Свадьба в Кане/Гоша и Птицелов

Я звук тишины в миллионах имен,

По сути – пустое место.

Помнишь серебряный перезвон,

светлый, как смех невесты?

Стол был похож на морское дно,

Свечи росли из огарков,

Вода превращалась в густое вино,

Летели с небес подарки…

Смеялись, и пели, и пили до дна,

Но в полночь в счастливой Кане

кто-то из них перебрал вина

и в окна швырял мне камни.

Немые листали свои словари,

гасли светильники спален,

мой Бог в тишине о любви говорил –

но все глаза опускали.

Звучали слова о природе зла,

что их поводырь – лукавый,

что их житие не огонь – зола,

что речь их полна отравы.

Сощурив узкий холодный глаз,

дают под проценты ссуду,

усердно молятся напоказ —

но лепят куколок вуду.

Глаз раскаленной во тьме луны

слева смотрел кроваво,

стражи стояли у белой стены,

их тени плясали справа.

Размыло дороги в родной Назарет,

кресты прорастают всюду.

смотрел я, как шапка горит на воре –

как прячет глаза Иуда.

И те, кто вчера подкреплял слова

клятвами на оферте,

с горящими шапками на головах

требуют моей смерти.

Читают стихи мои по слогам,

слоги в уме считая.

И, заливая водой мангал,

уже сбиваются в стаи.

Я – звук тишины в миллионах имен,

по сути – пустое место.

Помнишь серебряный перезвон —

тихий, как смех невесты?

Мне чистой водой наполняет рот

молчание золотое.

Я знаю, кто встретит меня у ворот —

ему я отвечу, кто я.