Глава 3. Ошибки

Ты можешь прочесть тысячи книг.

Главное понимать, что прочел.

С момента обнаружения артефакта прошло чуть более восьми эйншев (эйнш — это тейянский месяц, равный пяти сандам (тейянская неделя) или тридцати пяти голлам) и, по словам Джарвиса и Сафарова, они близки к разгадке. Однако Валентина сейчас беспокоил иной вопрос: странности в работе связи. Валентин неоднократно обращал внимание на то, что связь работает не так, как должна. Странность была замечена и другими обитателями Тейи, но сказать, что же не так, не получалось и Валентин принялся собирать материал для анализа. Суть странности заключалась в том, что люди иногда вели себя вопреки условий, которые прописывала связь. Каждый человек, на подсознательном уровне — это метроном. Поставьте два, три или более метрономов рядом друг с другом и запустите их одновременно. В силу особенностей, каждый из метрономов, независимо от того, что они все были запущены одновременно, рассинхронизируются и каждый будет отбивать свой ритм. Но стоит поставить метрономы на не статичную, но устойчивую планку и метрономы станут отбивать ритм синхронно, даже если все были запущены порознь. Каждый человек — это метроном, а связь — это та самая планка. Благодаря связи, между подсознаниями людей действует некий резонанс, который и настраивает на общую волну. Но Валентин и многие другие стали замечать, что порой в этой синхронизации вкрадывается сбой, который правда длится короткое время. По сути, связь — это поводырь здравомыслия, но порой люди совершают действия, которые таковыми назвать нельзя. К примеру: на днях, сам Валентин, был свидетелем того, как двое коллег поругались из-за разницы в результатах наблюдения. Все хоть и обошлось на словах, но слова были резкими и грубыми. Однако! Спустя некоторое время, двое, словно бы опомнившись, понимая свой поступок, принесли друг другу извинения и продолжили работу, как ни в чем, ни бывало. Когда Валентин поинтересовался у них насчет происшествия, оба ответили: «Странно… Мне почему-то не казалось, что я делаю что-то безрассудное». Таких ситуаций было с избытком, но все были мелкими и особо не примечательными. Что касается того, как Валентин обратил на подобное внимание, то все началось с того, что многие ошибочно интерпретировали некоторые эмоции. Валентина этот вопрос заинтересовал и он стал развивать эту тему, а она привела к этим странностям. Проблема была в том, что данных для четкого ответа было ничтожно мало. Для ответа на этот вопрос, требовалось найти материалы происшествий и выделить странности, опросить людей, понять то ли это или нет, собрать целый вагон данных, чтобы иметь масштабную карту того, что твориться и только тогда делать выводы. По подсчетам Валентина, на все это должно уйти не меньше двух тойев.

«Горы. Горы и еще раз горы проблем и трудностей…» — мысленно бормотал Валентин.

На дворе уже совсем скоро наступит четвертый той, а проблем словно бы меньше и не стало.

Люди высадились на Тейе 24 ноября 2047 года по Земному времяисчислению. На Тейе тогда уже началась весна, но отмерять время Земными единицами было неудобно. Для удобства времяисчисления тейянских циклов и чтобы не путаться и не теряться во времени, были приняты следующие единицы измерений: той — тейянский год, эйнш — тейянский месяц, санд — тейянская неделя, голл — тейянские сутки. Один той равен двенадцати эйншам. Один эйнш равен пяти сандам. Один санд равен семи голлам. Один голл равен тридцати одному часу. Новый той наступает с первым днем весны на Тейе, то есть в ночь с тридцать пятого бремеля на первое альберета. На момент высадки ковчегов, на Тейе уже было 16-е альберета 1-го тойя, что соответствует 3 ноября 2047 года Земли. Все эйншы так же получили свои имена: Альберет, Давинрель, Сикорт, Сокрет, Ленгель, Авогаль, Глушкерь, Альбируль, Бородинтр, Томбр, Вернандаль и Бремель. Все эйншы имели ровно тридцать пять голлов, но раз в три тойя наступал високосный той и эйнш альберет увеличивался на один голл. При этом этот дополнительный голл (високосный) приняли считать вторым воскресеньем (голлы сандов переняли названия дней Земных недель) последнего санда альберета.

Пока Валентин занимался сбором информации, другие специалисты параллельно работали над найденным артефактом. Артефакт был чем-то вроде носителя информации, однако технология была странной. Артефакт содержал в себе закодированные данные и эти данные заставляли артефакт приобретать необычные свойства. Сам по себе артефакт был сплавом цинка и углерода, что к слову было странно, а хранящаяся информация, заставляла структуру артефакта колебаться, из-за чего простейший анализ не давал результатов. Несмотря на то, что вся структура артефакта словно бы вибрировала, сам артефакт находился в состоянии покоя, а вибрация структуры придавала материалу свойства, благодаря которым, артефакт был способен пережить как падение из космоса, так и длительное пребывание в экстремальных условиях. Сами колебания были записанной информацией, прочесть которую пыталась целая армия специалистов. Всего пару эйншев назад удалось расшифровать рисунки на поверхности артефакта. Рисунки, вернее всего один рисунок, был не чем иным как картой расположения нейтронных звезд, а точка пересечения являлась, по всей видимости, звездной системой, откуда и прибыл артефакт. Все бились над расшифровкой данных и после очередной попытки метода подбора, удалось установить закономерность и расшифровать математические данные, с помощью которых были установлены частоты колебания пульсаров. После расшифровки частот, группа приступила к поиску соответствующих звезд. На поиски были брошены титанические объемы сил и средств, ибо все понимали, что данный артефакт — это бутылка с письмом, на котором указан точный адрес, брошенная в бездонные просторы космоса неизвестной цивилизацией. Человечество нашло это письмо и сумело прочесть, а теперь осталось лишь отыскать отправителя. Отправитель — это не какая-то одноклеточная или примитивная форма жизни, а вполне разумная. Еще одна, помимо человечества — братья по разуму. Сектор за сектором сканировался в поисках хотя бы одной нейтронной звезды, частота которой соответствовала бы тем, что указаны на артефакте. Поиски затягивались на долгие четыре энйнша, но энтузиазм только рос. После пятого эйнша поступил сигнал, что была обнаружена одна нейтронная звезда, чья частота колебания совпадала с одной из звезд на карте. Сектор был тщательно просканирован и вскоре были обнаружены еще несколько звезд из карты. Было очевидно, что место, откуда прибыл артефакт, было обнаружено, но вся проблема была в том, что даже с новым топливом, позволяющим без труда бороздить просторы геллической системы, не позволят преодолеть за короткий срок пять световых лет. Сделать это может позволить лишь квантовый телепорт, но из-за того, что колония все еще находится на ранней стадии своего роста, энергетический вопрос больно бил по возможностям. Как близко и как далеко… Вечная проблема любого начала: всего и всегда мало! Человек открыл общую теорию всего, нашел формулы, которыми можно описать чуть ли не все мироздание, но, как и встарь, плоды пожинать приходилось лишь спустя долгое и долгое время. Знания — это как гигантская инкунабула, в которой все ответы. Человек научился ее читать, но катастрофически не хватает времени и сил, на ее чтение.

— Да… — тяжело вздыхая, произнес Джарвис.

— Что такое? — спросил Сафаров.

— Столько всего валится на наши головы и вроде все умы и силы мира работают слаженно, а все равно, столько еще предстоит сделать, придумать, предвидеть… Голова разрывается.

— Да…

— Ха. Вот и я о том же, — усмехаясь, произнес Джарвис.

***

Юный специалист Айну Халла с планшетом в руках сидела у двери в большой зал и разглядывала потолок, мерно покачиваясь. Ей было двадцать полных тойев (двадцать девять Земных лет) и она была специалистом в области квантовой механики. Айну имела роскошные рыжие кудри, веснушки, белую как снег кожу и зеленые глаза. Ее индекс ответственности был «сигма 89», что позволяло ей работать на космической станции на Македоне. Однако Айну работала в области квантовой механики и изучала свойства пространства. Ее проект был основан другим ученым, но по причине того, что этот ученый умер еще на Земле, во время бегства Айну забрала все материалы профессора и уже на Тейе продолжила его работу. Из-за того, что на Земле поджимало время, а на Тейе в первые полтора тойя все были сильно загружены и занимались строго тем, что было остро необходимым, многие проекты и исследования были отложены в дальний ящик. То же произошло и с исследованиями, которые прихватила Айну. Когда все пришло в некоторую стабильность, Айну продолжила работу профессора и спустя какое-то время сделала ряд открытий, которые после проверки дали колоссальный потенциал. Сейчас Айну сидела и ждала людей, чей индекс расценивался как «альфа 100», то есть высший индекс, дающий человеку возможность работать в любой из сфер, ибо ответственность и знания такого человека не влекут опасных последствий от их действий во время работы. Когда делегация специалистов с высшим индексом прибыла, началась конференция.

— Здравствуйте, — поздоровалась Айну.

— Добрый день, — поздоровались участники конференции.

— Нам сообщили, что у вас нечто, как вы выразились «фундаментальное»? — спросил Джарвис.

— Да, если не скромно выражаться, но, если позволите, дабы лучше понять, я начну издалека.

— Пожалуйста, — благодушно произнес Джарвис.

— Итак, — произнесла Айну и включила планшет.

Позади Айну загорелся экран, на котором отображался экран планшета. На экране была презентация, которую подготовила Айну. Презентация была полностью на английском языке. Всего, на Тейе использовалось десять языков и часто все вместе, из-за чего диалект тейянцев формировался в странную, но очень приятно звучащую форму. Особое влияние на формирование диалекта оказывали творческие люди, стараясь делать тейянский язык как можно более благозвучным, информативным и красивым в написании. В редких, как сейчас, случаях использовался всего один конкретный язык, в силу необходимости и еще не совершенности тейянского диалекта или просто Таулект.

— Я занималась изучением свойств пространства и пришла к выводу, что пространство-время имеют схожую с электромагнитным излучением структуру.

Айну вывела на экран два простеньких изображения. Презентация словно бы была состряпана на коленках и грешила косяками. На верхнем изображении была шкала электромагнитного излучения с характеристиками каждого из излучений. Ниже было изображение шкалы пространства с соответствующими характеристиками.

— Это лишь для визуального сравнения, — немного неуверенно произнесла Айну.

Айну вывела на экран другое изображение. Изображена была шкала пространства, но имевшая уже иной вид. Все пространство было изображено как некий конус, который выворачивается наизнанку и замыкается сам на себя. Каждый тип имел характеристики и зависимость от масштаба. Все пространство делилось на четыре условных типа: эфирное, квантовое, континуумное и темпоральное. Айну начала объяснять характеристики каждого типа пространства и вкратце следовало следующее: эфирное пространство — это пространство полей, волн, информации и энергии, квантовое — это пространство всех существующих, базовых, частиц из которых все состоит, континуумное — это обозримое пространство крупных объектов, а темпоральное — пространство времени. В сущности, эфирное пространство представляло собой вселенский аккумулятор или скорее вместилище дармовой энергии любого вида. Квантовое пространство вместилище частиц из которых строится вся вселенная. Континуумное вместилище всего того, что каждый человек способен увидеть невооруженным глазом или ощутить. Ну, а темпоральное пространство — это вселенский двигатель, благодаря которому все законы мироздания работают именно так, как они работают. То есть пространство является самим временем. Все типы пространства неразрывны и завязаны друг на друге в единую сеть. Масштабы определяли то, каким законам будет подчиняться объект. Однако акцент Айну делала именно на эфирное пространство.

— Если мои данные верны, то, в теории, я нашла источник безграничной энергии. Если найти способ ее преобразовывать в используемые виды энергии, то энергетическая проблема будет решена.

Данные Айну давали колоссальные перспективы, но сейчас всех волновали вопросы, которыми Айну просто засыпали с ног до головы. Ее простенькая презентация давала мало ответов, а ее пояснения были сбивчивы, но все же, один вывод все уяснили с абсолютной точностью понимания. Всех охватило странное ощущение тревоги и беспокойства. Все в зале ощущали это чувство и вертевшийся у всех на языке вопрос, соскочил с уст Абени.

— Исследования велись еще на Земле. Если бы нас не торопили и профессор Мафруз не погиб… — Абени запнулась.

Повисла тишина.

— Если бы именно он сделал это открытие, у нас было бы время, спасти больше людей.

— Если бы, да ка бы… — произнес сокрушенно Бяо.

— Да… Нам пришлось оставить среди всех… Недостойных людей… Множество абсолютно неповинных. Нас вынудили выбирать, — тяжело произнес Джарвис.

— Когда будет возможность использовать энергию эфирного пространства, есть ли смысл попытаться вернуться на Землю? — произнесла Элизабет Ривз.

Элизабет — социолог. Черноволосая с острыми чертами лица и бархатной кожей девушка.

— Вы верите, что там могли уцелеть те, кого есть смысл спасать? — произнес Бяо.

— Человек силен, смысл есть всегда, — ответил Джарвис.

— Думаю, этот вопрос стоит выделить и обсудить отдельно, как вы полагаете? — произнесла Абени.

Все одобрительно закивали.

— Сейчас нас должен беспокоить другой вопрос, — произнес Джарвис. — Вопрос о потенциальных инопланетных соседях. С тех пор как мы начали колонизацию Тейи, на нас градом посыпались не только открытия, но и возможности, которых не было, когда мы были на Земле. Это не просто удача, а если и удача, то такой шанс упускать ни как нельзя! Сейчас необходимо бросить все силы на поиски соседей.

— К слову о соседях! — вмешалась Абени. — Артефакт удалось расшифровать?

— Да, отчасти, — ответил Сафаров. — Это графические и электромагнитные данные. Изображения и музыка, если проще.

— Мне это напомнило программу «Вояджер», еще в середине двадцатого Земного века. Мы вроде как тоже отправляли нечто похожее в космос, не так ли? — произнес Оджас Ганди.

— Да, нечто вроде людьми делалось, потому-то, когда была проведена аналогия, мы и сумели расшифровать данные.

— Простите! — робко вставила слово Айну. — Я еще нужна?

— Ах, простите… — произнес Джарвис. — Да, будьте любезны задержитесь, у нас будут к вам еще вопросы.

***

Эфир, как понятие, появился в физике еще в далеком Земном средневековье. Увы, но учесть эфира была печальна и попала в раздел лженаук. Если бы не этот факт, если бы не ограниченность времени, если бы не смерть профессора, если бы не необходимость заниматься другим, если бы… Ох, как много если бы. Эфир стал решением многих проблем, но все совершенное до его открытия, теперь история, которую не повернуть вспять. Однако, по словам Айну, теоретически, если обратить движение темпорального пространства, то сделать это можно, но пользы от этого не будет, а последствия будут страшнее любой из возможных катастроф. Да, можно обернуть время в локальной точке и лишь на короткий промежуток, что-то вроде перемотки назад. Но все это при условии, что отрезок времени будет крайне мал и все что участвовало в процессе, еще не покинуло зоны локации. К слову, прошлое менять никто и не собирался, а вот творить будущее хотел каждый и в этом будущем открывались все дороги. Эфир позволял запитать любую машину без проводов и кабелей и из любой точки планеты, достаточно было иметь эфирный приемник и трансформатор, который преобразовывал энергию эфира в электроэнергию. Теменвит начал преобразовываться и модернизироваться. Дома и предприятия оснащались приемниками, мощности возрастали и все новые, и новые машины могли: больше, дальше и сильнее. Первые межзвездные корабли, оснащенные новыми источниками питания и квантовыми телепортами, теперь могли доставить почти в любую точку вселенной в любое время. Дело было лишь за малым — дождаться окончания строительства. Но во всем были свои — новые, трудности. Была собрана команда людей, которые должны были отправиться к соседям по разуму. Долгие эйншы подготовок, проверок данных, оборудования, изучения мира соседей. Перед людьми встали три основные или главные проблемы: свойства эфирного пространства, иммунная защита и радиация. Первая проблема была в лице звезды HL3WR. HL3WR или Брунида — это звезда, вызывающая сильные турбулентные потоки в эфирном пространстве, из-за чего телепортация к звезде невозможна. Ближайшая, к необходимой планете, точка входа располагается на расстоянии от двух с половиной, до трех миллиардов километров, в зависимости от положения планеты. Говоря иначе, после телепортации, необходимо еще и добраться до планеты на обычной тяге. Вторая проблема была связана с биосферой планеты. Если на планете соседей есть разумная жизнь, то обязательно есть и примитивная. Особую роль здесь играют микроорганизмы, которые представляют скрытую угрозу для человеческого иммунитета. Исследования на Македоне показали, что найденные экстремофилы для человека не представляют угрозы. Однако, вместе с тем, исследования на Македоне дали богатую базу для создания особого нано белка. Нано белок: «биологически активный генетически связанный с носителем иммунный агент» или сокращенно «БАГСНИА», более известная как «иммунобарьер», был второй иммунной системой. Этот белок выполнял роль той же иммунной системы, что есть и у человека, но более эффективно. В отличие от тех же лейкоцитов, которые борются с враждебными агентами путем их поглощения, иммунобарьер проникал во враждебного агента и перестраивал его структуру, из-за чего тот саморазрушался. При этом сам агент иммунобарьера не погибал, в отличие от лейкоцита. Но было одно большое НО — необходимы были тесты. Именно поэтому, вместе с людьми на планету соседей полетят специально выращенные (клонированные) животные с привитым иммунобарьером. До тех пор, пока иммунобарьер не пройдет полную проверку, прививаться людям он не будет. К слову! Собственно, именно иммунная проблема и первые две стадии колонизации Тейи (первая стадия: освоение планеты, поиск и добыча ресурсов; второй этап: формирование колонии и стабилизация условий существования) вынудила людей воздержаться от продолжения рода на первые пятнадцать Земных лет (дети, рожденные на Земле перед прибытием на Тейю и непосредственно после — исключения). Дело в том, что биосфера Тейи еще в процессе формирования и новое поколение детей, которое будет рождено на Тейе, имеет шанс, родится с проблемами с иммунной системой. Из-за того, что иммунобарьер еще в стадии тестирования, людям приходится полагаться на родную иммунную систему. Все дети, что были рождены на Земле непосредственно перед отбытием или в первые дни на Тейе, дефектов не имели, а их система лишь поддерживалась искусственно, но ни в коей мере не заменялась искусственной поддержкой. Последняя проблема была очень важна, ибо человек вышел на новый уровень своего развития, начав исследование космоса. Радиация вездесуща, но в отличие от планет, в космосе она в особо крупных концентрациях. Страшнее только галактическая радиация, радиация за пределами звездных систем. От радиации можно защититься, а при заражении вылечиться, но чем выше доза, тем надежнее должна быть защита и эффективнее лекарства. Однако, всегда есть значения, после которых защита и лечение становятся бесполезными. Для решения проблемы радиации, требовалось найти способ обладать врожденной защитой, чтобы корабли, скафандры и медикаменты, били лишь дополнением, а не основным источником. За эту работу взялись генные инженеры. Человеческий организм, за десятки тысяч лет использования подручных средств, стал зависим от того, что использовал, а потому был слаб. Инструменты были когда-то средством, чтобы подняться, но теперь это костыли, на которые человек опирается. Своими костылями, человек лишил себя шанса естественно получить нечто большее. И все же! Точно так же, как запустивший себя человек, одумавшись, может взять себя в руки, обратить слабости в достоинства и решить свои проблемы, так и человечество, поняв, что запустило себя, способно собрать волю в кулак и решить любую проблему. Генная инженерия — это воля, заключенная в кулаке человечества. Генная инженерия должна будет дать человеку то, что у человека должно было быть от природы, но было задавлено глупостью и ложными стремлениями. Согласно прогнозам, за тридцать, максимум за пятьдесят, тойев даже бессмертие будет не вымыслом. Сейчас человечество серьезно ограничивало лишь одно — время.

Планета соседей — Танталия, была пятой в системе звезды HL3WR и была на границе обитаемой зоны. HL3WR представляла из себя переменную звезду, у которой изменение блеска, в результате внутренних процессов, провоцировало турбулентность в эфирном пространстве. К Танталии были отправлены зонды и спутники, но из-за турбулентности провести анализ планеты не удавалось. Гиперсвязь (гиперсвязь — это связь, использующая квантовое пространство для мгновенной передачи любой информации в любую точку вселенной без задержек) работала с перебоями, а информация была сильно искажена. Радиосигналы, которые отправлялись в сторону планеты, возможно, либо так же искажались, либо попросту были проигнорированы обитателями планеты. Однако были и другие предположения, но в любом случае, обитатели ни коем образом себя не проявляли и не отвечали на попытки контакта. Именно эта тишина и проблемы, вызываемые местной звездой, вынудили людей заявиться в мир гостей лично. Что касается самой Танталии, то эта планеты представляла собой планету среднего диаметра, чуть меньше Тейи, с колоссальным множеством островов и без единого материка. Естественных спутников у планеты не было, но были искусственные. Все данные собирались, словно мозаика и некоторые аспекты приходилось даже додумывать, но в целом картина выстраивалась и по этой картине и готовилась экспедиция.

***

Валентин сидел в зале в окружении пары десятков людей и, как и все ожидал одного человека. Тем человеком была Элизабет Ривз, друг и коллега Валентина. Они оба занимались вопросом проблемы связи и за последние два тойя они собрали огромную массу информации, смогли ее проанализировать и прийти к удручающему выводу, который предстояло изложить всем остальным на данном заседании.

В зал вошла Элизабет и все оживились. Элизабет копалась в сумке и Валентин подошел, чтобы ей помочь. Из сумки, с благодарностью за помощь, Элизабет извлекла жесткий диск и передала Валентину, а он подключил его к компьютеру с проектором.

— Доброго всем дня господа, — поздоровалась Элизабет.

С Элизабет поздоровались в ответ.

— Начинаем, — произнес Валентин. — Бетти, давай ты.

— Хорошо, — ответила Элизабет.

Элизабет глубоко вздохнула и оглядела зал. Люди в зале заинтересованно глядели на Элизабет и ждали, что же она скажет. Элизабет испытывала волнение и это волнение передавалось всем в зале, от чего все понимали, что новость будет неприятной.

— Ну, что же… Я и профессор Харченко занимались вопросом проблемы связи, какова была обнаружена профессором. Усилиями профессора было собрано множество данных, для проведения анализа, которым я и занималась, и результат этого анализа показывает, что при создании связи была допущена ошибка. Чтобы понять суть, необходимо объяснить принцип работы связи, который заключается в следующем.

Элизабет начала объяснять. Связь — это нечто вроде искусственной личности и все эти личности объединены в единую сеть. Однако! У каждого человека есть своя родная личность. Связь прививали при помощи химическо-биологического препарата, который создавал в мозгу новый участок, который после стимуляции подключался к единой псионной сети. Этот участок и создавал вторую личность, которая, как оказалось, начала конфликтовать с родной личностью. В некоторых случаях родная личность пробивалась и брала сознание под свой контроль, из-за чего человек мог совершить нерациональные или опрометчивые действия. Однако, в силу того, что прививка жителям Теменвита делалась в сознательном возрасте, диссонанс личностей был слаб и потому конфликтные ситуации быстро разрешались. Но, было одно «но». Жителями Теменвита были не только взрослые, но и дети. Проблема здесь заключалась в том, что родная личность детей была еще в состоянии формирования и после прививки, диссонанс личностей был более ярким. Для облегчения понимания, были введены следующие понятия: основатели — все взрослые, первое поколение — дети, что родились перед переселением и непосредственно после, второе и последующие поколения — дети, которые будут рождены по истечению срока ограничения на рождаемость. Для основателей данная проблема не критична, а у второго и последующих поколений этой проблемы не будет, ибо они будут рождаться со связью и у них будет лишь одна личность. Проблему и угрозу представляет лишь первое поколение. Их родная личность не сформирована, от чего ее влияние пагубно влияет на их поведение. Во время наблюдений, было замечено импульсивное поведение, а также, временами, неразумность совершаемых действий, которые дети не в состоянии объяснить. В силу этого факта, требуется принять меры, по решению вставшей проблемы. Если основатели еще в состоянии довольно быстро сориентироваться и понять, что их связь дала сбой и тем самым взять себя в руки, то дети на это не способны. Есть и другая проблема, которая заключается в невозможности спрогнозировать последствия, то есть то, как себя будут вести дети в ответственном возрасте.

— И… Как такое можно было упустить?! Это ведь не просто проблема, это на грани катастрофы! — тревожно произнес Бяо.

— Не все так плохо! Поверьте мне! — поспешил успокоить Валентин. — Проблема была, скажем так — неизбежна! Устранить ее невозможно, но мы можем ее контролировать.

— Вы знаете как? — произнесла Абени.

— В первую очередь, важно, чтобы все о проблеме знали. В результате анализа, удалось выявить симптомы, которые следуют за любым из подобных, ну допустим — «приступов». К тому же, проблема лишь у нас и у детей из первого поколения.

— Проще говоря, пока все мы и наши дети живы, мы представляем угрозу для колонии? — вставил слово Бяо.

— Да, — сухо ответил Валентин. — Однако! Как уже было сказано, второе и последующие поколения этой проблемы будут лишены и эти данные подтверждены исследованиями. Да мы допустили ошибку, но нас поджимали сроки и только поэтому ошибка была допущена! Сейчас же нас время не заставляет торопиться.

— Простите! — перебила Абени. — А собственно, как будет решаться проблема?

Все пристально уставились на Валентина и Элизабет.

— Нам придется осознанно прописывать ограничения, как для себя, так и для первого поколения в индексе.

— То есть, эти ограничения будут влиять на мою сферу деятельности? То есть мою работу будут ограничивать?

— Не совсем. Когда и, если вы столкнетесь с данной проблемой в работе связи, вы сами наложите эти ограничения. Прецеденты уже есть.

— А дети?

— Здесь сложнее, — произнесла уже Элизабет. — Их придется ограничивать, но мы полагаем, что данная мера будет воспринята ими с полным пониманием. Первое поколение растет очень быстро, а их интеллект развивается быстрее, чем их возраст. Думаю, что они и сами, точно, как и основатели, будут сами намеренно накладывать ограничения.

Бяо барабанил пальцами по столу.

— А я-то думал, что сейчас самая большая проблема в терраформировании… — упрекающее произнес Бяо.

***

Время летело, словно скоростной поезд и без остановок. На дворе уже был конец шестого тойя, первые школы на Тейе уже принимали своих первых учеников и любимое Чадо Валентина собиралось в первый класс. Да, несмотря на то, что Тейю населяли исключительно профессионалы и специалисты своего дела, сейчас каждый человек на Тейе прикладывал усилия на то, чтобы колония была самодостаточной. Дети же, хоть те и были достаточно умными и начитанными обитателями Теменвита, нуждались в квалифицированном обучении, а посему и школы были острой необходимостью.

Автопилот вел электромобиль по новой, совсем свежей, полимерной дороге к одной из первых школ Теменвита. Город, после глобального обновления в плане энергоснабжения, сильно преобразился. По прогнозам, в скором будущем городу предстоит проделать множество обновлений и сам прогноз навел некоторых ученых на одну идею, суть которой заключалась в умном материале. Умный материал — это материал, из которого состоять будет все в Теменвите. Сейчас город возводят печатные машины, по принципу 3D принтера, а умный материал позволит экономить ресурсы и время. Говоря банально, умный материал — это материал, который будет сам все делать, согласно заложенной в него программе. В случае чрезвычайных происшествий, природных катаклизмов и тому подобному, умный материал будет приспосабливаться и принимать меры по предотвращению разрушений, а в случае разрушения, будет восстанавливать разрушения. Правда, до такой технологии еще далеко, но горячие умы эта идея захватила и сейчас уже ведутся работы по созданию.

Школа, в которую направлялись сейчас Валентин, Эльвира и их любимое Чадо, находилась в пяти километрах от Теменвита и двадцати пяти километрах от ближайшего космодрома, на которых строились первые межзвездные корабли. Школа располагалась на возвышенности, в то время как космодром, относительно, располагался в низине и из окон школы было, хоть и плохо, но все же видна стартовая площадка и сборочные цехи космодрома. Где-то там, сейчас стояли Гиперион и Пандора. Гиперион — это межзвездный корабль, который будет должен доставить группу людей в звездную систему звезды HL3WR, а Пандора — это корабль станция, которому будет суждено первому вернуться на Землю.

Вокруг школы строились жилые дома, парки и сады, все необходимое, чтобы этот участок города начал в ближайшем будущем существовать более чем полноценно. Пока машина катила по дороге, Валентин разглядывал ее край, который порос молодой зеленью. Тейя покрывалась жизнью, что очень приятно радовало измученный трудностями глаз. Порой Валентин, вот точно так же разглядывая пейзаж за окном, задавался вопросами о будущем города и что же их будет еще ждать впереди. А вот Бяо часто думает о том, как же так вышло, что Тейя имеет столь идеальные условия, неужели все так, как и говорится: «Ищущий, да обрящет»? А почему бы и нет? Разве среди миллиардов возможных миров не может найтись именно такой, который ты ищешь?

«Вечно этот Бяо панику на ровном месте разводит, — подумал Валентин. — Истеричка…».

Электромобиль приблизился к школе. У дверей учебного заведения толпились сотни людей, преимущественно дети, и стоял сильный гвалт обсуждений, радостных возгласов и просто разговоров. Семья Харченко покинула электромобиль и направилась к школе, чтобы проводить свое любимое Чадо к началу их будущего пути познания. Валентин испытывал странное чувство в груди, словно у него сосало под ложечкой. Это чувство ощутили Чадо и Эльвира и с понимающими улыбками поддержали отца семейства. Чувство, которое Валентин испытывал — была гордость. Валентин гордился тем, что, несмотря на все трудности, все тяжести прошлого, все эти люди, как он и его семья, радуются и с уверенностью глядят в будущее. Валентин улыбнулся и, взяв свое Чадо за руку, направился в сторону школы.

***

Джарвис Цой, как и несколько десятков других людей, сидел в командном центре, в ожидании старта. Геперион и Пандора, загруженные всем необходимым, находились в состоянии ожидания, чтобы отправиться кто куда. Гепериона ждала Танталия, а Пандору Земля. Два корабля. Два пути. Гипериону предстоит несколько суток добираться до Танталии от точки выхода, а вот Пандоре предстоит посетить Марс, а следом и Землю. Миссия Гипериона в первом контакте с иной цивилизацией, а миссия Пандоры в сборе информации, касательно того, что сейчас на Земле происходит. Пока что, все корабли вынуждены стартовать с Тейи и добираться до открытого космоса на обычном топливе, но уже в скором времени обещают построить второй космодром, где выход на орбиту будет осуществляться при помощи ускорителя. Ускоритель — это площадка, где корабль или станция будут достигать необходимой скорости, чтобы не сойти с орбиты, а уже после квантовой телепортации, без всякого топлива, попадать на орбиту. К слову! Полностью от топлива отказаться не получится. Да! Немного о первом космодроме. Назван он в честь одного человека, который пожелал остаться на Земле, но многое сделавший для будущих обитателей Теменвита, в годы, когда все еще были на Земле. Имя этого человека Айзен Азим, от чего название космодрома «Азимовский». Сейчас с этого космодрома стартуют корабли первого и второго поколения, а раньше стартовали ковчеги, которые, большая их часть, уже разобраны на части. В будущем и сам космодром будет разобран, но до тех пор, отсюда будут стартовать первые корабли.

Все положенные проверки были проведены и все разрешения на старт были получены и одобрены. Был дан обратный отсчет и Гиперион вместе с Пандорой были в нескольких секундах от старта. Секунды на электронном табло таяли и когда отсчет достиг нуля, рев двигателей сотряс стартовую площадку. Для всех это уже было более чем привычной рутиной, а сам процесс был отлажен до автоматизма. Оба корабля достигли открытого космоса без всяких проблем и, выйдя на орбиту Тейи, приготовились к телепортации. Раз! И через доли секунд оба корабля оказались за триллионы километров от Тейи. По гиперсвязи были переданы сведения о состоянии кораблей, оборудования и экипажа. Гиперион лег на курс и начал двигаться к Танталии, которую он должен будет достичь в ближайшие дни. Пандора так же легла на курс и в ближайшие минуты займет орбиту Марса.

Минуты тянулись, подобно бесконечности. В эфире стояла тишина и все ожидали Отклик Пандоры. Через какое-то время послышался голос об успехе и все спокойно вздохнули. Пандора начала сканировать поверхность при помощи спутников, но и без них было видно, что Марс мертв. Место, где была колония, выглядело так, словно там прошел ураган, а любые признаки жизни начисто отсутствовали. И то было не удивительно, ибо колония зависела от поставок с Земли. Сама себя колония почти не обеспечивала, из-за скудности ресурсов, что и сыграло роковую роль.

Наступал тревожный момент. Пандора разделилась на две части. Одна часть осталась на орбите Марса, а вот вторая отправилась к Земле. Все знали, что Марс был обречен еще в годы колонизации, а потому логичная картина никого не удивила. Всех волновала Земля! Да, картина которая должна предстать перед людьми, в целом так же логична, но все испытывали какое-то смятение или страх. Такое чувство испытывают люди, которые покинули родной дом, а спустя годы вернулись и сейчас стоят у дверей дома, не решаясь постучать. За этой дверью оставленное прошлое и было оно оставлено с болью и криками, словно родной сын матери одиночки, обругав ее, покинул дом, хлопнув дверью. У каждого сосало под ложечкой и хуже всего было тем, кто сейчас был у этой двери.

Стука в дверь не было. Дверь была не заперта и блудный сын вошел в недра родного дома. Корабль был назван Пандорой не просто так и сейчас экипаж Пандоры А1 открывал проклятую шкатулку. Гиперсвязь транслировала все в прямом эфире и все на Тейе были свидетелями того, что перед ними открывалось. Недра дома были изувечены шрамами. А мать… Колыбель человечества — Земля! Была дряхлой старухой, которая не узнавала и не признавала свое дитя! Родная мать смотрела в глаза блудного сына и видела лишь пустоту… А блудный сын, глядя на родную мать, рыдал… Ведь вина за все это лежала на нем. Ибо именно он сотворил это с ней и вины своей не искупить.

Города лежали в руинах, а новые леса, словно корка на свежей ране, затягивала собой все и вся. Земля походила на пациента ожогового центра, что прибыл в критическом состоянии. Жизнь не сгинула, но изменилась. Теперь Земля не была Райским уголком, теперь тут был ад, где каждый боролся за право жить. В хищных лесах и ядовитых водах, в сожженном небе и взрытой земле, все боролось, все менялось. Одна жизнь истребляла другую, словно бы Земля, стремясь к незримому балансу и равновесию, которое пошатнуло человечество.

— Боже… — выдавила из себя Ава Лам.

— Я конечно атеист, — произнес Саймон Фикс. — Но думаю более подходящего слова, дабы выразить свои чувства, я не подберу, поэтому повторю за Авой: «Боже…».

— Неужели в этом… Могли уцелеть люди? — пораженно спросила Беатрис Пратчетт.

— Скоро узнаем, — донесся голос Джарвиса из динамика.

Пандора А1 и А2 пробыли на своих орбитах чуть более одних Земных суток. За это время удалось просканировать интересующие участки планет вдоль и поперек. Марсианская колония, хоть и была ожидаемо мертвой, но в то же время и неожиданно пустой! В прямом смысле этого слова. Ни тел, ни фрагментов тел, ни чего! С подачи Хачиро Ивамото, а точнее случайно оброненному слову «кроатон», Марсианскую колонию, которая носила гордое имя «Золотое сердце», неофициально переименовали в Кроатон. Несмотря на то, что следы пребывания и активности людей были, самих же людей не было. Однако судить об их наличии и отсутствии по руинам, которые приходилось разглядывать с орбиты Марса, было поспешным решением. Требовалась высадка на поверхность и детальное рассмотрение останков колонии. Всех смущал тот факт, что в раскуроченных останках колонии, которые явно были результатом стремительных процессов, нет ничего! Словно они были пустыми в момент разрушения. При том условии, что население Марса составляло почти пять тысяч человек. Одним словом — загадка! А вот с Землей все обстояло гораздо прозаичнее, печальнее и строже. В ходе войны, оставшиеся люди, дотянувшись до всего, до чего только могли, уничтожили все, что могли или хотели уничтожить. Прогнозируемое глобальное вымирание произошло, но отнюдь не по естественным причинам. Человечество само стало и причиной, и инструментом этого вымирания.

На следующие сутки было принято решение — спуститься на поверхность, как Марса, так и Земли. С Марсом все было понятно, а вот с Землей, то тут выбор, в ходе голосования, пал на Москву.

Марс, а вернее колония «Золотое сердце» или «Кроатон» явила себя скудный и однообразный пейзаж с богатой на множество деталей вставкой в виде колонии. Марс — это камни и песок, скалы и почти пустое небо. Все окрашено в один красно-серый тон, на котором ярко выделялись своей белой, серой и серебристой гаммой руины колонии. Собственно, вся колония состояла из множества модулей, соединенных в подобие лабиринта, вернее так было. Сейчас колония походила на выпотрошенный пакет с мусором и все это было добротно засыпано слоем песка.

— Знаете, — произнес Хачиро Ивамото, разглядывая руины. — В детстве я видел Марсианскую колонию как город со стеклянными куполами, а вот реальность…

— Стеклянные купола? — не понимая спросила Инга Романова.

— Да… В старых научно-фантастических книгах писатели представляли, что в Марсианских колониях обязательно будут сооружения в виде огромного стеклянного купола. Наивно…

— Что за дурацкая идея?.. — непонимающим тоном отозвалась Инга.

— Такая вот была у людей тогда фантазия, — чуть насмешливо, словно бы защищая писателей, произнес Хачиро.

Да, куполов тут не было и быть никак не могло. Все здания, или вернее отсеки, имели максимум три этажа. Все отсеки были соединены переходами и все места соединения были разделены герметичными дверьми. Видели, как лопаются сардельки, когда их переваривают? Так вот, почти вся колония так вот и выглядела. Словно мощное давление разорвало, не все, но большую часть, отсеки на клочки. При всем этом, следов пожара не было и причины произошедшего оставались под вопросом.

Тем временем на Земле дела обстояли не лучше. Москва лежала в руинах и растительность медленно, но верно пожирала останки города. Удалось даже спуститься в метро, которое, местами, уцелело. Группа Пандоры А1 спускалась в метро без опасения наткнуться на живых людей, ибо все говорило об обратном. Простое любопытство вело их к одному из последних оплотов для спасения цивилизации, который стал братской могилой. Бабе Ламбо удалось найти что-то вроде дневника, который держал в своих руках один из пары десятков скелетов на некогда бывшей станции метро Калужская. В дневнике говорилось о том, как люди спасались во время войны, а потом, когда всем было ясно, что гибель была неизбежной, все они спустились в метро и приняли смерть. Даже гермоворота не закрывались, ибо было незачем… Таких вот станций могил в мертвом городе было много и все они были открыты. Все люди… Все приняли смерть без страха и тревоги.

— Как так можно было? — с болью в голосе произнесла Эмма Мишель Моро. — Как можно было так спокойно принять смерть?

— Не знаю… — с той же болью ответил Сергей Васильев. — Русский человек отличается отчаянной силой воли и желанием жить, но тут. До чего же чудовищной должна была быть война, чтобы заставить даже русского человека сдаться и принять смерть?!

Сергей Васильев, попросив возможность отлучиться и посмотреть, что же случилось с ВДНХ, местом, где он провел свое детство. Сергей, во время своей прогулки, наткнулся на одну надпись в павильоне станции метро ВДНХ. Вход в метро забаррикадировал упавший памятник «Покорителям космоса», но вот сам павильон был открыт и среди всего хлама особо выделялась, подсвеченная пробивающимся светом, одна надпись прямо на памятнике: «Здесь был А.Н. Ренгарт. 03.05.2049». Сергей долго разглядывал надпись, а потом подошел, достал нож и дополнил надпись. Сергей, грубо, но со смыслом, начертал следующее: «Однажды, красота неба станет на вес золота…». После Сергей оглядел свое творение несколько печальным взглядом, а после тихо произнес:

— Покойся с миром, Ренгарт, и прости нас…

Группа Пандоры А1 вернулась на корабль, по большому счету ни с чем, а вот группа Пандоры А2 вернулась не с пустыми руками, да что там! Они вернулись не одни! Чем и переполошили всех, еще, будучи на Марсе. Дело в том, что на Марсе нашли человека! Единственного чудом выжившего, по большому счету из ума, человека. Человека доставили на корабль в критическом состоянии. Долгое время тот провел в коме, а когда пришел в себя, то рассказать ничего не смог, ибо из-за гипоксии получил необратимое повреждение мозга, от чего пострадала его память. Собственно, это не удивительно, но поразительно то, что этот человек сумел выжить в столь чудовищных условиях, учитывая, как его нашли. Тут правильнее будет сказать то, что это как раз он нашел их. Будучи в тяжелейшем состоянии, человек набрел на группу и если бы не спутник, то его так бы и не заметили.

Обе группы успешно состыковались и вернулись на Тейю, где последнего марсианина подвергли интенсивному лечению. Тем временем Гиперион уже добрался до Танталии и готовился лечь на ее орбиту. Все ожидали новостей, но ждать приходилось с некоей периодичностью, ибо связь была невероятно ужасной. Все новости ожидались с нетерпением, ибо каждый новый пакет информации, не давая ответов на вопросы, но будоражил воображение. Все ждали одного, того самого, где будет сказано: «Мы вступили в контакт!».