Глава 49. Чаепитие

Жилище Деда Пахома было довольно скромным — голые бревенчатые стены, небольшая печь, пара шкафов и сундуков, крытый медвежьей шкурой топчан, посредине комнаты — стол и несколько табуретов .

Из украшений — потемневшая от времени икона в углу, а под ней висела… катана в темных ножнах

Лесник заметил моё удивление

— Это, парень, у меня с Маньжурской войны осталась… Но история долгая, подожди, чаю сделаю. Чай — он спешки и досужих разговоров не любит ...

Пахом повесил винтовку на стену и принялся растапливать печь. Закопченный котелок быстро испустил струи пара. Старик засыпал заварки в керамический чайник, достал из шкафа кружки, кусок рафинада, ржаные сухари и банку клубничного варенья

— Садись, Семён чаювать, не стой как засватанный !

Я присел на один из табуретов, искренне поблагодарив лесника за гостеприимство. Мы отхлебнули крепчайшего черного чая. Пахом грызанул кусок рафинада

— А чего варенья не берешь? Ешь, Сёма… Это дочка моя делала, Настёна. Ох и умница она у меня ...

Старик снизил голос до заговорнического шепота

— Курчатова знаешь ?

— А как не знать то? — пожал плечами я

— Так вот Настя с ним и работала над этим… Бомбой. Оно конечно, раньше никто не знал, дабы англичанка не пронюхала. Ни Настенька, ни сам Курчатов тоже не знали, что они делали… Зять мне говорил, что просто охуел во время испытания… Он то думал что изотопы урана для особых сталей надобны… Ну так вот, Настя то просто обожает клубнику выращивать. Говорит магазинная совсем не то… Ну верно же. Оно как сам рыбку поймаешь, то и уха вкуснее

— Ну да, верно ...

Тут я впал в беспокойство. Как Курчатов, легендарный создатель советского ядерного оружия мог не знать над чем работал ?! Хотя, то что попало в учебники истории, и то что происходило на самом деле — не всегда одно и тоже. Особенно в нашей стране ..

Тем не менее варенье и правда было превосходным… Допив чай, лесник затянулся самокруткой и вновь принялся за свои упоительные истории

— Так вот, Семён… Тогда я служил в Пятдесят Шестом Пехотном, из корпуса Самсонова. Под Мукденом мы стояли в обороне… Ну не сказать что в войну сильно геройствовал… так, больше лопатой в траншеях орудовал. Но уже перед самой Пасхой перебросили наш батальон на самую передовую… А там ужас кромешный. Снаряды с неба прям дождем сыпятся, эти макаки косорылые прут и прут… Люди, скажу тебе они страшные — хоть сам то плюгавый, кажется соплей раздавишь, а как попрут в атаку, да заорут свой "Банзай!" — ни пулеметы, ни шрапнель их не остановит. Да ещё танки свои подогнали ...

Безумные фантазии Пахома меня начали выводить из душевного равновесия

— Подожди дед, какие танки? Их же тогда не было ...

Старик ничуть не смутился

— Дык я тоже думал что не было… Но что с меня, обалдуя деревенского взять. А вот все генералы — и наши и заграничные тоже охуели, как их увидели. Особенно те что с паровыми турбинами… Ну так вот. Накрыло нас артналётом. Как кувалдой по башке ударили — раз, все потухло… А очнулся — башка трещит, перед глазами туман… Ну, кое как приподнялся — а в наших окопах уже полно супостатов. Косоглазые то что то заверещали по своему, меня увидев. Сержант ихний вышел и начал ...

Пахом скривил лицо в жутковатой гримасе, явно пытаясь изобразить японца

— "Люски, плен каласо! Блось винтовка !". Ага, как бы не так! Схватил я трехлинейку и со штыком бросился на того сержанта. Тот за саблю. Ловкий черт, не смог я его проткнуть. А потом чую — слабость такая, земля из под ног уходит… Очнулся уже в госпитале. Оказалось что осколками посекло, много крови потерял, а тогда не заметил .

Ну, война то к тому времени кончилась, и тот самый сержант Торикава меня в госпитале навестил. Притащил бутылку самогону ихнего рисового… гадость та ещё. Ну что поделаешь, не обижать же человека — выпили с ним эту бормотуху. Сержант то говорит: "Ты, Пахом, мол настоящий самурай !". А я ему отвечаю — что ты несёшь, нехристь! Никакой я не самурай, а князей Мещерских крепостной !

Ну так, вот он свою саблю мне и подарил ...

Пахом ринулся к шкафу, достал небольшую шкатулку и показал свой Солдатский Георгиевский Крест

Я с трепетом прикоснулся к реликвии. Конечно же, старый солдат и не думал мне врать. Просто вследствие ранения, да и по старости лет уже не особо отличает реальность от фантазий ...