Глава 24. Воспоминания

Юрка лежал в кровати, завернутый в одеяло, и пытался читать. Болезнь пришла очень кстати, дала передышку и время подумать. К тому же сегодня была суббота, папа был дома и старательно о нём заботился. Готовил разные вкусности, таскал фрукты и просто старался развлечь забавными историями из прошлого. Чувствовал себя Юрка вполне сносно, температура отступила, и простуда проявлялась только небольшим насморком, но папе он этого не показывал. Хотел подольше поболтаться в лучах его тревоги и нежности.

Правда, утром у них состоялся странный разговор. Папа спрашивал о вчерашней драке, о приятелях Юры. Оказалось, что Димка, гаденыш, успел рассказать ему небылицу, придуманную Варей. Юрка, конечно, возмутился, и собирался уже обидеться, но папа сразу ему поверил, и мир был восстановлен. А всё же ситуация была неприятной. Оболгали на пустом месте и слушать ничего не хотят. И вот ведь незадача, когда врешь — верят, а тут…

Вообще, все складывалось совсем не по плану, настолько не по плану, что Юрка даже успел подзабыть о его существовании. Но проблема-то никуда не исчезла, да еще приманила новые.

И мало того, что Юрка совсем не знал, как поступить, он не мог понять даже, чего же он хочет. Не рисовалась идеальная картинка, к которой можно было бы стремиться. С одной стороны, Юрка должен был поссорить папу с мамой Димы. Но в последние дни Димка начал ему нравится. Нет, конечно, он не собирался с ним дружить: «Вот ещё», но и гадости делать расхотелось. Была в его беззащитности какая-то искренность, а еще благородство, к которому Юрка никогда не стремился, считая блажью, но вот манило оно, без всякого на то его, Юркиного, согласия.

Отдельной строчкой в его голове висела Варя. «До чего же непонятное создание!» — возмущался Юрка. Ясно, что он её обидел, но вот чего она за Димой бегать стала? Они вдруг подружились (хотя, с чего бы это, столько лет вместе учились, а тут нате), или она это делает ему назло (но опять же, откуда она знает, что ему это неприятно)? «Все-таки очень сложно с девчонками. С пацаном проще, ты его обидел, он тебе либо в морду дал, либо не дал. И всё сразу ясно про него. А тут…».

Юрка даже пытался найти ответы в своей книжке. Но Наполеон всё больше воевал, а про женщин если и было, то неконкретно. Выходило, что он им нравился по непонятным причинам. Это Юрке совсем не подходило, ему-то нужны были причины понятные.

В комнату зашел папа.

— Ты как, не скучаешь?

— Пап, а как ты с мамой познакомился?

— В метро, — улыбнулся папа своим воспоминаниям, — увидел и влюбился, потом преследовал, а подойти боялся. Она заметила и испугалась. Кинулась к милиционерам, меня задержали, так и познакомились. Потом я выпросил у сержанта её адрес и две недели караулил с цветами. А она все никак не хотела со мной в кино идти, чудаком звала. А потом раз к ней ребята какие-то пристали у подъезда, я влез, их четверо было, здорово они мне тогда накастыляли, хорошо еще руки-ноги не переломали. Ну, и маме твоей ничего не оставалось, как домой меня вести. Но я бы её и так, измором взял. Уж больно она мне понравилась. Ни о чём думать не мог, даже в институт ходить перестал, балбес.

— А ты её понимал? Всегда?

— Знаешь, Юр, женщин никто до конца не понимает. Мне иногда кажется, что они и сами не в состояние в себе разобраться. Их не понимать нужно, а любить. И тогда ты начинаешь их чувствовать, вопреки всякой логике. А что?

— Да так, — пожал плечами Юра, — любопытно.

Рассказывать папе о своих переживаниях ему не хотелось. Да и переживания ли это были? Так дурацкая ситуация, не более. Но вот сидела в голове и не давала принять решение по более важным вопросам. «Да ну её, — разозлился сам на себя Юра, — чего я голову ломаю? Из-за какой-то там девчонки! Почему он то, почему она сё, мне до этого дела нет. А с Димкой надо поговорить, а там видно будет. И вообще, надо мне выздоравливать, скоро второй тур!»

— Ты знаешь, — задумчиво продолжил папа, — я ведь её и сейчас люблю. Да-да. Знаешь, если человека полюбил — это уже не проходит. Вот когда второй ребенок появляется, родители первого любить не перестают. Я понимаю, что ты считаешь, что я её предал, раз Ольгу полюбил, но это не так.

— Да ничего я не считаю, — буркнул Юра. Разговор ему не нравился, он чувствовал себя неуютно.

— Ладно, — сказал папа и вздохнул, — ты бы поспал, а я пойду Ольге позвоню, скажу, что всё отменяется.

— Что отменяется?

— Так нас же в гости пригласили, а ты так не вовремя заболел.

Юрке казалось, что заболел он как нельзя кстати, но папа выглядел очень расстроенным.

— Ну, так иди, раз пригласили, ты-то здоров, — не успев толком подумать, выдал Юра.

— Да нет, ты же болеешь, куда я пойду? Да и вообще, нас же вместе звали.

— Ой, пап, ладно тебе, что я маленький что ли, один дома побыть не могу?

— А ты не обидишься?

— Сказал иди, значит иди, всё, я спать буду, — выпалил Юра и уткнулся в подушку.