Начало

На работу он приехал впритык по времени, поэтому к машине даже не ходил. Через час на производство позвонили с поста охраны и сказали, что какие-то хулиганы за ночь спустили в его «Вектре» все четыре колеса. Вместо обеда Игорь вынужден был идти на стоянку, доставать из дорожного ящика портативный компрессор и через минуту, выругавшись, вернуть его на место. Все штуцера были сплюснуты.

С горем пополам дождавшись вечера, он попросил задержаться Ваню Терешко. С ним они, используя тротуарную плитку, сложенную у стены предприятия, соорудили тумбы, поставили Опель на жесткую опору и поехали на шиномонтаж.

В порядке живой очереди за час с лишним слесари проверили шины (те оказались без повреждений), заменили все штуцера и, зачем-то, сделали балансировку.

В общем, вечером, без четверти восемь, измученный, голодный и злой Велесов припарковался во дворе. Ему повезло, место под фонарем, прямо под его окнами, оказалось свободным. Игорю хватило злоключений на сегодня и рисковать, оставляя без присмотра свое авто где-то вдали от дома, он не стал. И надпись перед подъездом, и запах краски, и лифт, в который никто, как видно, не рисковал пока войти, и даже лестничный пролет перед квартирой довели расстройство Велесова до взрывоопасной степени.

Туфли, подошвы которых он все же смог отчистить от краски на работе растворителем, на площадке продолжали клеиться к полу. Пришлось шагать широко, чтобы поменьше ступать по невысохшей краске. Обронил ключи. Повернулся, присел, чтобы их достать — лопнули брюки. Вот еще новости.

В тамбуре было натоптано, и краска застыла на века. Это соседи ходили. Сволочи, портили бы только свое, так нет — кто-то из них или их гостей вытирал ноги и об его половичок. Дескать: «не только же нам страдать, получи и ты». Как его теперь отмыть-то? Придется выбрасывать, а жалко. Коврик на резиновой основе, дорогой …был.

Оказавшись за дверью, Игорь аккуратно разулся, снял пиджак, повесил его в шкаф и тут подал голос пейджер обратной связи машины. Велесов бросился к окну, ожидая, что самое малое — она горит, но к счастью тревога была ложной. По двору полз мусоровоз, и сигнализация просто среагировала на шум его двигателя.

Плюхнувшись в кресло, Игорь закрыл глаза и стал мысленно себе представлять, как сейчас он поднимется, выбросит к чертям порвавшиеся штаны, натянет домашние шорты, и пойдет готовить себе ужин. «Не буду особо извращаться, — рассуждал он, — быстренько нарежу и наверну КБМ — знаменитая студенческая закуска: колбаса, батон, майонез».

В прихожей, в кармане пиджака зазвонил телефон. Пришлось подниматься, идти к шкафу, брать аппарат и на ходу, подходя к холодильнику, отвечать.

— Да, слушаю, — пробегая взглядом по полупустым полкам, устало зевнул инженер, — говорите…

— Игорь? — Произнес женский голос и это был последний гвоздь в крышку гроба его спокойствия. Он узнал звонившую!

— Да, …Ольга.

— О, не быть мне богатой? — Наигранно обиделась она.

— Что дальше? — Занял оборону Велесов.

— Что? — Не поняла дама. — Странный вопрос. Это не вы, я должна была это спросить: «Что дальше?» Мне нужно знать — продолжать хулиганить, или мы все же встретимся и поговорим?

— О чем?

— Не валяйте дурака, Игорь. Вы же прекрасно знаете, что мне от вас нужно.

— А кто вам сказал, что я могу предоставить вам это?! — Срываясь на крик, ответил Велесов. — Я всего лишь инженер и то, что я познакомился с тем человеком, чистая случайность…

— Не надо кричать, — холодным тоном прервала его дама. — Если вы будете и дальше упорствовать, к завтрашнему утру будет выкрашен весь подъезд и, можете мне поверить, никто нам в этом не помешает. А еще мы оклеим листовками вход, чтобы все знали, из-за кого они вынуждены так страдать. Потом …Ну, не знаю… Запеним двери вашей машины, входную дверь в тамбур и придумаем что-нибудь еще. Поверьте, для меня есть мало дверей, которые я не способна открыть.

— Знаете, — прибегая к последнему средству, стал краснеть инженер, — это уже угрозы. Я вынужден обратиться в милицию…

— Хорошо, — ничуть не смутившись, ответила Ольга, — пусть будет так. Через пятнадцать минут я приду к вам с участковым. Этого хватит,? Если его вам не достаточно, меня будет сопровождать начальник районного управления?

— Попробуйте найти хотя бы участкового, о, всесильная госпожа! — Съязвил Велесов, который был лично знаком с капитаном Сивко. Как-то после кражи у соседей сверху, участковый отрабатывал квартиры, ну и …посидели, поговорили.

— Нет проблем, — ответила Ольга, и смартфон дал отбой.

Велесов еще пару секунд постоял возле холодильника, после чего стащил с себя порвавшиеся брюки, смотал их и отнес в мусорное ведро. Сорочку бросил в стирку, натянул шорты и пошел ставить на плиту чайник.

В этот момент в его дверь позвонили. Из тамбура доносились голоса. Игорь ясно различал слова. Это соседи кому-то жаловались на утреннее хулиганство с краской и указывали на то, что коврик соседа, то есть его коврик, тоже пострадал. Лицемеры чертовы! «Сосед? Игорь? Был дома, — давила на связки услужливая тетя Таня, — я слышала, как он пришел. Наверное, в ванной, сейчас выйдет…»

И опять стали звонить, долго, настойчиво. Пришлось по пути к двери смочить руку и провести несколько раз по волосам.

В тамбуре было многолюдно. Пестрили халатами тетя Таня с дочками, маячил на пороге Валик — муж тети Тани, деловито черкал что-то на листке капитан Сивко. На лестничной клетке, видимые через декоративное стекло двери, тихо говорили еще какие-то люди.

— Здравствуйте, Игорь Сергеевич, — кивнул Велесову участковый. — Я гляжу, вас из ванной выдернули?

— Типа того, — соврал инженер, — а в чем дело?

— Хулиганы, — как-то отстраненно произнес капитан, — я зайду к вашим соседям, опрошу их, а с вами поговорит следователь. Нас тут много сегодня работает.

— По простому хулиганству? — Удивился Велесов.

— Если бы, — вздохнул капитан и добавил двусмысленно, — тут еще и другие дела. Теперь отрабатываем весь двор. Ольга Михал-лна, — вполоборота к двери позвал он, — зайдите, пожалуйста, опросите гражданина…

В тамбур вошла та самая Ольга, бывшая попутчица из поезда. В темно-синем, деловом костюме, кожаная папка в руках, макияж, парфум! Она сейчас никак не выглядела измученной и полусумасшедшей девушкой. Велесову ничего не оставалось, как ступить в сторону и пропустить даму в квартиру.

Едва захлопнулась дверь, гостья осмотрелась и, не дожидаясь приглашения, пошла на кухню. Проходя мимо плиты, она по-хозяйски выключила вскипевший чайник, после чего, тоже не особо церемонясь, села за стол и положила перед собой папку.

— Надеюсь, я не оторвала вас от каких-то важных дел? — Мило улыбнувшись, произнесла она.

— Я собирался поужинать, — насупившись, ответил Велесов.

— Надо же, — вскинула модно очерченные брови девушка, — это даже интересно. Скажите, а это правда, что одинокие мужчины едят только яичницу или пельмени?

Игорь прошел на кухню и стал у плиты, опершись спиной о стену.

— Чтобы проверить это, — сдержанно ответил он, — вам надо какое-то время пожить с одиноким мужчиной.

— Хм, — устало улыбнулась гостья, — но если я буду с ним жить, он же перестанет быть одиноким?

— Возможно, — устало вздохнул Велесов, — но это ненадолго. Скоро он снова вернется в свое первоначальное состояние холостяка.

— Почему?

— Потому что мужчины не очень любят женщин, которые способны их полностью контролировать. А вы, судя по всему, не способны контролировать человека разве что во сне.

— Ошибаетесь, — горько заметила Ольга, — сны, как раз моя специализация и, если понадобится, даже это для меня не проблема.

— Скажите пожа-а-алуйста…, — саркастически протянул Велесов, но гостья не дала ему закончить.

— Да, это на самом деле интересно, но я здесь, собственно, не затем, чтобы произвести на вас впечатление…

— А для чего? — наигранно удивился Игорь. — К чему вся эта «иллюминация»? Или вы пришли только для того, чтобы взять интервью у одинокого мужчины, касательно присутствия в его рационе яичницы и пельменей?

— Разумеется, нет, — снова улыбнулась Ольга, — мои задачи ничуть не изменились. Мне по-прежнему надо попасть к Николаю Анисимовичу и поговорить с ним.

— А в чем проблема? — Удивился инженер. — Вам стоит только приказать! В Заславле полно участковых. Одно ваше слово и дядю Колю приведут прямо к вам в кабинет, в наручниках.

— Наручники — это грубо, — горько заметила девушка, оборачиваясь к Игорю, — жесткие милицейские дела. Людям известна масса иных способов вынудить человека самого искать с тобой встречи. И, заметьте, не только с помощью краски или расплющивания плоскогубцами штуцеров на колесах вашей автомашины.

— Тем более не понимаю, — развел руками Велесов, — зачем я вам нужен?

— Дело не в вас, — призналась Ольга, — скорее в том человеке из Заславля. — Знаете, кого-то можно запугать или подкупить; заставить сотрудничать хитростью или шантажом; уломать с помощью лести, посулов, сломать, наконец, и тогда он сделает то, что тебе нужно. Только все это работает с простыми людьми, назовем их «люди без особого значения». С другими же людьми, а они-то, как вы уже, наверное, поняли, для меня особенно интересны, так вот с другими не то сотрудничать, с ними даже о встрече практически невозможно договориться.

— С такими, как Николай Анисимович? — Догадался Игорь.

— Да, с такими, как он.

— Неправда, — тут же заметил хозяин квартиры. — И я — ярчайший пример того, что с ними не так уж и сложно найти контакт. Смотрите сами, перед вами не экстрасенс, ни родич дяди Коли, ни его знакомый, ни сосед. Я попал к нему совершенно случайно, привез лечиться маму…

— Случайно? — Засомневалась Ольга и двусмысленно добавила: — Случайно или нет, но ведь дядя Коля принял вашу мать?

— Принял, — согласился Игорь. — Но он много кого так принимает…

— И много кого не принимает, — тут же заметила гостья. — Игорь, а вы не задумывались над тем, что такие, непростые люди крайне избирательны в близких контактах? Я не беру в расчет шарлатанов, там все понятно. Их задача быстро определить подосланных, отфильтровать их, а у тех, кто им интересен — нащупать слабые места и выдоить максимум энергии или денег. Почему же так избирательны такие непростые люди, как этот дядя Коля? Поверьте, это интересно не только мне, многим. Ведь они прекрасно могут обходиться вообще без всяких контактов, жить отшельниками. Умеют, если надо, затаиться и никак не проявлять себя в социуме хоть десять, хоть двадцать лет. Запросто могут и не лечить, не подсказывать людям в их судьбе правильные пути-дорожки. Как выдумаете, почему он выбрал именно вас, а не, скажем, меня? Я ведь тоже к нему «стучусь».

— Никого он не выбирал, говорю же вам! — Вспылил Велесов. — С чего вы это взяли?

— С чего? — Двинула в центр стола свою папку Ольга. — Думаю, для того, чтобы вы поняли, наконец, что на пути этих людей не бывает случайностей. Давайте я расскажу вам маленькую историю:

Жила-была одна девушка, а у нее бабушка, которая, так же, как этот дядя Коля лечила людей, и …не только лечила. Как-то бабушка сказала, что большой дар дается только единицам, например, Христу. Все, кто лечит как она, смогли лишь развить в себе данные нам всем Небесами способности, используя накопленные ведающими людьми знания. Бабушка умерла, но все же успела передать внучке то, что знала.

Девушка была современная, и забыла часть этого «приданного» к тому времени, когда вдруг оказалось, что и она может лечить и, самое главное, «и не только лечить».

Мединститут. Специальные курсы. Этого оказалось, мало. Ей предложили сотрудничать с серьезной организацией, что называется — работать на государство.

Специальная кафедра в Польше, высокая квалификация и серьезное повышение в той же организации. Большая работа, ответственность — серьезные «экзамены» и… После одного из них, бывшего сравнительно недавно, эту девушку так …вымотало, что она никак не могла привести себя в порядок. По сути, она едва не стала профнепригодной.

Уточню, что этот «экзамен-схватку» она все же кое-как сдала. Лицо, которое она защищала, осталось невредимым, но после возникли осложнения. Соперник на энергетическом уровне сделал так, что каналы перестали давать девушке энергию, и она чуть не съехала с катушек.

Дали отпуск и послали в Оршу к одному известному знахарю, плотно сотрудничающему с госфирмой. Что называется — правиться. Тот только причмокивал, «пломбируя» поля и говоря, что чудом она, несчастная, уцелела. Рассказал ей и то, о чем девушка и без него знала — много, говорит, есть сильных, настоящих колдунов. С ними бороться на ее уровне нельзя, это самоубийство. Если же снова она снова так подставится, то…. Не зная силы нападающего, закрывать охраняемого, брать на себя такой мощный удар нельзя!

Знахарь подлечил девушку, меня, — уточнила Ольга, — и на прощание сказал, что надо искать настоящего Учителя. Не того, кто учит, а того, у кого есть чему учиться. Понимаете разницу? Только глядя за работой настоящего сильного колдуна можно узнать, как бороться на его уровне.

Ни имен, ни фамилий Знахарь, разумеется, не назвал, только заверил, что раз мы с ним правильно сложили вопрос — то скоро придет на него и ответ. «Жди знака, — сказал он, — а не увидишь его в ближайшие дни, считай, что свое отслужила. Выходи спокойно замуж, рожай детей и забудь эту половину своей жизни».

Выбралась я от него на улицу, слабая — ветром шатает. Собиралась-то ехать правиться к нему недели на две, целый чемодан одежды набрала, а управились за пару дней.

Ночь вокруг, захотелось домой. Купила билет, четыре часа проторчала на вокзале. Поезд, а в нем вы и рассказ о дяде Коле. Почему это не тот самый знак? Я восприняла эту встречу так. Попыталась завязать с вами знакомство…

— Очень своеобразно попытались, — вспоминая тот день, недовольно поморщился Велесов.

— Как уж в тот момент могла, — призналась Ольга. — Вернулась на работу. Там уже все знали. Знахарь через интернет начальству доложил. Он у нас современный дядя и это часть его обязанностей — докладывать о нас.

В нашей организации кадрами не разбрасываются, поэтому меня не торопились списать. Просто не давали особых нагрузок, а раз пошли знаки, вы дали информацию, то мне сразу и всучили в разработку вопрос поиска этого заславского деда.

Открою вам, Игорь, тайну — все подобные персонажи давно уже у нас на учете, все! Но этого дядю Колю мы не знали. Прощупали по своим каналам. Николай Анисимович оказался очень серьезным колдуном, настоящим, потому он и умеет прятаться.

Только очень прошу вас, не бойтесь меня, не закрывайтесь психологически. Никто не хочет вербовать Николая Анисимовича или подгребать под себя. Вы должны просто понять, что оставить без внимания такого мощного ведуна государство не может. Так получилось, что еще вы его нечаянно засветили. Теперь этого дядю не оставят в покое в любом случае. По какой-то причине произошел сбой, его информационная защита подала голос, и я услышала его через вас, в поезде.

У меня тут собрана кое-какая информация, — Ольга положила руку на папку, но не стала ее открывать. — Я много раз пыталась попасть к нему на прием. Это не ошибка была в поезде, для меня это четкий знак!

Николай Анисимович очень мощно закрыт. Его охраняют и физически, и энергетически, причем порой люди даже не знают о том, что они это делают. Но, тут он не оригинален. Эти люди, как я уже говорила, умеют играть в прятки профессионально.

Можете себе представить его мощь: один такой персонаж способен справиться с работой всех моих коллег в ведомстве, но, как я уже говорила, их крайне трудно заставить сотрудничать. Физически их подчинить? Безсмысленно. Они чувствуют опасность за день-два до события и просто пропадают.

На Кубе в 70-е годы пытались взять в заложники членов семьи одного такого дяденьки, так он, начихав на опасность, грозящую родственникам, сразу же куда-то пропал. Стали клеить листовки на его родине, грозить расстрелом родных. Через пару дней он объявился сам! Ночью, безпрепятственно прошел к Фиделю через всю охрану и сказал: «теперь ты сам видишь, каманданте, чего стоят твои угрозы и твои солдаты. Да, ты все еще можешь расстрелять мою семью, но только завтра. Я же могу с тобой делать все что захочу уже сейчас. Отпусти меня и мою семью…»

— Я ничего не слышал об этом, — задумчиво заметил Велесов.

Ольга рассмеялась:

— Еще бы. Откуда вам о таком слышать? Но лучше считайте все это выдумкой.

Вы, наверное, задаетесь вопросом, почему это я не боюсь рассказывать вам подобное? Не питайте особых иллюзий, в моих силах, если это понадобится, начисто заблокировать вашу память, даже несмотря на то, что я сейчас не в оптимальной форме. …И все же странно, что дядя Коля выбрал именно вас. Но ведь зачем-то выбрал?

Однако, к делу. Мы, в нашем отделе, сейчас работаем над… одной угрозой. На кону здоровье или даже жизнь очень важного для нашей страны человека. Мы понимаем, что наших сил в подготовке встречи этого человека с другим важным персонажем — недостаточно. Напрямую я не могу ничего спросить у Николая Анисимовича, вот и получается, что у нас есть только одна возможность выйти на него — через вас. Почему вы упрямитесь?

Велесов подошел к окну и стал так, чтобы в его темном проеме, как в зеркале, можно было следить за отражением гостьи.

— Я понимаю, — медленно начал он. — Ваш рассказ о возможности воздействовать на человека с целью заставить его работать на вас, это еще и намек? Да-да, я совсем не глупый человек и, думаю, имею представление о том, о чем вы только что намекнули.

Понимаю я и то, что вы вполне могли бы сразу же надавить на мою психику так, что мне мир показался бы с овчинку. Осознаю ли я в полной мере то, что мне от вас с вашей организацией не отвертеться? Наверное, осознаю. Знаю ли, что лучше не бегать от вас? Знаю. Но вот почему дядя Коля выбрал меня? Это и для меня вопрос. Честно. А выбрал? В этом можно быть уверенным?

Должен вам сказать, что …даже теперь, когда все ваши карты открыты, я все равно не поведу вас к нему. И какую бы я не почувствовал угрозу, вам это не поможет. Сейчас объясню почему.

На любое посещение Николая Анисимовича у меня всегда был знак, и меня он об этом много раз предупреждал: «Без знака — не появляться». Вспомните, ведь вы же тоже почувствовали для себя знак в поезде?

— То есть, — тихо произнесла Ольга, глядя ему в спину, как через прорезь прицела, — вы повели бы меня, если бы …дядя Коля дал вам об этом знак?

— Не он, — не стал врать Велесов, — ситуация. Это и произошло, но как-то очень странно.

— Странно? — Не поняла Ольга.

— В тот момент, когда от него был знак, — осторожно, вполоборота тихо ответил Игорь, — о встрече просили и вы, и наш с вами попутчик Валера Левков.

— Вот как? — Удивилась гостья. — А ему зачем?

— У него онкология, — тяжело выдохнул Игорь, — думает, что Николай Анисимович — это его последний шанс…

В этот момент Велесов дернулся и, отскочив назад, чуть не снес кухонный стол, за которым сидела Ольга. В окно, прямо напротив его лица, ударилась, пугая его, и пропадая из виду в темноте, какая-то птица.

Чудом не свалилось на пол все, что лежало поверх скатерти. Смартфон Игоря замер у самого края. Он взял его, собираясь переложить от греха подальше на шкафчик у плиты, но аппарат тут же загудел виброзвонком, а на экране высветилось «Валера. Ехал из Смолен».

Ольга посмотрела в окно:

— Это и есть знак? — Спросила она.

Игорь кивнул и показал на экран телефона.

— Опять выбор среди двоих? — Странно улыбнулась Ольга. — Ответьте ему и, …зовите сюда, в гости. Тут вместе и разберемся…

Левков с удовольствием принял приглашение. Он, судя по всему, рассказал дома о своей беде, и сейчас попросту сбежал от родных. Приехал на такси через полчаса и, несмотря на поздний час, с большим пакетом еды и выпивки. Заметив в прихожей женскую обувь, приговоренный врачами к смерти вдруг засуетился:

— Ты что не один? Что ж ты не сказал? Если б я знал…

Он открыл дверь на кухню и, встретившись взглядом с Ольгой, тут же узнал ее.

— Наверное, я точно не вовремя, — вертя головой, и пытаясь посмотреть в лицо хозяина квартиры, намеревался дать задний ход биохимик.

— Еще как вовремя, — мило улыбнулась в ответ Ольга, которая, судя по всему, подобного рода улыбки использовала по каждому мало-мальски затратному для своих нервных клеток поводу. — А мы как раз говорили о вас.

— Обо мне, — передавая пакет с едой хозяину квартиры, удивился Левков. — С чего вдруг? Или ты, Игорь, все рассказал ей о моей проблеме?

Вместо хозяина ответила гостья:

— О вашей проблеме говорит черная дыра в районе пупка. Она уже растягивается вверх, скоро пойдут метастазы.

— Какхи-ие метастазы? — Зашипев, протянул Левков. — О чем вы, леди? Что вы тут пили, …или курили? Не, ребята, я, наверное, в другой раз зайду…

— Стойте! — схватила его за руку Ольга и, притянув к себе, вторую руку положила на впадину под его кадыком. — Я должна это сделать: …уже два раза вы чуть не погибли от воды; женаты не на той женщине, которую всю жизнь любите. Ваша любимая, как и вы, сейчас серьезно больна. Что еще? Отыскивая хоть какие-то плюсы от случившегося с вами, даже тихо радуетесь, поскольку, как вам кажется, таким образом судьба все же соединит вас там, в загробном мире. Не тешьте напрасных надежд, нет ничего хуже этого. Во-первых, вы понятия не имеете о том, что такое судьба и загробный мир, а во-вторых, в отличие от вас она выгребется из грозящей ей ямы и пересмотрит свои жизненные приоритеты. Ваша любимая, пройдя это, постарается забыть вас, и станет жить только чувством благодарности к своей семье за хлопоты в трудное время. Вы же умрете в апреле будущего года, где-то между…

— Хватит! — Отбросил ее руку Левков. — Старые фокусы. Это же… просто хорошее образование по психологии. Не думайте, что это так легко пройдет. Да, мадмуазель, — как-то уж очень театрально выкрикнул Валера, — и мы, сирые, тоже не лыком шиты, кое-что знаем. «Читать» человека это всего лишь наука, наука и никакой мистики! Вы просто натасканы распознавать привычки человека и прочее по манерам, жестам и прочим знакам. Будущее невозможно проверить, верно? Тогда человека нужно огорошить в настоящем, шокировать! Реагируя на это, он совершает действия, выдает переживания мимикой и тем самым выкладывает вам еще больше своих секретов.

— Понимаю, — сочувствующе вздохнула Ольга, — вам не нравится такое будущее?

— А как оно может нравиться? — Зло возмутился Валера. — Как!? Я и без вас знаю, что уже стою одной ногой в могиле! Бл…! Сбежал из дома, чтобы хоть на вечер отгородиться от всего этого, так нет! На тебе! Чего ты не сказал, что она здесь? — Резко обратился он к Велесову, но едва тот потянул голову в плечи, за него ответила дама:

— Я его попросила. У нас с вами, как оказалось, общие интересы.

— Какие? — Выпучил глаза Левков. — Вы что-то смылите в биохимии?

— Да, — спокойно ответила Ольга, — смыслю, и побольше вашего. Но, погодите разбрызгивать по кухне свои никому не нужные эмоции. Биохимия здесь совершенно не причем. Мой интерес состоит в другом: на данный момент очень важно выяснить, кто из нас с вами больше нужен Игорю Сергеевичу в одном деликатном деле?

— Ха, — продолжая расшатывать свое внутреннее состояние, вскрикнул Левков, — чего уж проще? Я сразу же снимаю свою кандидатуру. Разбирайтесь сами!

Валера повернулся к двери, но Ольга как-то страшно посмотрела ему в спину, и биохимик едва успел выставить перед собой руки, чтобы не разбить физиономию о летящую на него стену. У него попросту отказали ноги!

Очутившись на полу, он перевернулся и, пытаясь понять, что же с ним приключилось, с силой похлопал себя по бедрам:

— Ловко, — не без удивления, сказал он, — только вы, красавица, лучше бы проделали такой же фокус с моей болезнью. Если не можете прогнать ее, то хотя бы сделайте так, чтобы я также не ощущал боли от своего рака, как я не чувствую сейчас своих ног. Что? Слабо? Тогда оставьте свои эффекты для кого-то другого…

Велесов прошел в коридор и, с опаской косясь на гостью, стал помогать товарищу подняться.

Ольга холодно следила за происходящим:

— Ноги снова станут вас слушаться, — негромко сказала она, — но только тогда, когда это будет нужно мне. Игорь, тащите его сюда, к столу, и ради бога отбросьте те черные мысли, которые сейчас малодушно рождаются в вашей голове. Я не знаю их, но отчетливо вижу негативное поле.

— Могли бы…, и …не приходить. — Стараясь как можно аккуратнее усадить пострадавшего от неведомой силы товарища на пол, натужно сопел Велесов. — Ты тяжелый, Валер, — приговаривал он, — надо же — поле ее тяготит. Тоже мне мисс — позитив…