Академия

Это был настоящий средневековый за́мок! Крепостная стена, окружавшая главное здание, была выстроена в форме четырёхугольника, в вершинах которого возвышались высокие сторожевые башни. По всем правилам фортификационного строительства внешние стены опоясывал огромный ров, шириной метров в двадцать, заполненный водой, с кувшинками, лебедями и утками. Через ров был перекинут подъёмный мост, соединяющий ворота с Надворотной башней и дорогу, по которой к замку подъехала машина. Поверх зубчатых верхушек крепостной стены виднелся второй ряд с Дозорной башней и Башней-донжоном. Двор и жилые постройки можно было увидеть только изнутри, но вывод о бурной жизнедеятельности напрашивался ещё на подъезде к замку: из-за стен доносились звуки труб, раздавались какие-то команды, а из ворот выбежала группа парней и девчонок колонной по три человека со старшим во главе и побежала по тропинке вдоль рва.

Валерка вылез из машины, сопровождающий передал ему его сумку и пакет с документами со словами:

— Ну, всё, парень! Удачи тебе! И держись, будет трудно! Это предъявишь Начальнику караула за воротами. Он скажет, куда тебе дальше!

Первое впечатление о кипящей жизни в замке оказалось верным. Пока часовой на воротах рассматривал документы и вызывал Начальника караула, Валерка мельком осмотрел внутренний двор.

Из окна караульного помещения виднелось огромное пространство, на котором располагался впечатляющих размеров спортивный комплекс с какими-то строениями, футбольным полем, баскетбольной площадкой, площадкой с тренажёрами и прочими замысловатыми приспособлениями, о назначении которых юноша даже не догадывался. Поодаль виднелись несколько трёхэтажных корпусов, бывших, по-видимому, местом проживания обучающихся, а совсем вдали — второй ряд крепостных стен, в древности защищавших жизненно важные узлы замка.

Увиденное подняло Валерке настроение. Он любил всякие спортивные мероприятия: соревнования, эстафеты, забеги, но в школе они случались не часто. Их очень редко выводили на местный стадион, пребывавший в запустении от недостатка внимания. А здесь, мало того, что выбор спортивных развлечений был огромен, и ни одна площадка не пустовала, всё это отличалось ещё и педантичной ухоженностью — кто-то явно поддерживал постоянный порядок.

Юноша засмотрелся, когда неожиданно его одёрнул резкий злой окрик:

— Чего рот раззявил? Ты кто такой?

Перед ним стоял высокий рыжеволосый парень в униформе с дубинкой в руках и перекошенным от злобы лицом. Валерка понимал, что, вероятнее всего, этот тип имеет право выяснить, кто он такой, и зачем сюда прибыл, но способ знакомства вызвал у нашего героя желание поставить наглеца на место, и потому ответ не последовал.

— Ты, чего, оглох?! Может, тебе уши вот этим прочистить? — вплотную к Валерке приблизился верзила, многозначительно поиграв дубинкой.

И в этот момент юноша заметил на столе посреди караульного помещения небрежно разбросанные листки бумаги с текстом. Это были его документы, и они явно были прочитаны, следовательно, этот клоун прекрасно знал, с кем он разговаривает, и просто ломал комедию.

Валерка побагровел от злости, руки сами собой сжались в кулаки, но, желая всё-таки избежать драки, парень сдержался и даже постарался вставить вполне корректную реплику:

— Я бы попросил вас повежливее задавать вопросы, тогда, возможно, я на них и отвечу!

— Чего?! Нет, ты слышал?! — обратился рыжий к кому-то в глубине помещения. — Кажется, кто-то здесь решил стать героем! Я тебе, сукин сын, сейчас мозги прочищу вежливо! — и с этими словами он несильно, но крайне неприятно несколько раз постучал дубинкой по голове новичка.

Это переходило все границы. Глухая ярость захлестнула сознание юноши, он отклонился назад, защищаясь от ударов, заряжая правую руку, и резко выбросил её вперёд в надежде пробить обидчику живот.

Однако рыжий нападения ждал и в драке новичком не был. Он быстро сместился влево, одновременно сбивая удар локтем и поднимая правую руку с дубинкой для удара, а, когда соперник провалился и оказался к нему боком, обрушил грозное оружие на затылок жертвы.

Валерка упал лицом вниз, но сознание не потерял. Понимая, что находится в крайне невыгодном положении, он не стал вставать, а бросился в ноги врагу. И снова неудачно. Рыжий успел отставить одну ногу, присел на колено, обхватил соперника руками сверху, подтянул свободную ногу и сделал кувырок назад. В итоге Валерка оказался лежащим на спине с сидящим сверху обидчиком.

— Пободаться решил, сучонок? — прокомментировал происходящее рыжий.

Ситуация вырисовывалась — хуже некуда. Противник был не только сильнее, но, по-видимому, ещё и хорошо обучен, справиться с таким — шансов было мало. Но Валерка не в первый раз оказывался в безнадёжном положении, и, тем не менее, умудрялся находить выход даже из таких переделок. Он тут же вспомнил старое правило: если соперник хорошо натренирован, то, скорее всего, он не ждёт «запрещённых приёмов» и, изо всех сил вцепившись зубами в руку врага, он ударил сложенной ладонью ему в горло.

Расчёт оправдался — противник к такому приёму был не готов. На мгновение потеряв концентрацию, он ослабил хватку, и этого было достаточно, чтобы вырваться из железных объятий. Более того, вскочив на ноги и видя, что соперник находится в неудобном, полусидячем положении, Валерка изо всех сил пнул его ногой в лицо. Рыжий движением головы успел смягчить удар, но, потеряв равновесие, свалился на пол, правда, тут же вскочил в полной готовности к продолжению.

Бойцы стояли друг напротив друга как два бродячих кота, выгнувших спину, прижавших уши, отчаянно воющих и колотящих по земле хвостами — готовые вновь броситься в битву. Ещё двое парней, также находившихся в караулке, видя, что их старший столкнулся с проблемами, с дубинками наперевес направились было к Валерке, но рыжий жестом остановил их, отдав короткую команду:

— Сам!

«Помощники» остановились в ожидании, а старший решил быстро довести начатое дело до конца. Он сделал ложный выпад в голову противника, а сам, повернувшись вокруг себя, сблизился и нанёс удар дубинкой в область колена. Нога подогнулась, и новичок потерял равновесие, а рыжий в этот момент ударил тем же оружием по голове. Парень упал, но неприятель не стал его добивать, а сделал шаг назад, позволяя сопернику встать.

Валерка поднялся, пошатываясь. В ушах звенело, в глазах всё расплывалось, но сдаваться он не собирался. Подождав, пока сфокусируется образ врага, он вложил все силы в размашистый свинг!.. Но, мимо! Рыжий уклонился, пропуская противника мимо себя, и тут же ударил дубинкой по спине. Юноша вновь упал, и вновь его враг не стал добивать свою жертву.

На этот раз Валерка смог подняться не сразу. Удар по позвоночнику жуткой болезненной волной передался по рукам и ногам, на мгновение вызвав паралич. А соперник, решив, что бой на этом закончен, подошёл поближе, ткнул строптивого новичка дубинкой в грудь и спросил:

— Ну, что, хватит, или добавить? Я тебя сейчас по полу размажу, если не успокоишься!

Слова дошли до сознания с трудом. Но уловив их суть, Валерка через боль встал на одно колено, показал своему обидчику средний палец, и тут же, пользуясь его неосмотрительностью, нанёс удар ногой в колено, а потом бросился на врага, повалив его на пол и пытаясь добраться зубами до горла.

Однако рыжий встал на борцовский мост и перевернул отчаянно сопротивляющегося новичка на лопатки. Затем, желая покончить с затянувшейся разборкой, нанёс резкий и сильный удар локтем в челюсть, на этот раз, вырубив жертву наглухо.

Валерка очнулся от сильной боли. Всё тело ломило. В ушах звенело. Голова раскалывалась. Первой мыслью пришедшего в себя подростка было: «Я жив, или я уже мёртв?». Второй — обнадёживающее: «Если уж так больно, значит, пока ещё жив!». И осознав этот утешительный факт, он вновь отключился.

Снова пришёл в сознание молодой человек от лязганья дверного замка. Боль ослабла, дав возможность юноше осмотреться. Серые бетонные стены с маленьким зарешёченным окошком под потолком, такой же бетонный пол, деревянные нары и дверь из толстой стальной арматуры — такая картина предстала его взору. Прямо напротив сидел незнакомый мужчина, судя по всему, только что вошедший в камеру.

— Нападение на Начальника караула — серьёзнейшее преступление! — начал он говорить, видя, что Валерка пришёл в себя. — Как правило, за такой проступок следует отчисление из Академии, однако мы не можем поступить с тобой также, поскольку стать кадетом ты не успел! Тебя пока что неоткуда отчислять. Так что же нам с тобой делать?

Вопрос был риторическим, потому ответ не последовал. И мужчина продолжил:

— У нас есть два варианта. В одном случае, мы можем дать тебе попробовать всё-таки попасть к нам, несмотря на совершённое преступление. Но, прежде чем ты сможешь это сделать, ты проведёшь месяц в карцере на хлебе, воде и наборе витаминов. Это то самое место, где ты сейчас и находишься. Во втором — мы отправим тебя назад, в твою деревню, и пусть дальше решают Смотритель и другие Жрецы твоего сектора. Ты ведь, насколько мне известно, не особенно-то сюда и рвался? Вот и продолжишь жить припеваючи в своём болоте! На размышления у тебя сутки. Это время даётся для того, чтобы ты смог оценить всю прелесть отдыха здесь, на тот случай, если всё же рискнёшь попробовать поучиться. И учти: в среднем каждый кадет за время учёбы проводит в карцере от двух до трёх месяцев. Правда, редко кто начинает прямо с него! А теперь до завтра!

И Валерка остался один. Было тоскливо. Он хорошо понимал, что ни о какой «жизни припеваючи в своём болоте» речь не шла, прекрасно помня об альтернативе, рассказанной Смотрителем. К тому же, семья в этом случае лишится денег, ещё не начав их получать, вот и выходило, что, хочешь — не хочешь, а нужно терпеть и пытаться остаться здесь. Однако было ещё кое-что, подстёгивающее желание юноши попасть в Академию. Дело в том, что Валерка весьма болезненно переносил поражения. Он не привык проигрывать, и чаще всего в сложных жизненных ситуациях до сих пор находил способ выходить из затруднений победителем. Иногда не напрямую, зачастую длинными окольными путями, и, тем не менее, итог, как правило, был победным. А сейчас отказ от учёбы означал бы провал без возможности что-либо исправить, и это подростка не устраивало. Он недолго размышлял с выбором, и почти все оставшиеся сутки провёл в моральной подготовке к предстоящему месяцу в камере.

Испытание и вправду было непростым. Тёмные мрачные однотонные стены с низким потолком давили, создавали нехватку пространства. Отсутствие нормальной еды Валерку пока не беспокоило, но он понимал: одно дело провести впроголодь сутки, совсем другое — месяц. И в довершении ко всему — одиночество! Это, пожалуй, было самым трудным. Не иметь возможности перекинуться с кем-либо парой словечек, да, хоть поругаться, в конце концов, — от этого можно было сойти с ума. Не за месяц, конечно, но и этого срока было достаточно, чтобы взвыть от тоски. И всё же, несмотря на серьёзность возникшего на пути к учёбе препятствия, юноша готовился преодолеть и этот барьер.

Ровно через сутки железная дверь отворилась, и тот же мужчина сходу задал вопрос:

— Ну, что, молодой человек? Едем домой?

— Нет, ваша милость! — не раздумывая ответил Валерка. — Я хочу попробовать попасть в Академию и готов провести месяц в карцере!

— Так, так! — прокомментировал услышанное вошедший, присел на нары и уставился на собеседника. — Не называй меня «ваша милость»! К преподавателям, воспитателям и кураторам у нас обращаются по-другому!

Он посидел некоторое время молча, внимательно рассматривая арестованного. Затем, желая убедиться в твёрдости принятого решения, спросил:

— Уверен? Хорошо всё обдумал?

— Да, ваша,… э-э-э,..

— Ну, что ж! В таком случае, поздравляю! — собеседник встал и, широко улыбаясь, неожиданно протянул Валерке руку. — Ты принят в Академию! Твоя драка с Начальником караула, наш прошлый разговор и сутки в карцере — это была проверка! И ты прошёл её именно так, как мы и предполагали.

— То есть,… вы хотите сказать,… а как же? — запинаясь, залепетал ошарашенный подросток. — А карцер? Мне ведь ещё месяц…

— Его не будет. Это всё тоже часть проверки.

— А как же драка? Ведь Начальник караула… То есть, за это не наказывают?

— Нет-нет, тут всё правильно! Сопротивление караульным, а тем более, драка с любым из них — преступление, и за это отчисляют. Но в твоём случае Начкар имел задание спровоцировать тебя. Организовал драку именно он, несмотря на то, что начал её ты, так что этот раз не в счёт. Он действовал по нашему приказу, поэтому обиды на него не держи — у него не было возможности отказаться. И нужно сказать, ты сумел доставить ему проблем!

— Да, уж! — недовольно скривил рот Валерка, вспоминая результат стычки и своё состояние после неё.

— Напрасно морщишься! Победить его — шансов изначально не было, он один из лучших бойцов Академии. А ты даже губу разбить ему умудрился! Неплохо для новичка! Ну, да, ладно! Вставай, пошли на выход. Нужно показать тебе твоё жильё, познакомить с соседями, рассказать о распорядке дня и правилах. Я твой воспитатель, зовут меня Джек де Сантаре́н, обращаться ко мне нужно, либо мистер Джек, либо, ваша учёность!

И закрутились монотонным колесом учебные будни! Поначалу предметы были те же, что и в сельской школе. Только программа во много раз сложнее, объёмы больше, примеры и задачи труднее. Первое время Валерка едва успевал прояснить все непонятые в ходе объяснений моменты, как подходило время ужина и сна. Домашних заданий, как таковых, не было, но если во время лекций что-то оказывалось упущенным, то на следующем уроке, когда на основе изученного давался дальнейший материал, новые данные оказывались «дремучим лесом», вызывая и увеличивая отставание в учёбе. Поэтому приходилось ещё и ещё раз возвращаться к пройденным этапам, чтобы не осталось ни одного «белого пятна», чтобы полностью исключить возможность застревания летящего вперёд с немыслимой скоростью экспресса знаний.

С кадетами преподаватели не церемонились. Каждые две недели по каждому предмету выполнялись контрольные задания. Не сдал — вылетел, второго шанса не давалось, поэтому поток, на который попал Валерка, начальной численностью в пару сотен человек, через полгода имел чуть более ста. И тут юноша с удивлением узнал, что отчисленных не отправили к чёрту на кулички — они все разъехались по домам.

— Да, с первого курса ещё можно попасть домой, — прояснил ситуацию воспитатель. — Особых знаний вы пока не получили, так что никаких тайн никому рассказать не сможете. Я вижу, как ты стараешься, это очень хорошо! Поэтому, расскажу тебе кое-что. Такой огромный отсев идёт именно с первого курса как раз по этой причине. Избавиться от лентяев, нарушителей дисциплины и просто не способных усвоить материал нужно именно сейчас, пока не началась специальная подготовка. Позже такого отсева уже не будет, но и возможность вернуться домой после отчисления пропадёт. Старайся, малыш. Мне бы не хотелось, чтобы ты покинул наше заведение раньше времени. Мне нравится наблюдать за тобой, думаю, из тебя получится кое-что интересное!

И Валерка, стиснув зубы, продолжил упорно штудировать учебники, конспекты, методички, инструкции и всякие прочие дидактические материалы.

Однако не следует думать, будто учёба была единственным занятием кадетов. Руководство Академии внимательно следило за физической формой учеников, поэтому спортивные тренировки были обязательными. И так же, как и по всем остальным предметам, уроки физкультуры отнюдь не были лёгкими, и скорее напоминали занятия в серьёзных спортивных секциях. Практиковалась регулярная сдача разного рода нормативов, а не сумевших это сделать постигала та же участь, что и отстающих по прочим дисциплинам. Но для Валерки посещение комплекса не было в тягость: в то время как все остальные изнемогали на беговых дорожках, турниках и перекладинах, юноша сравнительно легко выполнял задания и наслаждался дополнительными упражнениями.

Какой-то специализации у новичков не было — первое время они просто бегали, плавали, прыгали на скакалке, подтягивались, отжимались и пытались что-то сделать с гантелями, гирями и штангами, хотя мало у кого получалось что-нибудь сто́ящее. Чуть позже добавились игровые виды спорта, и тут Валерка самонадеянно заявил, что умеет хорошо играть в настольный теннис. Каково же было его удивление, когда в игре с не самым сильным соперником, он проиграл со счётом 11:0, не заработав ни одного очка и не сумев взять ни одной подачи противника. Мало того — виновником поражения всухую оказалась девушка, и это было обидно вдвойне! Поначалу неприятное событие повергло его в настоящий шок, но, понаблюдав за игрой мастеров, он понял, в чём дело. До́ма Валерка много играл в теннис — стоя́щий во дворе стол, и кое-где даже с сеткой, не был редкостью в его посёлке, но, посмотрев на игру в Академии, он пришёл к выводу, что домашнее чемпионство — детский сад в сравнении с высшей школой. И дело было не в качестве спортинвентаря — мастерство, с которым игроки обращались с еле заметным белым шариком, захватывало дух. Игроки будто порхали перед столом, скорость передвижения была фантастической, никаких вытягиваний за мячом — ноги строго под собой, удары по шарику невероятной силы и из немыслимых положений, но, что особенно поразило — это подачи. Шар закручивался с таким искусством, что было невозможно предугадать, по какой траектории он полетит, в каком месте коснётся стола и под каким углом нужно держать ракетку, чтобы отразить удар, и, тем не менее, соперники умудрялись разгадать замысел и перевести игру на сторону противника.

Валерка как заворожённый наблюдал за игрой, когда представилась такая возможность, и в этот момент кто-то похлопал его по плечу.

— Пойдём, сыграем?

Перед ним стояла та самая девушка, совсем недавно не оставившая ему ни единого шанса. Валерка поднял голову и не сумел сразу отвести взор. Во время игры, в пылу борьбы, раздосадованный её неудачным ходом, он не замечал вокруг себя никого и ничего, но сейчас разглядел, что перед ним стоит настоящая красавица! Высокая, с длинными стройными ногами в короткой теннисной юбке, узкой талией и в меру широкими плечами, с большими зелёными глазами и идеальной формы носиком и ртом, — она смотрела на него слегка просительно, будто заискивала. И, понимая, что нужно немедленно согласиться, но всё ещё не в силах оторвать от неё взгляд, Валерка решил сказать хоть что-нибудь в ответ, однако вырвалось лишь остроумное:

— Что?

— Ну, давай! Чего просто так сидеть? Вон там стол свободный, пойдём!

Юноша покорно встал и направился вслед за девушкой.

— Тебя как зовут? — спросила она по пути.

— Валера, — еле слышно пробормотал паренёк, неспешно труся сзади и пожирая взглядом соблазнительный ракурс.

— А меня Лана! Ты откуда?

— С Западного моря.

— Серьёзно?! — резко повернулась она лицом к ведомому, как на аркане, юноше так, что тот сходу влетел в неё, обхватив за талию.

— Ты что? Пусти! — засмеялась девушка, освобождаясь от объятий. Однако руки Валерки жили собственной жизнью и не собирались отпускать добычу. Возникло неловкое секундное замешательство, прежде чем их хозяин сумел вернуть контроль над своим телом и поспешно сделал шаг назад.

— Ой, прости! — быстро покраснев, виновато попытался оправдаться юноша.

— Ничего! — с улыбкой ответила Лана, как показалось Валерке, тоже слегка покраснев. — Так ты вправду с Западного моря?

— Да, а что?

— Тогда мы с тобой земляки! Я тоже оттуда! Ты прямо у моря живешь?

— Нет. Наш посёлок километрах в двадцати от него будет.

— А я почти на самом берегу. Знаешь, как там красиво?

— Знаю. Бывал там несколько раз. Я рядом с Заливом живу. Мы туда на рыбалку иногда ездим. Но не часто.

— Мой дом от Залива далеко. Мы живём южнее, на Взморье. Слушай, я видела, как ты расстроился в прошлый раз. Давай, мы не будем играть на счёт, я просто покажу тебе кое-что? — неожиданно сменила тему Лана.

— Хорошо! — с лёгкостью согласился Валерка, которому и вправду очень не хотелось очередного разгромного поражения.

И она показала, как правильно держать ракетку, правильно двигаться, способы подкрутки шарика и приём подкрученной подачи. Валерка кивал головой во время объяснений, но, когда попробовал сделать сам, ничего не получилось.

— Стой, стой! Так не выйдет. Извини, это моя вина! Слишком много я на тебя свалила сразу. Давай начнём с азов.

Лана подошла к юноше, встала за ним вплотную, одной рукой взяла его за руку с ракеткой, второй обхватила за пояс и вновь начала показывать правильные действия.

— Ты прости, придётся немножко поруководить тобой таким способом.

Она могла бы не извиняться. Валерка с лёгкостью позволил бы ей прокусить вену на шее, лишь бы находиться в таком положении с ней подольше.

Несколько показов, несколько отработок и повторений, и парень с удивлением обнаружил, что у него и вправду стало кое-что получаться.

— Ну, вот видишь! Давай закрепим то, чему ты научился.

Они поиграли немного друг против друга, но к этому времени подошёл конец занятия, и впервые за восемь месяцев Валерка почувствовал не облегчение от завершённого мозгового штурма, а досаду. Он опустил ракетку и посмотрел на Лану с сожалением, та в ответ улыбнулась и прокомментировала окончание урока:

— Ничего! В следующий раз сыграем ещё! У вас когда распределение по игровым видам?

— Сказали, что через неделю.

— Выбирай теннис, тогда будем часто встречаться!

Так он и сделал. Первое время инструктор занимался новичками лично, и встреч со старшими группами не было. Но, по мере появления кое-каких навыков, их стали сводить с более опытными игроками, и Валерка вновь увиделся с Ланой. Восторг от встречи оказался для юноши неожиданным, но и девушка радовалась не меньше — это было заметно. Играли они в основном между собой — инструктор этому не препятствовал, — и в это время охотно болтали на разные темы, многое узнавая друг о друге. Валерка всё также безнадёжно проигрывал, но теперь это его не беспокоило, а Лана обнаружила, что раз за разом выигрывать становится немного труднее.

Строгий распорядок и невероятная загруженность делали невозможными встречи помимо расписания, поэтому, в оставшееся от тренировок время виделись они только случайно и лишь мельком. Но даже в эти короткие мгновения они успевали перекинуться парой слов, или просто улыбнуться друг другу, чтобы поднять настроение на весь оставшийся день.

А учёба, тем временем, продолжалась. Изучаемый материал становился сложнее, задания — труднее, предметов — больше. Никаких особых дисциплин пока не добавилось, но и обычной уже знакомой программы с лихвой хватало, чтобы лишить любого кадета свободного времени. Однако Валерка втянулся в бешеный ритм, справляться с нагрузкой стало проще, и то же самое можно было сказать и обо всех прочих недавно прибывших новичках — количество отчислений пошло на спад.

Так незаметно пролетел год, когда программа, наконец, подошла к завершению. Впереди была череда экзаменов, успешная сдача которых означала переход на следующий курс. Валерка по уши зарылся в конспекты и учебники — провалиться после самого тяжёлого периода своей жизни было бы обидно вдвойне. Затраченные усилия даром не прошли — сессию он сдал блестяще, без единого замечания, и тут паренёк с удивлением узнал: на каникулы он может съездить домой! Вспомнив, что Лана живёт от него недалеко, у него сразу родился план, сбыться которому было не суждено: девушка была на год старше, а домой отпускали только после первого курса.

— Нравится она тебе? — доброжелательно спросил воспитатель, видя, как расстроился Валерка.

Юноша замялся и, слегка покраснев, опустил глаза, не отвечая на вопрос.

— Нет-нет, тут нечего стыдиться, — заметив его реакцию, продолжил собеседник. — Девушка она хорошая, из вас вышла бы неплохая пара! Ты, наверное, об этом пока не думал, но имей ввиду: тебе в любом случае придётся связать свою судьбу с выпускницей Академии. Жениться на простолюдинке ты не можешь, так же, как и наши девушки не смогут выйти замуж за фермера, рабочего, инженера или даже офицера армии Великого Протектора. Браки у вас возможны только между собой, так почему бы и не с ней, раз уж вы уже понравились друг другу? Разумеется, не сейчас, а только после выпуска, но имей ввиду: все остальные представительницы женского пола для тебя, как и для всех остальных, теперь недоступны!

— Почему? — удивлённо поднял глаза Валерка на воспитателя.

— Ты сейчас не поймёшь. Съезди домой, после отпуска тебе многое станет ясно.

Такой таинственной формулой завершил разговор наставник и отпустил ученика.

На пропускном пункте, где юноша перед отъездом предъявил отпускные документы, он нос к носу столкнулся с рыжим Начальником караула, с неприятного знакомства с которым началась его жизнь в за́мке. Однако на этот раз тот широко улыбнулся и протянул руку для пожатия.

— Хороших каникул тебе! Со следующего года у вас начнётся рукопашка, рад буду поработать с тобой! Ты молодец! Очень здо́рово себя проявил тогда! Не струсил и не психанул! Такое нечасто с новичками бывает! Да и сюрпризов несколько мне преподнёс! Классно было! Хорошего отдыха!

И Валерка вышел за ворота.