно находился рядом с Сорокиным. К счастью ни Ктибор, ни доктор Яшков в эти дни больше не приезжали, предпочитая звонить Светлане и справляться о том, как идет подготовка к началу работы.

Велесов постоянно спрашивал о состоянии Гени, но и Марадов, и Девана всегда отвечали одно и тоже: «Плохо ему, но восстановится». Эти сухие и лаконичные ответы удовлетворяли любопытство Проводника. Он понимал, что неспроста Геня совершил этот скачек. Наверняка это последствия неких событий там, на родине. В их вновь сформированной бригаде подобный, рисковый вариант эвакуации из Беларуси не рассматривался даже как аварийный. Игорь догадывался, что сейчас переживал Сорокин, он и сам в полной мере прочувствовал на себе это путешествие через Браму. Это сродни — скатиться кубарем с горы. Следует признать, что не зря было потрачено столько сил на то, чтобы подготовить их с Марадовым к этому прыжку.

Брама… Это совершенно фантастическая вещь. Мог ли Велесов когда-либо подумать, что древний портал, который показывают в фильме «Звездные врата» существует на самом деле? Наверняка где-то в глуши, точно так, как и эта полесская, доступные только тем, кто посвящен в их тайну есть и многие другие порталы?

Как-то Марадов, заметив живой интерес Игоря ко всему, что относилось переброске, открыл в интернете ссылку на Славяно-арийские Веды, и кивнул на монитор, где был помещен такой текст: «…Ныне Троара пустынна, без Жизни… Круг многовратный разорван на части, на многие Иглы обрушены горы…»

Велесов, заметив хитрый взгляд Марадоны, сообразил, что здесь говорится именно о Браме. Можно сколько угодно спорить о том, есть ли на самом деле то древнее учение, которые называют Веды, но то, что существуют упомянутые там Врата междумирья и люди, которые, как и его товарищи знают о них, для Игоря теперь было безспорно.

Сорокину не позавидуешь. Входишь-то в эту черную дыру здоровым, нормальным человеком, а на выходе ты — тряпка. Игорь, кстати, почти не помнил само перемещение. Он пришел в себя уже в машине, когда их вывозили из каких-то гор. Восстановились они с Марадовым, в отличие от Сорокина, быстро. Девана, нужно отдать ей должное, знала толк в лечении. Она вообще…

Велесов часто задумывался: вот как можно было так густо замешать в этой красивой, молодой женщине столько разных, порой абсолютно противоречивых качеств? Игорь не раз ловил себя на мысли, что мог бы даже полюбить ее, но! Тут же, будто чувствуя это, она всякий раз ставила забывшегося Проводника на место, переворачивая созданный его иллюзиями розовый мир с ног на голову. Известно — от любви до ненависти один шаг, но и этого после очередного болезненного «прозрения» у Велесова не наблюдалось. Напротив, Игорь, снова получая от Деваны отпор, только все больше пропитывался к ней каким-то необъяснимым уважением.

В пятницу девятого мая у Олега был день отдыха и Игорь, не углубляясь в детали, решил поделиться с товарищем своими мыслями по этому поводу. Слушая признания Велесова, Марадона искренне рассмеялся, сознавшись, что и у него была похожая, только более долгая история взаимоотношений с этой Деваной.

После обеда Олег вдруг сообщил, что уже вызвал такси и сегодня вечером его очередь хлопотать у очухавшегося Гени. Игорь поинтересовался — с чего это вдруг? На что Марадов нехотя ответил:

— У вас со Светой будет работа, ночью. Она тебе что, не сказала?

Велесов отрицательно покачал головой.

— Этот чех, — недовольно отмахнулся Олег, — насел на нее: «Люди уже ждут — пора зарабатывать…». Так что ты готовься, парень. Сегодня же поведете кого-то. И, вроде, в следующий вторник или среду еще одного.

— Ого! — Напрягся Проводник. — Круто берут.

— Это нормально, — спокойно ответил Следопыт, — мы потом можем месяцами сидеть и плевать в потолок без работы. Деньги сейчас придутся кстати, Игорь. Надо поскорее соскочить с крючка этих ребят.

— Соскочить? — не понял Велесов.

— И это тоже нормальная практика, — тем же тоном, что и раньше продолжил Олег. — Раз пять сработаем с тем, кто нас привез сюда, а потом уже и сами наладим дело.

Нужно быть ко всему готовым — сразу деньги ходят небольшие, но потом, когда слух пройдет — пойдет поток. Само собой, эти дяди не могут потерять такой прибыльный бизнес, вот тут и вступаем в игру мы — Следопыты. — Марадона на секунду замялся, — это тоже наша работа — решать такие вопросы. На чужбине это делать сложнее, поэтому, чтобы не случилось там, в Беларуси, то, что Геня теперь с нами, лично меня радует. Это серьезная подмога.

Велесов осторожно поднял взгляд на Марадова:

— А Геня, …тоже с оружием на «ты»? — Тихо спросил он.

— Что ты, мила-а-ай? — улыбнувшись, ответил Олег. — Геня вообще папа оружия. А еще не вздумай с ним подраться. Этот дрыщ… У него мясо, как сыромятная плеть. Чтобы он не делал — почти не устает. Вырос в семье алкашей. С детства вкалывал, как вол, ну и били его просто люто тоже с рождения. Били, чем попало и за все подряд. Потом батя у них на глазах зарубил топором мать. Старший брат за это батю ножом по горлу. Их, троих младших — в детдом. И там, сам понимаешь, жизнь не сахар.

Геня закончил школу, поступил в хабзу[1]. В армию его не взяли сначала из-за недобора веса, а потом оказалось, что у него ко всему этому еще и не совсем полноценно развиты почки.

В училище была секция единоборств. Геня записался. Тренер, как увидел его деревянное тело, просто выпал в осадок. Люди десятилетиями тренируют это, а у Сорокина все от рождения, ну или от папиных и маминых побоев. Геню познакомили с нужными людьми. Пошли какие-то дела…

В девяностые в Гомеле крепко работала банда Морозова[2] и Сорокин попал в нее. Решал любые вопросы… Потом завел роман с дочкой какого-то чиновника. Девочка решила сделать из него человека. Геня мне говорил, что в какой-то момент просто взял и бросил все нафиг. А так, как ты сам понимаешь, из этих дел не выходят. Тем более, что тот человек, что для хозяина живьем людей в землю закапывал и делал другие, жуткие вещи.

Морозовские ребята, по указке хозяев, прихватили эту девочку. Послали к Гене гонца, который показал ее фото. Пришлось ехать на разговор к братве. Там какой-то придурок случайно, чтобы припугнуть, стрельнул в стену. Рикошетом пуля попала красавице в глаз, а оттуда, наверное, в мозг. Короче, …умерла она, на месте.

Сорокин в ту же минуту слетел с катушек, ну и наворочал там. Кого пострелял, кого просто измочалил в котлету. На шум еще пацаны прибежали. Геню помяли, а еще, сдуру, и подстрелили. Из реанимации, где его охраняли парни из банды и менты, он сбежал.

— Из-под охраны? — Не поверил Велесов. — Как это?

— Он их выбросил в окно, — криво улыбнулся Марадов, — с четвертого этажа. Они, придурки, прямо в его палате открыли створки и курили. Гене это не понравилось. Тихонько встал и… Так с капельницами и сбежал. А когда уже где-то за городом шел вдоль дороги — упал и потерял сознание. Надо же было в то время там же оказаться дяде Коле. Увидел его на обочине, подобрал. Дальше, я думаю, ты и сам все понимаешь.

Велесов тяжко вздохнул:

— Понимаю, — подтвердил он. — А Геня сам тебе все это рассказал?

— Что-то добавил и мой брат, — теперь уже неласково чему-то ухмыльнувшись, ответил Марадона, и тут же прибавил, — он тоже, «служил» у Морозова. Много поведал дядя Коля, а что-то и сам Геня, хотя, какой он Геня? И, между нами, никакой он и не Сорокин. Да и пофиг. Он мой друг, и я давно уже привык, что все его зовут так.

День 10 мая, день первого провода в Чехии был ничем не примечателен. Девана приехала в дом Клокана еще с вечера девятого. Переночевали. Утром позвонил доктор Яшков, уточнил — все ли в силе на сегодня? Светлана буднично справилась у Игоря о его самочувствии. Проводник ответил, что чувствует себя хорошо.

После этого звонка до самого вечера тянулся длинный день, в который и Девана, и Велесов занимались кто чем хотел. В районе шести состоялся легкий ужин, после которого пришло время готовиться. Велесов сразу же намекнул, что в данный момент не имеет никакого желания спать, но Светлана ответила буквально следующее: «Зажмешь в руке Мортиса, и он сам выберет время, когда выключить и тебя, и меня».

Близился вечер и Игорь начинал нервничать. Когда выяснилось, что они ждут не ночи, а момента заката, он тут же вспомнил, что дома его с детства учили — лучше не спать, когда вечернее солнце пересекает линию горизонта. Светлана в ответ на его слова загадочно улыбнулась и ответила:

— Все верно. Обычному человеку лучше в это время не спать. А еще, упаси бог этого обычного человека оказаться во время заката на кладбище, особенно ранней весной. Но ты же, Игорь, необычный человек, правда? Тогда чего тебе бояться? Или ты мне перестал доверять?..

Не оттягивай отправку, укладывайся. Нам с тобой на новом месте лучше начинать работу именно на закате. Так ты сможешь сэкономить энергию, да и работу сделаешь быстрее. 10 мая большой праздник — день Макоши. Радость пробуждения природы, почитание матери-земли, а в нашем деле — мощная подъемная энергия. Клокан и Владимир очень точно подгадали денек, ничего не скажешь. Другое дело, что все эти большие возможности дня, они равно большие для всех, в том числе и там, за чертой, поэтому могут быть сюрпризы. Нам надо быть к этому готовыми.

Сними ремень и расстегни ворот рубашки, — посоветовала Девана, — ничто не должно тебя здесь стеснять или отвлекать. Я полечу за тобой и не смогу помочь или проследить за тем, что будет происходить здесь, а ребята… В этот раз придется без них. Ну все, пора…

Велесов тяжко вздохнул, снял ремень, расстегнул до груди рубашку и лег на диван. Тяжелая фигурка Мортиса тут же вывалилась из кармана, едва не соскользнув на пол. Игорь, косо глянув в сторону Деваны, устраивающейся на тахту у стены, уловил ее недовольный взгляд, но не стал ничего говорить, а лишь зажал Мортиса в левом кулаке, уложил руки вдоль тела, и расслабился.

Света протяжно выдохнула:

— Все, — заключила она, — я взяла маяк, пошли…

Показалось, что в комнате выключили свет, но как? Ведь Светлана, как и Проводник, находилась в горизонтальном положении! Похоже, — рассуждал он, — случилось что-то из того, что неподконтрольно нам. Велесову стало неуютно, он напрягся…

— Тише, Игорь, не выходи и не дергайся — услышал он спокойный голос Светы и вдруг понял, что уже находится за чертой. — Не надо сопротивляться этому, — продолжила Девана, — ты уже на месте. Подожди немного. Твоя фантазия еще не привыкла работать быстро, у нее пока слишком много тормозов. Потом это будет происходить гораздо быстрее, но сейчас жди — она примет правила игры, воспримет все, как сон и тут же прорисует то, как она все это видит.

Не забывай, сегодня мы входим из другой точки. Как только в твоей голове появятся образы, мозг впишет туда и Мортиса, и меня. Если тебе это интересно, то и я пока вижу только мягкий свет. Все как будто в тумане…

Игорь вздохнул свободнее и тут же в лицо ему подул теплый ветер. У его ног проявилась трава, а на ней сполохи огня. Он узнал это место. Перед ним металось пламя огненной полосы, ограждающей от исхода тех, кто страдал сейчас в явном мире, сгорая от онкологии. Что ж, дело знакомое: снова пройти сквозь пламя, вынести кого-то из этого пекла и после довести клиента до моста.

Велесов уже готов был шагнуть к обезумевшим от боли людям, но вдруг услышал далекий лай Мортиса. Проводник осмотрелся и с трудом отыскал пса взглядом. Адское пламя, истязающее людей здесь, возле него, хоть и горело до небес, почти не имело дыма, но — странное дело, там, куда звал его Мортис, над высохшей, мертвой землей плыло густое, зеленовато-серое облако.

Справа, на высоте человеческого роста, появился силуэт Светланы. Игорь повернулся и отправился вдоль линии огня на зовущий голос собаки. По ту сторону пламени, видя уходящего прочь Проводника, толпа обезумевших от боли людей стала теснить крайних, вталкивая их в огненную геенну. Всё вокруг утонуло в душераздирающих криках и мольбах о помощи, но Велесов только прибавил шагу.

— Это что-то новое, — с опаской замечая едкую дымовую завесу, предостерегла Игоря Девана. — Будь осторожнее. Тебе что-то видно?

Велесов стал вглядываться в густую дымовую завесу, кисловатый и тухлый смрад которой ощущался даже на расстоянии. Так противно пахнет твое собственное нутро, оставляющее запах в отверженной в конце простуды зеленой, густой влаге из легких. Не будь это иной мир, складывалось бы твердое впечатление, что кто-то вдалеке жжет какие-то военные, дымовые шашки. Ветер метался в открытом поле, то и дело давая Проводнику возможность заглянуть немного дальше. И там, насколько можно было видеть, все было в дыму.

Сразу же бросалось в глаза, что у края завесы людей было совсем немного, но вдали, до самого горизонта, словно море колыхалась безконечная, молчаливая толпа. Где-то между ними носился взад и вперед разыгравшийся до безумия Мортис.

— Впереди сотни тысяч людей, Девана, — пересохшим горлом, хрипло сказал Велесов. — Мне идти? Какой искать маяк?

Светлана несколько секунд молчала. Судя по всему, и она стала видеть то, что предстало перед глазами Проводника.

— Маяк? — задумчиво произнесла она. — Маяк… Это будет заметное, малиново-желтое кухонное полотенце.

— Но как я увижу хоть что-то! — в отчаянии, возмутился Игорь. — За этим-то дымом?

— Попробуй, только осторожно, войти внутрь, — попросила Девана. — Я тоже не знаю, что это такое.

— Ну, допустим, войду, — остановившись на краю дымовой завесы, рассуждал вслух Велесов. — Черт! Как я там увижу какое-то полотенце? Издалека хоть что-то можно было рассмотреть, а тут, вблизи, просто пелена!

Вдруг из самой гущи непроглядного дыма, прямо на Игоря вышел мальчик, ведущий за руку бледного, лысоватого мужчину с малиново-желтым полотенцем, повязанным вокруг шеи. Они остановились в шаге от Велесова, после чего малыш просто отпустил ведомого и направился обратно.

— Вы поведете меня? — сиплым голосом, грозящим сорваться на кашель, спросил человек с маяком, но Игорь, не отрываясь, продолжал смотреть в спину уходящему мальчику. Их разделял уже с десяток шагов.

— Стой! — вдруг не удержался Велесов. — Ты кто?

Малыш остановился и обернулся:

— Я — Бозидар, можешь звать — Радо или Радомир…

— Он — Проводник! — тут же дополнила Девана, на что мальчик, услышав ее голос, улыбнулся и, словно щурясь на солнце, посмотрел вверх на зыбкую фигуру.

— Тебя водят, — грустно сказал он Велесову. — Красивая, сильная. Но в этом дыму, что катит с востока, и ей будет трудно. Скоро хлынут волна за волной шесть, семь..., а могут придумать и девятый вал. Видите сколько там душ? Все они пойдут за Мортисом. Миллион? Больше? Нелегко видеть в этом дыму. Также нелегко будет отсюда и вести, а водить придется много. Мне легче, у меня есть небесный огненный камень — колыбель Мортиса. А ты? Как станешь водить, Проводник?

Игорь опустил взгляд и вдруг увидел потертые туфли мужчины с полотенцем-маяком. Этот лысоватый субъект все это время молчал, с интересом прислушиваясь к своим новым ощущениям, а так же к разговорам странных персонажей, избавивших его от немыслимых страданий.

Мальчик снова собрался уходить:

— Этого забирай, — сказал он, — отведи на мост. Я шел и видел, что он с маяком, потому и вывел. Знал, что его кто-то ждет. Всем надо как-то жить, — понуро добавил ребенок, — а с меня не убудет. Таких, как он, с Короной, скоро хлынет море...

С этими словами мальчик спешно зашагал прочь, постепенно пропадая из виду за дымовой завесой.

— Нам надо куда-то идти? — тут же участливо поинтересовался лысоватый клиент, глядя на глубокую задумчивость оставшегося с ним Проводника. — Теперь вы поведете меня?

— А вас что-то не устраивает? — нервно заметил Велесов.

— Нет, — легко и даже весело ответил дядя с полотенцем, — мне, признаться, теперь все равно.

Игорь поднял голову:

— Девана, куда идти?

— Поворачивайся спиной к огню и дыму, — указала путь Светлана. — Там, вдали будет лес, через который ты уже ходил, правда, с другой стороны.

Игорь кивнул веселому клиенту и, как и советовала Девана, они направились подальше от этого гиблого места. Помня о том, что многословность одинаково изматывает в этих мирах и клиентов, и Проводников, Велесов, пока еще чувствовавший в себе достаточно сил, бросил через плечо:

— Что это за дым, дядя? Только коротко.

— Не знаю, — запросто ответил тот, шагая следом. — Я, как мне думалось, сильно простыл в горах. Меня отвезли в госпиталь. В момент, когда закончился мой ад с постоянным удушьем и аппаратом искусственной вентиляции легких я, как показывают в фильмах, прошел сквозь стену и услышал, как доктор сказал моей жене: «Его легкие практически полностью сгорели всего за пять дней. Мы не знаем, что делать с этим вирусом».

Затем все вокруг заволокло каким-то удушливым дымом, в котором я долго ходил, мокрый от пота и усталости, пока кто-то не сунул мне в руку это полотенце. Я побоялся его потерять и повязал на шею.

Сколько я так ходил в одиночестве — не помню, но потом вышел к огромной толпе, в которой каждый кашлял, задыхался, хрипел, как туберкулезник и лез ко мне с выпученными глазами, будто я их могу спасти. И тут вдруг подошел этот мальчик и сказал: «Бежим! Они не могут бегать, а ты со мной сможешь». Мы и побежали, пока все вокруг не стало непроглядным. Я стал задыхаться и вдруг — бац! Вы…

— Все понятно, — заключил Проводник, — а сейчас, дядя, лучше помолчи. Если мы все еще тешим надежды добраться куда надо, просто молча топай за мной.

— А откуда мне знать, куда нам надо? — не унимался разговорчивый клиент.

— Увидишь куда…

Они долго брели по сухой траве пыльной пустоши. Дядя с полотенцем, несмотря на предостережения, продолжал болтать, рассуждая о том, что вся эта толпа в дыму ничто иное, как какая-то беда, что обрушится в скором времени на людей. Он лениво поносил общество, что погрязло во лжи и прочих пороках, а потому, по его разумению, людям так и надо. «Пусть грянет чума»! — все больше распалялся он, заметно теряя силы.

К моменту, когда они вошли в лес, блестящая лысина клиента была обильно покрыта потом, а сам он уже едва волочил ноги.

— Дать бы тебе в ухо! — глядя на это, зло заключил Проводник. Тут же он услышал предостерегающие слова Деваны:

— Не поддавайся на провокацию, Игорь, успокойся. Что-то тут не так. Не подложил ли нам мальчик свинью? Этот дядя нас почти не слушает, все треплется и вот-вот упадет. Все его слова о добродетелях ничего не значат. Раз нас с тобой попросили его провести, значит, он как минимум не безгрешен. Скорее всего, просто боится того, что его ждет дальше, и поэтому, как и в реальной жизни, пытается заболтать проблему. Не трать на него силы и не вздумай включать эмоции. Иди, молча, а он пусть тащится позади и болтает, раз ему так хочется. Мы не в силах заставить его замолчать и обязаны выполнить свою работу.

Худшие ожидания оправдались. Уже в лесу, едва только Велесов стал узнавать дорогу, ведущую к мосту, лысый в истерике завалился на землю и стал жаловаться на усталость. Слова Проводника, упрекнувшего его в том, что клиента об этом неоднократно предупреждали, дядя воспринял враждебно. «Надо быть убедительнее, — вопил он, — теряя с этим свою последнюю энергию, — я, как и другие, здесь в первый раз! Откуда нам знать, что все здесь лишает тебя сил?»

Девана к этому моменту даже на фоне темных деревьев была едва различима. Ее голос слышался слабо:

— Все. Стой. — Подняла она руку. — Дальше, Игорь, ты потащишь его один. В дороге эта сволочь потеряла все свои силы. Видно так и жил, скотина, только для себя, подсасывая из людей энергию. Теперь понятно, почему за него попросили. Ну, нам-то с тобой, что с этого? Работа — есть работа. Поэтому долго болтать не будем. Я помогала тебе, как могла, теперь не могу.

Поступим так: я отдам тебе остаток своего, а себе оставлю только на то, чтобы подхватить тебя у моста. Дорога тут одна, поэтому уж тут, Проводник, как хочешь, но тащи этого субъекта из леса. Не сможешь этого сделать — зависнешь надолго тут с этим гадом. Надеяться и дальше на его маяк нет смысла. Скорее всего, дома уже выбросили это полотенце, а наших ребят на подстраховку нет.

Вечно ждать у моста я не смогу. Мое тело там, в жизни, не выдержит напряжения и умрет. Если же я выйду отсюда, чтобы набраться сил, то снова войти и найти тебя без маяка будет крайне сложно, почти невозможно. Мы с тобой пока к такому не готовы. Бери, Проводник, что даю и тащи этого… Встретимся у моста…

Силуэт Деваны вспыхнул и, словно облаком, окутал Проводника. Игорь вдруг почувствовал, что лысый подполз к нему сзади и крепко обхватил за колени. Облако Деваны исчезло, а этот дядя спокойно, как ни в чем не бывало, поднялся и, рассмеявшись, сказал:

— Не было еще такого, чтобы я своего не взял. Все, я готов идти. Мне по этой дороге, все верно? Разрешите откланяться. Вы уж тут, ребята, сами разбирайтесь со своей энергией, кто кому чего должен, а мне надо спешить…

И, сволочь, пошел! Вприпрыжку, присвистывая на ходу и любуясь спящим лесом. Велесов же, не имея сил догнать его, сел на землю. «Хороши же дела! — сокрушался про себя растерянный Проводник. — Выходит, этот гад и мои, и Деванины силы с собой прихватил! А как же теперь я?»

Дядя отошел шагов на пятьдесят и вдруг остановился. Велесов не видел, что там произошло, но услышал приближающийся топот. Лысый стремглав примчался назад, присел рядом и, постоянно оглядываясь, будто за ним кто-то гнался, набросился на Проводника с претензиями:

— Что это за шутки? Какие-то темные чудища, как тени! Это ваши или они сами по себе? — судорожно оглядываясь, поинтересовался он. — Хорошо, что сюда не подходят, боятся. Значит, придется сотрудничать. А? Мужчинка? — весело, будто ничего не произошло, спросил лысый и принялся помогать Проводнику встать. — Будем считать, что я просто разведал путь, — продолжал словоблудить лысый, — ну, вставайте же. Идем. Далеко еще?

— Не болтай, не дойдем, — с трудом выдавил из себя раздавленный усталостью Велесов. — Мне нужны силы, ты все забрал.

— И мне они нужны, — подныривая под руку, угодливо ответил клиент, — всем нужны. Ну, пошли? Давай, шаг, еще шаг. Ну, идем ведь?..

— Мне нужно будет тащить тебя на мост.

— Все верно, — продолжал увещевать лысый, — я знаю. Это ведь, как в Библии — суд божий? Или есть и другой путь? Мне не нужно никакого суда, я уже все осознал…

— Замолчи, — стараясь подавить эмоции, проронил сквозь зубы Проводник и, принимая правила игры этого подлого субъекта, лукаво добавил, — и это можно решить, только давай дойдем до моста...

Они оба вышли из леса без сил. Лысый все время болтал, сжигая остатки драгоценного «топлива», а Игорь был так плох, что даже не сразу понял, что впереди, вместо толстых деревьев открылась покрытая туманом дорога, над которой, в двухстах метрах левее возвышались насыпь и мост. Видя мост, клиент начал заметно нервничать.

— Какие у нас варианты? — с легкой тенью шутки, спросил он. — Мост — мы не рассматриваем.

— Надо подумать, — стараясь выиграть время, врал Проводник. — С той стороны есть тропа, через камыш, а там — брод на ту сторону. Только надо будет передохнуть. Доковыляем до насыпи, отдышимся и после пойдем под мост. Я очень устал…

— А я не устал? — оживился клиент. — Но, раз такое дело — давайте передохнем. Только недолго, там это …светлое маячит. Она враждебна, я не хочу ее больше слушать…

И в самом деле, у насыпи стало проявляться светлое облако Деваны. Можно было не сомневаться, что она видела их и слышала, но если до сих пор не дала о себе знать, это говорило лишь о том, что Игорь все делал правильно, и она просто не хотела тратить понапрасну лимит своих сил.

Вопреки ожиданиям Девана продолжала молчать даже у насыпи. Лысый, посидев немного, поднялся и, стараясь разведать дальнейший путь, заглядывая под мост, прошел шагов на пятнадцать в сторону реки. Из травы, вертясь у него под ногами, неожиданно выбежал Мортис. Пользуясь счастливым случаем, облако Деваны спустилось вниз, окутало Проводника и тут же поплыло вверх. Увлеченный забавами пса клиент этого не видел, а когда он вернулся, Проводник встал и, подойдя ближе, резко схватил его за одежду, подсел и, забросив себе на спину, поволок по откосу наверх.

Как ни вертелся лысый, как ни вопил, а в этом странном месте все его остатки сил были потрачены напрасно — Велесов шел наверх, как танк. В этот раз насыпь не ползла под ногами, не казалась такой непреодолимой и, к счастью, волшебным образом не увеличивалась. Шаг, еще шаг и измотанный Проводник аккуратно опустил притихшего клиента на дорогу.

— Все, дядя, приехали, — тяжко выдохнул Игорь, указывая лысому на ту сторону моста. — Топай, дружок, я свое дело сделал.

— Это нечестно, — промямлил выглядевший испуганным клиент, — вы говорили о другом пути.

— Для всех, даже для таких умных как ты, путь всегда один. Никто не в праве изменить того, что происходит с людской сущностью до моста, а дальше? Дальше бывало всякое. Но ты иди, дядя…

Лысый повернулся к мосту и осторожно побрел вперед. На той стороне его встречало на удивление немного силуэтов предков. Велесов даже успел обрадоваться тому, что род этого хитрого и подлого человека оказался так невелик. Но и в этот раз в их строю не суждено было прибавиться еще одной сущности. На самой середине моста так, как уже было с первым клиентом, лысого схватили и, подтянув к перилам, швырнули за борт безпощадные Тени. Велесов с удивлением почувствовал, что мышцы его лица отдались болью…

Игорь открыл глаза и ясно почувствовал во рту вкус крови. Над ним нависало взмокшее от пота, пунцовое лицо Светланы:

— С возвращением, — тяжело дыша, выдохнула она и отвалилась в сторону.

Велесов приподнялся и с удивлением заметил, что его майка была в крови. В голове гудело, словно в улье, но Велесов сделал усилие и сел. Света лежала рядом с диваном, тут же стоял табурет с открытой автомобильной аптечкой. Вокруг валялись окровавленные ватки, в комнате сильно пахло аммиаком.

Игорь взял из аптечки свежий ватный диск и вылил на него из открытой ампулы остатки стимулятора дыхания. Дрожа всем телом, он нашел в себе силы дотянуться до лица Деваны. Через несколько секунд смертельно уставшая женщина пришла в себя. Видя, как она поднимается, Велесов бросил короткий взгляд на полированную поверхность черного стеклянного шкафа, что стоял сбоку. Его лицо было сильно разбито, ребра ныли, в общем, складывалось твердое впечатление, что его переехал грузовик.

— Говорят же, что с того света можно только за уши вытянуть, — с трудом выговаривая фразы разбитыми губами, попробовал пошутить Проводник.

— Им первым и попало, — улыбаясь через боль, ответила Светлана.

Игорь повернулся к шкафу боком и увидел в нем свои фиолетово-красные, в кровавых подтеках уши.

[1] Хабза — этим словом обозначают учебное заведение ПТУ или учащихся средне-специальных заведений, зависит от контекста.

[2] Морозовская организованная преступная группировка (также известна как Банда Сергея Морозова) — крупнейшая организованная преступная группировка, существовавшая с конца 1980-х годов по 2004 год в Гомеле и Гомельской области. На пике своего могущества фактический контролировала весь Гомель и была самой влиятельной и крупной преступной группировкой, действовавшей на территории Беларуси.