Глава 6 Разговор с князем

Поутру Гордеева разбудил Лука.

— Хозяин велел поднять тебя, — как бы извиняясь, сказал он, помогая Дмитрию одеться.

— А сам он где? — спросил Дмитрий, старательно натягивая узкие сапоги.

— Он уже к князю пошел, а за тобой гонца пришлют.

В этот момент на лестнице послышались торопливые шаги. В комнату вбежала ключница Марфа.

— Гонец от князя прибыл, — кланяясь, сказала она, — просят вас пожаловать.

Гордеев кивнул и пошел к выходу. На улице перед крыльцом уже с нетерпением ожидал воин на пегом скакуне. Увидев Дмитрия, он кивнул ему головой.

— Князь ждет тебя посланник.

Вот как, подумал Гордеев, видимо боярин Наум уже представил его в лучшем свете. Теперь он не просто, какой-то прохожий, а посланник огромного государства. Что же будим соответствовать. Дмитрий вскочил на поданного слугой коня и последовал за гонцом. Выехав из ворот усадьбы боярина, они поскакали по улице, ведущей вниз к площади перед воротами княжеского терема. Уведомленная о прибытии посланника, стража перед воротами незамедлительно их пропустила. Въехав во двор, Гордеев соскочил с коня, передал его подбежавшему слуге и осмотрелся. Перед ним был широкий двор, в котором даже в этот ранний час собралось много народа. Они стояли по сторонам, образовав широкий проход, ведущий к княжескому терему. Он был выстроен в два яруса. Все здание было украшено искусной резьбой. Окна отсвечивали всеми цветами радуги от вставленной в них разноцветной слюды. Перед теремом располагалось богатое крыльцо с высокими ступенями и резными перилами. На крыльце, в окружении бояр и охраны, Гордеев увидел широкоплечего мужчину лет пятидесяти, в дорогой одежде. У него были черные как смоль волосы и хорошо подстриженная борода средней длины. Умные глаза смотрели на Гордеева. Дмитрий подошел к крыльцу и поклонился. Но к его удивлению с ним заговорил другой человек. Это был пожилой мужчина, одетый в не очень дорогой кафтан. Он говорил на плохом китайском языке. Гордеев усмехнулся, видимо князь решил проверить его. Не дослушав, он бегло заговорил на знакомом в совершенстве языке. Толмач некоторое время моргал глазами, а затем повернулся к князю и, что-то тихо сказал ему.

— Твой толмач плохо говорит на языке страны, из которой я прибыл, — уже на русском сказал Дмитрий, — не надо утруждать свой слух. Я хорошо говорю на вашем языке.

— Извини за проверку, — усмехнувшись, сказал князь Черниговский, — боярин Наум, уже рассказал нам о том, что ты хорошо говоришь по нашему. Он также сказал, что ты хороший воин.

— Он очень добр ко мне, — сказал, Дмитрий, слегка поклонившись.

— Не желаешь ли ты потешить себя и продемонстрировать свое искусство.

— От чего же не размяться, — сказал Гордеев, снимая кафтан, — выполнят ли дружинники твой приказ?

— Конечно, — кивнул князь, — мой приказ закон для любого.

— Тогда вели двум твоим воинам зарубить меня.

Мстислав с сомнением оглядел безоружную фигуру Дмитрия, но все же кивнул стоящему рядом с ним воеводе. Тот отошел в сторону и подозвал двух воинов.

— Зарубите его, — приказал он, указав на Дмитрия.

Может воины, и удивились, но они привыкли исполнять приказы. Ратники двинулись в сторону спокойно стоящего Дмитрия. Но не сразу вдвоем, а один за другим. Было видно, что они не сомневаются в исходе поединка. Шедший впереди богатырского вида ратник размахнулся, и нанес удар, мечем сверху в низ, надеясь быстро прекратить поединок. Такой удар мог рассечь человека пополам, но он не достиг цели. Неуловимым движением Гордеев ушел с линии атаки, сделав шаг в сторону. Когда клинок мелькнул мимо, Дмитрий выбил его из руки нападавшего и нанес ему удар локтем в кадык. Дружинник схватился обеими руками за горло и упал на колени, выпучив глаза и судорожно хватая ртом воздух. Не теряя времени, Гордеев прыгнул на спину упавшему воину и, оттолкнувшись, нанес удар ногой в лицо второму дружиннику, который остался стоять в нерешительности и даже не успел вытащить из ножен свой меч. Удар отбросил воина на несколько метров. Он ударился о стену, сполз на землю и замер. Весь поединок занял меньше минуты.

— Твое искусство достойно восхищения, — прервал не долгое удивленное молчание князь, — я такого еще не видал. Ты расправился с моими лучшими воинами голыми руками.

— Они допустили типичную ошибку, — ответил Дмитрий, вновь надевая кафтан, — недооценили противника. Отнесите их в тенек, да полейте водой. Скоро они отойдут.

— Ну, хорошо, — принял решение Мстислав, — проходи в горницу. Выслушаем тебя.

Он повернулся и в сопровождении свиты пошел в терем. Дмитрий последовал за ним. На первом этаже располагалось множество комнатушек, служащих подсобными помещениями. Но едва он прошел через резные двери, около которых застыли стражники, Дмитрий попал в большой зал, вдоль стен, которого стояли тяжелые, темные дубовые лавки, а над ними на стенах рядами висели покрытые прозеленью шлемы, кольчуги, щиты, копья. Почти половину этого просторного помещения занимал стол, покрытый золоченой скатертью. Но сейчас на столе ничего не было. Во главе стола в резном кресле сидел князь. Там же по бокам расположились и бояре, среди которых Дмитрий к своей радости узнал Наума. Вдоль стен расположилась остальная свита.

— Ну, рассказывай, — сказал Мстислав, — с чем ты прибыл к нам?

Дмитрий прошел вперед и остановился около стола.

— Прежде чем я начну, — сказал он, — позволь преподнести тебе этот подарок, — Дмитрий достал лакированный футляр из красного дерева, украшенный резьбой, предоставленный ему боярином как раз для подарка князю.

К Гордееву подошел слуга, принял от него футляр, отнес его к столу, и с поклоном передал князю. Мстислав открыл футляр и достал ручку. Он несколько мгновений рассматривал изображенных на ней драконов, потом повернул кожух, наблюдая за визуальным эффектом перемещения драконов вверх.

— Искусно сделанная вещь, — наконец сказал он, — но какой в ней прок?

— Позволь князь показать тебе ее предназначение, — Дмитрий подошел к Мстиславу и взял из его руки ручку, — пусть принесут пергамент, который необходимо подписать.

Мстислав подал знак, с интересом наблюдая за действиями Дмитрия. Тут же в комнату вбежал дьяк со свернутым в трубочки пергаментом. С собой он нес чернильницу и гусиное перо.

— Что это? — спросил Мстислав.

— Указ твой, пресветлый князь, — с поклоном ответил дьяк.

Мстислав развернул пергамент. Пробежал текст, глазами.

— Можно подписывать, — согласился он, вопросительно взглянув на Гордеева.

Дмитрий открутил колпачок и передал ручку князю.

Мстислав несколько мгновений рассматривал золотое перо, потом поднес ручку к пергаменту и расписался на нем. Все кто наблюдал за князем, ахнули. На пергаменте отчетливо проступила чернильная монограмма. Мстислав еще раз осмотрел ручку и, завернув колпачок, вложил ее в футляр.

— В вашей стране во истину искусные умельцы, — восхищенно сказал он, — но ты же не за тем проделал столь далекий путь.

— Ты прав, князь. Я прибыл, чтобы предупредить о надвигающейся угрозе.

— После виденных чудес я могу признать в тебе посланца далекой страны. Но толмач, видавший этот народ, сказал, что ты не похож на них.

— И тут ты прав, — сказал Дмитрий, начиная рассказ давно придуманной легенды, — моя мать родом была из полян, что проживали не далеко от Киева. В один из набегов ее еще ребенком захватили кочевники и увели в полон. Я не буду рассказывать, сколько бед пришлось пережить ей за время рабства. В конечном итоге, на невольничьем рынке в Византии, ее купил купец из Китая. Но он не сделал ее своей рабыней, а воспитал как свою дочь. Когда мать подросла ее, замуж взял молодой военачальник. Она родила ему пять детей. Трех сыновей и двух дочек. С детства мои братья и я, готовились к военной службе. Когда пришел срок, мы поступили в гвардию императора государства Цзинь. Данниками императора были племена монголов. Ни один раз с войском мне приходилось выступать в их степи, для усмирения бунтов. Монголы были раздроблены, а значит слабы. Они постоянно враждовали друг с другом. Однако скоро до нас начали доходить сведения о том, что вождь одного из племен Тэмуджин, стремясь к власти, стал завоевывать племя, за племенем объединяя их под своей властью. Скоро все племена подчинились ему. Вожди племен собрались и дали ему новое имя Чингисхан. Однако наши полководцы не придали этому значения и скоро поплатились за это. Собрав огромную армию, Чингисхан вторгся на земли Китая. Подкупив нескольких военачальников, которые перешли на сторону Чингисхана, он захватил крепость и проход через великую стену. Не смотря на свою многочисленность, монголы были все же варварами. Они не умели брать города. Поэтому первое время они просто грабили и жгли предместья. Пока наш император думал, что ему предпринять, монголы применили хитрость. Они окружили один из крупных городов и после не продолжительной осады, предложили выплатить им откуп, пообещав уйти. Старейшины города вышли из-за стен города с дарами. Как только ворота открылись, монголы вероломно напали на ничего не подозревающих воинов и захватили город. После этого начался ужас. Монголы убили всех. Не пощадив даже женщин и детей. Избежали смерти только инженеры, которых заставили строить осадные машины.

Дмитрий остановился и обвел присутствующих взглядом. Все слушали расслабленно, изредка перешептываясь друг с другом.

Чужое горе их не берет, подумал Дмитрий, после чего продолжил.

— Только после того, как монголы взяли еще несколько городов, император опомнился и отправил армию навстречу врагу. Но напыщенные полководцы, которые никогда не бились со степняками, не послушали ни меня, ни моих братьев. Они погнались за якобы отступающим противником и привели все войско в засаду. Мы бились мужественно, но были разбиты и отступили к столице. Там мы организовали оборону. Монголам не удалось пробиться, и они заключили мир. Чингисхан увел свою армию обратно в свои степи. Через несколько лет от своих осведомителей мы получили сведения о том, что Чингисхан намерен послать войско на север, для покорения Азии, Кавказа и северных кочевых племен, которых вы называете половцами. Узнав об этом, перед смертью моя мать заставила меня поклясться, что я предупрежу русичей, о надвигающейся угрозе. После ее смерти я отправился на Русь. Везде, где проходил, я видел зверства, которые оставила после себя орда.

Завоевав все земли Хорезма, Грузии и Северного Кавказа, монголы вторглись в половецкие степи. Им на встречу вышло объединенное войско половцев и их союзников аланов. Битва не выявила победителей. Тогда предводители монголов Джэбэ и Субедэй пустились на хитрость. Богатыми дарами они подкупили вождей половцев, пообещав не трогать их. И половцы поверили. Они увели своих воинов и распустили их по домам. Аланы были разбиты…

Услышав о предательстве половцев, бояре и собравшиеся ратники загомонили.

— Откуда знаешь? — воскликнул Мстислав, вставая.

— Сам я конечно при этом не присутствовал, — спокойно ответил Дмитрий, — но я разговаривал с одним из вождей аланов. А ему не зачем врать.

— Мстислав вышел из-за стола и, пройдя через комнату, остановился у окна.

— Знал я, что половцы гнилой народ, — сказал он, — но чтобы так предать…

— Это им не помогло, — продолжил Дмитрий, — покончив с аланами, монголы напали на потерявших осторожность половцев, разогнав их по степи. Говорят, одни из них кинулись просить помощи у русичей.

— И это я слышал, — подтвердил Мстислав, — что хан Котян у князя Киевского объявился.

— Другие же половцы на Руси разбой чинят. Об этом боярин Наум Еремеевич вам наверно рассказывал.

Общий гул был тому подтверждением.

— И что же, ты думаешь, монголы на Русь пойдут? — повернувшись от окна, спросил Мстислав.

— Пойдут, — подтвердил Дмитрий, — сейчас они повернули на Крым. А потом и до Руси дело дойдет. На полномасштабное вторжение у них сил конечно маловато будет. Но прощупать ваши возможности они обязательно не преминут.

Мстислав некоторое время обдумывал сказанное.

— Ну что скажите? — спросил он у присутствующих.

— Враг далеко, авось и не сунуться они на Русь, — сказал кто то из бояр, — да ежели и сунутся, откупимся.

— Негоже нам от врага бегать да откупаться! — рыкнул Мстислав, грозно обводя взглядом бояр, — надо будет, встретим врага. Но сейчас думать об этом рано. Может монголы, и не придут на землю нашу. А теперь иди, — сказал он Дмитрию, — мы совет держать будем.

Гордеев повернулся и вышел из горницы.

Сложно будет убедить князя, печально думал Дмитрий, спускаясь во двор. Но время еще есть. Что-нибудь да придумаю.