Совсем другое существо: прямоходящее, говорящее, но не Homo Sapiens. По крайней мере типичный, зазнавшийся представитель вида с верхотуры эволюции от собрата отказывается, отмахивается, выдавливает хоронить за церковную оградку. И если зорко всмотреться, внезапных отличий действительно набирается достаточно.
Поэт, художник, философ – гоминид ускользающий, существующий в параллельной реальности, дымчатой, полуматериальной. Он никогда не будет понят обывателем и мещанином. Да те заведомо и не осилят «Дар» Набокова в дерзновенной попытке раздуплить, хотя бы приблизиться.
Человек творческий всё никак не уймется, ему всегда неуютно, бытие вокруг несовершенно и вызывает море критики, все истории ещё не рассказаны, да и никогда не будут, ни одна мысль не додумана до конца, ведь тогда она остановится и умрет от неподвижности, стухнет как стоячая вода.
Внутри такой непоседливой особи всегда есть лакуна, пустота, которую та тщетно пытается наполнить любым созиданием, главное – рождать что-то новое, не существовавшее допрежь. Этот бездонный колодец нельзя залить – всё растекается, фонтанирует вовне, но колючий мир обогащается живительной влагой каждого беспокойного выдумщика, одержимого изобретателя, ненасытного колдуна.
Классический Homo Sapiens, он же мещанин, совсем другой: добропорядочный, изученный, понятный.
Каждый день мещанин тащится на работу (которую, как правило, ненавидит), мучится там с 9-ти до 6-ти, спешит домой, жрет водку на ужин, после привычно, споро трахает
в хорошем смысле этого слова. 
Вспомните об этом, пожалуйста.
