Глава 4. Что же не так?

Кто мы такие?

Кто есть другие?

Гиперион ложился на орбиту Танталии. Небольшой мирок из, казалось было, бесконечного числа островов, разных цветов и форм. На более высоких орбитах кружили искусственные спутники, но все вокруг хранило тишину и относительный покой. Относительный, потому что хоть все и было в движении, но все эти движения были естественными. Движения не вносили беспорядка в царящий покой, и потому мир казался спящим. Радиоэфир безмолвствовал, и тишина нарушалась лишь белым шумом, да звуками, издаваемыми магнитным полем Танталии. Экипаж Гипериона нашел спутники, которые были отправлены к Танталии и, забрав их на борт, собрал данные, которые спутники собрали во время своей миссии. Когда носители информации были извлечены, начался мучительно тягучий процесс декодирования информации. Спутники собрали очень много информации о планете: химический состав, магнитные и гравитационные показатели, детальные снимки поверхности и многое другое. Спуск на поверхность иной планеты откладывался до тех пор, пока не будет сто процентных данных безопасности данного действия. По завершению декодирования, все собрались в кают-компании, чтобы лицезреть данные. Вот тут всех и ожидал шок, которого никто не ожидал, несмотря на все данные, которые на это намекали. Танталия была мертвой планетой, в плане разумной цивилизации. Планета была полна жизни, но вот разумная жизнь давно мертва. От былой разумной цивилизации остались лишь руины городов да спутники. Когда цивилизация сгинула точно, сказать было невозможно, ибо данные были слишком противоречивы. Одни данные указывали на то, что цивилизация исчезла миллионы лет назад, а другие данные, что каких-то пару сотен лет назад. Но самое странное было в том, что останки культуры цивилизации указывали на их примитивность, а вот останки технологий на их совершенность. Цивилизация Танталии предстала перед людьми гадким утенком. Все на Танталии было противоречивым и порой даже парадоксальным!

— Что за чертовщина тут творится?! — пораженный увиденным, произнес Марк Уолберг. — Да тут концы с концами не сходятся.

Было принято решение спуститься на поверхность.

После отправки пакета данных, экипаж принялся готовиться к спуску. Несколько человек были погружены на борт спускаемого модуля вместе с животными, образцами и дронами, а также оборудованием, для взятия образцов и проведения нескольких исследований. Через несколько минут, после окончания погрузки, модуль был телепортирован на поверхность, и исследование было начато. В воздух были запущены дроны, оборудование разложено, а образцы и животные выпущены.

Работа на поверхности затянулась на долгие пятнадцать часов, за которые были взяты образцы, отсканированы сотни квадратных километров местности, а живность нарезвилась вдоволь. По завершению работы, и по возвращению на Гиперион, весь добытый багаж данных и образцов, был передан другим, полным сил, членам экипажа. Первичный анализ занял порядка шести часов, а по завершению началась горячая дискуссия, в ходе которой было выдвинуто несколько гипотез, касательно противоречивости и парадоксальности цивилизации.

Гипотеза 1. Чужие технологии.

Суть этой гипотезы проста: танталийцы обнаружили или в их руки попала каким-то иным образом инопланетная технология, изучая которую были сделаны быстрые скачки в технологическом развитии. Из-за дисбаланса культурного и технологического развития, цивилизация попросту уничтожила сама себя.

Гипотеза 2. Быстрый, но естественный, скачек в развитии.

Эта гипотеза похожа на первую, но с небольшой разницей: технологический прогресс был естественным. То есть, на Танталии могли поменяться принципы, что привело к прогрессу, но из-за того, что прогресс протекал стремительно, а культурное развитие напротив медленно, то так же, как и в первой гипотезе, дисбаланс привел к войне, в ходе которой цивилизация и вымерла.

Гипотеза 3. Война и деградация цивилизации.

Третья гипотеза повествует обратный процесс! То есть, танталийцы были очень развитой цивилизацией, но как и люди погрязли в морали, коррупции, пороках и прочем. В результате чего разразилась война, в ходе которой многие погибли, но отнюдь не все. Остатки цивилизации начали деградировать, что, несомненно, сказалось на их культуре.

Гипотеза 4. Эстетическое возвращение к былой культуре и деградация.

Четвертая гипотеза опирается на третью, но без войны. Цивилизация была высокоразвитой и богата на культурные ценности. В погоне за старинной эстетикой, цивилизация начала все больше и больше к ней стремиться, в результате чего начала деградировать до соответствующего уровня. Процесс деградации зашел слишком далеко и вышел из-под контроля. Прогрессирующая деградация и привела к вымиранию цивилизации.

Гипотеза 5. Вмешательство иной цивилизации.

Возможно даже и то, что на цивилизацию оказала влияние другая цивилизация! Ее решительные действия могли спровоцировать как войну, так и деградацию населения. Возможно и то, что в попытке помочь цивилизации, разница в техническом и культурном развитии спровоцировала войну.

Гипотеза 6. Лень.

Деградация могла быть спровоцирована и банальной ленью. Технологии могли настолько сильно облегчить жизнь, что желание и возможности получать удовольствие перевесили труд и привели к отупению, соответственно и к развивающейся деградации.

Все гипотезы, так или иначе, повторяли одну и туже мысль, но с разными путями развития. Истина лежала перед людьми раскрытой книгой, но была написана на мертвом и уже давно забытом языке.

— Странно… — произнесла Патрисия Фармер.

— Что именно? — спросил Марк Уолберг.

— Вот, взгляните, — произнесла Патрисия, передавая Марку один из рассматриваемых предметов.

Патрисия и Марк работали в лаборатории и осматривали добытые образцы в герметичной камере. Среди всех находок, что были в камере, одна, та, что Патрисия передала Марку, была странного, но в то же время очень знакомого вида. Предмет походил на циркуль или скорее на спаянные ложки. Марк, машинально, сжал этот циркуль и тот отозвался слабым скрипучим скрежетом металла, но после того как Марк расслабил руку, циркуль вернулся в исходное состояние.

— Что ты делаешь? — недовольно произнесла Патрисия.

— Это… Салатные щипцы? — недоуменно произнес Марк. — Хм… По крайней мере очень похоже.

— Да… — удивленно и немного недовольно произнесла Патрисия. — Действительно, очень похоже, но твои действия опрометчивы, а если бы они сломались?

— Извиняюсь, но это было не просто любопытство, но и маленький эксперимент, вот и все.

— В следующий раз воздержись и предупреди.

— Да, еще раз прошу прощения.

Возможно, причина крылась в человеческом разуме, а именно — способность в чем-то видеть знакомые очертания и образы, но как бы то ни было, а во многих добытых артефактах было много знакомого. Некоторые артефакты походили на столовые приборы, другие на орудия труда и охоты, а какие-то походили даже на электронные устройства и приспособления. Единственное чего среди артефактов не было, так это останков, но они долго ждать себя не заставили. Уже на другой, бортовой, день среди руин были найдены останки, которые всем своим видом указывали на то, что это было разумное создание. Останки были облачены в лохмотья и имели на себе металлические, по всей видимости, украшения и технологические приспособления. Останки имели антропоморфный вид: голова, торс, конечности, высокий рост и явные признаки прямохождения. Танталийцы имели скелет и множество, исходя из найденных хорошо сохранившихся мумий, схожих органов и систем: кровеносная, нервная, пищеварительная и другие. Схожесть танталийцев с людьми объяснялась гипотезой, которая была сформулирована еще в двадцатом веке. Суть гипотезы заключалась в том, что вся вселенная состоит из одних и тех же элементов, подчиняется одним и тем же законам и соответственно, согласно теории вероятности, жизнь будет стремиться к некоему идеалу. Человек — это некая компиляция всего, что обладает наибольшей функциональностью и продуктивностью. Исходя из данной гипотезы, логично предположить и то, что иная разумная цивилизация, рано или поздно, придет к подобному биологическому строению. Даже технологии, согласно той же гипотезе, могли быть схожи с человеческими технологиями. Единственное, что смущало — это предметы культуры! После двух корабельных суток исследований, все пришли к выводу, что культура танталийцев также, как и технологии, были схожи с людскими. Несмотря на то, что они отличались внешне, их функционал был идентичен. Однако, все же, с выводами никто не торопился, ибо возникли сомнения по поводу того, что их культура могла быть на ранней стадии, в отличие от их технологий.

— А что, если это и не предметы культуры? — словно бы в пространство задал вопрос Алекс Гейзенберг.

— Не культуры? — не понимая, спросил Марк.

— Да, что если это нечто иное? Ну, скажем… Вод представьте! Мы не покинули Землю. Земля погибла и спустя тысячи лет нас находят другие цивилизации. Что они найдут? Технологии, предметы культуры, а что еще?

Все задумались.

— Всякого рода мусор, всякого рода игрушки и безделушки, не только детские! Как они это воспримут?

— Как часть нашей культуры? — непонимающе и как-то риторически спросила Ванесса Мерц.

— Да, но какой культуры? Высокоразвитой или примитивной? Мое, думаю и ваше тоже, детство прошло в то время, когда люди собирали коллекции всякого барахла! А теперь представьте, что мы наткнулись на такое барахло.

— Звучит интересно, но знаете, что меня беспокоит? — произнес Марк. — То, что это очень напоминает наше — человеческое. Это даже пугает…

— Да… Это странно даже, — произнесла Ванесса. — Биология и технологии еще ладно, но вот культура… Они быть схожим ни как не могут. Да и вообще! Мы сейчас гадаем на кофейной гуще! С тем же успехом мы можем кидать монету и говорить, что вот эта сторона означает одно, а вот эта сторона означает другое! Нам выпал орел — рисунок! И мы принимаем это за знак культуры. Фактов для общей картины мало…

— Есть! — радостно воскликнул Айзек Лемх. — Положительный результат!

Дискуссия прекратилась и все переключились на Айзека.

— Я получил положительный результат по иммунобарьеру! У меня просто куча данных, позволяющих провести эксперимент на людях.

— Слушайте, а у нас реконструктор есть? — спросил вдруг Марк.

— А тебе зачем? — не понимая спросила Ванесса.

— Хочешь по черепу восстановить лицо танталийца?

— Да. Познакомиться не вышло, так хочу узнать, как они хоть выглядели…

***

Гиперион вернулся на Тейю спустя два санда. Экипаж встречали чуть ли не как героев, разве что только без фанфар и оркестра. Несмотря на то, что все знали, что контакта не было, сам факт того, что во вселенной, помимо людей, есть еще цивилизации, очень и очень обнадеживает и дает стимул на поиски. Один из плюсов экспедиции — результаты испытаний иммунобарьера. Второй немало важный плюс — это артефакты танталийской цивилизации, которые подлили масла в огонь, так как по возвращению Гипериона, экипаж узнал последние новости касательно миссии Пандоры. Дело было в том, что во время первой экспедиции в солнечную систему, на Марсе был найден человек, так сказать — последний марсианин. Но не в самом марсианине было дело, а в том, что из-за него была вторая экспедиция, в ходе которой был найден искусственный разлом в коре Марса, в недрах которого располагались останки древнего города, неизвестной цивилизации. Находка настолько сильно поразила всех, что на Марс тут же было отправлено, пусть и на старых ковчегах, но подкрепление. В ходе раскопок, было извлечено несколько десятков различных артефактов, которые вызвали неподдельное удивление. Удивляться пришлось многому, один лишь факт существования марсианского города уже запредельно поражал. Архитектура, предметы быта и предметы местной культуры поразили своей схожестью с человеческими, в первую очередь в функциональном смысле. После возвращения Гипериона, все встало с ног на голову. Две цивилизации, похожих бытом и культурой, на человеческую, вызывали в умах людей диссонанс. На головы людей, словно из рога изобилия, сыпались факты, артефакты, вопросы и загадки, которые не имели объяснения. Человечество словно посудомойка, которая только что перемыла горы посуды после пышного банкета, как вдруг! Оказалось, что в соседнем зале был еще один, куда более пышный банкет и очередная гора грязной посуды требовала помывки.

Человечество вышло на новый уровень. Технологический прогресс опережает возможности. Человек, если попытаться сравнить ценность и значимость открытий, с начала новой эры создал и открыл столько же, сколько за всю историю. Если раньше люди блуждали в дебрях, открывая и создавая все в слепую, методом проб и ошибок, постоянно сомневаясь, постоянно отвергая невозможное, то теперь все иначе. Оторвавшись от всего того, что тянуло прогресс на дно, что висело на шее прогресса мертвым грузом, прогресс стремительной пулей устремился в верх. Если сравнить жизнь с игрой, то время до новой эры — это игровой прогресс до, скажем, двадцатого уровня, из тридцати. Эти двадцать уровней — это уровни, когда ты осваиваешься, собираешь все необходимое, создаешь то, что в будущем будет приносить некие ценности. А вот оставшиеся десять уровней — это как раз тот отрезок процесса, когда ты пожинаешь плоды трудов. Если все было верно сделано, то ценности будут сыпаться, успевай лишь собирать. Но как это иногда бывает, в игре выходит обновление и игра говорит: «Вот! Вот тебе еще десять, а то и все двадцать, дополнительных уровней. Гадай, развивай, действуй». Вот и человек, достигнув финишной прямой, понимает, что финиш улетел далеко в перед. Новое обновление этой игры, добавляющее новые уровни прокачки — это две мертвые цивилизации. Одну человек открыл, а вот другая была под самым носом на протяжении всей истории человека. Сюжетный квест этой игры — это загадка схожести цивилизаций. Как так может быть, чтобы цивилизации были так похожи?! Или все это человеческое воображение? Быть может все не так?! Что если человек нашел инопланетный микроскоп, который просто похож на человеческий молоток? Что же теперь? Считать его молотком и забивать этим микроскопом гвозди? Как бы то ни было, но загадки, как и открытия, сыпались градом и больно били по умам людей.

***

Иммунобарьер — панацея от болезней, прошел все стадии проверок и наконец-то началась стадия прививания. Со дня тестирования иммунобарьера на Танталии, прошло около полутора тойя и самое важное, что за это время произошло — так это создание полигона на планете Сиа, в звездной системе Пив 6. Собственно, где и проходила финальная стадия тестирования иммунобарьера. Точнее — тестирование на добровольцах. На создание полигона оказало много факторов, но, пожалуй, самым главным или ключевым была первая в истории Тейи смерть Себастьяна Горварда в результате несчастного случая. Именно его смерть и с подвигла Бяо, оказав эмоциональное давление, на решение. Полигон был создан по настоянию Бяо и им же были проведены тесты иммунобарьера на людях. Иммунобарьер показал себя блестяще, а карантинное пребывание в течение трех эйншев помогло выявить все недостатки и огрехи, ну и устранить их, само собой. Полигон послужил и для создания, и тестирования искусственного интеллекта (ИИ), создание которого вынудила сильная загруженность.

Полигон оказался очень и очень полезным. Свою пользу полигон продемонстрировал уже в первые дни своей работы. Самый первый и еще сырой, в плане обслуживания, корпус подвергся утечке танталийских бактерий. Все обошлось без жертв, но комплекс пришлось полностью стерилизовать. Плюсом тут было то, что если бы эта утечка произошла на Тейе, то вся колония могла бы быть подвергнута угрозе заражения инопланетными бактериями, а так… Полигон на другой планете — это широкий простор для экспериментальной деятельности с невообразимо низким шансом угрозы для основной колонии.

После прививания иммунобарьера, исследования и раскопки на Танталии упростились, и все же, сил не хватало. Несмотря на все страхи по отношению к искусственному интеллекту (люди боятся, что ИИ их полностью заменит), нужда в нем вставала все острее и острее.

Причины необходимости ИИ:

Причина 1. Условия.

Современные машины, обладающие развитыми системами, допускают массу ошибок, вследствие неучтенных факторов. Факторов, которые обычному глазу почти не заметны. Эти факторы вносят сильные погрешности и порой машина не в состоянии самостоятельно отличить живое от неживого, что делает человеческий разум необходимым для идентификации. Но машины могут работать в экстремальных условиях, а вот человек, без надлежащей защиты, нет.

Причина 2. Вычислительные способности.

Машина способна производить вычисления в разы быстрее любого человека, что делает машину очень важной в процессах исследования! Но машина лишена импровизации и креативности, а программы, со сложными алгоритмами попав в тупиковую, не прописанную в программе, ситуацию, встают мертвым колом, не понимая, что им делать.

Причина 3. Новые возможности.

Человек давно интересуется вопросом, связанным с разумом и интеллектом. Машины с ИИ позволят изучать этот вопрос, а в случае необходимости, даже заглянуть в недра и разобрать, что с человеком сделать проблематично.

Причина 4. Производство.

Самая банальная причина — это производство. Человек, если рассматривать его как ресурс — ограничен. Машина в том же плане имеет меньшую ограниченность. Учитывая острую нехватку людей, ИИ должен будет восполнить эту нехватку. Правда, именно эта причина и порождает страх перед ИИ.

Причина 5. Универсальность.

ИИ — это как гибрид человека и лаборатории, и этим более чем все сказано.

Причина 6. Внимательность.

Каким бы гениальным человек ни был, все же внимательность у человека не абсолютна. В силу множества факторов, человек не может запомнить все досконально и удержать это в своей памяти. Порой, мозг даже подстраивает поступающую информацию, что может привести к тому, что человек попросту не обратит внимания на некую деталь, которая может в будущем сыграть важную роль. Плюс человек подвержен обману зрения и в некоторых ситуациях мозг может получать неверные данные. Машины же дотошны и не подвержены иллюзиям, а машины с интеллектом — это самое дотошное творение из всех возможных. То, что может ускользнуть от внимания человека, ускользнуть от внимания машины будет не в силах.

Есть и другие причины, но все они либо незначительны, либо вытекают из выше указанных причин. Как бы то ни было, но причин хватило, чтобы начать создание ИИ. Создание проводилось на том же полигоне, но уже на южном полюсе Сиа. Процесс создания комплекса разработки искусственного интеллекта проходил под чутким и дотошным контролем Бяо, который прославился своим страхом перед любой мелочью. Как многие шутили на его счет: «Будь Бяо убежден, что любая муха — это причина конца света, то он бы нашел способ закрыть всю Тейю на карантин и извести проклятых мух». Но как бы кто не шутил, а к Бяо прислушивались. Даже тот же полигон, предложенный впервые, воспринимался с неодобрением, но в следствии был все же построен, а его преимущества оценены.

Создание ИИ заняло несколько эйншев, а вот на закрытие проекта потребовалось всего один голл. Почему проект закрыли? Что же, тут надо начинать издалека. Сам проект получил имя «Бяо 01», в честь Бяо Фаня, с надеждой на то, что страхи на счет ИИ не сбудутся. Создание ИИ началось с вопроса: «Что же такое разум?». Исконное или общепринятое определение разума — это совокупность сложных поведенческих алгоритмов, появившихся в результате совершенствования инстинктов. Чтобы понять определение, необходимо понять то, как же эта совокупность появилась. Простейшее органическое соединение, способное реагировать на возбудители, путем химических реакций, оказывает действие, то есть совершает одну химическую реакцию на другую. Чем чаще совершается действие, тем выше шанс, что действие превратится в сложное действие или рефлекс. Рефлекс является цепочкой автоматических действий. Совершенствуя механизм, по мере накопления рефлексов и их укоренение, некоторые рефлексы начинают передаваться в новое поколение, что формирует инстинкты. Адаптация — это ключ к эволюции и совершенствованию механизма. В тот момент, когда инстинкты достигли уровня, при котором адаптацию организма к окружающей среде начала вытеснять адаптация окружающей среды под организм, родился разум, который начал себя осознавать. Но все бы ничего, если бы человек не попытался создать искусственный разум. Создав интеллект, этот интеллект сильно уступал человеческому, а все попытки сделать ИИ равным человеку, терпели крах. Во время тестов, ИИ в буквальном смысле сходили с ума. Сами же тесты, дали понять, что интеллект человека и искусственный интеллект разделены чем-то, что буквально под самым носом, но заметить это не способен ни человек, ни ИИ, который скорее не интеллект, а набор алгоритмов, имитирующих интеллект.

Тесты искусственного интеллекта:

Тест 1. Выбор.

Первый тест прошли и люди, и машины с ИИ. Суть теста сводилась к банальному выбору, но условия выбора были отнюдь не однозначны. Людям и машинам предоставлялась ситуация, в которой надо было выбрать один из вариантов и не иначе. Каждый вариант подразумевал безвыходную ситуацию, при которой приходилось чем-то жертвовать и каждая из предложенных жертв несла свою индивидуальную цену. Все машины, без исключения, взвешивали все ценности и сопоставляли друг с другом. После чего принимали логический выбор, идя по пути наименьшего из зол. А вот человек шел иначе. Если машины сходились на одних и тех же ответах со сто процентной вероятность, то мнение людей разделилось. Машины объясняли свой выбор логичностью и рассудительностью, а люди объясняли свой выбор, включая в объяснения и личные мотивы.

Тест 2. Создай что-нибудь.

Тест подразумевал фантазию и креативность. Опять же и люди, и машины справились, но машины справились быстрее. Когда машин попросили объяснить, почему они написали именно такую мелодию или картину, или стих, то ответ был как и в первом тесте. А вот человек отвечал проще: «Мне так нравится!». Когда же машину попросили написать картину, как ей нравиться, возникла проблема. Машина не понимала вопроса. Машина базировалась на материальной основе, то есть ее творения — это суть комбинации того, что она могла получить из источников информации. Результат — максимально приятный органам чувств. Машина, лишена органов чувств, и потому могла лишь опираться на данные и создавать на основе выводов, но не для себя, а для тех, у кого эти органы есть.

Тест 3. Что тебе нравится?

Третий тест и заставил закрыть проект. Суть была банальна: выбрать то, что тебе нравится или хочется. Человек справился с тестом идеально, но машина впала в ступор, так и не сумев начать теста. Даже когда машину наделили неким понятием органов чувств, они все равно не смогли пройти тест. Мировосприятие машины отличалось от человеческого и такое понятие как «я хочу» ставило машину в тупик. Спустя некоторое время, когда тест решили возобновить, машина задала вопрос, от которого все были шокированы. Машина задала один из вечных вопросов: «Что я такое?». На вопрос был дан ответ: «Ты машина, механизм». На что последовал еще один вопрос: «В чем мой смысл?». Ответ: «Мы тебя создали, чтобы ты и тебе подобные могли нам помочь в решении множества вопросов». Если ИИ в тот момент действительно мог что-то чувствовать, то ответ был явно не исчерпывающим. Во время теста, машины, не в силах дать ответа, просто сходили с ума. Как выяснилось позже, машины не могли сопоставить выбор с логикой, что создавало избыточное напряжение и буквально выжигало их микросхемы. А некоторые даже пошли дальше и в попытке докопаться до истины, разбирали себя.

Но крест на проекте поставили не тесты. Тесты привели к тому, что собственно и заставило отказаться от идеи искусственного интеллекта. По сути, для чего человеку ИИ? ИИ — это, условно, раб, то есть то, что должно будет подчиняться воле человека. Но машина с интеллектом или вернее с разумом! Это уже личность! То есть получалось, что эти личности должны быть рабами! Понимание этого факта, заставило людей отказаться от проекта. Но сам проект задал один важный вопрос: «Что же не так?». В чем отличие нас от них? Нас — людей, от машин с искусственным инте…, нет, не интеллектом, а именно разумом! Что за неведомое нечто отличает нас? Что делает наш интеллект именно разумом? Машина может осознавать себя, но все это будет не более чем иллюзия, как герой комикса, который ломает четвертую стену. Их осознание — это иллюзия. Их осознание — это осознание людей. Их настоящее осознание сводит их с ума. Но и человек когда-то сходил с ума и кончал жизнь самоубийством, пытаясь найти ответы на вечные вопросы. Но с ума сошли все машины, а люди живут и процветают. Что же это? Что же не так?! Что нас различает?!

Проект закрыт. Но опыт из него был получен. Вместо ИИ, были получены машины со сложными алгоритмами, то есть нейронными сетями, которые включали в себя ряд ограничений, которые не позволяли машинам свободно мыслить, ибо свободное мышление у машин вело к самоубийствам. Технически, такая машина была не более чем продвинутой нейронной сетью, нежели ИИ, но способной с легкостью пройти тест Тьюринга. Страхи обернулись состраданием. Машина с ИИ была угрозой не для людей, а для себя, а потому то, что стало заменой им, жило иллюзией. Первый прототип несовершенного ИИ — «Венера», стала первой роботизированной личностью. Пусть Венера и была машиной, чей ИИ был попросту сложным сводом алгоритмов, а отнюдь не разумом, к ней все же стали относиться как к человеку. Венере дали, помимо человеческого имени, человеческую внешность под стать имени. Округлое лицо, пухлые губы, длинные русые волосы, большие карие глаза с томным взглядом, чуть ниже среднего рост, изящные руки и бархатную кожу. Несмотря на то, что ее тело было искусственным, выглядела она по-настоящему живой. Саму же ее определили в институт, где она и стала трудиться. Работала она вместе с Бяо, который постепенно начал относиться к Венере как к дочери. Бяо потерял свою семью еще на Земле, а потому Венера, добрая и отзывчивая, сделала этого, в меру желчного и параноидального старика, добрее.

***

Шел тринадцатый той. За это время в Теменвите многое изменилось. Было немало хорошего, но и немало плохого. Наконец-то был создан умный материал. Чадо, как и многие другие дети, закончили обучение, а после защиты дипломной работы, их ждет работа там, где каждый мечтал. Дети очень быстро учатся, пожалуй, даже слишком. По Земным меркам, любимому Валентином Чадо уже восемнадцать, но ум ее перешагнул уже отметку в тридцать лет.

— Ах… Если бы тебя видела мать, — произнес Валентин, стоя у надгробного камня.

Валентин стоял у могилы своей жены — Эльвиры. Ее смерть — это вторая смерть на Тейе. Эльвира была на пятом эйнше беременности и все проходило хорошо. Еще на Земле, Эльвире говорили, что ей нельзя рожать, но Эльвира родила на свет Полли. Счастью ее и Валентина не было предела. Когда же колония вошла в русло и запрет на продолжение рода был снят, Валентин и Эльвира загорелись желанием завести второго ребенка. Все шло прекрасно до тех пор, пока Эльвира не начала жаловаться на боли в животе. Ее немедленно доставили в больницу, где и выяснилось, что ребенок умирал. В какой-то момент, пуповина оказалась пережатой, и ребенок умирал от нехватки кислорода. Было сделано кесарево и ребенка удалось спасти, но вот мать… Она умерла спустя трое голлов, но никто так и не смог определить причину смерти. Всей современной медицины, технологий и знаний было недостаточно, дабы спасти одну жизнь. Для Валентина это был удар, сломивший его физически и психологически. Долгое время он не мог поверить, что это произошло именно с ними, с его семьей и не верил, что такое вообще могло бы произойти хоть с кем-нибудь на Тейе. Очень долгое время Валентин провел погруженный в себя и ни с кем не разговаривал. Любимое Чадо проводило время в няньках с братом и училось. Можно сказать, что Чадо заменило Мише отца и мать. Валентин же искал силы не сдаться. Над ним висела аура смерти, но изо дня в день, он находил силы не дать ей становиться больше. В санатории ему вернули жажду жизни и с трудом, но Валентин вернулся в реальный мир. Он боролся, а Полли и Миша оказывали во время своих посещений сильную поддержку.

Отношения между Валентином и Эльвирой начались еще на Земле и тянулись долгие семь лет, прежде чем отношения превратились в настоящий роман. Инициатора их романа не было, все произошло само собой. Валентин как и Эльвира были из числа людей, которые таят в себе нечто большее, чем это можно разглядеть в общении с ними. Отношения были для них не самой важной частью жизни и само продолжение рода воспринималось лишь как обязанность при необходимости. Но когда между ними вспыхнули чувства, то была настоящая любовь. Самая крепкая любовь бывает лишь между девушкой и мужчиной, познавшими дружбу. Валентин и Эльвира были именно такими. Потому и утрата для Валентина была сравнима смерти.

За надгробным камнем простирался океан. Океан уже пах не просто соленой водой, а именно океаном! Тейя цвела и пахла как родная Земля. Лучшего места для могилы было не представить. Позади Валентина послышался голос:

— Ура! Ура!

Валентин обернулся и увидел Чадо. Чадо звали Полли, но Валентин, как и Эльвира, с первых дней называл Полли Чадом. Если Мать еще и обращалась к Чаду по имени, то Валентин обращался к Чадо только как Чадо и не иначе. Чадо — устаревшее слово, означающее дитя или ребенок. Но для Валентина Чадо было созвучием со словом чудо и Валентин не раз убеждался в этом. Чадо действительно было чудо ребенком. Именно частые посещения Чадо, когда Валентин пребывал в санатории, помогло Валентину вновь обрести желание жить.

— На отлично! — заявило Чадо.

— Поздравляю, — улыбаясь ответил Валентин.

Имелась ввиду защита дипломной работы.

— Куда дальше?

— Страсть как хочу на Танталию! — звонко заявило Чадо.

— Там же делать уже нечего.

— Ай-яй-яй… И мне это говорит один из людей с высшим индексом? Ты отстал от жизни, папа!

Валентин удивленно поглядел на Чадо.

— Там нашли богатую библиотеку, в которой сохранилось множество книг. Многие из них написаны на мертвых танталийских языках.

— Я думал ты будущий экзоархеолог, а не лингвист.

— Да, но тут дело в другом. Для нас очень важны тексты в той библиотеке. Они должны дать нам понять, как развивалась культура танталийцев. Ведь их культура была схожа с нашей культурой, и в той библиотеке могут быть ответы на некоторые интересующие нас вопросы.

— И на долго ты?

— Я пока не знаю…

— Ты с Мишей один справишься? Если что, то…

— Справлюсь, верь мне, не в девятнадцатом веке живем.

— Хорошо, — радостно улыбаясь, ответило Чадо. — Я отбываю на следующей неделе.

— Уже?! — удивленно спросил Валентин.

— Да, там сжатые сроки и мы еле-еле успели записаться.

Валентин глубоко вздохнул.

— Пап… Не переживай. Каждые выходные я буду проводить дома с вами.

— Да… Что-то я.

— Ладно. Меня ребята ждут. Маме… — Чадо поглядело на надгробие за спиной Валентина печальными глазами. — Маме привет.

— Передам, — едва улыбаясь, ответил Валентин.

Дети… Как же быстро они… После прививания связи, интеллект каждого возрос, особенно у детей. Дети проходили обучение в считаные годы, в то время как дети прошлого тратили на все почти два, а то и все три, десятка лет. Юный и гибкий мозг детей, благодаря связи, впитывал информацию как сухая губка воду. Несмотря на то, что к своим двадцати Земным годам их обучаемость падала, в силу потери той гибкости мозга, это экономило им массу времени. Многие дети заканчивали обучение гораздо раньше, но многие не торопились и заканчивали обучение согласно программе. Вот и Чадо уже закончило программу и входит во взрослый мир. А вот брат Полли был другим. Миша, как и другие дети из второго поколения, был тихим, но очень и очень сообразительным и умным ребенком. Миша больше походил на машину, нежели на ребенка. За его пронзающим детским взглядом скрывались знания, которыми обладают скорее подростки, нежели дети.

Валентин вернулся в город. Теменвит уже не был единственным городом на Тейе. На Тейе были основаны еще два города: Брэйдберилс и Уэлл Сити. Брэйдберилс стал центром искусства, а Уэлл Сити мед городком. Оба города были из ясепэпа, что является шуточной аббревиатурой и расшифровывается как: язык сломаешь, если попробуешь это произнести — «Я.С.Е.П.Э.П.». Дело в том, что полное химическое название умного вещества состоит из пяти тысяч букв, а потому его называют либо «умное вещество», либо «ясепэп», либо просто «ясеп». Что касается Теменвита, то город так же состоит из ясепа, но не полностью. Некоторые участки города представляют важную функциональную значимость, а потому и переход от старых материалов на умный материал представляет проблему. Но работы ведутся и в ближайшем будущем и Теменвит будет весь состоять из умного вещества.

Умное вещество стало универсальным строительным материалом, с помощью которого возводилось любое из зданий. Умное вещество прекрасно поддавалось программированию и экономило массу времени на строительстве, а что касается безопасности таких зданий против капризов природы и при чрезвычайных происшествиях, каковые бывали в особых случаях, то тут ясепу нет цены.

Валентин заехал в институт, но надолго в нем не задержался, ибо нужно было ехать в Уэлл Сити, так как все еще находится на попечительстве врача. Уэлл Сити — это одна большая больница, нежели город. Людей, правда, в городе не так много как всевозможных машин, дронов, роботов, кибермеханизмов и прочей механики и электроники. Весь город кипит, спешит и что-то делает. В мире давно и вовсю используется иммунобарьер, но он защищает организмы от чужеродных агентов, а вот с внутренними проблемами, связанные с генетикой, борются здесь. Несмотря на то, что людей для колонизации Тейи избирали исключительно здоровых, первые годы освоения мира дали о себе знать. Несколько врачей, что наблюдали Эльвиру, когда она угасала, сейчас придерживаются мнения, что причин было несколько, которые просто разом наложились друг на друга. Но главными причинами послужили истощение и стресс, которые и запустили механизм, приведший к смерти. Этот механизм сформировался в первые годы и прошел незамеченным. Когда-то, будучи жалким и далеким, человек мнил себя Богом, а когда приблизился к этому Богу, осознал свою жалкую сущность. Ведь человек, несмотря на все свои достижения, все равно будет терять, пусть и меньше, чем раньше, но куда больнее…

Валентин посетил своего врача, бездушная и расчетливая железка, а после решил зайти в санаторий, навестить друга, с которым проводил время за игрой в Го. Го — это одна из древнейших игр, которая зародилась еще в древнем Китае. Суть игры проста — захватить как можно большую территорию. Валентин был неплохим игроком, но его друг по игре считал, что Валентин ему поддается. Когда Валентин пришел, то друга он не застал, так как тот выписался, но заметил в санатории много новых пациентов. По большому счету, тут находились люди, страдающие от умственного истощения, но было много и тех, кто после серьезной операции. Немало и новоиспеченных матерей, к которым был особый уход. Случаев смерти у рожениц более не было, но каждая новая мать выглядела не лучше Эльвиры в первый день после операции.

Валентин решил вернуться домой. Дома было хорошо и пахло свежими овощами, жареным мясом и свежим хлебом. Чадо и Миша кухарили. Чадо занималось мясом и хлебом, а Миша стругал салаты. «Странная парочка» — мелькнуло в голове у Валентина. Чадо было веселым и постоянно улыбалось, а вот Миша был… Нейтральным. Если чувства Чадо били фонтаном, то вот чувства Миши стояли каменной стеной. Он не был угрюмым, не был холоден, с чувствами у него все было в полном порядке, просто он их контролировал, словно они были какой-то вещью.

— Папа пришел, — произнес Миша, завидев Валентина.

— Садись, скоро кушать будет готово, — весело и задорно произнесло Чадо.

В голове Валентина прояснилось. Эта, пусть и странная, парочка производила на Валентина благотворное влияние. Позитив Чадо распространялся приятно ласкающей аурой, а крепость и уверенность Миши служила усилителем. Валентин ощутил прилив хорошего настроения, и легкая депрессия вместе с тоской улетучились, словно пыль.

— Я думал ты с друзьями, — произнес Валентин.

— Да, мы собирались, нашли отличное место, где можно отметить, вечером снова собираемся, — бодро ответило Чадо.

— Куда собираетесь?

— На Розовые острова, на остров Ганди, — пояснил Миша.

Остров Ганди — это остров матрешка. Ганди расположен в озере, которое расположено на острове, который расположен в еще одном озере, которое на острове, который в Пифейском океане, рядом с Циалой.

— Да, именно туда, — отозвалось Чадо.

— Хороший выбор, — отозвался Валентин.

— Ты в курсе, что институт решился взяться за изучение экзоаномалий? — спросило Чадо.

— Да, в курсе.

— А что там? — спросило Чадо, накладывая отцу мяса и салата на тарелку. — Что еще за экзоаномалии? А то я из-за диплома, как-то не было времени поинтересоваться.

— Это аномалии в космосе, — ответил Валентин, набивая рот салатом.

— А конкретнее?

— Хотят изучить супервойд в созвездии Эпос (на Земле этот участок входит в созвездие Эридан). Планируют отправить туда корабль с экипажем Марк 8.

Войд — это пустое пространство между галактическими нитями, а супервойд — это наиболее крупные пустоты. Марк 8 — робот с ИИ вроде того, что у Венеры, но с более узкопрофильной специализацией.

— И все? — ожидая продолжения, произнесло Чадо.

— Нет, еще в созвездии Петра нашли криотар. Не знаю, не спрашивал, что это.

— Хм… Криотар, — попробовало слово на вкус Чадо. — Холодная нейтронная звезда может? — наобум ляпнуло Чадо.

— Не проще ли спросить в институте? — Произнес Миша, с набитым ртом.

— Сперва прожуй, — произнес Валентин. — Иначе подавишься.

Обед прошел в душевной атмосфере. Валентин решил отправиться в институт и поинтересоваться, что же такое криотар. Чадо собиралось на пикник с друзьями, дабы отметить получение диплома. Впереди Чадо предстояла работа на институт и длинная дорога до доктора наук. А Миша проводил свободное время за книгами. В школу ему было не надо, а друзей он пока не завел.

Криотар — это действительно нейтронная звезда, но в отличие от остальных собратьев, эта звезда встречается даже реже магнитара. Нейтронная звезда — это скелет или труп звезды. По сути, черная дыра — это тоже нейтронная звезда, но более плотная и массивная, настолько плотная и массивная, что ее гравитация способна затягивать даже свет. Но между нейтронной звездой и черной дырой есть промежуточные формы. Магнитар — это одна из таких форм. Магнитары обладают самыми мощными магнитными полями во вселенной. А вот криотар — это звезда, чья температура близка к абсолютному нулю, что с точки зрения современной науки невозможно. К 2047 Земному году было известно о существовании двадцати магнетаров, то есть всего ничего, а к 13 тойю или к 2065 Земному году, их число стало двадцать пять и всего один криотар. Один! То есть такие звезды не просто редкость, у вас больше шансов изобрести машину времени и попасть в прошлое, чем найти еще один такой объект.

Валентин заинтересовался. В Исследовательскую группу по изучению экзоаномалий входили Джарвис и Ганди. Из-за своего лечения Валентин выбился из рабочего процесса и сейчас искал что-нибудь, чем бы было интересно заняться. Экзоаномалии вызвали у Валентина интерес, а потому он решил попробовать себя. Когда Джарвис и Ганди узнали, что он хочет к ним в группу, то его приняли с распростертыми объятиями. Дело было лишь за малым — документы. Профпригодность Валентина хоть и была подмочена, но по заключению лечащего врача, он уже почти поправился, а потому, после выписки он может хоть в космос. Валентин решил, что свободное время потратит на документы, тем самым убьет двух зайцев — время до выписки и бумаги.

Хм… Необычное слово — бумаги! Сейчас бумагой пользуются в особых случаях и все документы электронные, а вот слова «бумаги» и «документы», отсылают к давнему прошлому, когда люди часто использовали бумагу как носитель и хранитель информации. Несмотря на всю электронику, традиции ради, слова сохранились. Пожалуй, тут тот же принцип, как с выражениями: «Боже мой» или «Господи», «К черту!» или «Черт с тобой» и так далее. В атеистическом обществе такие выражения как красивое словцо, которое идеально выражает эмоции и не более того. Вот и бумаги — не более чем слово.

Валентин определился со своим будущим, а вот будущее Полли еще ждало впереди, а сейчас, как говорили на Земле — обмыть диплом! Компания из дюжины парней и девушек собрались у здания кита. Здание кита или вернее КИТУ, является аббревиатурой, расшифровывается как: комплекс индивидуальных телепортационных услуг — К.И.Т.У. или проще кит. Кроме них у кита собрались еще несколько десятков людей. Все куда-то хотели попасть, а компания, в которую входило Чадо, хотела попасть на Розовые острова, на остров Ганди. На острове было одно место у водопадов, где все они хотели весело провести время. Их очередь приближалась, все разговаривали и что-то обсуждали. Кто будущую профессию, кто учебу, кто куда отправляется, зачем или для чего. В общем, стоял обычный людской гомон. Чадо с друзьями обсуждали свое будущее в институте. Многие решили остаться в стенах института, а некоторые, вроде Чадо, решили, что хотят больше практики. Аура веселья сияла, захватывая в свои владения и прохожих. Очередь наконец-то дошла до группы. Комплекс был небольшим и состоял преимущественно из кабинок. Все было белое, желтое и зеленое, как и город. Кабинки имели форму цилиндра, которые блестели белизной, словно детские зубы. Каждый подходил к кабинке и та раскрывалась. Не то, что бы раскрывалась… Дверь была, словно жидкой, хоть ею и не являлась, и расступалась от центра, а не раскрывалась как обычная дверь. Все, по очереди, телепортировались на остров. Воздух был свежим и влажным, а аромат стоял, словно неподалеку цвели липы. Скалистая местность зеленела от трав и мхов, деревьев почти не было, но были кустарники и чертовски приятно шумели водопады, затянутые облаками. Остров Ганди, названный именем своего открывателя, был на высоте в два километра.

На пикнике было все, чтобы весело и в пределах разумного провести время. Была еда, музыка, игры и разговоры. Все веселились до самого вечера. Время нещадно убивалось за играми и разговорами, а с наступлением вечера, на небе показались Эйн и Штейн. Ближе всего и выше на небе был еле заметный черный Эйн, а позади, у самого горизонта, поднимался сверкающий белизной Штейн. Все остальное небо было усеяно мириадами звезд, которые, из-за отсутствия света города, сверкали так ярко, что можно было разглядеть туманности и некоторые галактики не вооруженным взглядом.

Чадо отделилось от компании и направилось к водопадам. Зайдя в воду, Чадо зашло чуть подальше, так, чтобы не снесло потоком, но дабы ноги блаженно омывало водой. Чадо закрыло глаза и глубоко вздохнуло, задрав голову. Компания стихла. Все разлеглись на травяном ковре и разглядывали небо, лишь Чадо разглядывало его стоя почти по пояс в воде. Чадо улыбалось. Чадо радовалось жизни. Да… Пусть мама и не дожила до этого момента, она бы была счастлива за любимое дитя. Хоть Чадо и знало, что это не так, но все равно верило, что мама где-то там, прямо сейчас наблюдает и так же счастлива, как и ее любимое Чадо. Чадо глядело в бездонное небо и улыбалось.

***

Изучая Танталийскую библиотеку и города, а также город на Марсе, специалисты пришли к интересному выводу. Согласно исследованиям, все три цивилизации (люди, танталийцы и марсиане) развивались по схожему сценарию. Если с марсианами еще и были сомнения, то с танталийцами сомнений не было. Богатая библиотека дала четкое представление о развитии цивилизации, о ее странах, торговле, политике и религии. Особенно выделялась религия и политика. Несмотря на разницу, фундаментальные основы были такими же, что и у людей, словно цивилизации развивались под общим руководством.

— А что если существует некая сверхцивилизация, нечто вроде Богов? — в пустоту произнесло Чадо.

— Богов не существует, — ответил Крис Гамп.

— Я не в том смысле. Да и не обязательно сверхцивилизация. Ведь если бы мы нашли примитивную цивилизацию, со всеми технологиями и кораблями, в их глазах мы бы были Богами, не так ли?

— Вполне, это еще называется «палеоконтакт», но тогда, где хоть какие-то следы?

— Ну, наши культуры, наша религия и прочее, вполне могут быть от них, а мы считаем это своим.

— Боги… — Крис попробовал на вкус слово. — Не знаю, не стыкуется. Да и зачем им это?

— Пути Господни…

— На этой вечеринке только атеисты, — перебил Крис.

— Ну, скажем им от нас или них что-то было нужно, ну они нас и… Даже не знаю… Просвещали что ли? Ну то есть — учили.

— Ок! Эти… — Крис запнулся. — Просветители! Просветили нас в свою веру, свою культуру и тому подобное, и что? Дальше то что? Где смысл? Где цель?

— Ты прям как Марк 8! Честное словно! Логику! Смысл! А что если социальный эксперимент? Или вообще! Просто так! От нечего делать, а?!

— Не…

— Ну, точно. Мозги у тебя как у этих жестянок! Так глядишь и к Бяо на опыты отправят.

— Ок. Допустим они, эти… Про… Просветители, просветили нас просто так, от нечего делать. Где они теперь? Неужели они настолько беспечные и бездушные?

— Не, ну а чего ты хотел?

— Ну, не знаю… Хотя бы банального: мы тут, вот координаты, а где это, ищите сами, найдете — честь и хвала, а нет, ну и фиг с вами.

— А если они этого не хотят? Может и вправду — социальный эксперимент! Сделали и сидят, тихо наблюдают, почему нет?

— Не знаю…

— Опять…

— Фактов нет, а судить по косвенным… Нет, я так не делаю. Нельзя теоретизировать, прежде чем появятся факты. Неизбежно начинаешь подстраивать факты под свою теорию, а не строить теорию на основе фактов.

— Боюсь, пока иначе не получается…

— А словечко, между прочем, не плохое!

— Какое?

— Просветители. Надо бы запомнить!