Начало

Утром воскресения 25 августа, как и было договорено заранее, доктор Яшков получил СМС с указанием адреса и времени встречи. 14 00 кафе в Солнечной долине. Владимир Юрьевич приехал на такси и сообщил администратору о том, что на его имя забронировано место. Милая, светловолосая девушка тут же провела его на площадку над террасой и указала дальний столик. Доктор сел так, чтобы видеть все пространство перед собой и даже тех людей, кто поднимается по лестнице с улицы. Для него оказалось полным сюрпризом, когда рядом с ним вдруг кто-то занял место. Это была та самая женщина, чьи ребята заблокировали их с Ктибором в лесу.

— Стратегически очень правильно выбранное место, — сказала она вместо приветствия, — я сама люблю здесь сидеть. …Не смотрите на меня так, будто я упала с неба.

— Я надеялся, …нет, был просто уверен, — выдавливая из себя улыбку, заметил доктор, — что все вокруг вижу.

— Дверь в служебные помещения находится позади вас, — дама хитро подмигнула, — а это мое кафе. Вернее, до недавнего времени было моим, но сейчас я готовлюсь передать его в чужие руки. Так что в экстренном случае смогу сослаться на то, что вы предлагали мне продать его вам, поэтому тут и встретились. Ведь вы изъявляли желание купить это кафе, правда?.. Это я на тот случай, если на вас есть прослушивающая аппаратура. В том, что в этом кафе ее пока нет, я уверена.

— Вы продолжаете мне не доверять? — Скорчил кислую мину на своем гладко выбритом лице Владимир Юрьевич.

— А вы бы на моем месте доверяли?

— Почему нет?

— Хотя бы потому, — улыбнулась девушка, — что я видела, как вы обошлись с охраной того объекта в Уручье. Вдруг вы и ко мне примените что-то подобное?

— Вы же знаете, что это невозможно, — вяло возмутился доктор, — вы прекрасно защищены.

— Пусть так, — не сдавалась хозяйка кафе, — но кто знает, что у вас имеется в арсенале еще? Подумайте сами, как могу полностью доверять незнакомому мне человеку?

Яшков развел руками:

— Я же вам представился, еще там, в лесу. Дал свой адрес, номер телефона. Сам же пока даже не знаю, как мне к вам обращаться.

— Зовите меня Светлана.

— Светлана…, — неопределенно повторил доктор.

— Этого пока хватит, — снова загадочно улыбнулась девушка. — А что до ваших данных, то не думаю, что даже с близкими мне людьми, которые среди прочих записаны в моем телефоне, я готова решать такие серьезные проблемы, с коими столкнулись мы с вами. Я вас вижу лишь второй раз и имею потому достаточно оснований не доверять.

Сами подумайте, — начала говорить очень тихо Светлана, — до вас я была знакома с двумя людьми, обладающими даром работать с гипнозом. Оба источают просто запредельную уверенность в себе, а вы, напротив, выглядите нервным и даже подавленным.

— Это же…

— Тише!

— Хорошо, — сбавил тон доктор, — это же вполне объяснимо.

— Так же объяснимо, как и ваше желание выкрасть Проводника?

Яшков снова беспомощно развел руки в стороны:

— Тут как раз таки все понятно.

— Я так не считаю, — отмахнулась Светлана, — и это еще один предлог не доверять вам.

— Вы не знаете моей истории…

— Игорь рассказал мне.

— Это хорошо, — вздохнул, расслабляясь, Владимир Юрьевич, — но думаю, я пояснил бы лучше. Поймите, — почти сошел на шепот доктор, — я — потомок Проводника. Могу сказать уверенно, что я не очень хорошо знал своего отца, но когда мне довелось с ним пообщаться откровенно, мой мир перевернулся. Разумеется, я не перенял по наследству его дар, да и от самого наследства у меня осталась только память о наших долгих разговорах в конце его жизни.

— Это меня не касается, — отрезала Светлана.

— Разумеется, — не стал спорить Яшков, — но я должен вам сказать, что слушая отца, я вдруг понял, что и гипноз, и, во многом, психология, это только… только… пластырь при нарыве. Они не решают глубинных проблем, вернее не проникают в те глубины иной части нашей жизни, где свободно перемещаются те же Проводники. Мы пытаемся лечить живых только в плоскости живых, а ведь корни болезней чаще всего находятся уже в плоскости смерти. Именно там надо искать лечение от того же рака и…

— Слушайте, — не дала доктору закончить Светлана, — как бы жестко это не прозвучало, но проблема всех, кто болен в том, что они сами виноваты в подобных глубинных корнях своих болезней.

— И дети?

— Дети — тоже люди.

— О, — тихо вознегодовал Яшков, — как жестко. Дети, это дети, в чем они виноваты?

— Значит так, — остудила разгорающиеся рассуждения собеседника отставная хозяйка кафе, — как это ни горько вам слышать, но данное черное горе висит на детях чаще всего из-за их родителей или даже бабушек с дедушками. Даже груднички могут страдать. Это называется — кармическое воздаяние.

Самый простой способ ответить на ваш вопрос — отрицать мои слова и свои прегрешения и орать на весть мир — спасите! Огромное количество людей, целые фармкомпании вбрасывают огромные деньги в лечение онкологии, но все это крайне редко помогает. Вы задумывались почему? А я утверждаю: тут, уж простите, как ни крути, а виноваты родственники и современная психология. «Мы вложили деньги в лечение, значит, сделали все, что могли». Никто даже не задумывается, что откупиться от болезни невозможно. В Германию, Швейцарию возят, а результат один. Это все равно, что самому зажечь, или облить смертельным ядом свой дом, а потом бегать и причитать — спасите!

Поймите, ведь случается, что, спасая чужое, горящее здание, часто погибают ни в чем неповинные люди. Точно также спасая тонущих в воде олухов, что не рассчитали свои силы или дозу алкоголя, иногда погибают спасатели. Это же еще более несправедливо!

Хорошо, давайте оставим это, — слегка наклонилась к Яшкову Девана, и добавила, — не для того ведь собрались, верно? К делу: допустим, ваши помыслы чисты, и вы, вступая с нами в контакт, просто хотите спасть страждущих людей. Похвально, но куда как правильнее бороться с источниками болезней, вызывающими эти страдания. Эту глобальную задачу вы, даже с нашей помощью, потянуть не в силах. Весь мир работает на то, чтобы создавать болячки, а потом лекарства от них и на этом зарабатывать, и ни один рыцарь в ржавых доспехах не станет на пути этой планетарной индустрии. Какой вывод? Помогая нам, вы хотите наблюдать за нашей работой чисто из познавательной, научной точки зрения? То же не вариант. В практике нашей работы просто невозможно что-то описать или подогнать под современную науку. Но что же тогда вами двигало за забором специального ведомства в Уручье? Желание обогатиться посредством нас?..

Нет-нет, — не дала Светлана произнести хоть слово открывшему рот Яшкову, — в этом как раз нет ничего плохого. «Просто бизнес», как говорят американцы. Но вы должны меня понять, вся эта операция настолько опасна и необычна, что я, как лицо ответственное, не могу так просто рисковать сразу всем.

— Вы не согласны?

— Я этого не сказала.

— Тогда в чем дело?

— В вас.

— А …что со мной не так?

— Все, — сказала чуть мягче Светлана, — вы не похожи на человека, способного провернуть нечто подобное.

— Так ведь не я…

— И ваш чех тоже. Он больше походит на какого-то фермера, чем на крупного, серьезного дельца.

— Так ведь в том-то и дело, — сбрасывая напряжение с лица, впервые искренне улыбнулся Яшков.

— В чем в «этом»? — Не поняла девушка.

— Ктибор Клокан на самом деле является представителем «Luka spol. sr. o. Česka běla». Это крупное сельскохозяйственное производство в Чехии. У него такое прикрытие.

— Что? — Удивилась Светлана. — А на самом деле? Постойте, — едва в голос не рассмеялась она, — он что — шпион?

— Можете называть это так, — ничуть не смутился доктор, — но шпионы, как известно, бывают разные. Одни творят диверсии, а другие…

— А другие ищут за границей таланты, неординарных людей и переманивают их к себе?

— Да. — Запросто согласился Яшков.

— А это, по-вашему, не диверсия?

— Помилуйте, голубушка, — совсем уж в стиле докторов начала ХХ века, махнул рукой Владимир Юрьевич, — если страна не имеет других рычагов влияния на людей, кроме как держать их с помощью плетки страха у станка или у сохи, то мыслящие люди вправе сбежать из такой страны.

— А как же: «Где народился — там и пригодился»?

— И что? — Ответил вопросом на вопрос Яшков. — Сильно мы с вами тут пригодились? А ваш Игорь? А ребята, что с вами орудуют по дорогам? Да если бы здесь могли энергию всех мыслящих людей направить в нужное русло, то это сюда бы люди поехали, а не бежали отсюда.

— Это уже агитация, доктор, — снова притормозила Яшкова Светлана. — Что конкретно предлагает ваш чех?

— Я же говорил, полное прикрытие государства, новые документы…

— Я не об этом, — сдвинула брови девушка, — говорите, как вы хотите нас переправить туда?

— У Ктибора здесь часто бывают поставки и закупки животных. Не морщите нос, — видя, как стала реагировать, догадываясь о способе переправки за границу Светлана, поспешил успокоить ее доктор, — это Европа. За племенных животных платят хорошие, очень хорошие деньги. Ящики с ними имеют безопасность на уровне современных автомобилей. Вентиляция, специальный пол для навоза и так далее. Вскрыть их имеют право только в экстренном случае, чтобы не дай бог не занести заразу дорогим носителям шикарного генетического материала. Ставится сразу три специальных пломбы, и срезают их только на месте. Сутки — и вы там. Впрочем, Ктибор может похлопотать и о самолете, хотя это может вызвать подозрение. Он купит несколько коров, наймет тягач, запакуем вас с настоящими буренками, разумеется, в разные ящики и поехали.

— Как-то все подозрительно просто, — заметила Светлана.

— Ну что вы, — замотал головой доктор, — доверьтесь. Он уже возил людей отсюда.

— И каких это?

Доктор заерзал на стуле:

— К нашему делу, это не имеет никакого отношения. Это политическое. Так что же?.. Судя по тому, что вы продаете кафе, ваш ответ больше «да», нежели «нет»?

Светлана около минуты думала о чем-то своем.

— Никаких гарантий, — наконец, сказала она.

— Он сам будет сопровождать груз, — воспринял это по-своему Яшков, — он так делает часто, и его на таможнях знают. И я с вами поеду. У меня два паспорта, семья там. Я тоже часто с ним катаюсь, так быстрее и дешевле.

Девушка снова погрузилась в раздумья. На этот раз прошло больше пяти минут, прежде чем она заговорила:

— Значит, сделаем так. Позже я перешлю через СМС вам адрес. Думаю, вы понимаете, что я не могу не подстраховаться? Так вот, если, как вы говорили, ящики для коров — большие, то нам достаточно будет и одного. Мы переправим Проводника и того, кто, в случае чего, сможет очень сильно испортить ваш товар. Вы понимаете, о чем я? Разумеется, Проводник об этом ничего не будет знать и никому извне не поверит, поскольку с ним будет тот, кому он доверяет всецело.

Меня и моих помощников никто не разыскивает, мы полетим самолетом и встретим вас там. Вы оставите мне адресок вашей семьи… Ведь оставите? Мы вылетим днем, и после обеда будем в Праге, я узнавала. Ваша семья живет далеко от Праги?

— Нет — побледнел доктор, — около сорока километров.

— Чудесно, — продолжила Светлана, мы представимся вашей семье друзьями, которых, кстати, ваши родные уже будут ждать, ведь вы им сообщите о нашем приезде? Сообщите. — Не дожидаясь ответа, продолжила девушка. — Мы, через интернет, дадим вам отмашку и выезжайте.

Предупреждаю, ящик с Проводником будет заколочен хорошо, вам останется только опечатать его, и должным образом оформить. Ребята будут предупреждены — не отвечать ни на какие вопросы и провокации. Это для того, чтобы никто не обнаружил Проводника по голосу и не пристрелил сопровождающего парня.

— Уверяю вас, — выпучил глаза доктор, — не нужно таких мер…

— Это не вам решать, — отрезала Девана, — ящик с ребятами мы привезем …на одну базу. Я сообщу СМС куда именно. Среди рабочих нет никого из наших, поэтому их просто предупредят, что ящик, когда придет машина, надо загрузить электрокаром. Им за все заплатят, не беспокойтесь. И смотрите, не растрясите товар, все. До свидания…

К таможне подъехали в час сорок семь. Сумасшедший день. Утренняя погрузка ящика на какой-то овощной базе. Ктибор, как только закончили, подумал и решил переставить этот ящик вторым на полуприцепе. Зашумели рабочие, ругался водитель, доплатили всем, и они все же притихли, выполняя поручение, но было потеряно два часа драгоценного времени.

Затем долгий путь на юг в режиме тянущего полуприцеп MANa, то есть для их Шкоды крайне медленно. Пообедали в придорожном кафе на трассе, после чего Ктибор стал заметно нервничать. Снова выкатились на шоссе, и Яшков решил поинтересоваться у чеха в чем дело? Тот признался, что чувствует какую-то необъяснимую тревогу и такое с ним в первый раз.

Доехали до границы, где попали в большую очередь. Пока двигались к проверке, Яшков, перебравшись на заднее сидение, даже успел немного вздремнуть.

Шкоду пропустили быстро, а вот MAN поставили на проверку и что-то там начали уточнять. Ктибор Клокан и Владимир Юрьевич показывая таможенникам явное недовольство, все же отправились на пост, разбираться. Битый час они пытались выяснить, в чем дело, но никто из служак так и не озвучил причин проверки.

В два часа пятьдесят пять минут к посту подъехали два микроавтобуса синего цвета, из которых вышли серьезные дяди в костюмах и несколько бойцов какого-то спецподразделения. Взгляд Ктибора говорил сам за себя — «я же чувствовал» — звучало в нем.

Вначале это выглядело так, словно не имеет никакого отношения к задержанной машине. Дяди уединились с таможенниками в служебном помещении и около сорока минут что-то выясняли. В три пятьдесят, в момент, когда небеса уже стали светлеть, к посту подъехало темное БМВ, из которого вышли трое мужчин, один из которых был Влад Кецко. Яшков был с ним знаком, поэтому не имело смысла отворачиваться или прятаться, тем более что сидели они с Клоканом на видном месте. Влад тоже признал Владимира Юрьевича, поздоровался и вместе со всеми прошел в служебку.

Еще через двадцать минут вся компания гостей высыпала на улицу и подошла к Ктибору.

— Майор госбезопасности Тарашкевич, — представился один из них, — можем мы с вами пройти к машине с вашим грузом?

— Канешна, гаспадин мАйор, — понуро ответил чех, — толка панимать трудно, зА что держите нас. Ехать долго, спать надо, там не поедЕм, будем спать…

— Поспите, ничего, — неопределенно ответил майор, направляясь к MANу. Вся честная компания, прибывшая на микроавтобусах и БМВ побрела следом.

Через несколько минут сонный водитель не без интереса наблюдал со своей верхотуры за тем, как возле его полуприцепа выстроилась целая делегация. Казалось, что сейчас они достанут указки и начнут лекцию на тему «устройство современных средств доставки грузов на автотранспорте». На деле, конечно же, все было не так весело.

Напрасно Ктибор давил на то, что подобная заминка может серьезно сказаться на грузе. Даже его непрозрачные намеки на вмешательство в это дело людей из чешской дипмиссии и белорусского правительства не смогли отодвинуть от полуприцепа эту братию из госбезопасности и, примкнувших к ним, работников таможни. Конфликт нарастал.

Вставало солнце и в его все крепнущих лучах, наконец, прозвучала фраза: «Снимайте пломбы и открывайте ящики».

— Как?! — Взбесился чех. — Менья уволЯт!

— Это не мои проблемы, — стоял на своем майор, а Яшков перехватил задержавшийся на себе хитрый взгляд Влада. Тот, глядя на доктора, близоруко щурился и будто даже посмеивался. В этот момент Владимир Юрьевич понял, что они все знают и проверяют их не случайно. «Но откуда? — Внутренне восклицал доктор. — Теперь, когда все это вскроется, та же Светлана подумает обо мне черте-что! А ведь она сейчас у меня дома. Ох, что же сейчас будет?!...»

Меж тем таможенники принесли все, что требовалось для вскрытия ящиков и снятия пломб. Моментально, если брать в сравнение их обычную работу с бумагами, составили акты проверки и вскрытия груза, заверили их и даже зачем-то вызвали кинологов.

Собаки рвали глотки, еще бы, ведь в ящиках были животные, но со стороны все это выглядело так, будто в этих фанерных контейнерах везли наркотики и псы, почуяв их, сейчас дают знать об этом всему миру.

Работа всей таможни попросту стала. Из-за далеких решеток в сторону этого действа пялились даже вышедшие из автомашин, разбуженные шумом дети, а уж родители, все, кто только имел с собой камеру, считали своим долгом снимать такой занимательный материал.

У Яшкова холодели пальцы от осознания того, какой позор их ждет в скором времени. Оставалась слабая надежда на то, что служаки из КГБ откроют только крайние контейнеры и дальше не сунутся, но вскоре подогнали новый бензиновый погрузчик, и стало ясно, что предполагаемого унижения не избежать.

Отстегнули ремни и вскоре первый ящик сняли на землю. Срезали пломбы и стали вскрывать.

— В этом что? — Поинтересовался майор Тарашкевич.

— Nepamatuji si čísla[1], — багровея, ответил чех.

— Ничего, — спокойно заключил майор, — документы у меня. Сверяем штрих код. Что такое «Dvě chovná prasata. Plemeno běloruské velké bílé»?

— Это, — замялся Клокан, — свиня, свиноматка, две. Беларуски больши, белы. Это порода…

Задняя стенка затрещала, но таможенники не спешили ее полностью опускать.

— Товарищ майор, — крикнул один из них, — там свиньи!

— И все? — Источая просто каменное спокойствие, поинтересовался тот.

— Все. …Сухо, тепло, не ящик, а квартира, блин.

— Что собаки?

— По их теме ничего нет. Просто суют носы, любопытные.

— Закрывайте назад! — Скомандовал майор. — Не хватало, чтобы еще эти свиноматки по лесу разбежались. Быстро делайте к этому ящику акт и ставьте новые пломбы. Снимайте следующий…

Сердце Яшкова екнуло, а чеха, как показалось, даже качнуло. Это был тот самый ящик.

— «Kráva rodokmenů, plemeno Aishir»? — Поинтересовался майор.

Крава, крова, …

Корова?

Ano[2]. Это племенная крова, порода айшир.

Треснула под ломами и фомками задняя стенка и этого ящика. У Яшкова потемнело в глазах. Он на секунду представил себе, что как раз сейчас ликвидатор из обещанной Светланой подстраховки «портит» их товар…

— Осторожно! — Вырвалось у него вдруг.

— В чем дело? — Не понял майор.

— Просто, — борясь со спертым нервами дыханием, выдохнул доктор и Влад, видя это, подался вперед, — это же …корова. Как бы кто-нибудь не пострадал…

Фанерную стенку немного опустили, и глазам присутствующих предстала переступающая с ноги на ногу задняя часть, пусть и не айширской породы, но все же самой обычной коровы. Таможенники включили фонари и осветили ящик изнутри…

— И здесь ничего, товарищ майор, — крикнул кто-то из них, и земля уплыла куда-то из-под ног Яшкова…

Светлану привел на хутор младший Кругляк, «Малой». Геня продолжал где-то лечиться после ранения, а Иван с Марадоной откармливали, парили в бане и поили Велесова всякими отварами так, будто готовились его в скором времени, как кабана, порешить. С этих харчей и питья с парилкой Игорь стал плохо ночью спать. Странно, обычно сытное житье располагает ко сну и лени, но Игорю, в противовес бытующему мнению, хотелось работать, бежать, в общем, измучить себя тяжелыми физическими нагрузками. С какой целью его и того же Марадону так накачивали, ребята молчали, указывая на то, что придет Девана, и все расскажет.

Мишку Круглого тут же снова отправили домой, хоть он и просился заночевать. Выпускной класс у парня, пусть готовится к школе. Велесов сразу понял, что Иван просто хотел зачем-то спровадить малого. Пришел вечер, общались, пили чай после баньки, а Игорю никто так ничего и не пояснял. Наконец, он решил спросить сам:

— Девана, а на кой черт меня каждый вечер выпаривают и целыми днями кормят, как на убой?

— Так надо, — коротко ответила девушка, судя по лицу которой было видно, что голова ее сейчас занята какими-то очень серьезными мыслями.

— А точнее? — Напирал Проводник.

— В ворота не пройдешь.

— Какие ворота? — Спросил Велесов, глядя на Следопытов, но те дружно отвели от него взгляды, мол, говори с Деваной, мы тебе ничего не скажем.

Светлана допила чай, вздохнула и, когда уже казалось, что вопрос так и останется без ответа, вдруг откинулась назад и устало ответила:

— Ворота непростые, похожие на те, что ты видел в лесу. Каменные. Если не добрать до них силы, то на том конце можно и помереть. Ребята тебя и Марадону готовят к переходу. Олег уже три раза ходил…

— Куда ходил? — Не понял Велесов.

— Один раз в Швейцарию, а один — в Польшу…

Версия от 24.09.2024г.

Поддержать творческие утремления автора Вы можете денежным переводом на...

IBAN BY81PJCB30140550081009098933

[1] (Чеш.) Я не помню по номерам.

[2] (Чеш.) Да.