Начало

Велесов шел по проселочной дороге, как ему казалось — строго на восток. Казалось только потому, что солнце светило ему в спину. Игорь развлекался тем, что изучал на ходу свою сплюснутую тень. Справа и слева щетинились стерней поля, окаймленные густыми лесопосадками, лежали рулоны соломы в белой, сенажной пленке и было хорошо, хотя и душно. Близился вечер. В воздухе висела дымка, и аппетитно пахло шашлыками. Бýхали супер-басы невидимых с дороги аудиосистем, слышались веселые, пьяные голоса. Народ, оставаясь невидимым с дороги, как мог развлекался — выходные...

Игорь оглянулся. Сзади на дорогу выехал черный Land Cruiser. Он медленно обогнал Велесова и, лениво переваливаясь на ямах, пополз дальше. Это уже был четвертый автомобиль, который проезжал мимо него, и погруженный в свои мысли путник не придал этому особого значения, а напрасно. Если бы только он мог видеть, что происходило в данный момент в этой машине…

— Валера, Валера, — всполошился вдруг пассажир Land Cruiserа, до того сидевший на заднем сидении в глубокой задумчивости, — тихо, тихо! Только не тормози пока. Ух ты! Так, ребята, Минск отменяется, Валера…

— Ты чего, Влад? — Завертел головой водитель — респектабельного вида мужчина средних лет, со спортивной фигурой.

— Черт! — Вместо ответа стал вполоборота оглядываться назад пассажир, — канал, точно — канал. Уф, отлегло. Есть канал! — победно сжимая кулаки, победно сипел он себе под нос.

— Я здесь не нужна, — вклиниваясь в их разговор, тут же закапризничала рыжеволосая красивая девушка, что сидела на переднем сидении, — им и двоих хватит. Вам же сказали отвезти меня в Минс…

— Подвезти, Юля, а не отвезти, — жестко поправил ее задний пассажир, — и лучше заткнись, когда мужчины решают свои вопросы. Валера, — снова затараторил он, — только теперь не спеши. Метров через сто остановись.

— Зачем? — Все еще не понимая его бессвязной речи, стал вертеть головой водитель.

— Видишь, идет парень?

— Сзади? Вижу, и что?

— В нем есть канал, черт! Редкая удача, бл.., счастливый случай! Это Проводник, Валера! Канал чистый и слабый, но он есть! Этот шалопай, скорее всего, даже не знает о своей ценности. Живет себе и…

— Так что? — Полез за пазуху водитель. — Ствол к голове и в салон?

— Нет, — округлил близорукие, необычно светлые глаза пассажир, — так нельзя. Сразу — ни-ни. Долго объяснять. …Юля! Надо устроить сцену. Валера сейчас тебя высадит. Делай что хочешь, только приклей этого парня к себе.

— Ты мне не командир, — недовольно буркнула девушка, — не хватало еще играть в ваши игры. Нас не для этого сюда привезли…

— Заткнись, рыжая, — надавил на связки водитель, — тебе платят — ты работаешь. И работаешь — кем скажут. Не нравится — катись обратно на остановку к цирку, и натирай ночами мозоли на губах за пять долларов за сеанс.

— Щас-с! — Дернулась девушка. — Разогналась. У меня подписка…

— Бл.., подписка?! В ней сказано, что ты должна открывать рот только тогда, когда кому-то из клиентов в него надо что-то всунуть! Еще только вякни мне, завтра твои кишки выловят из речки, но уже в Украине, поняла? Поняла, я спрашиваю?..

— Да, — нервно гаркнула девица, у которой сразу включился мозг. — Что мне надо делать?

Воитель вытащил из ниши консоли шариковую ручку:

— В этой штуке — маяк, — спешно пояснил он. — Держи ее при себе, если хочешь, чтобы мы тебя нашли. А сейчас ори, громко ори.

— Что орать? — Не поняла девушка, забрасывая в сумочку ручку-сигнал.

— Ори: «я не хочу! За кого ты меня принимаешь?» и все такое. Только не переиграй, сучка. Влад, — обратился он к заднему пассажиру, — этот проводник правда то, что нам нужно?

— Даже лучше, — уверенно ответил тот.

— Отлично! Внимание, он уже близко. Значит так, малая, если сорвется этот гусь, тебе будет …дец, поняла?

— Да.

— Тогда ори, …ну!

— Да пошел ты…! — Ощутимо толкнула его в плечо девушка и сгруппировалась, готовая ко всему.

Валера натурально воспылал злостью, выскочил из машины, обежал ее спереди, открыл дверь и вытащил Юлю наружу. Та завизжала и, вырвавшись из его рук, плюхнулась на обочину, попутно элегантно подогнув под себя длинные ноги:

— Со шкурами будешь так разговаривать! — Крикнула она, натурально заливаясь слезами. — Подонок, ты еще не дорос до нормальных отношений!

— Ах, не дорос? — Побагровел Валера. — Так чего ты тогда вскочила ко мне в машину? Богатенького захотелось, замуж, да? У-ссука! — Он замахнулся на нее, но не ударил. — Иди домой, дура. Пешком иди, если такая правильная! …Полдня угробил на тебя, падлу. Забудь, что ты меня знаешь! Деревня в той стороне…

Он зло указал вперед, сплюнул, обошел машину, вскочил за руль и, как раз в тот момент, когда случайному прохожему оставалось до них что-то около десяти метров, Land Cruiser взревел и понесся прочь.

Велесов, ставший невольным свидетелем этой сцены, почувствовал неловкость. Пройти мимо, никак не приняв участия в судьбе сидящей на обочине девушки было как-то нехорошо, но и встревать в чьи-то выяснения отношений ему тоже не хотелось, уж больно внушительным на вид показался ему тот парень, что выбросил ее из машины. Что ни говори, а одно дело — одинокие дамы из его списка, и совсем другое чья-то хоть и отвергнутая красавица. По пятибалльной системе самого Велесова, эта рыженькая набирала пять с половиной. Поравнявшись с ней, он остановился и отстраненно спросил:

— Вам нужна помощь?

— Нет! — Обидчиво бросила в ответ девушка сквозь рыжие шторы своих волос. — Иди своей дорогой, ты такой же, как и он! — Вдруг выкрикнула она. — Понты, рисовки, машина, «я — спортсмен!», а самому главное затянуть на заднее сидение, трахнуть и вечером ехать за следующей. Коне-е-е-ечно, — продолжала лукавая красавица, — если вдруг у тебя есть мозги и образование — все! Ты никому не нужна. Правильно! — Натурально заливаясь слезами и вздрагивая от эмоций, обращалась она неизвестно к кому, — когда женщина умная, то кобелина, что рядом с ней, чувствует себя каким-то отсталым или ущербным. Мужикам нужны дуры, правда? Щелкнул пальцами, она сразу в позу. Сделал то, чего хотелось, и поехал себе дальше…

Вам не понять, что девушкам хочется замуж, детей рожать, воспитывать. А за кого замуж? За этого, делового? «Я — бизнесмен и спортсмен»? Придурок! — Убирая «шторы» с заплаканного лица, бросила она вслед давно пропавшей из виду машины. — Почему так? — Не унималась девушка, и тут же, глядя на Игоря, добавила столь убедительно, что даже покойный Станиславский, окажись он здесь, сразу бы сказал: «верю!», — мы все скоро переведемся на земле. Дурачье рожает дурачье, пьяницы — пьяниц, а нормальные люди стали жить сами для себя, без детей. Для чего тогда все это вокруг? Эти дома в три этажа, машины за пятьдесят тысяч баксов? …Вот она, доля умной, порядочной девушки — сидеть на грязной обочине и плакать…

Велесов стоял и, развесив уши, слушал. Девушка достала из сумочки носовой платок, пудреницу с зеркальцем и, успокаиваясь, стала приводить в порядок свое прелестное, молодое личико. Ей можно было уже не нервничать: объект повис на крючке. Стоял и пялился на ее будто бы случайно оголенные, бедра. Ей оставалось лишь подсечь его и затащить в сачок.

Она быстро привела себя в порядок, спрятала причиндалы обратно в сумку и, глубоко, со вздрагиванием, вздохнув, жалобно попросила:

— Помогите мне подняться, пожалуйста.

Велесов, взяв за руки, помог ей встать, и красавица, отряхиваясь, будто невзначай, произнесла:

— Мне еще как-то надо дойти до деревни. Никакое такси не поедет просто в чисто поле.

— Откуда здесь такси? — Удивился Игорь.

— Здесь его, конечно, нет, — пояснила девушка, — но можно позвонить оператору, в Пинск, а он наберет местным, кто работает по этим деревням.

— И куда они могут отвезти? — Заинтересованно спросил Велесов.

— Куда захотите, вопрос только в деньгах.

— А в Минск?

— В Минск, наверное, дорого, — вздохнула она, думая о чем-то своем, — туда лучше на маршрутке, из Пинска. Ну, я так думаю. Вы доведете меня до деревни? — Нежно, будто невзначай беря его за предплечье, и, попутно, поправляя шлейки босоножек, спросила хитрая обольстительница, — мало ли… Какие-нибудь хулиганы. Знаете, сколько сейчас развелось всяких насильников?

— А деревня далеко? — Вместо ответа, поинтересовался Велесов.

— Я не знаю. Мы ехали сюда по другой дороге. — Первый раз за все это время, сказала правду Юля.

— Ну что ж, пошли, раз нам по пути. Не зима, не замерзнем. — Игорь кивнул в сторону дальнего перелеска.

— Идем, — потупила взгляд рыжая, взяла его под руку и в этот момент, словно предзнаменование каких-то грядущих событий, где-то за лесом глухо прокатился гром. Девушка промолчала, а Игорь косо посмотрел назад. Тучи еще не было видно, но в воздухе вдруг стало свежо.

Они прошли метров двести, и Велесов оглянулся повторно. В этот раз над лесом тоже ничего не было видно, хотя ясно чувствовалось, что надвигается гроза. Поднялся сильный ветер. Он гонял в полях пыльные облака, подхватывал сухую солому, закручивал страшные вихри.

— Как бы не прихватило нас с вами в лесу или в поле, — мрачно заключил Игорь, — вы можете идти быстрей? Скоро пойдет дождь.

— Могу, — охотно прибавила шагу спутница и, непонятно к чему добавила, — я в детстве занималась акробатикой и танцами, это я к тому, — пояснила она, — что выдержу нагрузки, только бы не попасть в грозу. Я жутко боюсь молний.

Вскоре дорога сделала вираж, опоясывая брошенный хутор, которых в Брестской области было множество. Впереди виднелся лес. Игорь, прикидывая сколько времени у них осталось на то, чтобы хоть где-то укрыться от грозы, снова оглянулся. Черная, будто асфальт туча ползла с востока навстречу закатному солнцу, ухала где-то за лесом, отдаваясь в земле тяжелым гулом. Путники остановились.

— Не успеем? — Щурясь на пыльные порывы ветра, и борясь со своими беснующимися рыжими кудрями, спросила девушка.

— Как вас зовут? — Спросил Велесов.

— Юля.

— А я — Игорь.

— Очень приятно.

— Так вот, Юля. Наверное, давайте вернемся, на хутор. Попробуем открыть дом.

— Давайте, — охотно согласилась девушка и добавила, — мне становится страшно.

Они прошли во двор между столбов ворот, которые, как видно, кто-то, пользуясь безнадзорностью, уже увез в неизвестном направлении. Дом местные мародеры пока не трогали. Он казался крепким, с целой, покрытой шифером крышей. На двери висел замок. Стекла кое-где имели трещины, но откровенных дыр не было. Возле колодца валялась ржавая, дюймовая труба. Игорь сходил за ней, сунул под дверной пробой и всем телом потянул рычаг на себя. Труба, сдаваясь, выгнулась, но и пробои вышли из косяка наполовину. Вторым движением Велесов сорвал замок.

— Мы потом забьем его на место, — слегка запыхавшись, сказал он, поднял все, что вывернул из дверного косяка и открыл дверь.

Странно, но в этом придорожном доме не было беспорядка. В веранде, на кухне, в комнате и спальне — мебель целая, вещи в открытых шкафах. Печка в порядке, люстра, лампочки, одно плохо — электричество отключено, а еще всюду запах атхлости и миллиметровый налет пыли. В комнате, на стенах, чьи-то портреты, фотографии, плакат с социальной рекламой, а еще старый, позапрошлогодний календарь и остановившиеся часы-ходики.

Древний телевизор прикрыт черным платком, а сверху на нем, перед траурным портретом какой-то бабушки, стоит стакан с зерном, в котором торчит огарок церковной свечи. Видно жила одна, умерла, а родичи просто закрыли дом за ненадобностью.

Над крышей смачно грохнуло, и по окнам сыпанул дождь. В доме царил мрак, хотя до заката было еще далеко. Буря поднялась нешуточная. Юля в страхе прижала узкие ладони к ушам:

— Игорь, — прошептала она, — как страшно, а еще холодно.

— Сыро, — хмуро выглядывая в окно, ответил Велесов, — кажется, до ночи эта гроза не кончится.

— Холодно, — повторила девушка.

Игорь посмотрел на нее и молча отправился куда-то из дому. Через пять минут он вернулся с большой охапкой мокрых от ливня дров и с грохотом бросил их у печи.

— Возле сарая нашел. Там их на неделю хватит. Теперь главное, чтобы печка нормально горела. Ух, что там творится! Льет, кстати, не так сильно, но ветер, гроза! У вас есть спички?

— Зажигалка.

— Давайте, и сходите на кухню. Там за шкафчиком целая кипа газет…

— Я боюсь, — призналась Юля.

Пришлось Велесову идти самому. И хорошо, поскольку там же, на кухне, нашелся и нож, чтобы нащепать лучин для розжига.

Через двадцать минут в комнате уже почти не пахло сыростью, стоял легкий дымок, трещали в печи поленья, и было так уютно, что за грохочущим мраком не замечалась даже вездесущая пыль.

Игорь принес скрипучие от старости стулья, и они с Юлей сели у открытой дверцы печи.

— Вы можете остаться до утра здесь, в доме, — глядя в огонь, тихо произнес он, — куда вам идти в такую погоду в блузке и босоножках? Я подожду и, если дождь стихнет, пойду дальше. До ночи хочу добраться до цивилизации. Вообще, поскорее убраться отсюда.

— Как? — Изумилась Юля. — Я останусь здесь одна?

— Но вы не сможете идти по этой грязи.

— Тогда вы никуда не идите. Вы же мужчина, — она подалась вперед, — у кого мне просить защиты? Я очень боюсь и грозы, и этого дома, вся продрогла. Посмотрите, какие у меня холодные руки…

Она встала и сунула свои ледяные ладони к нему за шиворот.

— О, вы, как печка, — пытаясь размять его мышцы в стесненном одеждой пространстве, полушепотом произнесла она, и Велесов почувствовал, что ее прикосновения ему приятны. Пара мгновений, и верхние заклепки его «оливы» были уже расстегнуты, а тонкие пальцы, словно змеи, скользили по его теплому телу…, — ты такой сильный, горячий, — шептала она. — Не оставляй меня, пожалуйста. Я совсем одна, а вдруг здесь призраки или крысы? Ты тоже устал. Я сделаю тебе массаж, я знаю много массажей. А будешь дремать, положу твою голову себе на колени… Только не оставляй меня...

Она вдруг поцеловала его, и тут Игорь понял, что на самом деле ему придется остаться…

Велесов проснулся от ее движения. Юля повернулась на бок и обняла его:

— Ты задремал, — прошептала она, — а я не могу, все еще боюсь. Небо все моргает и моргает. Молнии, молнии. …Слушай, — подняла она голову, — а как они этим занимались?

— Та же, как и мы.

— Это понятно, но кровать… Она дико проваливается, шатается, а скрипит так, что, наверное, и на улице слышно. Их папа и мама спали тут, с детьми. Двери в комнату нет…, — Юля провела ноготком от его шеи до пупка, и вдруг спросила, — тебе понравилось?

— Ты — просто огонь, — Игорь поцеловал ее в макушку. — Если бы я захотел, наверное, смог бы твои ноги в узел завязать. Откуда такая растяжка?

— Я же тебе говорила, что и акробатикой, и гимнастикой, и …чем только не занималась. Трудно было что-то выбрать, все хотелось чего-то особенного. Училась в пединституте, денежки были нужны, поэтому бралась за любое занятие. А ты? — Хитро прищурившись, но так, чтобы Игорю это было незаметно, спросила Юля. — Ты в чем-то тоже особенный?

— Неа, — улыбнулся Велесов, — я просто инженер-энергетик, на производстве.

— Серьёзно? — Подняла голову и отчего-то удивилась девушка. — Тогда, может быть, у тебя есть какое-то особенное хобби?

— Нет у меня никакого хобби, — возмутился Игорь, — чего ты об этом спрашиваешь?

— Ничего, — пожала худыми плечами девушка, — так просто. Интересно же, ходишь тут один. Думала, что ты путешественник, как этот, как его? Конюхов! Вот и спросила.

— Тихо, — прислушался Велесов, — кажется машина.

Юля приподнялась:

— …Я слышу только, как в печке жар потрескивает. …Если бы машина, свет было бы видно в окна. …Я ничего не слышу.

Игорь снова прислушался. В самом деле, вокруг, если бы не постоянно моргающее небо, ветер и глухой гром, была бы мертвая тишина. Он закрыл глаза, ему было хорошо. Еще утром ничто не предвещало того, что этот дурацкий день закончится так романтично: в брошенном доме — гроза! Красивая, молодая девушка, классный секс, и …расслабление.

А ведь каждый человек хотя бы раз в жизни задумывался о том, чтобы пожить вот так, на природе. Свой дом или дача, земля. Сколько таких брошенных хуторов под Брестом или Гродно? Живи — не хочу. Никого вокруг. Нет даже электричества! Только ты, твоя жена и дети.

Велесов вновь начал дремать. Ему виделись какие-то поля, зреющий хлеб… Вдруг перед ним разлился яркий свет. Игорь лежал с закрытыми глазами и понимал, что даже через веки он слишком ярок. Его сердце сжалось: похоже, сейчас бог снов снова понесет его на ту реку, под тот самый мост! Как стыдно! Что он скажет своим родителям? Что испугался? А вдруг после сегодняшнего, каждую ночь ему придется улетать туда, видеть их глаза, полные укора за его малодушие, а потом просыпаться и целыми днями думать, что предал их, не оправдал их надежд?..

— Хы, спит, как ангелок. — Услышал он рядом с собой чужой, мужской голос и, дернувшись, проснулся.

Велесов и в самом деле видел яркий свет — в его лицо кто-то светил мощным электрическим фонарем. Рядом, соскользнув со скрипящей кровати, спешно одевалась Юля.

— Малая, — со смешком поддел ее незнакомец, — а обязательно было с ним кувыркаться?

— Ну а как я удержала бы его на месте? — Тихо оправдывалась девушка. — Он собирался уходить.

— Ну да, — согласился чужак, — ничем так надежно не привяжешь мужика, как хорошим сексом. Когда в постели хорошо, то все остальное от баб можно и потерпеть. Вставай, голубок, — обратился он к Велесову, — только не надо дергаться и злить моих парней…

Игорь только теперь заметил, что в комнате присутствуют еще несколько человек. Они тихо стояли в разных углах. В глубине его души, теснясь и толкаясь попытались укрыться страх и досада. Черт побери, и как он не услышал, что кто-то вошел в дом? Но, с другой стороны, заметил бы он это и что? Он все равно не какой-нибудь спецназовец, чтобы ловко раскидать всех и дать деру…

— Пацаны, — скомандовал в этот момент чужак, — снимите с кроватей покрывала и занавесьте окна. Только хорошо, чтобы свет совсем заглушило. Я так думаю, что все будем делать здесь. Ваня, перегоняйте машины во двор. И вообще, ведите себя, веселитесь так, чтобы со стороны казалось, что развлекается какая-то компания. Только чтобы не сильно было слышно в округе. Культурно, понял? Чтобы ментов не вызвали. И притащите в дом стационарные светильники. Здесь нет электричества.

— Сделаем, — по-военному ответил кто-то из темноты, — у меня один с собой.

— Давай его, хотя стой! Лучше повесь на люстру. — Убрал, наконец, свет от лица Велесова незнакомец. — Посмотрим, что у нас тут.

В комнате стало светло. Тот самый Ваня выполнил приказ и через пару секунд на люстре уже болтался светодиодный туристический фонарь. Игорь осмотрелся и все внутри него похолодело. Чужаком оказался тот самый мужчина, что высадил Юлю на дороге.

Этот широкоплечий по-хозяйски сел на стул перед печкой, спиной к ней, после чего стал спокойно наблюдать за тем, как Юля и Игорь одеваются.

— Ну что, — спросил он вдруг у Велесова, — хороша подружка?

— Валера, перестань, — блеснула глазами девушка, наскоро сунула ноги в босоножки и, поправляя на ходу прическу, пошла к зеркалу.

— Не хочу я переставать, — спокойно ответил ей Валера, — мне-то так и не случилось пока тебя попробовать. Не для меня подругу возят. А у господ о качестве услуг не спросишь — не мой уровень. У этого гуся можно и поинтересоваться. Пусть только попробует мне не рассказать. Так что, гусь? Хороша?

— Хороша, — буркнул недовольно Игорь, пропуская мимо ушей непонятные фразы про какой-то уровень и господ. Его фантазия уже начала рисовать себе разного рода ужасы, издевательства и побои, которые его вскорости ожидают. Раз этот Отелло так спокоен и холоден, можно быть уверенным, уже через пару часов Велесов будет жалеть о том, что умер не сразу.

— О, — начинал разжигать себя качок, — малая, слышь? Он говорит, что ты хороша. Дала бы и мне хоть разок, а? Попробовать. …Везет же тебе, турист, а мне, вишь — не перепало. Значит ты у нас не только в этом какой-то особенный? Особенный он, малая?!

Юля сидела на стуле возле печи и курила:

— Зря пыжишься, Валера, — бросила она в ответ, глядя на тлеющие в топке угли, — это простой инженер с какого-то там завода.

— Серьезно?! — Холодно рассмеялся качок. — Твою ж мать… Инженер? Так ты мне тогда должен, эй! Как там тебя?

— Он Игорь, — ответила вместо Велесова Юля.

— Оу! Игорек! — Неизвестно чему обрадовался Валера. — Ты хоть знаешь, сколько стоит два часа с этой VIP проституткой?

— Бл.., Валера заткнись, — тихо огрызнулась Юля, продолжая задумчиво курить.

— Что значит — заткнись? — Наигранно обиделся качок и встал. Игорь, тем временем, одевшись, сел на край скомканной постели, и Валера подошел к нему ближе. — Малая, ты ж понимаешь, если это не тот, кто нам нужен, тогда он должен будет рассчитаться за VIP услуги?

— Конечно, не тот, — докуривая и бросая в печь окурок, заключила Юля.

— А вот мы скоро и посмотрим, тот или не тот, — пытаясь заглянуть в лицо своей жертвы, сузил глаза Валера.

Во дворе затарахтели двигатели машин. Вскоре с улицы принесли фонари, и в комнате стало по-настоящему светло. Валера, перемещаясь по ней, порой, начинал разговаривать сам с собой, и Игорь только через несколько минут понял, что у того в ухе наушник гарнитуры рации. Из радио переговоров было понятно, что ждут кого-то еще, и эти кто-то испытывают проблемы с передвижением, поскольку дорогу развезло.

Странно, но Велесова больше не задирали всякого рода вопросами с сексуальным подтекстом. За то время, что дожидались новых гостей, расчистили стол и высыпали на него все, что было у Велесова в рюкзаке. Валера терпеливо за всем следил, и собрался было сесть, но в последний момент, увидев на спинке стула, на котором сидела Юля, куртку Игоря, он спросил:

— Его куртка?

— Его, — тихо ответила снова закурившая девушка.

Валера взял «оливу» и стал шарить по карманам. На стол полетели ключи, перочинный нож. Вдруг этот «бройлер», нащупав что-то, стал вертеть куртку в руках, пытаясь понять, как же расстегивается боковой карман, в котором лежало что-то тяжелое. Вскоре его охотничий азарт потерпел фиаско. Валера ожидал увидеть в своих руках что угодно, но только не каменную статуэтку черной собачки.

— Что это? — Демонстрируя Игорю свою находку, с растерянной улыбкой спросил он.

— Талисман, — спокойно ответил Велесов.

— Это?

— Да, а что?

— Т-хы, — криво улыбнулся Валера. — Игорек, дружище, ты на самом деле веришь, что эта штука тебя охраняет?

— Ну, допустим.

— Допустим? — Переспросил «бройлер». — Ты что, обнюхался чего-то, парень? Да только одно то, что ты сейчас в наших руках говорит об обратном. Оп! Минуточку, — потянулся куда-то за пазуху Валера и заговорил, как видно в рацию: — на приеме. Видите наши машины? Да, хутор — это мы. Подъезжайте. Только пацана пока не показывайте, заводите сюда женщину. Ждем…