Глава 11. Правда жизни

Весь день Юрка исподтишка наблюдал за Варей. «До чего же она нескладная», — думал он и не мог оторвать глаз. Варя же, казалось, вовсе забыла о его существование и была занята только учебой.

После уроков Юра специально долго собирал учебники, потом остановился поболтать с одноклассниками. Все это время он поглядывал в окно. Увидев, что Варя вышла из школы, Юрка попрощался с приятелями и кинулся ее догонять.

Но начать разговор оказалось до жути сложно. Варя на все вопросы отвечала односложно и замолкала.

— Ну, ты чего, обиделась что ли? — не выдержал Юрка. «Что я тут вообще делаю?» — подумал он про себя.

И тут Варю прорвало. Она зачем-то стала припоминать Юре, как он дразнил Диму, их драку, возмущаться по поводу того, что он согласился на бой. А после и вовсе поочередно вспомнила все его «грехи», совершенные за годы учебы. Хуже того, она стала доказывать ему, что он, Юра, обижает тех, кто слабее и это не красиво. Она так и сказала: «не красиво» и посмотрела на него многозначительно. А потом что-то нудно рассказывала о взаимопомощи, любви и дружбе.

— Дура ты, Варя, — взъерепенился Юрка, — вот при чем тут красота? При чем тут сила? Ни фига ты не понимаешь. Кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает и в этом все дело. Вот Наполеон. Он между прочим маленьким был и слабым. И что? Давал он себя в обиду? Нет, потому что с головой был! Хитрить умел! Вот братик у него старший недотепа был. Он, знаешь, как вообще делал? Он его побьет, а потом бежит на него же и жаловаться. И брата наказывали. Вот! Так что я еще благородно поступил. Димка на меня сам кинулся, а я его выгородил, отмазку придумал.

— Ты с чего это про Наполеона взял-то? — Варя посмотрела на Юру недоверчиво.

— Книжки читать надо! — гордо ответил Юра и достал из портфеля свое сокровище.

— Если и так, значит, он плохой был, нашел на кого ровняться, — не растерялась Варя.

— Кто плохой? Наполеон плохой? — опешил Юрка. — Ну, ты вообще! Наполеон, он знаешь каким был! Вот когда отец у него умер, ты думаешь, братик его блаженный о семье заботился? Нет! Наполеон! У него же куча братьев и сестер была, маленьких. И Наполеон ел хлеб и воду, чтоб маме деньги посылать. А ты говоришь! Не знаешь ничего, вот и не говори!

Варя немного опешила от такого натиска и с опаской поглядывала на Юрку. А тот все больше распалялся:

— Он, между прочим, за десять лет всю военную карьеру сделал, и успел еще домой смотаться на пару лет, все там разрулить.

— Как же это он так смотался?

— А вот так! Его полк подавлял восстание, ему тогда только-только семнадцать лет исполнилось. А потом он попросил отпуск, ему дали на полгода. Но потом он заболел лихорадкой и его еще отпустили на пол года, а потом было собрание какое-то, не помню, и его опять отпустили.

— Опять что-то наврал, наверное, кто же такие длинные отпуска дает?

— Может и соврал, не знаю. А ты вот думаешь врать всегда плохо, да?

Варя кивнула.

— А вот я тебе историю расскажу. Перед тем как во Франции революция случилась, там волнения были. Из-за хлеба. Хлеб подорожал, понимаешь? Там даже двух торговцев убили из-за этого. Жуть в общем. И вот отправили Наполеона туда с отрядом, восстание значит подавить. Ну, там народ шумит, на площади собрался. Он им говорит, расходитесь мол, армия приехала, закон надо чтить, а мы вас защищать будем. А они, значит, не расходятся, шумят. А он тогда стал команды давать, наступать и стрелять. Но перед тем, как стрелять, повернулся к толпе и говорит: «Граждане, я имею приказание стрелять только в негодяев, порядочные люди пусть скорее уйдут!» И все разбежались, они же не хотели, чтоб про них думали, что они негодяи. Схитрил Наполеон? Схитрил! А вот как хорошо все вышло.

— Может они просто не хотели, чтоб в них стреляли, — усмехнулась Варя.

— Может, а только он всех успокоил. Значит, не зря соврал!

— А мы твоего Наполеона все равно победили, никакое вранье ему не помогло, — продолжила спорить Варя.

Юрка хотел было ответить, но увидел ребят из двора, которые шли им навстречу. Мальчишки были на пару лет старше Юрке, и с малышней не общались. Но для него сделали исключение, считая его «своим пацаном», хотя и подкалывали постоянно. Юрка этой дружбой гордился и очень ей дорожил.

— Здорово, Юрец! — прогремел Вовка и протянул ему руку. Вовка был негласным лидером их компашки. — Что это у тебя тут за краля?

— Я Варя! — гордо ответила девочка. — Привет!

Вовка осмотрел ее с ног до головы и повернулся к Юрке, не удостоив Варю ответом:

— Да ты никак, брат, влюбился? — хохотнул он. — Влюбился, пацаны, наш Юрец!

Юрка сосредоточено думал. Терять авторитет из-за какой-то там Вари казалось ему не по-наполеоновски:

— Чего это я влюбился? — с улыбкой ответил он. — Это вот она в меня втюрилась, ходит по пятам, не отделаешься от нее. Чего ты за мной таскаешься? — повернулся он к Варе.

Девочка стояла и хватала ртом воздух. Почувствовав, что вот-вот расплачется, она развернулась и побежала подальше от Юрки и его непонятных приятелей.

— Зря ты так, — задумчиво сказал Вова, глядя Варе вслед, — хороша деваха.