Начало

Вот уже два года, Олег путешествовал по Руси. Намерено обходя крупные населенные пункты, он предлагал помощь наместникам небольших городов в решении вопроса с распоясавшимися ватагами.

В первый раз возникли некоторые сложности. Ни кто не знал неизвестно откуда появившегося борца с преступностью. Олегу пришлось самому искать охотников. Таковых нашлось два десятка, и те лишь смерды из разоренных татями сел, кроме топоров и вил, ни чего в своей жизни в руках, не державших. Но, когда этот сброд разгромил банду одноглазого атамана Тугарина, насчитывающую с три десятка опытных душегубов, слава о грозе разбойников Олеге Малюте, покатилась по всей Руси, далеко опережая его.

Новоявленный борец с преступностью точно знал, где лагерь татей, когда и на кого они нападут. Олег устраивал засады, обкладывал ватаги, словно диких зверей. Тех, кто оказывал сопротивление, уничтожал. Других приводил на суд. И самое главное не было у него ни одной промашки. Народ только диву давался.

А все было просто. Незадолго до Олега, в очередном городке, страдающем от татей, появлялся шустрый юноша. Ему ни чего не стоило вычислить, скрывающихся под личиной добропорядочных горожан, членов преступной группировки, выследить их, войти в доверие, а после легко внедриться в их банду.

А дальше было дело техники.

Наведя относительный порядок в южных княжествах, Найденов направился в Новгородские земли. Первым на его пути оказался небольшой городок на реке Ловать, под названием Руса.

Олег поселился в первой попавшейся корчме. На другой день к нему в комнату постучался юркий долговязый отрок.

— Господин, — начал он с поклоном, — батюшка, боярин Савелий Рык, в терем свой тебя зовет. Будьте ласковы, не откажите в приглашении. Как наступит час закатный, в дом его пожалуйте, на честном пиру погулять извольте.

— Передай боярину, — молвил Олег, сунув в руку холопа мелкую серебряную монету, — что приглашение его принимаю и буду непременно.

— Премного благодарен, — вновь поклонился отрок. Сунув монету за щеку, он убежал.

В назначенное время Найденов явился к дому местного главы. Слуги проводили его в большую горницу.

Ярко горели свечи в бронзовых светильниках. Посреди помещения был накрыт большой стол, ломившийся от яств и напитков. В специально отведенном месте старались показать свое искусство гусляры и дудари.

Олег вошел, остановившись у дверей. Сидящие за столом, были заняты каждый своим делом. Кто пил, кто ел, кто переговаривался друг с другом. На нового гостя, не обратили внимания. Но вот сидящий во главе стола полноватый мужчина, с широким раскрасневшимся от спиртного и духоты лицом, поднял глаза. Его толстые губы расплылись в улыбке. Он встал, поднял руку. Музыка сразу прервалась.

— Что же ты стушевался, — развел руками, городской глава, — проходи, садись рядом со мной.

Гости обернулись, с любопытством разглядывая вновь прибывшего. Зашептались между собой. Стараясь не обращать на них внимания, Найденов прошел к хозяину дома. Сел на свободное место справа от него. Тут же к нему подскочил слуга. Поставил блюдо, наполнил, стоящую на столе чашу.

Савелий Рык медленно встал. Поднял свой кубок.

— Этот тост, хочу провозгласить за гостя нашего, Олега Малюту, безжалостного борца с татями погаными.

Он залпом выпил.

— Ну, что приутихли дудари, да гусляры?! А ну, играй веселей!

Вновь зазвучала музыка.

— Не думал, — Олег выпил вино, вытерев усы, — что слава обо мне достигла ваших земель.

— Что же, мы, — шутливо возмутился наместник, — глушь, какая? Караваны купеческие по Ловати через нас в Ильмень озеро идут, а оттуда и в Новгород. Да и слухами земля русская полнится. Правду говорят, что ты один всю банду Тугарина одноглазого разгромил.

— Разгромил, — не стал отрицать Олег, — но не один. Людишек охочих со мной было малость.

— Ты не тушуйся, — хлопнул его по плечу боярин, — ешь, пей.

Шумом и гамом продолжился честной пир. Через некоторое время наместник, все же, решился заговорить о деле.

— Знаешь, — наклонился он к Олегу, — беда постигла места наши. Невесть откуда появилась в наших краях ватага татей. Атаманом там Кривой Горян. Не стало житья от них для люда купеческого, да сел близлежащих. На своих быстроходных ушкуях, как вихрь, налетают они на караваны. Грабят, убивают и бесследно исчезают.

— И что, ни кто не пытался их поймать? — спросил Олег, обгладывая куриную ножку.

— Пытались, — махнул рукой городской глава, — много раз я посылал воеводу своего, Воислава. Вон он сидит, — кивнул он в сторону крепкого мужика, в простой одежде, с тронутыми сединой русыми волосами и мужественным лицом, — он воин, конечно, опытный, да куда ему до хитрых татей. Те пограбят, да исчезнут в бесчисленных протоках, да лесах бескрайних. Ищи их, свищи. А людей у меня для прочесывания всей территории маловато. Горян распоясался настолько, что, со своими душегубцами, на села нападать стал. Насильничают, в полон уводят. Совсем худо стало. Купцы перестали суда по Ловати водить. Смерды разбегаются. В том урон городу.

— А много ли их?

— Ни кто точно не знает, — вздохнул хозяин дома, — одни говорят сотня, другие будто видели три сотни, но врут, конечно. У страха глаза велики. Думаю, что их не более четырех-пяти десятков.

— Пять десятков, — Олег сделал вид, что призадумался, — сила большая. Тут все твои воины понадобятся.

— Бери! — Савелий схватил Олега за руку, — всех отдам. Да еще охотников кликну. Только избавь нас от этой напасти. Любую награду требуй.

— Хорошо, — стукнул кулаком по столу Найденов, — возьмусь я за это дело…