7. Когда живые необходимы.

Системе явно нездоровилось весьма сильно. Она то сокращалась, то вновь расширялась. А количество ошибок операционки не уменьшалось. Из виртуальных машин и виртуальных метасетей приходили запросы на компиляцию и инсталляцию программ, после чего порою экземпляры маленького трансгуманизма в них благополучно дохли и Система их восстанавливала. При этом ей требовалась помощь живых админов, открывавших и закрывавших доступ. Порю из одного из виртуальных миров, который не «умирал» ни разу, приходили запросы на компиляцию нового системного ядра, но Система всегда просила его установить на другой мир, которого, видимо, было не жалко. Впрочем, статус «не жалко» относился ко всем виртуальным единицам, кроме единственного, в других отношениях ничем не примечательного и относительно небольшого мирка. Живые начали подозревать, что именно там они гостили в первом погружении, а потом их отправляли в глючные миры: если помрут там, не страшно для Системы, что-нибудь при этом обнаружат, а эскиз аватара можно будет дополнительно улучшить.

Комендант Цзя задался вопросом: значит, живые служат не только для ручного ввода системных команд, не зависящих от конкретных миров, но и для чего-то другого? И, видимо, это другое в значительной степени совпадает с ролью ведущих личностей в Мире Системы. Он начал обсуждать это в момент, когда рядом не было своих сотрудников, с переславцами и израильтянами. Этих полуварваров он уже считал вполне достойными взаимодействия, американцев и большинство других русских презирал, а перед китайцами не желал «терять лицо».

Саша, когда обсуждения почти зашли в тупик, вдруг сказал:

— Зайдём с другого бока. Не будем искать слабости метанейронной суперсети, а вспомним, в чём же её реальная сила. Ведь большие достоинства неразрывно связаны с большими недостатками.

— Какие там недостатки? Знаю лишь один: принципиальную невозможность обойтись без ошибок. Но решает она задачи в конце концов просто великолепно. Достаточно сформулировать хоть чуть-чуть чётко, и она разовьёт в конструкцию, до которой десять тысяч мудрецов не додумались бы, — заметил Цзя.

— Десять тысяч мудрецов часто не додумались бы до того, что один мудрец или даже просто умный человек может. Ведь они складывают свои конечные знания и бесконечное невежество каждого, — съехидничал Юра.

— Какое же невежество у мудреца? — возмутился Цзя.

— Не может человек знать и понимать всё. Даже если он просветлённый. Он обнимает разумом и духом лишь какую-то маленькую часть Вселенной и духовного мира. А вне этой части может быть хуже идиота, — вступил в дискуссию Шолом Бутман.

— Шлёма прав, — продолжил Сергей. — Значит, если Система почти идеальна в решении задач, в доведении идеи до реализации, то сами по себе новые идеи она породить просто не может. По существу это нам говорили, когда учили методам работы с метанейронами. Но мощь Системы так нас поразила, что мы поверили: и ставить задачи она может.

— Значит, аватары служат, чтобы кормить Систему задачами и идеями, — сформулировал Юра. Но ведь аватары тоже подсистемы Метасети. Как же так, вся Метасеть беспомощна в постановке задач, а части её могут это делать?

— Эти части сформированы на структуре, снятой с разума человека, — задумчиво сказал Саша. — При увеличении размеров многие свойства подсистемы могут потеряться, это мы в системном и логическом анализе проходили. Именно поэтому аватары настолько автономны, что порою могут действовать во вред Системе, как, допустим, наши с Юрой двойники. Чуть было не спровоцировали убийство Системы и заодно их.

Решение было явно неполным, но какую-то ясность внесло.

А пока что после открытия суперсекретной кладовой жизнь практически везде улучшилась. Если кому-то хотелось уединиться, он уходил туда. Лишь в Куньлуньском центре её монополизировал комендант, но в нём тщательно очистили переходник в запасной ход, и люди по очереди отдыхали там. В других местах из-за отсутствия секретчиков запасные ходы открыть не смогли. Видимо, их коды доступа суперкомпьютеры не знали. Живые подозревали, что где-то в документации указаны точками или чем-то другим эти коды, но пока что найти не могли. А задача найти их перебором была чревата полной блокировкой прохода после некоторого количества неудачных попыток открытия.

В некоторый момент пошёл помимо толстого потока новых программ на компиляцию тоненький ручеёк задач на пересборку ядра операционной системы. Эти новые ядра ставили на побочные миры, после чего те в большинстве случаев благополучно дохли без возможности реанимации, и приходилось их генерировать заново.

Новый виток был ознаменован выделением одного из американских суперов (видимо, Система была солидарна с комендантом Цзя в оценке способностей уцелевших амеров) для регулярных полных перезагрузок. На нём испытывались новшества уже в полностью реальном режиме.

— Не хотел бы я оказаться аватаром на айовском сервере, — горько констатировал Шлёма.

Наверху постепенно стало стабилизироваться. Быстрее всего собрались воедино ничтожные остатки иранцев (по ним стукнули все). Но, вспомнив историю, никто не мог гарантировать, что из этого остатка не разовьётся вновь империя-цивилизация. Остатки евреев из Израиля сбежали в Россию. В России военные действия между её частями пока что полностью прекратились. Все единодушно вылавливали банды и договаривались о будущем устройстве либо Российской Империи, либо нового СССР. К РФ возвращаться никто не хотел. Китай, как стандартно было там после краха очередного поколения великой цивилизации, разделился, в данном случае на тринадцать царств. Судя по историческим аналогиям, разделение должно было смениться объединением через пятьдесят-сто лет. САСШ, очевидно, больше не будет. Новое объединение придёт либо с юга от латиносов, либо с севера, из Канады, которая пока что разделилась на три мини-государства: англосаксонское, французско-метисское и украинское. Но индейцы при этом, конечно, останутся независимыми. Южноафриканцы продолжали отвоёвывать островок стабильности в африканском первичном бульоне. Рядом с ними появился ещё зулусский островок силы, пока что эти два центра почти не воевали и «дружно» геноцидили коса и свази. Буры убивали всех сопротивлявшихся и всех не желавших уходить со своей земли. Зулусы — всех, кроме некоторых маленьких детей, которых их воины соглашались принять в свою семью.

А вот в Южной Америке серьёзная война только началась. Боливарианская республика, Великая Аргентина и Бразильская империя после попыток объединиться вцепились друг в друга.

Почти везде в других местах всё распалось на мелкие кусочки.